Двач.hk не отвечает.
Вы видите копию треда, сохраненную 16 ноября в 10:26.

Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее

Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
15636543137860.jpg162 Кб, 1484x689
Тред цитат и отрывков 807858 В конец треда | Веб
(Предыдущий тонет тут: https://2ch.hk/bo/res/561073.html) (М)

Постим сюда интересные цитаты и отрывки из книг, которые вы читали или читаете.
Обязательно указывайте название книги!
2 807859

> Пассивность в любви со стороны патриция считалась таким же тяжким преступлением, как любовное чувство или супружеская измена со стороны матроны. Однако мужская активная гомосексуальность или мастурбация, сделанная рукою матроны своему любовнику, воспринимается как нечто вполне невинное. Любой гражданин может делать все, что пожелает, с незамужней женщиной, с наложницей, с вольноотпущенником и рабом. Отсюда сосуществование в римском обществе самых шокирующих актов и самой жесткой ограниченной морали. Добродетель (virtus) означает сексуальную мощь. Мужественность (virtus), будучи долгом свободнорожденного человека, отмечает его сексуальной силой; фиаско расценивается как позор или козни демонов. Единственной моделью римской сексуальности является владычество (dominatio) властелина (dominus) над всем остальным. Насилие над тем, кто обладает низшим статусом, есть норма поведения. Наслаждение не должно разделяться с объектом наслаждения, лишь тогда оно – добродетель. Эту норму ясно определяет одна из эпиграмм Марциала14: "Я хочу продажную девку, которая до меня отдалась моему юному рабу и которая одна способна удовлетворить троих мужчин разом. Что же до недотроги с заносчивой речью (grandia verba sonantem), то пусть ее поимеет какой-нибудь дурень из Бордо!" (mentula crassae Burdigalae). Всякий сексуально активный и несентиментальный мужчина – порядочный человек. Всякое наслаждение, доставленное другому (officium, obsequium), есть рабская услуга и является признаком недостаточной virtus, недостаточной мужественности, иными словами, говорит о бессилии. Отсюда безжалостное наказание за проступки, которые нам кажутся незначительными, а в том обществе являлись преступлениями. С точки зрения римлян, изнасилованная девушка чиста, зато изнасилованная матрона заслуживает смерти. Поцелуй, данный ребенку вольноотпущенником, обрекает этого последнего на казнь. Валерий Максим рассказывает, что Публий Мений убил педагога, который поцеловал его двенадцатилетнюю дочь.



Паскаль Киньяр "Секс и страх"
2 807859

> Пассивность в любви со стороны патриция считалась таким же тяжким преступлением, как любовное чувство или супружеская измена со стороны матроны. Однако мужская активная гомосексуальность или мастурбация, сделанная рукою матроны своему любовнику, воспринимается как нечто вполне невинное. Любой гражданин может делать все, что пожелает, с незамужней женщиной, с наложницей, с вольноотпущенником и рабом. Отсюда сосуществование в римском обществе самых шокирующих актов и самой жесткой ограниченной морали. Добродетель (virtus) означает сексуальную мощь. Мужественность (virtus), будучи долгом свободнорожденного человека, отмечает его сексуальной силой; фиаско расценивается как позор или козни демонов. Единственной моделью римской сексуальности является владычество (dominatio) властелина (dominus) над всем остальным. Насилие над тем, кто обладает низшим статусом, есть норма поведения. Наслаждение не должно разделяться с объектом наслаждения, лишь тогда оно – добродетель. Эту норму ясно определяет одна из эпиграмм Марциала14: "Я хочу продажную девку, которая до меня отдалась моему юному рабу и которая одна способна удовлетворить троих мужчин разом. Что же до недотроги с заносчивой речью (grandia verba sonantem), то пусть ее поимеет какой-нибудь дурень из Бордо!" (mentula crassae Burdigalae). Всякий сексуально активный и несентиментальный мужчина – порядочный человек. Всякое наслаждение, доставленное другому (officium, obsequium), есть рабская услуга и является признаком недостаточной virtus, недостаточной мужественности, иными словами, говорит о бессилии. Отсюда безжалостное наказание за проступки, которые нам кажутся незначительными, а в том обществе являлись преступлениями. С точки зрения римлян, изнасилованная девушка чиста, зато изнасилованная матрона заслуживает смерти. Поцелуй, данный ребенку вольноотпущенником, обрекает этого последнего на казнь. Валерий Максим рассказывает, что Публий Мений убил педагога, который поцеловал его двенадцатилетнюю дочь.



Паскаль Киньяр "Секс и страх"
3 807910
>>807859
о боже я питух((((
4 807915
>>807910
Quod licet Iovi, non licet bovi
image.png1,8 Мб, 982x1280
5 808008
Всякий согласится со мною в том, что обладание опустошенной и лишенной всех жителей землей, никак не делает сильным государя. Я считаю, что если бы какой-либо монарх имел пустоши, простирающиеся от Либена до Баркана, то это обладание не сделало бы его земли плодоноснее, и я уверен в том, что миллион барсов, львов, крокодилов с миллионами подданных, с изобильными городами, гаванями и многочисленными кораблями, с трудолюбивыми гражданами, солдатами и со всем тем, чего можно ожидать от многолюдной земли, нельзя поставить ни в какое сравнение с опустошенным краем. Всякий со мной согласится в том, что сила какого-либо государства не связана с обширностью его пределов; но с количеством живущих в нем людей. Взять хотя бы Россию и Голландию, в первой мы видим не что иное, как болота и бесплодные острова, возникшие из лона обширного океана, напротив, Голландия — малая республика, которая занимает площадь не более, чем на сорок восемь в длину и на сорок миль в ширину. При всем этом она является небольшим политическим телом, имеющим многочисленные внутренние связи. Многочисленный и трудолюбивый народ обитает на этой земле, и он очень силен и богат. Голландия смогла сбросить с себя иго испанского господства, господства самой сильной в те времена монархии в Европе. Торговля этой республики простирается до отдаленнейших частей света, в военное время она способна содержать пятьдесят тысяч человек войска, не говоря уже о сильном и весьма боеспособном флоте.

Но если вы обратите свой взор на Россию, то перед глазами предстанет неизмеримое государство, — земли его занимают огромную часть суши. Это государство с одной стороны граничит с Великой Татарией и Индией, а с другой стороны с Черным морем и Венгрией; пределы его простираются до Польши, Литвы и Курляндии. Швеция граничит с ним с севера. Россия простирается в ширину на триста, а в длину более, чем на шестьсот немецких миль. Земля эта плодоносна хлебом, и все то производит, что необходимо для жизни народа ее населяющего, более всего же она плодоносна она около Москвы и в малой Татарии. Однако при всех этих упомянутых преимуществах ее населяют не больше пятнадцати миллионов жителей.

Эта нация, которая начала ныне славиться в Европе, не сильнее Голландии ни на море, ни на суше, что же касается до богатства, то в этом она далеко отстоит от Голландии.

Фридрих Великий, "Анти-Макиавелли"
image.png1,8 Мб, 982x1280
5 808008
Всякий согласится со мною в том, что обладание опустошенной и лишенной всех жителей землей, никак не делает сильным государя. Я считаю, что если бы какой-либо монарх имел пустоши, простирающиеся от Либена до Баркана, то это обладание не сделало бы его земли плодоноснее, и я уверен в том, что миллион барсов, львов, крокодилов с миллионами подданных, с изобильными городами, гаванями и многочисленными кораблями, с трудолюбивыми гражданами, солдатами и со всем тем, чего можно ожидать от многолюдной земли, нельзя поставить ни в какое сравнение с опустошенным краем. Всякий со мной согласится в том, что сила какого-либо государства не связана с обширностью его пределов; но с количеством живущих в нем людей. Взять хотя бы Россию и Голландию, в первой мы видим не что иное, как болота и бесплодные острова, возникшие из лона обширного океана, напротив, Голландия — малая республика, которая занимает площадь не более, чем на сорок восемь в длину и на сорок миль в ширину. При всем этом она является небольшим политическим телом, имеющим многочисленные внутренние связи. Многочисленный и трудолюбивый народ обитает на этой земле, и он очень силен и богат. Голландия смогла сбросить с себя иго испанского господства, господства самой сильной в те времена монархии в Европе. Торговля этой республики простирается до отдаленнейших частей света, в военное время она способна содержать пятьдесят тысяч человек войска, не говоря уже о сильном и весьма боеспособном флоте.

Но если вы обратите свой взор на Россию, то перед глазами предстанет неизмеримое государство, — земли его занимают огромную часть суши. Это государство с одной стороны граничит с Великой Татарией и Индией, а с другой стороны с Черным морем и Венгрией; пределы его простираются до Польши, Литвы и Курляндии. Швеция граничит с ним с севера. Россия простирается в ширину на триста, а в длину более, чем на шестьсот немецких миль. Земля эта плодоносна хлебом, и все то производит, что необходимо для жизни народа ее населяющего, более всего же она плодоносна она около Москвы и в малой Татарии. Однако при всех этих упомянутых преимуществах ее населяют не больше пятнадцати миллионов жителей.

Эта нация, которая начала ныне славиться в Европе, не сильнее Голландии ни на море, ни на суше, что же касается до богатства, то в этом она далеко отстоит от Голландии.

Фридрих Великий, "Анти-Макиавелли"
6 808018
>>808008
Представляю, как бы Федя охуел, прогулявшись по сегодняшнему Амстердаму среди пидаров, нарков и шлюх.
7 808031
>>808018
Так он сам любитель был на конюшне с гренадерами погарцевать, он бы только обрадовался такой свободе нравов в амстердаме.
SmartSelect20201009-003330Gallery.jpg78 Кб, 1079x222
8 808034
"Некрофил" Витткоп.
9 808108
И старик принялся рассказывать о Вейссу. Как туда добираться: качаемо на верблюдах в пути сквозь бескрайнюю степь мимо дольменов и менгиров и храмов мёртвых городов к реке, которая никогда не видит солнца - столь густо укрыта листвой. По реке плывомо на узкой лодке с головою чудовища на носу и говорящими на известном только им языке чёрными кормчим и юнгой в корме. Потом восемь дней несомо через предательские топи болот до зелёного озера, за которым увидишь подножия окружающей долину Вейссу стены гор. Проводники дальше не пойдут. Одну или две недели - как повезёт с погодой - будешь пробираться через морены и серые скалы и голубой лёд. Так ты достигнешь границ.
- Так Вы побывали там, - сказала V.
Побывал. Пятнадцать лет тому. И с тех пор охвачен безумием. Даже в Антарктике, в палатке на глади тогда не названного ещё ледника, чувствовалась в запахе портянок нотка благовонного дыма сгорающих в пламени лампы крыл ночных мотыльков долины Вейссу, слышались в вое ветра звуки сентиментальной музыки, а в сполохах полярного сияния мерещились фрески древних битв человеков и гораздо более древних битв и соитий демонов и богов.
10 808297
Еще, как я выяснил, в Америке рэперами были главным образом негры, и для самоидентификации им служило «N-слово». Пользоваться им разрешалось только черным. А в России рэперами были евреи (что привело к интересным мутациям жанра, превратив криминальную браваду в нервную исповедь), и у них в ходу было «Ж-слово», употреблять которое безнаказанно тоже могли лишь они.
11 808323
>>808034
В 2022 разве можно кого-то шокировать подобной хуитой?
Screenshot20221011-014719Chrome.jpg26 Кб, 601x185
12 808333
13 808344
игорь герб (шевелев) - жертвоприношение коня:
...Я ... всякое время жду появления каких-нибудь
нимф или искажения пространства, пузырей земли.

За горами вороньего грая лежит страна, а в ней демонов
неисчислимых сатанорий. Капитан шел своим, хоть и кудрявым,
путем истины, миражматиком не был, имел цель, на греховную
вздурь не поглядывал. Да и то смех, а не кромешка, соорудили
детский кишмякиш: то завывоин набросится с кулаками, то
истерида выпялит нервно-паралитический глаз, а какой-нибудь
скверняга обымет сосцом порока вертепную мать со всеми ее
химеристками и ну крыть хулитвами, да говенные рожи так и
гобзят кругом в сексопыле - чертогон быдла и безотрадица.
Капитан с ветхим сонником в руке шагал мимо: ни
фрейдистские ямы, ни инфернуха в стиле Босха, ни юные
символички в белых тапочках не занимали его.

плохо без буквы Ё, ну как понять: рожа от слова "говеть" или вовсе наоборот?
14 808664
>>808344
Кто-то опять безуспешно пытается оформить закос под Платонова?
15 808714
>>808664
Ну при чем тут Платонов, Боже мой, откуда у Платонова такая игра словами, тут скорее Лесков с "Левшой" отрыгивается.
16 809187
Только страдание изменяет человека. Все остальные опыты и феномены не могут изменить его сущностный характер или углубить имеющиеся у него определенные предпосылки вплоть до его полного изменения. Из скольких уравновешенных женщин страдание сделало святых? Абсолютно все святые испытывали невообразимые страдания. Трансформация их была не следствием божественного вмешательства, чтения Священного Писания или взятого на себя обета одиночества. Ежеминутное страдание, чудовищное и длительное подарило им миры, о которых никто не может и помыслить, интенсифицировало и углубило их духовную жизнь до такой степени, до какой не может быть интенсифицирована и углублена полная размышлений жизнь обычного человека.

Человек, который обладает особым преимуществом, проклятой привилегией страдать абсолютно непрерывно может спасти себя на всю оставшуюся жизнь от книг, людей, идей, от всего, другими словами чистый фактор страдания достаточен для того, чтобы превратиться в нечто совсем особое, иметь в себе такие силы, которые делали бы абсолютно ненужным какое-либо дополнение извне. Как много можно извлечь из страдания, из этого проклятого сокровища, которое спасет или убьет тебя, сделает из тебя всё что угодно, только не посредственность!

Люди не понимают, что с посредственностью нельзя бороться иначе как с помощью страдания. Дух и культура сами по себе не производят серьезных изменений. Но страдание способно изменить огромное количество вещей. Единственным оружием против посредственности является страдание. Оно изменяет темперамент, концепции, позиции, оценки, меняет направления существования, таким образом, любое сильное и длительное страдание воздействует на интимную основу существа. Изменяя внутреннюю основу существа, страдание имплицитно меняет и отношение его к миру. Это изменение перспективы, изменение понимания и чувствования. После того, как ты страдал долгое время, тебе кажется невозможным, тебе сложно представить свою жизнь без страдания, поскольку любое страдание отчуждает тебя от твоих естественных установлений и переводит тебя на экзистенциальный план твоих сущностных устремлений. Таким образом, из человека, рожденного для жизни страдание делает святого, замещая все его иллюзии язвами и гангреной отказа. Отсутствие покоя, которое следует за страданием, помещает человека в такое напряжение, в котором нельзя быть посредственностью.

Целый народ может быть изменен через страдание и лишение покоя, через постоянную дрожь, мучительную и настойчивую. Апатия, вульгарный скептицизм и поверхностный имморализм могут быть разрушены страхом, тотальным беспокойством, плодотворным террором и всеобщим страданием. В народе вялом и настроенном весьма скептически ко всему огонь можно зажечь только через страх, через мучительное беспокойство и убийственную пытку. Это правильно, что то страдание, которое приходит извне, не так плодотворно, как страдание имманентное человеческому существу. Но из народа нужно сделать не общность творцов, но общность личностей. Все объективные методы, весь комплекс культурных ценностей не изменит ничего в сущности. Объективное и внеличностное знание облегает манекен, но не человеческое существо. Я бы не управлял никогда государством с помощью законов, программ, манифестов, но не позволил бы ни одному гражданину продолжать спокойно спать, до тех пор пока его беспокойство не заставило бы его усвоить формы социальной жизни, в которых ему необходимо жить.

Эмиль Мишель Чоран, «Печаль бытия».
16 809187
Только страдание изменяет человека. Все остальные опыты и феномены не могут изменить его сущностный характер или углубить имеющиеся у него определенные предпосылки вплоть до его полного изменения. Из скольких уравновешенных женщин страдание сделало святых? Абсолютно все святые испытывали невообразимые страдания. Трансформация их была не следствием божественного вмешательства, чтения Священного Писания или взятого на себя обета одиночества. Ежеминутное страдание, чудовищное и длительное подарило им миры, о которых никто не может и помыслить, интенсифицировало и углубило их духовную жизнь до такой степени, до какой не может быть интенсифицирована и углублена полная размышлений жизнь обычного человека.

Человек, который обладает особым преимуществом, проклятой привилегией страдать абсолютно непрерывно может спасти себя на всю оставшуюся жизнь от книг, людей, идей, от всего, другими словами чистый фактор страдания достаточен для того, чтобы превратиться в нечто совсем особое, иметь в себе такие силы, которые делали бы абсолютно ненужным какое-либо дополнение извне. Как много можно извлечь из страдания, из этого проклятого сокровища, которое спасет или убьет тебя, сделает из тебя всё что угодно, только не посредственность!

Люди не понимают, что с посредственностью нельзя бороться иначе как с помощью страдания. Дух и культура сами по себе не производят серьезных изменений. Но страдание способно изменить огромное количество вещей. Единственным оружием против посредственности является страдание. Оно изменяет темперамент, концепции, позиции, оценки, меняет направления существования, таким образом, любое сильное и длительное страдание воздействует на интимную основу существа. Изменяя внутреннюю основу существа, страдание имплицитно меняет и отношение его к миру. Это изменение перспективы, изменение понимания и чувствования. После того, как ты страдал долгое время, тебе кажется невозможным, тебе сложно представить свою жизнь без страдания, поскольку любое страдание отчуждает тебя от твоих естественных установлений и переводит тебя на экзистенциальный план твоих сущностных устремлений. Таким образом, из человека, рожденного для жизни страдание делает святого, замещая все его иллюзии язвами и гангреной отказа. Отсутствие покоя, которое следует за страданием, помещает человека в такое напряжение, в котором нельзя быть посредственностью.

Целый народ может быть изменен через страдание и лишение покоя, через постоянную дрожь, мучительную и настойчивую. Апатия, вульгарный скептицизм и поверхностный имморализм могут быть разрушены страхом, тотальным беспокойством, плодотворным террором и всеобщим страданием. В народе вялом и настроенном весьма скептически ко всему огонь можно зажечь только через страх, через мучительное беспокойство и убийственную пытку. Это правильно, что то страдание, которое приходит извне, не так плодотворно, как страдание имманентное человеческому существу. Но из народа нужно сделать не общность творцов, но общность личностей. Все объективные методы, весь комплекс культурных ценностей не изменит ничего в сущности. Объективное и внеличностное знание облегает манекен, но не человеческое существо. Я бы не управлял никогда государством с помощью законов, программ, манифестов, но не позволил бы ни одному гражданину продолжать спокойно спать, до тех пор пока его беспокойство не заставило бы его усвоить формы социальной жизни, в которых ему необходимо жить.

Эмиль Мишель Чоран, «Печаль бытия».
17 809189
Сэнума Каё, например, писала в статье «Стиль Чехова и русский стиль жизни» (1910): «...манера русских не скрывать свои чувства выглядит, попросту говоря, довольно глупой. Японцы
часто говорят то, что они вовсе не думают, а вот русские
выбалтывают все подряд... В России есть такое выражение:
“по правде говоря...”, и они в самом деле высказывают вам
все, не утаивая ничего. Иногда русские представляются
нам премного курьезными и потешными людьми. Чехов
изумительно умел описывать такие характеры».
212058.jpeg124 Кб, 611x584
18 809282
ШОК! Двачеры и омежки это оказывается буракумины 21 века!
19 809380
>>809282
Почитай "Нарушенный завет" Симадзаки, удивишься, как ситуация с ГГ натягивается на современные реалии равно с западной культурой отмены или отечественной борьбой за нравственность.
20 809404
Для других же смерть есть нечто категорически внешнее, как железная коса для зеленой травы. Смерть для них максимально виртуальная, «исчезающе малая» возможность. Мощной действительностью, вытесняющей смерть со всех горизонтов, для таких людей оказывается само общество, которое они воспринимают как некий пир, праздник солнца, в котором существуют концентры, иерархия приближения или отдаления по отношению к Благу. Эти люди всегда стремятся с периферии в центр, как в социальном, так и в политико-географическом смысле; они знают, что в дальних залах для «лучших» накрыты еще более роскошные столы, чем те, что перед ними. Они верят, что даже самое ничтожное и заброшенное существо при определенном упорстве и везении может повысить свой уровень потребления и тем самым внести свой вклад во всеобщее дело вытеснения «смерти» в полную невозможность… Природу этих людей гениально выявил Ф.М. Достоевский.
Общество ушедшего двадцатого столетия, особенно его конца, гораздо больше соответствовало метафизической ориентации этой второй «бессмертной» части человечества, чем общество эпохи Достоевского. Прежде всего потому, что в ХХ веке Запад испытал некий духовно-психологический перелом, который можно сравнить только с периодом климакса у физиологического индивидуума: ценности, которыми западная цивилизация жила последние 700 лет и которые окончательно, казалось, восторжествовали на протяжении последних двух столетий, вдруг разом утратили свою внутреннюю энергию, магическое обаяние, привлекательность. Это не мешает, конечно, массовым коммуникационным сетям вновь и вновь воспроизводить названия этих ценностей, но в подсознании западного коллектива вдруг как-то утвердилось, что завтрашний день будет обходиться без них.
21 809911
>>807858 (OP)

Когда сойдутся немцы или англичане, то говорят о ценах на шерсть, об урожае, о своих личных делах; но почему-то когда сходимся мы, русские, то говорим только о женщинах и высоких материях. Но главное — о женщинах.
[...]
О женщинах же мы говорим так часто потому, мне кажется, что мы неудовлетворены. Мы слишком идеально смотрим на женщин и предъявляем требования, несоизмеримые с тем, что может дать действительность, мы получаем далеко не то, что хотим, и в результате неудовлетворенность, разбитые надежды, душевная боль, а что у кого болит, тот о том и говорит.

