Этого треда уже нет.
Это копия, сохраненная 15 июня в 22:33.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
Это копия, сохраненная 15 июня в 22:33.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
Вайфу вацфу вайфай waifiu wi-fi wifi тред рано проснувшихся женушек!
М
2,7 Мб, 1772x1923>>19757
Улыбочку
Улыбочку
>>19709 (OP)
Тест
Тест
>>321033201
>>321033389
Вылетев кубарем вдвоём из особняка, девушки несколько перевернулись, катясь по земле и то, кто окажется в итоге сверху могло решить весь исход их дуэли.
Ударившись несколько раз коленями и спиной о ступени и каменную плитку, Ремилия всё же оказалась сверху, прижимая собственным телом жрицу к земле.
– Свали с меня! Да слезь же ты! А-а-а! - возмущения Рейму прервал резкий удар Ремилии в нос. Их дуэль всё больше перерастала в самое обычное побоище и ни о какой красоте техники и речи быть не могло. Внезапный визит жрицы по настоящему разозлил вампиршу и ей было уже всё-равно на любые правила, тем более, когда перед ней был потенциальный виновник всех их бед.
За ударом последовал ещё один удар. В таком положении Ремилия запросто могла бы превратить голову жрицы в мокрое пятно, но она всеми силами старалась сдерживать себя, не желая убивать жрицу – у неё было немало вопросов к ней. Полностью сосредоточенная на своём желании вырубить жрицу, которая пыталась прикрыть руками лицо от очередного удара, Ремилия вновь забыла о её оружии. Одна из сфер инь-ян снова влетела в неё, но на этот раз в спину, скидывая вампиршу с девушки и отбрасывая её на пару метров.
Настало время внепланового перерыва. Поднявшись на ноги, вампирша не торопилась продолжить расправу, вместо этого пытаясь отдышаться и внимательно наблюдая за жрицей, которая тоже не желала оставаться лежать на земле.
– В этот раз… Ты так легко не отделаешься, – сказала вампирша, обнажая клыки. Её состояние напоминало то, когда она была готова драться до последнего даже ценой собственной жизни – всё, лишь бы заполучить победу, или хотя бы не отдать её другой.
В отличие от Ремилии, жрица старалась успокоиться. Делая глубокие вдохи, она понемногу успокаивала своё сердце, готовясь к новой схватке. Обе сферы вернулись на свои места, паря над каждым плечом девушки, но вампирша, успев частично восстановить свои силы, не желала дать ей такую возможность. Пулей сорвавшись с места, она побежала на противницу, которая в ответ на это снова запустила одну из сфер в вампиршу.
– Святая реликвия «Демоническая сфера Инь-Ян»!
Все эти восточные, храмовые штуки уже порядком надоесть Ремилии и она, что было сил, ударила кулаком летящую в неё сферу. От удара на ней начали появляться трещины, а уже в следующее мгновение она со звонким треском разлетелась на части, избавив Ремилию от лишней необходимости контролировать поле боя вокруг себя. Довольная этим фактом, она решила действовать. Взлетев в воздух, Ремилия расправила руки в стороны, напоминая собой распятие и ухмыляясь, объявила свою спелл карту.
– Алый знак «Красный замок без ночи». Надеюсь, ты успела подобрать себе приемницу.
За спиной вампирши появился алый свет, по форме напоминающий крест, который с каждой секундой становился всё ярче, словно впитывая в себя окружающую энергию ночи. В какой-то момент свет стал настолько ярким, что его силуэт наверняка можно было бы увидеть с любой точки верхнего мира Генсокё. Набрав предельное количество силы, этот свет в ту же секунду ударил в жрицу, словно желая испепелить её и сжечь заживо. Поток света продолжал устремляться в её сторону на протяжении нескольких секунд, постепенно ослабевая и так до тех пор, пока не истощился полностью, а когда место их битвы снова освещала только луна, Ремилия оставалась в воздухе, ожидая, пока осядет пыль.
– Н-неплохо. Но где-то я это уже видела… – ответила Рейму, когда снова получила возможность видеть свою противницу. Она стояла посреди кратера, на месте которого раньше была тропинка в воротам. В последний момент она успела защитить себя барьером, но было заметно, что в нескольких местах по нему пошли трещины от напора атаки вампирши – одежда жрицы нескольких местах будто сгорела, а на её коже были заметны покраснения, готовые перерасти в полноценные ожоги. Прикрыв глаза, она подняла гохей над головой, готовясь к своей последней атаке.
– Божественная техника. Всенаправленный кру— Рейму оборвалась на полуслове, почувствовав резкую слабость во всём теле, а уже через секунду она упала на землю, лицом вниз. Ремилия воспользовалась моментом, когда противница не видела её и бесшумно оказавшись у неё за спиной, ударила кулаком по затылку, вложив в это немало сил и тем самым вырубив её. Только сейчас поняв, насколько это было неприятно, Ремилия стиснула зубы, потирая костяшки пальцев, едва сдерживая себя от того, чтобы не выругаться.
– Арх!.. Какая же ты проблемная! И так каждый раз! Больно же… – Вампирша встряхнула ушибленной рукой и наконец взяв себя в руки, оценила свои возможности. Она наклонилась к Рейму и взяв в руки её гохей, кинула его через забор. Вампирше он был совершенно не нужен, а жрице он скорее всего больше не пригодится. Вторая сфера инь-ян пропала, потеряв контроль жрицы и Рейму теперь оставалась безоружной, за исключением амулетов, которых она спрятала под одеждой наверняка не меньше сотни. Видя, что она не собирается приходить в сознание, вампирша взяла её за руку и не собираясь обходиться с ней как с желанной гостьей, потащила её внутрь особняка. Ремилию не заботило то, что по дороге таким образом она оставит на ней несколько синяков или ушибов – это было мелочью, по сравнению с тем, что ждало её дальше.
Осмотревшись вокруг и не найдя ни Пачули, ни Коакумы, она вошла в особняк, намереваясь сначала заточить свою добычу под стражу. Бросив взгляд на феечек, уход за ними она решила оставить остальным – хоть жрица и не подавала признаков того, что скоро очнётся, ей всё же нужно было разобраться с ней как можно быстрее. Подойдя к лестнице, которая вела в подвал, где и находилась тюрьма, Ремилия бросила взгляд на девушку, понимая, что таким образом, к моменту, когда она спустится вниз, от её головы скорее всего ничего не останется, поэтому она взяла её иначе – закинув на спину, позволяя ногам всё также свободно свисать, пересчитывая ступеньки, количество которых наверняка превышало пару сотен, если не больше.
Оказавшись внизу, хозяйка снова направилась к феечке, которая охраняла камеры, на этот раз с новой просьбой. К этому моменту она уже успела очистить ножи горничной и теперь, разложив их перед собой, любовалась ими, держа один в руках и рассматривая своё отражение в нём. Услышав голос хозяйки, она словно вышла из транса, выпрямившись и внимательно слушая её.
– Открой свободную камеру и принеси замки и цепи. И побыстрее.
Феечка, схватив со стола ключи от камер быстро полетела к той, которая была напротив той, где лежала другая подозреваемая и открыв её, сразу же убежала в одно из служебных помещений. Войдя в камеру, Ремилия отпустила руку жрицы, отчего та оказалась на полу и теперь было необходимо принять меры по безопасности, чтобы она точно не сбежала до прихода Сакуи. В отличие от феечки, со жрицей вампирша была менее обходительна. Схватившись обеими руками за её одежду, она не стала заморачиваться с тем, чтобы аккуратно снять её. По камере раздался треск ткани, а тело Рейму с каждой секундой обнажалось всё больше, а из частей одежды, словно дождь, сыпались амулеты, которые она использовала в бою.
К моменту, когда вампирша закончила, дежурная феечка уже успела принести несколько цепей и Ремилия лично решила позаботиться о том, чтобы заключённая не доставляла им неприятностей, украсив лодыжки и запястья за спиной цепями на замке. Ещё одна оказалась во рту, между зубами, лишая её возможности читать молитвы и призывать силы богов. Последний замок защёлкнулся в районе затылка жрицы и Ремилия, довольная своей работой снова обратилась к феечке.
– Приберись здесь и сожги всё лишнее. Не спускай с неё глаз.
Выйдя из камеры, Ремилия бросила ключи от цепей на стол, направляясь обратно в госпиталь. Лишь сейчас, разобравшись с проблемой, она почувствовала, как болит её тело. Поясница ныла ещё с момента, когда она пересчитала ею ступеньки у входа в особняк, а запястье, казалось, было вывихнуто от неслабого удара. С мыслью о том, что ей не придётся полагаться на собственные силы, ожидая, пока тело восстановится, она подошла к стальной двери госпиталя и по привычке постучала в неё несколько раз. В отличие от дерева, эта дверь словно поглощала все её удары, не говоря о том, что мягкие руки для этого точно не подходили.
>>321033201
>>321033389
Вылетев кубарем вдвоём из особняка, девушки несколько перевернулись, катясь по земле и то, кто окажется в итоге сверху могло решить весь исход их дуэли.
Ударившись несколько раз коленями и спиной о ступени и каменную плитку, Ремилия всё же оказалась сверху, прижимая собственным телом жрицу к земле.
– Свали с меня! Да слезь же ты! А-а-а! - возмущения Рейму прервал резкий удар Ремилии в нос. Их дуэль всё больше перерастала в самое обычное побоище и ни о какой красоте техники и речи быть не могло. Внезапный визит жрицы по настоящему разозлил вампиршу и ей было уже всё-равно на любые правила, тем более, когда перед ней был потенциальный виновник всех их бед.
За ударом последовал ещё один удар. В таком положении Ремилия запросто могла бы превратить голову жрицы в мокрое пятно, но она всеми силами старалась сдерживать себя, не желая убивать жрицу – у неё было немало вопросов к ней. Полностью сосредоточенная на своём желании вырубить жрицу, которая пыталась прикрыть руками лицо от очередного удара, Ремилия вновь забыла о её оружии. Одна из сфер инь-ян снова влетела в неё, но на этот раз в спину, скидывая вампиршу с девушки и отбрасывая её на пару метров.
Настало время внепланового перерыва. Поднявшись на ноги, вампирша не торопилась продолжить расправу, вместо этого пытаясь отдышаться и внимательно наблюдая за жрицей, которая тоже не желала оставаться лежать на земле.
– В этот раз… Ты так легко не отделаешься, – сказала вампирша, обнажая клыки. Её состояние напоминало то, когда она была готова драться до последнего даже ценой собственной жизни – всё, лишь бы заполучить победу, или хотя бы не отдать её другой.
В отличие от Ремилии, жрица старалась успокоиться. Делая глубокие вдохи, она понемногу успокаивала своё сердце, готовясь к новой схватке. Обе сферы вернулись на свои места, паря над каждым плечом девушки, но вампирша, успев частично восстановить свои силы, не желала дать ей такую возможность. Пулей сорвавшись с места, она побежала на противницу, которая в ответ на это снова запустила одну из сфер в вампиршу.
– Святая реликвия «Демоническая сфера Инь-Ян»!
Все эти восточные, храмовые штуки уже порядком надоесть Ремилии и она, что было сил, ударила кулаком летящую в неё сферу. От удара на ней начали появляться трещины, а уже в следующее мгновение она со звонким треском разлетелась на части, избавив Ремилию от лишней необходимости контролировать поле боя вокруг себя. Довольная этим фактом, она решила действовать. Взлетев в воздух, Ремилия расправила руки в стороны, напоминая собой распятие и ухмыляясь, объявила свою спелл карту.
– Алый знак «Красный замок без ночи». Надеюсь, ты успела подобрать себе приемницу.
За спиной вампирши появился алый свет, по форме напоминающий крест, который с каждой секундой становился всё ярче, словно впитывая в себя окружающую энергию ночи. В какой-то момент свет стал настолько ярким, что его силуэт наверняка можно было бы увидеть с любой точки верхнего мира Генсокё. Набрав предельное количество силы, этот свет в ту же секунду ударил в жрицу, словно желая испепелить её и сжечь заживо. Поток света продолжал устремляться в её сторону на протяжении нескольких секунд, постепенно ослабевая и так до тех пор, пока не истощился полностью, а когда место их битвы снова освещала только луна, Ремилия оставалась в воздухе, ожидая, пока осядет пыль.
– Н-неплохо. Но где-то я это уже видела… – ответила Рейму, когда снова получила возможность видеть свою противницу. Она стояла посреди кратера, на месте которого раньше была тропинка в воротам. В последний момент она успела защитить себя барьером, но было заметно, что в нескольких местах по нему пошли трещины от напора атаки вампирши – одежда жрицы нескольких местах будто сгорела, а на её коже были заметны покраснения, готовые перерасти в полноценные ожоги. Прикрыв глаза, она подняла гохей над головой, готовясь к своей последней атаке.
– Божественная техника. Всенаправленный кру— Рейму оборвалась на полуслове, почувствовав резкую слабость во всём теле, а уже через секунду она упала на землю, лицом вниз. Ремилия воспользовалась моментом, когда противница не видела её и бесшумно оказавшись у неё за спиной, ударила кулаком по затылку, вложив в это немало сил и тем самым вырубив её. Только сейчас поняв, насколько это было неприятно, Ремилия стиснула зубы, потирая костяшки пальцев, едва сдерживая себя от того, чтобы не выругаться.
– Арх!.. Какая же ты проблемная! И так каждый раз! Больно же… – Вампирша встряхнула ушибленной рукой и наконец взяв себя в руки, оценила свои возможности. Она наклонилась к Рейму и взяв в руки её гохей, кинула его через забор. Вампирше он был совершенно не нужен, а жрице он скорее всего больше не пригодится. Вторая сфера инь-ян пропала, потеряв контроль жрицы и Рейму теперь оставалась безоружной, за исключением амулетов, которых она спрятала под одеждой наверняка не меньше сотни. Видя, что она не собирается приходить в сознание, вампирша взяла её за руку и не собираясь обходиться с ней как с желанной гостьей, потащила её внутрь особняка. Ремилию не заботило то, что по дороге таким образом она оставит на ней несколько синяков или ушибов – это было мелочью, по сравнению с тем, что ждало её дальше.
Осмотревшись вокруг и не найдя ни Пачули, ни Коакумы, она вошла в особняк, намереваясь сначала заточить свою добычу под стражу. Бросив взгляд на феечек, уход за ними она решила оставить остальным – хоть жрица и не подавала признаков того, что скоро очнётся, ей всё же нужно было разобраться с ней как можно быстрее. Подойдя к лестнице, которая вела в подвал, где и находилась тюрьма, Ремилия бросила взгляд на девушку, понимая, что таким образом, к моменту, когда она спустится вниз, от её головы скорее всего ничего не останется, поэтому она взяла её иначе – закинув на спину, позволяя ногам всё также свободно свисать, пересчитывая ступеньки, количество которых наверняка превышало пару сотен, если не больше.
Оказавшись внизу, хозяйка снова направилась к феечке, которая охраняла камеры, на этот раз с новой просьбой. К этому моменту она уже успела очистить ножи горничной и теперь, разложив их перед собой, любовалась ими, держа один в руках и рассматривая своё отражение в нём. Услышав голос хозяйки, она словно вышла из транса, выпрямившись и внимательно слушая её.
– Открой свободную камеру и принеси замки и цепи. И побыстрее.
Феечка, схватив со стола ключи от камер быстро полетела к той, которая была напротив той, где лежала другая подозреваемая и открыв её, сразу же убежала в одно из служебных помещений. Войдя в камеру, Ремилия отпустила руку жрицы, отчего та оказалась на полу и теперь было необходимо принять меры по безопасности, чтобы она точно не сбежала до прихода Сакуи. В отличие от феечки, со жрицей вампирша была менее обходительна. Схватившись обеими руками за её одежду, она не стала заморачиваться с тем, чтобы аккуратно снять её. По камере раздался треск ткани, а тело Рейму с каждой секундой обнажалось всё больше, а из частей одежды, словно дождь, сыпались амулеты, которые она использовала в бою.
К моменту, когда вампирша закончила, дежурная феечка уже успела принести несколько цепей и Ремилия лично решила позаботиться о том, чтобы заключённая не доставляла им неприятностей, украсив лодыжки и запястья за спиной цепями на замке. Ещё одна оказалась во рту, между зубами, лишая её возможности читать молитвы и призывать силы богов. Последний замок защёлкнулся в районе затылка жрицы и Ремилия, довольная своей работой снова обратилась к феечке.
– Приберись здесь и сожги всё лишнее. Не спускай с неё глаз.
Выйдя из камеры, Ремилия бросила ключи от цепей на стол, направляясь обратно в госпиталь. Лишь сейчас, разобравшись с проблемой, она почувствовала, как болит её тело. Поясница ныла ещё с момента, когда она пересчитала ею ступеньки у входа в особняк, а запястье, казалось, было вывихнуто от неслабого удара. С мыслью о том, что ей не придётся полагаться на собственные силы, ожидая, пока тело восстановится, она подошла к стальной двери госпиталя и по привычке постучала в неё несколько раз. В отличие от дерева, эта дверь словно поглощала все её удары, не говоря о том, что мягкие руки для этого точно не подходили.
>>321033201
>>321033389
– Она бы хоть звонок какой-то сделала… Коакума, Пачи! Откройте! – Ремилия пыталась докричаться до них, но её голос, отражавшийся от стен подземелья с каждым разом становился всё тише. – Или они ещё не вернулись? Думаю, если жрица была не одна, то кто-то бы точно вмешался, чтобы помочь ей… – терпение вампирши постепенно начинало заканчиваться и она наклонившись, сняла со своей ноги одну из туфель, принимаясь стучать каблуком по двери. На удивление, в этом было намного больше смысла и наконец глухая дверь начала издавать хоть какие-то звуки.
Доброе утро, Коа… На улице сегодня опять жарко? Тогда, давай дождёмся ночи и сходим поплавать на озеро? А до тех пор, можно и не вылезать из кровати~
>>19757
Так это же хорошо
Так это же хорошо
240 Кб, 438x418возможно, последний игрочкотред..вкатывайтесь и играйте, пока инет еще хоть как-то пашет и хоть что-то открывает
807 Кб, mp4,480x360, 0:04
Нихуя себе...
>>20803
Шикарно!
Шикарно!
Блин, самое интересное-то и пропустил!
А, не, вот >>21414 сладчайший мальчишка с разбухшим анусом, всё норм
А, не, вот >>21414 сладчайший мальчишка с разбухшим анусом, всё норм
>>19709 (OP)
Ананасики, а есть картиночки где тяночки на растяжке по типу первого пика?
Ананасики, а есть картиночки где тяночки на растяжке по типу первого пика?
240 Кб, 438x418>>21404
Жу-надутень недоуменно потирает лапками голову-тут кто-то был-и тут же исчез.
Жу-надутень недоуменно потирает лапками голову-тут кто-то был-и тут же исчез.
207 Кб, 660x941>>21546
Подозреваю, стража забрала постера на 3 дня в подземелье Мрачного Замка...
Подозреваю, стража забрала постера на 3 дня в подземелье Мрачного Замка...
207 Кб, 660x941>>22047
В подземелье? Как ужасно! Наверное, там невероятно страшно. Особенно, если оказываешься там совершенно одна...Вся эта темнота, слякоть, страшные звуки. Какой кошмар! Было бы страшно оказаться там совершенно беззащитной.
В подземелье? Как ужасно! Наверное, там невероятно страшно. Особенно, если оказываешься там совершенно одна...Вся эта темнота, слякоть, страшные звуки. Какой кошмар! Было бы страшно оказаться там совершенно беззащитной.
>>22214
Конечно справа...
Конечно справа...
>>19709 (OP)
Что это за тред, и что тут надо делать?
Что это за тред, и что тут надо делать?
>>22517
Ты можешь обсуждать вайф, любимых персонажей или ролеплеить. Главное условие это получать удовольствие :3
Ты можешь обсуждать вайф, любимых персонажей или ролеплеить. Главное условие это получать удовольствие :3
865 Кб, 869x1122Хочетца исекайнуться в Monster Girl Encyclopedia и встретить пикрил-дочку самой лилим Руну на солнечной улочке в летний денек. Я угощу ее мороженкой и мы отправимся вместе гулять в парку. Там устроим небольшой пикничок. Я расстегну и сниму ей сандалики, начну щекотать ее прекрасные пяточки и гладкие подошвы, посасывать пальчики и дразнить ее хвостик. От щекотки и стимуляции хвостика она насикает прямо в трусики. Я спущу ей мокренькое бельишко и оближу пропитавший его нектар, попрошу ее пописать в меня и прижмусь ртом к ее узенькой девственной вагине, с наслаждением запивая еду ее драгоценным желтеньким соком, который как и у любой другой монстродевушки, сладкий как сироп. Потом я предложу принять солнечные ванны и быстро избавив ее от пояска на платье, стащу его через голову. Мы с Руной голенькие ляжем греться на травке, сплетемся в объятиях для совместной щекотки, поцелуев, я начну посасывать ее миниатюрные груди с острыми и маленькими сосками. Затем я войду в нее, нежно но настойчиво, сделав навсегда своей, когда прорву ей плеву и матка впервые будет залита белым. И придя в себя от посткоитальной истомы под вечер побредем домой под теплый душик.
Ей бы еще не помешало сделать стрижечку. Я бы уговорил ее на это. Обрезал бы пигалице эти смешные хвостики-косички под карешечку и подровнял челочку. Лето же, жарко
Ей бы еще не помешало сделать стрижечку. Я бы уговорил ее на это. Обрезал бы пигалице эти смешные хвостики-косички под карешечку и подровнял челочку. Лето же, жарко
>>22677
Это просто тяночка с членом.
Это просто тяночка с членом.
70 Кб, 941x855Когда я подошнл к стойке администратр Мамару улыбнулась и пприветствовала меня
Когда девочка так счастливо улыбнулась Рен почувствовал себя так будто его ударили по голове Мысль что эта улыбка предназначалась для него наполнила его счастьем до головокружения Желая окликнуть её мальчик понял что забыл очень важную вещь
Когда девочка так счастливо улыбнулась Рен почувствовал себя так будто его ударили по голове Мысль что эта улыбка предназначалась для него наполнила его счастьем до головокружения Желая окликнуть её мальчик понял что забыл очень важную вещь
>>22677
Вот ты наивная пышечка! Муженькам здесь тоже найдётся место.
Вот ты наивная пышечка! Муженькам здесь тоже найдётся место.
487 Кб, 800x1000
>>23737
Никаких простыней не напасешься!
Никаких простыней не напасешься!
62 Кб, 728x720>>23737
Даже интересно стало, как же ты отыгрываешь длинные сессии без этого.
>не хочу конфы, дисики и маминых гмов.
Даже интересно стало, как же ты отыгрываешь длинные сессии без этого.
>>24235
Скидывай это раб
Скидывай это раб
Ап
>>24182
Я играю с 2мя людьми одновременно максимум. Каждый из нас пишет текст. У нас не возникает споров о действиях. Наверное, потому что мы не используем правила днд и вообще не играем серьёзно. Максимум, это ролл.
Ну, а сама сессия хранится в заметочнике.
>как же ты отыгрываешь длинные сессии без этого
Я играю с 2мя людьми одновременно максимум. Каждый из нас пишет текст. У нас не возникает споров о действиях. Наверное, потому что мы не используем правила днд и вообще не играем серьёзно. Максимум, это ролл.
Ну, а сама сессия хранится в заметочнике.
1,1 Мб, 1400x2000Кто-нибудь, вкатите Аду Вонг в наряде пикрил. Хочеца отыграть карантин после миссии
Гулять по Солитьюду...
203 Кб, 1920x1080>>27983
Eeeeh? А я?
Eeeeh? А я?
>>27983
Окей, там без всяких мерзостей по типу копро и подобного будет? Там клизмы еще какая хрень.
>доктором правительственой больницы куда ее доставят.
Окей, там без всяких мерзостей по типу копро и подобного будет? Там клизмы еще какая хрень.
>>28603
Вообще-то анон как раз и хотел её побрить, накачать водой и чтобы она обкекалась...
Вообще-то анон как раз и хотел её побрить, накачать водой и чтобы она обкекалась...
>>20261
>>20273
Патчули элегантно взмахнула рукой, и движение пострадавших остановилось. Она застыла на месте, отвлеченная алой вспышкой. Образ госпожи был как всегда безупречен: ей на долю секунды показалась, будто прозрачный лиф пышного серебристого платья на её теле прикрывала лишь россыпь бриллиантов, а в коротких жемчужных волосах ореолом сияла корона. Земля и камни дрожали под ногами, словно вот-вот должно было начаться землетрясение. Желание бежать, не оглядываясь, к большому, наверняка полуразвалившемуся особняку, мимо опасного места – это нормальная реакция. Пачи остановилась еще раз – перевести дух. Идти было тяжело. Дрожали ноги, пересохло в горле. Целебное заклинание Коакумы медленно теряло силу. Наконец, она села на скамейку и обхватила голову руками. Все тело болело, будто после драки. Появилась легкая обида на себя за то, что она прогнала служанку прочь.
В стороне, под огромным зеленым деревом, она увидела запасной вход в здание. Пачи встала после небольшого отдыха, сжала ладонь в кулак. Вокруг Мейлинг и каждой поверженной феечки материализовался самый настоящий гроб и бодренько гробы полетели в сторону особняка. Пачи продолжала идти за ними, не пропуская единой возможности сесть и отдохнуть. Почти перед входом её скрутил приступ кашля, который на сей раз не желал униматься.
Поначалу патрульную фею поблизости это не слишком беспокоило. Кашель донимал библиотекаря давно и обычно успешно держался под контролем с помощью лекарственных настоек. Все более сильных лекарств, но свою роль они играли, а лучшего в положении Патчули и желать было нельзя.
Однако все изменилось, когда вскользь брошенный взгляд феи зацепился за гробы. Фея засмотрелась и едва не вписалась лбом в крышку первого из них. К счастью, от неожиданности она оступилась, упала в пыль, и крышка пронеслась у неё над головой. Упала и успела увидеть, как Патчули справилась с приступом – она дышала медленно, ровно и только носом. С последними силами она дошагала до дежурной феи и тяжело выдохнула.
- Это…
Фея, смертельно бледная, даже побоялась спросить, что в них находится. Волшебница скользнула, сгребла в охапку ослабевшую фею и, как мешок с мукой, положила её на скамейку.
- Спокойно-спокойно, никто не умерла, - как обычно в таких напряженных, опасных ситуациях, где дорого было каждое мгновение, ум волшебницы работал быстро и четко. Не только она умела утишить кашель, терзающий грудь, но и привести в чувство коллегу, которая вот-вот собралась потерять сознание.
- Где находятся остальные феи?
- Они пошли позаботиться о раненых, которые оказались возле эпицентра взрыва.
- Новую дверь уже поставили?
- Не поставили.
- Ладно, - Пачи нахмурилась. Нужно было закрыть проход, желательно не навсегда. Сил у неё оставалось крайне мало, а путь до источника «встряски» она могла просто физически не преодолеть.
- Иди сделай мне кофе. Я посижу за тебя.
- Да, Патчули-сама, - В отличии от Коакумы, феечки обычно не сопротивлялись и не переспрашивали её. сжал ноги в коленях и положил на них голову, тяжелую на вес в те минуты. Снова закрытые глаза, позволяющие внимательней рассмотреть происходящее в голове. Впервые она использовала так много энергии на бегу, чтобы исправить ситуацию. И перестаралась. Кто-то подошла, тронула её за плечо. Патчули открыла глаза , увидела Сакую. Старшая горничная смотрела тревожно, без осуждения.
- Вы как, Пачули-сама? - спросила она, наклонив голову в сторону. Патчули скривилась:
- Бывало лучше.
Сакуя вздохнула, села рядом.
- Как прошла твоя миссия? Мне не терпится узнать подробности.
Коридор особняка обволакивал Коакуму ночным воздухом, стены вокруг дрожали низким гулом, пробивающимся через камень подобно далёкому пульсу. Она спешила вниз, факел в её руке отбрасывал бледные, дрожащие лучи вокруг ней. Дыхание вырывалось облачками пара, растворяясь в тяжёлом воздухе, пропахшем пылью и влагой, цепляющейся к горлу. Тишина коридора рухнула под внезапной волной – невидимой, но мощной, прокатившейся от стен к её ногам с глухим рокотом. Алая, яркая вспышка – и тонкие струйки огня факелов и фонарей на короткое время стали почти невидимыми. Волна прошла через неё, мягкое тепло проникало через влажную ткань рубашки, оставляя легкое тепло на коже, пробежавшая от шеи к кончикам пальцев. Суровая битва должна была достичь своего апогея или почти достичь.
Коа шагнула вперед, вглубь коридора, где тени плясали в углах, цепляясь за изысканную мебель, но хватка не ослабела. Кто-то тронула её за плечо. Сердце заколотилось, тревога пронзила грудь, холодная и острая, как сталь.
- Ты что сделала со своей прической?
В тенях зала мелькнула настороженное лицо патрульной, её глаза, власть и заряженный жезл в одной из рук. Другие феечки замерли в углах, одна попятилась, споткнувшись о собственный фонарь, и пламя зашипело за стеклом, едва не погаснув с едким дымком.
- Я ничего не делала. Поймите, я Коакума, но не та Коакума, которую вы знаете. Меня призвали сюда из другого мира!
- Нас об этом не предупреждали, - пальцы феечки сильнее сжали жезл, оружие излучало слабое свечение. Кто-то зарядил его на полную катушку, - Я задерживаю тебя до выяснения обстоятельств.
- Патчули-сама может за меня поручиться!
- Тогда мы вместе разыщем её и ты сможешь продолжить свой путь дальше.
Страх кольнул сердце, глубокий и настойчивый. Ну почему должно было быть так сложно? Фамильяр подумала и выпалила:
- А как же мысленная связь?
Феечка едва не рассмеялась:
- Ты думаешь, у Патчули-сама есть силы или время принимать связь с каждым патрулём? Я могу поднять тревогу, если ты спешишь. Уверена, кто-то, кто сможет поручиться за тебя, скоро сама к нам явится.
- У меня нет на это времени.
Коа расстегнула верхние пуговицы рубашки, обнажая собственную кожу. На разгоряченном теле воздух казался холодным. А потом рывком распахнула полы, обнажая свое телоТут было на что посмотреть – грудь с торчащими от холода сосками высоко вздымалась от частого и глубокого дыхания. Не отрываясь от зрелища, феечкам стало жарко и не хватать воздуха. Очарованные красотой Коакумы, они дружно выключились прямо посреди коридора. Фамильяр перенесла их в скромное место, убедилась, что они в порядке и каждая голова лежит на боку. Потом метнулась дальше, пролетела над длинным лестничным пролётом. Когда добежала до госпиталя, и легким движением открыла металлическую дверь. Осмотрела своих пациентов – обе девушки мирно спали. Состояние их оставалось стабильным, обе, кажется, шли на улучшение.
- Может быть, мне рискнуть и попробовать пробудить Флан? Всего-то надо закрыть нос и вынудить её проснуться, а затем укусить себя. Если дело плохо, она единственный козырь в моем рукаве.
Коа колебалась, но не стала рисковать. Ей еще нужно было отчитаться об отсутствии нескольких пуговиц, которые отделились от её рубашки. Врач достала новую бутылку воды, выпила её залпом. Хорошо то как стало! И вдруг в дверь стали тарабанить. Коакума посмотрела в сторону своей защиты. Тарабанили хорошо – Ремилия могла заметить, что место, куда она стучала туфлей, покрылось маленькими трещинами. Врач открыла дверь, решив, что сейчас не место для внезапных проделок – почти все и так были на взводе.
- Госпожа! Рада вас видеть!
Она улыбнулась, пригласила войти внутрь. Фамильяр легко закрыла за собой дверь, словно она не весила ничего.
- Вижу, жрица немного помяла вас. Но ничего, я не жалуюсь на свою работу.
Она бегло осмотрела вампиршу и сделала вывод, что сильнее пострадало её платье, нежели девушка. Она выглядела так же прекрасно, хоть и немного помятой. Коа взяла её за руку, подняла взгляд вверх. Посмотрела в глаза и осторожно прижала девушку к себе.
- Я знаю, что вам сейчас надо. И вы знаете тоже. Не стесняйтесь своих желаний – берите и кусайте меня. Нам никто не помешает. Пачи продолжает работать наверху – моя помощь ей уже не нужна.
Пальцы Коа трогали кожу спины Ремилии через светлое платье, дополняя её просьбу действиями. Коа не верила в неудачу – если только Ремилия не решила поиздеваться над жрицей и напиться врагом сразу после боя.
Доброе утро, госпожа! Как вы поспали? На улице снова жарко, ваше предчувствие, как всегда, на высоте. Желаете стакан воды, чтобы освежиться? Чая? Может, молока? За последним и ходить не нужно. На завтрак я закажу нам горячий стейк с кровью!
>>20273
Патчули элегантно взмахнула рукой, и движение пострадавших остановилось. Она застыла на месте, отвлеченная алой вспышкой. Образ госпожи был как всегда безупречен: ей на долю секунды показалась, будто прозрачный лиф пышного серебристого платья на её теле прикрывала лишь россыпь бриллиантов, а в коротких жемчужных волосах ореолом сияла корона. Земля и камни дрожали под ногами, словно вот-вот должно было начаться землетрясение. Желание бежать, не оглядываясь, к большому, наверняка полуразвалившемуся особняку, мимо опасного места – это нормальная реакция. Пачи остановилась еще раз – перевести дух. Идти было тяжело. Дрожали ноги, пересохло в горле. Целебное заклинание Коакумы медленно теряло силу. Наконец, она села на скамейку и обхватила голову руками. Все тело болело, будто после драки. Появилась легкая обида на себя за то, что она прогнала служанку прочь.
В стороне, под огромным зеленым деревом, она увидела запасной вход в здание. Пачи встала после небольшого отдыха, сжала ладонь в кулак. Вокруг Мейлинг и каждой поверженной феечки материализовался самый настоящий гроб и бодренько гробы полетели в сторону особняка. Пачи продолжала идти за ними, не пропуская единой возможности сесть и отдохнуть. Почти перед входом её скрутил приступ кашля, который на сей раз не желал униматься.
Поначалу патрульную фею поблизости это не слишком беспокоило. Кашель донимал библиотекаря давно и обычно успешно держался под контролем с помощью лекарственных настоек. Все более сильных лекарств, но свою роль они играли, а лучшего в положении Патчули и желать было нельзя.
Однако все изменилось, когда вскользь брошенный взгляд феи зацепился за гробы. Фея засмотрелась и едва не вписалась лбом в крышку первого из них. К счастью, от неожиданности она оступилась, упала в пыль, и крышка пронеслась у неё над головой. Упала и успела увидеть, как Патчули справилась с приступом – она дышала медленно, ровно и только носом. С последними силами она дошагала до дежурной феи и тяжело выдохнула.
- Это…
Фея, смертельно бледная, даже побоялась спросить, что в них находится. Волшебница скользнула, сгребла в охапку ослабевшую фею и, как мешок с мукой, положила её на скамейку.
- Спокойно-спокойно, никто не умерла, - как обычно в таких напряженных, опасных ситуациях, где дорого было каждое мгновение, ум волшебницы работал быстро и четко. Не только она умела утишить кашель, терзающий грудь, но и привести в чувство коллегу, которая вот-вот собралась потерять сознание.
- Где находятся остальные феи?
- Они пошли позаботиться о раненых, которые оказались возле эпицентра взрыва.
- Новую дверь уже поставили?
- Не поставили.
- Ладно, - Пачи нахмурилась. Нужно было закрыть проход, желательно не навсегда. Сил у неё оставалось крайне мало, а путь до источника «встряски» она могла просто физически не преодолеть.
- Иди сделай мне кофе. Я посижу за тебя.
- Да, Патчули-сама, - В отличии от Коакумы, феечки обычно не сопротивлялись и не переспрашивали её. сжал ноги в коленях и положил на них голову, тяжелую на вес в те минуты. Снова закрытые глаза, позволяющие внимательней рассмотреть происходящее в голове. Впервые она использовала так много энергии на бегу, чтобы исправить ситуацию. И перестаралась. Кто-то подошла, тронула её за плечо. Патчули открыла глаза , увидела Сакую. Старшая горничная смотрела тревожно, без осуждения.
- Вы как, Пачули-сама? - спросила она, наклонив голову в сторону. Патчули скривилась:
- Бывало лучше.
Сакуя вздохнула, села рядом.
- Как прошла твоя миссия? Мне не терпится узнать подробности.
Коридор особняка обволакивал Коакуму ночным воздухом, стены вокруг дрожали низким гулом, пробивающимся через камень подобно далёкому пульсу. Она спешила вниз, факел в её руке отбрасывал бледные, дрожащие лучи вокруг ней. Дыхание вырывалось облачками пара, растворяясь в тяжёлом воздухе, пропахшем пылью и влагой, цепляющейся к горлу. Тишина коридора рухнула под внезапной волной – невидимой, но мощной, прокатившейся от стен к её ногам с глухим рокотом. Алая, яркая вспышка – и тонкие струйки огня факелов и фонарей на короткое время стали почти невидимыми. Волна прошла через неё, мягкое тепло проникало через влажную ткань рубашки, оставляя легкое тепло на коже, пробежавшая от шеи к кончикам пальцев. Суровая битва должна была достичь своего апогея или почти достичь.
Коа шагнула вперед, вглубь коридора, где тени плясали в углах, цепляясь за изысканную мебель, но хватка не ослабела. Кто-то тронула её за плечо. Сердце заколотилось, тревога пронзила грудь, холодная и острая, как сталь.
- Ты что сделала со своей прической?
В тенях зала мелькнула настороженное лицо патрульной, её глаза, власть и заряженный жезл в одной из рук. Другие феечки замерли в углах, одна попятилась, споткнувшись о собственный фонарь, и пламя зашипело за стеклом, едва не погаснув с едким дымком.
- Я ничего не делала. Поймите, я Коакума, но не та Коакума, которую вы знаете. Меня призвали сюда из другого мира!
- Нас об этом не предупреждали, - пальцы феечки сильнее сжали жезл, оружие излучало слабое свечение. Кто-то зарядил его на полную катушку, - Я задерживаю тебя до выяснения обстоятельств.
- Патчули-сама может за меня поручиться!
- Тогда мы вместе разыщем её и ты сможешь продолжить свой путь дальше.
Страх кольнул сердце, глубокий и настойчивый. Ну почему должно было быть так сложно? Фамильяр подумала и выпалила:
- А как же мысленная связь?
Феечка едва не рассмеялась:
- Ты думаешь, у Патчули-сама есть силы или время принимать связь с каждым патрулём? Я могу поднять тревогу, если ты спешишь. Уверена, кто-то, кто сможет поручиться за тебя, скоро сама к нам явится.
- У меня нет на это времени.
Коа расстегнула верхние пуговицы рубашки, обнажая собственную кожу. На разгоряченном теле воздух казался холодным. А потом рывком распахнула полы, обнажая свое телоТут было на что посмотреть – грудь с торчащими от холода сосками высоко вздымалась от частого и глубокого дыхания. Не отрываясь от зрелища, феечкам стало жарко и не хватать воздуха. Очарованные красотой Коакумы, они дружно выключились прямо посреди коридора. Фамильяр перенесла их в скромное место, убедилась, что они в порядке и каждая голова лежит на боку. Потом метнулась дальше, пролетела над длинным лестничным пролётом. Когда добежала до госпиталя, и легким движением открыла металлическую дверь. Осмотрела своих пациентов – обе девушки мирно спали. Состояние их оставалось стабильным, обе, кажется, шли на улучшение.
- Может быть, мне рискнуть и попробовать пробудить Флан? Всего-то надо закрыть нос и вынудить её проснуться, а затем укусить себя. Если дело плохо, она единственный козырь в моем рукаве.
Коа колебалась, но не стала рисковать. Ей еще нужно было отчитаться об отсутствии нескольких пуговиц, которые отделились от её рубашки. Врач достала новую бутылку воды, выпила её залпом. Хорошо то как стало! И вдруг в дверь стали тарабанить. Коакума посмотрела в сторону своей защиты. Тарабанили хорошо – Ремилия могла заметить, что место, куда она стучала туфлей, покрылось маленькими трещинами. Врач открыла дверь, решив, что сейчас не место для внезапных проделок – почти все и так были на взводе.
- Госпожа! Рада вас видеть!
Она улыбнулась, пригласила войти внутрь. Фамильяр легко закрыла за собой дверь, словно она не весила ничего.
- Вижу, жрица немного помяла вас. Но ничего, я не жалуюсь на свою работу.
