Напомню с чего начинался хворост.

"Наблюдаю тут за одной игрой текстом в днд5.
- Итак, что вы делаете?
-Я иду собирать ветки для костра.
- Хорошо, ты собрал ветки. Что дальше?
- Я еще собираю ветки.
- А что дальше?
- Собираю очень много веток.
- Окей, ты их собрал. Дальше что?
- Иду к костру.
- Ты без проблем вернулся к костру.
- Положил ветки рядом. Пусть будет запас.
- Хорошо. А дальше?
- Я рассказываю историю, сидя у костра.
- Эм. И все?
- Ну да, я же рассказал историю.
- Хорошо, ты рассказал историю. А теперь?
- Я рассказываю еще одну историю".

"Хз, мне как мастеру с играми (уже редкость). Крайне знакома такая история. Забудь на минутку о параноидальных игроках ждущих в любой момент подначки мастера, которых тут форсят.
И просто подумай что бы ты сделал на месте игрока и мастера. Игрок не хочет сказать "Ну я прост короче сижу ничего не делаю, жду когда на нас гоблины опять нападут, где там моя рельса."
А мастер все же надеется что игрок как-то ИРОНИЧНО ОБЫГРАЕТ хворост.
А в итоге получается жизнь-боль и мастер закатывая глаза говорит что из кустов где ты собираешь хворост выходит 3d8гоблинов\торговец\группа наемников\принцесса\полуголая-лоли-вампир.
И вагонетка со скрипом продолжает движение по рельсам.

Эта хуйня знакома почти любому мастеру, поэтому люди которые с таким на практике сталкивались уже над этим не смеются".

>>6639
В приключенцы не хочу, там надо гоблинов убивать, если не убьёшь, тебя выебут и расчленят. И в гробу закрытом похоронят, под музыку барда алкаша. А сапоги-то рядом в гроб положат. Все в говне, в крови. С куском твоей ступни. С потёками мочи. Ребята, идите в приключенцы.

Ребятишек зачищать гнездо гоблинов посылают. Совсем молодых ребят. Они ещё крыс в жизни не резали, а их на гоблинов бросают. Потом их в мешках из пещеры выносят. В одном мешке трое помещаются. Они заходят в данж и их тут же ебут. На факел ведро воды и начинают драть в юные попки. Они орут.

Если ты фарфор попал на гнездо гоблинов — считай твои дни сочтены. Бросок на обнаружение вы провалите. Его в скрытую дадут, вы и не узнаете ничего. Потом будет сюрприз раунд. Вот уже один труп, дева юная, сочная, одежонка так и лопается на юном теле. Вот была живая и ебливая, а вот уже нож в пузе. Потом инициативу откидаете. Откидаете плохо. Потом рукопашка. Раз, раз, крит да крит. Молодой пацанчик, а уже кишки свои трясущимися руками теребит да маму зовёт.
И монашка. Крепкая девка, жопа как орех, таки просится на грех.
Допросилась.
Откидали плохо. Значит сегодня без ужина оставили. Пидоры суки. Кушать хочется, а вас хоронят. Блядь.

Когда глава гильдии женился, новеньких приключенцев погнали в форт. А там гоблины. А они ничего не знают, крадутся. Попали в засаду. Их гоблины заломали и выебали. Почему? Да потому что гоблины любят ебать. А глава гильдии с женой читают донесения и смеются.

Кто-то закричал. Всем похуй. У гоблина хуй колом стоит, что делать? Ты знаешь ответ. Если приключенку привязали к бревну — значит она провинилась. И её надо пнуть. Или выебать, тут уже от гоблина зависит.
Утро в Гильдии блядь.

Кто-то палец оторванный пришивает, кто-то щенка утюгом забивает. На полу насрано. На стене квесты. Напротив плакат Не Болтай!. Подписанный. Кто подписал, неизвестно. Все кто его вешал уже в грязь ушли. Горько вспоминать. Воняет жутко. Полуразложившийся труп приключенца.

Правильно говорят, что кто не числил данж, тот не мужик. Или неправильно, я в хуй не тарабанил. «Кто до обсидиана дожил, тот огурчики полил». Выглядит как чушь? Это и есть чушь. Кто дожил до обсидиана, у того кукушка отбита. И срака как у Груумша. Зато живой. Или мертвый. Ему виднее.

>>6680
Чтобы достичь подобного эффекта, вы должны знать не только, как устроить ваши приостановки — как «накачивать» читателя информацией шаг за шагом — но и как создавать такой конфликт, который станет причиной читательского интереса. Предположим, Дагни окрасила волосы и стала блондинкой и озаботилась, как отреагирует на это ее брат Джеймс. Являются ли они теми персонажами, которые станут беспокоиться о таких вещах. Никому из них это не будет интересно. Когда вы выстраиваете линию приостановки, спросите себя: «Существуют ли причины, по которым кто-либо будет заинтересован в данном конфликте. Достаточно ли значимы ценности, о которых здесь беспокоятся?»

Чтобы продемонстрировать, почему сюжет так важен и как он соотносится с темой и состоянием заинтересованности читателя, я спроектирую, что случится с некоторыми проблемами в романах «Атлант расправил плечи» и «Источник», если бы они были бессюжетны.

