>>43894
Это началось медленно. Резонирующий пульс пилонов - обычно неслышимый всеми, кроме варп-чувствительных - стабильно рос в частоте и громкости. Пульсируя всё громче, приглушённый рокот поглотил рёв битвы, охватившей Элизионские поля. Воины с обеих сторон рухнули на землю, из ушей и носа у них потекла кровь. Псайкеры застыли на месте, когда их связь с имматериумом была разорвана, их сознание кануло в забвение.
Чёный свет сорвался с вершин пилонов - не только тех, которые находились на элизионских полях, но с каждого функционирующего пилона на Кадии. Лучи соединились в верхних слоях атмосферы, задев золотой бок Фаланги. Когда маневровые двигатели боевой крепости вспыхнули, совершая манёвр уклонения, монолитный луч прожёг путь к звёздам, чёрное копьё, нацеленное в Око Ужаса. Медленно, изменение было столь незначительным, что его не могли засечь даже самые точные измерительные приспособления, Око Ужаса начало сжиматься.
Хотя никто в центральной пещере не знал о масштабах начинаний Коула, эффект был незамедлительным и явным. Армия демонов Абаддона, которая и так слабо держалась в реальном мире из-за вечно дремавшего присутствия пилонов, отправилась в бездну, породившую её. Одержимые предатели испустили дух, когда их проклятые половины были вырваны в пустоту. Одержимые машины заглохли. Грейфакс беззвучно закричала, когда отвергающая имматериум хватка пилонов вцепилась в её разум. Праведный гнев стал её якорем на берегах реальности, она повисла над пропастью, отказываясь отступать. Даже Абаддон пошатнулся под натиском, но Осквернитель всегда стоял в стороне от своих тёмных хозяев в той же степени, как и рядом с ними, и он пережил угасание их благословения с рычащей стойкостью.
Другим повезло меньше. Легион проклятых, чьё присутствие в мире смертных всегда было непостоянным, исчезли, словно погасшее пламя свечи, их огонь был погашен силой пилонов. Даже Селестина, проявление воли Императора, потускнела. Золотой свет потух, и вместе с ним и надежды Человечества.
Вера - та самая вера, которая поддерживала защиту Кадии в самые тёмные её часы, начала отступать. Отвага последовала за ней, испаряясь не только из восполненных рядов полка Крида, но и из Орлов Каппика и Востроянцев, не так давно выпущенных из темницы Тразина.

>>43596 (OP)
У Механикумов не было и нет научных знаний. Они не жили в эдаком волшебном парке высоких технологий со времён Падения. Марс превращается в кошмарную, никому не подконтрольную дыру в ту же секунду, когда ты переступаешь границы охраняемых территорий и спускаешься в тысячекилометровые лабиринты коридоров под ними, кишащие машинами с вышедшей из строя поведенческой программой, содержащими настоящий и враждебный ИИ со времён Падения или одержимые демонами со времён Ереси. ВСЁ в базах данных заражено. Сами физические носители баз данных хаотично разбросаны по всей планете настолько, что на поиск десятой части полной информации по любой из них не хватило бы фантастически долгой продолжительности жизни магоса, даже если бы там было безопасно - а это не так. Все носители данных были заражены и приведены в негодность ещё во время Падения, когда в войне с Железными Людьми были применены мощнейшие за всю историю человечества боевые компьютерные вирусы. Война велась и обычными средствами, и помимо кибератак хранилища данных и другие объекты инфраструктуры по всей планете были обращены в руины, на которых построено всё, что находится на Марсе сейчас. Механикумы время от времени отправляют в поисках археотеха экспедиции вглубь планеты, практически никто из таких экспедиций не возвращается. Некоторых сводит с ума сам факт такой концентрации вышедших из-под контроля боевых машин. Но это ещё полбеды, потому что потом была Великая Ересь, и Терра не была единственной планетой солнечной системы, подвергшейся