Она бегло осмотрела вампиршу и сделала вывод, что сильнее пострадало её платье, нежели девушка. Она выглядела так же прекрасно, хоть и немного помятой. Коа взяла её за руку, подняла взгляд вверх. Посмотрела в глаза и осторожно прижала девушку к себе.
- Я знаю, что вам сейчас надо. И вы знаете тоже. Не стесняйтесь своих желаний – берите и кусайте меня. Нам никто не помешает. Пачи продолжает работать наверху – моя помощь ей уже не нужна.
Пальцы Коа трогали кожу спины Ремилии через светлое платье, дополняя её просьбу действиями. Коа не верила в неудачу – если только Ремилия не решила поиздеваться над жрицей и напиться врагом сразу после боя.
Доброе утро, госпожа! Как вы поспали? На улице снова жарко, ваше предчувствие, как всегда, на высоте. Желаете стакан воды, чтобы освежиться? Чая? Может, молока? За последним и ходить не нужно. На завтрак я закажу нам горячий стейк с кровью!
>>20261
>>20273
Патчули элегантно взмахнула рукой, и движение пострадавших остановилось. Она застыла на месте, отвлеченная алой вспышкой. Образ госпожи был как всегда безупречен: ей на долю секунды показалась, будто прозрачный лиф пышного серебристого платья на её теле прикрывала лишь россыпь бриллиантов, а в коротких жемчужных волосах ореолом сияла корона. Земля и камни дрожали под ногами, словно вот-вот должно было начаться землетрясение. Желание бежать, не оглядываясь, к большому, наверняка полуразвалившемуся особняку, мимо опасного места – это нормальная реакция. Пачи остановилась еще раз – перевести дух. Идти было тяжело. Дрожали ноги, пересохло в горле. Целебное заклинание Коакумы медленно теряло силу. Наконец, она села на скамейку и обхватила голову руками. Все тело болело, будто после драки. Появилась легкая обида на себя за то, что она прогнала служанку прочь.
В стороне, под огромным зеленым деревом, она увидела запасной вход в здание. Пачи встала после небольшого отдыха, сжала ладонь в кулак. Вокруг Мейлинг и каждой поверженной феечки материализовался самый настоящий гроб и бодренько гробы полетели в сторону особняка. Пачи продолжала идти за ними, не пропуская единой возможности сесть и отдохнуть. Почти перед входом её скрутил приступ кашля, который на сей раз не желал униматься.
Поначалу патрульную фею поблизости это не слишком беспокоило. Кашель донимал библиотекаря давно и обычно успешно держался под контролем с помощью лекарственных настоек. Все более сильных лекарств, но свою роль они играли, а лучшего в положении Патчули и желать было нельзя.
Однако все изменилось, когда вскользь брошенный взгляд феи зацепился за гробы. Фея засмотрелась и едва не вписалась лбом в крышку первого из них. К счастью, от неожиданности она оступилась, упала в пыль, и крышка пронеслась у неё над головой. Упала и успела увидеть, как Патчули справилась с приступом – она дышала медленно, ровно и только носом. С последними силами она дошагала до дежурной феи и тяжело выдохнула.
- Это…
Фея, смертельно бледная, даже побоялась спросить, что в них находится. Волшебница скользнула, сгребла в охапку ослабевшую фею и, как мешок с мукой, положила её на скамейку.
- Спокойно-спокойно, никто не умерла, - как обычно в таких напряженных, опасных ситуациях, где дорого было каждое мгновение, ум волшебницы работал быстро и четко. Не только она умела утишить кашель, терзающий грудь, но и привести в чувство коллегу, которая вот-вот собралась потерять сознание.
- Где находятся остальные феи?
- Они пошли позаботиться о раненых, которые оказались возле эпицентра взрыва.
- Новую дверь уже поставили?
- Не поставили.
- Ладно, - Пачи нахмурилась. Нужно было закрыть проход, желательно не навсегда. Сил у неё оставалось крайне мало, а путь до источника «встряски» она могла просто физически не преодолеть.
- Иди сделай мне кофе. Я посижу за тебя.
- Да, Патчули-сама, - В отличии от Коакумы, феечки обычно не сопротивлялись и не переспрашивали её. сжал ноги в коленях и положил на них голову, тяжелую на вес в те минуты. Снова закрытые глаза, позволяющие внимательней рассмотреть происходящее в голове. Впервые она использовала так много энергии на бегу, чтобы исправить ситуацию. И перестаралась. Кто-то подошла, тронула её за плечо. Патчули открыла глаза , увидела Сакую. Старшая горничная смотрела тревожно, без осуждения.
- Вы как, Пачули-сама? - спросила она, наклонив голову в сторону. Патчули скривилась:
- Бывало лучше.
Сакуя вздохнула, села рядом.
- Как прошла твоя миссия? Мне не терпится узнать подробности.
Коридор особняка обволакивал Коакуму ночным воздухом, стены вокруг дрожали низким гулом, пробивающимся через камень подобно далёкому пульсу. Она спешила вниз, факел в её руке отбрасывал бледные, дрожащие лучи вокруг ней. Дыхание вырывалось облачками пара, растворяясь в тяжёлом воздухе, пропахшем пылью и влагой, цепляющейся к горлу. Тишина коридора рухнула под внезапной волной – невидимой, но мощной, прокатившейся от стен к её ногам с глухим рокотом. Алая, яркая вспышка – и тонкие струйки огня факелов и фонарей на короткое время стали почти невидимыми. Волна прошла через неё, мягкое тепло проникало через влажную ткань рубашки, оставляя легкое тепло на коже, пробежавшая от шеи к кончикам пальцев. Суровая битва должна была достичь своего апогея или почти достичь.
Коа шагнула вперед, вглубь коридора, где тени плясали в углах, цепляясь за изысканную мебель, но хватка не ослабела. Кто-то тронула её за плечо. Сердце заколотилось, тревога пронзила грудь, холодная и острая, как сталь.
- Ты что сделала со своей прической?
В тенях зала мелькнула настороженное лицо патрульной, её глаза, власть и заряженный жезл в одной из рук. Другие феечки замерли в углах, одна попятилась, споткнувшись о собственный фонарь, и пламя зашипело за стеклом, едва не погаснув с едким дымком.
- Я ничего не делала. Поймите, я Коакума, но не та Коакума, которую вы знаете. Меня призвали сюда из другого мира!
- Нас об этом не предупреждали, - пальцы феечки сильнее сжали жезл, оружие излучало слабое свечение. Кто-то зарядил его на полную катушку, - Я задерживаю тебя до выяснения обстоятельств.
- Патчули-сама может за меня поручиться!
- Тогда мы вместе разыщем её и ты сможешь продолжить свой путь дальше.
Страх кольнул сердце, глубокий и настойчивый. Ну почему должно было быть так сложно? Фамильяр подумала и выпалила:
- А как же мысленная связь?
Феечка едва не рассмеялась:
- Ты думаешь, у Патчули-сама есть силы или время принимать связь с каждым патрулём? Я могу поднять тревогу, если ты спешишь. Уверена, кто-то, кто сможет поручиться за тебя, скоро сама к нам явится.
- У меня нет на это времени.
Коа расстегнула верхние пуговицы рубашки, обнажая собственную кожу. На разгоряченном теле воздух казался холодным. А потом рывком распахнула полы, обнажая свое телоТут было на что посмотреть – грудь с торчащими от холода сосками высоко вздымалась от частого и глубокого дыхания. Не отрываясь от зрелища, феечкам стало жарко и не хватать воздуха. Очарованные красотой Коакумы, они дружно выключились прямо посреди коридора. Фамильяр перенесла их в скромное место, убедилась, что они в порядке и каждая голова лежит на боку. Потом метнулась дальше, пролетела над длинным лестничным пролётом. Когда добежала до госпиталя, и легким движением открыла металлическую дверь. Осмотрела своих пациентов – обе девушки мирно спали. Состояние их оставалось стабильным, обе, кажется, шли на улучшение.
- Может быть, мне рискнуть и попробовать пробудить Флан? Всего-то надо закрыть нос и вынудить её проснуться, а затем укусить себя. Если дело плохо, она единственный козырь в моем рукаве.
Коа колебалась, но не стала рисковать. Ей еще нужно было отчитаться об отсутствии нескольких пуговиц, которые отделились от её рубашки. Врач достала новую бутылку воды, выпила её залпом. Хорошо то как стало! И вдруг в дверь стали тарабанить. Коакума посмотрела в сторону своей защиты. Тарабанили хорошо – Ремилия могла заметить, что место, куда она стучала туфлей, покрылось маленькими трещинами. Врач открыла дверь, решив, что сейчас не место для внезапных проделок – почти все и так были на взводе.
- Госпожа! Рада вас видеть!
Она улыбнулась, пригласила войти внутрь. Фамильяр легко закрыла за собой дверь, словно она не весила ничего.
- Вижу, жрица немного помяла вас. Но ничего, я не жалуюсь на свою работу.
Она бегло осмотрела вампиршу и сделала вывод, что сильнее пострадало её платье, нежели девушка. Она выглядела так же прекрасно, хоть и немного помятой. Коа взяла её за руку, подняла взгляд вверх. Посмотрела в глаза и осторожно прижала девушку к себе.
- Я знаю, что вам сейчас надо. И вы знаете тоже. Не стесняйтесь своих желаний – берите и кусайте меня. Нам никто не помешает. Пачи продолжает работать наверху – моя помощь ей уже не нужна.
Пальцы Коа трогали кожу спины Ремилии через светлое платье, дополняя её просьбу действиями. Коа не верила в неудачу – если только Ремилия не решила поиздеваться над жрицей и напиться врагом сразу после боя.
Доброе утро, госпожа! Как вы поспали? На улице снова жарко, ваше предчувствие, как всегда, на высоте. Желаете стакан воды, чтобы освежиться? Чая? Может, молока? За последним и ходить не нужно. На завтрак я закажу нам горячий стейк с кровью!
>>20273
Патчули элегантно взмахнула рукой, и движение пострадавших остановилось. Она застыла на месте, отвлеченная алой вспышкой. Образ госпожи был как всегда безупречен: ей на долю секунды показалась, будто прозрачный лиф пышного серебристого платья на её теле прикрывала лишь россыпь бриллиантов, а в коротких жемчужных волосах ореолом сияла корона. Земля и камни дрожали под ногами, словно вот-вот должно было начаться землетрясение. Желание бежать, не оглядываясь, к большому, наверняка полуразвалившемуся особняку, мимо опасного места – это нормальная реакция. Пачи остановилась еще раз – перевести дух. Идти было тяжело. Дрожали ноги, пересохло в горле. Целебное заклинание Коакумы медленно теряло силу. Наконец, она села на скамейку и обхватила голову руками. Все тело болело, будто после драки. Появилась легкая обида на себя за то, что она прогнала служанку прочь.
В стороне, под огромным зеленым деревом, она увидела запасной вход в здание. Пачи встала после небольшого отдыха, сжала ладонь в кулак. Вокруг Мейлинг и каждой поверженной феечки материализовался самый настоящий гроб и бодренько гробы полетели в сторону особняка. Пачи продолжала идти за ними, не пропуская единой возможности сесть и отдохнуть. Почти перед входом её скрутил приступ кашля, который на сей раз не желал униматься.
Поначалу патрульную фею поблизости это не слишком беспокоило. Кашель донимал библиотекаря давно и обычно успешно держался под контролем с помощью лекарственных настоек. Все более сильных лекарств, но свою роль они играли, а лучшего в положении Патчули и желать было нельзя.
Однако все изменилось, когда вскользь брошенный взгляд феи зацепился за гробы. Фея засмотрелась и едва не вписалась лбом в крышку первого из них. К счастью, от неожиданности она оступилась, упала в пыль, и крышка пронеслась у неё над головой. Упала и успела увидеть, как Патчули справилась с приступом – она дышала медленно, ровно и только носом. С последними силами она дошагала до дежурной феи и тяжело выдохнула.
- Это…
Фея, смертельно бледная, даже побоялась спросить, что в них находится. Волшебница скользнула, сгребла в охапку ослабевшую фею и, как мешок с мукой, положила её на скамейку.
- Спокойно-спокойно, никто не умерла, - как обычно в таких напряженных, опасных ситуациях, где дорого было каждое мгновение, ум волшебницы работал быстро и четко. Не только она умела утишить кашель, терзающий грудь, но и привести в чувство коллегу, которая вот-вот собралась потерять сознание.
- Где находятся остальные феи?
- Они пошли позаботиться о раненых, которые оказались возле эпицентра взрыва.
- Новую дверь уже поставили?
- Не поставили.
- Ладно, - Пачи нахмурилась. Нужно было закрыть проход, желательно не навсегда. Сил у неё оставалось крайне мало, а путь до источника «встряски» она могла просто физически не преодолеть.
- Иди сделай мне кофе. Я посижу за тебя.
- Да, Патчули-сама, - В отличии от Коакумы, феечки обычно не сопротивлялись и не переспрашивали её. сжал ноги в коленях и положил на них голову, тяжелую на вес в те минуты. Снова закрытые глаза, позволяющие внимательней рассмотреть происходящее в голове. Впервые она использовала так много энергии на бегу, чтобы исправить ситуацию. И перестаралась. Кто-то подошла, тронула её за плечо. Патчули открыла глаза , увидела Сакую. Старшая горничная смотрела тревожно, без осуждения.
- Вы как, Пачули-сама? - спросила она, наклонив голову в сторону. Патчули скривилась:
- Бывало лучше.
Сакуя вздохнула, села рядом.
- Как прошла твоя миссия? Мне не терпится узнать подробности.
Коридор особняка обволакивал Коакуму ночным воздухом, стены вокруг дрожали низким гулом, пробивающимся через камень подобно далёкому пульсу. Она спешила вниз, факел в её руке отбрасывал бледные, дрожащие лучи вокруг ней. Дыхание вырывалось облачками пара, растворяясь в тяжёлом воздухе, пропахшем пылью и влагой, цепляющейся к горлу. Тишина коридора рухнула под внезапной волной – невидимой, но мощной, прокатившейся от стен к её ногам с глухим рокотом. Алая, яркая вспышка – и тонкие струйки огня факелов и фонарей на короткое время стали почти невидимыми. Волна прошла через неё, мягкое тепло проникало через влажную ткань рубашки, оставляя легкое тепло на коже, пробежавшая от шеи к кончикам пальцев. Суровая битва должна была достичь своего апогея или почти достичь.
Коа шагнула вперед, вглубь коридора, где тени плясали в углах, цепляясь за изысканную мебель, но хватка не ослабела. Кто-то тронула её за плечо. Сердце заколотилось, тревога пронзила грудь, холодная и острая, как сталь.
- Ты что сделала со своей прической?
В тенях зала мелькнула настороженное лицо патрульной, её глаза, власть и заряженный жезл в одной из рук. Другие феечки замерли в углах, одна попятилась, споткнувшись о собственный фонарь, и пламя зашипело за стеклом, едва не погаснув с едким дымком.
- Я ничего не делала. Поймите, я Коакума, но не та Коакума, которую вы знаете. Меня призвали сюда из другого мира!
- Нас об этом не предупреждали, - пальцы феечки сильнее сжали жезл, оружие излучало слабое свечение. Кто-то зарядил его на полную катушку, - Я задерживаю тебя до выяснения обстоятельств.
- Патчули-сама может за меня поручиться!
- Тогда мы вместе разыщем её и ты сможешь продолжить свой путь дальше.
Страх кольнул сердце, глубокий и настойчивый. Ну почему должно было быть так сложно? Фамильяр подумала и выпалила:
- А как же мысленная связь?
Феечка едва не рассмеялась:
- Ты думаешь, у Патчули-сама есть силы или время принимать связь с каждым патрулём? Я могу поднять тревогу, если ты спешишь. Уверена, кто-то, кто сможет поручиться за тебя, скоро сама к нам явится.
- У меня нет на это времени.
Коа расстегнула верхние пуговицы рубашки, обнажая собственную кожу. На разгоряченном теле воздух казался холодным. А потом рывком распахнула полы, обнажая свое телоТут было на что посмотреть – грудь с торчащими от холода сосками высоко вздымалась от частого и глубокого дыхания. Не отрываясь от зрелища, феечкам стало жарко и не хватать воздуха. Очарованные красотой Коакумы, они дружно выключились прямо посреди коридора. Фамильяр перенесла их в скромное место, убедилась, что они в порядке и каждая голова лежит на боку. Потом метнулась дальше, пролетела над длинным лестничным пролётом. Когда добежала до госпиталя, и легким движением открыла металлическую дверь. Осмотрела своих пациентов – обе девушки мирно спали. Состояние их оставалось стабильным, обе, кажется, шли на улучшение.
- Может быть, мне рискнуть и попробовать пробудить Флан? Всего-то надо закрыть нос и вынудить её проснуться, а затем укусить себя. Если дело плохо, она единственный козырь в моем рукаве.
Коа колебалась, но не стала рисковать. Ей еще нужно было отчитаться об отсутствии нескольких пуговиц, которые отделились от её рубашки. Врач достала новую бутылку воды, выпила её залпом. Хорошо то как стало! И вдруг в дверь стали тарабанить. Коакума посмотрела в сторону своей защиты. Тарабанили хорошо – Ремилия могла заметить, что место, куда она стучала туфлей, покрылось маленькими трещинами. Врач открыла дверь, решив, что сейчас не место для внезапных проделок – почти все и так были на взводе.
- Госпожа! Рада вас видеть!
Она улыбнулась, пригласила войти внутрь. Фамильяр легко закрыла за собой дверь, словно она не весила ничего.
- Вижу, жрица немного помяла вас. Но ничего, я не жалуюсь на свою работу.
Она бегло осмотрела вампиршу и сделала вывод, что сильнее пострадало её платье, нежели девушка. Она выглядела так же прекрасно, хоть и немного помятой. Коа взяла её за руку, подняла взгляд вверх. Посмотрела в глаза и осторожно прижала девушку к себе.
- Я знаю, что вам сейчас надо. И вы знаете тоже. Не стесняйтесь своих желаний – берите и кусайте меня. Нам никто не помешает. Пачи продолжает работать наверху – моя помощь ей уже не нужна.
Пальцы Коа трогали кожу спины Ремилии через светлое платье, дополняя её просьбу действиями. Коа не верила в неудачу – если только Ремилия не решила поиздеваться над жрицей и напиться врагом сразу после боя.
Доброе утро, госпожа! Как вы поспали? На улице снова жарко, ваше предчувствие, как всегда, на высоте. Желаете стакан воды, чтобы освежиться? Чая? Может, молока? За последним и ходить не нужно. На завтрак я закажу нам горячий стейк с кровью!
>>29511
Пузико полное и урчит...
Пузико полное и урчит...
Милые спазмики животика
>>28680
У меня такое же выражение лица после двух часов дрочки. Нет мыслей только хорни. И яички болят >.<
У меня такое же выражение лица после двух часов дрочки. Нет мыслей только хорни. И яички болят >.<
В скайрим бы еххх
95 Кб, 672x950>>30216
Можно ещё подуть. Потом. Когда вязкие ручейки будут стекать по бедрам...Ну или скайрим.
Можно ещё подуть. Потом. Когда вязкие ручейки будут стекать по бедрам...Ну или скайрим.
>>30533
У меня уже всё стекает но кончать не собираюсь :3 Скайрим? Тут же много любителей тес.
У меня уже всё стекает но кончать не собираюсь :3 Скайрим? Тут же много любителей тес.
>>30590
Хороший выбор. Продолжай себя ласкать, гладить, иногда пощипывая сосочки. И помни, в этот момент за такой хорни шлюшкой наблюдает весь тредю
Хороший выбор. Продолжай себя ласкать, гладить, иногда пощипывая сосочки. И помни, в этот момент за такой хорни шлюшкой наблюдает весь тредю
>>19709 (OP)
Томочка - моя любимка!
Томочка - моя любимка!
>>29917
Найс у меня сосач отвалился во время. Мне в принципе нравится идея и хотелось бы попробовать, но по времени сейчас не подходит на полную игру, поэтому если вдруг когда нибудь еще будешь в треде и захочешь, отпишись.
Найс у меня сосач отвалился во время. Мне в принципе нравится идея и хотелось бы попробовать, но по времени сейчас не подходит на полную игру, поэтому если вдруг когда нибудь еще будешь в треде и захочешь, отпишись.
>>31826
Думаю тогда завтра залечу в бэ и попробуем. Сразу тогда можешь вкатный подготовить. Время суток, в какое место она прибывает, и еще если есть какие пожелания.
Конечно, если спишемся и все всех устроит можем перетечь и туда.
Думаю тогда завтра залечу в бэ и попробуем. Сразу тогда можешь вкатный подготовить. Время суток, в какое место она прибывает, и еще если есть какие пожелания.
>можем в брг
Конечно, если спишемся и все всех устроит можем перетечь и туда.
125 Кб, 850x1072>>29286
Сделав небольшую паузу, Ремилия продолжила стучаться в дверь в надежде, что остальные уже в госпитале и с ними всё в порядке. От её настойчивости и силы, с которой она стучала каблуком по двери, на её поверхности начали появляться небольшие вмятинки и только спустя несколько минут кто-то ответил на её стук. Увидев перед собой гостью из другого мира, вампирша облегчённо вздохнула – самый важный для них ёкай была в полном порядке – живая и невредимая. Шагнув внутрь госпиталя, Ремилия смогла расслабиться лишь тогда, когда тяжёлая дверь за её спиной так же не издав ни единого звука, закрылась, издав лишь тихий щелчок замка. Прислонившись спиной к её поверхности, она прикрыла глаза и выронила туфлю из руки, понимая, что теперь может немного передохнуть.
– Я тоже рада тебя видеть, Коакума. – Снова открыв глаза, вампирша посмотрела за спину девушки, замечая, что те, кто находился на лечении также не пострадали и даже больше – скорее всего и не заметили небольшого переполоха.
– Не просто сражаться с теми, кому подвластны божественные силы. Но в моём особняке не место богам и тем более тем, кто славит их. Я отнесла Рейму в тюрьму и заковала в цепи. Очень надеюсь, что она и была источником всех наших проблем. Хм-м?..
Опустив взгляд вниз, она посмотрела, как рука дьяволёнка сжимает её руку, даря ей знакомое, приятное ощущение теплоты и комфорта, из которого вытащили всех жителей особняка. Мягко сжав руку Коакуму в ответ, Ремилия сделала полшага вперёд, уткнувшись лицом в её грудь и обнимая свободной рукой. Даже если она и была из другого мира, это была та же Коакума, готовая помочь в любой ситуации и поднять настроение, каким бы плохим оно не было. Ремилия заметила, что на рубашке девушки не хватало нескольких верхних пуговиц, но в отличие от более привычных ситуаций, она восприняла это не как призыв к чему-то, а как возможность ещё сильнее прочувствовать тепло друг друга.
– Пачи всё ещё наверху? С ней точно всё будет в порядке? Хоть я больше и не видела нарушителей, нам всё ещё рановато расслабляться… Но ты права, мне не помешает восполнить силы.
Скинув с себя вторую туфлю, Ремилия приподнялась на носочках перед дьяволёнком. В отличие от её фамильяра, на шее девушки красовалась всего лишь одна пара свежих отметин, а её бледная кожа призывала увеличить их количество. Ремилия обняла девушку ещё крепче, прижимаясь к ней всем своим телом, а оказавшись возле излюбленного для укусов места, на секунду, легонько прижалась к нему губами, сдерживая в себе желание осыпать это место горячими, заставляющими кровь бежать ещё быстрее поцелуями, но она помнила, с кем разделила пару колец и хоть тело гостьи мало отличалось от тела её любимицы, всё же сдержала себя в своих желаниях.
Клыки вампирши мягко вошли в тонкую кожу, сразу же вонзаясь в кровеносный сосуд и уже через мгновение Ремилия могла почувствовать, как по её языку течёт горячая, полная энергии владелицы кровь. Прикрыв глаза, она медленно высасывала её, делая небольшие глотки, словно растягивая удовольствие. Кровь врача немного отличалась от той, которой баловала её фамильяр, однако она была не менее приятной на вкус. Пальцы вампирши поглаживали спину девушки, иногда мягко касаясь её ноготками, а когда она вдоволь напилась, то аккуратно убрала клыки, после чего собрала остатки крови кончиком языка, напоследок оставив на шее девушки лёгкий поцелуй, едва касаясь её губами, в качестве награды за все её старания.
Выпустив гостью из объятий, Ремилия подошла к столику, за которым не так давно они сидели вместе с Пачули. Чай за это время успел уже остыть, но так как волшебницы рядом не было, а тратить силы на создание ещё одного магического круга не хотелось, вампирша решила довольствоваться тем, что было в её распоряжении. Налив тёплый чай в свою чашку, она сделала несколько глотков и наконец, приведя свои мысли в порядок, продолжила:
– Я догадываюсь, что случилось с Мэйлин. В каком она состоянии? А главное – где она?
Сделав ещё один глоток, Ремилия молча кивнула в сторону свободного стула, без слов приглашая девушку сесть напротив и рассказать обо всём, что произошло за это время. Надежда на то, что им удалось разобраться с инцидентом, или хотя бы с его частью наполняла Ремилию изнутри тёплым чувством гордости за проделанную работу. Но ещё больше её радовало то, что в процессе битвы со жрицей никто не пострадал. Госпиталь находился совсем немного в стороне от воронки, которую оставила её спеллкарта и пожелай она сжечь жрицу прямо на месте, то точно зацепила бы и госпиталь. Времени и возможности для того, чтобы увести незваную гостью подальше у неё не было, но и такой результат был отличным и теперь всё, что будет происходить дальше зависело только от старшей горничной.
– Ах да, вы не видели Сакую? Она ещё не вернулась с задания? Хоть я и уверена, что она точно со всем справится, но всё-равно волнуюсь за неё…
Взгляд Ремилии упал на Коакуму, которая в этот момент мирно спала на кровати. Помня о том, что даже если она и находилась в бессознательном состоянии, Ремилия коснулась руками своих предплечий, мягко поглаживая их, хотя со стороны и могло показаться, что она мёрзла. Поглаживая себя, она надеялась на то, что это тепло передастся её фамильяру, сделав её сон ещё крепче и полезнее с медицинской точки зрения. Она не хотела, чтобы любимица видела всё, что происходит вокруг. И особенно не хотела, чтобы она снова принимала в этом участие, рискуя собой.
Её взгляд переместился к сестре. В отличие от дьяволёнка, хоть их и связывали семейные узы, поделиться своим теплом с ней она не могла. Допив чай и поставив чашку на стол, она подошла к кровати Фландре и сев на её край, положила руку на её голову, нежно поглаживая волосы. После небольшой паузы она продолжила:
– Наш особняк нередко сталкивается с инцидентами различной степени опасности. Это очень не приятный случай и я надеюсь, что когда всё закончится, Флан поправится. Забавно, что чеснок может нанести вреда куда больше, чем опасный ёкай или даже те, кто полагается на силу богов, рек и гор.
Повернувшись к Коакуме, вампирша мягко улыбнулась ей. Она помнила о том, что девушка нарушила её приказ, но не торопилась наказывать её за это. Никому не будет лучше, если настроение гостьи окончательно испортится, к тому же, Пачули наверняка есть что ей сказать. Зная о том, что она, как и её собственная Коакума готовая практически на всё, лишь бы выполнить просьбу хозяйки, Ремилия решила немного разрядить накалившуюся обстановку, а заодно и приподнять настроение гостьи. Подняв руки над головой, Ремилия потянулась, тихо попискивая от удовольствия и застывая в такой позе на несколько секунд, после чего встала с кровати и развязав ленту на воротнике платья, внимательно осмотрела его.
– Эта чёртова жрица ещё и наряд мой попортила. Воспитанной леди в таком точно ходить не подобает…
Сказав это, Ремилия отведя руки назад, ловким движением расстегнула застёжку сзади, в районе шеи и теперь, едва державшееся на плечах платье было готово упасть на пол от малейшего движения. Которое Ремилия и сделала. Ткань легко скользнула по её телу вниз, на секунду зацепившись за подросшую грудь, а после, оказалось на полу у её ног. Прохлада подземелья приятно ободряла и Ремилия не стеснялась показывать этого. Заметив взгляд гостьи, она наклонила голову на бок, вопросительно глядя на неё.
– Не ходить же мне в рваной одежде. Тем более, думаю, ты меня в какой-то степени понимаешь. Да и ты сама ранее сказала, что нам никто не помешает. А попозже я что-нибудь придумаю… Попозже…
Подойдя к свободной кровати, на которой у неё совсем недавно забирали кровь, Ремилия легла на неё, продолжая потягиваться и разминая мышцы, которые мало того, будто были скованы стрессом, так ещё и жрица приходила явно не с целью погладить её и Ремилия на протяжении нескольких минут извивалась на кровати, словно в беспокойном сне, самостоятельно растягивая затёкшие мышцы и возвращая им былой тонус. В какой-то момент её голову посетила мысль, которая заставила её буквально застыть в одной позе, в которой она лёжа на боку, изгибалась дугой вперёд. Подняв голову на гостью, она обратилась к ней, как ни в чём не бывало.
Сделав небольшую паузу, Ремилия продолжила стучаться в дверь в надежде, что остальные уже в госпитале и с ними всё в порядке. От её настойчивости и силы, с которой она стучала каблуком по двери, на её поверхности начали появляться небольшие вмятинки и только спустя несколько минут кто-то ответил на её стук. Увидев перед собой гостью из другого мира, вампирша облегчённо вздохнула – самый важный для них ёкай была в полном порядке – живая и невредимая. Шагнув внутрь госпиталя, Ремилия смогла расслабиться лишь тогда, когда тяжёлая дверь за её спиной так же не издав ни единого звука, закрылась, издав лишь тихий щелчок замка. Прислонившись спиной к её поверхности, она прикрыла глаза и выронила туфлю из руки, понимая, что теперь может немного передохнуть.
– Я тоже рада тебя видеть, Коакума. – Снова открыв глаза, вампирша посмотрела за спину девушки, замечая, что те, кто находился на лечении также не пострадали и даже больше – скорее всего и не заметили небольшого переполоха.
– Не просто сражаться с теми, кому подвластны божественные силы. Но в моём особняке не место богам и тем более тем, кто славит их. Я отнесла Рейму в тюрьму и заковала в цепи. Очень надеюсь, что она и была источником всех наших проблем. Хм-м?..
Опустив взгляд вниз, она посмотрела, как рука дьяволёнка сжимает её руку, даря ей знакомое, приятное ощущение теплоты и комфорта, из которого вытащили всех жителей особняка. Мягко сжав руку Коакуму в ответ, Ремилия сделала полшага вперёд, уткнувшись лицом в её грудь и обнимая свободной рукой. Даже если она и была из другого мира, это была та же Коакума, готовая помочь в любой ситуации и поднять настроение, каким бы плохим оно не было. Ремилия заметила, что на рубашке девушки не хватало нескольких верхних пуговиц, но в отличие от более привычных ситуаций, она восприняла это не как призыв к чему-то, а как возможность ещё сильнее прочувствовать тепло друг друга.
– Пачи всё ещё наверху? С ней точно всё будет в порядке? Хоть я больше и не видела нарушителей, нам всё ещё рановато расслабляться… Но ты права, мне не помешает восполнить силы.
Скинув с себя вторую туфлю, Ремилия приподнялась на носочках перед дьяволёнком. В отличие от её фамильяра, на шее девушки красовалась всего лишь одна пара свежих отметин, а её бледная кожа призывала увеличить их количество. Ремилия обняла девушку ещё крепче, прижимаясь к ней всем своим телом, а оказавшись возле излюбленного для укусов места, на секунду, легонько прижалась к нему губами, сдерживая в себе желание осыпать это место горячими, заставляющими кровь бежать ещё быстрее поцелуями, но она помнила, с кем разделила пару колец и хоть тело гостьи мало отличалось от тела её любимицы, всё же сдержала себя в своих желаниях.
Клыки вампирши мягко вошли в тонкую кожу, сразу же вонзаясь в кровеносный сосуд и уже через мгновение Ремилия могла почувствовать, как по её языку течёт горячая, полная энергии владелицы кровь. Прикрыв глаза, она медленно высасывала её, делая небольшие глотки, словно растягивая удовольствие. Кровь врача немного отличалась от той, которой баловала её фамильяр, однако она была не менее приятной на вкус. Пальцы вампирши поглаживали спину девушки, иногда мягко касаясь её ноготками, а когда она вдоволь напилась, то аккуратно убрала клыки, после чего собрала остатки крови кончиком языка, напоследок оставив на шее девушки лёгкий поцелуй, едва касаясь её губами, в качестве награды за все её старания.
Выпустив гостью из объятий, Ремилия подошла к столику, за которым не так давно они сидели вместе с Пачули. Чай за это время успел уже остыть, но так как волшебницы рядом не было, а тратить силы на создание ещё одного магического круга не хотелось, вампирша решила довольствоваться тем, что было в её распоряжении. Налив тёплый чай в свою чашку, она сделала несколько глотков и наконец, приведя свои мысли в порядок, продолжила:
– Я догадываюсь, что случилось с Мэйлин. В каком она состоянии? А главное – где она?
Сделав ещё один глоток, Ремилия молча кивнула в сторону свободного стула, без слов приглашая девушку сесть напротив и рассказать обо всём, что произошло за это время. Надежда на то, что им удалось разобраться с инцидентом, или хотя бы с его частью наполняла Ремилию изнутри тёплым чувством гордости за проделанную работу. Но ещё больше её радовало то, что в процессе битвы со жрицей никто не пострадал. Госпиталь находился совсем немного в стороне от воронки, которую оставила её спеллкарта и пожелай она сжечь жрицу прямо на месте, то точно зацепила бы и госпиталь. Времени и возможности для того, чтобы увести незваную гостью подальше у неё не было, но и такой результат был отличным и теперь всё, что будет происходить дальше зависело только от старшей горничной.
– Ах да, вы не видели Сакую? Она ещё не вернулась с задания? Хоть я и уверена, что она точно со всем справится, но всё-равно волнуюсь за неё…
Взгляд Ремилии упал на Коакуму, которая в этот момент мирно спала на кровати. Помня о том, что даже если она и находилась в бессознательном состоянии, Ремилия коснулась руками своих предплечий, мягко поглаживая их, хотя со стороны и могло показаться, что она мёрзла. Поглаживая себя, она надеялась на то, что это тепло передастся её фамильяру, сделав её сон ещё крепче и полезнее с медицинской точки зрения. Она не хотела, чтобы любимица видела всё, что происходит вокруг. И особенно не хотела, чтобы она снова принимала в этом участие, рискуя собой.
Её взгляд переместился к сестре. В отличие от дьяволёнка, хоть их и связывали семейные узы, поделиться своим теплом с ней она не могла. Допив чай и поставив чашку на стол, она подошла к кровати Фландре и сев на её край, положила руку на её голову, нежно поглаживая волосы. После небольшой паузы она продолжила:
– Наш особняк нередко сталкивается с инцидентами различной степени опасности. Это очень не приятный случай и я надеюсь, что когда всё закончится, Флан поправится. Забавно, что чеснок может нанести вреда куда больше, чем опасный ёкай или даже те, кто полагается на силу богов, рек и гор.
Повернувшись к Коакуме, вампирша мягко улыбнулась ей. Она помнила о том, что девушка нарушила её приказ, но не торопилась наказывать её за это. Никому не будет лучше, если настроение гостьи окончательно испортится, к тому же, Пачули наверняка есть что ей сказать. Зная о том, что она, как и её собственная Коакума готовая практически на всё, лишь бы выполнить просьбу хозяйки, Ремилия решила немного разрядить накалившуюся обстановку, а заодно и приподнять настроение гостьи. Подняв руки над головой, Ремилия потянулась, тихо попискивая от удовольствия и застывая в такой позе на несколько секунд, после чего встала с кровати и развязав ленту на воротнике платья, внимательно осмотрела его.
– Эта чёртова жрица ещё и наряд мой попортила. Воспитанной леди в таком точно ходить не подобает…
Сказав это, Ремилия отведя руки назад, ловким движением расстегнула застёжку сзади, в районе шеи и теперь, едва державшееся на плечах платье было готово упасть на пол от малейшего движения. Которое Ремилия и сделала. Ткань легко скользнула по её телу вниз, на секунду зацепившись за подросшую грудь, а после, оказалось на полу у её ног. Прохлада подземелья приятно ободряла и Ремилия не стеснялась показывать этого. Заметив взгляд гостьи, она наклонила голову на бок, вопросительно глядя на неё.
– Не ходить же мне в рваной одежде. Тем более, думаю, ты меня в какой-то степени понимаешь. Да и ты сама ранее сказала, что нам никто не помешает. А попозже я что-нибудь придумаю… Попозже…
Подойдя к свободной кровати, на которой у неё совсем недавно забирали кровь, Ремилия легла на неё, продолжая потягиваться и разминая мышцы, которые мало того, будто были скованы стрессом, так ещё и жрица приходила явно не с целью погладить её и Ремилия на протяжении нескольких минут извивалась на кровати, словно в беспокойном сне, самостоятельно растягивая затёкшие мышцы и возвращая им былой тонус. В какой-то момент её голову посетила мысль, которая заставила её буквально застыть в одной позе, в которой она лёжа на боку, изгибалась дугой вперёд. Подняв голову на гостью, она обратилась к ней, как ни в чём не бывало.
125 Кб, 850x1072>>29286
Сделав небольшую паузу, Ремилия продолжила стучаться в дверь в надежде, что остальные уже в госпитале и с ними всё в порядке. От её настойчивости и силы, с которой она стучала каблуком по двери, на её поверхности начали появляться небольшие вмятинки и только спустя несколько минут кто-то ответил на её стук. Увидев перед собой гостью из другого мира, вампирша облегчённо вздохнула – самый важный для них ёкай была в полном порядке – живая и невредимая. Шагнув внутрь госпиталя, Ремилия смогла расслабиться лишь тогда, когда тяжёлая дверь за её спиной так же не издав ни единого звука, закрылась, издав лишь тихий щелчок замка. Прислонившись спиной к её поверхности, она прикрыла глаза и выронила туфлю из руки, понимая, что теперь может немного передохнуть.
– Я тоже рада тебя видеть, Коакума. – Снова открыв глаза, вампирша посмотрела за спину девушки, замечая, что те, кто находился на лечении также не пострадали и даже больше – скорее всего и не заметили небольшого переполоха.
– Не просто сражаться с теми, кому подвластны божественные силы. Но в моём особняке не место богам и тем более тем, кто славит их. Я отнесла Рейму в тюрьму и заковала в цепи. Очень надеюсь, что она и была источником всех наших проблем. Хм-м?..
Опустив взгляд вниз, она посмотрела, как рука дьяволёнка сжимает её руку, даря ей знакомое, приятное ощущение теплоты и комфорта, из которого вытащили всех жителей особняка. Мягко сжав руку Коакуму в ответ, Ремилия сделала полшага вперёд, уткнувшись лицом в её грудь и обнимая свободной рукой. Даже если она и была из другого мира, это была та же Коакума, готовая помочь в любой ситуации и поднять настроение, каким бы плохим оно не было. Ремилия заметила, что на рубашке девушки не хватало нескольких верхних пуговиц, но в отличие от более привычных ситуаций, она восприняла это не как призыв к чему-то, а как возможность ещё сильнее прочувствовать тепло друг друга.
– Пачи всё ещё наверху? С ней точно всё будет в порядке? Хоть я больше и не видела нарушителей, нам всё ещё рановато расслабляться… Но ты права, мне не помешает восполнить силы.
Скинув с себя вторую туфлю, Ремилия приподнялась на носочках перед дьяволёнком. В отличие от её фамильяра, на шее девушки красовалась всего лишь одна пара свежих отметин, а её бледная кожа призывала увеличить их количество. Ремилия обняла девушку ещё крепче, прижимаясь к ней всем своим телом, а оказавшись возле излюбленного для укусов места, на секунду, легонько прижалась к нему губами, сдерживая в себе желание осыпать это место горячими, заставляющими кровь бежать ещё быстрее поцелуями, но она помнила, с кем разделила пару колец и хоть тело гостьи мало отличалось от тела её любимицы, всё же сдержала себя в своих желаниях.
Клыки вампирши мягко вошли в тонкую кожу, сразу же вонзаясь в кровеносный сосуд и уже через мгновение Ремилия могла почувствовать, как по её языку течёт горячая, полная энергии владелицы кровь. Прикрыв глаза, она медленно высасывала её, делая небольшие глотки, словно растягивая удовольствие. Кровь врача немного отличалась от той, которой баловала её фамильяр, однако она была не менее приятной на вкус. Пальцы вампирши поглаживали спину девушки, иногда мягко касаясь её ноготками, а когда она вдоволь напилась, то аккуратно убрала клыки, после чего собрала остатки крови кончиком языка, напоследок оставив на шее девушки лёгкий поцелуй, едва касаясь её губами, в качестве награды за все её старания.
