⚠️ СЕРЁЖИ ЧЕ И ЛЕО (
#Грузия #Тбилиси #Франция

я квир-персона с жгс использую по отношении к себе флюидные местоимения, рассказываю об опыте взаимодействия с квир-персонами с мгс (лео: они; сережи: она), но в этом тексте для простоты я пишу о себе (она/ее) — мне кажется это важным, т.к. любую за любую попытку поговорить о насилии и неравенстве в наших отношениях, о паттернах мужского и женского поведения меня обвиняли в насилии и трансфобии аргументируя это примерно как: (она просто такой человек); мои же аргументы не считались заслуживающими внимания.

я была в отношениях с двумя людьми, которые называли себя профеминистами, квир-артистами и союзниками женщин.

оба говорят о заботе, этике и антинасилии.
оба строят свою профидентичность на языке новой этики и часто живут на гранты, в том числе на антивоенные и антипатриархальные проекты (у лео виза таланта во Францию) — они теперь там; сережи остаются в Тбилиси, не работают, часто живут за счёт партнёрок.

мой опыт с ними — это системное насилие, контроль моих слов, эксплуатация в уязвимом положении, прикрытые словами о прозрачности, уникальности нашего опыта и любви.

⚠️ СЕРЁЖИ ЧЕ (до квир-перехода: Сергей Чехов)

– применял ко мне психологическое, сексуализированное и финансовое насилие в браке и после; я знаю его с 2010 года — что никогда не принималось как весомый аргумент их новыми партнёрками, которые всегда полностью поддерживали и защищали его от настоящего «насильника» — меня;

– сергей / сережи вовлекал меня в унизительные практики после развода (2017), включая съёмку сцен с насилием (где меня должен был на камеру трахать и унижать другой человек и отправлять ему видео), используя мою травму и зависимость от наших отношений — он говорил, что так я заслужу его прощение и он вернётся в семью;.

– не платит алименты с 2021 года, при этом раньше переводил деньги по своему усмотрению и обвинял меня в том, что я «трачу на себя», пока я выживала с ребёнком, работая на любой работе — по специальности и нет. я потеряла возможность заниматься профессией, пока он строил карьеру режиссёра с новой женой.

– в 2023 получил ограничение на приближение от грузинской полиции, где наш кейс посчитали валидным.

— публично заявлял, что я соврала полиции и заставила соврать ребёнка (мой сын сам просил меня, чтобы я увела его из той квартиры, где мы жили вместе в последний раз).

— после возвращения из кризисного центра отказался передать нам тёплые вещи, объяснив это тем, что «нет денег на курьера».

— по сегодняшний день я оплачиваю каждую его подпись, когда мне нужен любой документ с участием второго родителя.

– в 2024 лично подписал разрешение на выезд ребёнка в Германию, а позже рассказывал общим знакомым, что я «увезла сына против его воли».

– обесценивал моё материнство и заботу, говорил, что «мне нельзя называть себя матерью-одиночкой» в твиттере, потому что это мешает ему знакомиться с женщинами «портит их публичный образ».

— свое насилие 2017 года в последнем нашем диалоге в 2023 на эту тему назвал «сексуализированное приключение».

– в 2023 я рискнула делить с ним аренду, уже не находясь в отношениях — он доводил квартиру до ужасного состояния, оставляя мне 98% уборки; когда я сопротивлялась, говорил, что я «люблю убираться и делаю то, что хочу» — я пыталась создать комфортные условия для нашего ребёнка, ответственность за благополучие которого никогда не распределялась поровну.

– когда я начала публично говорить о насилии (сексуализированном и финансовом после развода в 2017 и бытовом/ психологическом — уже не только по отношению ко мне, но и к ребёнку в 2023), он объединился с моим другим абьюзивным партнёром — лео, чтобы вместе обвинить меня в «лжи», «манипуляциях» и «родительском отчуждении»;

– я вложила огромные силы в восстановление сына после жизни с отцом: искала специалистов, помогала с адаптацией в школах, восстанавливала доверие и безопасность.

— сейчас мой ребёнок испытывает к отцу только злость и до сих пор вспоминает, как ему было плохо жить вместе с ним.

— прекратить доверять отцу ребенка, было решением, которое спасло мою семью.