Чехов "Ариадна"
image.png1,1 Мб, 678x960
22 810563
Вы взгляните на эту жизнь: наглость и праздность сильных, невежество и скотоподобие слабых, кругом бедность невозможная, теснота, вырождение, пьянство, лицемерие, враньё. Между тем во всех домах и на улицах тишина, спокойствие; из пятидесяти тысяч живущих в городе ни одного, который бы вскрикнул, громко возмутился.
Мы видим тех, которые ходят на рынок за провизией, днём едят, ночью спят, которые говорят свою чепуху, женятся, старятся, благодушно тащат на кладбище своих покойников, но мы не видим и не слышим тех, которые страдают, и то, что страшно в жизни, происходит где-то за кулисами. Всё тихо, спокойно, и протестует одна только немая статистика: столько-то с ума сошло, столько-то вёдер выпито, столько-то детей погибло от недоедания. И такой порядок, очевидно, нужен; очевидно, счастливый чувствует себя хорошо только потому, что несчастные несут своё бремя молча, и без этого молчания счастье было бы невозможно. Это общий гипноз.
Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясётся беда – болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других"

Антон Чехов, «Крыжовник»
23 810564
>>810563
читать научился?
24 810571
Если бы звездная Вселенная стала доступна, люди в первый же день разбежались бы друг от друга и стали бы жить в одиночестве, на расстоянии миллиардов километров друг от друга, а на земле бы вырос растительный рай, и его населили бы птицы.
А. Платонов
25 810680
>>810571
В чём прикол цитировать тупость?
Типа, когда тупость сказал двачер это тупость, а когда тупость сказал чувак напечатавший книжку, это охуенно умно и достойно везде цитировать?
26 810717
>>810563
Прекрасен.
Но лучший Чехов таки до Палаты №6
Girl-Down-Syndrome-Putting-Her-Own-Makeup.jpg85 Кб, 1115x1115
27 810719
>>810571
Охуеть, вот это глубина.
28 811274
>>808323
Просто понравилось описание пизды мертвой лоли... Поэтичное.
29 812414
>>810719
вау как крутааа
image.png1,5 Мб, 1280x888
30 812831
Чувство собственной негодности представляет собою не только самое большое, но и единственное истинное духовное страдание: все другие духовные страдания могут быть не только исцелены, но и немедленно и совершенно подавлены уверенным сознанием собственной ценности. Кто вполне уверен в ней, может совершенно спокойно переносить страдания, которые иначе довели бы до отчаяния, — он может без радости и без друзей быть самодостаточным и опираться на себя, — столь могучим является то утешение, которое рождается в нас от живого убеждения в нашей собственной ценности, — и потому его надо предпочитать всем благам в мире. Наоборот, в сознании собственного ничтожества не может утешить ничто на свете; его можно только замаскировать посредством обмана и фиглярства, или заглушить сутолокою жизни, но и то и другое — ненадолго.

Артур Шопенгауэр, Введение в философию
31 812842
>>812831
Он на русском чтоли писал? Уверен что в оригинале там вообще другой текст.
32 812876
>>812842
Он писал на мертвом языке как бы.
33 814226
"Мысль великая, но исповедующие не всегда великаны, et brisons-là, mon cher," - заключил Степан Трофимович, обращаясь к сыну и красиво приподнимаясь с места.
где то у Достоевского я не помню где D

«—А, вы только поглядите на моего драгоценного племянничка,— поднял брови барон.— Мечтает править моим баронством, а сам до сих пор не научился управлять даже собой.»
Отрывок из книги
Дюна
Фрэнк Герберт

"Анна даже расхохоталась.
— А что есть у вас, современных верующих? — ответила она. — Маленький слабоумный метафизический комфорт… Пародия на золотой сон… Лаборатория для создания хорошего душевного настроения… Бессмертие ничтожеств… Да пойми ты, Алеша, — спохватилась она, не желая его обидеть. — Нам нужно право на поиск. Пусть даже перед поиском будет великое падение."

"— Истина — это не сладкая водичка…"

Мамлеев Шатуны

"Батюшка, - обратилась она к священнику, - это такой человек, это такой человек... его через час опять переисповедать надо будет! Вот какой это человек!"
Достоевский

«А что ж, может, и лучше, что оскорбляют люди: по крайней мере избавляют от несчастия любить их.»
Отрывок из книги
Подросток
Федор Михайлович Достоевский
Долгорукий Аркадий Макарович
34 814228
>>812831
"В своем воображении мы страдаем чаще, чем на самом деле." Сенека.
35 814526
напишешь. И карикатуру не придумаешь. Открываю глаза, смотрю снова - нет, ничего не отложилось в голове, лицо никак не вспоминается. От этого становится ужасно неприятно, появляется раздражение, хочется отвести взгляд.

То ли печать смерти, то ли нечто другое, заменяющее выражение лица и довлеющее над производимым им впечатлением (попробуйте представить себе прикрепленную к телу человека морду вьючной лошади) - во всяком случае, было в этом человеке что-то, из-за чего невольно вздрагивал каждый, глядевший на фотографию, омерзение вызывала она у всех.

Узнали? Согласны?
36 814528
>>814526
Я видел три его фотографии. На одной ему лет десять. Мальчик в полосатом хакама из грубого холста снят в саду на фоне пруда в окружении многочисленных сестер (вероятно, родных и двоюродных); голову сильно склонил влево и состроил уродливую гримасу улыбки. Я сейчас употребил слово "уродливую", хотя неразборчивые люди, то есть те, кому безразлично, что красиво, а что безобразно, взглянув на фотографию, сказали бы, может быть: "Какой милый мальчик!" И это не было бы просто любезностью, потому что все же в улыбке было то, что обычно определяют словом "милый". Но люди, хоть в какой-то мере знающие толк в красоте, скорее всего пробурчали бы: "Неприятный ребенок" и, пожалуй, отшвырнули бы фотографию, словно не ее, а гусеницу держали в руках.

И в самом деле: чем дольше смотришь на этого улыбающегося мальчика, тем неприятнее становится|... Так ведь это и не улыбка. Мальчик совсем не улыбается. Приглядимся внимательнее: кулачки сжаты. А улыбающийся человек не может сжимать кулаки. Обезьяна. Обезьянья мордочка с гримасой улыбки. Иллюзию улыбки просто создают безобразные морщины. "Морщинистый малыш" нот что хочется сказать об этом ребенке. Снимок производит странное впечатление, что-то есть в мальчике омерзительное, если не сказать - вызывающее тошноту. Никогда не доводилось мне видеть ребенка с таким странным лицом.

Второй снимок тоже поражает: возможно ли так измениться? Здесь он уже студент, может быть, гимназист - трудно сказать наверняка, но сразу
бросается в глаза, что он стал значительно симпатичнее. Однако опять-таки, как это ни странно, и на этой фотографии он какой-то неживой. На нем студенческая (или гимназическая) форма, из кармашка на груди выглядывает белый платочек; положив ногу на ногу, он сидит в плетеном кресле и, опять же, улыбается. Только теперь это уже отнюдь не обезьянья гримаса - его улыбка, я бы даже сказал, изысканна. И все же что-то отличает ее от обычной человеческой улыбки. Не чувствуется в юноше полнокровия, что ли, вкуса к жизни, начисто отсутствует ощущение реального бытия; легкость даже не птички, а перышка, листа бумаги - вот что ощущалось в его улыбке. Он весь был какой-то искусственный. Большой оригинал? Да вроде нет. И не лицемер. И не изнеженное создание. Ну и, конечно же, не пижон. Вглядевшись в это лицо внимательно, можно разглядеть что-то неприятное, что-то от оборотня или привидения. Никогда я не видел юношей с таким странным, хотя и красивым лицом.

И, наконец, третий фотоснимок, самый удивительный. Возраст определить совершенно невозможно. Голова седая. Он сидит в углу грязной комнаты (на фотографии отчетливо видны рваные в трех местах обои), греет руки над маленьким хибачи
*. На этом снимке он уже не улыбается. И вообще лицо ничего не выражает. Впечатление такое, будто греющий над очагом руки молодой человек медленно угасает. Чем-то зловещим, большим несчастьем веет от этого снимка. Но было в нем еще что-то загадочное, поразившее меня. Лицо снято крупно, я мог внимательно изучить его - самый обыкновенный лоб, ничего особенного в морщинах, бровях, глазах, обыкновенный нос, рот, подбородок... Ах, вот в чем дело: это лицо не только безжизненно, оно бесприметно, оно совершенно не оставляет следа в памяти. Вот только что я взглянул на фотографию, зажмуриваю глаза - и ничего не могу вспомнить. Припоминаю стены, очаг, но не могу представить себе человека, находящегося в этих стенах. Портрет с такого лица не напишешь. И карикатуру не придумаешь. Открываю глаза, смотрю снова - нет, ничего не отложилось в голове, лицо никак не вспоминается. От этого становится ужасно неприятно, появляется раздражение, хочется отвести взгляд.

То ли печать смерти, то ли нечто другое, заменяющее выражение лица и довлеющее над производимым им впечатлением (попробуйте представить себе прикрепленную к телу человека морду вьючной лошади) - во всяком случае, было в этом человеке что-то, из-за чего невольно вздрагивал каждый, глядевший на фотографию, омерзение вызывала она у всех.
36 814528
>>814526
Я видел три его фотографии. На одной ему лет десять. Мальчик в полосатом хакама из грубого холста снят в саду на фоне пруда в окружении многочисленных сестер (вероятно, родных и двоюродных); голову сильно склонил влево и состроил уродливую гримасу улыбки. Я сейчас употребил слово "уродливую", хотя неразборчивые люди, то есть те, кому безразлично, что красиво, а что безобразно, взглянув на фотографию, сказали бы, может быть: "Какой милый мальчик!" И это не было бы просто любезностью, потому что все же в улыбке было то, что обычно определяют словом "милый". Но люди, хоть в какой-то мере знающие толк в красоте, скорее всего пробурчали бы: "Неприятный ребенок" и, пожалуй, отшвырнули бы фотографию, словно не ее, а гусеницу держали в руках.

И в самом деле: чем дольше смотришь на этого улыбающегося мальчика, тем неприятнее становится|... Так ведь это и не улыбка. Мальчик совсем не улыбается. Приглядимся внимательнее: кулачки сжаты. А улыбающийся человек не может сжимать кулаки. Обезьяна. Обезьянья мордочка с гримасой улыбки. Иллюзию улыбки просто создают безобразные морщины. "Морщинистый малыш" нот что хочется сказать об этом ребенке. Снимок производит странное впечатление, что-то есть в мальчике омерзительное, если не сказать - вызывающее тошноту. Никогда не доводилось мне видеть ребенка с таким странным лицом.

Второй снимок тоже поражает: возможно ли так измениться? Здесь он уже студент, может быть, гимназист - трудно сказать наверняка, но сразу
бросается в глаза, что он стал значительно симпатичнее. Однако опять-таки, как это ни странно, и на этой фотографии он какой-то неживой. На нем студенческая (или гимназическая) форма, из кармашка на груди выглядывает белый платочек; положив ногу на ногу, он сидит в плетеном кресле и, опять же, улыбается. Только теперь это уже отнюдь не обезьянья гримаса - его улыбка, я бы даже сказал, изысканна. И все же что-то отличает ее от обычной человеческой улыбки. Не чувствуется в юноше полнокровия, что ли, вкуса к жизни, начисто отсутствует ощущение реального бытия; легкость даже не птички, а перышка, листа бумаги - вот что ощущалось в его улыбке. Он весь был какой-то искусственный. Большой оригинал? Да вроде нет. И не лицемер. И не изнеженное создание. Ну и, конечно же, не пижон. Вглядевшись в это лицо внимательно, можно разглядеть что-то неприятное, что-то от оборотня или привидения. Никогда я не видел юношей с таким странным, хотя и красивым лицом.

И, наконец, третий фотоснимок, самый удивительный. Возраст определить совершенно невозможно. Голова седая. Он сидит в углу грязной комнаты (на фотографии отчетливо видны рваные в трех местах обои), греет руки над маленьким хибачи
*. На этом снимке он уже не улыбается. И вообще лицо ничего не выражает. Впечатление такое, будто греющий над очагом руки молодой человек медленно угасает. Чем-то зловещим, большим несчастьем веет от этого снимка. Но было в нем еще что-то загадочное, поразившее меня. Лицо снято крупно, я мог внимательно изучить его - самый обыкновенный лоб, ничего особенного в морщинах, бровях, глазах, обыкновенный нос, рот, подбородок... Ах, вот в чем дело: это лицо не только безжизненно, оно бесприметно, оно совершенно не оставляет следа в памяти. Вот только что я взглянул на фотографию, зажмуриваю глаза - и ничего не могу вспомнить. Припоминаю стены, очаг, но не могу представить себе человека, находящегося в этих стенах. Портрет с такого лица не напишешь. И карикатуру не придумаешь. Открываю глаза, смотрю снова - нет, ничего не отложилось в голове, лицо никак не вспоминается. От этого становится ужасно неприятно, появляется раздражение, хочется отвести взгляд.

То ли печать смерти, то ли нечто другое, заменяющее выражение лица и довлеющее над производимым им впечатлением (попробуйте представить себе прикрепленную к телу человека морду вьючной лошади) - во всяком случае, было в этом человеке что-то, из-за чего невольно вздрагивал каждый, глядевший на фотографию, омерзение вызывала она у всех.
37 814600
>>807858 (OP)

>ОП-пик


Русская литература: Достоевский
Итальянская: Боккаччо
Немецкая: ?? Из "философского" разве что Томас Манн, но это не классика
Японская: ??? Повесть о Гэндзи что ли, но там 3 тома а не 7
Французская: Гюго?
Испанская: ???? Кеведо?
38 814606
Весьма своеобразная шкала ценностей вот какая: когда говорят "Он человек дельный" - это считается безусловной похвалой. "Он человек добрый" тоже считается похвалой, но иногда уже как бы с некоторой оговоркой в том смысле, что добрый - он же и глупый. Тогда как дефиниция "он человек интеллигентный" - что вообще-то означает всего лишь: деликатный, тактичный, внимательный - в определенных кругах считалась подозрительной еще задолго до появления формулы "интеллигентская бестия" - смотри, например, "интеллигентишка" и "западник" у Достоевского. Таким образом, по нашей оценке: лучше плохой, чем глупый, но лучше добрый, чем интеллигентный. К сему следовало бы еще добавить, что эта ниже всех поставленная интеллигентность как раз и представляет собой тот тип ума, который предпочтет скорее считаться плохим, чем глупым. Одним словом, как говорится, тяжелый случай.

Р.Музиль "Афоризмы"
image.png447 Кб, 600x800
39 815461
Холод, как и вообще всякую боль, можно не чувствовать. Марк Аврелий сказал: «Боль есть живое представление о боли: сделай усилие воли, чтоб изменить это представление, откинь его, перестань жаловаться, и боль исчезнет». Это справедливо. Мудрец или попросту мыслящий, вдумчивый человек отличается именно тем, что презирает страдание; он всегда доволен и ничему не удивляется. Если вы почаще будете вдумываться, то вы поймёте, как ничтожно всё то внешнее, что волнует нас. Нужно стремиться к уразумению жизни, в нём — истинное благо.

Антон Чехов, Палата №6
40 815472
>>815461
До конца дочитал или только цитатку репостнул?
41 815473
>>815461
Лал

мимо прочитавший рассказ
42 816314

>Я все еще жив. И небо до сих пор не рухнуло на землю. Пустое, равнодушное, оно по-прежнему блистает синевой. И я люблю его успокоительную бесконечность. Вообще же более всего на свете я люблю наимельчайшие малости: тень от какой-нибудь мошки, первую каплю дождя, шевеление реснички инфузории. Ничто не кажется мне чересчур ничтожным, крошечным и хрупким. Я постарался отстраниться от человеческих мерок, отключить эмоции. В конце концов будущее это не что иное, как с опозданием явившееся настоящее. А судьба — всего лишь нескончаемая тоска. Чтоб не сойти с ума, я превратился в фаталиста.



Анн-Лу Стайнингер "Гадалка"
43 823327

> Один жестокосердый человек всю жизнь твердил:


> — Ничто не возникает, и ничто не исчезает, но все мне дорого обходится.


> Именно так он всегда отвечал попрошайкам. А уж попрошаек вокруг него было предостаточно! Можно подумать, злился он, все человечество состоит из бедных погорельцев, незадачливых папаш, что наплодили по оплошности кучу детишек, записных неудачников и прочих растяп, оборванцев, нищебродов, закоренелых безработных, продавцов прошлогоднего снега!.. Подонки! Ни гроша они у меня не выклянчат!


> К счастью, та заученная фраза выручала его — давала сил отвечать отказом на любые просьбы. Что ж, спору нет, девиз лихой, ничем не хуже картезианского cogito ergo sum. Житейский интерес так ловко сплетался в этих словах со всеобщей истиной, что крохоборство нашего героя выглядело прямым следствием законов вселенной, чем-то вроде печати первородной скупости. Куда как солидное основание! Все равно что письмо за подписью владельца вселенной, разрешающее предъявителю ловить рыбу в его угодьях.



Анн-Лу Стайнингер "Женщина в синем на склоне дня"
44 823748
>>807858 (OP)
Петроград был создан не людьми, но человеком. О нем не сложено ни легенд, ни сказок; он не воспевается в фольклоре; он не прославляется в безымянных песнях на бесчисленных дорогах России. Этот город стоит особняком, надменный, пугающий, неприступный. Через его гранитные ворота не проходил ни один паломник. Эти ворота никогда не распахивались навстречу кротким, убогим и уродливым, как ворота гостеприимной Москвы. Петрограду не нужна душа, у него есть разум.
И может быть, это не просто совпадение, что в русском языке о Москве говорят «она», а о Петрограде – «он».
И может быть, это не просто совпадение, что те, кто от имени народа захватил власть, перенесли свою столицу из холодного и надменного города-аристократа в добрую и смиренную Москву.
45 824040
>>823748
Город элитная проститутка
image.png632 Кб, 620x378
46 827012
Только вот это я могу тебе сказать, да и то неохотно. — Почему? — Потому что ты не вызвал во мне интереса. В самом деле, на что глядя, могу я заинтересоваться тобой, как искусные наездники — породистыми конями? На твое бренное тело? Ты его позорно холишь. На одежду? И она у тебя роскошная. На облик, на взгляд? Не на что. Когда ты хочешь послушать философа, не говори ему: «Ты ничего не говоришь мне», но только показывай себя умелым в слушании, и увидишь, как побудишь говорящего.

Эпиктет, Беседы
47 827115
>>823748

> Этот город стоит особняком, надменный, пугающий, неприступный.


Еврейке из черты оседлости откуда знать то? Ах, да отец-коммисар делал опись дворянских усадеб для конфискации
Screenshot2022-12-04-23-08-58-437org.geometerplus.zlibrary.ui.android.png232 Кб, 720x1280
48 827119
49 827319
Девочек нужно намеренно держать в рамках и сдерживать их развитие; им нужно коротко подрезать крылья, чтобы у них не было возможности своевольничать. Если девочка получает такое же воспитание, как и мальчик, то есть если она превращается в настоящую личность, то у нее неминуемо возникают проблемы в семейной жизни.
50 827681
>>807858 (OP)
УТРА́ТА ДОВЕ́РИЯ. 1. У поняш - официальная формулировка, объясняющая причину любого наказания,
исходящего от Верховной (от увольнения до маналулы), если Верховной неблагоугодно объявлять настоящую
причину публично.
2. В социуме поняш считаются крайне неприличными разговоры о возрасте, если только это не юный возраст.
По этой причине, в частности, среди высокопородных никогда не принято прямо упоминать чьи бы то ни было
годы рождения, разве что в очень узком кругу. Абсолютно недискутабельной темой является старость и тем
более - старческое падение интеллекта и грациозности: подобное подлежит обсуждению только среди медиков
или с личным врачом. Если публичное указание на преклонные лета неизбежно (например, в официальном
документе), всё это именуется "обстоятельствами, не связанными с утратой доверия". В частности, так
формулируют прошение об отставке по возрасту или оформление личной пенсии.

Михаил Харитонов "Золотой ключ или похождения Буратины"
51 831175
>>807858 (OP)
Если вы настаиваете на проблемах виктимизации (таких как расизм, сексизм, гомофобия или бедность), вы не бросаете вызов ценностям системы и даже не заставляете систему отступать или идти на компромисс. Вы непосредственно помогаете системе. Все самые мудрые сторонники системы признают, что расизм, сексизм, гомофобия и бедность вредны для системы, и именно поэтому сама система работает над борьбой с этими и подобными формами виктимизации.

“Потогонные цеха” с их низкой оплатой и ужасными условиями труда могут приносить прибыль определенным корпорациям, но мудрые сторонники системы очень хорошо знают, что система в целом функционирует лучше, когда с работниками обращаются прилично. Создавая проблему потогонных цехов, вы помогаете системе, а не ослабляете ее.

Многие радикалы поддаются искушению сосредоточиться на второстепенных проблемах, таких как расизм, сексизм и потогонные предприятия, потому что это легко. Они выбирают вопрос, по которому система может позволить себе компромисс и по которому они получат поддержку от таких людей, как Ральф Надер, Вайнона Ла Дьюк, профсоюзы и все остальные розовые реформаторы. Возможно, система под давлением немного отступит, активисты увидят какой-то видимый результат своих усилий, и у них появится удовлетворяющая иллюзия, что они чего-то достигли. Но на самом деле они вообще ничего не сделали для ликвидации техноиндустриальной системы.

Теодор Качински, Бей туда, где болит
52 831184
>>807858 (OP)
Самый аккуратный трюк системы

Теодор качински

"Давайте начнем с того, что проясним, что Система таковой не является. Система - это не Джордж У. Буш, его советники и назначенцы, это не полицейские жестоко обращаются с протестующими, это не руководители транснациональных корпораций, и это не Франкенштейны в своих лабораториях преступно манипулируют генами живых существ. Все эти люди являются слугами Системы, но сами по себе они не составляют Систему. В частности, личные и индивидуальные ценности, установки, убеждения и поведение любого из этих людей могут в значительной степени противоречить потребностям Системы."

"Какие бы незаконные действия ни совершали политики, полицейские или руководители компаний как частные лица, воровство, взяточничество и взяточничество - это не часть Системы, а болезни Системы. Чем меньше воровства, тем лучше функционирует Система, и именно поэтому слуги и сторонники Системы всегда выступают за соблюдение закона публично, даже если иногда им может быть удобно нарушать закон в частном порядке."

"В качестве доказательства посмотрите на отношение средств массовой информации. Основные средства массовой информации почти повсеместно осуждают жестокость полиции. Конечно, позиция основных средств массовой информации представляет собой, как правило, консенсус мнений среди влиятельных классов нашего общества относительно того, что хорошо для Системы.

То, что только что было сказано о воровстве, взяточничестве и жестокости полиции, относится также к проблемам дискриминации и виктимизации, таким как расизм, сексизм, гомофобия, бедность и потогонные предприятия. Все это вредно для Системы. Например, чем больше чернокожие люди чувствуют себя презираемыми или исключенными, тем больше вероятность того, что они обратятся к преступности, и тем меньше вероятность того, что они получат образование для карьеры, которая сделает их полезными для Системы."

"Современные технологии с их быстрым перемещением на большие расстояния и разрушением традиционного образа жизни привели к смешению населения, так что в настоящее время люди разных рас, национальностей, культур и религий вынуждены жить и работать бок о бок. Если люди ненавидят или отвергают друг друга по признаку расы, этнической принадлежности, религии, сексуальных предпочтений и т.д., возникающие в результате конфликты мешают функционированию Системы. За исключением нескольких старых окаменелых пережитков прошлого, таких как Джесси Хелмс, лидеры Системы знают это очень хорошо, и именно поэтому нас учат в школе и через средства массовой информации верить, что расизм, сексизм, гомофобия и так далее - это социальное зло, которое необходимо искоренить."

