Душевый текст:

В поисках
увлекательности

Одной из наиболее доступных приключенческих книг в Новосибирске 1970-х была выдержавшая много изданий повесть местного беллетриста Михаила Михеева «Тайна белого пятна». Ее зачин (находят тело геолога, убитого стрелой с каменным наконечником) произвел на меня при первом чтении впечатление, сходное с эффектом от финала второй главы «Собаки Баскервилей»: «Мистер Холмс, это были отпечатки лап огромной собаки!» Здесь «бьется» всё: и внезапная жуть, и ожидание чего-то невозможно-необыкновенного. Но по мере развития сюжета (и у Конан Дойля, и у Михеева) неизбежно появляется рациональное объяснение тайны, и оно, разумеется, разочаровывает, разом приземляя наши раздутые ожидания. Без таких ожиданий нет интереса и нет увлечения, раздувать их — один из главных секретов искусства манипуляции читателем. Но, к сожалению, редкому автору удается соответствовать обещанному и не разочаровать нас в итоге, а уж удивить и прыгнуть выше, чем можно было предположить, — задача для редкого мастера.

Восьмидесятые годы стали для меня периодом романтическим, я был студентом, занимался спортивным туризмом, жил в деревне, работал в гляциологических экспедициях. В чтении моем сложился в то время круг авторов, которых я считал «своими». Они соответствовали моему тогдашнему взгляду на мир и поддерживали интуитивно сформировавшуюся систему этики и эстетики. Этика говорит о должном (отличает хорошее поведение от плохого), эстетика — дает ориентиры по части привлекательного (разводит красивое и безобразное). В учителя я тогда себе выбрал Михаила Анчарова, Александра Грина, Олега Куваева. Они увлекали не столько сюжетами, сколько правильным тоном и верными оценками. Разумеется, не обошлось без Хемингуэя.

Во второй половине 1980-х были впервые напечатаны большим тиражом новые и запрещенные старые вещи Стругацких: «Улитка на склоне», «Гадкие лебеди», «Град обреченный», «Волны гасят ветер». Читать братьев было по-прежнему увлекательно, но они больше не учили молодежь правильному. Наоборот, в соответствии с наступившим временем, они сеяли сомнения и вносили в головы смуту.

https://сибирскиеогни.рф/content/v-poiskah-uvlekatelnosti

Логика анального всасывания

Замученная память, которую истощает АДАМ сложна по форме пса нервной системы, которая убита электротоком взламывая запись совершающую самоубийство.

Когда деревья были большими, я — маленьким, наркотики труднодоступными, а Железный Занавес крепким, такие книги никоим образом не могли появиться на одной шестой части суши, которую мы тогда с гордостью называли СССР. Но я вырос, времена изменились, а Кэндзи Сиратори выучился грамоте, и надо же было так совпасть этим трём так мало связанным между собой событиям, что на русский язык перевели книгу под весьма интригующим названием «Кровь электрическая».

Да, конечно, книги разные нужны, книги разные важны. Это если перефразировать классика. Жанров и направлений было понапридумано за многие годы литературного бытия преизрядно, на любой вкус, на любого читателя. Но после того как кто-нибудь из ваших знакомых скажет: «Мои вкусы весьма специфичны, мне нравится Кэндзи Сиратори», вы можете с чистой совестью произнести сакраментальное: «Больной ублюдок!»

Но почему? Что именно заставило меня сделать столь безапелляционное заявление? Попробую вам в меру своих сил всё объяснить. Для начала неплохо было бы чуть-чуть приоткрыть завесу тайны над сюжетом данного романа и вкратце пересказать хотя бы зачин этой «электрической» истории, но, к сожалению, это мне решительно не по плечу, и далее я надеюсь вы поймёте, что же помешало мне.