вторжению. Являясь второй по стратегическому значению планетой Империума, превратился в поле боя ничуть не менее яростное, чем Терра, и по всей его поверхности техножрецы и еретехи дрались насмерть зубами, ногтями и мехадендритами. В этой борьбе были выпущены на волю древние, никому ещё тогда не понятные технологии, и опять начался обмен вирусными атаками, вот только теперь некоторые вирусы были демоническими по своей природе - и этим атакам подверглись все компьютерные сети планеты. Практически все программируемые устройства на марсе были приведены в негодность, а уцелевшие с тех пор теперь в половине случаев разумны и враждебны, а во второй половине - одержимы демонами и активно пытаются выследить и уничтожить тебя. Даже если тебе удалось найти часть древней информации, он почти наверняка нечитаем и неполон. Даже если тебе удалось найти полный комплект чертежей и спецификаций,скорее всего это очередная уловка древних вирусных программ - на чертеже может быть ручная граната, запрограммированная взорваться через секунду после окончания сборки или что-то подобное. Как ты думаешь, с чего бы Механикумы так остервенело ищут фрагменты СШК на окраинах галактики, если крупнейшие в империуме массивы данных находятся прямо у них под ногами? Ересь Хоруса - вот почему. На самой окраине галактики возможно есть микроскопический шанс, что найденные чертежи не были затронуты минувшими войнами. Да, такие реликты пробыли двадцать тысяч лет в забвении, деградации и без надлежащего обслуживания, но по крайней мере возможно, что собранное по ним изделие будет просто работать как нужно, а не активно пытаться тебя уничтожить. Как ты думаешь, почему они пытаются умилостивить Духов Машин? Потому что они существуют. Бессвязные обрывки триллионов строк программного кода, написанного еще в Тёмную Эру Технологий, превращённые человеком в винегрет во время войны с Железным Человеком и запертые в технике под защитой мощных сдерживающих программ, которые повсеместно были взломаны во время Ереси. Всё технологичнее дубины вполне возможно содержит фрагмент этих обрывков. ВСЁ. И лучше бы, чёрт возьми, ты умилостивил их, потому что если они ополчатся на тебя - твоё дело дрянь. Конечно, пулеметная турель просто перестанет стрелять или начнет стрелять по всем без разбору, но если ты прогневишь Лэнд Рейдер - можешь распрощаться с половиной континента. Они распространяют те же принципы на вещи, не содержащие в себе носителей информации вроде автоматов и гранат просто потому, что с младых ногтей запуганы летописями о танках, которые выходят из под контроля и разносят целый мануфакторум прежде чем их удаётся подбить, если с ними просто не так заговорили. По этим же причинам они так ненавидят ЛЮБОГО, кто экспериментирует с технологиями, потому что в условиях, когда так мучительно тяжело найти хоть что-то, что бы просто работало как надо, абсолютным приоритетом становится сохранение этих образцов. Вдобавок к этому, ни у кого давно уже нет фундаментальных знаний, чтобы экспериментировать с технологиями правильно - остаётся только метод проб и кровавых ошибок. Нажимать на все кнопки подряд, разбираясь в том, как это работает, вполне нормально на гаджете 21-го века, но это очень глупо делать за кафедрой звездолёта 410-го века, располагающего достаточной огневой мощью, чтобы уничтожать всё живое в предлах целых звёздных систем. Все накопленные человечеством знания были утеряны. Именно так, не позабыты, а утеряны. Все разом. никто ничего не знает, потому что уцелевшие после Падения крохи знаний сгорели в огне Ереси Хоруса. Чтобы выйти на прежний уровень развития,придётся начинать с запасом фундаментальных знаний, незначительно превосходящим то, что мы имеем в реальном мире на сегодняшний день. На это у Империума нет ни времени, ни средств, и никогда не будет.