Выпустив гостью из объятий, Ремилия подошла к столику, за которым не так давно они сидели вместе с Пачули. Чай за это время успел уже остыть, но так как волшебницы рядом не было, а тратить силы на создание ещё одного магического круга не хотелось, вампирша решила довольствоваться тем, что было в её распоряжении. Налив тёплый чай в свою чашку, она сделала несколько глотков и наконец, приведя свои мысли в порядок, продолжила:
– Я догадываюсь, что случилось с Мэйлин. В каком она состоянии? А главное – где она?
Сделав ещё один глоток, Ремилия молча кивнула в сторону свободного стула, без слов приглашая девушку сесть напротив и рассказать обо всём, что произошло за это время. Надежда на то, что им удалось разобраться с инцидентом, или хотя бы с его частью наполняла Ремилию изнутри тёплым чувством гордости за проделанную работу. Но ещё больше её радовало то, что в процессе битвы со жрицей никто не пострадал. Госпиталь находился совсем немного в стороне от воронки, которую оставила её спеллкарта и пожелай она сжечь жрицу прямо на месте, то точно зацепила бы и госпиталь. Времени и возможности для того, чтобы увести незваную гостью подальше у неё не было, но и такой результат был отличным и теперь всё, что будет происходить дальше зависело только от старшей горничной.
– Ах да, вы не видели Сакую? Она ещё не вернулась с задания? Хоть я и уверена, что она точно со всем справится, но всё-равно волнуюсь за неё…
Взгляд Ремилии упал на Коакуму, которая в этот момент мирно спала на кровати. Помня о том, что даже если она и находилась в бессознательном состоянии, Ремилия коснулась руками своих предплечий, мягко поглаживая их, хотя со стороны и могло показаться, что она мёрзла. Поглаживая себя, она надеялась на то, что это тепло передастся её фамильяру, сделав её сон ещё крепче и полезнее с медицинской точки зрения. Она не хотела, чтобы любимица видела всё, что происходит вокруг. И особенно не хотела, чтобы она снова принимала в этом участие, рискуя собой.
Её взгляд переместился к сестре. В отличие от дьяволёнка, хоть их и связывали семейные узы, поделиться своим теплом с ней она не могла. Допив чай и поставив чашку на стол, она подошла к кровати Фландре и сев на её край, положила руку на её голову, нежно поглаживая волосы. После небольшой паузы она продолжила:
– Наш особняк нередко сталкивается с инцидентами различной степени опасности. Это очень не приятный случай и я надеюсь, что когда всё закончится, Флан поправится. Забавно, что чеснок может нанести вреда куда больше, чем опасный ёкай или даже те, кто полагается на силу богов, рек и гор.
Повернувшись к Коакуме, вампирша мягко улыбнулась ей. Она помнила о том, что девушка нарушила её приказ, но не торопилась наказывать её за это. Никому не будет лучше, если настроение гостьи окончательно испортится, к тому же, Пачули наверняка есть что ей сказать. Зная о том, что она, как и её собственная Коакума готовая практически на всё, лишь бы выполнить просьбу хозяйки, Ремилия решила немного разрядить накалившуюся обстановку, а заодно и приподнять настроение гостьи. Подняв руки над головой, Ремилия потянулась, тихо попискивая от удовольствия и застывая в такой позе на несколько секунд, после чего встала с кровати и развязав ленту на воротнике платья, внимательно осмотрела его.
– Эта чёртова жрица ещё и наряд мой попортила. Воспитанной леди в таком точно ходить не подобает…
Сказав это, Ремилия отведя руки назад, ловким движением расстегнула застёжку сзади, в районе шеи и теперь, едва державшееся на плечах платье было готово упасть на пол от малейшего движения. Которое Ремилия и сделала. Ткань легко скользнула по её телу вниз, на секунду зацепившись за подросшую грудь, а после, оказалось на полу у её ног. Прохлада подземелья приятно ободряла и Ремилия не стеснялась показывать этого. Заметив взгляд гостьи, она наклонила голову на бок, вопросительно глядя на неё.
– Не ходить же мне в рваной одежде. Тем более, думаю, ты меня в какой-то степени понимаешь. Да и ты сама ранее сказала, что нам никто не помешает. А попозже я что-нибудь придумаю… Попозже…
Подойдя к свободной кровати, на которой у неё совсем недавно забирали кровь, Ремилия легла на неё, продолжая потягиваться и разминая мышцы, которые мало того, будто были скованы стрессом, так ещё и жрица приходила явно не с целью погладить её и Ремилия на протяжении нескольких минут извивалась на кровати, словно в беспокойном сне, самостоятельно растягивая затёкшие мышцы и возвращая им былой тонус. В какой-то момент её голову посетила мысль, которая заставила её буквально застыть в одной позе, в которой она лёжа на боку, изгибалась дугой вперёд. Подняв голову на гостью, она обратилась к ней, как ни в чём не бывало.
Сделав небольшую паузу, Ремилия продолжила стучаться в дверь в надежде, что остальные уже в госпитале и с ними всё в порядке. От её настойчивости и силы, с которой она стучала каблуком по двери, на её поверхности начали появляться небольшие вмятинки и только спустя несколько минут кто-то ответил на её стук. Увидев перед собой гостью из другого мира, вампирша облегчённо вздохнула – самый важный для них ёкай была в полном порядке – живая и невредимая. Шагнув внутрь госпиталя, Ремилия смогла расслабиться лишь тогда, когда тяжёлая дверь за её спиной так же не издав ни единого звука, закрылась, издав лишь тихий щелчок замка. Прислонившись спиной к её поверхности, она прикрыла глаза и выронила туфлю из руки, понимая, что теперь может немного передохнуть.
– Я тоже рада тебя видеть, Коакума. – Снова открыв глаза, вампирша посмотрела за спину девушки, замечая, что те, кто находился на лечении также не пострадали и даже больше – скорее всего и не заметили небольшого переполоха.
– Не просто сражаться с теми, кому подвластны божественные силы. Но в моём особняке не место богам и тем более тем, кто славит их. Я отнесла Рейму в тюрьму и заковала в цепи. Очень надеюсь, что она и была источником всех наших проблем. Хм-м?..
Опустив взгляд вниз, она посмотрела, как рука дьяволёнка сжимает её руку, даря ей знакомое, приятное ощущение теплоты и комфорта, из которого вытащили всех жителей особняка. Мягко сжав руку Коакуму в ответ, Ремилия сделала полшага вперёд, уткнувшись лицом в её грудь и обнимая свободной рукой. Даже если она и была из другого мира, это была та же Коакума, готовая помочь в любой ситуации и поднять настроение, каким бы плохим оно не было. Ремилия заметила, что на рубашке девушки не хватало нескольких верхних пуговиц, но в отличие от более привычных ситуаций, она восприняла это не как призыв к чему-то, а как возможность ещё сильнее прочувствовать тепло друг друга.
– Пачи всё ещё наверху? С ней точно всё будет в порядке? Хоть я больше и не видела нарушителей, нам всё ещё рановато расслабляться… Но ты права, мне не помешает восполнить силы.
Скинув с себя вторую туфлю, Ремилия приподнялась на носочках перед дьяволёнком. В отличие от её фамильяра, на шее девушки красовалась всего лишь одна пара свежих отметин, а её бледная кожа призывала увеличить их количество. Ремилия обняла девушку ещё крепче, прижимаясь к ней всем своим телом, а оказавшись возле излюбленного для укусов места, на секунду, легонько прижалась к нему губами, сдерживая в себе желание осыпать это место горячими, заставляющими кровь бежать ещё быстрее поцелуями, но она помнила, с кем разделила пару колец и хоть тело гостьи мало отличалось от тела её любимицы, всё же сдержала себя в своих желаниях.
Клыки вампирши мягко вошли в тонкую кожу, сразу же вонзаясь в кровеносный сосуд и уже через мгновение Ремилия могла почувствовать, как по её языку течёт горячая, полная энергии владелицы кровь. Прикрыв глаза, она медленно высасывала её, делая небольшие глотки, словно растягивая удовольствие. Кровь врача немного отличалась от той, которой баловала её фамильяр, однако она была не менее приятной на вкус. Пальцы вампирши поглаживали спину девушки, иногда мягко касаясь её ноготками, а когда она вдоволь напилась, то аккуратно убрала клыки, после чего собрала остатки крови кончиком языка, напоследок оставив на шее девушки лёгкий поцелуй, едва касаясь её губами, в качестве награды за все её старания.
Выпустив гостью из объятий, Ремилия подошла к столику, за которым не так давно они сидели вместе с Пачули. Чай за это время успел уже остыть, но так как волшебницы рядом не было, а тратить силы на создание ещё одного магического круга не хотелось, вампирша решила довольствоваться тем, что было в её распоряжении. Налив тёплый чай в свою чашку, она сделала несколько глотков и наконец, приведя свои мысли в порядок, продолжила:
– Я догадываюсь, что случилось с Мэйлин. В каком она состоянии? А главное – где она?
Сделав ещё один глоток, Ремилия молча кивнула в сторону свободного стула, без слов приглашая девушку сесть напротив и рассказать обо всём, что произошло за это время. Надежда на то, что им удалось разобраться с инцидентом, или хотя бы с его частью наполняла Ремилию изнутри тёплым чувством гордости за проделанную работу. Но ещё больше её радовало то, что в процессе битвы со жрицей никто не пострадал. Госпиталь находился совсем немного в стороне от воронки, которую оставила её спеллкарта и пожелай она сжечь жрицу прямо на месте, то точно зацепила бы и госпиталь. Времени и возможности для того, чтобы увести незваную гостью подальше у неё не было, но и такой результат был отличным и теперь всё, что будет происходить дальше зависело только от старшей горничной.
– Ах да, вы не видели Сакую? Она ещё не вернулась с задания? Хоть я и уверена, что она точно со всем справится, но всё-равно волнуюсь за неё…
Взгляд Ремилии упал на Коакуму, которая в этот момент мирно спала на кровати. Помня о том, что даже если она и находилась в бессознательном состоянии, Ремилия коснулась руками своих предплечий, мягко поглаживая их, хотя со стороны и могло показаться, что она мёрзла. Поглаживая себя, она надеялась на то, что это тепло передастся её фамильяру, сделав её сон ещё крепче и полезнее с медицинской точки зрения. Она не хотела, чтобы любимица видела всё, что происходит вокруг. И особенно не хотела, чтобы она снова принимала в этом участие, рискуя собой.
Её взгляд переместился к сестре. В отличие от дьяволёнка, хоть их и связывали семейные узы, поделиться своим теплом с ней она не могла. Допив чай и поставив чашку на стол, она подошла к кровати Фландре и сев на её край, положила руку на её голову, нежно поглаживая волосы. После небольшой паузы она продолжила:
– Наш особняк нередко сталкивается с инцидентами различной степени опасности. Это очень не приятный случай и я надеюсь, что когда всё закончится, Флан поправится. Забавно, что чеснок может нанести вреда куда больше, чем опасный ёкай или даже те, кто полагается на силу богов, рек и гор.
Повернувшись к Коакуме, вампирша мягко улыбнулась ей. Она помнила о том, что девушка нарушила её приказ, но не торопилась наказывать её за это. Никому не будет лучше, если настроение гостьи окончательно испортится, к тому же, Пачули наверняка есть что ей сказать. Зная о том, что она, как и её собственная Коакума готовая практически на всё, лишь бы выполнить просьбу хозяйки, Ремилия решила немного разрядить накалившуюся обстановку, а заодно и приподнять настроение гостьи. Подняв руки над головой, Ремилия потянулась, тихо попискивая от удовольствия и застывая в такой позе на несколько секунд, после чего встала с кровати и развязав ленту на воротнике платья, внимательно осмотрела его.
– Эта чёртова жрица ещё и наряд мой попортила. Воспитанной леди в таком точно ходить не подобает…
Сказав это, Ремилия отведя руки назад, ловким движением расстегнула застёжку сзади, в районе шеи и теперь, едва державшееся на плечах платье было готово упасть на пол от малейшего движения. Которое Ремилия и сделала. Ткань легко скользнула по её телу вниз, на секунду зацепившись за подросшую грудь, а после, оказалось на полу у её ног. Прохлада подземелья приятно ободряла и Ремилия не стеснялась показывать этого. Заметив взгляд гостьи, она наклонила голову на бок, вопросительно глядя на неё.
– Не ходить же мне в рваной одежде. Тем более, думаю, ты меня в какой-то степени понимаешь. Да и ты сама ранее сказала, что нам никто не помешает. А попозже я что-нибудь придумаю… Попозже…
Подойдя к свободной кровати, на которой у неё совсем недавно забирали кровь, Ремилия легла на неё, продолжая потягиваться и разминая мышцы, которые мало того, будто были скованы стрессом, так ещё и жрица приходила явно не с целью погладить её и Ремилия на протяжении нескольких минут извивалась на кровати, словно в беспокойном сне, самостоятельно растягивая затёкшие мышцы и возвращая им былой тонус. В какой-то момент её голову посетила мысль, которая заставила её буквально застыть в одной позе, в которой она лёжа на боку, изгибалась дугой вперёд. Подняв голову на гостью, она обратилась к ней, как ни в чём не бывало.
125 Кб, 850x1072>>29286
– Ты ведь врач, верно? Наверняка знаешь как правильно делать массаж? Не поможешь мне? Сколько бы я не выгибала шею, она всё-равно словно каменная…
Отлично! Стены особняка не успевают нагреваться, поэтому спать вместе всё так же комфортно. Конечно же молока – оно ведь полезнее обычной воды. И тебе я его тоже очень советую~
– Ты ведь врач, верно? Наверняка знаешь как правильно делать массаж? Не поможешь мне? Сколько бы я не выгибала шею, она всё-равно словно каменная…
Отлично! Стены особняка не успевают нагреваться, поэтому спать вместе всё так же комфортно. Конечно же молока – оно ведь полезнее обычной воды. И тебе я его тоже очень советую~
>>34390
Умф. Ну ты зачем шлёпаешь - и так больно же @_@ Я постараюсь...
Умф. Ну ты зачем шлёпаешь - и так больно же @_@ Я постараюсь...
60 Кб, 848x1280Молчим да?
82 Кб, 1280x886Бампик блин
>>37028
Эх, узнаю эту рисовку кумерских рендеров эпохи начала 2010-х или около того.
Это там сплющенная сиська?
Эх, узнаю эту рисовку кумерских рендеров эпохи начала 2010-х или около того.
Это там сплющенная сиська?
526 Кб, 1920x1080>>37086
Это так сказать базотька тредика и игрочек. И раз уж игрочек нетю...
Это так сказать базотька тредика и игрочек. И раз уж игрочек нетю...
0 путешествий по сиродилу!
Ап
72 Кб, 850x866>>33950
- Как хорошо, что это взаимно!
Коакума не поверила своему счастью. Её не оттолкнули, не повысили голос, не припомнили былое самовольство, хотя даже ее защитница усомнилась в правильности её приоритетов. Не отрывая взгляда от девушки, врач бережно взяла её ладонь в свою, погладила тонкие бледные пальцы. Потом, когда она бесшумно придвинулась ближе, осторожно погладила Ремилию по голове. Сейчас вампирша выглядела такой расслабленной и спокойной. И ей нравилось видеть её такой. Умным, ответственным персонам нужно отключаться от бесконечного потока размышлений.
- Если вы считаете, что во всем виновата Рейму, то, скорее всего, так и есть. Хотите я развяжу ей язык? С моими знаниями и умениями она поведает вам все свои секреты.
Сердце Коакумы колотилось гулкими ударами, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки, кровь бешено неслась по венам. Врач делала все, чтобы не выдавать усталость, несмотря и на свой не самый презентабельный вид. С трудом она удержалась, чтобы не накрутить на свой палец мягкую прядь – это было бы непрофессионально. После тяжелого боя вампирша, скорее всего, искала отдых, а не возможность проверить с ней насколько прочная одна из этих кроватей. Нужно было работать, а повеселиться можно будет когда ей начнут доверять.
- Патчули-сама осталась наверху, - Коакума хорошо помнила её приказ. Грубый, холодный, жестокий. Правильный? Если бы она осталась тут, то и причин злиться на неё было бы куда меньше, - Она взяла командование на себя. Я же не могла её ослушаться – она сказала, что я отвечаю за Коакуму, за Флан и за эту одежду своей головой. Один из патрулей задержал меня и хотел отправить к Патчули обратно несмотря на то, что я сказала кодовое слово. Мне пришлось оказать им сопротивление, чтобы выполнить приказ.
Коакума выдохнула, с трудом сдерживая стон от болезненного укуса. Потом её охватывала сладкая сонливость. Закрыв глаза, фамильяр ощутила завораживающее ощущение головокружительного восторга – она ощущала крепкие объятия девушки, то, как она приникает к её шее и как её кровь перетекает в её тело. Находясь на грани сна и яви, она стала думать о том, как жрица смогла провернуть такой трюк и в итоге так сильно упасть в лужу. Ответа она не нашла – правила этого мира значительно отличались от её прежнего, а солнечной энергией такого уровня её Рейму и Мариса не владели. Язык вампирессы лизнул ранку, собирая с неё последние капли крови, и Коа тихо пискнула – боль снова вернулась, словно вся процедура только притупляла проникающее ранение в шею. Коа вздрогнула и открыла глаза, и возмутилась про себя – её руки продолжали трогать девушку не очень подобающим образом. Ремилия-сама, наверное, не очень была этому довольна, поэтому очень умело подыграла. Даже поцелуй ей показался незаслуженным – еще немного и грань всякого приличия была бы пресечена.
- Что я делаю? Это же не Патчули-сама, моя Патчули, которую я так люблю. Но почему, почему я вижу в ней Ремилию-саму, свою Ремилию-саму, которая должна быть здоровой и сильной?
Коакуме стало не хорошо – в ней боролись различные эмоции. Последствия от такого могли быть только негативные, а за помощью она обращаться не могла. Врач, нуждающийся в консультации у не-врача, выглядит слабой и непрофессиональной. Она сильной сжала кулаки и кончики ногтей болезненно впились в кожу, словно две пары зубов. Когда девушка позаботилась о себе и пригласила её за чай, Коа кивнула и почти забыла про свой внутренний конфликт. Фамильяр присела за стол, закинула ногу за ногу, налила и себе тоже чай. Девушка не стала пить его, пока не ответила на все вопросы.
- Мейлинг и девятеро фей были повержены при попытке не впустить жрицу на территорию особняка. Все указывает на то, что Рейму создала огромный луч и поджарила всех лазеров. Сила была такая большая, что всех раскидало в разные стороны. Мейлинг мы вообще обнаружили на дереве…
Из её чашки пошел пар. Прямо в чае торчали два её удлиненных магией ногтя, подогревая напиток. Коакума шлепнула себя по лбу, вытащила ногти и быстро вытерла их салфеткой. Какая самовлюбленность! Нет, но когда она успела это сделать? Она словно не думая стала разогревать воду.
- Не желаете, чтобы я тоже подогрела вам чай?
Она наскоро вытерла два своих пальца. Когда она сделала предложение, то приготовила свои левые пальцы. Ремилия могла заметить, что фамильяр просто обратила их в горячий металл, который служил как ложка. Он удлинялся и укорачивался, словно он покрывал всю кость девушки.
- Сакую… Нет, я не наблюдала. Она же должна приехать в повозке с лошадьми, верно?
Коакума верила, чтобы хоть с Сакуей все будет хорошо. Количество неприятностей за один день сильно зашкаливало. Нужно было с Пачи оговорить возможную переработку, но то ли волшебница что-то умолчала, то ли все беды просто посыпались одним ливнем на этот особняк. Ночь рано или поздно должна была закончиться и скоро придет рассвет, загоняющий ночных хищников обратно в их дома. Вполне возможно, что оджосама почувствовала приближение дня или первые признаки утомления – она крепко потянулась, разделась и Коакума, особо наблюдательная для своих подвижных пациентов, не могла этого не заметить. Красивое юное девичье бело-розовое тело – прекрасная юная красавица-вампиресса была создана идеальной. Коакума укусила себя за язык, чтобы не облизнуться, но небольшое смущение скрыть не могла. Дыхание Коа Ремилия была настоящей принцессой, заслуживающей того, чтобы за ее внимание боролись и отдавали жизнь. Коакума приподнялась на ватных ногах и, пока госпожа отдыхала на кровати, ущипнула себя за лицо. Нужно было сосредоточиться на важных делах, а не смотреть влюбленным взглядом. Но кто знала, что за повседневным платьем скрывалась такая красота?!
- Я с удовольствием предоставлю вам свою помощь, госпожа.
- Только не трогай её там, куда не надо! – приказала она себе. Да, как и у любой похотливой извращенки, желание помацать такую грудь было велико. Коакума подошла поближе, сначала захотела предложить лечь на живот. Включив здравый смысл, она передумала – возможно, у вампирессы были раны или потертости, которые беспокоить не стоило. Коа вытянула руки, начал массировать плечи и шею девушки. Она представила, будто она большая плюшевая кукла и нужно перегнать немного ваты снизу вверх. Тренированные пальцы тщательно разминали шею, пока кожа не сделалась мягкой, как тесто. Потом она перешла на скулы, челюсти, виски, а затем лоб. Если она разогнала кровь в одном месте, то нужно было потревожить и остальные части головы. Кто знает, возможно, госпожа где-то ударилась и просто не могла найти удобную позу? Массаж должен был дать ответы ей на все вопросы и оставаться просто приятным. Коакума потом присела на кровать, перешла к плечам, рукам, ногам и пальцам ног. Если нужно было дотянуться до нужного сустава или части тела, она вставала и меняла свое положение. Когда нужно что-то было поднять в воздух – на помощь приходил длинный хвост. Тишина была их союзником – Коакума почти не беспокоила госпожу. Только редкие вопросы «Вам удобно?» «Я не сильно давлю?» «Потерпите немного, пожалуйста» помогали врачу с её работой. Она привыкла работать с нежным, слабым телом, но эта Ремилия представляла собой девушку в самом расцвете сил. Бери и срывай такой цветочек! Когда пришло время перейти к груди, Коакума положила ладонь на каждую из них. Длинные пальцы мяли идеальные в своем совершенстве полушария груди. Доктор сидела на стуле и находилась перед девушкой – мысль о том, чтобы оказаться сзади приводила её к фантазиям, когда она покусывала тонкую шейку и шептала оджосаме на ушко нежности, прижимая её к своему собственному телу. Впереди у вампирши, пусть даже помятой, были все шансы остановить Коа, если она не сдержится и будет стискивать, прикусывать и не только розовые вершинки, но и всё, что находится вокруг.
- Держи себя в руках. Не переусердствуй. Ты всего лишь работаешь ради выгоды.
- Но это тело…
- Она же размажет тебя по стене, если ты хоть пальцем заденешь её сосок.
- А если она первой проявит симпатию?
Верно! Если она получит приглашение, то ничего такого в этом не будет! Вот и решение проблемы бедной влюбленной доктора – просто не проявлять инициативу. А собственную страсть она всегда может выплеснуть потом при помощи своих пальцев.
- Как хорошо, что это взаимно!
Коакума не поверила своему счастью. Её не оттолкнули, не повысили голос, не припомнили былое самовольство, хотя даже ее защитница усомнилась в правильности её приоритетов. Не отрывая взгляда от девушки, врач бережно взяла её ладонь в свою, погладила тонкие бледные пальцы. Потом, когда она бесшумно придвинулась ближе, осторожно погладила Ремилию по голове. Сейчас вампирша выглядела такой расслабленной и спокойной. И ей нравилось видеть её такой. Умным, ответственным персонам нужно отключаться от бесконечного потока размышлений.
- Если вы считаете, что во всем виновата Рейму, то, скорее всего, так и есть. Хотите я развяжу ей язык? С моими знаниями и умениями она поведает вам все свои секреты.
Сердце Коакумы колотилось гулкими ударами, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки, кровь бешено неслась по венам. Врач делала все, чтобы не выдавать усталость, несмотря и на свой не самый презентабельный вид. С трудом она удержалась, чтобы не накрутить на свой палец мягкую прядь – это было бы непрофессионально. После тяжелого боя вампирша, скорее всего, искала отдых, а не возможность проверить с ней насколько прочная одна из этих кроватей. Нужно было работать, а повеселиться можно будет когда ей начнут доверять.
- Патчули-сама осталась наверху, - Коакума хорошо помнила её приказ. Грубый, холодный, жестокий. Правильный? Если бы она осталась тут, то и причин злиться на неё было бы куда меньше, - Она взяла командование на себя. Я же не могла её ослушаться – она сказала, что я отвечаю за Коакуму, за Флан и за эту одежду своей головой. Один из патрулей задержал меня и хотел отправить к Патчули обратно несмотря на то, что я сказала кодовое слово. Мне пришлось оказать им сопротивление, чтобы выполнить приказ.
Коакума выдохнула, с трудом сдерживая стон от болезненного укуса. Потом её охватывала сладкая сонливость. Закрыв глаза, фамильяр ощутила завораживающее ощущение головокружительного восторга – она ощущала крепкие объятия девушки, то, как она приникает к её шее и как её кровь перетекает в её тело. Находясь на грани сна и яви, она стала думать о том, как жрица смогла провернуть такой трюк и в итоге так сильно упасть в лужу. Ответа она не нашла – правила этого мира значительно отличались от её прежнего, а солнечной энергией такого уровня её Рейму и Мариса не владели. Язык вампирессы лизнул ранку, собирая с неё последние капли крови, и Коа тихо пискнула – боль снова вернулась, словно вся процедура только притупляла проникающее ранение в шею. Коа вздрогнула и открыла глаза, и возмутилась про себя – её руки продолжали трогать девушку не очень подобающим образом. Ремилия-сама, наверное, не очень была этому довольна, поэтому очень умело подыграла. Даже поцелуй ей показался незаслуженным – еще немного и грань всякого приличия была бы пресечена.
- Что я делаю? Это же не Патчули-сама, моя Патчули, которую я так люблю. Но почему, почему я вижу в ней Ремилию-саму, свою Ремилию-саму, которая должна быть здоровой и сильной?
Коакуме стало не хорошо – в ней боролись различные эмоции. Последствия от такого могли быть только негативные, а за помощью она обращаться не могла. Врач, нуждающийся в консультации у не-врача, выглядит слабой и непрофессиональной. Она сильной сжала кулаки и кончики ногтей болезненно впились в кожу, словно две пары зубов. Когда девушка позаботилась о себе и пригласила её за чай, Коа кивнула и почти забыла про свой внутренний конфликт. Фамильяр присела за стол, закинула ногу за ногу, налила и себе тоже чай. Девушка не стала пить его, пока не ответила на все вопросы.
- Мейлинг и девятеро фей были повержены при попытке не впустить жрицу на территорию особняка. Все указывает на то, что Рейму создала огромный луч и поджарила всех лазеров. Сила была такая большая, что всех раскидало в разные стороны. Мейлинг мы вообще обнаружили на дереве…
Из её чашки пошел пар. Прямо в чае торчали два её удлиненных магией ногтя, подогревая напиток. Коакума шлепнула себя по лбу, вытащила ногти и быстро вытерла их салфеткой. Какая самовлюбленность! Нет, но когда она успела это сделать? Она словно не думая стала разогревать воду.
- Не желаете, чтобы я тоже подогрела вам чай?
Она наскоро вытерла два своих пальца. Когда она сделала предложение, то приготовила свои левые пальцы. Ремилия могла заметить, что фамильяр просто обратила их в горячий металл, который служил как ложка. Он удлинялся и укорачивался, словно он покрывал всю кость девушки.
- Сакую… Нет, я не наблюдала. Она же должна приехать в повозке с лошадьми, верно?
Коакума верила, чтобы хоть с Сакуей все будет хорошо. Количество неприятностей за один день сильно зашкаливало. Нужно было с Пачи оговорить возможную переработку, но то ли волшебница что-то умолчала, то ли все беды просто посыпались одним ливнем на этот особняк. Ночь рано или поздно должна была закончиться и скоро придет рассвет, загоняющий ночных хищников обратно в их дома. Вполне возможно, что оджосама почувствовала приближение дня или первые признаки утомления – она крепко потянулась, разделась и Коакума, особо наблюдательная для своих подвижных пациентов, не могла этого не заметить. Красивое юное девичье бело-розовое тело – прекрасная юная красавица-вампиресса была создана идеальной. Коакума укусила себя за язык, чтобы не облизнуться, но небольшое смущение скрыть не могла. Дыхание Коа Ремилия была настоящей принцессой, заслуживающей того, чтобы за ее внимание боролись и отдавали жизнь. Коакума приподнялась на ватных ногах и, пока госпожа отдыхала на кровати, ущипнула себя за лицо. Нужно было сосредоточиться на важных делах, а не смотреть влюбленным взглядом. Но кто знала, что за повседневным платьем скрывалась такая красота?!
- Я с удовольствием предоставлю вам свою помощь, госпожа.
- Только не трогай её там, куда не надо! – приказала она себе. Да, как и у любой похотливой извращенки, желание помацать такую грудь было велико. Коакума подошла поближе, сначала захотела предложить лечь на живот. Включив здравый смысл, она передумала – возможно, у вампирессы были раны или потертости, которые беспокоить не стоило. Коа вытянула руки, начал массировать плечи и шею девушки. Она представила, будто она большая плюшевая кукла и нужно перегнать немного ваты снизу вверх. Тренированные пальцы тщательно разминали шею, пока кожа не сделалась мягкой, как тесто. Потом она перешла на скулы, челюсти, виски, а затем лоб. Если она разогнала кровь в одном месте, то нужно было потревожить и остальные части головы. Кто знает, возможно, госпожа где-то ударилась и просто не могла найти удобную позу? Массаж должен был дать ответы ей на все вопросы и оставаться просто приятным. Коакума потом присела на кровать, перешла к плечам, рукам, ногам и пальцам ног. Если нужно было дотянуться до нужного сустава или части тела, она вставала и меняла свое положение. Когда нужно что-то было поднять в воздух – на помощь приходил длинный хвост. Тишина была их союзником – Коакума почти не беспокоила госпожу. Только редкие вопросы «Вам удобно?» «Я не сильно давлю?» «Потерпите немного, пожалуйста» помогали врачу с её работой. Она привыкла работать с нежным, слабым телом, но эта Ремилия представляла собой девушку в самом расцвете сил. Бери и срывай такой цветочек! Когда пришло время перейти к груди, Коакума положила ладонь на каждую из них. Длинные пальцы мяли идеальные в своем совершенстве полушария груди. Доктор сидела на стуле и находилась перед девушкой – мысль о том, чтобы оказаться сзади приводила её к фантазиям, когда она покусывала тонкую шейку и шептала оджосаме на ушко нежности, прижимая её к своему собственному телу. Впереди у вампирши, пусть даже помятой, были все шансы остановить Коа, если она не сдержится и будет стискивать, прикусывать и не только розовые вершинки, но и всё, что находится вокруг.
- Держи себя в руках. Не переусердствуй. Ты всего лишь работаешь ради выгоды.
- Но это тело…
- Она же размажет тебя по стене, если ты хоть пальцем заденешь её сосок.
- А если она первой проявит симпатию?
Верно! Если она получит приглашение, то ничего такого в этом не будет! Вот и решение проблемы бедной влюбленной доктора – просто не проявлять инициативу. А собственную страсть она всегда может выплеснуть потом при помощи своих пальцев.
72 Кб, 850x866>>33950
- Как хорошо, что это взаимно!
Коакума не поверила своему счастью. Её не оттолкнули, не повысили голос, не припомнили былое самовольство, хотя даже ее защитница усомнилась в правильности её приоритетов. Не отрывая взгляда от девушки, врач бережно взяла её ладонь в свою, погладила тонкие бледные пальцы. Потом, когда она бесшумно придвинулась ближе, осторожно погладила Ремилию по голове. Сейчас вампирша выглядела такой расслабленной и спокойной. И ей нравилось видеть её такой. Умным, ответственным персонам нужно отключаться от бесконечного потока размышлений.
- Если вы считаете, что во всем виновата Рейму, то, скорее всего, так и есть. Хотите я развяжу ей язык? С моими знаниями и умениями она поведает вам все свои секреты.
Сердце Коакумы колотилось гулкими ударами, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки, кровь бешено неслась по венам. Врач делала все, чтобы не выдавать усталость, несмотря и на свой не самый презентабельный вид. С трудом она удержалась, чтобы не накрутить на свой палец мягкую прядь – это было бы непрофессионально. После тяжелого боя вампирша, скорее всего, искала отдых, а не возможность проверить с ней насколько прочная одна из этих кроватей. Нужно было работать, а повеселиться можно будет когда ей начнут доверять.
- Патчули-сама осталась наверху, - Коакума хорошо помнила её приказ. Грубый, холодный, жестокий. Правильный? Если бы она осталась тут, то и причин злиться на неё было бы куда меньше, - Она взяла командование на себя. Я же не могла её ослушаться – она сказала, что я отвечаю за Коакуму, за Флан и за эту одежду своей головой. Один из патрулей задержал меня и хотел отправить к Патчули обратно несмотря на то, что я сказала кодовое слово. Мне пришлось оказать им сопротивление, чтобы выполнить приказ.
Коакума выдохнула, с трудом сдерживая стон от болезненного укуса. Потом её охватывала сладкая сонливость. Закрыв глаза, фамильяр ощутила завораживающее ощущение головокружительного восторга – она ощущала крепкие объятия девушки, то, как она приникает к её шее и как её кровь перетекает в её тело. Находясь на грани сна и яви, она стала думать о том, как жрица смогла провернуть такой трюк и в итоге так сильно упасть в лужу. Ответа она не нашла – правила этого мира значительно отличались от её прежнего, а солнечной энергией такого уровня её Рейму и Мариса не владели. Язык вампирессы лизнул ранку, собирая с неё последние капли крови, и Коа тихо пискнула – боль снова вернулась, словно вся процедура только притупляла проникающее ранение в шею. Коа вздрогнула и открыла глаза, и возмутилась про себя – её руки продолжали трогать девушку не очень подобающим образом. Ремилия-сама, наверное, не очень была этому довольна, поэтому очень умело подыграла. Даже поцелуй ей показался незаслуженным – еще немного и грань всякого приличия была бы пресечена.
- Что я делаю? Это же не Патчули-сама, моя Патчули, которую я так люблю. Но почему, почему я вижу в ней Ремилию-саму, свою Ремилию-саму, которая должна быть здоровой и сильной?
Коакуме стало не хорошо – в ней боролись различные эмоции. Последствия от такого могли быть только негативные, а за помощью она обращаться не могла. Врач, нуждающийся в консультации у не-врача, выглядит слабой и непрофессиональной. Она сильной сжала кулаки и кончики ногтей болезненно впились в кожу, словно две пары зубов. Когда девушка позаботилась о себе и пригласила её за чай, Коа кивнула и почти забыла про свой внутренний конфликт. Фамильяр присела за стол, закинула ногу за ногу, налила и себе тоже чай. Девушка не стала пить его, пока не ответила на все вопросы.
- Мейлинг и девятеро фей были повержены при попытке не впустить жрицу на территорию особняка. Все указывает на то, что Рейму создала огромный луч и поджарила всех лазеров. Сила была такая большая, что всех раскидало в разные стороны. Мейлинг мы вообще обнаружили на дереве…
Из её чашки пошел пар. Прямо в чае торчали два её удлиненных магией ногтя, подогревая напиток. Коакума шлепнула себя по лбу, вытащила ногти и быстро вытерла их салфеткой. Какая самовлюбленность! Нет, но когда она успела это сделать? Она словно не думая стала разогревать воду.
- Не желаете, чтобы я тоже подогрела вам чай?
Она наскоро вытерла два своих пальца. Когда она сделала предложение, то приготовила свои левые пальцы. Ремилия могла заметить, что фамильяр просто обратила их в горячий металл, который служил как ложка. Он удлинялся и укорачивался, словно он покрывал всю кость девушки.
- Сакую… Нет, я не наблюдала. Она же должна приехать в повозке с лошадьми, верно?
Коакума верила, чтобы хоть с Сакуей все будет хорошо. Количество неприятностей за один день сильно зашкаливало. Нужно было с Пачи оговорить возможную переработку, но то ли волшебница что-то умолчала, то ли все беды просто посыпались одним ливнем на этот особняк. Ночь рано или поздно должна была закончиться и скоро придет рассвет, загоняющий ночных хищников обратно в их дома. Вполне возможно, что оджосама почувствовала приближение дня или первые признаки утомления – она крепко потянулась, разделась и Коакума, особо наблюдательная для своих подвижных пациентов, не могла этого не заметить. Красивое юное девичье бело-розовое тело – прекрасная юная красавица-вампиресса была создана идеальной. Коакума укусила себя за язык, чтобы не облизнуться, но небольшое смущение скрыть не могла. Дыхание Коа Ремилия была настоящей принцессой, заслуживающей того, чтобы за ее внимание боролись и отдавали жизнь. Коакума приподнялась на ватных ногах и, пока госпожа отдыхала на кровати, ущипнула себя за лицо. Нужно было сосредоточиться на важных делах, а не смотреть влюбленным взглядом. Но кто знала, что за повседневным платьем скрывалась такая красота?!
- Я с удовольствием предоставлю вам свою помощь, госпожа.
- Только не трогай её там, куда не надо! – приказала она себе. Да, как и у любой похотливой извращенки, желание помацать такую грудь было велико. Коакума подошла поближе, сначала захотела предложить лечь на живот. Включив здравый смысл, она передумала – возможно, у вампирессы были раны или потертости, которые беспокоить не стоило. Коа вытянула руки, начал массировать плечи и шею девушки. Она представила, будто она большая плюшевая кукла и нужно перегнать немного ваты снизу вверх. Тренированные пальцы тщательно разминали шею, пока кожа не сделалась мягкой, как тесто. Потом она перешла на скулы, челюсти, виски, а затем лоб. Если она разогнала кровь в одном месте, то нужно было потревожить и остальные части головы. Кто знает, возможно, госпожа где-то ударилась и просто не могла найти удобную позу? Массаж должен был дать ответы ей на все вопросы и оставаться просто приятным. Коакума потом присела на кровать, перешла к плечам, рукам, ногам и пальцам ног. Если нужно было дотянуться до нужного сустава или части тела, она вставала и меняла свое положение. Когда нужно что-то было поднять в воздух – на помощь приходил длинный хвост. Тишина была их союзником – Коакума почти не беспокоила госпожу. Только редкие вопросы «Вам удобно?» «Я не сильно давлю?» «Потерпите немного, пожалуйста» помогали врачу с её работой. Она привыкла работать с нежным, слабым телом, но эта Ремилия представляла собой девушку в самом расцвете сил. Бери и срывай такой цветочек! Когда пришло время перейти к груди, Коакума положила ладонь на каждую из них. Длинные пальцы мяли идеальные в своем совершенстве полушария груди. Доктор сидела на стуле и находилась перед девушкой – мысль о том, чтобы оказаться сзади приводила её к фантазиям, когда она покусывала тонкую шейку и шептала оджосаме на ушко нежности, прижимая её к своему собственному телу. Впереди у вампирши, пусть даже помятой, были все шансы остановить Коа, если она не сдержится и будет стискивать, прикусывать и не только розовые вершинки, но и всё, что находится вокруг.
- Держи себя в руках. Не переусердствуй. Ты всего лишь работаешь ради выгоды.
- Но это тело…
- Она же размажет тебя по стене, если ты хоть пальцем заденешь её сосок.
- А если она первой проявит симпатию?
Верно! Если она получит приглашение, то ничего такого в этом не будет! Вот и решение проблемы бедной влюбленной доктора – просто не проявлять инициативу. А собственную страсть она всегда может выплеснуть потом при помощи своих пальцев.
- Как хорошо, что это взаимно!
Коакума не поверила своему счастью. Её не оттолкнули, не повысили голос, не припомнили былое самовольство, хотя даже ее защитница усомнилась в правильности её приоритетов. Не отрывая взгляда от девушки, врач бережно взяла её ладонь в свою, погладила тонкие бледные пальцы. Потом, когда она бесшумно придвинулась ближе, осторожно погладила Ремилию по голове. Сейчас вампирша выглядела такой расслабленной и спокойной. И ей нравилось видеть её такой. Умным, ответственным персонам нужно отключаться от бесконечного потока размышлений.
- Если вы считаете, что во всем виновата Рейму, то, скорее всего, так и есть. Хотите я развяжу ей язык? С моими знаниями и умениями она поведает вам все свои секреты.