"Без сомнения, некоторые лидеры Системы, некоторые политики, ученые и руководители компаний в частном порядке считают, что место женщины - в доме, или что гомосексуальность и межрасовые браки отвратительны. Но даже если бы большинство из них так считали, это не означало бы, что расизм, сексизм и гомофобия были частью Системы — не больше, чем наличие воровства среди лидеров означает, что воровство является частью Системы. Точно так же, как Система должна поощрять уважение к закону и собственности ради своей собственной безопасности, Система также должна препятствовать расизму и другим формам виктимизации по той же причине. Вот почему Система, несмотря на любые частные отклонения отдельных членов элиты, в основном стремится подавлять дискриминацию и виктимизацию.

В качестве доказательства взгляните еще раз на отношение основных средств массовой информации. Несмотря на время от времени робкое несогласие некоторых наиболее смелых и реакционных комментаторов, пропаганда СМИ в подавляющем большинстве выступает за расовое и гендерное равенство и признание гомосексуальность и межрасовые браки.[2]"
2. Даже самый поверхностный обзор средств массовой информации в современных промышленно развитых странах или даже в странах, которые просто стремятся к современности, подтвердит, что Система привержена ликвидации дискриминации по признаку расы, религии, пола, сексуальной ориентации и т. Д., И т. Д., И т. Д. Было бы легко найти тысячи примеров, иллюстрирующих это, но здесь мы приводим только три примера из трех разрозненных стран.
Соединенные Штаты: "Публичные проявления привязанности", Новости США и мировой отчет, 9 сентября 2002 г., стр. 42-43. В этой статье приводится хороший пример того, как функционирует пропаганда. Он занимает якобы объективную или нейтральную позицию в отношении гомосексуальных партнерств, предоставляя некоторое пространство для взглядов тех, кто выступает против общественного признания гомосексуальность. Но у любого, кто прочтет эту статью с явно сочувственным отношением к гомосексуальной паре, сложится впечатление, что принятие гомосексуальность желательно и, в конечном счете, неизбежно. Особенно важна фотография гомосексуальной пары, о которой идет речь: была выбрана физически привлекательная пара, которая была сфотографирована привлекательно. Ни один человек, хоть немного разбирающийся в пропаганде, не может не видеть, что статья представляет собой пропаганду в пользу принятия гомосексуальность. И имейте в виду, что U.S. News & World Report - это правоцентристский журнал.
Россия: "Путин осуждает нетерпимость", "Денвер пост", 26 июля 2002 г., стр. 16А. "МОСКВА. Президент Владимир Путин в четверг решительно осудил расовые и религиозные предрассудки ..."Если мы позволим этой шовинистической бактерии национальной или религиозной нетерпимости развиваться, мы разрушим страну", — сказал Путин в реплики, которые были на видном месте воспроизведены по российскому телевидению в четверг вечером". И т.д., и т.п.

Мексика: "Persiste racismo contra indígenas" ("Расизм в отношении коренных народов сохраняется"), El Sol de México, 11 января 2002 г., стр. 1/B. Подпись к фотографии: "Несмотря на усилия по обеспечению достоинства коренных народов нашей страны, они продолжают страдать от дискриминации ..." В статье сообщается об усилиях епископов Мексики по борьбе с дискриминацией, но говорится, что епископы хотят "очистить" обычаи коренных народов, чтобы освободить женщин от их традиционно низшего статуса. "Эль Соль де Мехико" считается правоцентристской газетой.
Любой, кто хотел бы взять на себя труд, мог бы умножить эти примеры в тысячу раз. Доказательства того, что сама Система нацелена на ликвидацию дискриминации и виктимизации, настолько очевидны и настолько масштабны, что поражает вера радикалов в то, что борьба с этим злом является формой восстания. Это можно объяснить только феноменом, хорошо известным профессиональным пропагандистам: люди склонны блокировать, не воспринимать или не запоминать информацию, которая противоречит их идеологии. См. интересную статью "Пропаганда" в Новой британской энциклопедии., Том 26, Macropaedia, 15-е издание, 1997, страницы 171-79, в частности, страница 176
52 831184
>>807858 (OP)
Самый аккуратный трюк системы

Теодор качински

"Давайте начнем с того, что проясним, что Система таковой не является. Система - это не Джордж У. Буш, его советники и назначенцы, это не полицейские жестоко обращаются с протестующими, это не руководители транснациональных корпораций, и это не Франкенштейны в своих лабораториях преступно манипулируют генами живых существ. Все эти люди являются слугами Системы, но сами по себе они не составляют Систему. В частности, личные и индивидуальные ценности, установки, убеждения и поведение любого из этих людей могут в значительной степени противоречить потребностям Системы."

"Какие бы незаконные действия ни совершали политики, полицейские или руководители компаний как частные лица, воровство, взяточничество и взяточничество - это не часть Системы, а болезни Системы. Чем меньше воровства, тем лучше функционирует Система, и именно поэтому слуги и сторонники Системы всегда выступают за соблюдение закона публично, даже если иногда им может быть удобно нарушать закон в частном порядке."

"В качестве доказательства посмотрите на отношение средств массовой информации. Основные средства массовой информации почти повсеместно осуждают жестокость полиции. Конечно, позиция основных средств массовой информации представляет собой, как правило, консенсус мнений среди влиятельных классов нашего общества относительно того, что хорошо для Системы.

То, что только что было сказано о воровстве, взяточничестве и жестокости полиции, относится также к проблемам дискриминации и виктимизации, таким как расизм, сексизм, гомофобия, бедность и потогонные предприятия. Все это вредно для Системы. Например, чем больше чернокожие люди чувствуют себя презираемыми или исключенными, тем больше вероятность того, что они обратятся к преступности, и тем меньше вероятность того, что они получат образование для карьеры, которая сделает их полезными для Системы."

"Современные технологии с их быстрым перемещением на большие расстояния и разрушением традиционного образа жизни привели к смешению населения, так что в настоящее время люди разных рас, национальностей, культур и религий вынуждены жить и работать бок о бок. Если люди ненавидят или отвергают друг друга по признаку расы, этнической принадлежности, религии, сексуальных предпочтений и т.д., возникающие в результате конфликты мешают функционированию Системы. За исключением нескольких старых окаменелых пережитков прошлого, таких как Джесси Хелмс, лидеры Системы знают это очень хорошо, и именно поэтому нас учат в школе и через средства массовой информации верить, что расизм, сексизм, гомофобия и так далее - это социальное зло, которое необходимо искоренить."

"Без сомнения, некоторые лидеры Системы, некоторые политики, ученые и руководители компаний в частном порядке считают, что место женщины - в доме, или что гомосексуальность и межрасовые браки отвратительны. Но даже если бы большинство из них так считали, это не означало бы, что расизм, сексизм и гомофобия были частью Системы — не больше, чем наличие воровства среди лидеров означает, что воровство является частью Системы. Точно так же, как Система должна поощрять уважение к закону и собственности ради своей собственной безопасности, Система также должна препятствовать расизму и другим формам виктимизации по той же причине. Вот почему Система, несмотря на любые частные отклонения отдельных членов элиты, в основном стремится подавлять дискриминацию и виктимизацию.

В качестве доказательства взгляните еще раз на отношение основных средств массовой информации. Несмотря на время от времени робкое несогласие некоторых наиболее смелых и реакционных комментаторов, пропаганда СМИ в подавляющем большинстве выступает за расовое и гендерное равенство и признание гомосексуальность и межрасовые браки.[2]"
2. Даже самый поверхностный обзор средств массовой информации в современных промышленно развитых странах или даже в странах, которые просто стремятся к современности, подтвердит, что Система привержена ликвидации дискриминации по признаку расы, религии, пола, сексуальной ориентации и т. Д., И т. Д., И т. Д. Было бы легко найти тысячи примеров, иллюстрирующих это, но здесь мы приводим только три примера из трех разрозненных стран.
Соединенные Штаты: "Публичные проявления привязанности", Новости США и мировой отчет, 9 сентября 2002 г., стр. 42-43. В этой статье приводится хороший пример того, как функционирует пропаганда. Он занимает якобы объективную или нейтральную позицию в отношении гомосексуальных партнерств, предоставляя некоторое пространство для взглядов тех, кто выступает против общественного признания гомосексуальность. Но у любого, кто прочтет эту статью с явно сочувственным отношением к гомосексуальной паре, сложится впечатление, что принятие гомосексуальность желательно и, в конечном счете, неизбежно. Особенно важна фотография гомосексуальной пары, о которой идет речь: была выбрана физически привлекательная пара, которая была сфотографирована привлекательно. Ни один человек, хоть немного разбирающийся в пропаганде, не может не видеть, что статья представляет собой пропаганду в пользу принятия гомосексуальность. И имейте в виду, что U.S. News & World Report - это правоцентристский журнал.
Россия: "Путин осуждает нетерпимость", "Денвер пост", 26 июля 2002 г., стр. 16А. "МОСКВА. Президент Владимир Путин в четверг решительно осудил расовые и религиозные предрассудки ..."Если мы позволим этой шовинистической бактерии национальной или религиозной нетерпимости развиваться, мы разрушим страну", — сказал Путин в реплики, которые были на видном месте воспроизведены по российскому телевидению в четверг вечером". И т.д., и т.п.

Мексика: "Persiste racismo contra indígenas" ("Расизм в отношении коренных народов сохраняется"), El Sol de México, 11 января 2002 г., стр. 1/B. Подпись к фотографии: "Несмотря на усилия по обеспечению достоинства коренных народов нашей страны, они продолжают страдать от дискриминации ..." В статье сообщается об усилиях епископов Мексики по борьбе с дискриминацией, но говорится, что епископы хотят "очистить" обычаи коренных народов, чтобы освободить женщин от их традиционно низшего статуса. "Эль Соль де Мехико" считается правоцентристской газетой.
Любой, кто хотел бы взять на себя труд, мог бы умножить эти примеры в тысячу раз. Доказательства того, что сама Система нацелена на ликвидацию дискриминации и виктимизации, настолько очевидны и настолько масштабны, что поражает вера радикалов в то, что борьба с этим злом является формой восстания. Это можно объяснить только феноменом, хорошо известным профессиональным пропагандистам: люди склонны блокировать, не воспринимать или не запоминать информацию, которая противоречит их идеологии. См. интересную статью "Пропаганда" в Новой британской энциклопедии., Том 26, Macropaedia, 15-е издание, 1997, страницы 171-79, в частности, страница 176
53 831185
>>831184
Системе нужно кроткое, ненасильственное, одомашненное, послушное и послушное население. Он должен избегать любых конфликтов или сбоев, которые могут помешать упорядоченному функционированию социальной машины. В дополнение к подавлению расовой, этнической, религиозной и другой групповой вражды, он также должен подавлять или использовать в своих интересах все другие тенденции, которые могут привести к разрушению или беспорядку, такие как мужественность, агрессивные импульсы и любая склонность к насилию.

Естественно, традиционные расовые и этнические антагонизмы умирают медленно, мужественность, агрессивность и насильственные импульсы нелегко подавить, а отношение к сексу и гендерной идентичности не меняется в одночасье. Поэтому есть много людей, которые сопротивляются этим изменениям, и Система сталкивается с проблемой преодоления их сопротивления
54 831715
>>807858 (OP)
В те же места потянуло и меня — за новым материалом для сюжета. Здесь, на восточной оконечности страны, тогда я не находил ничего свежего. Здешние взгляды и нравы все более и более становились затасканным хламом, подергивались паутиной. Старые истории все еще бытовали в рассказах, но уже подавались без прежнего горения. Слова почти утратили выразительность, исчез напор пылкости, некогда их наполнявшей. Даже великие сказания проговаривались монотонно, без ритуального обрамления. Торгаши-стервятники цинично подбирали их, как простые поверья. Юмор утратил остроту. Речь, родная речь была поругана, запродана лучшими сынами отечества в угоду вкусам богатых покровителей. Сюжеты оказались исчерпаны. Колоссальная энергия тратилась на смакование порнографии. Снова черные понадобились лишь для того, чтоб демонстрировать публике рекорды потенции. Мопассановских шлюх приспособили для своих утех профсоюзные боссы. Сельские жизнелюбы, точь-в-точь из рассказов Чехова и Бабеля, сидели по своим крылечкам — потерянные, онемевшие, не чувствуя, как пульсирует кровь в висках. Казалось, что даже пушкинские смутьяны и благородные разбойники смирились с безликой действительностью, стали грабить старух, стрелять друг в дружку из-за пригоршни мелких монет, захваченных в дешевой лавке. В ту пору слабые, как по волшебству, заразились развязностью. Мало-мальски почтенные же теперь и по телефону, и в частной беседе говорили с оглядкой, нарочито избитыми фразами, будто чувствуя, что голос ложится на магнитную пленку хозяина. Повсюду царила атмосфера опереточной скорби, но ни одна, ни единая искренняя слеза не выкатилась из глаз.

Джеймс Алан Макферсон "Место под солнцем"
55 831765
>>831715

О май айс, что за корявая хуетень? Это промтом переведено?
56 831806
>>831765
В 1989м промта не было.
Screenshot2022-12-24-10-30-36-56c0fc23361849dfc0a4b4c6dd2adcac79.jpg295 Кб, 1080x1120
57 834255
Базовая база от Эпиктетыча
image259 Кб, 1600x1192
58 847488
Баркер поигрывал столовым ножом и со всей нервозностью дружелюбного англичанина явно собирался что-то высказать.

–Надо ли это понимать так, – промямлил он наконец, чуть покашливая,– что вы, кх-кхм, были никарагуанским президентом в то время, когда Никарагуа оказывала… э-э-э… о, разумеется, весьма героическое сопротивление… э-э-э…

Экс-президент Никарагуа отпустительно помахал рукой.

–Говорите, не смущаясь, – сказал он.– Мне отлично известно, что нынешний мир всецело враждебен по отношению к Никарагуа и ко мне. И я не сочту за нарушение столь очевидной вашей учтивости, если вы скажете напрямик, что думаете о бедствиях, сокрушивших мою республику.

Безмерное облегчение и благодарность выразились на лице Баркера.

–Вы чрезвычайно великодушны, президент. – Он чуть-чуть запнулся на титуле. – И я воспользуюсь вашим великодушием, дабы изъявить сомнения, которые, должен признаться, мы, люди нынешнего времени, питаем относительно таких пережитков, как… э-э-э… независимость Никарагуа.

–То есть ваши симпатии, – с полным спокойствием отозвался дель Фуэго,– на стороне большой нации, которая…

– Простите, простите, президент, – мягко возразил Баркер. – Мои симпатии отнюдь не на стороне какой бы то ни было нации. По-видимому, вы упускаете из виду самую сущность современной мысли. Мы не одобряем пылкой избыточности сообществ, подобных вашему; но не затем, чтобы заменить ее избыточностью иного масштаба. Не оттого осуждаем мы Никарагуа, что Британия, по-нашему, должна занять его место в мире, его переникарагуанить. Мелкие нации упраздняются не затем, чтобы крупные переняли всю их мелочность, всю узость их кругозора, всю их духовную неуравновешенность. И если я – с величайшим почтением – не разделяю вашего никарагуанского пафоса, то вовсе не оттого, что я на стороне враждебной вам нации или десяти наций: я на стороне враждебной вам цивилизации. Мы, люди нового времени, верим во всеобъемлющую космополитическую цивилизацию, которая откроет простор всем талантам и дарованиям поглощенных ею народностей и…

–Прошу прощения, сеньор, – перебил его президент. – Позволю себе спросить у сеньора, как он обычно ловит мустангов?

–Я никогда не ловлю мустангов, – с достоинством ответствовал Баркер.

–Именно, – согласился тот.– Здесь и конец открытому вами простору. Этим и огорчителен ваш космополитизм. Провозглашая объединение народов, вы на самом деле хотите, чтобы они все, как один, переняли бы ваши обыкновения и утратили свои. Если, положим, араб-бедуин не умеет читать, то вы пошлете в Аравию миссионера или преподавателя; надо, мол, научить его грамоте; кто из вас, однако же, скажет: «А учитель-то наш не умеет ездить на верблюде; наймем-ка бедуина, пусть он его поучит?» Вы говорите, цивилизация ваша откроет простор всем дарованиям. Так ли это? Вы действительно полагаете, будто эскимосы научатся избирать местные советы, а вы тем временем научитесь гарпунить моржей? Возвращаюсь к первоначальному примеру. В Никарагуа мы ловим мустангов по-своему: накидываем им лассо на передние ноги, и способ этот считается лучшим в Южной Америке. Если вы и вправду намерены овладеть всеми талантами и дарованиями – идите учитесь ловить мустангов. А если нет, то уж позвольте мне повторить то, что я говорил всегда – что, когда Никарагуа цивилизовали, мир понес невозместимую утрату.

–Кое-что утрачивается, конечно, – согласился Баркер, – кое-какие варварские навыки. Вряд ли я научусь тесать кремни ловчее первобытного человека, однако же, как известно, цивилизация сподобилась изготовлять ножи получше кремневых, и я уповаю на цивилизацию.

–Вполне основательно с вашей стороны, – подтвердил никарагуанец.– Множество умных людей, подобно вам, уповали на цивилизацию: множество умных вавилонян, умных египтян и умнейших римлян на закате Римской империи. Мы живем на обломках погибших цивилизаций: не могли бы вы сказать, что такого особенно бессмертного в вашей теперешней?
image259 Кб, 1600x1192
58 847488
Баркер поигрывал столовым ножом и со всей нервозностью дружелюбного англичанина явно собирался что-то высказать.

–Надо ли это понимать так, – промямлил он наконец, чуть покашливая,– что вы, кх-кхм, были никарагуанским президентом в то время, когда Никарагуа оказывала… э-э-э… о, разумеется, весьма героическое сопротивление… э-э-э…

Экс-президент Никарагуа отпустительно помахал рукой.

–Говорите, не смущаясь, – сказал он.– Мне отлично известно, что нынешний мир всецело враждебен по отношению к Никарагуа и ко мне. И я не сочту за нарушение столь очевидной вашей учтивости, если вы скажете напрямик, что думаете о бедствиях, сокрушивших мою республику.

Безмерное облегчение и благодарность выразились на лице Баркера.

–Вы чрезвычайно великодушны, президент. – Он чуть-чуть запнулся на титуле. – И я воспользуюсь вашим великодушием, дабы изъявить сомнения, которые, должен признаться, мы, люди нынешнего времени, питаем относительно таких пережитков, как… э-э-э… независимость Никарагуа.

–То есть ваши симпатии, – с полным спокойствием отозвался дель Фуэго,– на стороне большой нации, которая…

– Простите, простите, президент, – мягко возразил Баркер. – Мои симпатии отнюдь не на стороне какой бы то ни было нации. По-видимому, вы упускаете из виду самую сущность современной мысли. Мы не одобряем пылкой избыточности сообществ, подобных вашему; но не затем, чтобы заменить ее избыточностью иного масштаба. Не оттого осуждаем мы Никарагуа, что Британия, по-нашему, должна занять его место в мире, его переникарагуанить. Мелкие нации упраздняются не затем, чтобы крупные переняли всю их мелочность, всю узость их кругозора, всю их духовную неуравновешенность. И если я – с величайшим почтением – не разделяю вашего никарагуанского пафоса, то вовсе не оттого, что я на стороне враждебной вам нации или десяти наций: я на стороне враждебной вам цивилизации. Мы, люди нового времени, верим во всеобъемлющую космополитическую цивилизацию, которая откроет простор всем талантам и дарованиям поглощенных ею народностей и…

–Прошу прощения, сеньор, – перебил его президент. – Позволю себе спросить у сеньора, как он обычно ловит мустангов?

–Я никогда не ловлю мустангов, – с достоинством ответствовал Баркер.

–Именно, – согласился тот.– Здесь и конец открытому вами простору. Этим и огорчителен ваш космополитизм. Провозглашая объединение народов, вы на самом деле хотите, чтобы они все, как один, переняли бы ваши обыкновения и утратили свои. Если, положим, араб-бедуин не умеет читать, то вы пошлете в Аравию миссионера или преподавателя; надо, мол, научить его грамоте; кто из вас, однако же, скажет: «А учитель-то наш не умеет ездить на верблюде; наймем-ка бедуина, пусть он его поучит?» Вы говорите, цивилизация ваша откроет простор всем дарованиям. Так ли это? Вы действительно полагаете, будто эскимосы научатся избирать местные советы, а вы тем временем научитесь гарпунить моржей? Возвращаюсь к первоначальному примеру. В Никарагуа мы ловим мустангов по-своему: накидываем им лассо на передние ноги, и способ этот считается лучшим в Южной Америке. Если вы и вправду намерены овладеть всеми талантами и дарованиями – идите учитесь ловить мустангов. А если нет, то уж позвольте мне повторить то, что я говорил всегда – что, когда Никарагуа цивилизовали, мир понес невозместимую утрату.

–Кое-что утрачивается, конечно, – согласился Баркер, – кое-какие варварские навыки. Вряд ли я научусь тесать кремни ловчее первобытного человека, однако же, как известно, цивилизация сподобилась изготовлять ножи получше кремневых, и я уповаю на цивилизацию.

–Вполне основательно с вашей стороны, – подтвердил никарагуанец.– Множество умных людей, подобно вам, уповали на цивилизацию: множество умных вавилонян, умных египтян и умнейших римлян на закате Римской империи. Мы живем на обломках погибших цивилизаций: не могли бы вы сказать, что такого особенно бессмертного в вашей теперешней?
59 847490
Герберт Спенсер не воровал по той простой причине, по которой не носил в носу кольца: он был английский джентльмен, у него были иные вкусы.
60 847492
–Нет, вам и правда священный град Ноттинг-Хилл не кажется нелепицей?

–Нелепицей?– изумился Уэйн.– Почему же нелепицей? Король поглядел на него столь же изумленно.

–Как то есть…– пролепетал он.

–Ноттинг-Хилл,– сурово сказал лорд-мэр,– это большой холм, городское возвышение, на котором люди построили свои жилища, где они рождаются, влюбляются, молятся, женятся и умирают. Почему же мне считать Ноттинг-Хилл нелепицей?

Король усмехнулся.

–Да потому, о мой Леонид,– начал он и вдруг ни с того ни с сего понял, что дальше сказать ему нечего. В самом деле, почему же это нелепица? Почему? На минуту ему показалось, что он вовсе потерял рассудок. Так бывает со всеми, у кого ставят под вопрос изначальный принцип жизни. Баркер, например, всегда терялся, услышав королевский вопрос: «А какое мне дело до политики?»

Словом, мысли у короля разбежались, и собрать их не было никакой возможности.

–Ну как, все-таки это немножко смешно,– неопределенно выразился он.

–Как по-вашему,– спросил Адам, резко повернувшись к нему,– по-вашему, распятие – дело серьезное?

–По-моему…– замялся Оберон,– ну, мне всегда казалось, что распятие – оно не лишено серьезности.

–И вы ошибались,– сказал Уэйн, как отрезал.– Распятие – смехотворно. Это сущая потеха. Это – нелепая и позорная казнь, надругательство, которому подвергали жалкий сброд – рабов и варваров, зубодеров и лавочников, как вы давеча сказали. И вот кресты, эти древние виселицы, которые римские мальчишки для пущего озорства рисовали на стенах, ныне блещут над куполами храмов. А я, значит, убоюсь насмешки?

