– Закон у нас простой: вход – рубль, выход – два. Это означает, что вступить в организацию трудно, но выйти из нее – труднее. Теоретически для всех членов организации предусмотрен только один выход из нее – через трубу. Для одних этот выход бывает почетным, для других – позорным, но для всех нас есть только одна труба. Только через нее мы выходим из организации. Вот она, эта труба… – Седой указывает мне на огромное, во всю стену, окно. – Полюбуйся на нее.

– Это кто-то покидает организацию?

– Нет, – смеется Седой. – Труба – это не только наш выход, труба – источник нашей энергии, труба – хранительница наших секретов. Это просто сейчас жгут секретные документы. Знаешь, лучше сжечь, чем хранить. Спокойнее. Когда кто-то из организации уходит, то дым не такой, дым тогда густой, жирный. Если ты вступишь в организацию, то и ты в один прекрасный день вылетишь в небо через эту трубу. Но это не сейчас. Сейчас организация дает тебе последнюю возможность отказаться, последнюю возможность подумать о своем выборе. А чтобы у тебя было над чем подумать, я тебе фильм покажу.

Седой нажимает кнопку на пульте и усаживается в кресло рядом со мной. Тяжелые коричневые шторы с легким скрипом закрывают необъятные окна, и тут же на экране без всяких титров и вступлений появляется изображение. Фильм черно-белый, старый и порядочно изношенный. Звука нет, и оттого отчетливее слышно стрекотание киноаппарата.

На экране высокая мрачная комната без окон. Среднее между цехом и котельной. Крупным планом – топка с заслонками, похожими на ворота маленькой крепости, и направляющие желоба, которые уходят в топку, как рельсы в тоннель. Возле топки люди в серых халатах. Кочегары. Вот подают гроб. Так вот оно что! Крематорий. Тот самый, наверное, который я только что видел через окно. Люди в халатах поднимают гроб и устанавливают его на направляющие желоба. Заслонки печи плавно расходятся в стороны, гроб слегка подталкивают, и он несет своего неведомого обитателя в ревущее пламя.

А вот крупным планом камера показывает лицо живого человека. Лицо совершенно потное. Жарко у топки. Лицо показывают со всех сторон бесконечно долго. Наконец камера отходит в сторону, показывая человека полностью. Он не в халате. На нем дорогой черный костюм, правда, совершенно измятый. Галстук на шее скручен в веревку. Человек туго прикручен стальной проволокой к медицинским носилкам, а носилки поставлены к стене на ручки так, чтобы человек мог видеть топку.

Все кочегары вдруг повернулись к привязанному. Это внимание привязанному, видимо, совсем не понравилось. Он кричит. Он страшно кричит. Звука нет, но я знаю, что от такого крика дребезжат стекла. Четыре кочегара осторожно опускают носилки на пол, потом дружно поднимают их. Привязанный делает невероятное усилие, чтобы воспрепятствовать этому. Титаническое напряжение лица. Вена на лбу вздута так, что готова лопнуть. Но попытка укусить руку кочегара не удалась. Зубы привязанного впиваются в его собственную руку, и черная струйка крови побежала по подбородку. Острые у человека зубы, ничего не скажешь. Его тело скручено крепко, но он извивается, как пойманная ящерка. Его голова, подчиняясь животному инстинкту, мощными ритмичными ударами бьет о деревянную ручку, помогая телу. Привязанный бьется не за свою жизнь, а за легкую смерть. Его расчет понятен: раскачать носилки и упасть вместе с ними с направляющих желобов на цементный пол. Это будет или легкая смерть, или потеря сознания. А без сознания можно и в печь. Не страшно… Но кочегары знают свое дело. Они просто придерживают ручки носилок, не давая им раскачиваться. А дотянуться зубами до их рук привязанный не сможет, даже если бы и лопнула его шея. Говорят, что в самый последний момент своей жизни человек может творить чудеса. Подчиняясь инстинкту самосохранения, все его мышцы, все его сознание и воля, все стремление жить вдруг концентрируются в одном коротком рывке… И он рванулся! Он рванулся всем телом! Он рванулся так, как рвется лиса из капкана, кусая и обрывая собственную окровавленную лапу.

>>388927

>В течение этих двух лет можно работать на цивильной работе или нужно сычевать и быть готовым подскочить по звонку?

Можно и даже, наверное, нужно. Впрочем, ты в это время будешь учиться в магистратуре, поэтому не исключено, что будет не до работы.

>>395672
Идиотизм, на самом деле. Логичнее было бы на определенные направления деятельности брать лиц только с группой "А", а на определенные на военник плевать. Ну представьте работу аналитика в штабе, например. Разведка это ведь не только и не сколько секретные операции спецназовцев-терминаторов под покровом ночи. Сидит себе человечек за компуктером, собирает информацию, готовит отчеты. Даже обычный васян, имея в инструментарии гугл хром и экзель, может нарыть очень много всего интересного. Тупо читая прессу, сайты правительств, хронику мероприятий, законодательство, экономическую статистику, публичные базы данных контор типа Банка международных расчетов и т.п. Чего уж говорить про штаб умников с доступом к собственным системам и секретной информации. Только вот для такой работы подойдет любой любопытный нерд-очкарик. Быть Джеймсом Бондом совершенно не обязательно. С работой в посольстве во многих случаях аналогично. Если речь не идет про какой-нибудь Ирак-Афганистан-Сирию, а про условную тихую европейскую страну, то для специалиста физическая комплекция и железное здоровье не могут быть определяющими критериями. Гораздо важнее высокий уровень образования и культуры, умение общаться с людьми и держаться в обществе а еще умение бухать как бык и сохранять при этом ясность ума, без шуток очень важное качество, высокая эрудиция, понимание внутренней кухни местных элит, наличие определенных технических навыков и т.п. Короче говоря, для такой работы нужен не мордоворот, а циничный и лицемерный социоблядок-интеллектуал-рационалист с готтентотской моралью и повышенным чувством любви к Родине.Такие персонажи не только разведают, но еще и обуют кого хочешь. Обуют так, что потом "уважаемый партнер" еще лет сто будет бултыхаться в канаве. Без подобных кадров у нас так никогда и не научатся работать с НКО и создавать НКО, например. Не научатся в стратегический анализ и глубокоэшелонированное планирование. Не научатся вбрасывать в мир откровенно деструктивные идеи, каковым приемом на исключительно высоком уровне овладели англичане. Посмотрите, блять, на того же Лоуренса Аравийского. Человек не отличался высоким ростом, да и комплекцией. Образование - история и античность. По нашим меркам в СВР его бы явно не взяли. Зато что он сделал? А просто взял, да и расхуярил весь тогдашний Ближний Восток. Не в одиночку, конечно, однако его главной заслугой было не участие в тех или иных военных действиях, а работа с элитами арабских племен.