Например, значение романа Дагни и Риардена заключается в том, что их общие идеалы, ценности, общая борьба — суть их любви. Представляю, что сделал бы с этим материалом бессюжетный писатель. Дагни придет в офис Риардена, они станут разговаривать, вскоре он обнаружит ее в своих объятиях, и они будут целоваться. Это реалистично, так бывает — но это не имеет никакой драматической ценности. Похожая сцена может произойти между любыми двумя людьми, включая злодеев типа Джеймса Таггарта и Бетти Поуп.

Для сравнения, в «Атланте» я даю любовную сцену Дагни — Риардена в разгаре их взаимного триумфа, связанного с событием, которое объединяет их карьеры: открытием линии Джона Галта. Я позволяю их любви стать событием, которое представляет в действиите общие идеалы, ценности, что объединяют их. Это пример того, как раскрывается суть темы в сюжете.

Или возьмите сцену в карьере в «Источнике», где Доминик встречает Рорка. Она — максималистка, преклоняющаяся перед героями, заявляет, что никогда никого не полюбит, кроме знаменитости, но она не хочет искать великого человека, потому что думает, что такой человек обречен — мир разрушит его. Если во время поиска материала для одной из ее газетных колонок она встретит Рорка, преуспевающего архитектора, то в этом не будет драматизма. Но встретить идеал мужчины на дне карьера, в качестве простого рабочего — это становится драматичным для нее. Сцена ставит ее лицом к лицу с тем фактом, что это неважно, что мир сделает с ним, герой привлекает ее, она не может сопротивляться этому.

Теперь сцена из «Атланта», в которой Риарден уходит на забастовку. Два момента всегда заставляли человека бастовать: осознание того, что он жертва и должен перестать ею быть, и его уверенность в том, что он не может продолжать работу, осознав это. Поэтому, когда я описываю уход Риардена, необходимо следующее: окончательный выбор Риардена — он долженпойти на забастовку, и заключительное злодеяние грабителей, которое заставляет его решить, что ситуация безнадежна. Осознание того, что он не может работать, поддерживая своих худших врагов, плюс спланированное правительством нападение на его заводы, драматизирует забастовку в целом, особенно в приложении к ситуации Риардена.

Представим, как бессюжетный писатель заставит пойти Риардена на забастовку. Риарден будет сидеть за своим столом или идти по проселочной дороге, думая, что ситуация завершена: «Дела довольно плохи. Я не могу выносить это дольше». Подобная ситуация совершенно реальна в жизни, но это типично для плохо написанной истории. Развитие является чисто психологическим, без какого-либо стремления показать природу и составные мотивы такого решения.

Возьмем Дагни, позже всех присоединившуюся к забастовщикам. Поскольку она долго не понимала, что замышляют злодеи, она думала, что забастовщики в конечном счете признают ее правоту. Только на банкете, когда она увидит отношение Джеймса Таггерта и его окружения к Джону Галту и осознает, что они собираются замучить его, — она готова идти бастовать.

Однако, если бы ничего больше не случилось, это было бы несколько неудачным способом заставить ее бастовать. То, что представляло для нее наибольшую ценность — ее железная дорога, — не вовлечено непосредственно в конфликт. Чтобы по-настоящему драматизировать решение Дагни идти на забастовку, я создала ситуацию, в которой она должна выбирать между забастовкой и железной дорогой. Это был верный момент для того, чтобы ввести в сюжет проблему разрушающегося моста. Дагни бросается к телефону, колеблется в последний момент — и затем забастовка «побеждает».

Этот эпизод имеет сильно эмоциональную окраску, так как объединяет все проблемы в жизни Дагни — и написан так потому, что конфликт проявляется не просто в ее сознании, но в действии. Событие произошло, и героиня должна принять решение.

Подумайте о других романтических сюжетных романах, которые вы читали, и определите для себя смысл событий. Затем представьте, что бы случилось, если бы подобные проблемы были представлены без действий — т. е., если бы конфликты были решены просто в чьей-то голове. Результатом будет бессюжетность.

Чтобы написать сюжетную историю, вы должны уяснить себе, какую проблему хотите осветить, и затем думать о событиях, которые будут представлять эту проблему в действии. Во всех приведенных выше примерах я должна была найти нечто существенное в проблеме и затем, вокруг этого, выстраивать события.

Если Риарден принимает решение, сидя за столом, тот факт, что он сидит за столом, не соответствует проблеме, которую нужно решить. Предположим, он едет в автомобиле и в дороге с ним что-то случается. Это заставляет его прервать обдумывание проблемы на достаточно долгое время, чтобы позвонить в гараж. Он вовлечен в некое действие, которое заставляет его принять решение, но это действие совершенно не соответствует ситуации для принятия необходимого решения. Или предположите, что ничего не случилось в тот день, за исключением звонка Уэсли Моуча из Вашингтона. И это будет грубо, так как последняя капля окажется невежливостью бюрократа. Это имеет некотороеотношение к мятежу и грабителям, но несущественнодля данной проблемы.

Пытайтесь всегда думать о существенном, не только о литературных проблемах, но о любыхпроблемах. Это важно для написания хорошей сюжетной истории, но даже более важно для вашей собственной жизни. Вы не захотите прожить жизнь, которая была бы похожа на плохо сконструированную историю — как серия бессвязных эпизодов без цели, развития или кульминации.

Вы можете хорошо выстроить жизнь, так же успешно, как структуру сюжета, причем только одним способом: вы должны понимать суть. Вы должны знать, что действительно является важнымв любой проблеме, с которой вы имеете дело.