Король промолчал.

Адам же продолжал, и голос его гулко отдавался в пустой палате.

–Напрасно вы думаете, что убийственный смех непременно убивает. Петра, помните, распяли, и распяли вниз головой. Куда уж смешнее – почтенный старик апостол вверх ногами? Ну и что? Так или иначе распятый Петр остался Петром. Вверх ногами он висит над Европой, и миллионы людей не мыслят жизни помимо его церкви.

Король Оберон задумчиво приподнялся.

–Речи ваши не вполне бессмысленны,– сказал он.– Вы, похоже, немало поразмышляли, молодой человек.

–Скорее перечувствовал, сир,– отвечал лорд-мэр.– Я родился, как и все прочие, на клочочке земли и полюбил его потому, что здесь я играл, здесь влюбился, здесь говорил с друзьями ночи напролет, и какие дивные это были ночи! И я почуял странную загадку. Чем же так невзрачны и будничны садики, где мы признавались в любви, улицы, по которым мы проносили своих усопших? Почему нелепо видеть почтовый ящик в волшебном ореоле, если целый год при виде одного такого красного ящика на желтом закате я испытывал чувство, тайна которого ведома одному Богу, но которое сильнее всякой радости и всякого горя? Что смешного можно услышать в словах «Именем Ноттинг-Хилла»?–то есть именем тысяч бессмертных душ, томимых страхом и пламенеющих надеждой?
60 847492
–Нет, вам и правда священный град Ноттинг-Хилл не кажется нелепицей?

–Нелепицей?– изумился Уэйн.– Почему же нелепицей? Король поглядел на него столь же изумленно.

–Как то есть…– пролепетал он.

–Ноттинг-Хилл,– сурово сказал лорд-мэр,– это большой холм, городское возвышение, на котором люди построили свои жилища, где они рождаются, влюбляются, молятся, женятся и умирают. Почему же мне считать Ноттинг-Хилл нелепицей?

Король усмехнулся.

–Да потому, о мой Леонид,– начал он и вдруг ни с того ни с сего понял, что дальше сказать ему нечего. В самом деле, почему же это нелепица? Почему? На минуту ему показалось, что он вовсе потерял рассудок. Так бывает со всеми, у кого ставят под вопрос изначальный принцип жизни. Баркер, например, всегда терялся, услышав королевский вопрос: «А какое мне дело до политики?»

Словом, мысли у короля разбежались, и собрать их не было никакой возможности.

–Ну как, все-таки это немножко смешно,– неопределенно выразился он.

–Как по-вашему,– спросил Адам, резко повернувшись к нему,– по-вашему, распятие – дело серьезное?

–По-моему…– замялся Оберон,– ну, мне всегда казалось, что распятие – оно не лишено серьезности.

–И вы ошибались,– сказал Уэйн, как отрезал.– Распятие – смехотворно. Это сущая потеха. Это – нелепая и позорная казнь, надругательство, которому подвергали жалкий сброд – рабов и варваров, зубодеров и лавочников, как вы давеча сказали. И вот кресты, эти древние виселицы, которые римские мальчишки для пущего озорства рисовали на стенах, ныне блещут над куполами храмов. А я, значит, убоюсь насмешки?

Король промолчал.

Адам же продолжал, и голос его гулко отдавался в пустой палате.

–Напрасно вы думаете, что убийственный смех непременно убивает. Петра, помните, распяли, и распяли вниз головой. Куда уж смешнее – почтенный старик апостол вверх ногами? Ну и что? Так или иначе распятый Петр остался Петром. Вверх ногами он висит над Европой, и миллионы людей не мыслят жизни помимо его церкви.

Король Оберон задумчиво приподнялся.

–Речи ваши не вполне бессмысленны,– сказал он.– Вы, похоже, немало поразмышляли, молодой человек.

–Скорее перечувствовал, сир,– отвечал лорд-мэр.– Я родился, как и все прочие, на клочочке земли и полюбил его потому, что здесь я играл, здесь влюбился, здесь говорил с друзьями ночи напролет, и какие дивные это были ночи! И я почуял странную загадку. Чем же так невзрачны и будничны садики, где мы признавались в любви, улицы, по которым мы проносили своих усопших? Почему нелепо видеть почтовый ящик в волшебном ореоле, если целый год при виде одного такого красного ящика на желтом закате я испытывал чувство, тайна которого ведома одному Богу, но которое сильнее всякой радости и всякого горя? Что смешного можно услышать в словах «Именем Ноттинг-Хилла»?–то есть именем тысяч бессмертных душ, томимых страхом и пламенеющих надеждой?
61 847493
…«Горние песнопения» ничуть не походили ни на какие прежние восхваления Лондона, потому что автор их действительно ничего, кроме Лондона, в жизни не видел, так что Лондон казался ему вселенной. Написал их зеленый, рыжеволосый юнец семнадцати лет от роду по имени Адам Уэйн, уроженец Ноттинг-Хилла. Случилось так, что в семь лет его не взяли, как собирались, на море, и больше он из Лондона не выезжал: жил себе да жил в своем Насосном переулке, наведываясь в окрестные улочки.

Вот он и не отличал уличных фонарей от звезд небесных; для него их свет смешался. Дома казались ему незыблемыми вроде гор: он и писал о них, как другой будет писать о горах. Всякий видит природу в своем обличье; пред ним она предстала в обличье Ноттинг-Хилла. Для поэта – уроженца графства Камберленд – природа – это бурливое море и прибрежные рифы. Для поэта, рожденного средь Эссекских равнин, природа – сверканье тихих вод и сияние закатов. А Уэйну природа виделась лиловыми скатами крыш и вереницей лимонно-желтых фонарей – городской светотенью. Воспевая тени и цвета города, он не стремился быть ни остроумным, ни забавным: он просто не знал других Цветов и теней, вот и воспевал эти – надо же поэту воспевать хоть какие-то. А он был поэтом, хоть и плохим. Слишком часто забывают, что как дурной человек – все же человек, так и плохой поэт – все же поэт.
62 847494
Победитель Адам Уэйн стоял, закинув голову и воздев к небесам свой огромный меч; его пышные волосы вздыбились, как львиная грива, а красное облачение реяло за плечами, точно архангельские крылья. И король вдруг почему-то увидел мир совсем иными глазами. Ветер качал густозеленые кроны деревьев и взметывал полы алой мантии. Меч сверкал в солнечных лучах. Нелепый маскарад, в насмешку выдуманный им самим, сомкнулся вокруг него и поглотил весь свет. И это было нормально, разумно и естественно; зато он, рассудительный и насмешливый джентльмен в черном сюртучке, был исключением, случайностью – черным пятном на ало-золотых ризах.
63 847495
–Что с тобою, народ мой?– вымолвил он.– Неужели едва мы достигаем благой цели, как она тут же являет свою оборотную сторону? Гордая слава Ноттинг-Хилла, достигшего независимости, окрыляла мой ум и согревала сердце в долгие годы уединенного созерцания. Неужели же вам этого недостаточно – вам, увлеченным и захваченным бурями житейскими? Ноттинг-Хилл – это нация; зачем нам становиться простой империей? Вы хотите низвергнуть статую генерала Уилсона, которую бейзуотерцы по справедливости воздвигли на Уэстборн-Гроув. Глупцы! Разве Бейзуотер породил этот памятник? Его породил Ноттинг-Хилл. Разве не в том наша слава, наше высшее достижение, что благородный идеализм Ноттинг-Хилла вдохновляет другие города? Правота нашего противника – это наша победа. О, близорукие глупцы, зачем хотите вы уничтожить своих врагов? Вы уже сделали больше – вы их создали. Вы хотите низвергнуть огромный серебряный молот, который высится, как обелиск, посреди хаммерсмитского Бродвея. Глупцы! До того, как победил Ноттинг-Хилл, появился бы на хаммерсмитском Бродвее серебряный молот? Вы хотите убрать бронзового всадника вместе с декоративным бронзовым мостом в Найтсбридже? Глупцы! Кому бы пришло в голову воздвигнуть мост и статую, если бы не Ноттинг-Хилл? Я слышал даже, и болью это отдалось в моем сердце, что вы устремили завистливый взор далеко на запад и в своей имперской спеси требуете уничтожить великое черное изваяние Ворона, увенчанного короной – память о побоище в Рэвенскорт-Парке. Откуда взялись все эти памятники? Не наша ли слава создала их? Умалились ли Афины оттого, что римляне и флорентийцы переняли афинское патриотическое красноречие? Неужто судьба Афин, судьба Назарета – скромный удел созидателей нового мира кажется вам недостойным? Умалится ли Назарет оттого, что миру были явлены многие такие же селеньица, о которых вопрошают спесивцы: может ли быть оттуда что доброе? Разве требовали афиняне, чтобы все облеклись в хитоны? Разве приверженцам Назорея должно было носить тюрбаны? Нет! но частица души Афин была в тех, кто твердой рукой подносил к губам чашу цикуты, и частица души Назарета – в тех, кто радостно и твердо шел на распятие. Те, кто принял в себя частицу души Ноттинг-Хилла, постигли высокий удел горожанина. Мы создали свои символы и обряды; они создают свои – что за безумие препятствовать этому! Ноттинг-Хилл изначально прав: он искал себя и обретал, менялся по мере надобности, и менялся самостоятельно. Ноттинг-Хилл воздвигся как нация и как нация может рухнуть. Он сам решает свою судьбу.
63 847495
–Что с тобою, народ мой?– вымолвил он.– Неужели едва мы достигаем благой цели, как она тут же являет свою оборотную сторону? Гордая слава Ноттинг-Хилла, достигшего независимости, окрыляла мой ум и согревала сердце в долгие годы уединенного созерцания. Неужели же вам этого недостаточно – вам, увлеченным и захваченным бурями житейскими? Ноттинг-Хилл – это нация; зачем нам становиться простой империей? Вы хотите низвергнуть статую генерала Уилсона, которую бейзуотерцы по справедливости воздвигли на Уэстборн-Гроув. Глупцы! Разве Бейзуотер породил этот памятник? Его породил Ноттинг-Хилл. Разве не в том наша слава, наше высшее достижение, что благородный идеализм Ноттинг-Хилла вдохновляет другие города? Правота нашего противника – это наша победа. О, близорукие глупцы, зачем хотите вы уничтожить своих врагов? Вы уже сделали больше – вы их создали. Вы хотите низвергнуть огромный серебряный молот, который высится, как обелиск, посреди хаммерсмитского Бродвея. Глупцы! До того, как победил Ноттинг-Хилл, появился бы на хаммерсмитском Бродвее серебряный молот? Вы хотите убрать бронзового всадника вместе с декоративным бронзовым мостом в Найтсбридже? Глупцы! Кому бы пришло в голову воздвигнуть мост и статую, если бы не Ноттинг-Хилл? Я слышал даже, и болью это отдалось в моем сердце, что вы устремили завистливый взор далеко на запад и в своей имперской спеси требуете уничтожить великое черное изваяние Ворона, увенчанного короной – память о побоище в Рэвенскорт-Парке. Откуда взялись все эти памятники? Не наша ли слава создала их? Умалились ли Афины оттого, что римляне и флорентийцы переняли афинское патриотическое красноречие? Неужто судьба Афин, судьба Назарета – скромный удел созидателей нового мира кажется вам недостойным? Умалится ли Назарет оттого, что миру были явлены многие такие же селеньица, о которых вопрошают спесивцы: может ли быть оттуда что доброе? Разве требовали афиняне, чтобы все облеклись в хитоны? Разве приверженцам Назорея должно было носить тюрбаны? Нет! но частица души Афин была в тех, кто твердой рукой подносил к губам чашу цикуты, и частица души Назарета – в тех, кто радостно и твердо шел на распятие. Те, кто принял в себя частицу души Ноттинг-Хилла, постигли высокий удел горожанина. Мы создали свои символы и обряды; они создают свои – что за безумие препятствовать этому! Ноттинг-Хилл изначально прав: он искал себя и обретал, менялся по мере надобности, и менялся самостоятельно. Ноттинг-Хилл воздвигся как нация и как нация может рухнуть. Он сам решает свою судьбу.
64 847496
–Если упадет дерево, то там оно и останется, куда упадет,– сказал из темноты голос Уэйна, и была в нем, как всегда, заманчиво-бредовая жуть, и звучал он издалека, из былого или из будущего, но уж никак не из настоящего. Что бы ни делал Уэйн, говорил он будто бы декламировал.– Если дерево упадет, там оно и останется,– сказал он.– Этот стих Екклезиаста считается мрачным; а я на него не нарадуюсь. Это апофеоз верности, и я остаюсь верен себе, срастаясь и сживаясь с тем, что стало моим. Да, пусть упадет, но, упавши, пребудет навечно. Глупы те, кто разъезжает по миру, пожирая глазами царства земные, либеральные и рассудительные космополиты, поддавшиеся дешевому искушению, презрительно отвергнутому Христом. Нет, я предпочел мудрость истинную, мудрость ребенка, который выходит в сад и выбирает дерево себе во владение: и корни дерева нисходят в ад, а ветви протягиваются к звездам. Я радуюсь, как влюбленный, для которого в мире нет ничего, кроме возлюбленной, как дикарь, которому, кроме своего идола, ничего на свете не надо. И мне ничего не надо, кроме моего Ноттинг-Хилла: здесь он, мой город, здесь и останется, куда упадет дерево.
65 847497
–Если все всегда одинаково, то потому лишь, что в сущности все и всегда героично. Все всегда одинаково новое: каждому даруется душа, и каждой душе единожды даруется власть вознестись над звездами. Век за веком заново дается нам эта власть: видимо, источник ее неиссякаем. И все, отчего люди дряхлеют – будь то империя или торгашество,– все подло. А то, что возвращает юность – великая война или несбыточная любовь,– все благородно. Темнейшая из богодухновенных книг дарит нас истиной под видом загадки. Люди устают от новизны – от новейших мод и прожектов, от улучшений и благотворных перемен. А все, что ведется издревле,– поражает и опьяняет. Издревле является юность. Всякий скептик чувствует, как дряхлы его сомнения. Всякий капризный богач знает, что ему не выдумать ничего нового. И обожатели перемен склоняют головы под гнетом вселенской усталости. А мы, не гонясь за новизной, остаемся в детстве – и сама природа заботится о том, чтобы мы не повзрослели. Ни один влюбленный не думает, что были влюбленные и до него. Ни одна мать, родив ребенка, не помышляет, что дети бывали и прежде. И тех, кто сражаются за свой город, не тяготит бремя рухнувших империй. Да, о темный голос, мир извечно одинаков, извечно оставаясь нежданным.

Повеяло ночным ветерком, и первый голос отвечал:

–Но есть в этом мире и такие, дураки они или мудрецы, кого ничто не опьяняет, кому и все ваши невзгоды – что рой мошкары. Они-то знают, что хотя над Ноттинг-Хиллом смеются, а Иерусалим и Афины воспевают, однако же и Афины, и Иерусалим были жалкими местечками – такими же, как Ноттинг-Хилл. Они знают, что и земля тоже не Бог весть какое местечко и что даже перемещаться-то по ней немножечко смешновато.

–То ли они зафилософствовались, то ли попросту одурели,– отозвался тот, другой голос.– Это не настоящие люди. Я же говорю, люди век от века радуются не затхлому прогрессу, а тому, что с каждым ребенком нарождается новое солнце и новая луна. Будь человечество нераздельно, оно бы давно уже рухнуло под бременем совокупной верности, под тяжестью общего героизма, под страшным гнетом человеческого достоинства. Но вышним произволением души людские так разобщены, что судят друг о друге вчуже, и на всех порознь нисходит счастливое озарение, мгновенное и яркое, как молния. А что все человеческие свершения обречены – так же не мешает делу, как не мешают ребенку играть на лужайке будущие черви в его будущей могиле. Ноттинг-Хилл низвержен; Ноттинг-Хилл погиб. Но не это главное. Главное, что Ноттинг-Хилл был.

–Но если,– возразил первый голос,– только всего и было, что обыденное прозябание, то зачем утруждаться, из-за чего гибнуть? Свершил ли Ноттинг-Хилл что-нибудь такое, что отличает его от любого крестьянского селения или дикарского племени? Что случилось бы с Ноттинг-Хиллом, будь мир иным,– это глубокий вопрос, но есть другой, поглубже. Что потеряло бы мироздание, не окажись в нем Ноттинг-Хилла?

–Оно понесло бы невозместимый урон, равно как если бы на любой яблоне уродилось шесть, а не семь яблок. Ничего вполне подобного Ноттинг-Хиллу до сей поры не было – и не будет до скончания веков. И я верую, что он был любезен Господу, как любезно ему все подлинное и неповторимое. Впрочем, я и тут не уступлю. Если даже Всевышнему он был ненавистен, я его все равно любил.
65 847497
–Если все всегда одинаково, то потому лишь, что в сущности все и всегда героично. Все всегда одинаково новое: каждому даруется душа, и каждой душе единожды даруется власть вознестись над звездами. Век за веком заново дается нам эта власть: видимо, источник ее неиссякаем. И все, отчего люди дряхлеют – будь то империя или торгашество,– все подло. А то, что возвращает юность – великая война или несбыточная любовь,– все благородно. Темнейшая из богодухновенных книг дарит нас истиной под видом загадки. Люди устают от новизны – от новейших мод и прожектов, от улучшений и благотворных перемен. А все, что ведется издревле,– поражает и опьяняет. Издревле является юность. Всякий скептик чувствует, как дряхлы его сомнения. Всякий капризный богач знает, что ему не выдумать ничего нового. И обожатели перемен склоняют головы под гнетом вселенской усталости. А мы, не гонясь за новизной, остаемся в детстве – и сама природа заботится о том, чтобы мы не повзрослели. Ни один влюбленный не думает, что были влюбленные и до него. Ни одна мать, родив ребенка, не помышляет, что дети бывали и прежде. И тех, кто сражаются за свой город, не тяготит бремя рухнувших империй. Да, о темный голос, мир извечно одинаков, извечно оставаясь нежданным.

Повеяло ночным ветерком, и первый голос отвечал:

–Но есть в этом мире и такие, дураки они или мудрецы, кого ничто не опьяняет, кому и все ваши невзгоды – что рой мошкары. Они-то знают, что хотя над Ноттинг-Хиллом смеются, а Иерусалим и Афины воспевают, однако же и Афины, и Иерусалим были жалкими местечками – такими же, как Ноттинг-Хилл. Они знают, что и земля тоже не Бог весть какое местечко и что даже перемещаться-то по ней немножечко смешновато.

–То ли они зафилософствовались, то ли попросту одурели,– отозвался тот, другой голос.– Это не настоящие люди. Я же говорю, люди век от века радуются не затхлому прогрессу, а тому, что с каждым ребенком нарождается новое солнце и новая луна. Будь человечество нераздельно, оно бы давно уже рухнуло под бременем совокупной верности, под тяжестью общего героизма, под страшным гнетом человеческого достоинства. Но вышним произволением души людские так разобщены, что судят друг о друге вчуже, и на всех порознь нисходит счастливое озарение, мгновенное и яркое, как молния. А что все человеческие свершения обречены – так же не мешает делу, как не мешают ребенку играть на лужайке будущие черви в его будущей могиле. Ноттинг-Хилл низвержен; Ноттинг-Хилл погиб. Но не это главное. Главное, что Ноттинг-Хилл был.

–Но если,– возразил первый голос,– только всего и было, что обыденное прозябание, то зачем утруждаться, из-за чего гибнуть? Свершил ли Ноттинг-Хилл что-нибудь такое, что отличает его от любого крестьянского селения или дикарского племени? Что случилось бы с Ноттинг-Хиллом, будь мир иным,– это глубокий вопрос, но есть другой, поглубже. Что потеряло бы мироздание, не окажись в нем Ноттинг-Хилла?

–Оно понесло бы невозместимый урон, равно как если бы на любой яблоне уродилось шесть, а не семь яблок. Ничего вполне подобного Ноттинг-Хиллу до сей поры не было – и не будет до скончания веков. И я верую, что он был любезен Господу, как любезно ему все подлинное и неповторимое. Впрочем, я и тут не уступлю. Если даже Всевышнему он был ненавистен, я его все равно любил.
66 847498
–Предположим, что я – Бог и что я создал мир от нечего делать, что звезды, которые кажутся вам вечными,– всего-навсего бенгальские огни, зажженные лоботрясом-школьником. Что солнце и луна, на которые вы никак не налюбуетесь,– это два глаза насмешливого великана, непрестанно подмигивающего? Что деревья, на мой господень взгляд, омерзительны, как огромные поганки? Что Сократ и Карл Великий для меня оба не более, чем скоты, расхаживающие, курам на смех, на задних лапах? Предположим, что я – Бог и что я потешаюсь над своим мирозданием.

–Предположим, что я – человек,– отвечал другой.– И что у меня есть наготове ответ сокрушительней всякой насмешки. Что я не буду хохотать в лицо Всевышнему, поносить и проклинать Его. Предположим, что я, воздев руки к небесам, от всей души поблагодарю Его за обольщение, мне предоставленное. Что я, задыхаясь от счастья, воздам хвалу Тому, чья издевка доставила мне столь несравненную радость. Если детские игры стали крестовым походом, если уютный и прихотливый палисадник окропила кровь мучеников – значит, детская превратилась во храм. Кто же выиграл, смею спросить?
67 847503
Ах да,

>Обязательно указывайте название книги!


«Наполеон Ноттингхильский», восхитительно ясная, смешная и злободневная книга.
68 847508
Спееешите видеть, тупые зумеры решили устроить тут тикток от мира литературы.
Читайте книги размером в тысячи страниц, по 5, 10 и 40 раз, а не хуйней майтесь.
69 847693
>>847508
Какой смысл от кирпича в 1000 страниц и его постоянного перечитывания, если Борхес в сборничке рассказов был способен раскрыть то, что условный Умберто Эко тщился высказать в 700-страничных романах? Кроме того, тебе не кажется, что подобная хуемерка априори весьма нелепа?
70 847696
>>847693

>was an Argentine short-story writer, essayist, poet and translator, as well as a key figure in Spanish-language and international literature


Спешите видеть, зумер с клиповым мышлением оказался еще и пиздаболом. Ну кто же мог подумать.
71 847737
>>847696
Прости моё клиповое скудоумие, но я не уловил тонкий смысл твоей цитаты, а особенно болда. Испанский имманентно более лаконичен, чем итальянский? Or what? И в чём заключалось т.н. "пиздабольство" (и тем более, как можно "пиздеть" в оценочном суждении, которое по умолчанию субъективно)?
72 847740
>>847737
Пруфы, что у тебя хотя бы c2 в испанском, будут?
73 847747
>>847740
Читать в переводах совсем западло нынче? Пьер Менар, залогиньтесь. И, опять-таки, поясни, как это коррелирует с нашей полемикой, которая изначально начиналась как сравнение ценности большой и малой литературных форм, а также в каком именно месте я утверждал, что знаю испанский?
74 847755
>>847747
Во первых, критика была в том, что бы скидывать умнаи цитататы без контекста.
О том, что короткие истории или даже четверостишья плохие - я не говорил.
Читать длинные книги нужно для того, что бы не быть тупым зумером, а не потому что это единственная стоящая форма литературы.
Во вторых, ты начал кукарекать про Босха и Эко, при этом никогда не прочел ни одного слова, которе они написали. Спрашивается зачем?