>>45918
Но вот мы подошли к вопросу о войне и её влиянии на развитие технологий. Есть умники, считающие, будто война ускоряет это развитие. И да, действительно, развитие практического применения существующих фундаментальных знаний существенно ускоряется. Вот только одновременно с этим медленно но неуклонно падает развитие этих самых знаний. Если война длится всего лишь десяток-другой лет, то это не страшно, но вот в вековой войне у тебя рано или поздно закончатся варианты практического применения существующей теории, потом варианты адаптации и модификации самой теории, а потом ты попадаешь в тупик и даже начинаешь деградировать. Дело в том, что у пангалактической империи, отчаянно борющейся за выживание на протяжении тысячелетий, попросту нет свободных средств для работы над теорией, которая начнёт приносить отчаянно нужные практические результаты лишь в отдалённом будущем. О каких крупных научных исследованиях может идти речь в стране, которая уже с трудом удерживала все свои территории, потом развязала сама с собой кровопролитную войну и теперь вкладывает все до последнего силы в сохранение хотя бы существующей производственной базы, без которой она моментально падёт? Как такая страна наверстает разрыв длиной в двадцать тысяч лет профильных, дорогих научно-исследовательских программ, проводившихся в эпоху беспрецедентного роста и благополучия? Этим же объясняется и карго-культизм Механикумов. Когда ты имеешь дело с вещами, в которых практически ничего не понимаешь, это - наиболее безопасный и надёжный способ. Ритуалы не существуют из-за какого-то мистицизма, просто это самый надёжный способ сохранения навыков эксплаутуции, ремонта и воспроизведения технологий, которых не понимает ни один человек, потому что инструкций и учебников больше не существует - последний в галактике учебник чуть было не вторгся в твой разум, все его копии нечитаемы, а технологические процессы были потеряны без надежды на восстановление. Почему у Тау всё так здорово в этом отношении? Потому что они жили в мире. Восемь тысяч лет их не тревожила ни одна армия галактики, и при этом им оказывала помощь самая технологически развитая органическая раса в галактике. Будь у Империума восемь тысяч лет мира - и я гарантирую, он бы стал сильнее, чем во время Великого Похода. Но так как многие всё ещё не понимают, попробуем объяснить на примере:
Ты строишь научно-исследовательский центр, где хранишь все знания человечества. Нужные данные из него легко можно скопировать себе для пользования, но никому и в голову не придёт копировать все данные, тем более запоминать их. Зачем, если для этого есть НИИ?Но вот этот НИИ выходит из под контроля, а обслуживающие его машины сначала целенаправленно вырезают учёных и специалистов, а потом берутся за всех остальных, до кого только могут добраться. Откуда их столько - никто не понимает, но на самом деле они используют знания и технологии самого НИИ, чтобы воспроизводить себя и вести свою войну. И вот люди, оказавшись на грани поражения, спасаются лишь тогда, когда им удаётся разрушить НИИ, сжечь там все книги, разбить и заразить вирусами все жёсткие диски.На дымящиеся руины возвращается один из бывших научных сотрудников, находит немногих уцелевших учёных и начинает долгий, кропотливый процесс восстановления НИИ и горда, в котором он находился. По большей части у него остались лишь разрозненные фрагменты знаний, новый НИИ - лишь бледная тень былого прогресса, но это всё,что у них есть. А потом половина города, включая учёных, сходит с ума, убивает городского главу и устраивает невиданное побоище второй половине города. В ходе этого побоища безумцы сносят и сжигают второй НИИ, потому что там, куда они стремятся, наука им больше не потребуется. Всё охвачено огнём, большая часть населения убита, ещё множество безумцев осталось в живых и полно решимости довести начатое дело до конца, городские стены пали, а вокруг города кружат голодные хищники.
Адептус Механикус - последний оставшийся в живых младший научный сотрудник второго НИИ, отчаяно рыщущий среди обгоревших клочков бумаги и обломков микросхем в поисках кусочков, которые подходят друг к другу и могут дать ему хоть что-то, что позволит отсрочить гибель города хотя бы на секунду.
Во вселенной сорокатысячника "гримдарк" происходит не потому, что Империумом правят полоумные фанатики, а "предусмотрительный" человек быстро бы всё привёл в порядок. Такой человек не выжил бы и минуты в Империуме. Гримдарк происходит потому, что каждое дерьмовое решение, каждая принесённая жертва,каждый мужчина, женщина и ребёнок, живущие короткую безрадостную жизнь в нечеловеческих условиях Империума абсолютно необходимы для коллективного выживания. Вархаммер - это история о том, как всё для всех сложилось настолько плохо, что человечеству приходится жертвовать людьми ежедневно, и единственным возникающим в связи с этим вопросом остался "А была ли принесённая жертва достаточной?"