Сердце Коакумы колотилось гулкими ударами, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки, кровь бешено неслась по венам. Врач делала все, чтобы не выдавать усталость, несмотря и на свой не самый презентабельный вид. С трудом она удержалась, чтобы не накрутить на свой палец мягкую прядь – это было бы непрофессионально. После тяжелого боя вампирша, скорее всего, искала отдых, а не возможность проверить с ней насколько прочная одна из этих кроватей. Нужно было работать, а повеселиться можно будет когда ей начнут доверять.
- Патчули-сама осталась наверху, - Коакума хорошо помнила её приказ. Грубый, холодный, жестокий. Правильный? Если бы она осталась тут, то и причин злиться на неё было бы куда меньше, - Она взяла командование на себя. Я же не могла её ослушаться – она сказала, что я отвечаю за Коакуму, за Флан и за эту одежду своей головой. Один из патрулей задержал меня и хотел отправить к Патчули обратно несмотря на то, что я сказала кодовое слово. Мне пришлось оказать им сопротивление, чтобы выполнить приказ.
Коакума выдохнула, с трудом сдерживая стон от болезненного укуса. Потом её охватывала сладкая сонливость. Закрыв глаза, фамильяр ощутила завораживающее ощущение головокружительного восторга – она ощущала крепкие объятия девушки, то, как она приникает к её шее и как её кровь перетекает в её тело. Находясь на грани сна и яви, она стала думать о том, как жрица смогла провернуть такой трюк и в итоге так сильно упасть в лужу. Ответа она не нашла – правила этого мира значительно отличались от её прежнего, а солнечной энергией такого уровня её Рейму и Мариса не владели. Язык вампирессы лизнул ранку, собирая с неё последние капли крови, и Коа тихо пискнула – боль снова вернулась, словно вся процедура только притупляла проникающее ранение в шею. Коа вздрогнула и открыла глаза, и возмутилась про себя – её руки продолжали трогать девушку не очень подобающим образом. Ремилия-сама, наверное, не очень была этому довольна, поэтому очень умело подыграла. Даже поцелуй ей показался незаслуженным – еще немного и грань всякого приличия была бы пресечена.
- Что я делаю? Это же не Патчули-сама, моя Патчули, которую я так люблю. Но почему, почему я вижу в ней Ремилию-саму, свою Ремилию-саму, которая должна быть здоровой и сильной?
Коакуме стало не хорошо – в ней боролись различные эмоции. Последствия от такого могли быть только негативные, а за помощью она обращаться не могла. Врач, нуждающийся в консультации у не-врача, выглядит слабой и непрофессиональной. Она сильной сжала кулаки и кончики ногтей болезненно впились в кожу, словно две пары зубов. Когда девушка позаботилась о себе и пригласила её за чай, Коа кивнула и почти забыла про свой внутренний конфликт. Фамильяр присела за стол, закинула ногу за ногу, налила и себе тоже чай. Девушка не стала пить его, пока не ответила на все вопросы.
- Мейлинг и девятеро фей были повержены при попытке не впустить жрицу на территорию особняка. Все указывает на то, что Рейму создала огромный луч и поджарила всех лазеров. Сила была такая большая, что всех раскидало в разные стороны. Мейлинг мы вообще обнаружили на дереве…
Из её чашки пошел пар. Прямо в чае торчали два её удлиненных магией ногтя, подогревая напиток. Коакума шлепнула себя по лбу, вытащила ногти и быстро вытерла их салфеткой. Какая самовлюбленность! Нет, но когда она успела это сделать? Она словно не думая стала разогревать воду.
- Не желаете, чтобы я тоже подогрела вам чай?
Она наскоро вытерла два своих пальца. Когда она сделала предложение, то приготовила свои левые пальцы. Ремилия могла заметить, что фамильяр просто обратила их в горячий металл, который служил как ложка. Он удлинялся и укорачивался, словно он покрывал всю кость девушки.
- Сакую… Нет, я не наблюдала. Она же должна приехать в повозке с лошадьми, верно?
Коакума верила, чтобы хоть с Сакуей все будет хорошо. Количество неприятностей за один день сильно зашкаливало. Нужно было с Пачи оговорить возможную переработку, но то ли волшебница что-то умолчала, то ли все беды просто посыпались одним ливнем на этот особняк. Ночь рано или поздно должна была закончиться и скоро придет рассвет, загоняющий ночных хищников обратно в их дома. Вполне возможно, что оджосама почувствовала приближение дня или первые признаки утомления – она крепко потянулась, разделась и Коакума, особо наблюдательная для своих подвижных пациентов, не могла этого не заметить. Красивое юное девичье бело-розовое тело – прекрасная юная красавица-вампиресса была создана идеальной. Коакума укусила себя за язык, чтобы не облизнуться, но небольшое смущение скрыть не могла. Дыхание Коа Ремилия была настоящей принцессой, заслуживающей того, чтобы за ее внимание боролись и отдавали жизнь. Коакума приподнялась на ватных ногах и, пока госпожа отдыхала на кровати, ущипнула себя за лицо. Нужно было сосредоточиться на важных делах, а не смотреть влюбленным взглядом. Но кто знала, что за повседневным платьем скрывалась такая красота?!
- Я с удовольствием предоставлю вам свою помощь, госпожа.
- Только не трогай её там, куда не надо! – приказала она себе. Да, как и у любой похотливой извращенки, желание помацать такую грудь было велико. Коакума подошла поближе, сначала захотела предложить лечь на живот. Включив здравый смысл, она передумала – возможно, у вампирессы были раны или потертости, которые беспокоить не стоило. Коа вытянула руки, начал массировать плечи и шею девушки. Она представила, будто она большая плюшевая кукла и нужно перегнать немного ваты снизу вверх. Тренированные пальцы тщательно разминали шею, пока кожа не сделалась мягкой, как тесто. Потом она перешла на скулы, челюсти, виски, а затем лоб. Если она разогнала кровь в одном месте, то нужно было потревожить и остальные части головы. Кто знает, возможно, госпожа где-то ударилась и просто не могла найти удобную позу? Массаж должен был дать ответы ей на все вопросы и оставаться просто приятным. Коакума потом присела на кровать, перешла к плечам, рукам, ногам и пальцам ног. Если нужно было дотянуться до нужного сустава или части тела, она вставала и меняла свое положение. Когда нужно что-то было поднять в воздух – на помощь приходил длинный хвост. Тишина была их союзником – Коакума почти не беспокоила госпожу. Только редкие вопросы «Вам удобно?» «Я не сильно давлю?» «Потерпите немного, пожалуйста» помогали врачу с её работой. Она привыкла работать с нежным, слабым телом, но эта Ремилия представляла собой девушку в самом расцвете сил. Бери и срывай такой цветочек! Когда пришло время перейти к груди, Коакума положила ладонь на каждую из них. Длинные пальцы мяли идеальные в своем совершенстве полушария груди. Доктор сидела на стуле и находилась перед девушкой – мысль о том, чтобы оказаться сзади приводила её к фантазиям, когда она покусывала тонкую шейку и шептала оджосаме на ушко нежности, прижимая её к своему собственному телу. Впереди у вампирши, пусть даже помятой, были все шансы остановить Коа, если она не сдержится и будет стискивать, прикусывать и не только розовые вершинки, но и всё, что находится вокруг.
- Держи себя в руках. Не переусердствуй. Ты всего лишь работаешь ради выгоды.
- Но это тело…
- Она же размажет тебя по стене, если ты хоть пальцем заденешь её сосок.
- А если она первой проявит симпатию?
Верно! Если она получит приглашение, то ничего такого в этом не будет! Вот и решение проблемы бедной влюбленной доктора – просто не проявлять инициативу. А собственную страсть она всегда может выплеснуть потом при помощи своих пальцев.
131 Кб, 850x1200>>41468
- Вам понравился массаж, оджосама?
Коакума, убрав разгоряченные от работы пальцы, на радостях составила план, чтобы госпожа осталось ей довольна:
- Оджосама, я бы посоветовала вам немного поспать. Все, кроме вас, уже заслуженно подремали сегодня, это я знаю точно. Особенно наши больные. Если желаете, я могу сделать рокировку. Я меняю вас с Коакумой местами, убираю лишнее оборудование, двигаю две кровати вместе и составляю двухспальную кровать. В итоге вы сможете отдохнуть рядом с собственной сестрой! Ну не чудесно ли?
Вы предпочтете молоко чаю? Я думаю, что это волшебная идея! Тогда я не буду вас отвлекать от утоления жажды. Приятного аппетита! Или буду? Ваша грудь кажется тяжелее обычной. Вы же не откажете и мне в небольшой помощи? Смотрите, а за окном уже темно. Давайте полетим в купальниках - мне не терпится погрузиться в чистую воду и заплыть на глубину вместе с вами~
- Вам понравился массаж, оджосама?
Коакума, убрав разгоряченные от работы пальцы, на радостях составила план, чтобы госпожа осталось ей довольна:
- Оджосама, я бы посоветовала вам немного поспать. Все, кроме вас, уже заслуженно подремали сегодня, это я знаю точно. Особенно наши больные. Если желаете, я могу сделать рокировку. Я меняю вас с Коакумой местами, убираю лишнее оборудование, двигаю две кровати вместе и составляю двухспальную кровать. В итоге вы сможете отдохнуть рядом с собственной сестрой! Ну не чудесно ли?
Вы предпочтете молоко чаю? Я думаю, что это волшебная идея! Тогда я не буду вас отвлекать от утоления жажды. Приятного аппетита! Или буду? Ваша грудь кажется тяжелее обычной. Вы же не откажете и мне в небольшой помощи? Смотрите, а за окном уже темно. Давайте полетим в купальниках - мне не терпится погрузиться в чистую воду и заплыть на глубину вместе с вами~
144 Кб, 1280x905Высматривая игры
>>32615
Классные, лапать!~
Классные, лапать!~
145 Кб, 910x1280>>43538
Как я их в одиночку выполнять буду? Сопартийцы нужны! Значит придется как-то перебиваться ночь в таверне.
Как я их в одиночку выполнять буду? Сопартийцы нужны! Значит придется как-то перебиваться ночь в таверне.
>>43730
Кажется, что кто-то просто трусит. Зато оставаться на ночь в таверне не боишься...
Кажется, что кто-то просто трусит. Зато оставаться на ночь в таверне не боишься...
90 Кб, 686x1200>>43841
Ццыц! И ничего я не трушу! Просто...поздно уже. Лучше завтра утром. Да.
Ццыц! И ничего я не трушу! Просто...поздно уже. Лучше завтра утром. Да.
81 Кб, 819x655>>44163
Да-да, я так и поняла. Здесь опасно одной, садись мне на хвост, я отнесу тебя в свою пещеру, там безопасно.
Да-да, я так и поняла. Здесь опасно одной, садись мне на хвост, я отнесу тебя в свою пещеру, там безопасно.
>>44296
Словить бы тебя...
Словить бы тебя...
169 Кб, 850x1356>>41468
>>41617
Довольно улыбнувшись на ответ дьяволёнка, Ремилия ровно легла на спину, слегка разводя бёдра в стороны, как и руки, на случай, если Коакума решит уделить внимание и им. Оба дьяволёнка, на самом деле, отличались исключительной преданностью и старанием, благодаря которым можно было закрыть глаза на некоторую неуклюжесть, по крайней мере свой Коакумы, как и на жалобы подруги, касательно её выходок. Ощутив, как руки девушки легли на её шею, принимаясь нежно массировать её, Ремилия прикрыла глаза от удовольствия. Она уже успела соскучиться по нежным прикосновениям, которые ей дарила фамильяр, а если закрыть глаза, то их и вовсе можно было спутать, если не знать о некоторых чертах их характера и речи.
– Вот, значит, как… Похоже, в случае со стражницей она церемониться не стала и ударила внезапно. И по все видимости, потратила на это немало сил. Мэйлин много тренируется и её не так-то просто заставить потерять сознание.
Думая об этом, вампирша заметила, как сама была готова окунуться в бессознательность. Пальцы дьяволёнка успокаивали её тело и сердце, расслабляя их, приводя мышцы в тонус, при этом туманя её сознание, заставляя Ремилию что было сил удерживать сознание ясным. Отдых – отдыхом, но в отличие от тела, дуэль никак не затронула её умственные способности, чтобы они нуждались в отдыхе.
– У меня есть другая идея. Вы допросите жрицу вместе с Сакуей, когда она вернётся. Полагаю, методы у вас разные, а следовательно, могут дополнять друг друга. Ах да, скажу сразу, пока не забыла – чтобы добиться результата, можете применять что угодно. Если она и правда виновата в том, что стало с моей сестрой, то она этого вполне заслуживает.
Пальцы дьяволёнка приятно скользили по коже, заботливо разминая мышцы шеи и плечей. Когда же она коснулась её лица, вампирша, не в состоянии сдержать эмоции, довольно улыбнулась. Хоть она и редко кому-то позволяла приблизиться к себе настолько, чтобы дотронуться до её лица, в этот раз это было очень приятно и лишь немного щекотно.
Постепенно, дьяволёнок переходила и к другим частям тела, одаривая вниманием каждую конечность, постепенно спускаясь ниже. Ремилия не думала, что гостья настолько ответственно подойдёт к её просьбе, что будет делать массаж всего тела, но всё же была рада её решению. Пальцы девушки действительно творили какую-то невидимую магию, прогоняя усталость из тела девушки. Избалованная заботой своего фамильяра и тем, что она частенько брала её на руки, Ремилия лишь сейчас осознала, насколько плохой затеей было устраивать дуэль, будучи на каблуках. Когда дьяволёнок принялась массировать пальцы её ног, вампирша осознала, что весь день они находились не в самом удобном положении, при этом имея очень мало возможности, чтобы хоть немного пошевелиться, отчего нажатие на каждый из них доставляло вампирше приятную, не сильную боль, которая сразу же отступала, давая место расслабленности.
– Мх-х… Приятно то как… - протяжно произнесла Ремилия сдавленным голосом, не желая, чтобы он перерос в полноценный стон удовольствия.
Вампирша уже не стесняясь, извивалась от удовольствия в руках дьяволёнка, наслаждаясь этими сильными, но в то же время заботливыми прикосновениями. Ощущение лёгкости всё больше наполняло её тело, ещё немного и она будет готова вновь защитить честь своего особняка, а если придётся, то и вовсе перевернуть весь Генсокё с ног на голову.
Ещё немного и Ремилия была готова провалиться в сон, прямо на этой кровати, как неожиданно, руки Коакумы легли на её грудь, мягко сжимая её и массируя, но в отличие от других частей тела, куда более нежно, даже с трепетом. Тело вампирши сразу же отреагировало на это, воспринимая прикосновения как ласку, а не массаж и было не важно, что в этот момент Ремилия думала о том, что это второе. Небольшие, розовые вершинки сразу же налились силой и твёрдостью, что можно было списать на прохладу в подземелье, в отличие от лёгкого румянца, который залил щёки девушки. Чем больше она находилась в компании гостьи, тем меньше она отличала её от собственного фамильяра. Формально, она была просто её двойником.
– Может быть, я просто слишком много думаю об этом? Но как бы я поступила, посети наш мир другая Я? – подумала про себя Ремилия. Её разум метался от одной мысли к другой, но решение было совсем рядом, до него осталось только дотянуться рукой.
– Да, это было превосходно, спасибо, Коакума.
Ремилия мягко улыбнулась в ответ, выпрямляясь и садясь на кровать ровно, попробовала потянуться ещё раз. Благодаря стараниям дьяволёнка, её тело, казалось бы, стало более гибким, а от затёкших мышц, в которые словно залили бетон, не осталось и следа. Вампирша не стеснялась демонстрировать гостье свою грудь, ведь как-никак она была врачом, а раз так, то стесняться было просто глупо, ведь окажись она в более печальной ситуации, девушка всё-равно могла бы во всех деталях рассмотреть её тело.
Выслушав предложение дьяволёнка, вампирша посмотрела на спящую сестру и отрицательно покачала головой из стороны в сторону.
– Не стоит. Лучше, пусть отдыхает. Если проснётся, то её потом ничем не успокоишь и никакие уговоры не помогут ей остаться в кровати. Но я с тобой согласна, небольшой отдых мне бы не помешал. Как и тебе, на самом деле, я же вижу. Полагаю, ты закончила все процедуры с девушками? Тогда, самое время…
Потянувшись за рукой дьяволёнка, Ремилия взяла её запястье в своё, потянув на себя, заставляя девушку оказаться на кровати рядом с собой. Больничная кровать была куда скромнее той, что стояла в её комнате и чтобы им обеим хватало место, приходилось прижиматься друг к другу. Коснувшись рукой щеки дьяволёнка, вампирша нежно погладила её, плавно подбираясь к её коротким волосам. Хоть она и настаивала на том, чтобы её фамильяр не укорачивала свою стрижку, короткие волосы украшали это милое личико ни чуть не хуже. Положив руку на поясницу девушки, Ремилия прижала её поближе к себе, а сама, потянувшись к её губам, нежно поцеловала их так, как целует свою любимицу. Одаривая каждый нежный лепесток поцелуями, вампирша прижималась к ней ещё сильнее, настолько, что её бедро уже скользнуло между бёдрами врача, а Ремилия ещё сильнее прижалась к её низу живота своим, надеясь почувствовать через одежду тепло её тела. Прикрывая глаза от удовольствия, она нежно целовала её губы, наслаждаясь знакомой мягкостью, пока её рука поглаживала спину девушки, лаская основания крыльев, поднимаясь выше, к лопаткам и опускаясь в самый низ, ложась на округлые ягодицы, чтобы погладить их.
Не говоря ни слова, Ремилия надеялась, что гостья поймёт её. Оторвавшись от нежных губ, вампирша уткнулась лицом в её шею, вновь припадая губами к тому месту, куда она её совсем недавно кусала, но на этот раз не для того, чтобы доставить болезненное ощущение, а чтобы дать почувствовать своё желание. Ремилия горячо целовала тонкую, нежную кожу девушки, изредка прикусывая её передними зубами, в то время её тело, словно само по себе, продолжало ёрзать, но на этот раз не для того, чтобы выразить наслаждение от массажа, а чтобы ещё лучше прочувствовать дьяволёнка.
Огонь, что разгорелся внутри Ремилии окончательно убил всякое желание провести отдых в спокойной обстановке, наслаждаясь сном или дрёмой и её характер начал давать о себе знать. Придерживая девушку за плечи, она с лёгкостью перевернулась вместе с ней, оказываясь сверху и прижимая её своим телом к кровати.
– У меня к тебе есть ещё одна небольшая просьба… – тихо сказала Ремилия, опустив руки вдоль своего тела. После нескольких секунд, в течении которых она ёрзала, будучи сверху, сначала работая руками, а затем и ногами, она взяла в руки бельё, которое только что сняла, демонстрируя дьяволёнку едва заметное на белой ткани влажное пятно, – позаботишься обо мне?
>>41617
Довольно улыбнувшись на ответ дьяволёнка, Ремилия ровно легла на спину, слегка разводя бёдра в стороны, как и руки, на случай, если Коакума решит уделить внимание и им. Оба дьяволёнка, на самом деле, отличались исключительной преданностью и старанием, благодаря которым можно было закрыть глаза на некоторую неуклюжесть, по крайней мере свой Коакумы, как и на жалобы подруги, касательно её выходок. Ощутив, как руки девушки легли на её шею, принимаясь нежно массировать её, Ремилия прикрыла глаза от удовольствия. Она уже успела соскучиться по нежным прикосновениям, которые ей дарила фамильяр, а если закрыть глаза, то их и вовсе можно было спутать, если не знать о некоторых чертах их характера и речи.
– Вот, значит, как… Похоже, в случае со стражницей она церемониться не стала и ударила внезапно. И по все видимости, потратила на это немало сил. Мэйлин много тренируется и её не так-то просто заставить потерять сознание.
Думая об этом, вампирша заметила, как сама была готова окунуться в бессознательность. Пальцы дьяволёнка успокаивали её тело и сердце, расслабляя их, приводя мышцы в тонус, при этом туманя её сознание, заставляя Ремилию что было сил удерживать сознание ясным. Отдых – отдыхом, но в отличие от тела, дуэль никак не затронула её умственные способности, чтобы они нуждались в отдыхе.
– У меня есть другая идея. Вы допросите жрицу вместе с Сакуей, когда она вернётся. Полагаю, методы у вас разные, а следовательно, могут дополнять друг друга. Ах да, скажу сразу, пока не забыла – чтобы добиться результата, можете применять что угодно. Если она и правда виновата в том, что стало с моей сестрой, то она этого вполне заслуживает.
Пальцы дьяволёнка приятно скользили по коже, заботливо разминая мышцы шеи и плечей. Когда же она коснулась её лица, вампирша, не в состоянии сдержать эмоции, довольно улыбнулась. Хоть она и редко кому-то позволяла приблизиться к себе настолько, чтобы дотронуться до её лица, в этот раз это было очень приятно и лишь немного щекотно.
Постепенно, дьяволёнок переходила и к другим частям тела, одаривая вниманием каждую конечность, постепенно спускаясь ниже. Ремилия не думала, что гостья настолько ответственно подойдёт к её просьбе, что будет делать массаж всего тела, но всё же была рада её решению. Пальцы девушки действительно творили какую-то невидимую магию, прогоняя усталость из тела девушки. Избалованная заботой своего фамильяра и тем, что она частенько брала её на руки, Ремилия лишь сейчас осознала, насколько плохой затеей было устраивать дуэль, будучи на каблуках. Когда дьяволёнок принялась массировать пальцы её ног, вампирша осознала, что весь день они находились не в самом удобном положении, при этом имея очень мало возможности, чтобы хоть немного пошевелиться, отчего нажатие на каждый из них доставляло вампирше приятную, не сильную боль, которая сразу же отступала, давая место расслабленности.
– Мх-х… Приятно то как… - протяжно произнесла Ремилия сдавленным голосом, не желая, чтобы он перерос в полноценный стон удовольствия.
Вампирша уже не стесняясь, извивалась от удовольствия в руках дьяволёнка, наслаждаясь этими сильными, но в то же время заботливыми прикосновениями. Ощущение лёгкости всё больше наполняло её тело, ещё немного и она будет готова вновь защитить честь своего особняка, а если придётся, то и вовсе перевернуть весь Генсокё с ног на голову.
Ещё немного и Ремилия была готова провалиться в сон, прямо на этой кровати, как неожиданно, руки Коакумы легли на её грудь, мягко сжимая её и массируя, но в отличие от других частей тела, куда более нежно, даже с трепетом. Тело вампирши сразу же отреагировало на это, воспринимая прикосновения как ласку, а не массаж и было не важно, что в этот момент Ремилия думала о том, что это второе. Небольшие, розовые вершинки сразу же налились силой и твёрдостью, что можно было списать на прохладу в подземелье, в отличие от лёгкого румянца, который залил щёки девушки. Чем больше она находилась в компании гостьи, тем меньше она отличала её от собственного фамильяра. Формально, она была просто её двойником.
– Может быть, я просто слишком много думаю об этом? Но как бы я поступила, посети наш мир другая Я? – подумала про себя Ремилия. Её разум метался от одной мысли к другой, но решение было совсем рядом, до него осталось только дотянуться рукой.
– Да, это было превосходно, спасибо, Коакума.
Ремилия мягко улыбнулась в ответ, выпрямляясь и садясь на кровать ровно, попробовала потянуться ещё раз. Благодаря стараниям дьяволёнка, её тело, казалось бы, стало более гибким, а от затёкших мышц, в которые словно залили бетон, не осталось и следа. Вампирша не стеснялась демонстрировать гостье свою грудь, ведь как-никак она была врачом, а раз так, то стесняться было просто глупо, ведь окажись она в более печальной ситуации, девушка всё-равно могла бы во всех деталях рассмотреть её тело.
Выслушав предложение дьяволёнка, вампирша посмотрела на спящую сестру и отрицательно покачала головой из стороны в сторону.
– Не стоит. Лучше, пусть отдыхает. Если проснётся, то её потом ничем не успокоишь и никакие уговоры не помогут ей остаться в кровати. Но я с тобой согласна, небольшой отдых мне бы не помешал. Как и тебе, на самом деле, я же вижу. Полагаю, ты закончила все процедуры с девушками? Тогда, самое время…
Потянувшись за рукой дьяволёнка, Ремилия взяла её запястье в своё, потянув на себя, заставляя девушку оказаться на кровати рядом с собой. Больничная кровать была куда скромнее той, что стояла в её комнате и чтобы им обеим хватало место, приходилось прижиматься друг к другу. Коснувшись рукой щеки дьяволёнка, вампирша нежно погладила её, плавно подбираясь к её коротким волосам. Хоть она и настаивала на том, чтобы её фамильяр не укорачивала свою стрижку, короткие волосы украшали это милое личико ни чуть не хуже. Положив руку на поясницу девушки, Ремилия прижала её поближе к себе, а сама, потянувшись к её губам, нежно поцеловала их так, как целует свою любимицу. Одаривая каждый нежный лепесток поцелуями, вампирша прижималась к ней ещё сильнее, настолько, что её бедро уже скользнуло между бёдрами врача, а Ремилия ещё сильнее прижалась к её низу живота своим, надеясь почувствовать через одежду тепло её тела. Прикрывая глаза от удовольствия, она нежно целовала её губы, наслаждаясь знакомой мягкостью, пока её рука поглаживала спину девушки, лаская основания крыльев, поднимаясь выше, к лопаткам и опускаясь в самый низ, ложась на округлые ягодицы, чтобы погладить их.
Не говоря ни слова, Ремилия надеялась, что гостья поймёт её. Оторвавшись от нежных губ, вампирша уткнулась лицом в её шею, вновь припадая губами к тому месту, куда она её совсем недавно кусала, но на этот раз не для того, чтобы доставить болезненное ощущение, а чтобы дать почувствовать своё желание. Ремилия горячо целовала тонкую, нежную кожу девушки, изредка прикусывая её передними зубами, в то время её тело, словно само по себе, продолжало ёрзать, но на этот раз не для того, чтобы выразить наслаждение от массажа, а чтобы ещё лучше прочувствовать дьяволёнка.
Огонь, что разгорелся внутри Ремилии окончательно убил всякое желание провести отдых в спокойной обстановке, наслаждаясь сном или дрёмой и её характер начал давать о себе знать. Придерживая девушку за плечи, она с лёгкостью перевернулась вместе с ней, оказываясь сверху и прижимая её своим телом к кровати.
– У меня к тебе есть ещё одна небольшая просьба… – тихо сказала Ремилия, опустив руки вдоль своего тела. После нескольких секунд, в течении которых она ёрзала, будучи сверху, сначала работая руками, а затем и ногами, она взяла в руки бельё, которое только что сняла, демонстрируя дьяволёнку едва заметное на белой ткани влажное пятно, – позаботишься обо мне?
169 Кб, 850x1356>>41468
>>41617
Довольно улыбнувшись на ответ дьяволёнка, Ремилия ровно легла на спину, слегка разводя бёдра в стороны, как и руки, на случай, если Коакума решит уделить внимание и им. Оба дьяволёнка, на самом деле, отличались исключительной преданностью и старанием, благодаря которым можно было закрыть глаза на некоторую неуклюжесть, по крайней мере свой Коакумы, как и на жалобы подруги, касательно её выходок. Ощутив, как руки девушки легли на её шею, принимаясь нежно массировать её, Ремилия прикрыла глаза от удовольствия. Она уже успела соскучиться по нежным прикосновениям, которые ей дарила фамильяр, а если закрыть глаза, то их и вовсе можно было спутать, если не знать о некоторых чертах их характера и речи.
– Вот, значит, как… Похоже, в случае со стражницей она церемониться не стала и ударила внезапно. И по все видимости, потратила на это немало сил. Мэйлин много тренируется и её не так-то просто заставить потерять сознание.
Думая об этом, вампирша заметила, как сама была готова окунуться в бессознательность. Пальцы дьяволёнка успокаивали её тело и сердце, расслабляя их, приводя мышцы в тонус, при этом туманя её сознание, заставляя Ремилию что было сил удерживать сознание ясным. Отдых – отдыхом, но в отличие от тела, дуэль никак не затронула её умственные способности, чтобы они нуждались в отдыхе.
– У меня есть другая идея. Вы допросите жрицу вместе с Сакуей, когда она вернётся. Полагаю, методы у вас разные, а следовательно, могут дополнять друг друга. Ах да, скажу сразу, пока не забыла – чтобы добиться результата, можете применять что угодно. Если она и правда виновата в том, что стало с моей сестрой, то она этого вполне заслуживает.
Пальцы дьяволёнка приятно скользили по коже, заботливо разминая мышцы шеи и плечей. Когда же она коснулась её лица, вампирша, не в состоянии сдержать эмоции, довольно улыбнулась. Хоть она и редко кому-то позволяла приблизиться к себе настолько, чтобы дотронуться до её лица, в этот раз это было очень приятно и лишь немного щекотно.
Постепенно, дьяволёнок переходила и к другим частям тела, одаривая вниманием каждую конечность, постепенно спускаясь ниже. Ремилия не думала, что гостья настолько ответственно подойдёт к её просьбе, что будет делать массаж всего тела, но всё же была рада её решению. Пальцы девушки действительно творили какую-то невидимую магию, прогоняя усталость из тела девушки. Избалованная заботой своего фамильяра и тем, что она частенько брала её на руки, Ремилия лишь сейчас осознала, насколько плохой затеей было устраивать дуэль, будучи на каблуках. Когда дьяволёнок принялась массировать пальцы её ног, вампирша осознала, что весь день они находились не в самом удобном положении, при этом имея очень мало возможности, чтобы хоть немного пошевелиться, отчего нажатие на каждый из них доставляло вампирше приятную, не сильную боль, которая сразу же отступала, давая место расслабленности.
– Мх-х… Приятно то как… - протяжно произнесла Ремилия сдавленным голосом, не желая, чтобы он перерос в полноценный стон удовольствия.
Вампирша уже не стесняясь, извивалась от удовольствия в руках дьяволёнка, наслаждаясь этими сильными, но в то же время заботливыми прикосновениями. Ощущение лёгкости всё больше наполняло её тело, ещё немного и она будет готова вновь защитить честь своего особняка, а если придётся, то и вовсе перевернуть весь Генсокё с ног на голову.
Ещё немного и Ремилия была готова провалиться в сон, прямо на этой кровати, как неожиданно, руки Коакумы легли на её грудь, мягко сжимая её и массируя, но в отличие от других частей тела, куда более нежно, даже с трепетом. Тело вампирши сразу же отреагировало на это, воспринимая прикосновения как ласку, а не массаж и было не важно, что в этот момент Ремилия думала о том, что это второе. Небольшие, розовые вершинки сразу же налились силой и твёрдостью, что можно было списать на прохладу в подземелье, в отличие от лёгкого румянца, который залил щёки девушки. Чем больше она находилась в компании гостьи, тем меньше она отличала её от собственного фамильяра. Формально, она была просто её двойником.
– Может быть, я просто слишком много думаю об этом? Но как бы я поступила, посети наш мир другая Я? – подумала про себя Ремилия. Её разум метался от одной мысли к другой, но решение было совсем рядом, до него осталось только дотянуться рукой.
– Да, это было превосходно, спасибо, Коакума.
Ремилия мягко улыбнулась в ответ, выпрямляясь и садясь на кровать ровно, попробовала потянуться ещё раз. Благодаря стараниям дьяволёнка, её тело, казалось бы, стало более гибким, а от затёкших мышц, в которые словно залили бетон, не осталось и следа. Вампирша не стеснялась демонстрировать гостье свою грудь, ведь как-никак она была врачом, а раз так, то стесняться было просто глупо, ведь окажись она в более печальной ситуации, девушка всё-равно могла бы во всех деталях рассмотреть её тело.
Выслушав предложение дьяволёнка, вампирша посмотрела на спящую сестру и отрицательно покачала головой из стороны в сторону.
– Не стоит. Лучше, пусть отдыхает. Если проснётся, то её потом ничем не успокоишь и никакие уговоры не помогут ей остаться в кровати. Но я с тобой согласна, небольшой отдых мне бы не помешал. Как и тебе, на самом деле, я же вижу. Полагаю, ты закончила все процедуры с девушками? Тогда, самое время…
Потянувшись за рукой дьяволёнка, Ремилия взяла её запястье в своё, потянув на себя, заставляя девушку оказаться на кровати рядом с собой. Больничная кровать была куда скромнее той, что стояла в её комнате и чтобы им обеим хватало место, приходилось прижиматься друг к другу. Коснувшись рукой щеки дьяволёнка, вампирша нежно погладила её, плавно подбираясь к её коротким волосам. Хоть она и настаивала на том, чтобы её фамильяр не укорачивала свою стрижку, короткие волосы украшали это милое личико ни чуть не хуже. Положив руку на поясницу девушки, Ремилия прижала её поближе к себе, а сама, потянувшись к её губам, нежно поцеловала их так, как целует свою любимицу. Одаривая каждый нежный лепесток поцелуями, вампирша прижималась к ней ещё сильнее, настолько, что её бедро уже скользнуло между бёдрами врача, а Ремилия ещё сильнее прижалась к её низу живота своим, надеясь почувствовать через одежду тепло её тела. Прикрывая глаза от удовольствия, она нежно целовала её губы, наслаждаясь знакомой мягкостью, пока её рука поглаживала спину девушки, лаская основания крыльев, поднимаясь выше, к лопаткам и опускаясь в самый низ, ложась на округлые ягодицы, чтобы погладить их.
Не говоря ни слова, Ремилия надеялась, что гостья поймёт её. Оторвавшись от нежных губ, вампирша уткнулась лицом в её шею, вновь припадая губами к тому месту, куда она её совсем недавно кусала, но на этот раз не для того, чтобы доставить болезненное ощущение, а чтобы дать почувствовать своё желание. Ремилия горячо целовала тонкую, нежную кожу девушки, изредка прикусывая её передними зубами, в то время её тело, словно само по себе, продолжало ёрзать, но на этот раз не для того, чтобы выразить наслаждение от массажа, а чтобы ещё лучше прочувствовать дьяволёнка.
Огонь, что разгорелся внутри Ремилии окончательно убил всякое желание провести отдых в спокойной обстановке, наслаждаясь сном или дрёмой и её характер начал давать о себе знать. Придерживая девушку за плечи, она с лёгкостью перевернулась вместе с ней, оказываясь сверху и прижимая её своим телом к кровати.
– У меня к тебе есть ещё одна небольшая просьба… – тихо сказала Ремилия, опустив руки вдоль своего тела. После нескольких секунд, в течении которых она ёрзала, будучи сверху, сначала работая руками, а затем и ногами, она взяла в руки бельё, которое только что сняла, демонстрируя дьяволёнку едва заметное на белой ткани влажное пятно, – позаботишься обо мне?
>>41617
Довольно улыбнувшись на ответ дьяволёнка, Ремилия ровно легла на спину, слегка разводя бёдра в стороны, как и руки, на случай, если Коакума решит уделить внимание и им. Оба дьяволёнка, на самом деле, отличались исключительной преданностью и старанием, благодаря которым можно было закрыть глаза на некоторую неуклюжесть, по крайней мере свой Коакумы, как и на жалобы подруги, касательно её выходок. Ощутив, как руки девушки легли на её шею, принимаясь нежно массировать её, Ремилия прикрыла глаза от удовольствия. Она уже успела соскучиться по нежным прикосновениям, которые ей дарила фамильяр, а если закрыть глаза, то их и вовсе можно было спутать, если не знать о некоторых чертах их характера и речи.
– Вот, значит, как… Похоже, в случае со стражницей она церемониться не стала и ударила внезапно. И по все видимости, потратила на это немало сил. Мэйлин много тренируется и её не так-то просто заставить потерять сознание.
Думая об этом, вампирша заметила, как сама была готова окунуться в бессознательность. Пальцы дьяволёнка успокаивали её тело и сердце, расслабляя их, приводя мышцы в тонус, при этом туманя её сознание, заставляя Ремилию что было сил удерживать сознание ясным. Отдых – отдыхом, но в отличие от тела, дуэль никак не затронула её умственные способности, чтобы они нуждались в отдыхе.
– У меня есть другая идея. Вы допросите жрицу вместе с Сакуей, когда она вернётся. Полагаю, методы у вас разные, а следовательно, могут дополнять друг друга. Ах да, скажу сразу, пока не забыла – чтобы добиться результата, можете применять что угодно. Если она и правда виновата в том, что стало с моей сестрой, то она этого вполне заслуживает.
Пальцы дьяволёнка приятно скользили по коже, заботливо разминая мышцы шеи и плечей. Когда же она коснулась её лица, вампирша, не в состоянии сдержать эмоции, довольно улыбнулась. Хоть она и редко кому-то позволяла приблизиться к себе настолько, чтобы дотронуться до её лица, в этот раз это было очень приятно и лишь немного щекотно.
Постепенно, дьяволёнок переходила и к другим частям тела, одаривая вниманием каждую конечность, постепенно спускаясь ниже. Ремилия не думала, что гостья настолько ответственно подойдёт к её просьбе, что будет делать массаж всего тела, но всё же была рада её решению. Пальцы девушки действительно творили какую-то невидимую магию, прогоняя усталость из тела девушки. Избалованная заботой своего фамильяра и тем, что она частенько брала её на руки, Ремилия лишь сейчас осознала, насколько плохой затеей было устраивать дуэль, будучи на каблуках. Когда дьяволёнок принялась массировать пальцы её ног, вампирша осознала, что весь день они находились не в самом удобном положении, при этом имея очень мало возможности, чтобы хоть немного пошевелиться, отчего нажатие на каждый из них доставляло вампирше приятную, не сильную боль, которая сразу же отступала, давая место расслабленности.
– Мх-х… Приятно то как… - протяжно произнесла Ремилия сдавленным голосом, не желая, чтобы он перерос в полноценный стон удовольствия.
Вампирша уже не стесняясь, извивалась от удовольствия в руках дьяволёнка, наслаждаясь этими сильными, но в то же время заботливыми прикосновениями. Ощущение лёгкости всё больше наполняло её тело, ещё немного и она будет готова вновь защитить честь своего особняка, а если придётся, то и вовсе перевернуть весь Генсокё с ног на голову.
Ещё немного и Ремилия была готова провалиться в сон, прямо на этой кровати, как неожиданно, руки Коакумы легли на её грудь, мягко сжимая её и массируя, но в отличие от других частей тела, куда более нежно, даже с трепетом. Тело вампирши сразу же отреагировало на это, воспринимая прикосновения как ласку, а не массаж и было не важно, что в этот момент Ремилия думала о том, что это второе. Небольшие, розовые вершинки сразу же налились силой и твёрдостью, что можно было списать на прохладу в подземелье, в отличие от лёгкого румянца, который залил щёки девушки. Чем больше она находилась в компании гостьи, тем меньше она отличала её от собственного фамильяра. Формально, она была просто её двойником.
– Может быть, я просто слишком много думаю об этом? Но как бы я поступила, посети наш мир другая Я? – подумала про себя Ремилия. Её разум метался от одной мысли к другой, но решение было совсем рядом, до него осталось только дотянуться рукой.
– Да, это было превосходно, спасибо, Коакума.
Ремилия мягко улыбнулась в ответ, выпрямляясь и садясь на кровать ровно, попробовала потянуться ещё раз. Благодаря стараниям дьяволёнка, её тело, казалось бы, стало более гибким, а от затёкших мышц, в которые словно залили бетон, не осталось и следа. Вампирша не стеснялась демонстрировать гостье свою грудь, ведь как-никак она была врачом, а раз так, то стесняться было просто глупо, ведь окажись она в более печальной ситуации, девушка всё-равно могла бы во всех деталях рассмотреть её тело.
Выслушав предложение дьяволёнка, вампирша посмотрела на спящую сестру и отрицательно покачала головой из стороны в сторону.
– Не стоит. Лучше, пусть отдыхает. Если проснётся, то её потом ничем не успокоишь и никакие уговоры не помогут ей остаться в кровати. Но я с тобой согласна, небольшой отдых мне бы не помешал. Как и тебе, на самом деле, я же вижу. Полагаю, ты закончила все процедуры с девушками? Тогда, самое время…
Потянувшись за рукой дьяволёнка, Ремилия взяла её запястье в своё, потянув на себя, заставляя девушку оказаться на кровати рядом с собой. Больничная кровать была куда скромнее той, что стояла в её комнате и чтобы им обеим хватало место, приходилось прижиматься друг к другу. Коснувшись рукой щеки дьяволёнка, вампирша нежно погладила её, плавно подбираясь к её коротким волосам. Хоть она и настаивала на том, чтобы её фамильяр не укорачивала свою стрижку, короткие волосы украшали это милое личико ни чуть не хуже. Положив руку на поясницу девушки, Ремилия прижала её поближе к себе, а сама, потянувшись к её губам, нежно поцеловала их так, как целует свою любимицу. Одаривая каждый нежный лепесток поцелуями, вампирша прижималась к ней ещё сильнее, настолько, что её бедро уже скользнуло между бёдрами врача, а Ремилия ещё сильнее прижалась к её низу живота своим, надеясь почувствовать через одежду тепло её тела. Прикрывая глаза от удовольствия, она нежно целовала её губы, наслаждаясь знакомой мягкостью, пока её рука поглаживала спину девушки, лаская основания крыльев, поднимаясь выше, к лопаткам и опускаясь в самый низ, ложась на округлые ягодицы, чтобы погладить их.