>Читать в переводах совсем западло нынче?


Если ты читал переводчиков, то так и пиши.
75 847761
>>847755

>Во первых, критика была в том, что бы скидывать умнаи цитататы без контекста.


Так полноценная передача контекста нередко требует краткого пересказа книги. Ты этого хочешь? На доске для анимешных девочек?

>Читать длинные книги нужно для того, что бы не быть тупым зумером, а не потому что это единственная стоящая форма литературы.


Т.е., зумер, читающий Борхеса, Цвейга, Честертона или Чехова будет по определению тупее зумера, читающего Толстого или Томаса Манна? И если да, то не является ли это завуалированным "все литературные формы равны, но некоторые равнее"?

>Если ты читал переводчиков, то так и пиши.


Падажжи, т.е., мы не имеем праве судить о какой-либо книге, не прочитав её в оригинале? Даже не о каких-то стилистических аспектах, а ВООБЩЕ? Это либо восхитительный интеллектуальный шпагат в твоём исполнении, либо твёрдоголовый пуризм и надменный максимализм, присущий разве что 18-летнему студентику филфака (презирающему сверстников в приступе рессентимента, by the way).
76 847767
>>847761

>зумер, читающий Борхеса, Цвейга, Честертона или Чехова будет по определению тупее зумера, читающего Толстого или Томаса Манна?


Чтобы читать Борхеса нужно знать испанский
Цвейга и Манна - немецкий
Чехова нужно смотреть в театре, а Толстого нужно уметь понимать.

Таких зумерков я и не видел.

А книги читают только в оригинале, я например много чего не читал, потому что не знаю определенных языков

мимо другой анон
77 847772
>>847761

>Ты этого хочешь?


Я пришел обоссать клиповую манеру мышления зумеров, которые думают, что наваленные в тред отрывки имеют какую либо ценность. Клиповое мышление, это не про лаконичность, а про мелкий ум.

>Т.е., зумер, читающий Борхеса, Цвейга, Честертона или Чехова будет по определению тупее зумера


Маня рандомные вырезки сваленные в эту помойку не равны литературному жанру коротких расказов.

>ВООБЩЕ?


А ты будешь с этим спорить?
Автор книги тот кто пишет книгу.
Если ты хочешь читать La biblioteca de Babel Борхеса, то ты берешь и читаешь его книгу.
Если ты читаешь Вавилонскую библиотеку - в авторстве Васи Пупкина, то ты читаешь Васю Пупкина, даже если на обложке написано Борхес (написано там так, ибо с этого имеет профит как переводчик, так и автор, так и издательство, все делают гешефт, Васю Пипкина под его именем никто читать не станет, русскоязычные Борхеса в оригинале покупать не будут)
При этом читая Вавилонскую библиотеку Васи Пупкина, представь себе ты не читаеюь La biblioteca de Babel Борхеса. Да я понимаю, ооочень спорное мнение, но это так.
Единственное, что у перевода общего с оригиналом, если он не совсем всратый, это возможность получить некоторое представление о сюжете (сюжете - тоесть самом быдло аспекте литературных произведений)
Так что все что ты сказал это волный пересказ Эко в авторстве Ивана Пупкина, мне понравился меньше чем пересказ Борхеса в авторстве Вани Пупкина.
78 847775
>>847767

>А книги читают только в оригинале, я например много чего не читал, потому что не знаю определенных языков


Это база.
>>847761
Сколько ты языков знаешь, зумер? Если ты реально только одним языком хорошо владеешь и никогда не читал перевод с книги, язык которой ты знаешь на уровне нейтива, может тебе действительно не понятен концепт перееасказов книг?
79 847797
>>847772

>Я пришел обоссать клиповую манеру мышления зумеров, которые думают, что наваленные в тред отрывки имеют какую либо ценность.


Они имеют ценность в качестве трейлера, который может сподвигнуть прочесть ту или иную книгу. Нет? Вообще, имеют ли какую-либо ценность цитаты per se?

>Маня рандомные вырезки сваленные в эту помойку не равны литературному жанру коротких расказов.


И поэтому ты сразу бросаешься в крайности, советуя "читать книги размером в тысячи страниц", даже без поправки на качество? Поразительная интеллектуальная неряшливость.

>При этом читая Вавилонскую библиотеку Васи Пупкина, представь себе ты не читаеюь La biblioteca de Babel Борхеса. Да я понимаю, ооочень спорное мнение, но это так.


Этот тезис был исследован самим Борхесом в одном из рассказов, на который я сделал отсылку в >>847747 под спойлером. Жаль, что ты, как и >>847767 так и не прочел (предположительно). Алсо, даже читая книгу на испанском, поймёшь ли ты её как аргентинец, а уж тем более как аргентинец первой половины XX века? Можно ли по-настоящему «вновь проникнуться католической верой, воевать с маврами или с турками, позабыть европейскую историю с 1602 по 1918 год, стать Мигелем Сервантесом»? Или это слишком просто?

>самом быдло аспекте литературных произведений


Замечательная литературоведческая категория, а главное, ни разу попахивает юношеским максимализмом.

>>847775

>Это база.


Что ж, в таком случае мне остаётся только быть полуобразованным.

>Сколько ты языков знаешь, зумер?


Я не вполне уверен, что знаю русский, например.

Ладно, посоны, СНИМАЮ ШЛЯПУ и преклоняюсь перед вашей принципиальностью и учёностью. По делу мне, конечно, возразить нечего. Шалом.
80 847805
>>847797

>Этот тезис был исследован самим Борхесом в одном из рассказов, на который я сделал отсылку


Я к сожалению не владею испанским, как я ее прочитаю?
У меня была книга с его рассказами в переводе на немецкий, посмотрю есть ли там этот рассказ.

>Алсо, даже читая книгу на испанском, поймёшь ли ты её как аргентинец, а уж тем более как аргентинец первой половины XX века?


Ньюнсы есть всегда. Идиально прочесть книгу невозможно, но и не нужно.
Читая исторические книги, можно наоборот понять или хотя бы получить предстовление какой менталитет у людей тогда был. Но да, некоторые, а может и многие вещи от тебя скроются.
С этимможно бороться только комплексным чтением, читать например много книг из одной эпохи, на испанском, так же читать дополнительную литературу о этой эпохе.
В любом случае, ты можешь утверждать что читал Борхеса.
То что ты ее не понял или понял меньше о ней, чем если бы читал перевод это уже совсем другая история.

>Что ж, в таком случае мне остаётся только быть полуобразованным.


Тут дело не в принципиальности, а в обозначении. Никто не запрещает тебе читать переводчиков. Иногда переводчики пишут лучше оригиналов, иногда переведенные книги лучше оригинальных.
Иногда авторы сами переводят свои книги, например Набоков и его Лолита. И многие утверждают, что его первод хуже других. В любом случае, даже если ты прочел Лолиту написанную Набоковым на русском, ты не прочитал оригинальную лолиту.
Я бы мог еще прогнать телегу, что и большинство русской классики ты никогда не читал, о дореволюционной орфографии и авторской пунктуации, но для этого ты наверное еще не готов.
81 847814
>>847772

>Единственное, что у перевода общего с оригиналом, если он не совсем всратый, это возможность получить некоторое представление о сюжете


Полная хуета. Читаю на английском и на русском. Все эти разговоры про охуительность оригиналов в большинстве случаев понты и не более.
По факту же что бы читать на иностранных языках надо вбухать несколько лет пота и боли. И я имею в виду каждый день вбухивать. Если нет особой нужды лучше читать на родном языке и не забивайте себе этим всем голову. Лучше это время потратьте на щупанье баб и чтение хороших книжек на родном языке.
82 847820
>>847814

>Читаю на английском и на русском.


Ну если ты свои книги читаешь жопой, так же как мой текст, то да, для тебя видать разницы не будет.
Если бы ты читал не жопой, то понял что разговор не о том хорош ли перевод, как книга. А о том, можно ли в принципе один язык перевести на другой - нет, нельзя.

>Лучше это время потратьте на щупанье баб


Ну и как успехи в этом начинании, двощур?
83 847825
>>847797

>Жаль, что ты, как и >>847767 (You) так и не прочел (предположительно).


Испанский я как раз знаю, книги на испанском имеются, Борхеса не читал, а вот классику испанскую прочел и радуюсь. Сервантеса читал, с переводом ни в какое сравнение.

>По факту же что бы читать на иностранных языках надо вбухать несколько лет пота и боли. И я имею в виду каждый день вбухивать


Полный бред. Если ты читаешь ежедневно в свое удовольствие то наоборот словарный запас растет с каждой книгой. В год книг сорок прочтешь на языке и уже все и так знаешь.
84 847827
Ну на оппике же полный бред. Абсолютное несоответствие, какой-то убогий высер школьника, знакомого с национальными литературами по высеру мамки-шлюхи, такой же неграмотной и тупой как он сам.
85 847829
>>847827
там описаны конкретные произведения, которые узнаются и от этого получается ирония.
у итальянцев там Il Decamerone Боккаччо, у испанцев Cien años de soledad Маркеса, у французов Quatrevingt-treize Гюго и так далее.
Ясно же что все это ты не читал и поэтому и рвешься от безобидной шутки, которую не понял.
86 847830
>>827681
Что это за шизофазия, какие ещё поняши? Это фанфик какого-то брони?
87 847831
>>831175
>>831184
>>831185
Какой же он всё-таки был дегенерат, даром что математик. Прям несвежим /зогачем повеяло от его паст.
88 847833
>>810563
Прямо-таки эталонный двачер-нытик. Сам-то к шлюхам ходил и не считал это какой-то безнравственностью.
89 847835
>>831184
Интересно, рад ли Тед действиям пыни теперь?
90 847845
>>847805

>У меня была книга с его рассказами в переводе на немецкий, посмотрю есть ли там этот рассказ.


Какая-то эталонная смердяковщина, по-моему.

>Ньюнсы есть всегда. Идиально прочесть книгу невозможно, но и не нужно.


НУ ТАК О ЧЁМ И РЕЧЬ, ЁПТА! Hallellujah! Только, прошу прощения, какого хуя ты (или не ты, but whatever) всё ещё толкаешь телеги в духе упоротого аутентиста, считающего, что Бах не на клавикорде XVII века — это не Бах?

>В любом случае, ты можешь утверждать что читал Борхеса.


Спасибо большое за верификацию, как бы я без неё жил?

>Я бы мог еще прогнать телегу, что и большинство русской классики ты никогда не читал, о дореволюционной орфографии и авторской пунктуации, но для этого ты наверное еще не готов.


Читал кое-что из Гоголя да короткие вещи у Толстого (или Толстаго в этом контексте). Занятно, но не перевернуло мои представления ни о произведениях, ни о них, как о писателях. Язык есть язык, т.е., система для общения людей. Везде есть нюансы, кое-где — серьёзные, но люди в целом плюс-минус одинаковы и говорят об одинаковых вещах, пусть и с разными оттенками и коннотациями, поэтому условные греки или условный Шекспир понятны всему миру, а не только Афинам и Бриташке.
Алсо, обоссаный патернализм и похлопывания по плечу затусуй себе в очко, mon ami. Откуда ты знаешь, кто к чему готов, тем более в этих краях? Это недостойное поведение невежливого проецирующего пидараса. Негоже старшим так вести себя с нами, зумерами.

>>847825

>Испанский я как раз знаю, книги на испанском имеются, Борхеса не читал, а вот классику испанскую прочел и радуюсь.


Ещё бы ты научился понимать написанное, судя по твоему ответу, то с этим у тебя хуже, чем с испанским.

Блядь, затягиваете в ёбаную кроличью норку, ведь обещал >>847797 я не участвовать в военной игре.
91 847846
>>847829
Я тебе скажу что ты идиот и "ирония" тут получается только в пизде твоей тупой мамаши. С какого хуя вообще Маркес - это "испанская литература"? Может, все таки латиноамериканская?

Почему в качестве типичного представителя испанской литературы не взять, к примеру, плутовской роман, раз уж Декамерон - представитель "итальянской литературы"? Да и вообще выдавать произведения раннего ренессанса за типичного представителя литературы национальной - это просто подчеркивает дебилизм и некомпетентность клоуна, который эту картинку ваял.
92 847849
>>847829
Русская литература - это, дебил, что у тебя в качестве образца? 700 страниц - типа Преступление и наказание? А почему все плохо? Ты вообще читал Достоевского, клоун? Или тебе на ютубе рассказали про рашку-порашку?
93 847852
>>847845

>Какая-то эталонная смердяковщина, по-моему.


Я билинг, живу не в России. Русские книги достать не трудно, а вот русские переводы сложнее.
У меня например война и мир в немецком переводе имеется. И наоборот, Фауст, Шопенгауер на русском. Некоторые книги в трехкратном переводе, английским я тоже более-менее владею, чем больше материала для сравнения, тем лучше.

>всё ещё толкаешь телеги в духе упоротого аутентиста


Ну потому что я открываю Фауста на русском языке и я скорее мужика отрезавюего себе хуй назову женьщиной, чем скажу, что русского Фауста написал Гёте.
Вообще перевод поэзии, это даже по рамкам переводо-филов лютый пиздец, для них непременно черти в аду приготовили специальное местечко.

>Спасибо большое за верификацию, как бы я без неё жил?


Маня, я имел в виду если бы ты читал его на сипанском, но не понял, то тогда я бы тебе прочтение оригинала верифицировал, не иначе.

>понятны всему миру, а не только Афинам и Бриташке.


Хахаха вот только и порвые и вторые читают его в переводе лоолд, ибо среднестатестический англичанин на столько же нихуя не поймет оригинального Шейкспира, как современный грек Гомера.
Ты уже начинаешь прям позориться, зумерок.
94 847861
>>847852

> Вообще перевод поэзии, это даже по рамкам переводо-филов лютый пиздец, для них непременно черти в аду приготовили специальное местечко.



Хуйню не неси. Как раз поэзию переводить легко - достаточно просто транслировать вневербальный образ, а в каждом языке он разным набором языковых инструментов может передаваться.

Ну и переводчик, конечно, сам должен быть поэтом.
95 847913
>>847852

>ибо среднестатестический англичанин на столько же нихуя не поймет оригинального Шейкспира, как современный грек Гомера


Неужели, к примеру, любовь и доблесть категорически невозможно перевести? Или это состояния, присущие только древним грекам и англичанам Нового времени? Или будут потеряны бездны смысла от коряво переведенного слова или предложения? Но как же тогда быть с

>Идиально прочесть книгу невозможно, но и не нужно


Вижу здесь некое противоречие.
Алсо, "идиально", "среднестатестический", самому хоть не стыдно?

>Маня, я имел в виду если бы ты читал его на сипанском, но не понял, то тогда я бы тебе прочтение оригинала верифицировал


Тогда, во-первых, поучись внятно формулировать свои мысли хоть на каком-то из языков, а то тебя сложнее понять, чем Борхеса в колхозном русском пересказе для зумерков (который даже в таком виде сохраняет поразительную ясность мысли). Во-вторых, а в чём достоинство прочитать на оригинале и нихуя не понять (при плохом знании языка)? Получить ачивку за старание? Валидацию от тебя и таких же дебилов?

Блядь, мне физически больно видеть, как всё эти языковые познания прозябают на службе у столь невежественного и зашоренного глупца. Schade, daß die Natur nur Einen Menschen aus dir schuf, denn zum würdigen Mann war und zum Schelmen der Stoff.
96 847926
>>847913
Блядь чувак серьезно, чего ты рвешься?
Если ты не читаешь оригинал - ты не читаешь оригинал.
Прочитай чего то по лингвистике, мне лень спорить с таким непробитным зумером на абсолютно очевидные темы.
Ты что то криво скопипастил похоже, вторая часть немецкой цитаты не имеет смысла. Судя по архаичной орфографии нечто старое.
97 847929
>>847846

>С какого хуя вообще Маркес - это "испанская литература"? Может, все таки латиноамериканская?


Может с того, что она испанская и в книге, которую ты не читал, описывается Испания?

Просто съеби в туман, животное малолетнее. Читать твои высеры тут невозможно даже бегло проскакивая.
98 847931
>>847805

> большинство русской классики ты никогда не читал, о дореволюционной орфографии и авторской пунктуации, но для этого ты наверное еще не готов.


Читаю только в старой орфографии, либо если человек дожил до реформы и утвердил новый текст. И то только в довоенной орфографии, там она совершенно другая вроде всяких "итти" и прочее. Совершенно другое восприятие от текста.
99 847932
>>847820

>А о том, можно ли в принципе один язык перевести на другой - нет, нельзя.


Если ты о том что не являясь носителем культуры невозможно полностью понять книгу в рамках этой культуры написанную? Ну да. Но а нахуя тебе надо её полностью понимать то?
И выучив язык ты все равно не станешь носителем который усваивает местные обстоятельства и реали с рождения. И даже есть ты совсем на файф о клок ти двинишься и будесь совершать конституционный после обеденный это ничего по сути не изменит.
100 847939
>>847932
Наоборот. Перевести нельзя, у слов есть семантика, они понимаются так как написаны и создают нити, сети.
А вот понять - это пожалуйста. Даже свое мышление переключаешь потом с французского на английский или на испанский.
Например когда сон на испанском то по пробуждению у тебя по одному ум устроен, а ежели на русском приснится, то по иному. Или как перед сном думаешь на русском, потом на английский если перейдешь, то мысль яснее станет, ибо язык проще.
Так же с литературой. Просто ты языков не знаешь
101 847940
>>847926
Искренне восхищаюсь твоей непробиваемостью и неподражаемым умением видеть только то, что тебе удобно, откидывая всё "лишнее".

>вторая часть немецкой цитаты не имеет смысла


Как, зная язык, можно не уметь читать? Даже я со своим практически полностью забытым школьным немецким в общих чертах улавливаю, о чём речь.

>Судя по архаичной орфографии нечто старое.


Гёте или Шиллер, Xenien писались ими в паре, и авторство конкретного двустишия установить сегодня невозможно.

>>847929

>Может с того, что она испанская и в книге, которую ты не читал, описывается Испания?


>Cien años de soledad


Ты так внимательно читал (несомненно, на испанском), что решил, что Макондо — это Испания? Good Lord.

Пиздец, кто-нибудь скажите, что это всё троллинг, я отказываюсь верить в подобную тупость на полном серьёзе. Вы кажетесь детьми, но как только разеваете рот, то становится ясно, что таких глупых детей не бывает.
102 847941
Алсо, посоны, а как это вы ещё не пришли к тому, что вся мировая литература — это заговор жидорозенкрейцеров-переводчиков, которые вешают лапшу на уши зумерам всех эпох и столетий, скрывая Истинное Знание от непосвященных?
103 847942
На днях меня очень позабавил разговор, который он вел в павильоне минеральных вод с известным доктором Л., пришедшим дать указания больным.

Дядюшка пожаловался на зловоние за окнами павильона, шедшее от ила и грязи, оставляемых рекой при отливе. Он сказал, что эти испарения — зараза и они пагубны для слабых легких многочисленных больных чахоткой, которые приходят пить воду.

Доктор подслушал это, подошел к нему и заявил, что он ошибается. Люди, сказал он, так заражены пошлыми предрассудками, что философия бессильна их вразумить. Затем трижды хмыкнул и пустился в ученые объяснения природы зловония.

Он сказал, что зловоние или вонь есть ощущение обонятельных нервов и может возникать по совершенно другим основаниям, что stinkcn по-голландски означает «испускать самый приятный запах», а также «сильнейшую вонь», как это явствует из перевода Ван Влудела прекрасной оды Горация «Quis imilta gracilis» и т. д. (в которой слова liquidis porfusus odoribus он переводит van civet et moshata gestinken). Затем доктор заявил, что люди toto caelo придерживаются различных мнений о запахах, подобно тому как имеют различные мнения о красоте, что французам нравится запах гниющего мяса, равно как готтентотам в Африке и диким обитателям Гренландии, и что негры на берегу Сенегала не притронутся к рыбе, покуда она не начнет гнить; эти народы отдают предпочтение тому, что обычно называют зловонием, ибо они не избалованы роскошью и не подвержены причудам и капризам. По его мнению, аромат навоза, который принято считать зловонным, весьма приятен для органов обоняния, так как каждый человек, которому противен запах чужих экскрементов, с особым удовольствием вдыхает аромат своих собственных, что могут засвидетельствовать все присутствующие леди и джентльмены.

Жители Мадрида и Эдинбурга, сказал он, получают особое удовлетворение, вдыхая собственные испарения, которые всегда пропитаны запахом экскрементов, и высокоученый доктор Б. в своем трактате «О четырех пищеварениях» объясняет, каким образом летучие испарения из кишок возбуждают деятельность животного организма.

Доктор утверждал, что покойный великий герцог Тосканский, из рода Медичи, который изощрял свою чувственность с рассудительностью философа, столь был восхищен этим ароматом, что приказал извлечь эссенцию из нечистот и пользовался ею как усладительными духами. А что до него, доктора, то он, когда приходит в дурное расположение духа или устает от работы, тотчас же испытывает приятное облегчение, если наклоняется над стульчаком с его содержимым, что отнюдь не должно никого удивлять, так как содержание стульчака изобилует теми же летучими солями, которые столь охотно вдыхают даже самые слабые больные после того, как химики извлекут и возгонят эти соли.

Присутствующие заткнули носы, но доктор, не обратив ни малейшего внимания на этот знак, продолжал разглагольствовать о том, что многие зловонные вещества не только приятны, но и целебны, например ассафетида и другие медицинские смолы, коренья, зелень, а превыше всего целительны жженые перья, ямы для дубленья кож, свечной нагар и проч. Короче говоря, он привел вполне достаточно ученых доводов, чтобы у его слушателей ум зашел за разум, и от зловония перешел к грязи, которая, по его словам, также является ошибочным понятием, поскольку тот предмет, каковой так называют, есть только некое изменение вещества, состоящего из тех же самых частей, которые входят в состав любого вещества. В самом грязном веществе, который мы найдем в природе, философ усмотрит не что иное, как землю, воду, соль и воздух, из коих оно состоит. И что до него, доктора, то ему все равно, выпить ли грязной болотной воды, если он будет уверен, что в ней нет ничего ядовитого, или стакан воды из Горячего источника.
103 847942
На днях меня очень позабавил разговор, который он вел в павильоне минеральных вод с известным доктором Л., пришедшим дать указания больным.

Дядюшка пожаловался на зловоние за окнами павильона, шедшее от ила и грязи, оставляемых рекой при отливе. Он сказал, что эти испарения — зараза и они пагубны для слабых легких многочисленных больных чахоткой, которые приходят пить воду.

Доктор подслушал это, подошел к нему и заявил, что он ошибается. Люди, сказал он, так заражены пошлыми предрассудками, что философия бессильна их вразумить. Затем трижды хмыкнул и пустился в ученые объяснения природы зловония.