Только открыв этот текст ты сразу понимаешь, что из-за его строчек тебе лукаво подмигивают те самые лучшие друзья начинающего андеграундного писателя — тяжёлые наркотики. Первое, что пришло мне в голову, когда я прочёл буквально пару страниц — да это же Джеймс Хэвок, милый и родной, дай я тебя обниму! Вот только упоровшегося Хэвока, сотворившего совершенно безумную «Мясную лавку в раю», покусали адские псы его подсознания, а Сиратори пал жертвой старого доброго извращённого майндфака в исполнении больного проказой компьютера. Хотя, положа руку на сердце, если рискнуть и глубже погрузиться в буквы за авторством Сиратори, то можно с удивлением отметить для себя тот факт, что Хэвок на их фоне выглядит чуть ли не образцом связности и адекватности. Да, текст Хэвока труден для восприятия и весьма сумбурен, но он всё же имеет какой-никакой сюжет, и ему удаётся балансировать на грани адекватности. Сиратори же, зажмурившись, размашисто шагает за грань.

Сюжета нет. Никакого. Вообще. И даже если подумать. Лишь бесконечное повторение фраз, слов, образов. Как там было у Грува: «Какая чудовищная однообразная музыка, как будто играет одна и та же пластинка». Совершенно без вреда для понимания и сюжета (помните, его нет!) этот «роман» можно сократить на девяносто процентов, да что там девяносто — на все девяносто девять целых и девять десятых процента. Заглавие — пара страниц сираторинья — финал. Ничего бы не поменялось. Местами автор просто зацикливает процесс текстотворчества, так периодически в мешанине словообразов всплывает чем-то так приглянувшееся ему сочетание «[ледяная туманность фекальной черноты]». Хотя некоторые из мелькающих то тут, то там образов просто бьют наотмашь по мозговой ткани: «могильное устройство воспламеняет фекального Сатурна кровавого призрака». Мне такое даже представить сложно. Непонятно, зачем здесь деление на главы (если это главы вообще), здесь и деление на предложения лишнее, потому как облегчению восприятия не помогает. Если говорить по-сираторински, то словоформы не способствуют мыслефикации текстуальных полей.

При чтении я отчетливо ощущал, как мои мозговые извилины пытались почесать свои нежные серые спинки о внутреннюю поверхность костей черепа. И мне кажется, что если прочесть вслух весь роман, то можно добиться эффекта, подробно описанного в рассказе Неффа «Белая трость калибра 7,62». Только здесь на выходе получится что-то боргоподобное. Надо проконсультироваться у знакомого нарколога, что за препараты вызывают подобные приступы инцестуального словосмешения в сочетании с неудержимым истечением шизоидных поллюций мозговых эманаций на бумагу. Что это вообще такое? Попытка показать полностью нечеловеческое/машинное мышление изнутри? Или просто, если использовать слова автора «галлюциногенный мех, что существует в промежуточной зоне»»? Хотя, если это всё же имитация машинного мышления, то современные нейросети без всяких проблесков интеллекта пишут гораздо лучше, так что тут автор явно не угадал.

И всё же нельзя сказать, что это совершенно пустой текст. я всё время переживал за пса, не повезло ему там, ну, или наоборот подфартило, в зависимости от того, на какие слова в тексте обращать внимание. В общем что-то там с этой животинкой произошло непонятное, до сих пор волнуюсь за него, всё ли у него по жизни сложилось? Хорошо хоть автор про кота не написал, а то бы я совсем извёлся. А тут ещё «клонированные ребята пенис выбрасывают» периодически, тоже за них переживал. Зачем, спрашивается, выбрасывают? Чей это пенис? Вещь же, по идее, хорошая, всяко в хозяйстве пригодится. Вдруг где клонированных девок повстречают и вообще. Испереживался, короче. Очень драматическое, если задуматься, произведение, сплошные эмоции и чувства, главным из которых является недоумение. Недоумение в первую очередь вызывает не сюжет (его же нет, помните?) и даже не способ, с помощью которого этот набор букв появился на свет (правильный подбор препаратов творит чудеса), а тот факт, что кто-то отважился издать ЭТО, а затем ещё кто-то перевести на русский язык. Отважные люди, за такое впечатлительные читатели и побить могли бы.

И некая сексуальная подоплёка всего этого псевдодейства присутствует. Постоянные анальные акценты, вроде кого-то кто-то периодически насилует как в традиционной, так и в, скажем так, извращенной форме. Нарко-эмбрионы каким-то боком изредка всплывают среди пены слов и благополучно тонут, разбиваясь о рифы бестолкового безумия. Видимо нравится эта тема автору, ну, или не нравится, тут всё от интерпретации зависит, но явно волнует его. Но вот что конкретно, с этим традиционно затык. Опять эта чёртова недосказанность, как в старом анекдоте.