Не говоря ни слова, Ремилия надеялась, что гостья поймёт её. Оторвавшись от нежных губ, вампирша уткнулась лицом в её шею, вновь припадая губами к тому месту, куда она её совсем недавно кусала, но на этот раз не для того, чтобы доставить болезненное ощущение, а чтобы дать почувствовать своё желание. Ремилия горячо целовала тонкую, нежную кожу девушки, изредка прикусывая её передними зубами, в то время её тело, словно само по себе, продолжало ёрзать, но на этот раз не для того, чтобы выразить наслаждение от массажа, а чтобы ещё лучше прочувствовать дьяволёнка.
Огонь, что разгорелся внутри Ремилии окончательно убил всякое желание провести отдых в спокойной обстановке, наслаждаясь сном или дрёмой и её характер начал давать о себе знать. Придерживая девушку за плечи, она с лёгкостью перевернулась вместе с ней, оказываясь сверху и прижимая её своим телом к кровати.
– У меня к тебе есть ещё одна небольшая просьба… – тихо сказала Ремилия, опустив руки вдоль своего тела. После нескольких секунд, в течении которых она ёрзала, будучи сверху, сначала работая руками, а затем и ногами, она взяла в руки бельё, которое только что сняла, демонстрируя дьяволёнку едва заметное на белой ткани влажное пятно, – позаботишься обо мне?
51 Кб, 640x480>>44942
Бестолочь трусливая. Ладно, сама отнесу. Обними меня сзади и постарайся не упасть по дороге.
Извилистый хвост обхватывает талию и поднимает внешне невесомое тело.
И как тебя только сюда занесло...
Бестолочь трусливая. Ладно, сама отнесу. Обними меня сзади и постарайся не упасть по дороге.
Извилистый хвост обхватывает талию и поднимает внешне невесомое тело.
И как тебя только сюда занесло...
169 Кб, 850x1356>>41468
>>41617
Вопрос Ремилии был риторическим, потому что ей хватило реакции, которое выражало лицо гостьи. Не дожидаясь устного ответа и отложив бельё в сторону, она поднялась, но лишь для того, чтобы устроиться поудобнее, так, чтобы её бёдра были на уровне лица дьяволёнка.
Однако, было бы нечестно заставлять гостью перерабатывать. Опустившись вниз и прижимаясь грудью к нижней части живота Коакумы, вампирша взялась пальцами за края юбки, которую раньше носила её фамильяр и медленными, но уверенными движениями приподнимая её, с каждой секундой обнажая её бёдра всё больше и так до тех пор, пока её взгляду не явилась девичья тайна.
– А я же, позабочусь о тебе…
Издав тихий смешок, Ремилия опустила бёдра, касаясь влажной промежностью лица дьяволёнка. Знакомое, любимое ощущение горячего дыхания и нежной кожи лица распаляли вампиршу ещё сильнее. Желая разделить это вместе с Коакумой, она наклонилась ниже. Придерживая бёдра руками, она развела их чуть шире и касаясь губами внутренней стороны одного их, дорожкой из поцелуев приблизилась к половым губкам дьяволёнка.
Ты так думаешь?.. Пожалуйста, она полностью в твоём распоряжении. И правда, уже стемнело. Тогда, в выборе купальника можно себя не ограничивать – всё равно никто не увидит, поэтому выберу тот, который прикрывает как можно меньше тела~
Спасибо за игру, няша! Пусть эта ночь подарит тебе букет из волшебных и сказочных снов, а одеяло и подушка будут мягче и приятнее обычного. Желаю тебе крепких, спокойных снов и приятного утреннего пробуждения, в прекрасном настроении и полной сил. Сладких снов тебе. <3
>>41617
Вопрос Ремилии был риторическим, потому что ей хватило реакции, которое выражало лицо гостьи. Не дожидаясь устного ответа и отложив бельё в сторону, она поднялась, но лишь для того, чтобы устроиться поудобнее, так, чтобы её бёдра были на уровне лица дьяволёнка.
Однако, было бы нечестно заставлять гостью перерабатывать. Опустившись вниз и прижимаясь грудью к нижней части живота Коакумы, вампирша взялась пальцами за края юбки, которую раньше носила её фамильяр и медленными, но уверенными движениями приподнимая её, с каждой секундой обнажая её бёдра всё больше и так до тех пор, пока её взгляду не явилась девичья тайна.
– А я же, позабочусь о тебе…
Издав тихий смешок, Ремилия опустила бёдра, касаясь влажной промежностью лица дьяволёнка. Знакомое, любимое ощущение горячего дыхания и нежной кожи лица распаляли вампиршу ещё сильнее. Желая разделить это вместе с Коакумой, она наклонилась ниже. Придерживая бёдра руками, она развела их чуть шире и касаясь губами внутренней стороны одного их, дорожкой из поцелуев приблизилась к половым губкам дьяволёнка.
Ты так думаешь?.. Пожалуйста, она полностью в твоём распоряжении. И правда, уже стемнело. Тогда, в выборе купальника можно себя не ограничивать – всё равно никто не увидит, поэтому выберу тот, который прикрывает как можно меньше тела~
Спасибо за игру, няша! Пусть эта ночь подарит тебе букет из волшебных и сказочных снов, а одеяло и подушка будут мягче и приятнее обычного. Желаю тебе крепких, спокойных снов и приятного утреннего пробуждения, в прекрасном настроении и полной сил. Сладких снов тебе. <3
796 Кб, 811x879>>45113
Мой самый любимый стиль! Я тоже хочу такой - он очень откровенный и очень удобный. Только не уплывайте от меня далеко, госпожа? Это особенное место и я бы хотела восстановить освежить наши особые моменты, которые мы провели тогда с вами~
И тебе большое спасибо за игру, няша! Пусть в эту ночь тебе приснится райское местечко - с мягкими подушками, сладкими пирожными и тобой в главной роли! Спи сладко и проснись с мечтой о пирожных! Просыпайся с улыбкой на лице, полной счастья, любви и готовой покорить этот мир. Сладких тебе снов <3
Мой самый любимый стиль! Я тоже хочу такой - он очень откровенный и очень удобный. Только не уплывайте от меня далеко, госпожа? Это особенное место и я бы хотела восстановить освежить наши особые моменты, которые мы провели тогда с вами~
И тебе большое спасибо за игру, няша! Пусть в эту ночь тебе приснится райское местечко - с мягкими подушками, сладкими пирожными и тобой в главной роли! Спи сладко и проснись с мечтой о пирожных! Просыпайся с улыбкой на лице, полной счастья, любви и готовой покорить этот мир. Сладких тебе снов <3
>>28436
Она китаянка, а не японка. Это перед ней надо извиняться за юнит, если на то пошло.
Она китаянка, а не японка. Это перед ней надо извиняться за юнит, если на то пошло.
>>47091
В данном случае разница огромная, потому что именно Япония вторглась в Китай, создала там Юнит 731 и ставила опыты на пленных китайцах.
В данном случае разница огромная, потому что именно Япония вторглась в Китай, создала там Юнит 731 и ставила опыты на пленных китайцах.
>>47294
Может быть. Хотя это всё враки коммунистов. Но между тем, Япония придумала исекай и наначи. А вот это уже непреклонный факт 👌
Может быть. Хотя это всё враки коммунистов. Но между тем, Япония придумала исекай и наначи. А вот это уже непреклонный факт 👌
Жрунькали вместо игрочек. Теперь у хозяина ни игр, ни вкусного.
Меня вот чёт в последнее время на кочкотянок потянуло.
Ап
990 Кб, mp4,576x1024, 0:06
До и После, кормежки моей фертильной спермачиной.
622 Кб, mp4,360x634, 0:07
Печатаю игрочку
Ап
Ап
Ап
513 Кб, 1920x1080Едва не утонули
207 Кб, 660x941Значит подъём утренний.
>>48790
База, хороший выбор. Томбойку хочу на спорте, чтобы можно было гладить ее пресс и смотреть, как ее грудь и живот двигаются при каждом вздохе
База, хороший выбор. Томбойку хочу на спорте, чтобы можно было гладить ее пресс и смотреть, как ее грудь и живот двигаются при каждом вздохе
57 Кб, 1024x1280Аааап!
.
,
>>60972
Как же там пахнет...
Как же там пахнет...
137 Кб, 1007x1280Печатаем в тредю
437 Кб, 639x1100>>45113
>>45087
В ответ Коакума чуть не ляпнула, что Мейлинг и девять феечек было бы трудно атаковать врасплох, но вовремя сдержалась, прикусив себе язык. Она не желала сказать лишнего и попробовать аргументировать то, в чем не очень была сильна. Коа знала только то, что ран было немало на каждом теле и жрица не стеснялась выплеснуть свою силу – словно она спешила или была перекачана энергией, как полная до краев чашка чая чаем. Нужно было заглянуть как-нибудь в тот госпиталь, раздеть раненых и полноценно их обследовать. Она не сомневалась в силе Пачи или таланте местных докторов, но очень хотела, чтобы обошлось без смертей. Иначе печальное положение жрицы станет еще хуже и, возможно, кто-то потом придет отомстить за неё. А затем Особняк Алой Дьяволицы нанесет свой удар. И это превратится в настоящую войну.
- Да, Ремилия-сама. Я уже представляю как мы с Сакуей играем в плохого дознавателя и хорошего дознавателя. Надеюсь, что она позволит мне принять участие, а не закончит все за пять минут.
Способности идеальной горничной и полное повиновение госпоже не давали засомневаться – она вернется с хорошими новостями. Эта была особа, на которую можно было положиться. Наверное, поэтому она и отправилась в дорогу одна, сопровождаемая только вооруженной прислугой.
Служанка посчитала, что чем больше она станет опрашивать про Рейму, тем хуже будет её оказываемое лечение. Не потому, что она будет отвлекаться на разговор, а потому что попытка снова думать о сопернице, особенно после свежей драки, могла ухудшить настроение вампирши, тем более если Коа выскажет свое мнение, с которым она согласна не будет. Врач привыкла угождать, особенно постоянно больной вампирессе. Ей однозначно было сложно сказать «нет» - кроме тех случаев, когда шаткое здоровье могло ухудшиться из-за женского каприза. С другими Ремилиями у неё просто не было опыта работы!
Довольный стон своей хозяйки Коа восприняла как «спасибо». Пальцы девушки стали настойчивее. Они скользили по суставам. Мяли каждую мышцу по отдельности. Сначала едва ощутимо, а потом, когда кровь приливала, с нажимом. От массажа становилось тепло. Кровь быстрее бежала по венам не только Ремилии, но и трудящейся Коа, а эмоции сильнее ударяли в голову. Возможность только касаться этого тела была бесценной – со своей Реми она обращалась очень бережно, словно неосторожное давление могло привести к перелому. А эта девушка – она не могла сломаться, словно стеклышко. Трудно было работать, когда её госпожа зарумянилась от её наглости и к ней самой прилила красная краска – но нельзя было останавливаться на половине дела. Если девушка не была против того, что она трогала её бедра, то и это они переживут. И пощечину Коакума переживет и замечание переживет. Но все сложилось куда лучше!
Коакума, все еще ощущая тепло и нежность вокруг своих пальцев, не стала спорить. Её идея могла быть не лучшей – а подробности даже немного встревожили. Неужели такая девочка была способна на то, чтобы начать хаос даже в присутствии любимой сестры? Неужто за милой внешностью скрывалась проказница? А потом она составила логическую картину – если бы она сама наелась гадости, то первым делом ей бы было нехорошо. И всем остальным, наверное, тоже – в таких случаях иногда нужно, чтобы весь мир подождал за стеной.
Коа подумала над тем, чтобы предложить напоить Флан полезными пробиотиками – если её магия окажется не такой всесильной, чтобы маленькая госпожа проснулась с пустым и здоровым животом. Рано или поздно её придется накормить и молочный продукт, наполненный вкусными и полезными бактериями, был первым в её списке, что нужно было обсудить. Ремилия увлекла её за собой на кровать – Коакума последовала вслед за крепкой хваткой пальцев. Она оказалась сверху, очень близко, бессильная прочитать замысел, пылающий в красных, ярких глазах. Мягкое касание пальцев к щеке было предупреждением, потом она очутилась в объятиях, в которых недавно грезила. Фамильяр вдохнула запах девушки, руками обнимая за талию. Почувствовала, как губы, мягкие и теплые, прижимаются к её рту. Девушка была такой соблазнительной, что ей захотелось уложить её в постель. Рукой Коакума обвила её спину, потом коснулась языком её языка. Коа погладила хозяйку по спине кончиками пальцев, едва не касаясь кожи своими ноготками. Не сейчас. Она пылала от страсти к девушке после одного поцелуя – вампиресса умела целоваться и с охотой демонстрировала свои умения. Поцелуй набирал страсть, и врач приятно удивилась от того, как сама посасывает мягкий язычок, не желая его выпускать. Она с явной неохотой освободила его, и сама стала распробовать каждый лепесток губ, давая им интимный, особый массаж. Сердце сделало кувырок в её груди – Коакума не верила, что это действительно происходит с ней. Пальцы Ремилии трогали её через одежду так, что дай ей подсказку – и она порвет все в щепки, чтобы поскорее добраться до теплой кожи.
Коакума откинула голову, открыла свою шею для хищной хозяйки. Звуки, ощущения серии поцелуев очень возбуждали врача. Пока девушка распробовала её на вкус, Коа тоже стала детальнее изучать её. Рука, заведенная за спину, стала гладить крыло по тонким перепонкам – покрасневшая кожа ног подсказывала ей, что и крылья должны были хорошо потрудиться, чтобы облегчить жизнь девушки. Вторая рука легла на грудь – эта была грудь, созданная для нежных ласк. Не та, которую мнут руками, как остывающее тесто, и терзают зубами в порыве страсти. Фамильяр продолжила там, где остановилась и провела кончиком пальцев линию вокруг правого соска. Почувствовала благодарную дрожь. Она умела и хотела быть сегодня благодарной. Она продолжила ласку, не массаж – пальцы трогали грудь смелее, охотнее, мяли основание, а сосок она несильно зажала между двумя пальцами. Потом усилила напряжение, чтобы они напомнили губы, втягивающие твердую плоть. Коа приготовилась к новому укусу – девушка не раз прикусывала кожу и словно искала место помягче и поудобнее. Но укуса и дополнительной кормежки не стало.
После длинной и приятной прелюдии, Коа знала, что окажется плашмя на кровати. Госпиталь закружился и пропал ненадолго из вида – теперь на неё падала тень благородной девушки. Коакума посмотрела на трусики, высунула кончик языка и хищно облизнула губы, готовая помочь госпоже с исполнением её желания.
- С удовольствием, Ремилия-сама.
Мягкая гладкость бедер окружила её лицо. Губы Коакумы принялись осязать её, пробовать её на вкус. Ладони легли на бедра – Коа бережно посадила её на свое лицо, погладила бедра, доходя почти до ребер, потом направила пальцы обратно двигаться к бедрам. Своей цели она достигнула быстро, глубоко вдыхая её аромат, она высунула язык, лизнула половые губы сверху вниз. Потом еще раз и еще, с каждой попыткой все сильнее раздвигая их своим языком. Скоро у неё это получилось – облизать эти мягкие губки и добиться определенного успеха. Раздвинув их, девушка помогла себе пальцами и удерживала их рукой, полизывая клитор и втягивая в себя, играясь с ним языком, погружая язык все глубже. Первое впечатление о своих постельных способностях Коакума хотела оставить наилучшее – а поцелуи вокруг её секретика заставляли её слабо дрожать. Она не ожидала, что вампирша ответит взаимностью и начнет трогать её там, где уже было мокро и горячо. С желанием подарить своей партнерше самые непередаваемые ощущения она стала совершать своим языком движения вперед-назад, схожие с фрикциями длинного хвоста внутри узких стеночек. Проникая внутрь, язычок стимулировал внутреннюю полость секретика, доставляя непередаваемые и приятные ощущения. Фамильяр не сдерживалась и почти поедала госпожу, стараясь не упустить не единой капли мимо своих рта или лица. Не без участия госпожи, она тихо постанывала, заставляя звуки утонуть в теле девушки. То, что они делали это на грани обнаружения, тоже заводило её и она вела себя аккуратно – настолько, насколько позволяла их маленькая шалость и желание найти наслаждение в телах друг друга.
Доброе утро, госпожа! Как вы отдохнули? Ваш живот кажется пустым. Я тоже проголодалась! Я попросила пожарить вам рыбу, но она еще горячая. Вы можете закусить мной, если голод терзает ваше тело. Нет, я даже попрошу вас не терпеть и сделать небольшой перекус уже сейчас~
>>45087
В ответ Коакума чуть не ляпнула, что Мейлинг и девять феечек было бы трудно атаковать врасплох, но вовремя сдержалась, прикусив себе язык. Она не желала сказать лишнего и попробовать аргументировать то, в чем не очень была сильна. Коа знала только то, что ран было немало на каждом теле и жрица не стеснялась выплеснуть свою силу – словно она спешила или была перекачана энергией, как полная до краев чашка чая чаем. Нужно было заглянуть как-нибудь в тот госпиталь, раздеть раненых и полноценно их обследовать. Она не сомневалась в силе Пачи или таланте местных докторов, но очень хотела, чтобы обошлось без смертей. Иначе печальное положение жрицы станет еще хуже и, возможно, кто-то потом придет отомстить за неё. А затем Особняк Алой Дьяволицы нанесет свой удар. И это превратится в настоящую войну.
- Да, Ремилия-сама. Я уже представляю как мы с Сакуей играем в плохого дознавателя и хорошего дознавателя. Надеюсь, что она позволит мне принять участие, а не закончит все за пять минут.
Способности идеальной горничной и полное повиновение госпоже не давали засомневаться – она вернется с хорошими новостями. Эта была особа, на которую можно было положиться. Наверное, поэтому она и отправилась в дорогу одна, сопровождаемая только вооруженной прислугой.
Служанка посчитала, что чем больше она станет опрашивать про Рейму, тем хуже будет её оказываемое лечение. Не потому, что она будет отвлекаться на разговор, а потому что попытка снова думать о сопернице, особенно после свежей драки, могла ухудшить настроение вампирши, тем более если Коа выскажет свое мнение, с которым она согласна не будет. Врач привыкла угождать, особенно постоянно больной вампирессе. Ей однозначно было сложно сказать «нет» - кроме тех случаев, когда шаткое здоровье могло ухудшиться из-за женского каприза. С другими Ремилиями у неё просто не было опыта работы!
Довольный стон своей хозяйки Коа восприняла как «спасибо». Пальцы девушки стали настойчивее. Они скользили по суставам. Мяли каждую мышцу по отдельности. Сначала едва ощутимо, а потом, когда кровь приливала, с нажимом. От массажа становилось тепло. Кровь быстрее бежала по венам не только Ремилии, но и трудящейся Коа, а эмоции сильнее ударяли в голову. Возможность только касаться этого тела была бесценной – со своей Реми она обращалась очень бережно, словно неосторожное давление могло привести к перелому. А эта девушка – она не могла сломаться, словно стеклышко. Трудно было работать, когда её госпожа зарумянилась от её наглости и к ней самой прилила красная краска – но нельзя было останавливаться на половине дела. Если девушка не была против того, что она трогала её бедра, то и это они переживут. И пощечину Коакума переживет и замечание переживет. Но все сложилось куда лучше!
Коакума, все еще ощущая тепло и нежность вокруг своих пальцев, не стала спорить. Её идея могла быть не лучшей – а подробности даже немного встревожили. Неужели такая девочка была способна на то, чтобы начать хаос даже в присутствии любимой сестры? Неужто за милой внешностью скрывалась проказница? А потом она составила логическую картину – если бы она сама наелась гадости, то первым делом ей бы было нехорошо. И всем остальным, наверное, тоже – в таких случаях иногда нужно, чтобы весь мир подождал за стеной.
Коа подумала над тем, чтобы предложить напоить Флан полезными пробиотиками – если её магия окажется не такой всесильной, чтобы маленькая госпожа проснулась с пустым и здоровым животом. Рано или поздно её придется накормить и молочный продукт, наполненный вкусными и полезными бактериями, был первым в её списке, что нужно было обсудить. Ремилия увлекла её за собой на кровать – Коакума последовала вслед за крепкой хваткой пальцев. Она оказалась сверху, очень близко, бессильная прочитать замысел, пылающий в красных, ярких глазах. Мягкое касание пальцев к щеке было предупреждением, потом она очутилась в объятиях, в которых недавно грезила. Фамильяр вдохнула запах девушки, руками обнимая за талию. Почувствовала, как губы, мягкие и теплые, прижимаются к её рту. Девушка была такой соблазнительной, что ей захотелось уложить её в постель. Рукой Коакума обвила её спину, потом коснулась языком её языка. Коа погладила хозяйку по спине кончиками пальцев, едва не касаясь кожи своими ноготками. Не сейчас. Она пылала от страсти к девушке после одного поцелуя – вампиресса умела целоваться и с охотой демонстрировала свои умения. Поцелуй набирал страсть, и врач приятно удивилась от того, как сама посасывает мягкий язычок, не желая его выпускать. Она с явной неохотой освободила его, и сама стала распробовать каждый лепесток губ, давая им интимный, особый массаж. Сердце сделало кувырок в её груди – Коакума не верила, что это действительно происходит с ней. Пальцы Ремилии трогали её через одежду так, что дай ей подсказку – и она порвет все в щепки, чтобы поскорее добраться до теплой кожи.
Коакума откинула голову, открыла свою шею для хищной хозяйки. Звуки, ощущения серии поцелуев очень возбуждали врача. Пока девушка распробовала её на вкус, Коа тоже стала детальнее изучать её. Рука, заведенная за спину, стала гладить крыло по тонким перепонкам – покрасневшая кожа ног подсказывала ей, что и крылья должны были хорошо потрудиться, чтобы облегчить жизнь девушки. Вторая рука легла на грудь – эта была грудь, созданная для нежных ласк. Не та, которую мнут руками, как остывающее тесто, и терзают зубами в порыве страсти. Фамильяр продолжила там, где остановилась и провела кончиком пальцев линию вокруг правого соска. Почувствовала благодарную дрожь. Она умела и хотела быть сегодня благодарной. Она продолжила ласку, не массаж – пальцы трогали грудь смелее, охотнее, мяли основание, а сосок она несильно зажала между двумя пальцами. Потом усилила напряжение, чтобы они напомнили губы, втягивающие твердую плоть. Коа приготовилась к новому укусу – девушка не раз прикусывала кожу и словно искала место помягче и поудобнее. Но укуса и дополнительной кормежки не стало.
После длинной и приятной прелюдии, Коа знала, что окажется плашмя на кровати. Госпиталь закружился и пропал ненадолго из вида – теперь на неё падала тень благородной девушки. Коакума посмотрела на трусики, высунула кончик языка и хищно облизнула губы, готовая помочь госпоже с исполнением её желания.
- С удовольствием, Ремилия-сама.
Мягкая гладкость бедер окружила её лицо. Губы Коакумы принялись осязать её, пробовать её на вкус. Ладони легли на бедра – Коа бережно посадила её на свое лицо, погладила бедра, доходя почти до ребер, потом направила пальцы обратно двигаться к бедрам. Своей цели она достигнула быстро, глубоко вдыхая её аромат, она высунула язык, лизнула половые губы сверху вниз. Потом еще раз и еще, с каждой попыткой все сильнее раздвигая их своим языком. Скоро у неё это получилось – облизать эти мягкие губки и добиться определенного успеха. Раздвинув их, девушка помогла себе пальцами и удерживала их рукой, полизывая клитор и втягивая в себя, играясь с ним языком, погружая язык все глубже. Первое впечатление о своих постельных способностях Коакума хотела оставить наилучшее – а поцелуи вокруг её секретика заставляли её слабо дрожать. Она не ожидала, что вампирша ответит взаимностью и начнет трогать её там, где уже было мокро и горячо. С желанием подарить своей партнерше самые непередаваемые ощущения она стала совершать своим языком движения вперед-назад, схожие с фрикциями длинного хвоста внутри узких стеночек. Проникая внутрь, язычок стимулировал внутреннюю полость секретика, доставляя непередаваемые и приятные ощущения. Фамильяр не сдерживалась и почти поедала госпожу, стараясь не упустить не единой капли мимо своих рта или лица. Не без участия госпожи, она тихо постанывала, заставляя звуки утонуть в теле девушки. То, что они делали это на грани обнаружения, тоже заводило её и она вела себя аккуратно – настолько, насколько позволяла их маленькая шалость и желание найти наслаждение в телах друг друга.
Доброе утро, госпожа! Как вы отдохнули? Ваш живот кажется пустым. Я тоже проголодалась! Я попросила пожарить вам рыбу, но она еще горячая. Вы можете закусить мной, если голод терзает ваше тело. Нет, я даже попрошу вас не терпеть и сделать небольшой перекус уже сейчас~
437 Кб, 639x1100>>45113
>>45087
В ответ Коакума чуть не ляпнула, что Мейлинг и девять феечек было бы трудно атаковать врасплох, но вовремя сдержалась, прикусив себе язык. Она не желала сказать лишнего и попробовать аргументировать то, в чем не очень была сильна. Коа знала только то, что ран было немало на каждом теле и жрица не стеснялась выплеснуть свою силу – словно она спешила или была перекачана энергией, как полная до краев чашка чая чаем. Нужно было заглянуть как-нибудь в тот госпиталь, раздеть раненых и полноценно их обследовать. Она не сомневалась в силе Пачи или таланте местных докторов, но очень хотела, чтобы обошлось без смертей. Иначе печальное положение жрицы станет еще хуже и, возможно, кто-то потом придет отомстить за неё. А затем Особняк Алой Дьяволицы нанесет свой удар. И это превратится в настоящую войну.
- Да, Ремилия-сама. Я уже представляю как мы с Сакуей играем в плохого дознавателя и хорошего дознавателя. Надеюсь, что она позволит мне принять участие, а не закончит все за пять минут.
Способности идеальной горничной и полное повиновение госпоже не давали засомневаться – она вернется с хорошими новостями. Эта была особа, на которую можно было положиться. Наверное, поэтому она и отправилась в дорогу одна, сопровождаемая только вооруженной прислугой.
Служанка посчитала, что чем больше она станет опрашивать про Рейму, тем хуже будет её оказываемое лечение. Не потому, что она будет отвлекаться на разговор, а потому что попытка снова думать о сопернице, особенно после свежей драки, могла ухудшить настроение вампирши, тем более если Коа выскажет свое мнение, с которым она согласна не будет. Врач привыкла угождать, особенно постоянно больной вампирессе. Ей однозначно было сложно сказать «нет» - кроме тех случаев, когда шаткое здоровье могло ухудшиться из-за женского каприза. С другими Ремилиями у неё просто не было опыта работы!
Довольный стон своей хозяйки Коа восприняла как «спасибо». Пальцы девушки стали настойчивее. Они скользили по суставам. Мяли каждую мышцу по отдельности. Сначала едва ощутимо, а потом, когда кровь приливала, с нажимом. От массажа становилось тепло. Кровь быстрее бежала по венам не только Ремилии, но и трудящейся Коа, а эмоции сильнее ударяли в голову. Возможность только касаться этого тела была бесценной – со своей Реми она обращалась очень бережно, словно неосторожное давление могло привести к перелому. А эта девушка – она не могла сломаться, словно стеклышко. Трудно было работать, когда её госпожа зарумянилась от её наглости и к ней самой прилила красная краска – но нельзя было останавливаться на половине дела. Если девушка не была против того, что она трогала её бедра, то и это они переживут. И пощечину Коакума переживет и замечание переживет. Но все сложилось куда лучше!
Коакума, все еще ощущая тепло и нежность вокруг своих пальцев, не стала спорить. Её идея могла быть не лучшей – а подробности даже немного встревожили. Неужели такая девочка была способна на то, чтобы начать хаос даже в присутствии любимой сестры? Неужто за милой внешностью скрывалась проказница? А потом она составила логическую картину – если бы она сама наелась гадости, то первым делом ей бы было нехорошо. И всем остальным, наверное, тоже – в таких случаях иногда нужно, чтобы весь мир подождал за стеной.
Коа подумала над тем, чтобы предложить напоить Флан полезными пробиотиками – если её магия окажется не такой всесильной, чтобы маленькая госпожа проснулась с пустым и здоровым животом. Рано или поздно её придется накормить и молочный продукт, наполненный вкусными и полезными бактериями, был первым в её списке, что нужно было обсудить. Ремилия увлекла её за собой на кровать – Коакума последовала вслед за крепкой хваткой пальцев. Она оказалась сверху, очень близко, бессильная прочитать замысел, пылающий в красных, ярких глазах. Мягкое касание пальцев к щеке было предупреждением, потом она очутилась в объятиях, в которых недавно грезила. Фамильяр вдохнула запах девушки, руками обнимая за талию. Почувствовала, как губы, мягкие и теплые, прижимаются к её рту. Девушка была такой соблазнительной, что ей захотелось уложить её в постель. Рукой Коакума обвила её спину, потом коснулась языком её языка. Коа погладила хозяйку по спине кончиками пальцев, едва не касаясь кожи своими ноготками. Не сейчас. Она пылала от страсти к девушке после одного поцелуя – вампиресса умела целоваться и с охотой демонстрировала свои умения. Поцелуй набирал страсть, и врач приятно удивилась от того, как сама посасывает мягкий язычок, не желая его выпускать. Она с явной неохотой освободила его, и сама стала распробовать каждый лепесток губ, давая им интимный, особый массаж. Сердце сделало кувырок в её груди – Коакума не верила, что это действительно происходит с ней. Пальцы Ремилии трогали её через одежду так, что дай ей подсказку – и она порвет все в щепки, чтобы поскорее добраться до теплой кожи.
Коакума откинула голову, открыла свою шею для хищной хозяйки. Звуки, ощущения серии поцелуев очень возбуждали врача. Пока девушка распробовала её на вкус, Коа тоже стала детальнее изучать её. Рука, заведенная за спину, стала гладить крыло по тонким перепонкам – покрасневшая кожа ног подсказывала ей, что и крылья должны были хорошо потрудиться, чтобы облегчить жизнь девушки. Вторая рука легла на грудь – эта была грудь, созданная для нежных ласк. Не та, которую мнут руками, как остывающее тесто, и терзают зубами в порыве страсти. Фамильяр продолжила там, где остановилась и провела кончиком пальцев линию вокруг правого соска. Почувствовала благодарную дрожь. Она умела и хотела быть сегодня благодарной. Она продолжила ласку, не массаж – пальцы трогали грудь смелее, охотнее, мяли основание, а сосок она несильно зажала между двумя пальцами. Потом усилила напряжение, чтобы они напомнили губы, втягивающие твердую плоть. Коа приготовилась к новому укусу – девушка не раз прикусывала кожу и словно искала место помягче и поудобнее. Но укуса и дополнительной кормежки не стало.
После длинной и приятной прелюдии, Коа знала, что окажется плашмя на кровати. Госпиталь закружился и пропал ненадолго из вида – теперь на неё падала тень благородной девушки. Коакума посмотрела на трусики, высунула кончик языка и хищно облизнула губы, готовая помочь госпоже с исполнением её желания.
- С удовольствием, Ремилия-сама.
Мягкая гладкость бедер окружила её лицо. Губы Коакумы принялись осязать её, пробовать её на вкус. Ладони легли на бедра – Коа бережно посадила её на свое лицо, погладила бедра, доходя почти до ребер, потом направила пальцы обратно двигаться к бедрам. Своей цели она достигнула быстро, глубоко вдыхая её аромат, она высунула язык, лизнула половые губы сверху вниз. Потом еще раз и еще, с каждой попыткой все сильнее раздвигая их своим языком. Скоро у неё это получилось – облизать эти мягкие губки и добиться определенного успеха. Раздвинув их, девушка помогла себе пальцами и удерживала их рукой, полизывая клитор и втягивая в себя, играясь с ним языком, погружая язык все глубже. Первое впечатление о своих постельных способностях Коакума хотела оставить наилучшее – а поцелуи вокруг её секретика заставляли её слабо дрожать. Она не ожидала, что вампирша ответит взаимностью и начнет трогать её там, где уже было мокро и горячо. С желанием подарить своей партнерше самые непередаваемые ощущения она стала совершать своим языком движения вперед-назад, схожие с фрикциями длинного хвоста внутри узких стеночек. Проникая внутрь, язычок стимулировал внутреннюю полость секретика, доставляя непередаваемые и приятные ощущения. Фамильяр не сдерживалась и почти поедала госпожу, стараясь не упустить не единой капли мимо своих рта или лица. Не без участия госпожи, она тихо постанывала, заставляя звуки утонуть в теле девушки. То, что они делали это на грани обнаружения, тоже заводило её и она вела себя аккуратно – настолько, насколько позволяла их маленькая шалость и желание найти наслаждение в телах друг друга.
Доброе утро, госпожа! Как вы отдохнули? Ваш живот кажется пустым. Я тоже проголодалась! Я попросила пожарить вам рыбу, но она еще горячая. Вы можете закусить мной, если голод терзает ваше тело. Нет, я даже попрошу вас не терпеть и сделать небольшой перекус уже сейчас~
>>45087
В ответ Коакума чуть не ляпнула, что Мейлинг и девять феечек было бы трудно атаковать врасплох, но вовремя сдержалась, прикусив себе язык. Она не желала сказать лишнего и попробовать аргументировать то, в чем не очень была сильна. Коа знала только то, что ран было немало на каждом теле и жрица не стеснялась выплеснуть свою силу – словно она спешила или была перекачана энергией, как полная до краев чашка чая чаем. Нужно было заглянуть как-нибудь в тот госпиталь, раздеть раненых и полноценно их обследовать. Она не сомневалась в силе Пачи или таланте местных докторов, но очень хотела, чтобы обошлось без смертей. Иначе печальное положение жрицы станет еще хуже и, возможно, кто-то потом придет отомстить за неё. А затем Особняк Алой Дьяволицы нанесет свой удар. И это превратится в настоящую войну.
- Да, Ремилия-сама. Я уже представляю как мы с Сакуей играем в плохого дознавателя и хорошего дознавателя. Надеюсь, что она позволит мне принять участие, а не закончит все за пять минут.
Способности идеальной горничной и полное повиновение госпоже не давали засомневаться – она вернется с хорошими новостями. Эта была особа, на которую можно было положиться. Наверное, поэтому она и отправилась в дорогу одна, сопровождаемая только вооруженной прислугой.
Служанка посчитала, что чем больше она станет опрашивать про Рейму, тем хуже будет её оказываемое лечение. Не потому, что она будет отвлекаться на разговор, а потому что попытка снова думать о сопернице, особенно после свежей драки, могла ухудшить настроение вампирши, тем более если Коа выскажет свое мнение, с которым она согласна не будет. Врач привыкла угождать, особенно постоянно больной вампирессе. Ей однозначно было сложно сказать «нет» - кроме тех случаев, когда шаткое здоровье могло ухудшиться из-за женского каприза. С другими Ремилиями у неё просто не было опыта работы!
Довольный стон своей хозяйки Коа восприняла как «спасибо». Пальцы девушки стали настойчивее. Они скользили по суставам. Мяли каждую мышцу по отдельности. Сначала едва ощутимо, а потом, когда кровь приливала, с нажимом. От массажа становилось тепло. Кровь быстрее бежала по венам не только Ремилии, но и трудящейся Коа, а эмоции сильнее ударяли в голову. Возможность только касаться этого тела была бесценной – со своей Реми она обращалась очень бережно, словно неосторожное давление могло привести к перелому. А эта девушка – она не могла сломаться, словно стеклышко. Трудно было работать, когда её госпожа зарумянилась от её наглости и к ней самой прилила красная краска – но нельзя было останавливаться на половине дела. Если девушка не была против того, что она трогала её бедра, то и это они переживут. И пощечину Коакума переживет и замечание переживет. Но все сложилось куда лучше!
Коакума, все еще ощущая тепло и нежность вокруг своих пальцев, не стала спорить. Её идея могла быть не лучшей – а подробности даже немного встревожили. Неужели такая девочка была способна на то, чтобы начать хаос даже в присутствии любимой сестры? Неужто за милой внешностью скрывалась проказница? А потом она составила логическую картину – если бы она сама наелась гадости, то первым делом ей бы было нехорошо. И всем остальным, наверное, тоже – в таких случаях иногда нужно, чтобы весь мир подождал за стеной.
Коа подумала над тем, чтобы предложить напоить Флан полезными пробиотиками – если её магия окажется не такой всесильной, чтобы маленькая госпожа проснулась с пустым и здоровым животом. Рано или поздно её придется накормить и молочный продукт, наполненный вкусными и полезными бактериями, был первым в её списке, что нужно было обсудить. Ремилия увлекла её за собой на кровать – Коакума последовала вслед за крепкой хваткой пальцев. Она оказалась сверху, очень близко, бессильная прочитать замысел, пылающий в красных, ярких глазах. Мягкое касание пальцев к щеке было предупреждением, потом она очутилась в объятиях, в которых недавно грезила. Фамильяр вдохнула запах девушки, руками обнимая за талию. Почувствовала, как губы, мягкие и теплые, прижимаются к её рту. Девушка была такой соблазнительной, что ей захотелось уложить её в постель. Рукой Коакума обвила её спину, потом коснулась языком её языка. Коа погладила хозяйку по спине кончиками пальцев, едва не касаясь кожи своими ноготками. Не сейчас. Она пылала от страсти к девушке после одного поцелуя – вампиресса умела целоваться и с охотой демонстрировала свои умения. Поцелуй набирал страсть, и врач приятно удивилась от того, как сама посасывает мягкий язычок, не желая его выпускать. Она с явной неохотой освободила его, и сама стала распробовать каждый лепесток губ, давая им интимный, особый массаж. Сердце сделало кувырок в её груди – Коакума не верила, что это действительно происходит с ней. Пальцы Ремилии трогали её через одежду так, что дай ей подсказку – и она порвет все в щепки, чтобы поскорее добраться до теплой кожи.
Коакума откинула голову, открыла свою шею для хищной хозяйки. Звуки, ощущения серии поцелуев очень возбуждали врача. Пока девушка распробовала её на вкус, Коа тоже стала детальнее изучать её. Рука, заведенная за спину, стала гладить крыло по тонким перепонкам – покрасневшая кожа ног подсказывала ей, что и крылья должны были хорошо потрудиться, чтобы облегчить жизнь девушки. Вторая рука легла на грудь – эта была грудь, созданная для нежных ласк. Не та, которую мнут руками, как остывающее тесто, и терзают зубами в порыве страсти. Фамильяр продолжила там, где остановилась и провела кончиком пальцев линию вокруг правого соска. Почувствовала благодарную дрожь. Она умела и хотела быть сегодня благодарной. Она продолжила ласку, не массаж – пальцы трогали грудь смелее, охотнее, мяли основание, а сосок она несильно зажала между двумя пальцами. Потом усилила напряжение, чтобы они напомнили губы, втягивающие твердую плоть. Коа приготовилась к новому укусу – девушка не раз прикусывала кожу и словно искала место помягче и поудобнее. Но укуса и дополнительной кормежки не стало.
После длинной и приятной прелюдии, Коа знала, что окажется плашмя на кровати. Госпиталь закружился и пропал ненадолго из вида – теперь на неё падала тень благородной девушки. Коакума посмотрела на трусики, высунула кончик языка и хищно облизнула губы, готовая помочь госпоже с исполнением её желания.
- С удовольствием, Ремилия-сама.