Он сказал, что зловоние или вонь есть ощущение обонятельных нервов и может возникать по совершенно другим основаниям, что stinkcn по-голландски означает «испускать самый приятный запах», а также «сильнейшую вонь», как это явствует из перевода Ван Влудела прекрасной оды Горация «Quis imilta gracilis» и т. д. (в которой слова liquidis porfusus odoribus он переводит van civet et moshata gestinken). Затем доктор заявил, что люди toto caelo придерживаются различных мнений о запахах, подобно тому как имеют различные мнения о красоте, что французам нравится запах гниющего мяса, равно как готтентотам в Африке и диким обитателям Гренландии, и что негры на берегу Сенегала не притронутся к рыбе, покуда она не начнет гнить; эти народы отдают предпочтение тому, что обычно называют зловонием, ибо они не избалованы роскошью и не подвержены причудам и капризам. По его мнению, аромат навоза, который принято считать зловонным, весьма приятен для органов обоняния, так как каждый человек, которому противен запах чужих экскрементов, с особым удовольствием вдыхает аромат своих собственных, что могут засвидетельствовать все присутствующие леди и джентльмены.

Жители Мадрида и Эдинбурга, сказал он, получают особое удовлетворение, вдыхая собственные испарения, которые всегда пропитаны запахом экскрементов, и высокоученый доктор Б. в своем трактате «О четырех пищеварениях» объясняет, каким образом летучие испарения из кишок возбуждают деятельность животного организма.

Доктор утверждал, что покойный великий герцог Тосканский, из рода Медичи, который изощрял свою чувственность с рассудительностью философа, столь был восхищен этим ароматом, что приказал извлечь эссенцию из нечистот и пользовался ею как усладительными духами. А что до него, доктора, то он, когда приходит в дурное расположение духа или устает от работы, тотчас же испытывает приятное облегчение, если наклоняется над стульчаком с его содержимым, что отнюдь не должно никого удивлять, так как содержание стульчака изобилует теми же летучими солями, которые столь охотно вдыхают даже самые слабые больные после того, как химики извлекут и возгонят эти соли.

Присутствующие заткнули носы, но доктор, не обратив ни малейшего внимания на этот знак, продолжал разглагольствовать о том, что многие зловонные вещества не только приятны, но и целебны, например ассафетида и другие медицинские смолы, коренья, зелень, а превыше всего целительны жженые перья, ямы для дубленья кож, свечной нагар и проч. Короче говоря, он привел вполне достаточно ученых доводов, чтобы у его слушателей ум зашел за разум, и от зловония перешел к грязи, которая, по его словам, также является ошибочным понятием, поскольку тот предмет, каковой так называют, есть только некое изменение вещества, состоящего из тех же самых частей, которые входят в состав любого вещества. В самом грязном веществе, который мы найдем в природе, философ усмотрит не что иное, как землю, воду, соль и воздух, из коих оно состоит. И что до него, доктора, то ему все равно, выпить ли грязной болотной воды, если он будет уверен, что в ней нет ничего ядовитого, или стакан воды из Горячего источника.
104 847944
>>847941
Я пришел с тех пор, как узнал, что оригинальные три мушкетера на французском в 12 томах у Дюма.
105 847946
>>847940

>троллинг


>тупость



У тебя очень примитивный словарный запас, совсем небольшой. Это выдает в тебе дегенерата, у которого кстати и женщины нет. Кто же с таким уродом будет.
106 847973
>>847932
Нет, язык в принципе невозможно перевести, что бы было то же самое но на другом языке.
Можно только написать нечто схожее на новом языке.
Тут идет перевод через перевод.
Слово walking, ты переводишь слово в реальность, и понимаешь это когда я вот так ногами хожу туда и сюда. Потом ты к этому хождению подбираешь русское слово, например - гулять.
Гулять это перевод реальности в слова.
Walking невозможно перевести как гулять. Это однохуйственно что сказать хуй это ветер или 35 это 9.
>>847940

> в общих чертах улавливаю


Анусом ты улавливаешь пинусы. Поймал тебя в очередной раз как дешевку на пиздеже.
Даже сейчас забудем о архаичном и заумном строении предложения.
Одно слово Schelm За последние 10 веков, многократно поменяло значение. И ты хочешь мне сейчас напиздеть, что ты знал происхождение слова и знал, как именно его использывали во времена Гёте?

Althochdeutsch scelmo, scalmo bedeutete Pest, Seuche, auch Aas und davon ausgehend, als Schimpfwort, Schuft oder Betrüger.[1][2][3]

Das Wort Schelm war im Hochmittelalter des 12. und 13.Jahrhunderts ein ritterlicher Beiname und bedeutete Todbringer. Dieser Beiname deutete wohl auf die Kampfeigenschaften des Ritters hin. Im Spätmittelalter wurde die ursprüngliche Bedeutung des Wortes Schelm mit der Tätigkeit des Scharfrichters verbunden und dadurch auch zur Bezeichnung dieser Berufsgruppe. Schelme gehörten zu einer sozialen Randgruppe: Sie waren Angehörige eines zwar unentbehrlichen, aber verachteten Berufsstandes. Als solche lebten Schelme in einem zweideutigen Verhältnis mit einer auf sie angewiesenen, aber sie gleichzeitig ächtenden „besseren Gesellschaft“. Die Bezeichnung Schelm gegenüber anderen wurde deshalb als schwere Beleidigung angesehen und war noch im 17. Jahrhundert als Verbalinjurie strafbar. Ein Schelm ist in der letzten Bedeutung des Wortes auch ein Dummkopf. In dieser Bedeutung taucht das Wort heute nur noch in der Übersetzung der Devise des britischen Hosenbandordens auf, die lautet:
107 848004
>>847973
Шиз, ты опять таблетки забросил?
108 848206
>>847946
Словарный запас бывает ограниченный. Примитивным можно назвать, к примеру, твою техника сосания хуя. Что касается моих женщин, то если не считать твою мамку (потому что секс подобного рода считается перверсией, в частности зоофилией) то было их у меня вполне достаточно, из них как минимум 6 - аспиранток филологического фактультетов разных высших учебных заведений.
109 848208
>>848206
Я сделал несколько грамматических ошибок в части согласования, прошу меня не корить - это ебаная автозамена в телефоне, а пальцы у меня толстые и мощные (что, собственно, твоей мамке очень нравится).
110 848228
>>848208
Ебать у инцелафантащии
111 848243
-Но сегодня обязательно должно прийти письмо!
-Извините, Полковник, но только смерть приходит обязательно.
112 848270
>>848206
Ну я же говорю, ты сплошной примитив. Тебе не писать, тебе читать надо учиться и устной речи.
У тебя русский как будто не родной, речь примитивная и вся разбавлена какой-то школьной поебенью.
113 848554
Потоки слов, относящихся к самым узким, специальным дисциплинам и направлениям, хлынули на пожилого редактора, которого ты с первого взгляда окрестил «сухопарым, сгорбленным человечком», но не потому, что он более сухопар, сгорблен и более человечек, чем все остальные, и не потому, что сочетание «сухопарый, сгорбленный человечек» присуще его манере выражаться, а потому, что он как бы явился из мира, где еще… — нет, не так; он как бы вышел из книги, в которой еще встречаются… — тоже нет; вот: он как бы явился из мира, где еще читают книги, в которых встречаются «сухопарые, сгорбленные человечки»
114 848555
>>848554
"Если однажды зимней ночью путник", Итало Кальвино
115 848745
>>848270

> Примитив


Не не, не сворачивай с темы. У меня же женщин нет, забыл? Ты либо на одну кнопку дави, либо на другую. Строить из себя филологического сноба и, одновременно, презрительную альфу у тебя как-то не выходит, - смешно, давай, для начала, по очереди. Слушаю.
116 849037
Кратко об истоках коммунизма:

Коммунистические воззрения при своём зарождении опирались на требование социального равенства на основе общности имущества. Одними из первых формулировок коммунизма в средневековой Европе были попытки модернизации христианской теологии и политики в форме философии бедности (не путать с нищетой). В XIII—XIV веках её разработали и пытались применить на практике представители радикального крыла францисканцев. Они одинаково противостояли мистической или монашеской аскезе и абсолютизации частной собственности. В бедности они видели условия праведности в мире и спасения общества. Речь шла не столько об общем имуществе, сколько об общем отказе от имущества. При этом идеология коммунизма была христианско-религиозной.
sage 117 849132
>>849037
При этом элита живет в цекашных домах на Арбате и отдыхает в Париже

Анимал фарм
sage 118 849196
Насчёт коммунизма. Как обеснял свой побег перебежчик века Шевченко:

Как отмечается, многие бывшие соратники Шевченко уверены, что его решение остаться в США «созрело у него только в Нью-Йорке, после того как он увидел, что можно жить по-человечески не только за высокими заборами спецдач».

Заборы спецдач.

Хотя он конечно предатель, но видимо трудно было работать в МИД СССР.
119 849328
Раз про коммунизм заговорили, вспомним поздний совок)
https://www.youtube.com/watch?v=Pr_kjtWFrHI
120 849738
>>849037

>В бедности они видели условия праведности в мире и спасения общества.


В советской анимации постоянно делался упор на возвеличивании благородства нищеты. Тех кто хотел жить иначе — сжигали как еретиков. Элите позволялось жить нормально, так как они были членами Ордена, который строго следил за тем чтобы люди спаслись. А вот фарцовщиков сажали за джинсы и пластинки.
121 850223
>>849738
Но ведь ты есть просто промытый леброн. Ведь ценности позднего совка позволили рыночку победить, даже мораль бандитов вполне сочеталась с поздним совком. Об этом и исследования есть. Оказывается, индивидуализм и дрочево на частное прям перло у советских граждан, а вместо универсальных этических норм и этих ваших моральных кодексов строителя коммунизма занимала верность группе, тусовочке, желание выебнуться.
Отсюда и духовные поиски, заканчивающиеся поеботой уровня Рериха с Блаватской, отсюда все эти Высоцские с горами и дрочевом на частную жизнь, отсюда неебаться некритическое прочтение местной и забугорной классики (совки в упор не видели, что Дойл - империалист, например).
А ты раздел попутал, еблан)))
122 851984
Я был в мужском туалете на такой здоровенной автостоянке, где можно заправиться, отдохнуть и пожрать. У писсуара увидел шесть мужиков: они расстегнули ширинки и вытащили свои хуи почти синхронно. Выглядело потрясающе – словно расстрел или некий секретный ритуал масонского рукопожатия. Мужчины в мужском туалете ведут себя по-особому. Они много не говорят, но если говорят, то громоподобно, словно желают сказать: «Эй, я не боюсь разговаривать в мужском туалете!» Они ведут себя в мужском туалете очень по-мужски, чтобы никто не подумал, что они пидарасы. Здесь нет слабаков! Мы в мужском туалете. В наших руках хуи. Мы ссым по-своему! Да! Мужчина под башмаком своей жены или подружки, попадая в мужской туалет, становится ходячим принципом маскулинности. Это временный клуб, где мужчины, объединённые нуждой помочиться, суть мужчины.


Генри Роллинз "Железо"
123 852012
>>850223
Пиздуй в /po/рашу.
124 852031
>>850223

> Отсюда и духовные поиски, заканчивающиеся поеботой уровня Кастанеды с Шри Ауробиндо, отсюда все эти Керуаки с веществами и дрочевом на частную жизнь пидаров, отсюда неебаться некритическое прочтение местной и забугорной классики


Нутыпонел, да?
125 852033
126 852044
Тараканы – ваши боги. Вы слабы. Вы должны бы молиться им. Они – более совершенная форма жизни, чем вы. Вы затраханы своими идиотскими идиосинкразиями. Вам нужны психоаналитики, транквилизаторы, вам нужен отпуск, вы начинаете войны, совершаете суицид, вы крадёте, вы лжёте, вы мошенничаете. Вы слабы. Вы не можете выжить, вы слишком заняты – таскаете свои огромные мозги. Вынуждены строить тюрьмы, чтобы ваши сородичи не убили вас. Вы убиваете всё. Вы живёте в страхе. Вы не можете жить просто и красиво, как таракан. Вы делаете аборты. Вы занимаетесь бессмысленной деятельностью. Вы слабы, тараканы – ваши боги. Вы недостойны– даже целовать гладкие чешуйки на брюшке матери-тараканихи. Вам они отвратительны, вы их боитесь. Их больше, чем таких, как вы. Вам тошно даже смотреть на них, они заставляют вас блевать. Вы слабы. Тараканы – ваши боги. Отдайте им свою тарелку пищи. Сделаете вы это или нет, они переживут вас и вашу тупость. Вы пытаетесь истребить их газом и ядом, точно так же, как собственный вид. Но таракан возвращается, он ещё сильнее, проворнее, он получил иммунитет. Вы смотрите телевизор, вы запираете двери, чтобы защитить себя от себе подобных. Вы колетесь, продаёте свои тела, вы находите новые изобретательные способы калечить себя и других. Вы слабы. Тараканы – ваши боги.


Генри Роллинз "Железо"
Screenshot2023-02-20-22-49-58-715org.geometerplus.zlibrary.ui.android.png396 Кб, 720x1280
127 852104
Д. Е. Галковский "Письма сестры"
128 853227
>>852104
Дорогой Мартин Алексеевич...
image.png1015 Кб, 1200x800
129 853468
Присмотрись, далее, к нравам твоих современников: с трудом можно ладить даже с самым уживчивым из них, чтобы не сказать, что кое-кто из них еле выносит самого себя. Я отказываюсь понять, что в этом мраке, в этой грязи, при такой текучести и материи, и времени, и движения, и движимого могло бы еще стать предметом почитания или же вообще серьезного отношения. Наоборот, следует бодро ждать своего естественного конца, не досадуя на его замедление и утешая себя следующими двумя положениями. Во-первых, со мной не может случиться ничего, что не отвечало бы природе Целого. Во-вторых, я могу не делать ничего против моего божества и гения. Ибо никто не может принудить меня к этому.

Марк Аврелий, Размышления
130 853483
>>853468
Назначить наследником ебанутого сына жены этому куколду его божество и гений посоветовали?
image.png212 Кб, 434x512
131 853488
>>853483
Причина баха?
joaquin-phoenix-oh.gif805 Кб, 498x209
132 853523
>>853483
Так это ж троллинг был. После нас хоть проёб.
133 853553
>>853483
Не было никакого марка Аврелия, это шутка средневековых гуманистов, решили придумать идеального барена.
134 853697

> Интересно, можно ли определить по творчеству великих русских или французов, в какое время суток они работали. Достоевский ночью, Толстой днем? Флобер ночью, Бальзак днем? Я стараюсь не писать ночью – не хочу подмешивать в свои истории химию темных сил.



Леон Де Винтер "Небо Голливуда"
27835454025252387609530968916362479859450563n.jpeg122 Кб, 1080x1350
135 853741
Но в наше время ничему
Нельзя нарушить тишину:
Что может падать, то упало,
Что мрет, то умерло давно,
Что живо, то бессмертно стало;
Но время вживе удержало
Воспоминание одно!
И море пенится и злится,
И сильно плещет и шумит,
Когда волнами устремится
Обнять береговой гранит:
Он вдался в море одиноко,
На нем чернеет крест высокой.
Всегда скалой отражена,
Покрыта пылью белоснежной,
Теснится у волны волна,
И слышен ропот их мятежный,
И удаляются толпой,
Другим предоставляя бой.

Лермонтов, из черновика Демона
image.png1,2 Мб, 1280x853
136 853959
Боги или безвластны, или же всевластны. Если они безвластны, то зачем ты молишься им? Если же они всевластны, то не лучше ли молиться о том, чтобы не бояться ничего, не желать ничего, не огорчаться ничем, нежели о наличности или отсутствии чего- либо?
Вот человек, который молится: «Хорошо бы добиться обладания этой женщиной!» Ты же молись: «Хорошо бы не желать обладания ею». Другой: «Хорошо бы избавиться от этого человека!» Ты молись: «Хорошо бы не нуждаться в этом избавлении!» Третий: «Хорошо бы сохранить ребенка в живых!» Ты молись: «Хорошо бы не бояться потерять его!» Переделай на этот лад все молитвы и посмотри, что из этого выйдет.

Марк Аврелий, Размышления
137 854199
Я задремал. Ты ушла молчаливо,
Принарядившись, как будто к венцу,
И через час принесла торопливо
Гробик ребенку и ужин отцу.
138 854257
Пол Уиткавер - Вслед кувырком

", жёлтая тварь, похожая на кролика с чёрными кончиками длинных ушей, розовыми щеками и улыбкой нестерпимой сладости,"
139 854976
Наружно граф нисколько не изменился за время нашей двухлетней разлуки. То же маленькое худое тело, жидкое и дряблое, как тело коростеля. Те же узкие чахоточные плечи с маленькой рыженькой головкой. Носик по-прежнему розов, щеки, как и два года тому назад, отвисают тряпочками. На лице ничего смелого, сильного, мужественного... Всё слабо, апатично и вяло. Внушительны одни только большие, отвисающие вниз усы. Моему другу кто-то сказал, что ему идут длинные усы. Он поверил и теперь каждое утро меряет, насколько длиннее стала растительность над его бледными губами. С этими усами он напоминает усатого, но очень молодого и хилого котенка.
Чехов «Драма на охоте»
140 855131
141 855544
>>854976

> С этими усами он напоминает усатого


Отличным стилистом был Антон Палыч
>>854257
Это про Пикачу?
142 855557
>>807858 (OP)
Спасибо за пикрил, умер от кринжа.
# OP 143 855646
>>855557
Мертвые не постят на борде, не пизди.
144 855650
>>855646
Мертвые постоят на мёртвой борде. Все логично.
# OP 145 855693
>>855650
Человек человеку человек
А зомби зомби зомби
IMG20230305154017871.jpg171 Кб, 1280x1109
146 855741
147 855745
>>855557
Какой литературы?
148 855753
>>855741
Ну а что ещё может читать двачер? Зато это не видео а4 с шутками про говно и пирожки с калом, это ведь осознанная копрофилия а не врождённая. Пынемать надо!
VID20230307074135884.mp4114 Кб, mp4,
854x480, 0:03
149 856350
The Peter Pinguid Society was named for the commanding officer of the Confederate man-of-war "Disgruntled," who early in 1863 had set sail with the daring plan of bringing a task force around Cape Horn to attack San Francisco and thus open a second front in the War For Southern Independence. Storms and scurvy managed to destroy or discourage every vessel in this armada except the game little "Disgruntled," which showed up off the coast of California about a year later. Unknown, however, to Commodore Pinguid, Czar Nicholas II of Russia had dispatched his Far East Fleet, four corvettes and two clippers, all under the command of one Rear Admiral Popov, to San Francisco Bay, as part of a ploy to keep Britain and France from (among other things) intervening on the side of the Confederacy. Pinguid could not have chosen a worse time for an assault on San Francisco. Rumors were abroad that winter that the Reb cruisers "Alabama" and "Sumter" were indeed on the point of attacking the city, and the Russian admiral had, on his own responsibility, issued his Pacific squadron standing orders to put on steam and clear for action should any such attempt develop. The cruisers, however, seemed to prefer cruising and nothing more. This did not keep Popov from periodic reconnoitring. What happened on the 9th March, 1864, a day now held sacred by all Peter Pinguid Society members, is not too clear. Popov did send out a ship, either the corvette "Bogatir" or the clipper "Gaida-mak," to see what it could see. Off the coast of either what is now Carmel-by-the-Sea, or what is now Pismo Beach, around noon or possibly toward dusk, the two ships sighted each other. One of them may have fired, if it did then the other responded; but both were out of range so neither showed a scar afterward to prove anything. Night fell. In the morning the Russian ship was gone. But motion is relative. If you believe an excerpt from the "Bogatir" or "Gaidamak" 's log, forwarded in April to the General-Adjutant in St Petersburg and now somewhere in the Krasnyi Arkhiv, it was the "Disgruntled" that had vanished during the night.

Общество было названо в честь офицера, командующего «Рассерженным» – военным кораблем конфедератов; в начале 1863 года Жирный Питер вышел в море, лелея дерзкий план обогнуть мыс Горн и, высадив десант, штурмом взять Сан-Франциско с целью открыть второй фронт в войне за независимость Юга. Штормы и цинга повредили и обескуражили все суда эскадры, кроме маленького и задорного «Рассерженного», который объявился у берегов Калифорнии примерно год спустя. Однако коммодор Жирный Питер не знал, что русский царь Николай II отправил Дальневосточный флот – четыре корвета и два клипера под командованием контр-адмирала Попова – в залив Сан-Франциско, рассчитывая (помимо прочего) помешать Британии и Франции выступить на стороне конфедератов. Худшего времени для штурма Сан-Франциско Жирный Питер выбрать не мог. Той зимой ходили слухи, что конфедератские крейсеры «Алабама» и «Самтер» действительно готовятся атаковать город, и русский адмирал под свою ответственность привел Тихоокеанскую эскадру в полную боевую готовность на случай, если таковая попытка будет предпринята. Но крейсеры, похоже, предпочитали лишь крейсировать. Попов тем не менее периодически выходил на разведку. До сих пор неясно, что же произошло 9 марта 1864 года, в день, ставший священным для всех членов Общества Жирного Питера. Попов выслал то ли корвет «Богатырь», то ли клипер «Гайдамак» посмотреть, что там видно на море. То ли возле города, известного нынче как Кармел-у-моря, то ли на берегу, где сейчас Пизмо-Бич,[42] ближе к вечеру, а может, в сумерки, корабли заметили друг друга. Возможно, один из них выстрелил, в этом случае другой ответил; оба промахнулись, поскольку ни на том ни на другом впоследствии не обнаружилось ни царапины. Наступила ночь. Утром русский корабль исчез. Точнее, исчезновение было взаимным. Если верить выдержкам из вахтенного журнала «Богатыря» или «Гайдамака», отправленным в апреле генерал-адъютанту в Петербург и затерявшимся ныне где-то в Красном архиве, то в ту ночь пропал как раз «Рассерженный».

Пиздец Пинчон и его редактор эрудиты и энциклопедисты.
VID20230307074135884.mp4114 Кб, mp4,
854x480, 0:03
149 856350
The Peter Pinguid Society was named for the commanding officer of the Confederate man-of-war "Disgruntled," who early in 1863 had set sail with the daring plan of bringing a task force around Cape Horn to attack San Francisco and thus open a second front in the War For Southern Independence. Storms and scurvy managed to destroy or discourage every vessel in this armada except the game little "Disgruntled," which showed up off the coast of California about a year later. Unknown, however, to Commodore Pinguid, Czar Nicholas II of Russia had dispatched his Far East Fleet, four corvettes and two clippers, all under the command of one Rear Admiral Popov, to San Francisco Bay, as part of a ploy to keep Britain and France from (among other things) intervening on the side of the Confederacy. Pinguid could not have chosen a worse time for an assault on San Francisco. Rumors were abroad that winter that the Reb cruisers "Alabama" and "Sumter" were indeed on the point of attacking the city, and the Russian admiral had, on his own responsibility, issued his Pacific squadron standing orders to put on steam and clear for action should any such attempt develop. The cruisers, however, seemed to prefer cruising and nothing more. This did not keep Popov from periodic reconnoitring. What happened on the 9th March, 1864, a day now held sacred by all Peter Pinguid Society members, is not too clear. Popov did send out a ship, either the corvette "Bogatir" or the clipper "Gaida-mak," to see what it could see. Off the coast of either what is now Carmel-by-the-Sea, or what is now Pismo Beach, around noon or possibly toward dusk, the two ships sighted each other. One of them may have fired, if it did then the other responded; but both were out of range so neither showed a scar afterward to prove anything. Night fell. In the morning the Russian ship was gone. But motion is relative. If you believe an excerpt from the "Bogatir" or "Gaidamak" 's log, forwarded in April to the General-Adjutant in St Petersburg and now somewhere in the Krasnyi Arkhiv, it was the "Disgruntled" that had vanished during the night.

