>>9642
Я не тот, кому ты писал про введение чего-то там в нерв, но писал ты это в качестве опровержения предшествования мысли сокращению мышцы. Вот я и говорю, что сокращение мышцы - действие, которое следует за импульсом; не-сокращение мышцы - тоже действие, но следует оно за вмешательством в ее работу извне. Почему не-сокращение - тоже действие? Во-первых, человеческий организм живой постоянно, у него нет статичного состояния. Во-вторых, мышца не находится в состоянии бездействия, а находится в состоянии блокирования сигнала.
Логические шаги, которые ты ниже производишь, очень интересные, но неверные. Во-первых, мышца не теряет способность сокращаться (пока не атрофируется, но это мимо темы) - на удара током она будет реагировать. Во-вторых, причиной сокращения мышцы является этот нерв только в той ситуации, которую ты описал и только в ней, в данном тобою виде - абсолютной причины у мышцы сокращаться именно так совершенно нет, это отсылает к первой моей претензии.

Тезис того, кому ты писал, заключается в том, на мой взгляд, в том, что реакции человеческого организма не нужно искать в однозначно-топорном механическом подходе к человеческому телу - человек органичен и он система (!) взаимосвязанных реакций(!!). Что удар тебя по ебалу, другими словами, описывать надо не как "сокращение мышц объекта А повлекло столкновение ..." и т.д., а, прежде всего, "человек А ударил", где под ударил подразумевается осознанное волевое действие, а не движение объектов в пространстве. В этой сцене есть созидание самой этой сцены, это не голый эмпирический факт природы, следующий за самим собою в цикле.

Мы можем, конечно, уничтожить интенциональность субъекта в данном случае - ведь мы не видим никакого намерения, мы видим лишь действия, но это не описывает причину действия и странным образом убирает из эксперимента наблюдателя, коим является такой же человек, понимающий принцип функционирования своего тела и совершающий вывод о том, что эти процессы у людей как минимум схожи. На каком основании? Можем договориться на доступном нам языке, например. Тут вступает мысленный эксперимент Витгенштейна с какой-то хуйней в коробке у каждого человека, где люди имеют возможность говорить о разных предметах одинаково. Однако, хорошо - проверим Витгенштейну. Далее можно просто изучать данные мозга на компьютерах и прочей технике и искать корреляции поведения с данными и их распространенность у конечных представителей людей.

В конечном итоге, получается, что мы балансируем между желанием объективности и необходимости конвенции между людьми о результатах наблюдения и способах их описания. Без них не будет науки, потому что объективные данные не могут породит самих себя и, тем более, новые объективные данные - такое может сделать только язык, при этом - творческий и свободный язык.