Мягкая гладкость бедер окружила её лицо. Губы Коакумы принялись осязать её, пробовать её на вкус. Ладони легли на бедра – Коа бережно посадила её на свое лицо, погладила бедра, доходя почти до ребер, потом направила пальцы обратно двигаться к бедрам. Своей цели она достигнула быстро, глубоко вдыхая её аромат, она высунула язык, лизнула половые губы сверху вниз. Потом еще раз и еще, с каждой попыткой все сильнее раздвигая их своим языком. Скоро у неё это получилось – облизать эти мягкие губки и добиться определенного успеха. Раздвинув их, девушка помогла себе пальцами и удерживала их рукой, полизывая клитор и втягивая в себя, играясь с ним языком, погружая язык все глубже. Первое впечатление о своих постельных способностях Коакума хотела оставить наилучшее – а поцелуи вокруг её секретика заставляли её слабо дрожать. Она не ожидала, что вампирша ответит взаимностью и начнет трогать её там, где уже было мокро и горячо. С желанием подарить своей партнерше самые непередаваемые ощущения она стала совершать своим языком движения вперед-назад, схожие с фрикциями длинного хвоста внутри узких стеночек. Проникая внутрь, язычок стимулировал внутреннюю полость секретика, доставляя непередаваемые и приятные ощущения. Фамильяр не сдерживалась и почти поедала госпожу, стараясь не упустить не единой капли мимо своих рта или лица. Не без участия госпожи, она тихо постанывала, заставляя звуки утонуть в теле девушки. То, что они делали это на грани обнаружения, тоже заводило её и она вела себя аккуратно – настолько, насколько позволяла их маленькая шалость и желание найти наслаждение в телах друг друга.
Доброе утро, госпожа! Как вы отдохнули? Ваш живот кажется пустым. Я тоже проголодалась! Я попросила пожарить вам рыбу, но она еще горячая. Вы можете закусить мной, если голод терзает ваше тело. Нет, я даже попрошу вас не терпеть и сделать небольшой перекус уже сейчас~
>>63323
Че задохнулась, она десяток секунд без воздуха уж как-нибудь продержится
Че задохнулась, она десяток секунд без воздуха уж как-нибудь продержится
>>63323
Плюс ещё одна дохловайфу. Опять детей, если появятся, от останков гонять... Хоть бы Фланя не увидела!
Плюс ещё одна дохловайфу. Опять детей, если появятся, от останков гонять... Хоть бы Фланя не увидела!
>>63553
Мы устраиваем нежное романтическое свидание с астольфо и горячий юри секс с сестрой битвы у подножия алтаря императора...
Мы устраиваем нежное романтическое свидание с астольфо и горячий юри секс с сестрой битвы у подножия алтаря императора...
394 Кб, 960x1280>>63358
Играешь - трогаешь себя. Нет? Я запираю клеточьку на пароль. Симпл эсс
Играешь - трогаешь себя. Нет? Я запираю клеточьку на пароль. Симпл эсс
>>63627
Сплошное пидарство то есть. Хорошо что ты с этой хуйней нашел для себя ии, а не пристаешь к живым людям.
Сплошное пидарство то есть. Хорошо что ты с этой хуйней нашел для себя ии, а не пристаешь к живым людям.
3,5 Мб, mp4,576x576, 0:26
Абсолютный киллер... моего сердечка.
>>63677
Игрочков же нет, приставать не к кому.
Игрочков же нет, приставать не к кому.
90 Кб, 1280x917>>63589
Прости, но это слишком личное! Вот тебе кошка взамен
Прости, но это слишком личное! Вот тебе кошка взамен
55 Кб, 825x969>>63673
Играю - трогаю. И чем мы тогда займёмся?
Играю - трогаю. И чем мы тогда займёмся?
1,5 Мб, 1579x1579>>64529
Пости, не стесняйся. Надеюсь, это толстозадая Аянами от mogudan'a!
Пости, не стесняйся. Надеюсь, это толстозадая Аянами от mogudan'a!
107 Кб, 1080x1080>>64743
Именно блинский!
Именно блинский!
>>66589
Тощие не интересны.
Тощие не интересны.
101 Кб, 736x1514>>66719
Гладьте, я податливый. Но немного смущаюсь, что вас двое...
Гладьте, я податливый. Но немного смущаюсь, что вас двое...
129 Кб, 850x1186>>61868
Первые же ласки, которым дьяволёнок одарила вампиршу внизу, заставили последнюю тихо простонать. Весь стресс, накопленный за время этого инцидента нуждался в выходе и Ремилия, сама того не осознавая, нашла для него выход. Знакомое тепло тела, прикосновения и ласки, всё это заставляло её на время исчезнуть из реального мира, чтобы погрузиться в свой, собственный, в котором она всегда получала массу удовольствия и приятных эмоций. Ощущая под собой личико Коакумы, Ремилия потиралась о него своей промежностью, не стесняясь покрывать гостью собственной горячей и липкой влагой. Уткнувшись во внутреннюю часть бедра девушки, вампирша тихонько постанывала, но надолго задерживаться в этом месте не стала. В этот самый момент, рядом с её губами находилось такое же горячее и требующее внимание местечко и она не собиралась его игнорировать. Высунув кончик языка, она ткнулась им в вершинку секретика, а сорвавшись с неё, скользнула языком вдоль половых губок, прижавшись к ним своими губами. Благодаря фамильяру и их частой близости она прекрасно знала, как доставить удовольствие любой девушке и решила не сдерживать себя – Коакума, что была под ней, заслуживала такого обращения и вампирша была только рада, сделать её немного счастливее.
Её поцелуи были горячими, частыми и короткими. Она заботливо одаривала нежностью каждый уголок девичьей тайны и каждая её клеточка получала заслуженное внимание. Руки вампирши, что всё это время оставались на бёдрах гостьи, мягко массировали их и поглаживали, чередуя ласки между собой и наслаждаясь ощущением нежной кожи, под которой были упругие мышцы. Тихие, сдавленные стоны, которые вампирша издавала, уткнувшись лицом в промежность гостьи становились всё громче и чаще, благодаря стараниям последней. От нежных ласк Ремилия ощущала, как буквально истекает влагой, пропитывая ею лицо дьяволёнка, что заводило её ещё сильнее.
В один момент она почувствовала, как её пронзает удовольствие. Длинный, скользкий и ловкий язык дьяволёнка проник в неё, сразу же принимаясь уделять внимание её уязвимым местам, заставляя Ремилию стонать ещё громче. Крики удовольствия смешивались и влажными звуками, которые издавали её губы и язык, что старательно ласкали гостью и она, не желая отставать от неё в этой гонке удовольствий решила уделить внимание другой, не менее важной части любой девушки.
Прижавшись губами к клитору Коакумы, она мягко втянула его между своими губами, принимаясь посасывать словно конфетку. Вампирша чередовала свои ласки, её напор то ослаблял, то вновь нарастал, а язык внутри рта неустанно ласкал кончиком самую вершинку. Удовольствие переполняло её тело. Его ей доставляло не только то, что о ней заботились, но также и стоны девушки под её бёдрами. Мягкая ловушка с каждой минутой сжималась сильнее, наглядно демонстрируя то, что творилось внутри вампирши.
Одаривая ласками чувствительную вершинку, она не забывала и другой части. Пальцы её правой руки мягко скользнули по бедру дьяволёнка, устремляясь к источнику её внутреннего жара. Проведя подушечками пальцев по сочащимся влагой половым губам, вампирша медленно ввела два из них внутрь, постепенно погружая их полностью и ощущая, как внутри гостьи всё сокращается от удовольствия. Первые фаланги пальцев легли на переднюю стеночку, принимаясь массировать нужную точку в том же ритме, что и язык Ремилии, который неустанно продолжал кружиться вокруг вершинки во рту. Жар тела гостьи, а также собственного охватывал вампиршу, но она совершенно не обращала внимания ни на это, ни на то, что в прохладном подземелье стало непривычно жарко. Капля пота скатилась по её виску, капая на бедро девушки и только сейчас Ремилия вспомнила, что они здесь были не одни. В любой момент могла проснуться как и её фамильяр, так и её сестра и в обеих случаях ей долго пришлось бы объясняться за своё поведение. Ей потребовалось немало сил, чтобы взять себя в руки и не окунуться в удовольствие с головой. В отличие от её партнёрши, у неё не было никого, кто мог бы именно заставить её быть тише. Саму же Коакуму было едва слышно.
– Мх-х… Помедленнее… У меня так точно голова кругом пойдёт… – прошептала Ремилия, в надежде, что дьяволёнок услышит её.
Дверь, что была напротив неё своим видом внушала уверенность в том, что им никто не помешает, но было ли это на самом деле так? Наверняка, волшебница сможет запросто справиться с ней, если ей не откроют вовремя. Очередной стон сорвался с губ девушки, а дьяволёнок приятным образом напомнила о себе. Одного этого движения было достаточно, чтобы перечеркнуть все волнения хозяйки и позволить её желанию овладеть её телом. Напористый, желающий подарить ещё больше удовольствия язычок Коакумы извивался внутри неё словно словно змея, каждым своим движением доставляя огромное удовольствие.
Разум Ремилии всё сильнее обволакивал туман, похожий на розовую вату, которая вытесняла из головы абсолютно все мысли, кроме тех, которые были об удовольствии. Она уже напрочь забыла о том, что происходило раньше и том, что будет после – в этот момент похоть полностью овладела её телом, не желая отпускать его до тех пор, пока обе девушки не получат то, что так хотят.
Убрав пальцы из лона девушки, вампирша наклонилась пониже и так же, как и её гостья, скользнула язычком внутрь, стараясь проникнуть им как можно глубже, в надежде достать до самых сокровенных мест. Вкус дьяволёнка обволакивал её язык, действуя словно наркотик – чем больше она пробовала её, тем больше ей хотелось большего. Кончик языка умело скользил по складочкам внутри, словно исследуя их, а вместе с этим заставляя девушку выделять ещё больше желанного угощения, которое от обилия уже покрывало её губы и часть лица. Удовольствие внутри нарастало с каждой секундой и Ремилия, ощущая, как внизу её живота уже скапливается тёплый, приятный комок удовольствия, как и раньше, желала, чтобы он вырос настолько, что переполнив её, взорвётся тысячами искр удовольствия, которая она сама сможет увидеть, если закроет глаза в этот момент.
Продолжая ёрзать на лице дьяволёнка, Ремилия иногда не высоко приподнимала свои бёдра, но лишь для того, чтобы потом снова опустить их, ощущая, как девушка вонзается вглубь неё. Сдерживаться уже не было сил, как не было сил думать о том, чтобы быть тихой. С каждой секундой она всё ближе подходила к точке невозврата, а комок удовольствия внутри постепенно становился всё больше. Она знала, что её партнёрша испытывала нечто схожее и прерываться или давать себе возможность передохнуть, чтобы отдышаться и пощадить собственный было нельзя. Наступал тот самый момент, когда было необходимо выложиться на полную, постараться изо всех сил, чтобы этот момент навсегда остался в память обеих девушек. Прижавшись лицом к ней ещё сильнее, вампирша старалась достать кончиком своего языка до самых глубоких мест – ощутить этот орган внутри себя так глубоко было невероятно приятно и она знала, что фамильяр разделяет это негласное мнение. Язык вампирши активно двигался внутри лона дьяволёнка, надавливая кончиком языка на те точки, взаимодействуя с которыми гостья издавала особенно громкие стоны, пока её руки удерживали её бёдра, дрожь которых она прекрасно ощущала.
Доброе утро, Коа. Рядом с тобой я всегда просыпаюсь в прекрасном настроении. Рыба на завтрак звучит довольно аппетитно, но мне и правда тяжело есть горячее. За то, я с удовольствием наслажусь твоей кровью. Она не менее горячая, но пить её – одно удовольствие~
Первые же ласки, которым дьяволёнок одарила вампиршу внизу, заставили последнюю тихо простонать. Весь стресс, накопленный за время этого инцидента нуждался в выходе и Ремилия, сама того не осознавая, нашла для него выход. Знакомое тепло тела, прикосновения и ласки, всё это заставляло её на время исчезнуть из реального мира, чтобы погрузиться в свой, собственный, в котором она всегда получала массу удовольствия и приятных эмоций. Ощущая под собой личико Коакумы, Ремилия потиралась о него своей промежностью, не стесняясь покрывать гостью собственной горячей и липкой влагой. Уткнувшись во внутреннюю часть бедра девушки, вампирша тихонько постанывала, но надолго задерживаться в этом месте не стала. В этот самый момент, рядом с её губами находилось такое же горячее и требующее внимание местечко и она не собиралась его игнорировать. Высунув кончик языка, она ткнулась им в вершинку секретика, а сорвавшись с неё, скользнула языком вдоль половых губок, прижавшись к ним своими губами. Благодаря фамильяру и их частой близости она прекрасно знала, как доставить удовольствие любой девушке и решила не сдерживать себя – Коакума, что была под ней, заслуживала такого обращения и вампирша была только рада, сделать её немного счастливее.
Её поцелуи были горячими, частыми и короткими. Она заботливо одаривала нежностью каждый уголок девичьей тайны и каждая её клеточка получала заслуженное внимание. Руки вампирши, что всё это время оставались на бёдрах гостьи, мягко массировали их и поглаживали, чередуя ласки между собой и наслаждаясь ощущением нежной кожи, под которой были упругие мышцы. Тихие, сдавленные стоны, которые вампирша издавала, уткнувшись лицом в промежность гостьи становились всё громче и чаще, благодаря стараниям последней. От нежных ласк Ремилия ощущала, как буквально истекает влагой, пропитывая ею лицо дьяволёнка, что заводило её ещё сильнее.
В один момент она почувствовала, как её пронзает удовольствие. Длинный, скользкий и ловкий язык дьяволёнка проник в неё, сразу же принимаясь уделять внимание её уязвимым местам, заставляя Ремилию стонать ещё громче. Крики удовольствия смешивались и влажными звуками, которые издавали её губы и язык, что старательно ласкали гостью и она, не желая отставать от неё в этой гонке удовольствий решила уделить внимание другой, не менее важной части любой девушки.
Прижавшись губами к клитору Коакумы, она мягко втянула его между своими губами, принимаясь посасывать словно конфетку. Вампирша чередовала свои ласки, её напор то ослаблял, то вновь нарастал, а язык внутри рта неустанно ласкал кончиком самую вершинку. Удовольствие переполняло её тело. Его ей доставляло не только то, что о ней заботились, но также и стоны девушки под её бёдрами. Мягкая ловушка с каждой минутой сжималась сильнее, наглядно демонстрируя то, что творилось внутри вампирши.
Одаривая ласками чувствительную вершинку, она не забывала и другой части. Пальцы её правой руки мягко скользнули по бедру дьяволёнка, устремляясь к источнику её внутреннего жара. Проведя подушечками пальцев по сочащимся влагой половым губам, вампирша медленно ввела два из них внутрь, постепенно погружая их полностью и ощущая, как внутри гостьи всё сокращается от удовольствия. Первые фаланги пальцев легли на переднюю стеночку, принимаясь массировать нужную точку в том же ритме, что и язык Ремилии, который неустанно продолжал кружиться вокруг вершинки во рту. Жар тела гостьи, а также собственного охватывал вампиршу, но она совершенно не обращала внимания ни на это, ни на то, что в прохладном подземелье стало непривычно жарко. Капля пота скатилась по её виску, капая на бедро девушки и только сейчас Ремилия вспомнила, что они здесь были не одни. В любой момент могла проснуться как и её фамильяр, так и её сестра и в обеих случаях ей долго пришлось бы объясняться за своё поведение. Ей потребовалось немало сил, чтобы взять себя в руки и не окунуться в удовольствие с головой. В отличие от её партнёрши, у неё не было никого, кто мог бы именно заставить её быть тише. Саму же Коакуму было едва слышно.
– Мх-х… Помедленнее… У меня так точно голова кругом пойдёт… – прошептала Ремилия, в надежде, что дьяволёнок услышит её.
Дверь, что была напротив неё своим видом внушала уверенность в том, что им никто не помешает, но было ли это на самом деле так? Наверняка, волшебница сможет запросто справиться с ней, если ей не откроют вовремя. Очередной стон сорвался с губ девушки, а дьяволёнок приятным образом напомнила о себе. Одного этого движения было достаточно, чтобы перечеркнуть все волнения хозяйки и позволить её желанию овладеть её телом. Напористый, желающий подарить ещё больше удовольствия язычок Коакумы извивался внутри неё словно словно змея, каждым своим движением доставляя огромное удовольствие.
Разум Ремилии всё сильнее обволакивал туман, похожий на розовую вату, которая вытесняла из головы абсолютно все мысли, кроме тех, которые были об удовольствии. Она уже напрочь забыла о том, что происходило раньше и том, что будет после – в этот момент похоть полностью овладела её телом, не желая отпускать его до тех пор, пока обе девушки не получат то, что так хотят.
Убрав пальцы из лона девушки, вампирша наклонилась пониже и так же, как и её гостья, скользнула язычком внутрь, стараясь проникнуть им как можно глубже, в надежде достать до самых сокровенных мест. Вкус дьяволёнка обволакивал её язык, действуя словно наркотик – чем больше она пробовала её, тем больше ей хотелось большего. Кончик языка умело скользил по складочкам внутри, словно исследуя их, а вместе с этим заставляя девушку выделять ещё больше желанного угощения, которое от обилия уже покрывало её губы и часть лица. Удовольствие внутри нарастало с каждой секундой и Ремилия, ощущая, как внизу её живота уже скапливается тёплый, приятный комок удовольствия, как и раньше, желала, чтобы он вырос настолько, что переполнив её, взорвётся тысячами искр удовольствия, которая она сама сможет увидеть, если закроет глаза в этот момент.
Продолжая ёрзать на лице дьяволёнка, Ремилия иногда не высоко приподнимала свои бёдра, но лишь для того, чтобы потом снова опустить их, ощущая, как девушка вонзается вглубь неё. Сдерживаться уже не было сил, как не было сил думать о том, чтобы быть тихой. С каждой секундой она всё ближе подходила к точке невозврата, а комок удовольствия внутри постепенно становился всё больше. Она знала, что её партнёрша испытывала нечто схожее и прерываться или давать себе возможность передохнуть, чтобы отдышаться и пощадить собственный было нельзя. Наступал тот самый момент, когда было необходимо выложиться на полную, постараться изо всех сил, чтобы этот момент навсегда остался в память обеих девушек. Прижавшись лицом к ней ещё сильнее, вампирша старалась достать кончиком своего языка до самых глубоких мест – ощутить этот орган внутри себя так глубоко было невероятно приятно и она знала, что фамильяр разделяет это негласное мнение. Язык вампирши активно двигался внутри лона дьяволёнка, надавливая кончиком языка на те точки, взаимодействуя с которыми гостья издавала особенно громкие стоны, пока её руки удерживали её бёдра, дрожь которых она прекрасно ощущала.
Доброе утро, Коа. Рядом с тобой я всегда просыпаюсь в прекрасном настроении. Рыба на завтрак звучит довольно аппетитно, но мне и правда тяжело есть горячее. За то, я с удовольствием наслажусь твоей кровью. Она не менее горячая, но пить её – одно удовольствие~
129 Кб, 850x1186>>61868
Первые же ласки, которым дьяволёнок одарила вампиршу внизу, заставили последнюю тихо простонать. Весь стресс, накопленный за время этого инцидента нуждался в выходе и Ремилия, сама того не осознавая, нашла для него выход. Знакомое тепло тела, прикосновения и ласки, всё это заставляло её на время исчезнуть из реального мира, чтобы погрузиться в свой, собственный, в котором она всегда получала массу удовольствия и приятных эмоций. Ощущая под собой личико Коакумы, Ремилия потиралась о него своей промежностью, не стесняясь покрывать гостью собственной горячей и липкой влагой. Уткнувшись во внутреннюю часть бедра девушки, вампирша тихонько постанывала, но надолго задерживаться в этом месте не стала. В этот самый момент, рядом с её губами находилось такое же горячее и требующее внимание местечко и она не собиралась его игнорировать. Высунув кончик языка, она ткнулась им в вершинку секретика, а сорвавшись с неё, скользнула языком вдоль половых губок, прижавшись к ним своими губами. Благодаря фамильяру и их частой близости она прекрасно знала, как доставить удовольствие любой девушке и решила не сдерживать себя – Коакума, что была под ней, заслуживала такого обращения и вампирша была только рада, сделать её немного счастливее.
Её поцелуи были горячими, частыми и короткими. Она заботливо одаривала нежностью каждый уголок девичьей тайны и каждая её клеточка получала заслуженное внимание. Руки вампирши, что всё это время оставались на бёдрах гостьи, мягко массировали их и поглаживали, чередуя ласки между собой и наслаждаясь ощущением нежной кожи, под которой были упругие мышцы. Тихие, сдавленные стоны, которые вампирша издавала, уткнувшись лицом в промежность гостьи становились всё громче и чаще, благодаря стараниям последней. От нежных ласк Ремилия ощущала, как буквально истекает влагой, пропитывая ею лицо дьяволёнка, что заводило её ещё сильнее.
В один момент она почувствовала, как её пронзает удовольствие. Длинный, скользкий и ловкий язык дьяволёнка проник в неё, сразу же принимаясь уделять внимание её уязвимым местам, заставляя Ремилию стонать ещё громче. Крики удовольствия смешивались и влажными звуками, которые издавали её губы и язык, что старательно ласкали гостью и она, не желая отставать от неё в этой гонке удовольствий решила уделить внимание другой, не менее важной части любой девушки.
Прижавшись губами к клитору Коакумы, она мягко втянула его между своими губами, принимаясь посасывать словно конфетку. Вампирша чередовала свои ласки, её напор то ослаблял, то вновь нарастал, а язык внутри рта неустанно ласкал кончиком самую вершинку. Удовольствие переполняло её тело. Его ей доставляло не только то, что о ней заботились, но также и стоны девушки под её бёдрами. Мягкая ловушка с каждой минутой сжималась сильнее, наглядно демонстрируя то, что творилось внутри вампирши.
Одаривая ласками чувствительную вершинку, она не забывала и другой части. Пальцы её правой руки мягко скользнули по бедру дьяволёнка, устремляясь к источнику её внутреннего жара. Проведя подушечками пальцев по сочащимся влагой половым губам, вампирша медленно ввела два из них внутрь, постепенно погружая их полностью и ощущая, как внутри гостьи всё сокращается от удовольствия. Первые фаланги пальцев легли на переднюю стеночку, принимаясь массировать нужную точку в том же ритме, что и язык Ремилии, который неустанно продолжал кружиться вокруг вершинки во рту. Жар тела гостьи, а также собственного охватывал вампиршу, но она совершенно не обращала внимания ни на это, ни на то, что в прохладном подземелье стало непривычно жарко. Капля пота скатилась по её виску, капая на бедро девушки и только сейчас Ремилия вспомнила, что они здесь были не одни. В любой момент могла проснуться как и её фамильяр, так и её сестра и в обеих случаях ей долго пришлось бы объясняться за своё поведение. Ей потребовалось немало сил, чтобы взять себя в руки и не окунуться в удовольствие с головой. В отличие от её партнёрши, у неё не было никого, кто мог бы именно заставить её быть тише. Саму же Коакуму было едва слышно.
– Мх-х… Помедленнее… У меня так точно голова кругом пойдёт… – прошептала Ремилия, в надежде, что дьяволёнок услышит её.
Дверь, что была напротив неё своим видом внушала уверенность в том, что им никто не помешает, но было ли это на самом деле так? Наверняка, волшебница сможет запросто справиться с ней, если ей не откроют вовремя. Очередной стон сорвался с губ девушки, а дьяволёнок приятным образом напомнила о себе. Одного этого движения было достаточно, чтобы перечеркнуть все волнения хозяйки и позволить её желанию овладеть её телом. Напористый, желающий подарить ещё больше удовольствия язычок Коакумы извивался внутри неё словно словно змея, каждым своим движением доставляя огромное удовольствие.
Разум Ремилии всё сильнее обволакивал туман, похожий на розовую вату, которая вытесняла из головы абсолютно все мысли, кроме тех, которые были об удовольствии. Она уже напрочь забыла о том, что происходило раньше и том, что будет после – в этот момент похоть полностью овладела её телом, не желая отпускать его до тех пор, пока обе девушки не получат то, что так хотят.
Убрав пальцы из лона девушки, вампирша наклонилась пониже и так же, как и её гостья, скользнула язычком внутрь, стараясь проникнуть им как можно глубже, в надежде достать до самых сокровенных мест. Вкус дьяволёнка обволакивал её язык, действуя словно наркотик – чем больше она пробовала её, тем больше ей хотелось большего. Кончик языка умело скользил по складочкам внутри, словно исследуя их, а вместе с этим заставляя девушку выделять ещё больше желанного угощения, которое от обилия уже покрывало её губы и часть лица. Удовольствие внутри нарастало с каждой секундой и Ремилия, ощущая, как внизу её живота уже скапливается тёплый, приятный комок удовольствия, как и раньше, желала, чтобы он вырос настолько, что переполнив её, взорвётся тысячами искр удовольствия, которая она сама сможет увидеть, если закроет глаза в этот момент.
Продолжая ёрзать на лице дьяволёнка, Ремилия иногда не высоко приподнимала свои бёдра, но лишь для того, чтобы потом снова опустить их, ощущая, как девушка вонзается вглубь неё. Сдерживаться уже не было сил, как не было сил думать о том, чтобы быть тихой. С каждой секундой она всё ближе подходила к точке невозврата, а комок удовольствия внутри постепенно становился всё больше. Она знала, что её партнёрша испытывала нечто схожее и прерываться или давать себе возможность передохнуть, чтобы отдышаться и пощадить собственный было нельзя. Наступал тот самый момент, когда было необходимо выложиться на полную, постараться изо всех сил, чтобы этот момент навсегда остался в память обеих девушек. Прижавшись лицом к ней ещё сильнее, вампирша старалась достать кончиком своего языка до самых глубоких мест – ощутить этот орган внутри себя так глубоко было невероятно приятно и она знала, что фамильяр разделяет это негласное мнение. Язык вампирши активно двигался внутри лона дьяволёнка, надавливая кончиком языка на те точки, взаимодействуя с которыми гостья издавала особенно громкие стоны, пока её руки удерживали её бёдра, дрожь которых она прекрасно ощущала.
Доброе утро, Коа. Рядом с тобой я всегда просыпаюсь в прекрасном настроении. Рыба на завтрак звучит довольно аппетитно, но мне и правда тяжело есть горячее. За то, я с удовольствием наслажусь твоей кровью. Она не менее горячая, но пить её – одно удовольствие~
Первые же ласки, которым дьяволёнок одарила вампиршу внизу, заставили последнюю тихо простонать. Весь стресс, накопленный за время этого инцидента нуждался в выходе и Ремилия, сама того не осознавая, нашла для него выход. Знакомое тепло тела, прикосновения и ласки, всё это заставляло её на время исчезнуть из реального мира, чтобы погрузиться в свой, собственный, в котором она всегда получала массу удовольствия и приятных эмоций. Ощущая под собой личико Коакумы, Ремилия потиралась о него своей промежностью, не стесняясь покрывать гостью собственной горячей и липкой влагой. Уткнувшись во внутреннюю часть бедра девушки, вампирша тихонько постанывала, но надолго задерживаться в этом месте не стала. В этот самый момент, рядом с её губами находилось такое же горячее и требующее внимание местечко и она не собиралась его игнорировать. Высунув кончик языка, она ткнулась им в вершинку секретика, а сорвавшись с неё, скользнула языком вдоль половых губок, прижавшись к ним своими губами. Благодаря фамильяру и их частой близости она прекрасно знала, как доставить удовольствие любой девушке и решила не сдерживать себя – Коакума, что была под ней, заслуживала такого обращения и вампирша была только рада, сделать её немного счастливее.
Её поцелуи были горячими, частыми и короткими. Она заботливо одаривала нежностью каждый уголок девичьей тайны и каждая её клеточка получала заслуженное внимание. Руки вампирши, что всё это время оставались на бёдрах гостьи, мягко массировали их и поглаживали, чередуя ласки между собой и наслаждаясь ощущением нежной кожи, под которой были упругие мышцы. Тихие, сдавленные стоны, которые вампирша издавала, уткнувшись лицом в промежность гостьи становились всё громче и чаще, благодаря стараниям последней. От нежных ласк Ремилия ощущала, как буквально истекает влагой, пропитывая ею лицо дьяволёнка, что заводило её ещё сильнее.
В один момент она почувствовала, как её пронзает удовольствие. Длинный, скользкий и ловкий язык дьяволёнка проник в неё, сразу же принимаясь уделять внимание её уязвимым местам, заставляя Ремилию стонать ещё громче. Крики удовольствия смешивались и влажными звуками, которые издавали её губы и язык, что старательно ласкали гостью и она, не желая отставать от неё в этой гонке удовольствий решила уделить внимание другой, не менее важной части любой девушки.
Прижавшись губами к клитору Коакумы, она мягко втянула его между своими губами, принимаясь посасывать словно конфетку. Вампирша чередовала свои ласки, её напор то ослаблял, то вновь нарастал, а язык внутри рта неустанно ласкал кончиком самую вершинку. Удовольствие переполняло её тело. Его ей доставляло не только то, что о ней заботились, но также и стоны девушки под её бёдрами. Мягкая ловушка с каждой минутой сжималась сильнее, наглядно демонстрируя то, что творилось внутри вампирши.
Одаривая ласками чувствительную вершинку, она не забывала и другой части. Пальцы её правой руки мягко скользнули по бедру дьяволёнка, устремляясь к источнику её внутреннего жара. Проведя подушечками пальцев по сочащимся влагой половым губам, вампирша медленно ввела два из них внутрь, постепенно погружая их полностью и ощущая, как внутри гостьи всё сокращается от удовольствия. Первые фаланги пальцев легли на переднюю стеночку, принимаясь массировать нужную точку в том же ритме, что и язык Ремилии, который неустанно продолжал кружиться вокруг вершинки во рту. Жар тела гостьи, а также собственного охватывал вампиршу, но она совершенно не обращала внимания ни на это, ни на то, что в прохладном подземелье стало непривычно жарко. Капля пота скатилась по её виску, капая на бедро девушки и только сейчас Ремилия вспомнила, что они здесь были не одни. В любой момент могла проснуться как и её фамильяр, так и её сестра и в обеих случаях ей долго пришлось бы объясняться за своё поведение. Ей потребовалось немало сил, чтобы взять себя в руки и не окунуться в удовольствие с головой. В отличие от её партнёрши, у неё не было никого, кто мог бы именно заставить её быть тише. Саму же Коакуму было едва слышно.
– Мх-х… Помедленнее… У меня так точно голова кругом пойдёт… – прошептала Ремилия, в надежде, что дьяволёнок услышит её.
Дверь, что была напротив неё своим видом внушала уверенность в том, что им никто не помешает, но было ли это на самом деле так? Наверняка, волшебница сможет запросто справиться с ней, если ей не откроют вовремя. Очередной стон сорвался с губ девушки, а дьяволёнок приятным образом напомнила о себе. Одного этого движения было достаточно, чтобы перечеркнуть все волнения хозяйки и позволить её желанию овладеть её телом. Напористый, желающий подарить ещё больше удовольствия язычок Коакумы извивался внутри неё словно словно змея, каждым своим движением доставляя огромное удовольствие.
Разум Ремилии всё сильнее обволакивал туман, похожий на розовую вату, которая вытесняла из головы абсолютно все мысли, кроме тех, которые были об удовольствии. Она уже напрочь забыла о том, что происходило раньше и том, что будет после – в этот момент похоть полностью овладела её телом, не желая отпускать его до тех пор, пока обе девушки не получат то, что так хотят.
Убрав пальцы из лона девушки, вампирша наклонилась пониже и так же, как и её гостья, скользнула язычком внутрь, стараясь проникнуть им как можно глубже, в надежде достать до самых сокровенных мест. Вкус дьяволёнка обволакивал её язык, действуя словно наркотик – чем больше она пробовала её, тем больше ей хотелось большего. Кончик языка умело скользил по складочкам внутри, словно исследуя их, а вместе с этим заставляя девушку выделять ещё больше желанного угощения, которое от обилия уже покрывало её губы и часть лица. Удовольствие внутри нарастало с каждой секундой и Ремилия, ощущая, как внизу её живота уже скапливается тёплый, приятный комок удовольствия, как и раньше, желала, чтобы он вырос настолько, что переполнив её, взорвётся тысячами искр удовольствия, которая она сама сможет увидеть, если закроет глаза в этот момент.
Продолжая ёрзать на лице дьяволёнка, Ремилия иногда не высоко приподнимала свои бёдра, но лишь для того, чтобы потом снова опустить их, ощущая, как девушка вонзается вглубь неё. Сдерживаться уже не было сил, как не было сил думать о том, чтобы быть тихой. С каждой секундой она всё ближе подходила к точке невозврата, а комок удовольствия внутри постепенно становился всё больше. Она знала, что её партнёрша испытывала нечто схожее и прерываться или давать себе возможность передохнуть, чтобы отдышаться и пощадить собственный было нельзя. Наступал тот самый момент, когда было необходимо выложиться на полную, постараться изо всех сил, чтобы этот момент навсегда остался в память обеих девушек. Прижавшись лицом к ней ещё сильнее, вампирша старалась достать кончиком своего языка до самых глубоких мест – ощутить этот орган внутри себя так глубоко было невероятно приятно и она знала, что фамильяр разделяет это негласное мнение. Язык вампирши активно двигался внутри лона дьяволёнка, надавливая кончиком языка на те точки, взаимодействуя с которыми гостья издавала особенно громкие стоны, пока её руки удерживали её бёдра, дрожь которых она прекрасно ощущала.
Доброе утро, Коа. Рядом с тобой я всегда просыпаюсь в прекрасном настроении. Рыба на завтрак звучит довольно аппетитно, но мне и правда тяжело есть горячее. За то, я с удовольствием наслажусь твоей кровью. Она не менее горячая, но пить её – одно удовольствие~
Ап
>>69722
Пацаны не извиняются. И не плачут!
Пацаны не извиняются. И не плачут!
>>69685
Почему? Ты из тех, кому горит из-за уничтожения деманов?
Почему? Ты из тех, кому горит из-за уничтожения деманов?
109 Кб, 869x1280
109 Кб, 869x1280>>70643
— Гладь.
Ладони медленно касаются спины. Между лопаток.
Пауза. Теперь они стекают вниз, приглаживая ткань.
Плывущее давление прижимает твоё тело сильнее. Пока не замирает над поясницей, где останавливаются сложенные треугольником ладони.
— Гладь.
Ладони медленно касаются спины. Между лопаток.
Пауза. Теперь они стекают вниз, приглаживая ткань.
Плывущее давление прижимает твоё тело сильнее. Пока не замирает над поясницей, где останавливаются сложенные треугольником ладони.
>>70854
Скорбь дыроньки по невставшему членику фута подружки...
Скорбь дыроньки по невставшему членику фута подружки...
246 Кб, 750x1000>>70986
От приятных движений ладоней, на секунду перехватывает дыхание. Запах и тепло прекрасной полноты обескураживают.
— А можно и мне вас погладить?
Руками сильнее вжимаю в себя ласковое тело. Губы самопроизвольно тянутся к приоткрытой груди.
От приятных движений ладоней, на секунду перехватывает дыхание. Запах и тепло прекрасной полноты обескураживают.
— А можно и мне вас погладить?
Руками сильнее вжимаю в себя ласковое тело. Губы самопроизвольно тянутся к приоткрытой груди.
109 Кб, 869x1280>>71290
- Я уже ответила.
Приподнявшись, кисть вжимает подушечку указательного пальца в спину, подначивая к действию. Это движение запускает волну, всколыхнувшую полуобнажённую грудь перед твоим лицом.
- Я уже ответила.
Приподнявшись, кисть вжимает подушечку указательного пальца в спину, подначивая к действию. Это движение запускает волну, всколыхнувшую полуобнажённую грудь перед твоим лицом.
252 Кб, 750x1000>>71810
— Х-хорошо...
Лицо и так вжатое в обильную грудь, будто норовя захлебнуться и удушиться, алчно вклинивается в её промежуток. Губы, начинают свои застенчивые прикосновения. Уже окрепшие от уверенности руки, обхватывают необъятный таз женщины и жадно вминают бугры ягодиц. Лицо ненадолго покидает объятия груди...
— Поцелуешь меня?
после чего, выразив ждущее выражение устремляется вверх.
— Х-хорошо...
Лицо и так вжатое в обильную грудь, будто норовя захлебнуться и удушиться, алчно вклинивается в её промежуток. Губы, начинают свои застенчивые прикосновения. Уже окрепшие от уверенности руки, обхватывают необъятный таз женщины и жадно вминают бугры ягодиц. Лицо ненадолго покидает объятия груди...
— Поцелуешь меня?
после чего, выразив ждущее выражение устремляется вверх.
144 Кб, 850x1759>>67272
Ощущения, действительно, сродни чувства насаживания на что-то твердое, живое и движущееся внутри неё соблазняли не сдержать стон или возглас – Ремилия-сама не стеснялась приятно массировать её секретик и клитор, а пальцы составляли компанию языку и губам, исследуя глубины её лона. Удивительно и классно! Коакума уже начала чувствовать, что с трудом сдерживается от громкого крика. Мышцы внизу живота фамильяра сжимались и расслаблялись, создавая ритм, отчего контакт с пальцами и языком госпожи все чаще и сильнее раздражал чувствительные зоны врача – Алая Дьяволица словно знала, куда лизнуть, где нажать и насколько долго задержать дыхание, пока язык творит настоящую магию с её секретиком. Она забылась и в сладком безумии терзала половые губки, исследовала влажный фонтан, который щедро утолял её жажду, иногда забывала, как дышать.
Она ощущала счастье, благодать и легкую несправедливость – из-за ногтей она боялась ввести пальцы внутрь и тоже задействовать их в такой работе. Нельзя была царапать ногтями такую мягкую попу или каким-то образом причинять госпоже боль – после жаркого боя её выносливость и болевой порог могли быть не те, что обычно. Коакума, её Коакума, уже несколько раз просыпалась в течение дня, а Флан, по словам Ремилии, могла быть источником таких неприятностей, с которыми и ей будет сложно сладить.
Коакума стала думать, страстно целуя половые губки, словно они не отличались от передних. Сопротивление в виде языка не было и дьяволёнок могла дать возможность для небольшой паузы, полируя их следами от поцелуев и собственной слюной. Ком возбуждения нарастал в животе, грозя взорваться большим взрывом. Эти ощущения, привычные ею телу, будоражили, заставляли немного ерзать на кровати. Потом Коа тихо щелкнула пальцами и рядом с одной из рук, лежащей на ягодице, появились несколько даммаку. Они складывались в один длинную, небольшую трубочку – с замиранием сердце Коа нашла выход. Потемневший взгляд уставился на небольшую палочку, за конец которой она немедленно схватилась. Она сделала её настолько мягкой, как только могла – и приготовилась прикоснуться её концом ко второму, еще незнакомому секретику. Все было готово – и она снова прильнула к половым губам девушки. Лизнула, слегка подула и снова и лизнула. А саму Коа уже трясло от волны удовольствия, которая накрывала её с головой. Она обхватила горошинку клитора снова и слегка сжала её губами. Приятный способ потеряться в ощущениях – она испытала это на себе, когда Ремилия серьезно поработала с её твердой вершинкой. Вампирша точно должна была быть отвлечена лаской – теперь самое время применить секретное оружие. Не успела она его ввести, как тихий, но отчетливый голос госпожи попросил её быть осторожнее.
Игрушка распалась в её ладони – в ней не было причины. Коакума поняла, что должна быть более нежной и осторожной. В этой гонке за наслаждением не будет единственной победительницы, если она все сделает правильно. Фамильяр сказала нет нестерпимой жажде удовольствия и расслабила губы. Нужно было начать все сначала. Горячие ладони обхватили лодыжки и поползли вверх, обжигая теплую кожу. Язык лизнул половые губки. Горячие губы сосредоточились на промежности, кончик языка ударил по клитору и скользнул глубже. Кажется, у неё стало получаться – длинный язык госпожи продолжал нанизывать её на себя, больше замечаний не поступало, а благодарностью были тихие, едва слышные стоны, которые Коа могла слушать хоть часами. В ответ она плотнее прижала мягкие ягодицы к своему лицу и продолжила ласкать девушку языком, превращаясь в очень развратную любовницу. Легкая удовлетворенная ухмылка – и длинный язык плавно вошёл в уже давно подготовленный для неё секретик, устремляясь туда всей длиной. Фамильяру уже было нестерпимо жарко под вампиршей, и прохлада госпиталя забыта. Рядом с такой госпожой вообще обо всем можно было забыть. Эти счастливые минуты она уверенно вытягивала врача из грустных мыслей, наполняя её сердце своей любовью. Коакума точно знала – без Ремилии она принимала работу намного серьезнее и дольше, чем необходимо. А сейчас она была ориентиром, к которому необходимо было двигаться.