Общество было названо в честь офицера, командующего «Рассерженным» – военным кораблем конфедератов; в начале 1863 года Жирный Питер вышел в море, лелея дерзкий план обогнуть мыс Горн и, высадив десант, штурмом взять Сан-Франциско с целью открыть второй фронт в войне за независимость Юга. Штормы и цинга повредили и обескуражили все суда эскадры, кроме маленького и задорного «Рассерженного», который объявился у берегов Калифорнии примерно год спустя. Однако коммодор Жирный Питер не знал, что русский царь Николай II отправил Дальневосточный флот – четыре корвета и два клипера под командованием контр-адмирала Попова – в залив Сан-Франциско, рассчитывая (помимо прочего) помешать Британии и Франции выступить на стороне конфедератов. Худшего времени для штурма Сан-Франциско Жирный Питер выбрать не мог. Той зимой ходили слухи, что конфедератские крейсеры «Алабама» и «Самтер» действительно готовятся атаковать город, и русский адмирал под свою ответственность привел Тихоокеанскую эскадру в полную боевую готовность на случай, если таковая попытка будет предпринята. Но крейсеры, похоже, предпочитали лишь крейсировать. Попов тем не менее периодически выходил на разведку. До сих пор неясно, что же произошло 9 марта 1864 года, в день, ставший священным для всех членов Общества Жирного Питера. Попов выслал то ли корвет «Богатырь», то ли клипер «Гайдамак» посмотреть, что там видно на море. То ли возле города, известного нынче как Кармел-у-моря, то ли на берегу, где сейчас Пизмо-Бич,[42] ближе к вечеру, а может, в сумерки, корабли заметили друг друга. Возможно, один из них выстрелил, в этом случае другой ответил; оба промахнулись, поскольку ни на том ни на другом впоследствии не обнаружилось ни царапины. Наступила ночь. Утром русский корабль исчез. Точнее, исчезновение было взаимным. Если верить выдержкам из вахтенного журнала «Богатыря» или «Гайдамака», отправленным в апреле генерал-адъютанту в Петербург и затерявшимся ныне где-то в Красном архиве, то в ту ночь пропал как раз «Рассерженный».

Пиздец Пинчон и его редактор эрудиты и энциклопедисты.
150 856370
>>847852
Без пруфов с супом ты обычный пиздабол. Сфоткай свои книги с супом, как положено, тогда и шизи.
D5A1B6EB-32C4-4560-965C-C1BD7BB15349.jpeg1,8 Мб, 3264x2448
151 856506
>>856370
Ты меня раскусил, в данный момент 3 одинаковые книги в бумаге, на разных языках не имею.
152 856528
>>856506
Ну верю-верю, лингвист. Но хоть бы суп приложил с датой, из уважения к традициям двача.
FF45A8AB-5A9E-4F14-A666-00795ACE924A.jpeg1,6 Мб, 3264x2448
153 856561
>>856528
Надеюсь сейчас сможешь спать спокойно?
154 856564
>>856561
Молодец, сразу бы так. Где живешь сейчас?
155 856568
>>856564
Ну кто же знал, что такие недоверчевые аноны тут сидят; сейчас в Германии, до пыня-крига собирался возвращаться в Россию.
156 856569
>>856568
Недоверчивость - это база. К родственникам приехал или рабочую визу полчуить смог?
157 856573
>>856569
У меня бабка поволжская немка, я 25 лет назад с родителями приехал. У меня двойное гражданство, по крайней мере в теории, русский паспорт почти год не могу получить.
158 856574
>>856573
Повезло-повезло.
159 856576
>>847926

> Если ты не читаешь оригинал - ты не читаешь оригинал


Ты же сам устраиваешь манёвры и начинаешь заранее отмахиваться от критики фразами по типу "То что ты ее не понял или понял меньше о ней, чем если бы читал перевод это уже совсем другая история".
Получается, ты лишаешь фразу "прочитать оригинал" всякого смысла, раз понятия "прочитать оригинал" и "понять книгу" перестают быть взаимосвязанными из-за твоего тупого определения того, что такое "читать оригинал".
Тогда почему для тебя вообще важно, читал ли кто оригинал или нет? Зачем ты срёшься тогда? Люди спорят с тобой и рвутся, потому что для них "прочитать оригинал" равнозначно "понять книгу", как бы ты ни переопределял это понятие, и если ты собираешься притворяться, что для тебя эта фраза не несёт того же веса и смысла, что и для других, ты либо очень наглый тролль, либо очень тупой идиот.
Уже сто лет в /b/ аналогичный трюк используют, доказывая, что "вы все по сути воры". Переопределения не работают, геноссе.
160 856581
>>856574
Германия не утопия, есть свои подводные. Как я и говорил, до актуальных собитий я собирался вернуться, по крайней мере на время.
>>856576
Причем здесь переопределения?
Читать оригинал это просто факт, либо ты делаешь это, либо нет.

>"прочитать оригинал" и "понять книгу"


Это ты ставишь между этими двумя фразами знак ровно и делаешь вид, что это общепринятое понятие.
Но это не так. Да в потенциале, конечно же читая оригинал у тебя есть шанс понять книгу максимально так как хотел автор.
Но твое утверждения приводит к абсурду типа: читал книгу в оригинале, но не понял значит не читал книгу в оригинале.
161 856586
>>856581

> делаешь вид, что это общепринятое понятие


Не будь оно общепринятым, зачем бы люди тогда так рвались и ругались от намёка, что книгу в оригинале они не читали? Тут ведь никто не порвётся, если начать говорить, что они читали книгу не в обложке (мягкую обложку за обложку не считаю).

> Но твое утверждения приводит к абсурду типа: читал книгу в оригинале, но не понял значит не читал книгу в оригинале.


Ты сам в своих утверждениях проводишь полную параллель между фразами "не читал оригинал" и "не читал книгу вообще". Вот, например:

> Если ты читаешь Вавилонскую библиотеку - в авторстве Васи Пупкина, то ты читаешь Васю Пупкина, даже если на обложке написано Борхес


Конечно же, невозможно понять книгу, если ты её не читал, а читал вместо этого что-то другое.
Таким образом, всё сводится к спору о том, равнозначен ли перевод оригиналу, но ты нарочно сдвигаешь понятия и пытаешься победить в оригинальном споре, использующем оригинальную терминологию, доказав легитимность терминологии подложной. Интересно, как греки называли такой сорт демагогии.

> Германия не утопия, есть свои подводные


Я хоть и срусь с тобой, но послушать впечатления было бы интересно.
162 856589
>>856586

>Конечно же, невозможно понять книгу, если ты её не читал, а читал вместо этого что-то другое.


Перевод это не оригинал, автор оригинала и автор перевода это разные люди - да.
Но перевод и оригинал, они стоят в заимосвязи. Это не рандомная книга одного человека и рандомная книга другого. Перевод пытается приблизиться к оригиналу но он им не является и являться не может.
Ты не понимаешь просто, до какого абсурда доводят твои маня-теории: Шейкспир сидел блядь и писал своего Гамлета русскими буквами, на современном русском языке, которого в его время даже не существовало? Или какая еще интерпритация может быть? Как у Платона на небесах в шкафу у ангелов лежит оригинальный, исконный Гамлет, на универесальном, общечеловеческом языке. А Шейкспир списывал с этого исконного Гамлета на английском, а переводчик на русском? Но даже при такой шизофазии, ты наверное читаешь отображение исконного Гамлета, хорошо дам тебе оригинального Гамлета. Но оригинального Шейкспира то ты все еще не читал.
>>856586

>но послушать впечатления было бы интересно


Главный минус в том, что практически во всех сферах становится хуже на протяжении последних, как минимум, 20ти лет и становится все хуже все быстрее.
Даже если при этом сейчас все еще лучше, чем во многих других странах; постоянное чувство, что все катится в жопу довольно сильно демотивирует здесь жить.
163 857071
Как ты сегодня? Всё карабкаешься наверх? Тебе рассказали все про эту лестницу. Карабкайся, и обретёшь спасение. Спорим, нелегко? Руки устали? Ещё бы, лестница-то длинная. Вера – такое слово они говорили? Надежда? Я за тобой давненько наблюдаю. Не лезешь ты ни на какую лестницу. Ты крутишься как белка в колесе.

Генри Роллинз "Железо"
IMG20230312190024583.jpg37 Кб, 749x158
164 857978
165 858014
Как говорят в армии: «Не своровали, а сам проебал». Потому что воровство – это статья, а если потерял – то твои проблемы.
166 859500
Я вижу это в твоих глазах. Они влажные, как у собаки. Ты цепляешься за соломинку, чтобы не утонуть. Ты тянешь руки, хватаясь что-то прочное. Ты слаб и нищ. Тебе нужно за что-то держаться, чтобы у тебя был козёл отпущения. Не тяни ко мне руки. Я тоже тону.

Генри Роллинз "Железо"
167 859502
>>807858 (OP)
Как ты заебал, пидор, со своей тупорылой картинкой. Жепа чешется форсить свой высер?
168 859512
>>856589
А где лучше и где не катится в жопу?
169 859513
>>858014
Вот потому армия - очень специфический, мягко говоря, общественный институт.
170 859515
>>859502
Ну пусть форсит, тебе то что?
171 859520
>>859513
Оценочное суждение. Армия для геев и лесбиянок - очень специфический общественный институт, тогда как нормальная - закономерный.
мимо
172 859527
>>859520
Нормальные люди в армии не служат. Это буквально тюрьма, а то и хуже. Надо как в Швейцарии - ополчение с ежегодными неделями тренировок или как в США на худой конец.
173 859531
>>859527
Ну, везде своя специфика.
174 859536
>>859527
Это ты себя так оправдываешь шоб не служить?
175 859543
>>859536
Служивопидораха, спок. Служат только рабы и собаки. Терпи, лол, это тебе оправдания нужны.
176 859592
Накину ещё немного армейского на вентилятор.

– Что? — спросил меня прапорщик, увидев мое изумленное лицо.
— Простите, я в армию ничего серьезнее велосипеда не водил и в технике разбираюсь поменьше, чем совсем. Половину того, что вы сказали, я вообще не понял.
— Да… потому что начальство ваше мудаки. Ты должен не лопатой и топором работать, а ключом гайки крутить здесь со мной. Поговорю с твоим взводным, может, будешь ходить в парк работать.
– До последнего момента вообще не знал, зачем пришел сюда. А БМД впервые увидел.
— Сколько здесь?
— Шестьдесят восемь дней.
— Ахуенно, — он засмеялся. — Наша армия непобедима, если залог победы будет в тупости.
177 859631
>>859592

> маняфантазии штафирки, которая прапоров только по телевизору видела


> на вентилятор


Ты такой же наивный, как и автор этого говноотрывка, да?
178 859638
179 859730
>>859512
Я жил в каждой стране мира, пынябот?
180 859739
>>859730
Воу-воу, палехче, я либураха, огонь по своим! Просто поинтересовался, интересно же. Я только в Латвии в квартире своих родственников жил и все например.
181 859747
>>859739

>я либураха, огонь по своим


Я не либерал, я правый, например.

>Просто поинтересовался, интересно же.


Смотря, что тебе важно. Если ты либерал, то тебе полагаю важно, что бы чурок сильно не обижали и пидерастов не ущемляли, что бы учитель твоим детям рассказывал как прогрессивно ебаться в жопу, что если ему не нравится быть мальчиком, ему отрежут пенис и посадят на химическую кастрацию, что бы людей не впускали в общественные места, пока он себе не поставят анальную-привику прямиком из Израиля, что бы спасти весь мир от потепления анально заставив жить людей в коробках 2 на 2 и питаться насекомыми, что бы в книгах нельзя было писать злые слова как "негр" и "пидор"... если тебе как либералу все это говно важно, то ты думаю будешь просто обожать гермашку. Главное ехать в клоаку типа Берлина - а то у нас в провинции, тебе могут дать пизды если ты в бабских одежках будешь около детской площядки шнырять.
182 859763
>>859747
Правый классический либерал?
Чурок не обижать важно леволябурахам, а мне похуй. Если чурки мирно и интегрированно живут - это хорошо. А если начинают - то тут уж сами виноваты.
183 859785
>>859763
Русские либерахи устарели лет на 10, нео-либы в европе в данный момент находятся на самом правом краю истеблишмента.

>А если начинают - то тут уж сами виноваты.


С такой позицией в народе еще ок, но в истеблишменте ты будешь считаться минимум консерватистом, скорее всего нациком.
Чурка систематически ущемленна в германии, если она насилует детей или продает наркотики - значит немечия проебалась с интеграцией и предоставлением психологической помощи. Отступающие от этого мнения считаются радикальными.
184 859801
>>859747

> злые слова как "негр" и "пидор"... если тебе как либералу все это говно важно, то ты думаю будешь просто обожать гермашку. Главное ехать в клоаку типа Берлина - а то у нас в провинции, тебе могут дать пизды


Хуясе, одно понаехало фыркает на другое.
Чем ты, кретин, для среднего Ганса отличаешься от нигры? Да ничем, та же босота и лимита, только претензий поболее будет.
185 859818
>>859801

>для среднего Ганса


А кто этого куколда будет спрашивать? Я вообще много лет назад достиг дзена и мне тупо в кайф смотреть, как базированные муслимы ебут немчуру.
Смотрю локальные новости и кайфую. Чем хуже, тем лучше.
186 860083
>>859801

>Чем ты, кретин, для среднего Ганса отличаешься от нигры


Тем, что Иван ебал немок в сорок пятом, а негры ебут сейчас....
187 860150
>>859818

> Правительство планово меняет одних куколдов на других, а я никуколд скажы им мама


>>860083

> implying ебля немок это охуеть достижение

188 870493
То, что «Борьба за жизнь» может служить и развлечению, нам известно уже со времен древнего Рима, где в рамках лозунга «ranem circenses» («народ развлекается хлебом и играми»), между прочим, гладиаторов заставляли сражаться друг с другом на радость плебсу, который таким образом удавалось заставить забыть о собственном бесправии. Точно по той же схеме сегодня применяется телевидение, видеоаппаратура и массовый футбол, которые дают незамутненному сознанию бюргера шанс побега из давящей пустоты своего существования.От чего же нас отвлекают средства массовой информации?Что же может человек такое узнать или открыть, если бы его постоянно от этого не отвлекали?То, что из драки двоих выгоду извлекает «третья сторона» — давно ни для кого не секрет. Поговорка «двое дерутся, третий радуется», безусловно, известна всем и каждому. Если мы от масштаба отдельных людей перейдем к масштабу государства или всей нашей планеты, то сможем только лишь еще раз подтвердить справедливость данного высказывания. Например, банковские системы, предоставляющие ссуды воюющему государству, безусловно, весьма заинтересованы в том, чтобы эта война окончилась как можно позднее.Посредством войн и беспорядков можно ориентировать народ таким образом, чтобы он принял учреждение некоторых организаций и даже желал их усиления, чего при свободном выборе он никогда бы не захотел (напр. НАТО, ООН).
sage 189 870503
>>870493

>«ranem circenses»


Блядь, кровь из глаз богу крови из глаз!!!
Погуглил - и точно, очередная безграмотная конспирологическая хуита.
190 870504
>>870503
Да там с переводом пиздос, у меня от запятых и падежей фейспалмы, но не похуй ли если смысл не теряется.
191 870505
>>870504
То есть это уже к редактору доëб само собой.
192 870539
>>870503
Щас бы от ошибок распознавания текста и их автокоррекции распидорашиваться в клочья. Спокухи накати.
193 870698
>>870539
Какие ошибки распознавания текста? Там непонимание или незнание автором самой латинской цитаты.
194 870710
>>870698
Тут надо добавить, что автор верит в колонию нацистов в Антарктиде.
195 870734
>>870698

> Там непонимание или незнание автором


> Daß der »Kampf ums Leben« auch der Unterhaltung dienen kann, kennen wir ja aus dem alten Rom,als man unter dem Motto »panem et circences«, (»mit Brot und Spielen unterhält man das Volk«),unter anderem Gladiatoren gegeneinander kämpfen ließ, um so die Plebs zu erfreuen und damit vonder Ohnmacht derselben abzulenken. Nach dem gleichen Prinzip verwendet man heute das Fernsehen,Video und den Massenfußball, um dem oberflächlichen Bürger eine Flucht aus der drückenden Leereseiner Existenz zu ermöglichen.

196 870756
>>870710
Благо что не в плоскую землю.
197 871048
>>870734
Жаль, но уровень немецкого конспиролога выше, чем наших. Он правильно использует цитату Ювенала. Но тогда почему в переводе такой вырвиглазный пиздец?
198 871049
>>870756
Это следующая стадия конспирологии. Когда вера в нацистские базы Антарктиды и лунный заговор уже перестаёт вставлять.
199 871051
>>871048

>перевод вышел в самиздате в 1995 году, в то время, когда даже в официальных издательствах выходили совершенно пиздецовые переводы, вроде "Оно" Кинга


>почему такой пиздец


Сам как думаешь?
200 886257
Читать значит предоставлять другому корпеть за вас. Это самая утонченная форма эксплуатации.

Эмиль Чоран
202 895299
>>895133
Топор - он такой... Топор.
203 898712
Г.Газданов "Ночные дороги"

Я думал тогда, что все мои мысли по поводу жизни, которую я наблюдал, и все мои суждения о ней объяснялись, в очень значительной степени, именно шоферской работой, пребыванием с другой стороны событий, всегда наименее привлекательной. Но было невозможно предположить, что все это были только случайности, только отступления от каких-то правил. И мне казалось, что та жизнь, которую вели мои ночные клиенты, не имела ни в чем никаких оправданий. На языке людей, живших этим, все это называлось работой. Но во Франции все называется работой: педерастия, сводничество, гадание, похороны, собирание окурков, труды Пастеровского института, лекции в Сорбонне, концерты и литература, музыка и торговля молочными продуктами. Когда я однажды привез пассажиров в знаменитый публичный дом на улице Блондель – его адрес знали тысячи людей во всех концах мира, в Мельбурне и в Сан-Франциско, в Москве и в Рио-де-Жанейро, в Токио и в Вашингтоне, – я увидел человека, который продавал порнографические открытки и которого я, конечно, знал, как знал большинство ночных профессионалов Парижа.
– Идут дела? – спросил я.
Он с возмущением ответил:
– Нет, старик, нет, не могут они идти. Вчера арестовали, позавчера арестовали, третьего дня арестовали. Это же не работа!
204 901406
И сказал С'ньЯк - Да будет Тьма! И стала Тьма. И увидел он, что это хорошо, и удалился от дел. А без его великомудрого присмотра все, разумеется, пошло по пизде
205 907239
Но я все еще медлю, размышляя о последствиях крушения наших иллюзий — у нашего поколения медленно сужаются артерии, оно становится вялым. Что вообще творится?! Рубин на Уолл-стрите, Фонда пишет книжки о диете. Что это — энтропия? Генетический порок? И злодеев уже нет. Нам сейчас так нужен Брежнев — где он? Где Никсон и Ли Мей, куда подевались Хрущев, Джонсон и Хо Ши Мин? Нет больше у общества ни героев, ни врагов. Само злодейство исчезло (по крайней мере, похоже на то), оставив мир без добра и зла, без кипения страстей — и моральный климат на планете стал мягким и банальным. Мы все гомогенизированы, вот чего я боюсь. На наших рубашках изображены крокодилы. Мы играем во «Вторжение из космоса» в темных гостиных. На смену длинным волосам пришел «Адидас». Мы стали поколением бегающих трусцой, пожирающих еду из тюбиков и делающих деньги. В центре нашей морали — пассивность. Кто из нас сможет стать мучеником? И за что он будет страдать? Времена изменились. Нынешние отцы — мои сверстники — канули в вечность, словно непросмоленные стрелы без оперения. Все пролетели мимо. Мозг Эйнштейна замариновали в формалине. Теллер последний раз появился в «Вопросах и ответах». Фон Браун тихонько уснул вечным сном; Риковера поглотила морская пучина.

Тим О'Брайен Заскок
206 909798
Когда я слышу слово «дискурс», я хватаюсь за свой симулякр.
Виктор Пелевин

Когда я слышу слово «культура», мне кажется, я теплая гильза, упавшая в траву, или стеллерова корова, съеденная в далеком 1908 году неким Поповым с товарищами.
Андрей Аствацатуров
IMG20230901002152309.jpg281 Кб, 1280x1156
207 914682
Screenshot20230627-005228.png247 Кб, 1072x1448
208 917841
209 919281
Зато с чтением все обстоит гораздо проще. Тут у меня проблем нет. Я люблю читать, особенно книги. Когда я их читаю, я задаю себе разные вопросы. Например, почему в книге написано то, что в ней написано, а не что-нибудь другое. И сам же на эти вопросы мысленно отвечаю. Потом я запоминаю свои ответы и пересказываю их студентам. Такое времяпрепровождение называется «филологией», и за него даже платят деньги. Правда, совсем небольшие.
Дело даже не в деньгах. Чтение, мне кажется, полезно, когда хочется забыть разные тревожные мысли, например, о том, что мир, в котором мы живем, чудовищно несовершенен. Эти мысли, очень грустные, заползают к нам в голову через уши, через нос, даже сквозь глаза и там в голове подолгу жужжат, как назойливые мухи. Книгой, особенно если толстой и интересной, их можно раз и навсегда прихлопнуть.
Перед чтением ты как оторванный от электрички вагон. Поезд умчался куда-то вдаль, а ты стоишь на рельсах – и ни туда, ни сюда. Как шут гороховый. Книга в такой ситуации – вещь незаменимая. Она дает тебе крепкий поджопник, как строгий армейский сержант неопытному салаге. И вот ты уже не стоишь идиотически на месте, а катишься ровным ходом туда, куда ведут прямые рельсы. И безо всяких вихляний в разные стороны и посторонних мыслей. Слава богу, в книгах нет ни людей, ни вещей. А есть одни черные крючочки и закорючки, собранные на страницах в длинные рваные цепочки. Их просто надо перебирать глазами – и все… Труд это небольшой, но уважаемый.