Я всё ждал, когда же наконец появятся тентакли, лоли, гуро и прочие признаки, что перед нами забористый хентай. Но не срослось. Хотя отдельные пассажи этой сиратятины вполне можно было бубнить максимально нудным закадровым голосом в каком-нибудь аниме типа «Экспериментов Лейн».

Чем дальше я увязал в трясине сираторинья, тем чаще меня посещала мысль, что если это симулякр машинного самосознания, то, скорее всего, автор имел ввиду не просто искусственный интеллект, а некое сращение его с интеллектом естественным. Даже само название «Кровь электрическая» намекает нам на это. С одной стороны «кровь» — однозначно биосубстанция, с другой — она же «электрическая, то есть здесь как бы намёк на провода неких механизмов, по которым течёт ток, как кровь по жилам живых существ. Вот только описываемое сознание явно страдает каким-то недугом, то ли софт/психика его поражены некими вредоносными программами-вирусами, то ли хард/тело бракованы. На лицо распад личности и деградация базисных программ.

Хотя, на самом деле, мне кажется, что это просто эксперимент ради эксперимента, этакий литературный перфоманс, не несущий внутритекстового смысла, но порождающий синдром поиска глубинного смысла у тех, кто причисляет себя к интеллектуальной элите, и острое отторжение вплоть до рвоты у всех остальных. Текст-провокация, текст-лакмус, пытающийся выглядеть чем-то, по сути являясь затянутым мутным ничем. И тогда можно объяснить даже его размер — он же блесна для ловли «интеллектуалов» — ну не может же вот это вот всё быть ни о чём! Рассказик на две странички может, а вполне себе томик — нет. А вот фиг вам! Может, да ещё как!

Правда, то, что объём книги именно такой, а не какой-нибудь другой, можно как и всё, связанное с ней объяснить по-разному. Объяснение первое: автор устал. Объяснение второе: у него отобрали ноутбук, или на чём он там упоённо складывал буквы в слова, а слова в предложения. Третье: закончились чудо-препараты. Четвертое: появились чудо-препараты, но, на этот раз, назначенные его лечащим врачом. Пятое: вставьте более подходящий вам вариант.

Поначалу текст меня сильно заинтриговал: синтаксис японский и языка C++, лексика английская со вставками японских слов и латыни; состоит из коротких предложений, не разделенных точками и повествующих о чем-то фантастической, электронной, сексуальной и насильственной тематики.

Первые сто страниц я исправно восстанавливал из мешанины историю, полагая, что передо мной куски программного «потока сознания» разумной машины, с которой происходит что-то нехорошее. У меня сложилось, что «рассказчик» – это кибернетическая секс-кукла («бойроид») с живым мозгом собаки, его использует для визуального ублажения клиентов вебкамщица на станции, вращающейся вокруг Сатурна, и в течение всей истории бойроида пытается взломать некий ушлый хакер.

Сто страниц уверенности, что тут есть история, а не просто набор букв, конечно, в большей степени говорят о моем упорстве понимальщика, чем о реальном наличии сюжета в «Крови электрической». В районе 101-й страницы мозг начал сообщать мне о невозможности согласовать новые пакеты данных с предыдущими, стали накапливаться сочетания слов, невозможные при условии осмысленности их употребления во всем текстовом массиве, и где-то до 200-й страницы я все больше и больше убеждался, что читаю не художественный текст, а перемешанное облако тэгов.

Где-то там книгу можно было бы и закончить, но Сиратори написал еще и третью сотню страниц словесной бетономешалки, и их я читал уже просто так, без цели.

В общем, «Кровь электрическая» – это текстовый нойз. Автор взял довольно большое число ключевых слов и выражений и составил их в случайном порядке. Слова разных тематик – программирование, насилие, секс, смерть, космос – можно рассматривать как звуки различных источников, и тогда текст будет выглядеть как пульсации то булькания, то звона, то гула, то еще чего-то, смешивающихся друг с другом в постоянно изменяющихся пропорциях.