Врач отвечала девушке так же, танцевала в ней своим язычком. Целовала кончиком все, до чего могла дотянуться. Сначала Коа повторяла ласки девушки, чтобы они она прочувствовала на себе всю силу своей фантазии, страсти, ласки. Потом она неожиданно перестала и язычок стал танцевать свой танец. Она старательно вылизывала девушку в поисках её слабого места, её точки кипения. В дьяволёнке бились голод, неудовлетворенность девушки, у которой давно не было близости. Трясь чувствительными сосками о живот вампирши, она впивалась пальцами в ягодицы, словно стараясь прижать её еще ближе, засадить язык еще глубже. Это была активная игра, где никто не хотела сдаваться. И когда Ремилия натянула её снова, едва не проткнув насквозь её слабое место, Коакума сдалась. Фамильяр выгнулась, а мышцы внутри неё, сжатые в пружину, распрямились. Её мышцы мощно сокращались, бедра пульсировали, милое и привлекательное личико она не смогла не залить своей струйкой. Колени тряслись, в глазах мелькали звездочки, спина выгнулась, стопы уперлись в изголовье кровати. Коа глубоко дышала, живот, бедра мелко дрожали еще минуту, грудь была покрыта мурашками. Не мигая, она смотрела на самую прекрасную картину в своем пребывании в этом мире.
- Потерпите немного, я сейчас уберусь.
Коакума, словно опьяневшая, губами захватила все, что вошло ей в рот, лаская языком лобок, большие и малые половые губы, посасывала клитор, млея от девичьего сока, что она слизывала. Она тщательно очистила девичий секретик, словно госпожа приказала все убрать, прежде чем она снова наденет трусики. Врач ни о чем не сожалела - нега и расслабленность растеклись по телу, заставляя её полностью расслабиться. Вот бы больше не шевелиться, ей так было спокойно, больше не беспокоили никакие вопросы и сомнения. Коакума заставила себя посмотреть в сторону тех, за кого она отвечала шеей – движения не было, все было хорошо. Их маленькая шалость прошла для всех незамеченной. Удовлетворенная Коа прикусила губу – нужно было оставаться начеку, несмотря на желание спать. Кто-то должна была вести дежурство, а кто-то отдыхать. Она еще раз посмотрела на бедра девушки, словно в поиске каких-либо ранений, ушибов. Ей стоило освободить кровать и вернуться на свой стул и лучше было сделать это до того, как кто-то откроет или постучится в дверь. Табличка «Не беспокоить» была сейчас как нельзя кстати – даже у нее должен был быть небольшой перерыв.
Тихо вздохнув, Коа наслаждалась своей слабостью и оджосамой - кто её победила и очаровала. Инцидент подождет – решила она и посмотрела на часы. Пятнадцать минут будет достаточно, чтобы она полежала и освободила кровать для вампирши. Нет, десять. Пять.
Простите, Ремилия-сама. Может, вы не откажетесь от салата из дайкона? Полезно, вкусно и главное, не горячо. Давайте я принесу еще вино - в качестве извинения. Пойдем с вами на балкон, вы посмотрите на свои владения, подышите ночным воздухом, а я буду обнимать вас сзади, кормить вас и проверять, чтобы бокал не был пустым.
Ощущения, действительно, сродни чувства насаживания на что-то твердое, живое и движущееся внутри неё соблазняли не сдержать стон или возглас – Ремилия-сама не стеснялась приятно массировать её секретик и клитор, а пальцы составляли компанию языку и губам, исследуя глубины её лона. Удивительно и классно! Коакума уже начала чувствовать, что с трудом сдерживается от громкого крика. Мышцы внизу живота фамильяра сжимались и расслаблялись, создавая ритм, отчего контакт с пальцами и языком госпожи все чаще и сильнее раздражал чувствительные зоны врача – Алая Дьяволица словно знала, куда лизнуть, где нажать и насколько долго задержать дыхание, пока язык творит настоящую магию с её секретиком. Она забылась и в сладком безумии терзала половые губки, исследовала влажный фонтан, который щедро утолял её жажду, иногда забывала, как дышать.
Она ощущала счастье, благодать и легкую несправедливость – из-за ногтей она боялась ввести пальцы внутрь и тоже задействовать их в такой работе. Нельзя была царапать ногтями такую мягкую попу или каким-то образом причинять госпоже боль – после жаркого боя её выносливость и болевой порог могли быть не те, что обычно. Коакума, её Коакума, уже несколько раз просыпалась в течение дня, а Флан, по словам Ремилии, могла быть источником таких неприятностей, с которыми и ей будет сложно сладить.
Коакума стала думать, страстно целуя половые губки, словно они не отличались от передних. Сопротивление в виде языка не было и дьяволёнок могла дать возможность для небольшой паузы, полируя их следами от поцелуев и собственной слюной. Ком возбуждения нарастал в животе, грозя взорваться большим взрывом. Эти ощущения, привычные ею телу, будоражили, заставляли немного ерзать на кровати. Потом Коа тихо щелкнула пальцами и рядом с одной из рук, лежащей на ягодице, появились несколько даммаку. Они складывались в один длинную, небольшую трубочку – с замиранием сердце Коа нашла выход. Потемневший взгляд уставился на небольшую палочку, за конец которой она немедленно схватилась. Она сделала её настолько мягкой, как только могла – и приготовилась прикоснуться её концом ко второму, еще незнакомому секретику. Все было готово – и она снова прильнула к половым губам девушки. Лизнула, слегка подула и снова и лизнула. А саму Коа уже трясло от волны удовольствия, которая накрывала её с головой. Она обхватила горошинку клитора снова и слегка сжала её губами. Приятный способ потеряться в ощущениях – она испытала это на себе, когда Ремилия серьезно поработала с её твердой вершинкой. Вампирша точно должна была быть отвлечена лаской – теперь самое время применить секретное оружие. Не успела она его ввести, как тихий, но отчетливый голос госпожи попросил её быть осторожнее.
Игрушка распалась в её ладони – в ней не было причины. Коакума поняла, что должна быть более нежной и осторожной. В этой гонке за наслаждением не будет единственной победительницы, если она все сделает правильно. Фамильяр сказала нет нестерпимой жажде удовольствия и расслабила губы. Нужно было начать все сначала. Горячие ладони обхватили лодыжки и поползли вверх, обжигая теплую кожу. Язык лизнул половые губки. Горячие губы сосредоточились на промежности, кончик языка ударил по клитору и скользнул глубже. Кажется, у неё стало получаться – длинный язык госпожи продолжал нанизывать её на себя, больше замечаний не поступало, а благодарностью были тихие, едва слышные стоны, которые Коа могла слушать хоть часами. В ответ она плотнее прижала мягкие ягодицы к своему лицу и продолжила ласкать девушку языком, превращаясь в очень развратную любовницу. Легкая удовлетворенная ухмылка – и длинный язык плавно вошёл в уже давно подготовленный для неё секретик, устремляясь туда всей длиной. Фамильяру уже было нестерпимо жарко под вампиршей, и прохлада госпиталя забыта. Рядом с такой госпожой вообще обо всем можно было забыть. Эти счастливые минуты она уверенно вытягивала врача из грустных мыслей, наполняя её сердце своей любовью. Коакума точно знала – без Ремилии она принимала работу намного серьезнее и дольше, чем необходимо. А сейчас она была ориентиром, к которому необходимо было двигаться.
Врач отвечала девушке так же, танцевала в ней своим язычком. Целовала кончиком все, до чего могла дотянуться. Сначала Коа повторяла ласки девушки, чтобы они она прочувствовала на себе всю силу своей фантазии, страсти, ласки. Потом она неожиданно перестала и язычок стал танцевать свой танец. Она старательно вылизывала девушку в поисках её слабого места, её точки кипения. В дьяволёнке бились голод, неудовлетворенность девушки, у которой давно не было близости. Трясь чувствительными сосками о живот вампирши, она впивалась пальцами в ягодицы, словно стараясь прижать её еще ближе, засадить язык еще глубже. Это была активная игра, где никто не хотела сдаваться. И когда Ремилия натянула её снова, едва не проткнув насквозь её слабое место, Коакума сдалась. Фамильяр выгнулась, а мышцы внутри неё, сжатые в пружину, распрямились. Её мышцы мощно сокращались, бедра пульсировали, милое и привлекательное личико она не смогла не залить своей струйкой. Колени тряслись, в глазах мелькали звездочки, спина выгнулась, стопы уперлись в изголовье кровати. Коа глубоко дышала, живот, бедра мелко дрожали еще минуту, грудь была покрыта мурашками. Не мигая, она смотрела на самую прекрасную картину в своем пребывании в этом мире.
- Потерпите немного, я сейчас уберусь.
Коакума, словно опьяневшая, губами захватила все, что вошло ей в рот, лаская языком лобок, большие и малые половые губы, посасывала клитор, млея от девичьего сока, что она слизывала. Она тщательно очистила девичий секретик, словно госпожа приказала все убрать, прежде чем она снова наденет трусики. Врач ни о чем не сожалела - нега и расслабленность растеклись по телу, заставляя её полностью расслабиться. Вот бы больше не шевелиться, ей так было спокойно, больше не беспокоили никакие вопросы и сомнения. Коакума заставила себя посмотреть в сторону тех, за кого она отвечала шеей – движения не было, все было хорошо. Их маленькая шалость прошла для всех незамеченной. Удовлетворенная Коа прикусила губу – нужно было оставаться начеку, несмотря на желание спать. Кто-то должна была вести дежурство, а кто-то отдыхать. Она еще раз посмотрела на бедра девушки, словно в поиске каких-либо ранений, ушибов. Ей стоило освободить кровать и вернуться на свой стул и лучше было сделать это до того, как кто-то откроет или постучится в дверь. Табличка «Не беспокоить» была сейчас как нельзя кстати – даже у нее должен был быть небольшой перерыв.
Тихо вздохнув, Коа наслаждалась своей слабостью и оджосамой - кто её победила и очаровала. Инцидент подождет – решила она и посмотрела на часы. Пятнадцать минут будет достаточно, чтобы она полежала и освободила кровать для вампирши. Нет, десять. Пять.
Простите, Ремилия-сама. Может, вы не откажетесь от салата из дайкона? Полезно, вкусно и главное, не горячо. Давайте я принесу еще вино - в качестве извинения. Пойдем с вами на балкон, вы посмотрите на свои владения, подышите ночным воздухом, а я буду обнимать вас сзади, кормить вас и проверять, чтобы бокал не был пустым.
144 Кб, 850x1759>>67272
Ощущения, действительно, сродни чувства насаживания на что-то твердое, живое и движущееся внутри неё соблазняли не сдержать стон или возглас – Ремилия-сама не стеснялась приятно массировать её секретик и клитор, а пальцы составляли компанию языку и губам, исследуя глубины её лона. Удивительно и классно! Коакума уже начала чувствовать, что с трудом сдерживается от громкого крика. Мышцы внизу живота фамильяра сжимались и расслаблялись, создавая ритм, отчего контакт с пальцами и языком госпожи все чаще и сильнее раздражал чувствительные зоны врача – Алая Дьяволица словно знала, куда лизнуть, где нажать и насколько долго задержать дыхание, пока язык творит настоящую магию с её секретиком. Она забылась и в сладком безумии терзала половые губки, исследовала влажный фонтан, который щедро утолял её жажду, иногда забывала, как дышать.
Она ощущала счастье, благодать и легкую несправедливость – из-за ногтей она боялась ввести пальцы внутрь и тоже задействовать их в такой работе. Нельзя была царапать ногтями такую мягкую попу или каким-то образом причинять госпоже боль – после жаркого боя её выносливость и болевой порог могли быть не те, что обычно. Коакума, её Коакума, уже несколько раз просыпалась в течение дня, а Флан, по словам Ремилии, могла быть источником таких неприятностей, с которыми и ей будет сложно сладить.
Коакума стала думать, страстно целуя половые губки, словно они не отличались от передних. Сопротивление в виде языка не было и дьяволёнок могла дать возможность для небольшой паузы, полируя их следами от поцелуев и собственной слюной. Ком возбуждения нарастал в животе, грозя взорваться большим взрывом. Эти ощущения, привычные ею телу, будоражили, заставляли немного ерзать на кровати. Потом Коа тихо щелкнула пальцами и рядом с одной из рук, лежащей на ягодице, появились несколько даммаку. Они складывались в один длинную, небольшую трубочку – с замиранием сердце Коа нашла выход. Потемневший взгляд уставился на небольшую палочку, за конец которой она немедленно схватилась. Она сделала её настолько мягкой, как только могла – и приготовилась прикоснуться её концом ко второму, еще незнакомому секретику. Все было готово – и она снова прильнула к половым губам девушки. Лизнула, слегка подула и снова и лизнула. А саму Коа уже трясло от волны удовольствия, которая накрывала её с головой. Она обхватила горошинку клитора снова и слегка сжала её губами. Приятный способ потеряться в ощущениях – она испытала это на себе, когда Ремилия серьезно поработала с её твердой вершинкой. Вампирша точно должна была быть отвлечена лаской – теперь самое время применить секретное оружие. Не успела она его ввести, как тихий, но отчетливый голос госпожи попросил её быть осторожнее.
Игрушка распалась в её ладони – в ней не было причины. Коакума поняла, что должна быть более нежной и осторожной. В этой гонке за наслаждением не будет единственной победительницы, если она все сделает правильно. Фамильяр сказала нет нестерпимой жажде удовольствия и расслабила губы. Нужно было начать все сначала. Горячие ладони обхватили лодыжки и поползли вверх, обжигая теплую кожу. Язык лизнул половые губки. Горячие губы сосредоточились на промежности, кончик языка ударил по клитору и скользнул глубже. Кажется, у неё стало получаться – длинный язык госпожи продолжал нанизывать её на себя, больше замечаний не поступало, а благодарностью были тихие, едва слышные стоны, которые Коа могла слушать хоть часами. В ответ она плотнее прижала мягкие ягодицы к своему лицу и продолжила ласкать девушку языком, превращаясь в очень развратную любовницу. Легкая удовлетворенная ухмылка – и длинный язык плавно вошёл в уже давно подготовленный для неё секретик, устремляясь туда всей длиной. Фамильяру уже было нестерпимо жарко под вампиршей, и прохлада госпиталя забыта. Рядом с такой госпожой вообще обо всем можно было забыть. Эти счастливые минуты она уверенно вытягивала врача из грустных мыслей, наполняя её сердце своей любовью. Коакума точно знала – без Ремилии она принимала работу намного серьезнее и дольше, чем необходимо. А сейчас она была ориентиром, к которому необходимо было двигаться.
Врач отвечала девушке так же, танцевала в ней своим язычком. Целовала кончиком все, до чего могла дотянуться. Сначала Коа повторяла ласки девушки, чтобы они она прочувствовала на себе всю силу своей фантазии, страсти, ласки. Потом она неожиданно перестала и язычок стал танцевать свой танец. Она старательно вылизывала девушку в поисках её слабого места, её точки кипения. В дьяволёнке бились голод, неудовлетворенность девушки, у которой давно не было близости. Трясь чувствительными сосками о живот вампирши, она впивалась пальцами в ягодицы, словно стараясь прижать её еще ближе, засадить язык еще глубже. Это была активная игра, где никто не хотела сдаваться. И когда Ремилия натянула её снова, едва не проткнув насквозь её слабое место, Коакума сдалась. Фамильяр выгнулась, а мышцы внутри неё, сжатые в пружину, распрямились. Её мышцы мощно сокращались, бедра пульсировали, милое и привлекательное личико она не смогла не залить своей струйкой. Колени тряслись, в глазах мелькали звездочки, спина выгнулась, стопы уперлись в изголовье кровати. Коа глубоко дышала, живот, бедра мелко дрожали еще минуту, грудь была покрыта мурашками. Не мигая, она смотрела на самую прекрасную картину в своем пребывании в этом мире.
- Потерпите немного, я сейчас уберусь.
Коакума, словно опьяневшая, губами захватила все, что вошло ей в рот, лаская языком лобок, большие и малые половые губы, посасывала клитор, млея от девичьего сока, что она слизывала. Она тщательно очистила девичий секретик, словно госпожа приказала все убрать, прежде чем она снова наденет трусики. Врач ни о чем не сожалела - нега и расслабленность растеклись по телу, заставляя её полностью расслабиться. Вот бы больше не шевелиться, ей так было спокойно, больше не беспокоили никакие вопросы и сомнения. Коакума заставила себя посмотреть в сторону тех, за кого она отвечала шеей – движения не было, все было хорошо. Их маленькая шалость прошла для всех незамеченной. Удовлетворенная Коа прикусила губу – нужно было оставаться начеку, несмотря на желание спать. Кто-то должна была вести дежурство, а кто-то отдыхать. Она еще раз посмотрела на бедра девушки, словно в поиске каких-либо ранений, ушибов. Ей стоило освободить кровать и вернуться на свой стул и лучше было сделать это до того, как кто-то откроет или постучится в дверь. Табличка «Не беспокоить» была сейчас как нельзя кстати – даже у нее должен был быть небольшой перерыв.
Тихо вздохнув, Коа наслаждалась своей слабостью и оджосамой - кто её победила и очаровала. Инцидент подождет – решила она и посмотрела на часы. Пятнадцать минут будет достаточно, чтобы она полежала и освободила кровать для вампирши. Нет, десять. Пять.
Простите, Ремилия-сама. Может, вы не откажетесь от салата из дайкона? Полезно, вкусно и главное, не горячо. Давайте я принесу еще вино - в качестве извинения. Пойдем с вами на балкон, вы посмотрите на свои владения, подышите ночным воздухом, а я буду обнимать вас сзади, кормить вас и проверять, чтобы бокал не был пустым.
Ощущения, действительно, сродни чувства насаживания на что-то твердое, живое и движущееся внутри неё соблазняли не сдержать стон или возглас – Ремилия-сама не стеснялась приятно массировать её секретик и клитор, а пальцы составляли компанию языку и губам, исследуя глубины её лона. Удивительно и классно! Коакума уже начала чувствовать, что с трудом сдерживается от громкого крика. Мышцы внизу живота фамильяра сжимались и расслаблялись, создавая ритм, отчего контакт с пальцами и языком госпожи все чаще и сильнее раздражал чувствительные зоны врача – Алая Дьяволица словно знала, куда лизнуть, где нажать и насколько долго задержать дыхание, пока язык творит настоящую магию с её секретиком. Она забылась и в сладком безумии терзала половые губки, исследовала влажный фонтан, который щедро утолял её жажду, иногда забывала, как дышать.
Она ощущала счастье, благодать и легкую несправедливость – из-за ногтей она боялась ввести пальцы внутрь и тоже задействовать их в такой работе. Нельзя была царапать ногтями такую мягкую попу или каким-то образом причинять госпоже боль – после жаркого боя её выносливость и болевой порог могли быть не те, что обычно. Коакума, её Коакума, уже несколько раз просыпалась в течение дня, а Флан, по словам Ремилии, могла быть источником таких неприятностей, с которыми и ей будет сложно сладить.
Коакума стала думать, страстно целуя половые губки, словно они не отличались от передних. Сопротивление в виде языка не было и дьяволёнок могла дать возможность для небольшой паузы, полируя их следами от поцелуев и собственной слюной. Ком возбуждения нарастал в животе, грозя взорваться большим взрывом. Эти ощущения, привычные ею телу, будоражили, заставляли немного ерзать на кровати. Потом Коа тихо щелкнула пальцами и рядом с одной из рук, лежащей на ягодице, появились несколько даммаку. Они складывались в один длинную, небольшую трубочку – с замиранием сердце Коа нашла выход. Потемневший взгляд уставился на небольшую палочку, за конец которой она немедленно схватилась. Она сделала её настолько мягкой, как только могла – и приготовилась прикоснуться её концом ко второму, еще незнакомому секретику. Все было готово – и она снова прильнула к половым губам девушки. Лизнула, слегка подула и снова и лизнула. А саму Коа уже трясло от волны удовольствия, которая накрывала её с головой. Она обхватила горошинку клитора снова и слегка сжала её губами. Приятный способ потеряться в ощущениях – она испытала это на себе, когда Ремилия серьезно поработала с её твердой вершинкой. Вампирша точно должна была быть отвлечена лаской – теперь самое время применить секретное оружие. Не успела она его ввести, как тихий, но отчетливый голос госпожи попросил её быть осторожнее.
Игрушка распалась в её ладони – в ней не было причины. Коакума поняла, что должна быть более нежной и осторожной. В этой гонке за наслаждением не будет единственной победительницы, если она все сделает правильно. Фамильяр сказала нет нестерпимой жажде удовольствия и расслабила губы. Нужно было начать все сначала. Горячие ладони обхватили лодыжки и поползли вверх, обжигая теплую кожу. Язык лизнул половые губки. Горячие губы сосредоточились на промежности, кончик языка ударил по клитору и скользнул глубже. Кажется, у неё стало получаться – длинный язык госпожи продолжал нанизывать её на себя, больше замечаний не поступало, а благодарностью были тихие, едва слышные стоны, которые Коа могла слушать хоть часами. В ответ она плотнее прижала мягкие ягодицы к своему лицу и продолжила ласкать девушку языком, превращаясь в очень развратную любовницу. Легкая удовлетворенная ухмылка – и длинный язык плавно вошёл в уже давно подготовленный для неё секретик, устремляясь туда всей длиной. Фамильяру уже было нестерпимо жарко под вампиршей, и прохлада госпиталя забыта. Рядом с такой госпожой вообще обо всем можно было забыть. Эти счастливые минуты она уверенно вытягивала врача из грустных мыслей, наполняя её сердце своей любовью. Коакума точно знала – без Ремилии она принимала работу намного серьезнее и дольше, чем необходимо. А сейчас она была ориентиром, к которому необходимо было двигаться.
Врач отвечала девушке так же, танцевала в ней своим язычком. Целовала кончиком все, до чего могла дотянуться. Сначала Коа повторяла ласки девушки, чтобы они она прочувствовала на себе всю силу своей фантазии, страсти, ласки. Потом она неожиданно перестала и язычок стал танцевать свой танец. Она старательно вылизывала девушку в поисках её слабого места, её точки кипения. В дьяволёнке бились голод, неудовлетворенность девушки, у которой давно не было близости. Трясь чувствительными сосками о живот вампирши, она впивалась пальцами в ягодицы, словно стараясь прижать её еще ближе, засадить язык еще глубже. Это была активная игра, где никто не хотела сдаваться. И когда Ремилия натянула её снова, едва не проткнув насквозь её слабое место, Коакума сдалась. Фамильяр выгнулась, а мышцы внутри неё, сжатые в пружину, распрямились. Её мышцы мощно сокращались, бедра пульсировали, милое и привлекательное личико она не смогла не залить своей струйкой. Колени тряслись, в глазах мелькали звездочки, спина выгнулась, стопы уперлись в изголовье кровати. Коа глубоко дышала, живот, бедра мелко дрожали еще минуту, грудь была покрыта мурашками. Не мигая, она смотрела на самую прекрасную картину в своем пребывании в этом мире.
- Потерпите немного, я сейчас уберусь.
Коакума, словно опьяневшая, губами захватила все, что вошло ей в рот, лаская языком лобок, большие и малые половые губы, посасывала клитор, млея от девичьего сока, что она слизывала. Она тщательно очистила девичий секретик, словно госпожа приказала все убрать, прежде чем она снова наденет трусики. Врач ни о чем не сожалела - нега и расслабленность растеклись по телу, заставляя её полностью расслабиться. Вот бы больше не шевелиться, ей так было спокойно, больше не беспокоили никакие вопросы и сомнения. Коакума заставила себя посмотреть в сторону тех, за кого она отвечала шеей – движения не было, все было хорошо. Их маленькая шалость прошла для всех незамеченной. Удовлетворенная Коа прикусила губу – нужно было оставаться начеку, несмотря на желание спать. Кто-то должна была вести дежурство, а кто-то отдыхать. Она еще раз посмотрела на бедра девушки, словно в поиске каких-либо ранений, ушибов. Ей стоило освободить кровать и вернуться на свой стул и лучше было сделать это до того, как кто-то откроет или постучится в дверь. Табличка «Не беспокоить» была сейчас как нельзя кстати – даже у нее должен был быть небольшой перерыв.
Тихо вздохнув, Коа наслаждалась своей слабостью и оджосамой - кто её победила и очаровала. Инцидент подождет – решила она и посмотрела на часы. Пятнадцать минут будет достаточно, чтобы она полежала и освободила кровать для вампирши. Нет, десять. Пять.
Простите, Ремилия-сама. Может, вы не откажетесь от салата из дайкона? Полезно, вкусно и главное, не горячо. Давайте я принесу еще вино - в качестве извинения. Пойдем с вами на балкон, вы посмотрите на свои владения, подышите ночным воздухом, а я буду обнимать вас сзади, кормить вас и проверять, чтобы бокал не был пустым.
109 Кб, 869x1280>>72193
Или тебе нравится, чтобы этот задок принадлежал той, кого любишь? :3
>>72223
- Появился аппетит?
Слегка наклоняю голову, но останавливаю её у твоего лица не касаясь самую малость. Лёгкую улыбку дополняет пружинисто толкающая грудь.
Теплое дыхание обволакивает тебя. А затем слегка влажные, шелковистые губы дотрагиваются твоей щеки :3
Или тебе нравится, чтобы этот задок принадлежал той, кого любишь? :3
>>72223
- Появился аппетит?
Слегка наклоняю голову, но останавливаю её у твоего лица не касаясь самую малость. Лёгкую улыбку дополняет пружинисто толкающая грудь.
Теплое дыхание обволакивает тебя. А затем слегка влажные, шелковистые губы дотрагиваются твоей щеки :3
255 Кб, 750x1000>>72586
— Да, появился...
Ладони поднимаются вверх, с наслаждением исследуя изгибы спины, а после - робко ложатся на препятствующие обозрению груди участки одежды.
— Можно?..
Учащённое сердцебиение выламывают преграду тонких рёбер. По щеке ещё ощущается участок оставшегося тепла.
— Поцелуй ещё раз.
— Да, появился...
Ладони поднимаются вверх, с наслаждением исследуя изгибы спины, а после - робко ложатся на препятствующие обозрению груди участки одежды.
— Можно?..
Учащённое сердцебиение выламывают преграду тонких рёбер. По щеке ещё ощущается участок оставшегося тепла.
— Поцелуй ещё раз.
284 Кб, 869x1280>>72875
Рука взбирается выше. Оттопыренный палец ведёт вдоль твоего позвоночника, достигая аккуратной ямки затылка, где подключаются остальные пальцы. Я запускаю их между прядей, нежно перекидывая тёмные волосы.
Край языка пробует гладкую щёку, а затем ведёт к губам короткими прикосновениями. Замирая перед ними, он исчезает.
- Попробуй меня сам.
Рука взбирается выше. Оттопыренный палец ведёт вдоль твоего позвоночника, достигая аккуратной ямки затылка, где подключаются остальные пальцы. Я запускаю их между прядей, нежно перекидывая тёмные волосы.
Край языка пробует гладкую щёку, а затем ведёт к губам короткими прикосновениями. Замирая перед ними, он исчезает.
- Попробуй меня сам.
>>72586
Я в этом плане игрок универсальный, но сейчас настроение скорее на деградацию чужой любимой :3 Или чужой мамочки :3
Я в этом плане игрок универсальный, но сейчас настроение скорее на деградацию чужой любимой :3 Или чужой мамочки :3
>>73256
Вливайся в сцену третьим и разряжай яйца на них :3
Вливайся в сцену третьим и разряжай яйца на них :3
256 Кб, 750x1000>>73111
— Хорошо, я сам...
С этими словами, в ту же секунду, губы сливаются воедино. Змеиными движениями языка жадно исследую полость твоего рта. Бескультурно причмокивая, стараюсь всосать в себя твой язык. Удовлетворившись результатом, медленно, разделяя между нашими губами вязкую струйку слюны, отвожу голову...
— Тогда и здесь я сам?
Резкое движение рук сметает с груди преграду лишней одежды. Пальцы хищно сплетаются вокруг груди, принимаясь пожирать её некогда скрытые участки. Податливая мягкость склоняет к всё более сильным сжатиям. Плотоядные пальцы, нащупав розовую мягкость сосков, на мгновение останавливаются...
— Хорошо, я сам...
С этими словами, в ту же секунду, губы сливаются воедино. Змеиными движениями языка жадно исследую полость твоего рта. Бескультурно причмокивая, стараюсь всосать в себя твой язык. Удовлетворившись результатом, медленно, разделяя между нашими губами вязкую струйку слюны, отвожу голову...
— Тогда и здесь я сам?
Резкое движение рук сметает с груди преграду лишней одежды. Пальцы хищно сплетаются вокруг груди, принимаясь пожирать её некогда скрытые участки. Податливая мягкость склоняет к всё более сильным сжатиям. Плотоядные пальцы, нащупав розовую мягкость сосков, на мгновение останавливаются...
284 Кб, 869x1280>>73468
Я наклоняюсь. Плавное движение одновременно сближает и отталкивает. Пространство между нами тут же заполняет высвободившаяся грудь, касающаяся твоей одежды. И тебя. Я же едва обращаю на это внимание, куда больше поглощена твоими действиями. Мне интересна твоя техника, твои движения. Я не мешаю им. Мои ладони лишь напрягаются слегка сильнее, вновь восстанавливая давление между нами.
Глаза закрыты, а язык подаётся вперёд, оказываясь в твоём рту. Удивляя, это и заводит. Ты не хочешь исследовать меня? Предпочитаешь иную роль? Проверяя это, я сплетаюсь с твоим языком. Давлю на него. Оказываясь глубже, дальше.
Ощущаю влагу, выступившую в уголке рта, но продолжаю мерно двигать головой, прожимая точки твоего рта.
Наконец, моя голова отстраняется, разрывая связь и тонкую нить слюны.
- Ты вроде хотел, чтобы тебя только погладили?
Я наблюдаю. Язык медленно и хищно ведёт вдоль нижней губы, сметая наш след. Странная улыбка возникает на моих губах и я веду плечом, заставляя грудь всколыхнуться.
Я наклоняюсь. Плавное движение одновременно сближает и отталкивает. Пространство между нами тут же заполняет высвободившаяся грудь, касающаяся твоей одежды. И тебя. Я же едва обращаю на это внимание, куда больше поглощена твоими действиями. Мне интересна твоя техника, твои движения. Я не мешаю им. Мои ладони лишь напрягаются слегка сильнее, вновь восстанавливая давление между нами.
Глаза закрыты, а язык подаётся вперёд, оказываясь в твоём рту. Удивляя, это и заводит. Ты не хочешь исследовать меня? Предпочитаешь иную роль? Проверяя это, я сплетаюсь с твоим языком. Давлю на него. Оказываясь глубже, дальше.
Ощущаю влагу, выступившую в уголке рта, но продолжаю мерно двигать головой, прожимая точки твоего рта.
Наконец, моя голова отстраняется, разрывая связь и тонкую нить слюны.
- Ты вроде хотел, чтобы тебя только погладили?
Я наблюдаю. Язык медленно и хищно ведёт вдоль нижней губы, сметая наш след. Странная улыбка возникает на моих губах и я веду плечом, заставляя грудь всколыхнуться.
257 Кб, 750x1000>>73905
— Я ещё и этого захотел...
Ощутимым укусом впиваюсь в шею. Руки, тем временем, минуя обольщающие изгибы спины, придавливают тебя за ягодицы. Всё ближе. Пока теснота наших тел не становится бескомпромиссной. Хватка зубов медленно ослабевает, ознаменую результат своих действий в виде проявляющейся гематомы. С неё начинает своё путешествие язык, проходя путь вверх, до щеки. Ладони неотрывно жмут несминаемые, упругие мешки ягодиц, раздвигая и сводя их вместе.
— Мне жарко
Ладони неторопливым движением поднимаются к талии, самонадеянно пытаясь её обхватить. Большие пальцы, в своей неуместной осторожности, мягко прикасаются к очертаниям живота.
— Я ещё и этого захотел...
Ощутимым укусом впиваюсь в шею. Руки, тем временем, минуя обольщающие изгибы спины, придавливают тебя за ягодицы. Всё ближе. Пока теснота наших тел не становится бескомпромиссной. Хватка зубов медленно ослабевает, ознаменую результат своих действий в виде проявляющейся гематомы. С неё начинает своё путешествие язык, проходя путь вверх, до щеки. Ладони неотрывно жмут несминаемые, упругие мешки ягодиц, раздвигая и сводя их вместе.
— Мне жарко
Ладони неторопливым движением поднимаются к талии, самонадеянно пытаясь её обхватить. Большие пальцы, в своей неуместной осторожности, мягко прикасаются к очертаниям живота.
284 Кб, 869x1280>>74333
Ощущение заставляет вскрикнуть. Внезапная боль омывает ожогом укуса шею, инстинктивно понукая отстраниться. Усилием я останавливаю себя, уже отведя ногу. Брови хмурятся, но рышущие вдоль ягодиц ладони выдают интерес во мне. В моём теле.
- Не делай так.
Моя ладонь поднимается, пока изогнутый указательный палец не дотрагивается подбородка. Гладящее движение ласкает его, одновременно приподнимая. Наши глаза встречаются.
- Жарко? - спрашиваю, приподнимая пышную ляжку, теперь касающуюся внутренней частью твоего бедра. - Ты хочешь мороженного?
Ощущение заставляет вскрикнуть. Внезапная боль омывает ожогом укуса шею, инстинктивно понукая отстраниться. Усилием я останавливаю себя, уже отведя ногу. Брови хмурятся, но рышущие вдоль ягодиц ладони выдают интерес во мне. В моём теле.
- Не делай так.
Моя ладонь поднимается, пока изогнутый указательный палец не дотрагивается подбородка. Гладящее движение ласкает его, одновременно приподнимая. Наши глаза встречаются.
- Жарко? - спрашиваю, приподнимая пышную ляжку, теперь касающуюся внутренней частью твоего бедра. - Ты хочешь мороженного?
257 Кб, 750x1000>>75167
— Извини... Просто ты вкусная...
Сильное движение ногой почти подкашивает меня. Руки находят опору в области твоего таза.
— Не сердись...
Губы виновато касаются места укуса, робости им придаёт моя неустойчивая поза, диктуемая твоим бедром. Взгляд бросается на сочную мякоть фиксирующей меня ляжки. Её аппетитная форма пробуждает хищные мысли, которых я виновато стараюсь избежать. Но пальцы, призрачными прикосновениями скользят к желанной мякоти. Едва касаясь её, голова вновь уносится к первобытности...
— Хочу мороженного.
— Извини... Просто ты вкусная...
Сильное движение ногой почти подкашивает меня. Руки находят опору в области твоего таза.
— Не сердись...
Губы виновато касаются места укуса, робости им придаёт моя неустойчивая поза, диктуемая твоим бедром. Взгляд бросается на сочную мякоть фиксирующей меня ляжки. Её аппетитная форма пробуждает хищные мысли, которых я виновато стараюсь избежать. Но пальцы, призрачными прикосновениями скользят к желанной мякоти. Едва касаясь её, голова вновь уносится к первобытности...
— Хочу мороженного.
1,1 Мб, 1400x2000>>31986
О..я заскочил ненадолго...значит..вкатные. Можно сразу после сюжета четвертой....или какой нибудь вымышленной миссии в месте где было схожее заражение. Время суток день. Одежда пикрил(набедренный ремень пусть остается а кобура в ее сумке или чемодане), белье черные стринги. Стартует в локации аэропорт. Пребывает в США продолжать шпионить на Китай. На выходе из него Ада пусть пока сотановится. Там и будет доктор из ЦКЗ, фбровцы, и их машина, которые подозрительно смотрят на женщину в красном.
не против фетиша бритья головы? его я хочу обязательно. ската не будет..а что насчет писсинга?
О..я заскочил ненадолго...значит..вкатные. Можно сразу после сюжета четвертой....или какой нибудь вымышленной миссии в месте где было схожее заражение. Время суток день. Одежда пикрил(набедренный ремень пусть остается а кобура в ее сумке или чемодане), белье черные стринги. Стартует в локации аэропорт. Пребывает в США продолжать шпионить на Китай. На выходе из него Ада пусть пока сотановится. Там и будет доктор из ЦКЗ, фбровцы, и их машина, которые подозрительно смотрят на женщину в красном.
не против фетиша бритья головы? его я хочу обязательно. ската не будет..а что насчет писсинга?
>>76235
предлгаю начать в брг..этому треду скоро конец
предлгаю начать в брг..этому треду скоро конец
284 Кб, 869x1280>>75673
Губы кривятся в хищной улыбке, когда я слышу ответ. Слышу и ощущаю рышущие прикосновение к приподнятой ляжке. Вся моя поза держится лишь на одной стопе. Я пользуюсь этим, слегка выростая, когда переношу вес на приподнявшийся носок.
Гладкое бедро легонько трётся о твою ногу - движение, заставляющее упругую массу зада буквально течь в твоих руках. А затем я неспешно опускаю голень, надавливая на обратную сторону колена, предлагая осесть на землю.
Губы кривятся в хищной улыбке, когда я слышу ответ. Слышу и ощущаю рышущие прикосновение к приподнятой ляжке. Вся моя поза держится лишь на одной стопе. Я пользуюсь этим, слегка выростая, когда переношу вес на приподнявшийся носок.
Гладкое бедро легонько трётся о твою ногу - движение, заставляющее упругую массу зада буквально течь в твоих руках. А затем я неспешно опускаю голень, надавливая на обратную сторону колена, предлагая осесть на землю.
133 Кб, 1200x855>>76235
Скат + Писсинг + Асфиксия + Пытки электричеством + Бритьё + Импрегнация паразитами + Кесарево + Бодимоды
База?
Скат + Писсинг + Асфиксия + Пытки электричеством + Бритьё + Импрегнация паразитами + Кесарево + Бодимоды
База?
109 Кб, 640x640>>76708
Вообще, да. Но анон помешан на бритье и я не могла его не упомянуть, заодно добавив своих фетишей.
Вообще, да. Но анон помешан на бритье и я не могла его не упомянуть, заодно добавив своих фетишей.
257 Кб, 750x1000>>76287
С нетерпением, я обрушиваюсь под весом полученного предложения. Вид снизу на очертания плодородного тела заставляет приоткрыть рот от изумления. Слегка, лишь чуть-чуть. Руки теряются в желании дотронуться до всех частей тела и неподвижно стынут на мягком бедре. Дыхание ненароком сбивается, вынуждая на несколько неритмичных, неуклюжих вдохов.
— Ты только... Поаккуратней со мной...
Лживая интонация выдаёт нелепость сказанных слов. Просящий, голодный до тела взгляд не поддаётся сознательному скрытию. Губы тут же, неприцельно, охаживают бедро поцелуями. С пристрастием, присущему провинившемуся человеку, выражаю всю нежность доступную на этом участке. Колышущаяся грудь, выманивает на себя крупицы взгляда, из-за чего, на мгновенье, в голове проскальзывает желание подняться и обласкать их, но оно тут же сдерживается.
— Хочу тебя...
С нетерпением, я обрушиваюсь под весом полученного предложения. Вид снизу на очертания плодородного тела заставляет приоткрыть рот от изумления. Слегка, лишь чуть-чуть. Руки теряются в желании дотронуться до всех частей тела и неподвижно стынут на мягком бедре. Дыхание ненароком сбивается, вынуждая на несколько неритмичных, неуклюжих вдохов.
— Ты только... Поаккуратней со мной...
Лживая интонация выдаёт нелепость сказанных слов. Просящий, голодный до тела взгляд не поддаётся сознательному скрытию. Губы тут же, неприцельно, охаживают бедро поцелуями. С пристрастием, присущему провинившемуся человеку, выражаю всю нежность доступную на этом участке. Колышущаяся грудь, выманивает на себя крупицы взгляда, из-за чего, на мгновенье, в голове проскальзывает желание подняться и обласкать их, но оно тут же сдерживается.
— Хочу тебя...
284 Кб, 869x1280>>76835
Оказываясь над тобой, выдыхаю, давая телу миг расслабления. Миг наслаждения чередой касаний. Губы, пальцы. Полураскрытое тело. Доступное поцелуям. Скрывающее сокровенные места.
Мои глаза исследуют. Бегут по белой одежде к лицу, затем вниз. Кисти резко одёргиваются, проникая под белую ткань. Мягкую, как и тело под ней. Подушечки гладят кожу, изгиб запястья задирает одежду. Отрывая живот, грудь.
Я останавливаюсь, убирая руки, давая тебе самостоятельно принять решение - остаться наполовину распакованным сувениром или сбросить её.
Сама же откидываюсь назад, продолжая сидеть на тебе. Пригоршни ладоней собирают массивные вывалившиеся груди, приподнимая их, создавая почти идеально округлую форму дуги. Я усмехаюсь, глядя на тебя между ним, опуская взгляд к своему мягкому открытому сдвинувшимся платьем животу.
