В городе, где дождь стучит по крышам, словно слезы небес, а улицы окутаны туманом, словно тайны, которые никто не хочет разгадывать, жил инспектор Додо. Его мир был прост и сложен одновременно: он проверял пиццерии, платили ему додо коинами — валютой, которая давно потеряла смысл, но продолжала править его разумом.

Додо был человеком принципов. Он верил, что порядок — это единственное, что удерживает город от хаоса. Но каждый день, заходя в очередную пиццерию, он видел, как мир вокруг него рушится. Люди, которые когда-то думали о большем, теперь стояли у печей, замешивая тесто, чтобы заработать на свои мечты, которые они никогда не смогут осуществить. Их глаза были пусты, как старая пиццерия, которую закрыли на прошлой неделе из-за проверки инспектора Додо.

Но однажды, в одной из пиццерий, он встретил её. Её звали Лина. Она была дочерью владельца заведения, и её глаза светились чем-то, что Додо давно не видел — надеждой. Она говорила о том, что однажды заработает денег и уедет из этого мрачного города, начав новую жизнь. Инспектор Додо слушал её, и в его сердце, которое он давно считал каменным, что-то дрогнуло.

Но город не прощает слабостей. Верхушка узнала, что Додо начал закрывать глаза на мелкие нарушения в пиццерии Лины. Его вызвали на ковёр. Ему предложили выбор: либо он продолжает свою работу без поблажек, либо уходит, теряя всё, что у него есть. Додо знал, что это не просто угроза. Он понимал, что потеряв додо коины, он потеряет себя.

Он вернулся в пиццерию Лины. Она улыбалась ему, как всегда, но в её глазах он увидел страх. Она знала, что он пришёл не просто так. Додо молча осмотрел кухню, сделал 40 фотографий и, не сказав ни слова, ушёл. На следующий день пиццерия была закрыта. Лина исчезла, как и её мечты.

Додо продолжал своё дело. Он всё так же инспектировал пиццерии. Но каждый раз, когда Додо закуривал сигарету, он думал о Лине. О её глазах, которые светились жизнью. О её мечтах, которые он разрушил. И о том, что в этом городе нет места для надежды.

Он стал частью системы, которую когда-то хотел изменить. И теперь, когда он смотрел в зеркало, он видел не инспектора Додо, а алчного до коинов человека, заблудшего в мрачном городском тумане.

Пока анончики налаживают дипломатическия связи с соседями и придумывают прибаутки бампаем чем умеем.

>Капец, там надо 40 фото всей хуйни сделать. Надеюсь 1900 додо коинов того стоят.

Город, где небо всегда серое, а улицы мокрые от дождя, который никогда не кончается. Инспектор Додо, мужчина с лицом, на котором жизнь оставила больше шрамов, чем надежд, стоял перед пиццерией. Его плащ был тяжел от влаги, а в кармане лежал фотоаппарат — его единственный инструмент в борьбе за додо коины.

Ему нужно было сделать 40 фотографий. 40 снимков, чтобы получить 1900 коинов.

Пиццерия была пуста. За стойкой стоял владелец — высокий, худой мужчина с глазами, как у загнанного зверя. Его звали Винсент.

— Инспектор Додо, — представился инспектор, не улыбаясь. — Я здесь для проверки.

Винсент кивнул, но его взгляд был пуст.

— Делайте, что должны.

Додо начал снимать. Столы, стулья, кухня. Каждый щелчок фотоаппарата был шагом к его цели. Но что-то было не так.

На 30-м снимке он заметил пятно на полу. Темное, липкое. Оно вело к большому холодильнику.

— Что это? — спросил он, указывая на пятно.

Винсент не ответил. Его лицо было каменным.

Додо открыл холодильник. Внутри лежало тело. Молодая женщина, ее глаза были широко открыты, как будто она все еще видела что-то ужасное.

— Кто это? — спросил Додо, оборачиваясь к Винсенту.

Тот стоял с ножом в руке.

— Она была слишком любопытной, — сказал он. — Как и ты.

Нож вошел в живот инспектора с мягким хлюпающим звуком.

Додо упал на пол. Его фотоаппарат выскользнул из рук.

— Ты думал, что станешь Додстером? — прошептал Винсент, наклоняясь над ним. — В этом городе никто не становится тем, кем хочет...