>>150678465
«Разве может что-то удивить в Америке? Да ни в жизнь!» — гордо думает россиянин. Нас не проведешь. Мы об их лицемерии наслышаны!

Вот с таким непоколебимо скептическим настроением я и отправилась в американский супермаркет морозным январским днем две тысячи тринадцатого года.

Какой конфуз! Я была уверена, что в кошельке, не считая мелочи, — две сотенных купюры с портретами Франклина, поэтому ни в чем себе не отказывала.

И вот стою у кассы магазина «Ковальский» где-то между Миннеаполисом и Сент-Полом — с коляской, с младшим сыном, повисшим на моем пуховике с воплями «Мама, на ручки!», и с горой покупок, которые помощник кассира ловко рассовывает по пакетам. Пакетов получилось три. На шоколадном лице помощника сияет улыбка.

Девушка-кассир ласково замечает:

— Сто сорок пять долларов.

Я беспечно лезу в кошелек и обнаруживаю одну — всего одну — сотенную купюру и мелочь.

Щеки вспыхивают, голова под шапкой становится мокрой и начинает чесаться. Надо заметить, я тщательно экипировалась, планируя идти до магазина пешком по двадцатиградусному морозу.

От неловкости ситуации мой английский приобретает замысловатость. Я прошу прощения и признаюсь, что сделала ошибку.

Кассир не понимает, в чем именно ошибка. Белозубая улыбка помощника гаснет. Сын объявляет, что немедленно намерен строить дом из «лего».

Все чего-то от меня ждут.

Не в силах далее терпеть сауну на голове, я сдергиваю шапку, высыпаю содержимое кошелька на прилавок и изъявляю желание отказаться от части покупок.

Помощник принимается доставать из пакетов указанные мной товары, а кассир пересчитывает итог.

Сумма никак не хочет приближаться к приемлемой. За нами скапливается очередь.

Наконец, после изъятия пиццы с ананасами — которую, кстати, прихватила не я, а ребенок, — счет становится таким, что мне даже вернули часть мелочи.

В отличие от российских магазинов, в «Ковальском» кассиры и их помощники стоят между кассами прямо рядом с покупателями из соседних очередей.

Покупательница из другой очереди — не понятно почему — вдруг начинает разговаривать с моим кассиром. Краем уха улавливаю слово «she», повторенное несколько раз.

Сын, наконец оторвав от моего пуховика какую-то завязку, прекращает штурм и обреченно лезет в коляску. Я складываю похудевшие три пакета в корзину под сиденьем.

Тем временем происходит смена кассиров. Подходит новая, перекидывается парой слов с прежней и, оставшись одна, что-то говорит помощнику. Тот подает мне четвертый пакет.

Я в недоумении заглядываю внутрь. Там все добро, на которое у меня не хватило денег. Объясняю новому кассиру, которая, судя по всему, не в курсе:

— Я не могу это взять. У меня нет денег.

— Конечно, ты можешь, — говорит она. — Это твое. Бери это.

Две ослепительные улыбки светят прожекторами, когда я — как во сне — утрамбовываю пакет в переполненную коляску и выхожу из магазина.

— Have a nice day! — доносится сзади.

Пошел снег. Белые пылинки тают, едва коснувшись пылающих щек. Я не чувствую мороза. И ничего не понимаю.

Что это за магазин такой? Как это вообще возможно? Решили сделать мне подарок на тридцать пять долларов? Тогда хоть бы сдачу забрали себе.

Все вокруг серебрится и сверкает, мельтешат снежинки. Чувствую себя как в детстве, когда идешь с елки с новогодним подарком.

Думала, неблизкий обратный путь утомит, но откуда-то взялось столько сил, что еще бы три таких пути пролетела.

Вечером рассказываю сестре и ее мужу-французу необыкновенную историю магазинной щедрости:

— Представляете? Никогда не думала, что такое бывает, чтобы магазин мне подарил мешок подарков!

— А такого и не бывает, — заявляют они, швыряя меня с небес на землю.

Я хлопаю глазами, пытаясь понять, кто здесь кого обманул — магазин меня или я магазин.

— Ты случайно не заметила — тот, кто стоял за тобой в очереди, ничего не говорил кассиру? — посовещавшись, интересуются сестра с мужем.

— Нет, ничего.

— Тогда, действительно, странно.