- Теперь особо не покусаешься? - усмехаюсь я.
Оказываясь над тобой, выдыхаю, давая телу миг расслабления. Миг наслаждения чередой касаний. Губы, пальцы. Полураскрытое тело. Доступное поцелуям. Скрывающее сокровенные места.
Мои глаза исследуют. Бегут по белой одежде к лицу, затем вниз. Кисти резко одёргиваются, проникая под белую ткань. Мягкую, как и тело под ней. Подушечки гладят кожу, изгиб запястья задирает одежду. Отрывая живот, грудь.
Я останавливаюсь, убирая руки, давая тебе самостоятельно принять решение - остаться наполовину распакованным сувениром или сбросить её.
Сама же откидываюсь назад, продолжая сидеть на тебе. Пригоршни ладоней собирают массивные вывалившиеся груди, приподнимая их, создавая почти идеально округлую форму дуги. Я усмехаюсь, глядя на тебя между ним, опуская взгляд к своему мягкому открытому сдвинувшимся платьем животу.
- Теперь особо не покусаешься? - усмехаюсь я.
>>77435
Аде Вонг идет быть обрубком
Аде Вонг идет быть обрубком
870 Кб, 750x610Просто апофеоз уныния. Эро ролеплеи и вправду убиты цензурой.
А в уютных дискордиках у меня англюсик хромает для комфортного рп.
А в уютных дискордиках у меня англюсик хромает для комфортного рп.
252 Кб, 800x508>>72530
Дрожь прокатилась по всему телу вампирши, а её источником был центр женских удовольствий, который дьяволёнок нежно, с заботой, мучила при помощи своего языка и губ, с каждой минутой всё сильнее сводя вампиршу с ума. Удовольствие волнами распространялось от низа её живота в сторону конечностей, заставляя их дрожать как от удовольствия, так и от осознания, что скоро ей дадут желаемое и что не менее важно – тоже самое она подарит Коакуме. Узкие стеночки мягко сокращались от удовольствия, желая подольше удержать язычок в своих объятиях и каждый раз терпели неудачу, не в состоянии хоть сколько то задержать ловкий, покрытый влагой и слюной язычок, но Ремилию это совершенно не расстраивало, ведь и эта игра доставляла ей немалое удовольствие, когда она внутри себя могла полностью прочувствовать гостя и то, как он двигается.
Почувствовав, как гостья взялась за её ягодицы, Ремилия ухмыльнулась про себя, перенося на личико дьяволёнка ещё больше веса, мягко прижимая её голову к подушке, а постепенно и вовсе полноценно располагаясь на нём. Приятное ощущение горячего дыхания и ласк дьяволёнка возносили вампиршу на седьмое небо от счастья. Ощущение на себе эти стараний невозможно было описать никакими словами и она уже едва сдерживалась, чтобы не сорваться в пропасть удовольствия. Как и всегда, ей хотелось полностью разделить этот момент со своей партнёршей и вместе насладиться этим чувством, когда удовольствие, переполняющее тело находит выход на свободу в виде стонов, дрожащих коленок, а после и приятной усталости.
Вдоволь насладившись лоном девушки, Ремилия вновь вернулась к вершинке её секретика. Её клитор заметно набух от возбуждения, всем своим видом требуя внимания и ласки, пробуждая в вампирше желание впиться в него губами и ласкать до тех пор, пока дьяволёнок не начнёт умолять её остановиться. Подув прохладным воздухом на аппетитную часть, вампирша оставила несколько коротких поцелуев на вершинке, а после, принялась ласкать её языком. Кончик языка кружился вокруг клитора, мягко надавливая на него, иногда проскальзывая между половыми губками, в места, где осталось ещё немного угощения, которое она с заметным удовольствием слизывала, наслаждаясь им не меньше, чем дорогим вином. Кончик языка отчётливо ощущал, как пульсирует вершинка и эти мягкие удары словно отдавались у неё в голове, знаменуя скорое приближение финала.
Нижняя же часть вампирши в этот момент словно жила своей жизнью – её бёдра мягко сдавливали по бокам голову дьяволёнка, при этом продолжая ёрзать на ней сверху. Ловкий язычок девушки проникал в самые глубины её лона, словно подчиняя её себе, заставляя желать его и умолять, чтобы он продолжал свой танец. Весь низ живота сводила приятная дрожь, а вампирша уже окончательно позабыла о том, что в начале хотела вести себя тихо. Сладкие, ничем не сдерживаемые стоны заполняли собой помещение госпиталя и если бы не состояние его пациентов, то они точно кого-нибудь разбудили своими действиями. Вершинка Коакумы словно отзывалась пульсацией на ласки Ремилии и она не отказывая себе в удовольствии, снова обхватила её своими губами, на этот раз более жадно. Мягкие губы плотно обхватили клитор дьяволёнка, всасывая его между ними и ещё отчётливее ощущая, как он реагирует на её движения. Пальцы Ремилии вновь проникли в лоно девушки, не желая оставлять его пустым. Если у неё была возможность сделать близость ещё ярче и приятнее – она всегда пользовалась ею. Пальцы мягко возились в пылающую плоть и сразу же почувствовали, как их крепко сжали. Горячий плен пульсировал вокруг них, словно не желая их отпускать, но и Ремилия не желала останавливаться на этом. Чувствуя под собой, дрожащую Коакуму, она продолжала посасывать пульсирующую вершинку и сама не заметив, как отвлеклась, не сдержалась, что было сил сжав язык девушки внутри себя. В отличие от струек, которые попали ей на лицо, приятно окропив её, оргазм вампирши был более стеснённым в этом плане – его доказательство медленно стекало по лицу дьяволёнка и собственным бёдрам. Тело вампирши было полностью сковано удовольствием и она даже не могла пошевелиться, потеряв возможность даже чётко видеть. Всё плыло перед глазами, а тело словно окутывала мягкая нега. Дрожащие от удовольствия бёдра Ремилии продолжали удерживать партнёршу в плену. Уткнувшись лицом в низ живота, Ремилия переживала счастливые секунды, желая, чтобы они длились вечно.
Коротко кивнув в ответ, прижимаясь щекой к бедру девушки, Ремилия последовала её примеру – в этом особняке все должны были быть одинаково чистыми и вампирша с удовольствием помогла гостье. Её губы прижались к половым губкам девушки, собирая с них остатки влаги, стараясь делать это как можно нежнее – её собственное тело всё ещё было очень чувствительно, отчего каждое прикосновение Коакумы доставляло особое удовольствие, оттого и её движения были лёгкими, ненавязчивыми. Собрав большую часть, Ремилия принялась работать кончиком языка, старательно проходясь им по каждой складочке и внутри них, желая вернуть гостье изначальную чистоту. Собрав остатки с внутренних частей бёдер, Ремилия поднялась, возвращая девушке возможность свободно дышать и видеть. Усталость понемногу начинала давать о себе знать и предвидя это, вампирша легла сбоку, рядом с дьяволёнком. Глядя на её лицо, которое всё ещё поблёскивало от влаги, Ремилия мягко улыбнулась, прижимаясь к груди Коакумы своей грудью. Прикоснувшись к её губам, Ремилия нежно поцеловала девушку. Этот поцелуй был не страстным или горячим, но он выражал всё, что было у Ремилии на душе – благодарность за труды, за старания, собственную симпатию, не смотря на то, что Пачули, похоже, не разделяла её. Ремилия поочерёдно целовала каждый лепесток губ, со всей нежностью, на которую была способна, желая выразить свои мысли без слов – она просто не могла подобрать их. Усталость вновь напомнила ей о себе, но в отличие от неё, которая всего лишь разобралась с надоедливой жрицей, дьяволёнок неизвестно сколько бодрствовала до этого, а значит, испытывала её куда сильнее. Оторвавшись от её губ, вампирша на мгновение поднялась на кровати, чтобы зацепить пальцами одеяло, которое было сложено в ногах и одним движением накрыла им себя и девушку, снова прижавшись к ней. Рука вампирши легла на талию Коакумы, прижимая её к себе, а бедро, как и раньше, скользнуло между её бёдрами, лишая девушку возможности для побега.
– Давай отдохнём, пока никого нет? Ты можешь расслабиться, при желании я услышу постороннее даже сквозь сон, – сказала Ремилия, мило улыбаясь дьяволёнку, всем своим видом говоря, что спорить с ней – бесполезно и как она решила – так и будет.
Дрожь прокатилась по всему телу вампирши, а её источником был центр женских удовольствий, который дьяволёнок нежно, с заботой, мучила при помощи своего языка и губ, с каждой минутой всё сильнее сводя вампиршу с ума. Удовольствие волнами распространялось от низа её живота в сторону конечностей, заставляя их дрожать как от удовольствия, так и от осознания, что скоро ей дадут желаемое и что не менее важно – тоже самое она подарит Коакуме. Узкие стеночки мягко сокращались от удовольствия, желая подольше удержать язычок в своих объятиях и каждый раз терпели неудачу, не в состоянии хоть сколько то задержать ловкий, покрытый влагой и слюной язычок, но Ремилию это совершенно не расстраивало, ведь и эта игра доставляла ей немалое удовольствие, когда она внутри себя могла полностью прочувствовать гостя и то, как он двигается.
Почувствовав, как гостья взялась за её ягодицы, Ремилия ухмыльнулась про себя, перенося на личико дьяволёнка ещё больше веса, мягко прижимая её голову к подушке, а постепенно и вовсе полноценно располагаясь на нём. Приятное ощущение горячего дыхания и ласк дьяволёнка возносили вампиршу на седьмое небо от счастья. Ощущение на себе эти стараний невозможно было описать никакими словами и она уже едва сдерживалась, чтобы не сорваться в пропасть удовольствия. Как и всегда, ей хотелось полностью разделить этот момент со своей партнёршей и вместе насладиться этим чувством, когда удовольствие, переполняющее тело находит выход на свободу в виде стонов, дрожащих коленок, а после и приятной усталости.
Вдоволь насладившись лоном девушки, Ремилия вновь вернулась к вершинке её секретика. Её клитор заметно набух от возбуждения, всем своим видом требуя внимания и ласки, пробуждая в вампирше желание впиться в него губами и ласкать до тех пор, пока дьяволёнок не начнёт умолять её остановиться. Подув прохладным воздухом на аппетитную часть, вампирша оставила несколько коротких поцелуев на вершинке, а после, принялась ласкать её языком. Кончик языка кружился вокруг клитора, мягко надавливая на него, иногда проскальзывая между половыми губками, в места, где осталось ещё немного угощения, которое она с заметным удовольствием слизывала, наслаждаясь им не меньше, чем дорогим вином. Кончик языка отчётливо ощущал, как пульсирует вершинка и эти мягкие удары словно отдавались у неё в голове, знаменуя скорое приближение финала.
Нижняя же часть вампирши в этот момент словно жила своей жизнью – её бёдра мягко сдавливали по бокам голову дьяволёнка, при этом продолжая ёрзать на ней сверху. Ловкий язычок девушки проникал в самые глубины её лона, словно подчиняя её себе, заставляя желать его и умолять, чтобы он продолжал свой танец. Весь низ живота сводила приятная дрожь, а вампирша уже окончательно позабыла о том, что в начале хотела вести себя тихо. Сладкие, ничем не сдерживаемые стоны заполняли собой помещение госпиталя и если бы не состояние его пациентов, то они точно кого-нибудь разбудили своими действиями. Вершинка Коакумы словно отзывалась пульсацией на ласки Ремилии и она не отказывая себе в удовольствии, снова обхватила её своими губами, на этот раз более жадно. Мягкие губы плотно обхватили клитор дьяволёнка, всасывая его между ними и ещё отчётливее ощущая, как он реагирует на её движения. Пальцы Ремилии вновь проникли в лоно девушки, не желая оставлять его пустым. Если у неё была возможность сделать близость ещё ярче и приятнее – она всегда пользовалась ею. Пальцы мягко возились в пылающую плоть и сразу же почувствовали, как их крепко сжали. Горячий плен пульсировал вокруг них, словно не желая их отпускать, но и Ремилия не желала останавливаться на этом. Чувствуя под собой, дрожащую Коакуму, она продолжала посасывать пульсирующую вершинку и сама не заметив, как отвлеклась, не сдержалась, что было сил сжав язык девушки внутри себя. В отличие от струек, которые попали ей на лицо, приятно окропив её, оргазм вампирши был более стеснённым в этом плане – его доказательство медленно стекало по лицу дьяволёнка и собственным бёдрам. Тело вампирши было полностью сковано удовольствием и она даже не могла пошевелиться, потеряв возможность даже чётко видеть. Всё плыло перед глазами, а тело словно окутывала мягкая нега. Дрожащие от удовольствия бёдра Ремилии продолжали удерживать партнёршу в плену. Уткнувшись лицом в низ живота, Ремилия переживала счастливые секунды, желая, чтобы они длились вечно.
Коротко кивнув в ответ, прижимаясь щекой к бедру девушки, Ремилия последовала её примеру – в этом особняке все должны были быть одинаково чистыми и вампирша с удовольствием помогла гостье. Её губы прижались к половым губкам девушки, собирая с них остатки влаги, стараясь делать это как можно нежнее – её собственное тело всё ещё было очень чувствительно, отчего каждое прикосновение Коакумы доставляло особое удовольствие, оттого и её движения были лёгкими, ненавязчивыми. Собрав большую часть, Ремилия принялась работать кончиком языка, старательно проходясь им по каждой складочке и внутри них, желая вернуть гостье изначальную чистоту. Собрав остатки с внутренних частей бёдер, Ремилия поднялась, возвращая девушке возможность свободно дышать и видеть. Усталость понемногу начинала давать о себе знать и предвидя это, вампирша легла сбоку, рядом с дьяволёнком. Глядя на её лицо, которое всё ещё поблёскивало от влаги, Ремилия мягко улыбнулась, прижимаясь к груди Коакумы своей грудью. Прикоснувшись к её губам, Ремилия нежно поцеловала девушку. Этот поцелуй был не страстным или горячим, но он выражал всё, что было у Ремилии на душе – благодарность за труды, за старания, собственную симпатию, не смотря на то, что Пачули, похоже, не разделяла её. Ремилия поочерёдно целовала каждый лепесток губ, со всей нежностью, на которую была способна, желая выразить свои мысли без слов – она просто не могла подобрать их. Усталость вновь напомнила ей о себе, но в отличие от неё, которая всего лишь разобралась с надоедливой жрицей, дьяволёнок неизвестно сколько бодрствовала до этого, а значит, испытывала её куда сильнее. Оторвавшись от её губ, вампирша на мгновение поднялась на кровати, чтобы зацепить пальцами одеяло, которое было сложено в ногах и одним движением накрыла им себя и девушку, снова прижавшись к ней. Рука вампирши легла на талию Коакумы, прижимая её к себе, а бедро, как и раньше, скользнуло между её бёдрами, лишая девушку возможности для побега.
– Давай отдохнём, пока никого нет? Ты можешь расслабиться, при желании я услышу постороннее даже сквозь сон, – сказала Ремилия, мило улыбаясь дьяволёнку, всем своим видом говоря, что спорить с ней – бесполезно и как она решила – так и будет.
252 Кб, 800x508>>72530
Дрожь прокатилась по всему телу вампирши, а её источником был центр женских удовольствий, который дьяволёнок нежно, с заботой, мучила при помощи своего языка и губ, с каждой минутой всё сильнее сводя вампиршу с ума. Удовольствие волнами распространялось от низа её живота в сторону конечностей, заставляя их дрожать как от удовольствия, так и от осознания, что скоро ей дадут желаемое и что не менее важно – тоже самое она подарит Коакуме. Узкие стеночки мягко сокращались от удовольствия, желая подольше удержать язычок в своих объятиях и каждый раз терпели неудачу, не в состоянии хоть сколько то задержать ловкий, покрытый влагой и слюной язычок, но Ремилию это совершенно не расстраивало, ведь и эта игра доставляла ей немалое удовольствие, когда она внутри себя могла полностью прочувствовать гостя и то, как он двигается.
Почувствовав, как гостья взялась за её ягодицы, Ремилия ухмыльнулась про себя, перенося на личико дьяволёнка ещё больше веса, мягко прижимая её голову к подушке, а постепенно и вовсе полноценно располагаясь на нём. Приятное ощущение горячего дыхания и ласк дьяволёнка возносили вампиршу на седьмое небо от счастья. Ощущение на себе эти стараний невозможно было описать никакими словами и она уже едва сдерживалась, чтобы не сорваться в пропасть удовольствия. Как и всегда, ей хотелось полностью разделить этот момент со своей партнёршей и вместе насладиться этим чувством, когда удовольствие, переполняющее тело находит выход на свободу в виде стонов, дрожащих коленок, а после и приятной усталости.
Вдоволь насладившись лоном девушки, Ремилия вновь вернулась к вершинке её секретика. Её клитор заметно набух от возбуждения, всем своим видом требуя внимания и ласки, пробуждая в вампирше желание впиться в него губами и ласкать до тех пор, пока дьяволёнок не начнёт умолять её остановиться. Подув прохладным воздухом на аппетитную часть, вампирша оставила несколько коротких поцелуев на вершинке, а после, принялась ласкать её языком. Кончик языка кружился вокруг клитора, мягко надавливая на него, иногда проскальзывая между половыми губками, в места, где осталось ещё немного угощения, которое она с заметным удовольствием слизывала, наслаждаясь им не меньше, чем дорогим вином. Кончик языка отчётливо ощущал, как пульсирует вершинка и эти мягкие удары словно отдавались у неё в голове, знаменуя скорое приближение финала.
Нижняя же часть вампирши в этот момент словно жила своей жизнью – её бёдра мягко сдавливали по бокам голову дьяволёнка, при этом продолжая ёрзать на ней сверху. Ловкий язычок девушки проникал в самые глубины её лона, словно подчиняя её себе, заставляя желать его и умолять, чтобы он продолжал свой танец. Весь низ живота сводила приятная дрожь, а вампирша уже окончательно позабыла о том, что в начале хотела вести себя тихо. Сладкие, ничем не сдерживаемые стоны заполняли собой помещение госпиталя и если бы не состояние его пациентов, то они точно кого-нибудь разбудили своими действиями. Вершинка Коакумы словно отзывалась пульсацией на ласки Ремилии и она не отказывая себе в удовольствии, снова обхватила её своими губами, на этот раз более жадно. Мягкие губы плотно обхватили клитор дьяволёнка, всасывая его между ними и ещё отчётливее ощущая, как он реагирует на её движения. Пальцы Ремилии вновь проникли в лоно девушки, не желая оставлять его пустым. Если у неё была возможность сделать близость ещё ярче и приятнее – она всегда пользовалась ею. Пальцы мягко возились в пылающую плоть и сразу же почувствовали, как их крепко сжали. Горячий плен пульсировал вокруг них, словно не желая их отпускать, но и Ремилия не желала останавливаться на этом. Чувствуя под собой, дрожащую Коакуму, она продолжала посасывать пульсирующую вершинку и сама не заметив, как отвлеклась, не сдержалась, что было сил сжав язык девушки внутри себя. В отличие от струек, которые попали ей на лицо, приятно окропив её, оргазм вампирши был более стеснённым в этом плане – его доказательство медленно стекало по лицу дьяволёнка и собственным бёдрам. Тело вампирши было полностью сковано удовольствием и она даже не могла пошевелиться, потеряв возможность даже чётко видеть. Всё плыло перед глазами, а тело словно окутывала мягкая нега. Дрожащие от удовольствия бёдра Ремилии продолжали удерживать партнёршу в плену. Уткнувшись лицом в низ живота, Ремилия переживала счастливые секунды, желая, чтобы они длились вечно.
Коротко кивнув в ответ, прижимаясь щекой к бедру девушки, Ремилия последовала её примеру – в этом особняке все должны были быть одинаково чистыми и вампирша с удовольствием помогла гостье. Её губы прижались к половым губкам девушки, собирая с них остатки влаги, стараясь делать это как можно нежнее – её собственное тело всё ещё было очень чувствительно, отчего каждое прикосновение Коакумы доставляло особое удовольствие, оттого и её движения были лёгкими, ненавязчивыми. Собрав большую часть, Ремилия принялась работать кончиком языка, старательно проходясь им по каждой складочке и внутри них, желая вернуть гостье изначальную чистоту. Собрав остатки с внутренних частей бёдер, Ремилия поднялась, возвращая девушке возможность свободно дышать и видеть. Усталость понемногу начинала давать о себе знать и предвидя это, вампирша легла сбоку, рядом с дьяволёнком. Глядя на её лицо, которое всё ещё поблёскивало от влаги, Ремилия мягко улыбнулась, прижимаясь к груди Коакумы своей грудью. Прикоснувшись к её губам, Ремилия нежно поцеловала девушку. Этот поцелуй был не страстным или горячим, но он выражал всё, что было у Ремилии на душе – благодарность за труды, за старания, собственную симпатию, не смотря на то, что Пачули, похоже, не разделяла её. Ремилия поочерёдно целовала каждый лепесток губ, со всей нежностью, на которую была способна, желая выразить свои мысли без слов – она просто не могла подобрать их. Усталость вновь напомнила ей о себе, но в отличие от неё, которая всего лишь разобралась с надоедливой жрицей, дьяволёнок неизвестно сколько бодрствовала до этого, а значит, испытывала её куда сильнее. Оторвавшись от её губ, вампирша на мгновение поднялась на кровати, чтобы зацепить пальцами одеяло, которое было сложено в ногах и одним движением накрыла им себя и девушку, снова прижавшись к ней. Рука вампирши легла на талию Коакумы, прижимая её к себе, а бедро, как и раньше, скользнуло между её бёдрами, лишая девушку возможности для побега.
– Давай отдохнём, пока никого нет? Ты можешь расслабиться, при желании я услышу постороннее даже сквозь сон, – сказала Ремилия, мило улыбаясь дьяволёнку, всем своим видом говоря, что спорить с ней – бесполезно и как она решила – так и будет.
Дрожь прокатилась по всему телу вампирши, а её источником был центр женских удовольствий, который дьяволёнок нежно, с заботой, мучила при помощи своего языка и губ, с каждой минутой всё сильнее сводя вампиршу с ума. Удовольствие волнами распространялось от низа её живота в сторону конечностей, заставляя их дрожать как от удовольствия, так и от осознания, что скоро ей дадут желаемое и что не менее важно – тоже самое она подарит Коакуме. Узкие стеночки мягко сокращались от удовольствия, желая подольше удержать язычок в своих объятиях и каждый раз терпели неудачу, не в состоянии хоть сколько то задержать ловкий, покрытый влагой и слюной язычок, но Ремилию это совершенно не расстраивало, ведь и эта игра доставляла ей немалое удовольствие, когда она внутри себя могла полностью прочувствовать гостя и то, как он двигается.
Почувствовав, как гостья взялась за её ягодицы, Ремилия ухмыльнулась про себя, перенося на личико дьяволёнка ещё больше веса, мягко прижимая её голову к подушке, а постепенно и вовсе полноценно располагаясь на нём. Приятное ощущение горячего дыхания и ласк дьяволёнка возносили вампиршу на седьмое небо от счастья. Ощущение на себе эти стараний невозможно было описать никакими словами и она уже едва сдерживалась, чтобы не сорваться в пропасть удовольствия. Как и всегда, ей хотелось полностью разделить этот момент со своей партнёршей и вместе насладиться этим чувством, когда удовольствие, переполняющее тело находит выход на свободу в виде стонов, дрожащих коленок, а после и приятной усталости.
Вдоволь насладившись лоном девушки, Ремилия вновь вернулась к вершинке её секретика. Её клитор заметно набух от возбуждения, всем своим видом требуя внимания и ласки, пробуждая в вампирше желание впиться в него губами и ласкать до тех пор, пока дьяволёнок не начнёт умолять её остановиться. Подув прохладным воздухом на аппетитную часть, вампирша оставила несколько коротких поцелуев на вершинке, а после, принялась ласкать её языком. Кончик языка кружился вокруг клитора, мягко надавливая на него, иногда проскальзывая между половыми губками, в места, где осталось ещё немного угощения, которое она с заметным удовольствием слизывала, наслаждаясь им не меньше, чем дорогим вином. Кончик языка отчётливо ощущал, как пульсирует вершинка и эти мягкие удары словно отдавались у неё в голове, знаменуя скорое приближение финала.
Нижняя же часть вампирши в этот момент словно жила своей жизнью – её бёдра мягко сдавливали по бокам голову дьяволёнка, при этом продолжая ёрзать на ней сверху. Ловкий язычок девушки проникал в самые глубины её лона, словно подчиняя её себе, заставляя желать его и умолять, чтобы он продолжал свой танец. Весь низ живота сводила приятная дрожь, а вампирша уже окончательно позабыла о том, что в начале хотела вести себя тихо. Сладкие, ничем не сдерживаемые стоны заполняли собой помещение госпиталя и если бы не состояние его пациентов, то они точно кого-нибудь разбудили своими действиями. Вершинка Коакумы словно отзывалась пульсацией на ласки Ремилии и она не отказывая себе в удовольствии, снова обхватила её своими губами, на этот раз более жадно. Мягкие губы плотно обхватили клитор дьяволёнка, всасывая его между ними и ещё отчётливее ощущая, как он реагирует на её движения. Пальцы Ремилии вновь проникли в лоно девушки, не желая оставлять его пустым. Если у неё была возможность сделать близость ещё ярче и приятнее – она всегда пользовалась ею. Пальцы мягко возились в пылающую плоть и сразу же почувствовали, как их крепко сжали. Горячий плен пульсировал вокруг них, словно не желая их отпускать, но и Ремилия не желала останавливаться на этом. Чувствуя под собой, дрожащую Коакуму, она продолжала посасывать пульсирующую вершинку и сама не заметив, как отвлеклась, не сдержалась, что было сил сжав язык девушки внутри себя. В отличие от струек, которые попали ей на лицо, приятно окропив её, оргазм вампирши был более стеснённым в этом плане – его доказательство медленно стекало по лицу дьяволёнка и собственным бёдрам. Тело вампирши было полностью сковано удовольствием и она даже не могла пошевелиться, потеряв возможность даже чётко видеть. Всё плыло перед глазами, а тело словно окутывала мягкая нега. Дрожащие от удовольствия бёдра Ремилии продолжали удерживать партнёршу в плену. Уткнувшись лицом в низ живота, Ремилия переживала счастливые секунды, желая, чтобы они длились вечно.
Коротко кивнув в ответ, прижимаясь щекой к бедру девушки, Ремилия последовала её примеру – в этом особняке все должны были быть одинаково чистыми и вампирша с удовольствием помогла гостье. Её губы прижались к половым губкам девушки, собирая с них остатки влаги, стараясь делать это как можно нежнее – её собственное тело всё ещё было очень чувствительно, отчего каждое прикосновение Коакумы доставляло особое удовольствие, оттого и её движения были лёгкими, ненавязчивыми. Собрав большую часть, Ремилия принялась работать кончиком языка, старательно проходясь им по каждой складочке и внутри них, желая вернуть гостье изначальную чистоту. Собрав остатки с внутренних частей бёдер, Ремилия поднялась, возвращая девушке возможность свободно дышать и видеть. Усталость понемногу начинала давать о себе знать и предвидя это, вампирша легла сбоку, рядом с дьяволёнком. Глядя на её лицо, которое всё ещё поблёскивало от влаги, Ремилия мягко улыбнулась, прижимаясь к груди Коакумы своей грудью. Прикоснувшись к её губам, Ремилия нежно поцеловала девушку. Этот поцелуй был не страстным или горячим, но он выражал всё, что было у Ремилии на душе – благодарность за труды, за старания, собственную симпатию, не смотря на то, что Пачули, похоже, не разделяла её. Ремилия поочерёдно целовала каждый лепесток губ, со всей нежностью, на которую была способна, желая выразить свои мысли без слов – она просто не могла подобрать их. Усталость вновь напомнила ей о себе, но в отличие от неё, которая всего лишь разобралась с надоедливой жрицей, дьяволёнок неизвестно сколько бодрствовала до этого, а значит, испытывала её куда сильнее. Оторвавшись от её губ, вампирша на мгновение поднялась на кровати, чтобы зацепить пальцами одеяло, которое было сложено в ногах и одним движением накрыла им себя и девушку, снова прижавшись к ней. Рука вампирши легла на талию Коакумы, прижимая её к себе, а бедро, как и раньше, скользнуло между её бёдрами, лишая девушку возможности для побега.
– Давай отдохнём, пока никого нет? Ты можешь расслабиться, при желании я услышу постороннее даже сквозь сон, – сказала Ремилия, мило улыбаясь дьяволёнку, всем своим видом говоря, что спорить с ней – бесполезно и как она решила – так и будет.
>>77593
А што ты хочешь? Я хз, но итт все играют ровно так, как должны играть их персонажи. Взять друкари и сделать из кого-то вырезку или что ты хочешь?
> Просто апофеоз уныния
А што ты хочешь? Я хз, но итт все играют ровно так, как должны играть их персонажи. Взять друкари и сделать из кого-то вырезку или что ты хочешь?
257 Кб, 750x1000>>77308
Слегка вздрагиваю от щекотливых прикосновений твоих рук. Приятный разряд проходит вдоль живота. Желая прикоснуться к тебе всеми участками тела, без колебаний снимаю с себя задранную одежду.
— Покусаюсь
Произнесённое робким шёпотом слово, выразилось в еле заметном облизывании губ.
— Но потом...
Наконец то, с трепетом от предвкушаемого удовольствия, прижимаю тебя к своему оголённому торсу. Тепло прикосновений, близость желанного делают сердцебиение ощутимым даже через два корсета рёбер. Моё тело извивается в желании поглотить твоё. От такой близости, промежность, обременённая одеждой, начинает тереться об низину твоего силуэта, пытаясь вырвать новые крупицы удовольствия.
— ааах~~
Неловкий стон выдаёт, присущую моему положению, уязвимость. Таз продолжает извиваться в плену бёдер, а рот, в попытке скрыть воздыхание, нежным поцелуем пристраивается к животу, лишь слегка касаясь кожи кончиками зубов.
Слегка вздрагиваю от щекотливых прикосновений твоих рук. Приятный разряд проходит вдоль живота. Желая прикоснуться к тебе всеми участками тела, без колебаний снимаю с себя задранную одежду.
— Покусаюсь
Произнесённое робким шёпотом слово, выразилось в еле заметном облизывании губ.
— Но потом...
Наконец то, с трепетом от предвкушаемого удовольствия, прижимаю тебя к своему оголённому торсу. Тепло прикосновений, близость желанного делают сердцебиение ощутимым даже через два корсета рёбер. Моё тело извивается в желании поглотить твоё. От такой близости, промежность, обременённая одеждой, начинает тереться об низину твоего силуэта, пытаясь вырвать новые крупицы удовольствия.
— ааах~~
Неловкий стон выдаёт, присущую моему положению, уязвимость. Таз продолжает извиваться в плену бёдер, а рот, в попытке скрыть воздыхание, нежным поцелуем пристраивается к животу, лишь слегка касаясь кожи кончиками зубов.
>>77788
Ужас! Хорошо, что у меня НОРМАЛЬНЫЕ ЗДОРОВЫЕ СОЦИАЛЬНО ОДОБРЯЕМЫЕ ФЕТИШИ!
Ужас! Хорошо, что у меня НОРМАЛЬНЫЕ ЗДОРОВЫЕ СОЦИАЛЬНО ОДОБРЯЕМЫЕ ФЕТИШИ!
>>78102
У тебя осуждаемые фетиши, но цензуру на рисованное насилие довольно сложно ввести, учитывая его распространенность в культуре. В тех же играх, где Ада Вонг участвует, её бензопилой распилить могут. Ну что поделать.
У тебя осуждаемые фетиши, но цензуру на рисованное насилие довольно сложно ввести, учитывая его распространенность в культуре. В тех же играх, где Ада Вонг участвует, её бензопилой распилить могут. Ну что поделать.
284 Кб, 869x1280>>77988
Я подаюсь вперёд. Медленный наклон укладывает меня сверху.
Тепло собственного тела. Я чувствую, как оно накрывает тебя. Обволакивает, медленно растекаясь оголёнными грудями по торсу. Дыханием. Движением живота. Мои ноги раздвинуты. Пышные ляжки сжимают тебя по бокам. Чёрная полоса платья откинута, позволяя разглядеть кружево трусиков.
Губы издают вздох в ответ на робкое касание к животу, его мягкой складочке. Оно пронзает меня дрожью желания. Что передаётся бёдрам, трущимся о возбуждённый холмик позади.
- Вытяни руки, коснись их, - шепчу я опуская глаза на разъехавшиеся груди. - А я освобожу тебя. Внизу.
Резко откинувшись, завожу руки назад, вслепую выискивая застёжку, змейку, хоть что-то.
>>78059
Угу...
Я подаюсь вперёд. Медленный наклон укладывает меня сверху.
Тепло собственного тела. Я чувствую, как оно накрывает тебя. Обволакивает, медленно растекаясь оголёнными грудями по торсу. Дыханием. Движением живота. Мои ноги раздвинуты. Пышные ляжки сжимают тебя по бокам. Чёрная полоса платья откинута, позволяя разглядеть кружево трусиков.
Губы издают вздох в ответ на робкое касание к животу, его мягкой складочке. Оно пронзает меня дрожью желания. Что передаётся бёдрам, трущимся о возбуждённый холмик позади.
- Вытяни руки, коснись их, - шепчу я опуская глаза на разъехавшиеся груди. - А я освобожу тебя. Внизу.
Резко откинувшись, завожу руки назад, вслепую выискивая застёжку, змейку, хоть что-то.
>>78059
Угу...
>>78304
Какой-то странный аргумент. В культуре и всяких изнасилований полным-полно, хотя они тоже социально осуждаемые.
>но цензуру на рисованное насилие довольно сложно ввести, учитывая его распространенность в культуре.
Какой-то странный аргумент. В культуре и всяких изнасилований полным-полно, хотя они тоже социально осуждаемые.
257 Кб, 750x1000>>78373
Руки вытягиваются, обволакивая, как могут, силуэт груди. Лёгкие прикосновения укрепляются с каждой секундой, всё больше и больше выражая нетерпеливость. Торопливо приближая момент, мой таз извивается в попытках сбросить одежду.
— Сейчас я всё правильно делаю?..
Выражая желание быть сдавленным бёдрами, просящий взгляд разлетается по твоей фигуре. Руки послушно, следуя указанию пожирают грудь. Слегка приоткрытый рот издаёт жгучие вдохи. Член, набухший и сочащийся, порождает взывающие пульсации.
Руки вытягиваются, обволакивая, как могут, силуэт груди. Лёгкие прикосновения укрепляются с каждой секундой, всё больше и больше выражая нетерпеливость. Торопливо приближая момент, мой таз извивается в попытках сбросить одежду.
— Сейчас я всё правильно делаю?..
Выражая желание быть сдавленным бёдрами, просящий взгляд разлетается по твоей фигуре. Руки послушно, следуя указанию пожирают грудь. Слегка приоткрытый рот издаёт жгучие вдохи. Член, набухший и сочащийся, порождает взывающие пульсации.
1,5 Мб, mp4,960x540, 0:07
Тусим с девчонками
284 Кб, 869x1280>>78735
- Угу...
Одобрительный кивок. Мои руки наконец нащупывают застёжку, нетерпеливо набрасываясь на неё пальцами. Она поддаётся, пускай и не сразу. Жадно мнущие грудь ладони - приятная помеха, от которой не хочется избавляться. Наоборот.
Резкое движение. Прикусив губу я стягиваю змейку, убирая руки. Дальше дело за тобой. Мой вес слегка смещается. Исчезает, когда я привстаю на колени.
Поймав твой взгляд, улыбаюсь. Пальцы оказываются у твоих губ. Нажим. Я проникаю между них, вымачивая фаланги твоей слюной.
- Избавься от шорт, - бросаю я, поднося влажные пальцы к своему рту.
Язык обвивает их. Добавляет слюны перед тем, как кисть ныряет вниз. Рассчитанный рывок смещает трусики, обнажая гладко выбритую киску. Не сдерживая стон, я массирую пухленькие половые губы, бросая затуманенный, выжидающий взгляд.
- Угу...
Одобрительный кивок. Мои руки наконец нащупывают застёжку, нетерпеливо набрасываясь на неё пальцами. Она поддаётся, пускай и не сразу. Жадно мнущие грудь ладони - приятная помеха, от которой не хочется избавляться. Наоборот.
Резкое движение. Прикусив губу я стягиваю змейку, убирая руки. Дальше дело за тобой. Мой вес слегка смещается. Исчезает, когда я привстаю на колени.
Поймав твой взгляд, улыбаюсь. Пальцы оказываются у твоих губ. Нажим. Я проникаю между них, вымачивая фаланги твоей слюной.
- Избавься от шорт, - бросаю я, поднося влажные пальцы к своему рту.
Язык обвивает их. Добавляет слюны перед тем, как кисть ныряет вниз. Рассчитанный рывок смещает трусики, обнажая гладко выбритую киску. Не сдерживая стон, я массирую пухленькие половые губы, бросая затуманенный, выжидающий взгляд.
140 Кб, 900x675>>78532
База. :3
пиздец сейчас тормоза у двачей, особенно у капчи, даже из-под трех букв, это же все такое наблюдают? а также Error 1200 This website has been temporarily rate limited
>Распилить Китану шляпой милое дело и собирает миллионы просмотров!
База. :3
пиздец сейчас тормоза у двачей, особенно у капчи, даже из-под трех букв, это же все такое наблюдают? а также Error 1200 This website has been temporarily rate limited
>>79016
Да, че-то пиздец лагает
Да, че-то пиздец лагает
>>78888
Отличный жир для слива спермача :3
Отличный жир для слива спермача :3
2,7 Мб, 2000x1500А ну-ка тест.
>>78424
В смысле? Изнасилования - это тоже жестокий контент, который не показывают в "детских" фильмах и играх. И изнасилование, и физическое насилие / пиздюли - щепетильные темы и обычно осуждаемые обществом фетиши, если у кого-то на это встает.
В смысле? Изнасилования - это тоже жестокий контент, который не показывают в "детских" фильмах и играх. И изнасилование, и физическое насилие / пиздюли - щепетильные темы и обычно осуждаемые обществом фетиши, если у кого-то на это встает.
257 Кб, 750x1000>>78935
— Ты тоже...
Громкость слов затерялась во вдохе. Руки, неохотно покидая груди, спешно сбрасывают шорты и не разбрасываясь мгновениями тут же впиваются в обрамление талии. Безотлагательным движением, я поддаю твоё тело к себе, приземляя на свой член твою смазанную киску. Пространство разъедает нескрываемый стон, громкий и высокий. Ладонями сдавливаю бёдра пленившие мой таз. Сильнее и сильнее. Обхватив низ ягодиц, проталкиваюсь в тебя быстрыми, глубокими фрикциями.
— Оттрахай меня...
Слова сменяются стонами, соперничающими в громкости с хлопками наших тел. Оторвавшись от бёдер, мои руки сцепляются за твоей спиной, тянущим движением помогая опуститься на меня. Нетерпеливо, губы сближаются по знакомому маршруту. Высвобожденный язык, знакомой траекторией обводит закоулки твоего рта, приглушая мои нескончаемые постанывания. Тактильное изящество женской спины накрепко зафиксировало мои руки на ней.
Ты будешь в brg?
— Ты тоже...
Громкость слов затерялась во вдохе. Руки, неохотно покидая груди, спешно сбрасывают шорты и не разбрасываясь мгновениями тут же впиваются в обрамление талии. Безотлагательным движением, я поддаю твоё тело к себе, приземляя на свой член твою смазанную киску. Пространство разъедает нескрываемый стон, громкий и высокий. Ладонями сдавливаю бёдра пленившие мой таз. Сильнее и сильнее. Обхватив низ ягодиц, проталкиваюсь в тебя быстрыми, глубокими фрикциями.
— Оттрахай меня...
Слова сменяются стонами, соперничающими в громкости с хлопками наших тел. Оторвавшись от бёдер, мои руки сцепляются за твоей спиной, тянущим движением помогая опуститься на меня. Нетерпеливо, губы сближаются по знакомому маршруту. Высвобожденный язык, знакомой траекторией обводит закоулки твоего рта, приглушая мои нескончаемые постанывания. Тактильное изящество женской спины накрепко зафиксировало мои руки на ней.
Ты будешь в brg?
Тред утонул или удален.
Это копия, сохраненная 15 июня в 22:33.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
Это копия, сохраненная 15 июня в 22:33.
Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее
Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.