Я не хочу начинать что-то делать, потому что боюсь, что не получу от этого удовольствие, если до этого не поймаю в голове определенное состояние и ход мысли. Без этого я не смогу воспринять впечатления наиболее полно. Речь идет именно о том, что я делаю ради удовольствия, а не о том, что я должен

мне именно что надо поймать в голове определенное состояние, в котором мне доставляет удовольствие и учеба, и просмотр фильмаов
а удержать его - это как ходить по канату
Войдя в него, я ничего не боюсь, готов держать удары судьбы, и вообще чувствую себя вторым рембо. Но на это требуется большое волевое усилие. Стоит с него соскочить, и я становлюсь омежкой. Когда ездил на сессию, это состояние пришло само. У меня ощущение, что мне нужно быть занятым делом, чтобы оно было.

Это похоже на состояние опьянения, но я вызываю его сам

Это состояние завязано на мысли, в нем я действительно осознаю, например, фразу "лови день", осмысляю ее, и с ней внутренне соглашаюсь, глубоко в нее вдумавшись и прочувствовав. Но ее осознание и настройка на лад, который она диктует, требует того самого волевого усилия

А оно постоянным быть не может.

В такие моменты я спорю с аргументами своего внутреннего пессимиста и побеждаю его, но стоит отвернуться - и он опять одерживает верх. Ведь смотрите, ребят. Почему при прочих равных один человек реагирует так, а другой - эдак? Потому что есть какое-то самое-самое глубинное, самое-самое подсознательное убеждение, что быть пессимистом - каким-то образом, но лучше. А иначе просто быть не может, не будет человек делать того, что вот чисто приносит ему ущерб. Оправданеие пессимизма, кмк, в этой фразе - "горька правда - лучше, чем сладкая ложь". Пессимизм - это та самая горькая правда, а так как любая правда лучше для выживания, потому что правда - это истинное положение дел, а только согласуя свои действия с ним, можно наиболее успешно выживать и реализовывать свою волю к власти. В этом конечное оправдание пессимизма, вот почему я пессимист. Мой мозг толкует пессимизм, как ту самую "горькую правду", дело в этом, как мне кажется. Но это не значит, что всякая правда непременно горькая, в том то и дело. Но во мне сидит это миф, в глубине.

Во время сессии я будто бы достиг какого-то просветления, я думал, когда я приеду, старое состояние не вернется. Но всего третий день отдыха, а у меня уже, как обычно - ком в груди, хочется плакать, не хочется ничего, кроме как спать. Счет моего духовного прогресса будто бы обнулился, и все началось опять. Надо мне было записать тогдашний ход своих мыслей в дневник, потому что теперь его не воскресить.