— При чем здесь это? — удивляюсь я.— Ах да, вспомнила! Женщина, которая стояла в соседней очереди, что-то выясняла у моего кассира. Они еще говорили «ши», «ши», в смысле, «она», «она»…

— Ну теперь все ясно! — смеются сестра с мужем и, заметив мое недоумение, поясняют: — Та женщина оплатила твои покупки. Такое здесь не редкость.

Я понимаю, что стою с открытым ртом, и, пытаясь придать себе более умный вид, возражаю:

— Но она же мне ничего не сказала. Я даже не присмотрелась к ней. Я даже не помню ее лица. И я ее не поблагодарила…

— Она сделала это не для того, чтобы ты ее благодарила. Она просто помогла.

Я пытаюсь осознать услышанное. То есть никто и никогда об этом не узнает — кроме кассира, разумеется, — и все же она это сделала. Увидела, что у меня не хватает денег, и просто помогла.

— Бывает, подъезжаешь к окошку «Макдоналдса», — продолжает сестра (это она о МакАвто, где сначала, не выходя из машины, заказывают по рации еду, а потом, проезжая мимо окна, платят и получают), — достаешь деньги, а тебе говорят, что твой заказ уже оплатил предыдущий покупатель.

Рукам и шее становится щекотно. Ах да — это называется «побежали мурашки». Есть во всем этом что-то от старой детской книги «Тимур и его команда», где тимуровцы тайно помогали людям. Только здесь, чтобы сделать доброе дело, не надо вступать ни в какую организацию. Да и тайными благодеяниями занимаются не дети, а большие дяди и тети.

— То есть ты даже не видишь его, а он тебя?

— Угу, — буднично соглашается сестра, — как правило, в таких случаях кассир говорит: меня попросили сказать — рass it on. Передай дальше.

Есть, оказывается, на Земле место, где люди играют в такую игру, в которой сюрприз может ждать любого. Не обязательно того, у кого плохие финансы. Может, просто плохое настроение. Или даже хорошее настроение, а становится еще радостнее, и возникает желание с кем-то поделиться. Прямо как в том советском мультфильме. «Это мне?» — «Тебе». — «А за что?» — «Просто так!»

— Pass it on? — рассеянно переспрашиваю я.

— Да. Имеется в виду, что, когда у тебя будет все хорошо, и будет возможность, просто сделай для кого-то подобное. Вот на днях я пошла в обеденный перерыв в кофейню, и оказалось, что по карточке заплатить нельзя, только наличными, а у меня не хватало на тот кофе, который я люблю. Я сказала, что тогда не надо, зайду в другой раз. Но мужчина, который стоял за мной, сказал: нет-нет, дайте ей этот кофе, я заплачу.

— Может быть, ты ему понравилась, и он хотел таким образом познакомиться?

— Нет, это как раз из серии «передай дальше». У нас так делают. Мы больше не разговаривали.

Голос сестры звучит безмятежно, и все же в нем чувствуется гордость — за окружающих ее людей.

Лет десять назад я видела фильм «Заплати другому» — про мальчика Тревора, который придумал, как изменить мир. Его идея сводилась к бескорыстной помощи трем людям, каждый из которых, в свою очередь, должен помочь еще трем незнакомцам, «передать добро дальше». Мальчик надеялся, что число добрых дел станет возрастать в геометрической прогрессии. В конце фильма Тревор погиб, но — как оказалось — его идея выплеснулась за пределы экрана и продолжает жить.

На следующий день я поехала к маме в соседний город. Разговор зашел о случае в магазине. Мама разволновалась.

— Послушай! Недавно я села в Миннеаполисе не на тот автобус. Ехать до конечной, так что я спокойно уснула и вышла в совершенно чужом районе. Первый же человек, к которому я обратилась, согласился отвезти меня домой. Ехать пришлось далеко, но на вопрос «Сколько я вам должна?» он ответил, что ничего не должна, и сказал вот это самое — «Pass it on». Я еще удивилась, а, оказывается, вот он о чем.

— Ну ты хотя бы спасибо сказала. Не то что я.

— Не волнуйся. Дело же не в этом. Бог видит всё.

И правда, дело не в этом. Лучшее «спасибо» — просто продолжать цепочку. Ведь играть в эту игру можно везде, в любой стране. Выходит, однажды моя «эстафетная палочка» достанется кому-то из вас. Так что не удивляйтесь, если окажетесь в сложной ситуации, и вам поможет незнакомый человек, или если кто-то ни с того ни с сего преподнесет вам подарок. Просто — «передайте дальше».