В сумме это дает совершенно монотонный поток квази-информации, в котором всякий элемент не имеет ни малейшего значения и заменим на любой другой. А значит, чтение «Крови электрической» лишено какой бы то ни было ценности, если только вам не охота угарнуть над заведомой бессмыслицей.

"Торпеды" и торпедоносцы
Выношу текст Ольги Андреевой из Фб:

"Павел Басинский написал статью в Российской газете. Говорит, надо объединяться с разными сложными людьми. Статья написана, как он утверждает, от сердца, которое у него болит. Но болит оно не вообще, а по конкретному поводу.

Только что вышла книжка Дмитрия Быкова VZ: портрет на фоне нации. Это биография Зеленского, где Зе представлен в виде современного Прометея, который типа пришел дать нам волю. «Так давайте ее прочитаем, - вопиет Басинский, - Давайте о ней поговорим. Критики, историки, политики…». Спрашивается, зачем читать и заморачиваться книгой автора не только враждебного стране, но и откровенно лживого? А затем, утверждает Басинский, что «мы должны ценить наши русские таланты, даже если не совпадаем с ними идеологически».

Но издавать и читать Быкова это примерно то же самое, как требовать ввести в школьную программу Майн кампф. Не, ну а че. Давайте почитаем, поговорим. Мировые таланты мы же тоже должны ценить. Даже если не совпадаем.

Прежде чем что-то говорить об этой статье, я хочу немного прояснить ситуацию, кто есть кто в этой истории.

Два слова о Басинском.

Это человек круга Редакции Елены Шубиной, которая является частью издательского дома Эксмо-АСТ. В прошлом году Павел Басинский стал лауреатом премии Большая книга за «Подлинную историю Анны Карениной». Книга вызывает искреннее недоумение: и вот этот простодушный набор банальностей наше все? Но тут дело не в книге.

Два слова о премии Большая Книга.

После того, как Большую книгу получил роман Гузели Яхиной «Зулейха открывает глаза», критик Владимир Артамонов в той же Российской газете написал: «Победа очередного антисоветского произведения в премии, именующей себя национальной, — это яркий пример того, что тиражируемая сегодня литература всё больше отдаляется от думающего читателя, становится инструментом политики или способом достижения прибыли».

Напомним, что та блестящая победа состоялась в 2015 году. После этого Большая книга порадовала нас многими инструментами политики.

На какие средства существует Большая книга? Среди партнеров премии присутствуют сервис ЛитРес и сеть книжных магазинов Читай-город. И то и другое является собственностью издательского дома Эксмо-АСТ.

Пара слов об издательстве Эксмо-АСТ.

Это собственник 80% всех отечественных издательских мощностей – от типографий, до книжных магазинов и сетевых сервисов. Именно Эксмо обладает всеми возможностями для создания искусственно перекошенного рынка. Мы все читаем не то, что хотим читать, и не то, что пишут в России, а то, что хочет видеть прочитанным владелец Эксмо Олег Новиков. Придите в книжный магазин Москва. Там из года в год на полках лидеров продаж стоят одни и те же авторы: Быков, Улицкая, Водолазкин, Яхина, Акунин. Все это авторы Эксмо.

Вы думаете, кроме этих авторов, больше в России нет литературы? Ее навалом. И она задыхается от критического отсутствия внимания со стороны издательств. Но их, издательств, становится с каждым годом все меньше, а Эксмо все больше.

О монополизации книжного рынка мы все пишем много лет. Однако ФАС этого очевидного факта не замечает. Бизнес Новикова вообще стоит в стороне от закона. Несмотря на все разговоры о запрете западных инвестиций в идеологически значимых областях, совладельцами Эксмо является группа оффшорных компаний, и никакой деоффшоризации Новиков не планирует. Много раз высказывались сомнения в легальности деятельности Эксмо. В 2013 году Новиков совершил удивительно удачную сделку, купив своего главного конкурента – издательство АСТ – всего за 5 млн долларов. За год до продажи выручка АСТ составила почти четверть миллиарда долларов. Продавать такую дойную корову за копейки? Но ФАС и тут не насторожилась. Много раз Эксмо обвиняли в махинациях с тиражами. Как это делается? На книжке написан тираж 1000 экземпляров, но через подставные фирмы в магазины поступает тираж в десятки раз больший. Вся прибыль от серых тиражей идет мимо налогов. Но никаких разбирательств на этот счет, увы, не проводилось.

