США начинают операцию. Первые 24 часа - phase zero: suppression. Growler-ы валят в эфир всё, от L-band до X-band, любая попытка пролезть в спектр оборачивается встречей с противорадиолокационной AARGM-ER. Полное ослепление сопровождается SIGINT'ом с RQ-180 и орбитальных платформ типа USA-245. Иранская радиоразведка терпит каскадное обрушение, все системы уже в списке целей: активация = смерть. F-22е и F-35е, работающие в full stealth-конфигурации стирают ключевые аэродромы и станции связи. Удары координируются через сквозную облачную систему JADC2, данные проходят через высокозащищённую DoD Layer сеть низкоорбитальных спутников. Весь kill chain замкнут на CENTCOM - латентность команд до пуска - в пределах от миллисекунд до секунд.

Тем временем в Персидском заливе активизируются USS Ohio, USS Virginia и страйк-группы во главе с USS Gerald R. Ford. Томагавки уходят на тысячи км вглубь страны, накрывая промышленность, инфраструктуру, топливные базы, склады ракет, дубликаты штабов в Биджаре и Семнане. За ними следом идут JASSM'ы в модификации XR, подавляя движущие пусковые установки и поезда в стратегическом тылу (хотя его уже нет). Каждый ракетный залп ведётся в связке с киберразведкой: сначала атака на SCADA, следом - физическое уничтожение. AEGIS BMD с эсминцев типа Arleigh Burke переходит в боевой режим: залпы противобаллистических перехватчиков SM-3 и SM-6 в связке с суперхонетами и AIM-174B под радиоприкрытием от Boeing EA-18G отражают вал баллистических ракет в сторону Израиля прямо в иранском воздушном пространстве, одновременно пополняя банк трекинга новыми пусковыми установками. Всё, что двигается в воздухе, отслеживается с нескольких эшелонов: на уровне низкоорбитальных спутников Starshield (в AMTI-режиме), AWACS, БПЛА и F-35 с процессингом через Tactical Edge Cloud.

Далее отключается всё: сети, банки, военная связь, транспорт, логистика и даже насосы на заправках. Прошлый прототип Nitro Zeus - детский мультик по сравнению с тем, что готово сейчас. Точечная дестабилизация всей инфраструктуры страны после инициализации одной команды в облаке. Командиры IRGC будут писать приказы на бумаге и пытаться передать их через мотоциклиста - пока их не накроет GBU-53/B с самонаведением. Никаких boots on the ground. Американская стратегия - не захват, а тотальный вывод государство из строя. Центры управления, производственные узлы, ретрансляторы, резервные каналы - всё уничтожено, обесточено или перепрошито. Иранцы будут сидеть в тишине, без сигнала, без связи, без электричества, глядя на беспилотники в небе и слушая, как выключаются генераторы. Это не военная операция. Это хирургическая нейтрализация государства с точностью до координаты. Иран в этом уравнении - не враг. Он - объект. Задача не победить - исключить.

>>499203
Иран не объект, а система с глубокой резервацией и адаптацией. Первые 24 часа американской phase zero натыкаются на иранскую контрстратегию: распределённые сети C4ISR, замкнутые на подземные оптоволоконные каналы, изолированные от внешнего спектра. Американские Growler-ы заливают эфир помехами, но иранские РЛС, работающие в дециметровом диапазоне с пассивными фазированными решётками, продолжают трекинг. Противорадиолокационные AARGM-ER сбиваются комплексами «Хорд» и «Бавар-373», оптимизированными для низковысотных целей. SIGINT с RQ-180 и USA-245 тонет в ложных сигнатурах: Иран активирует сотни дешёвых дефлекторов и передатчиков, имитирующих РЛС и командные пункты. F-22 и F-35, несмотря на stealth, фиксируются низкочастотными радарами и тепловыми сенсорами, а их аэродромы в регионе — под прицелом баллистических «Фатех-110» и крылатых «Я-Али» с радиусом до 700 км.

JADC2 и DoD Layer сеть перегружаются: иранские киберподразделения, синхронизированные с китайскими и российскими прокси, запускают массированные DDoS-атаки и эксплойты на уязвимости в облачных узлах. Низкоорбитальные спутники Starshield частично ослепляются наземными лазерными комплексами «Шахид», а их AMTI-режим сбивается с толку роями дешёвых БПЛА, имитирующих авиацию. В Персидском заливе USS Gerald R. Ford и эсминцы AEGIS BMD оказываются в зоне поражения гиперзвуковых «Халидж Фарс» и противокорабельных «Нур», запускаемых с мобильных платформ в горах Загрос. Томагавки и JASSM-XR теряют цели из-за активного РЭБ и ложных тепловых сигнатур, а их пусковые платформы становятся мишенями для дронов-камикадзе «Шахед-136».

Кибератаки на SCADA терпят неудачу: критическая инфраструктура Ирана работает на изолированных аналоговых системах, а энергосети дублируются локальными генераторами. Nitro Zeus 2.0 вязнет в децентрализованной логистике IRGC, где приказы передаются через курьеров и зашифрованные УКВ-каналы. GBU-53/B с самонаведением сбиваются с курса портативными РЭБ-установками. Американская стратегия тотального подавления сталкивается с иранской асимметрией: вместо централизованных узлов — тысячи автономных ячеек, вместо уязвимой инфраструктуры — мобильные пусковые и подземные арсеналы. Баллистические ракеты «Седжил» и «Хоррамшахр» уходят в сторону американских баз в Катаре и Бахрейне, перегружая SM-3 и SM-6. Иран не падает в тишину: он отвечает роем, хаосом и упорством. Это не хирургия, а шахматная партия, где США недооценили глубину доски. Задача Ирана — не победить, а выстоять. И он выстаивает.