Пара слов о Редакции Елены Шубиной (РЕШ).

Эта редакция является частью империи Олега Новикова. Не такой прибыльной, как например серии Дарьи Донцовой, но зато очень заметной в общественной жизни страны. «Название редакции говорит им (распространителям) об определенном уровне и качестве книг, о некоем направлении в литературе — то, что называют высокой прозой», - скромно сообщает Елена Шубина на сайте редакции. Она забыла добавить, что статус «высокой прозы» она и Олег Новиков присваивают кулуарно и совершенно независимо от качества литературного продукта. Питомцами РЕШ являются все те же лица: Быков, Акунин, Улицкая, Яхина, Водолазкин, Степнова, Басинский. Политическую позицию этих персонажей мы знаем. Она ровно такая, какую занимает сам Олег Новиков. Никогда ни один профессиональный филолог не назовет «высокой прозой» последние фантастически безграмотные поделки Яхиной, Степновой, Водолазкина, Акунина. Но РЕШ под началом Эксмо не только называет, но и убеждает в этом всю самую читающую страну в мире.

Ну, вы уже поняли, как это работает? РЕШ издает, допустим, новый роман Водолазкина или того же Басинского. Условная Галя Юзефович пишет пару десятков хвалебных рецензий. Книжные магазины, входящие в Эксмо, объявляют роман лидером продаж. Большая книга, являющаяся фактически карманной премией Эксмо, роман награждает. Получается полная иллюзия литературного процесса. Вот продажи, вот премии, вот мнения критиков, вот восторги читателей. Но всегда надо помнить, что все это только иллюзия. Когда Павел Басинский вместе с Галиной Юзефович, делая большие детские глаза, утверждают, что они побеждают в честной конкурентной борьбе за читателя, они врут и отлично это знают. За этими победами нет никакой литературы. Ничего личного, просто бизнес.

Одна и та же великолепно отлаженная машина пишет, пиарит, издает, награждает, продает и вывозит в оффшор бабло. Вот такая вот у нас цыганочка с выходом. Девиз всей этой гоп-компании прост: пишите, что хотите и как хотите, если вы наш, мы все равно вас продадим за дорого. Не мытьем, так катаньем.

Например, отлично монетизируется любой литературный скандал. Как раз такой, который разворачивается сейчас вокруг нового шедевра Быкова. Он, кстати, вышел не в Эксмо-АСТ, а в новом издательстве Григория Урушадзе, бывшего директора премии Большая книга. Из этой семьи деньги не уходят.

Павел Басинский все это не только знает, но сам является скромным винтиком этого хорошо отлаженного механизма. Выступая с новой статьей о позорной книжке Быкова, Басинский довольно топорно реализует схемы продвижения бездарной литературы, которую давным-давно научились использовать пиарщики Эксмо и РЕШ: скандал – продажи – бабло.

Когда Басинский с дрожью в голосе призывает ценить наши таланты, это не то что смешно, а это просто гомерически смешно. Его хозяева в лице Новикова и Шубиной утопили, загнали за можай, угробили такое количество талантов, что всех пьяных слез Басинского не хватит их оплакать.

Ну и наконец пара слов о самой статье.

Тут вот прямо с ходу хочется сказать господину Басинскому: вы что, правда, считаете нас совсем идиотами? Я понимаю, что вы так деньги зарабатываете, но под этой развесистой клюквой ваше имя стоит . Не стыдно, не?

Басинский настойчиво цитирует Пушкина, который милость к павшим призывал. Хочется напомнить профессиональному филологу и критику Басинскому, что милость к павшим Пушкин адресовал своим друзьям декабристам, которые к моменту написания «Памятника» уже десять лет умирали на сибирских каторгах, поселениях и в солдатах. К каким нынешним «павшим» требует милости Басинский? К Быкову, который сочится жиром в США и – спасибо Урушадзе! – спокойно публикуется на родине?

Бунин бежал, чтобы его не убили красные матросы? Помилуйте, Павел Валерьевич, но вы же читали «Окаянные дни»! Бунин бежал, потому что ненавидел этих красных матросов. Так ненавидел, что кушать не мог.