А.Аствацатуров
IMG20230922192348513.jpg95 Кб, 1080x1080
210 923527

>Scientific thinking wants to improve the capacity of the senses, while philosophical thinking wants to develop other senses. It is in art that both can be united. Therefore, the relation between art and technology is not yet determined. The exploration of the varieties of experience of art will serve only as an invitation to think collectively the task of art and its possibilities, by taking a detour in order to move forward.


Art and Cosmotechnics, Yuk Hui

Это правда, посоны?
15629366760690.png2,1 Мб, 1134x815
211 923553
>>923527

> I don't really give a fucking fuck about this shit told by some unfuckingknown Chinese faggot


Dvach and Obezyana, Anon Hui

Вот это правда, посан.
IMG20231109212242.jpg3,1 Мб, 3000x3000
212 943354
IMG20231109215604938.jpg270 Кб, 1278x1231
213 943355
>>943354
Бля, перевернулось
214 943402
И тут Укульссак-Духна увидел, что луна жемчужною парчою пехлевийской мешхедской одинокую дикую цветущую озябающую на горе сливу облила обдала убрала…

И тут монах увидел что у сливы было два дивных округлых девьих женственных женовидных сросшихся ствола.

Двустволая нежная трепещущая молочная жена млечная живая слива цветущая под луной была была была…

И суфий глядел на неё и шептал:

— Слива… двустволая нежная сестра жена алавастровая млечная молочная Кусс-Камышш-Халва-Ханна лунная трепетная я люблю тебя навек!..

Ты не ушла? ты не ушла? ты не ушла? возлюбленная лунная… ты не уйдешь?.. ты не ушла любовь моя!..

И Укульссак-Духна обнял сливу за кроткие розовые пахучие текучие в ночи ветви ея и поместил забыл свой зебб между шелковистых круглых ладных стволов ея словно меж сахарных ленных спелых лядвей Кусс-Халвы и забылся задохнулся умер ушел блаженно задремал:

— Кусс-Камышш-Халва вдова возлюбленная моя млечноцветущая снежнопарчовая слива жена кроткая моя! ты не ушла! ты навек насмерть со мной! Со мной любовь моя!.. Моя!..
215 949003
Бамп
216 949346
Дальше – больше. Денис понял, что план работает и что десять процентов от много – это тоже немало. И замахнулся на объегоривание солидных партнёров. Я имею в виду – «Стрелец».
– Размечтался, скотина, о кренделях небесных.
– Угу. А получил вместо этого большой коричневый калач с завитушкой.
– Калач – это в данной ситуации, получается, от слова «кал»? – я в который раз за беседу согнулся от смеха.
– Да-да, это ты удачно подметил. Какой сам, такие и подарки.

"Какой сам, такие и подарки", М. Софийский
Анек про даосов: paladria 217 949610
в конце концов Ли ЭР расстроился...

-Фольклор
" Сядь мне на носок и пропой ещё разок", колобок послушался, а лисица его " АМ" и съела"
---
"Штирлиц, характер нордически стойкий, беспощаден к врагам Рейха, награждён крестом с дубовыми лентами", кто это написал не помню, Симонов? Но цитата запала.
paladria 218 949612
" домик, домик деревенский ..."
Сумасшедший Футболист. Самый лучший поэт. Имхо.
219 949625
>>943402
Вот это реально сильно, спасибо.
Погуглил автора - одушевленная хтонь
220 949644
>>949625
И ничего не хтонь, хотя и очень "своеобычно". Зульфикаров вообще чувак крутой, ещё в СССР "наебывал систему", выдавая свою напрочь модернистскую "прозопоэзию" (куда там Соколову с его ссаным "Газибо") за использование фольклорных традиций Востока. В больших количествах читать это сложно, конечно, всё равно что рахат-лукум килограммами жрать.
221 951733
Похоже, в нейронной сети возникало нечто похожее на эмоции. Несомненно, это самое точное приближение к человеческой реакции, достигнутое на сегодняшний день.

[...] Ведь мозг, как мы знаем, способен решать сложнейшие комплексные задачи, причем с удивительной скоростью, но нарушить его работу тоже несложно.

Представьте себе идущего по улице Эйнштейна, который одновременно размышляет об общей теории поля, обдумывает устройство атомной бомбы и мысленно играет на старенькой скрипке. И вдруг перед ним непонятно откуда появляется дышащий перегаром казак в наброшенной на плечи медвежьей шкуре, складывает немытые пальцы в русское подобие фингера — так называемый — "кукис",— подносит его к лицу ученого и говорит: "На-кось, жидовская морда, выкуси!"

Вполне вероятно, что Эйнштейн, несмотря на феноменальные способности своего мозга, не только перестал бы думать об отвлеченных физических проблемах, но побледнел бы, покачнулся и потерял равновесие.

© В. Пелевин "Зенитные кодексы Аль-Эфесби"
222 952517
>>807858 (OP)
Пути, которыми можно заработать на жизнь, почти все без исключения ведут вниз. Что бы вы ни делали ради заработка самого по себе, вы не работали, а просто-напросто бездельничали или того хуже. И если человек получает только то, что платит ему наниматель, он может считать себя обманутым. Он обманывает сам себя.

Если вы зарабатываете ремеслом писателя или лектора, вы должны быть популярны, а это значит стремглав лететь вниз. Те услуги, которые общество охотнее всего оплачивает, неприятнее всего оказывать. Вам платят за то, чтобы вы были величиной меньшей, чем человек.

Генри Торо
223 952520
>>807858 (OP)
Однако в августе, когда сметались границы, захватывались целые страны, армии совершали броски на огромные расстояния, а земля от Сербии до Бельгии сотрясалась от грохота орудий, плохие новости с фронтов действительно были редкостью.

Несмотря на тысячу ревностных хроникеров, понять весь смысл происходящих в тот месяц исторических событий было нелегко. Как-то генерал Галлиени, одетый в штатское, обедал девятого августа вместе с другом в маленьком кафе Парижа. Он вдруг услышал, как за соседним столиком редактор газеты «Таи» сказал своему приятелю: «Могу сообщить тебе, что генерал Галлиени с тридцатью тысячами солдат час назад вошел в Кольмар». Наклонившись к своему собеседнику, Галлиени тихо произнес: «Вот так пишется история».

Барбара Такман
224 952586
>>827119
Это "Целый мир - один цветок"? На буддистские коаны очень похоже.
225 952742
Опять ничего не могу я понять.
Опилки мои-- в беспорядке.
Везде и повсюду, опять и опять
Меня окружают загадки.

Возьмем это самое слово о п я т ь.
Зачем мы его произносим,
Когда мы свободно могли бы сказать
"Ошесть". и "осемь" и "овосемь"?

Молчит этажерка, молчит и тахта--
У них не добьешься ответа,
Зачем это хта-- обязательно та.
А жерка. как правило, эта!

"Собака кусается"... Что ж, не беда.
Загадочно то, что собака,
Хотя и кусает с я, но никогда
Себя не кусает, однако...

О, если бы мог я все это понять.
Опилки пришли бы в порядок!
А то мне-- загадочно!-- хочется спать
От всех этих Трудных Загадок!

"Винни ПУХ.
2024 paladria 226 952745
Что будет в новом году, пишу и я ерунду...может процитируют. Отрывок из ноосферы. Почти катрен.
*
1)Мир воюет и страдает, взрыв в Китай весь потрясёт,
2)Тюрьмы сильно выгорают, много женщин пропадет.
3)И гниют и ногти, кожа. Страшно жить, приходит " рожа"
4)Перекрыт канал Суецкий, одновременно с Панамским.
5)Хорошо быть деревенским - " папой римским аквитанским"!
6)Взрыв АС, за ним второй - целый август был такой, и сентябрь тоже. Пеплом сыпет в рожи.
7) злые газы портят кровь, много фильмов про любовь
8) эра денег обнулилась.
9) НЛО в Перми разбилось, элонавты разбижались. На курятнике попались.
10) а закончит этот год на ЮАР переворот.
227 952748
Луций Анней Сенека- "О гневе":
Оглянись: куда ни взглянешь, всюду конец твоим несчастьям. Видишь вон тот обрыв? С него спускаются к свободе. Видишь это море, эту речку, этот колодец? Там на дне сидит свобода. Видишь это дерево? Ничего, что оно полузасохшее, больное, невысокое: с каждого сука свисает свобода. Посмотри на свою глотку, шею, сердце: всё это дороги, по которым можно убежать из рабства. Может быть, я показываю тебе выходы, которые требуют слишком много труда, присутствия духа, силы? Ты спрашиваешь, какой ещё путь ведёт к свободе? Да любая жила в твоем теле!
228 952753
Если этого ещё не было, то в треде сидят претенциозные мудаки.

Блажен, кто смолоду ебёт и в старости спокойно серет,
Кто регулярно водку пьет и никому в кредит не верит.
229 952770
>>952753
Ты еще "Ветер дует с юга..." Есенина процитируй или с Башорга что-нибудь принеси, любитель замшелых баянов-бабаянов.
230 952780
>>952770
В этой хуйне больше смысла, чем во всем, чем засрали тред.
231 952788
>>952780
На тебе ещё смыслов за щеку, смотри, не впади в кататонию от умственной активности:
Шёл хуй по хую
Увидел хуй на хую.
Подумал хуй:
А нахуя мне хуй
Когда я сам хуй?
Взял хуй за хуй
И выкинул нахуй.
232 952791
>>952788
Ты свой высер с классикой уровня Псевдобаркова сравниваешь, которого с Пушкиным перепутать легко?
233 952793
>>952791
Это не мой высер, дура ты. Это устное народное творчество.
234 952795
>>952793
То есть это не твой пост, еблозавр? Серут в треде, хотя о Баркове не слыхали. О "Гаврилиада" то хоть слыхали?
235 952798
>>952795
Ты очком читаешь, уебище тупорылое?
Я не свой пост имел ввиду, а приведенный мной стих. Именно он - образец УНТ, которое сопляки-первокуры на филфаке проходят.
Нашел чем хвастаться. Ладно бы ещё принес "Иной имел мою Аглаю..." или "От всенощной вечор идя домой..." Пушкина или скрин из словаря-двухтомника Плуцера-Сарно, но Барковщина с Гаврилиадой? Ты б ещё букварь принес и начал про

> мама мыла раму


Проебись из раздела, нубло. Иди в b выебывайся своим энтрилевелом.
236 952799
>>952798
Претенциозный первокур порвался от классики, в которой больше мудрости, чем во всем, что насрано в треде. А что ты принес? И нахуя?
237 952800
>>952799
А, тралленх тупостью?
Пнх, я по вторникам нищих троллейне кормлю
photo2023-08-1513-34-05.jpg183 Кб, 1280x851
238 952806
photo2023-11-1319-59-00.jpg59 Кб, 1280x251
239 952807
240 953363
>>952807
лол ох уж эта парциальная магия
241 956021
Ближайший туалет находился этажом ниже, и туда же ходил мой отец. Я чувствовала себя неловко, опорожняя кишечник. Я боялась, что запах донесется до кухни на первом этаже или что отец постучит в дверь, пока я сижу на унитазе. Более того, я стала зависеть от слабительного. Без него дефекация была болезненной и трудной, приходилось целый час мять и гладить живот, тужиться и ругаться. От усилий анус часто кровоточил, я в ярости вонзала ногти в бедра или била себя в живот. Со слабительным опорожнение происходило стремительно и обильно, как будто все мои внутренности расплавились и теперь вытекали наружу; жидкие фекалии отчетливо пахли лекарством, и я наполовину ожидала, что к окончанию процесса эта жижа дойдет до ободка унитаза. В таких случаях я вставала, чтобы смыть за собой, ощущая головокружение, холод и выступивший по всему телу пот, а затем падала, и весь мир, казалось, вращался вокруг меня. Это были приятные моменты. Опустошенная, измученная, легкая, словно воздух, я лежала, отдыхая, посреди этого безмолвного кружения, мое сердце выплясывало странный танец, а разум был пуст. Для того, чтобы насладиться этими моментами, мне было необходимо полное уединение. Поэтому я пользовалась туалетом в подвале. Отец мог решить, что я просто занимаюсь там стиркой.

Эйлин, О. Мошфег
242 956492
>>807859

> пидр тот кого ебут


Сократил, не благодарите.
243 956745
К промежности мертвеца был примотан биоскотчем цилиндр с розовой дыркой. Кеша знал, что это такое. Он видел трансгендерный модуль Google Pussy – или просто «GooP» – в передаче про историю фирмы Google, которая, оказывается, не всегда занималась протезированием гениталий, а начинала когда-то с технологий слежения и надзора.

Из другой передачи – про гендерсвингеров, неугомонных активистов прогресса, менявших пол в разные стороны не менее десяти раз, – Кеша даже знал, что голосовая активация Google Pussy, в отличие от Google Dick, локализована на русский – правда, опять криво: протез влагалища запускался фразой «окей пусси гластност номр адъин». Вероятно, имелась в виду «готовность». Фразу следовало выговорить с совершенно особенным акцентом, не так легко поддающимся имитации со стороны носителей языка.

Русскоязычные гендерсвингеры в передаче сдержанно жаловались на сухостой и дивились неостановимому развитию технологий, так что спектр мнений был представлен сбалансированно (главной своей проблемой гендерсвингеры считали вовсе не проблемы с Google Pussy, а другое: при современном укладе жизни очень трудно было дать гарантию, что о перемене вашего пола кто-то узнает вообще, и это сразу отбрасывало гендеронавтику на безлюдные пустыри экзистенциальной заброшенности).

Зато электронный читер покойного, подключенный к Google Pussy, видимо, имитировал голосовую команду безупречно – Кеша не помнил за попкой никаких проблем с выработкой любовной секреции…

Попка… Вот ты, значит, какая…

Поймав себя на этой мысли, почти безоценочной и неэмоциональной, Кеша поразился собственному бесчувствию.

«Ничего человеческого не ощущаю, – подумал он. – Совсем. Только вот тошнит немного. Может, у нас правда вместо душ протезы, как Ксю Баба говорит?»

И тут его накрыло долгожданной человеческой эмоцией. Это был ужас – такой сильный спазм, что он чуть не задохнулся.

Кеша узнал мертвеца.

Это был Бату Караев.
244 956766
>>956492

> Замшелый трюизм вместо рассказа о истории вопроса


Не за что благодарить.
245 956885
(..) Никто не хочет признать, что мы подсели на музыку, как на наркотик. Так не бывает. Никто не подсаживается на музыку, на телевизор и радио. Просто нам нужно больше: больше каналов, шире экран, громче звук. мы не можем без музыки и телевизора, но нет - никто на них не подсел.
Мы можем выключить музыку и телевизор, когда захотим.
Я всп ...
Звук сотрясает стены, проходит вибрацией по столу, по оконной раме - мне в палец.
Они отвлекают внимание. Они боятся сосредоточиться.
Джордж Оруэлл ошибался.
Большой Брат не следит за тобой. Большой Брат поет и пляшет. Достает белых кроликов из волшебной шляпы. Все время, пока ты спишь, Большой Брат развлекает тебя, отвлекая внимание. Он делает все, чтобы не дать тебе время задуматься. Он делает все, чтобы тебя занять.
Он делает все, чтобы твое воображение чахло и отмирало. Пока окончательно не отомрет. Превратится в бесполезный придаток типа аппендикса. Большой Брат следит, чтобы ты не отвлекался на что-то серьезное.
Но лучше бы он следил за тобой, потому что значительно хуже - когда в тебя всего пихают. Когда столько всего происходит вокруг, тебе уже и не хочется думать самостоятельно. Ты уже не представляешь угрозы. Когда воображение атрофируется у всех, никому не захочется переделывать мир..
..В мире есть вещи страшнее, чем пережить смерть жены и ребенка..
Например, наблюдать, как тот же мир отбирает их у тебя. Наблюдать, как стареет жена. Как ей становится скучно жить. Как твои дети потихонечку узнают все, от чего ты пытался их оградить. Наркотики, развод, общепринятые нормы, болезни. Все эти хорошие добрые книжки, музыка, телевизор. Непрестанные развлечения, отвлекающие внимание.
Хочется посоветовать всем родителям, кто потерял маленького ребенка: живите дальше. И вините себя.
Убить тех, кого любишь, это не самое страшное. Есть вещи страшнее. Например, безучастно стоять в стороне, пока их убивает мир. Просто читать газету. так чаще всего и бывает.
Смех и музыка разъедает мысли. Шум их заглушает. Всякий звук отвлекает внимание. Не дает сосредоточится.
.. Все наши мысли - уже чужие. Потому что сосредоточиться невозможно. просто сесть и спокойно подумать - не получится. Какой - нибудь шум обязательно просочится. Певцы подрываются. мертвецы смеются. Актеры рыдают в голос. Все эти эмоции малыми дозами.
Кто-нибудь обязательно распыляет в воздухе свое настроение.
Магнитолы в машинах расплескивают по округе чье-то горе, чью-то злость или радость.
...В Древней Греции люди считали, что мысли - это приказы свыше. если в голову древнего грека приходила какая-то мысль, он был уверен, что ее ниспослали боги. Какой-то конкретный бог или богиня. Аполлон говорил человеку, что нужно быть храбрым. Афина - что нужно влюбиться.
Теперь люди слышат рекламу картофельных чипсов со сметаной и бросаются их покупать; но это теперь называется свободой выбора.
Древние греки по крайней мере не лгали себе...
245 956885
(..) Никто не хочет признать, что мы подсели на музыку, как на наркотик. Так не бывает. Никто не подсаживается на музыку, на телевизор и радио. Просто нам нужно больше: больше каналов, шире экран, громче звук. мы не можем без музыки и телевизора, но нет - никто на них не подсел.
Мы можем выключить музыку и телевизор, когда захотим.
Я всп ...
Звук сотрясает стены, проходит вибрацией по столу, по оконной раме - мне в палец.
Они отвлекают внимание. Они боятся сосредоточиться.
Джордж Оруэлл ошибался.
Большой Брат не следит за тобой. Большой Брат поет и пляшет. Достает белых кроликов из волшебной шляпы. Все время, пока ты спишь, Большой Брат развлекает тебя, отвлекая внимание. Он делает все, чтобы не дать тебе время задуматься. Он делает все, чтобы тебя занять.
Он делает все, чтобы твое воображение чахло и отмирало. Пока окончательно не отомрет. Превратится в бесполезный придаток типа аппендикса. Большой Брат следит, чтобы ты не отвлекался на что-то серьезное.
Но лучше бы он следил за тобой, потому что значительно хуже - когда в тебя всего пихают. Когда столько всего происходит вокруг, тебе уже и не хочется думать самостоятельно. Ты уже не представляешь угрозы. Когда воображение атрофируется у всех, никому не захочется переделывать мир..
..В мире есть вещи страшнее, чем пережить смерть жены и ребенка..
Например, наблюдать, как тот же мир отбирает их у тебя. Наблюдать, как стареет жена. Как ей становится скучно жить. Как твои дети потихонечку узнают все, от чего ты пытался их оградить. Наркотики, развод, общепринятые нормы, болезни. Все эти хорошие добрые книжки, музыка, телевизор. Непрестанные развлечения, отвлекающие внимание.
Хочется посоветовать всем родителям, кто потерял маленького ребенка: живите дальше. И вините себя.
Убить тех, кого любишь, это не самое страшное. Есть вещи страшнее. Например, безучастно стоять в стороне, пока их убивает мир. Просто читать газету. так чаще всего и бывает.
Смех и музыка разъедает мысли. Шум их заглушает. Всякий звук отвлекает внимание. Не дает сосредоточится.
.. Все наши мысли - уже чужие. Потому что сосредоточиться невозможно. просто сесть и спокойно подумать - не получится. Какой - нибудь шум обязательно просочится. Певцы подрываются. мертвецы смеются. Актеры рыдают в голос. Все эти эмоции малыми дозами.
Кто-нибудь обязательно распыляет в воздухе свое настроение.
Магнитолы в машинах расплескивают по округе чье-то горе, чью-то злость или радость.
...В Древней Греции люди считали, что мысли - это приказы свыше. если в голову древнего грека приходила какая-то мысль, он был уверен, что ее ниспослали боги. Какой-то конкретный бог или богиня. Аполлон говорил человеку, что нужно быть храбрым. Афина - что нужно влюбиться.
Теперь люди слышат рекламу картофельных чипсов со сметаной и бросаются их покупать; но это теперь называется свободой выбора.
Древние греки по крайней мере не лгали себе...
246 956985
>>956885

> Джордж Оруэлл ошибался.


> Большой Брат не следит за тобой. Большой Брат поет и пляшет. Достает белых кроликов из волшебной шляпы. Все время, пока ты спишь, Большой Брат развлекает тебя, отвлекая внимание. Он делает все, чтобы не дать тебе время задуматься. Он делает все, чтобы тебя занять.


Афытырь пасты не читал 451 по Фаренгейту, сразу видно
247 957049
Наслаждающийся богатством в одно и то же время и раб, и господин своего богатства, в одно и то же время великодушен и низок, капризен, надменен, предан диким фантазиям, тонок, образован, умен. Он еще не ощутил богатство как некую совершенно чуждую силу, стоящую над ним самим.

Карл Маркс
248 957089
>>957049

>Покпокпокпокпокпокпокпокпо кто сегодня нижний, я или Энгельс покпокпокпокпокпок

249 957202
>>957089
Пиздец порвачки от мудрых слов подорвались.
250 957249
(..) Трудно быть содержательным при таком незначительном жизненном опыте(..)
Вечный бунт - это алиби для бездельников.
(..) У меня есть просто есть точка зрения, согласно к-й литература процветает в тех странах, где нет настоящей жизни. потому что книги, как сказал Виссарион Белинский - это путешествие бедных (..)Людям нужен не Достоевский, а инструкции по уходу за вещами и созданию каких-то предметов.
251 957250
Самое раннее упоминание об эрготизме "Анналы Ксантенс" за 857 год. "... великая эпидемия вздувшихся волдырей поглотила людей отвратительной гнилью, так что их конечности ослабли и отвалились перед смертью".
Джон Грант Фуллер "День Огня Святого Антония"
252 957258
>>957089
Зачем ты лопнул, мань?
photo2023-12-3104-06-49.jpg321 Кб, 874x1024
253 957929
254 958610
(...) Мы все находимся под контролем того мира, в котором живем. ..Вопрос заключается в следующем: этот "контроль" - дело случая, воли тиранов или мы контролируем себя сами в меру своего культурного уровня? Опасность, таящаяся в злоупотреблении властью, заключающейся в контроле над поведением, огромна. И она не уменьшается от того, что факты скрыты от нашего знания. Мы не сможем принять верное решение, если по-прежнему будем продолжать притворяться, будто человеческое поведение неконтролируемо, или если откажемся участвовать в этом контроле, даже если это может принести в высшей степени полезные результаты. Подобное отношение делает нас только слабее с любой точки зрения, оставляя силу научного знания другим. Первый шаг к разрушению тирании - это полное разоблачение всех ее механизмов контроля.
Сейчас не время для самообмана, снисходительности к себе, для анализа тех отношений, к-х на самом деле больше нет. Человек стоит перед трудным испытанием. Он должен не терять голову и двигаться вперед, иначе для него начнется долгая дорога назад. (...)
255 958614
на вид она была великолепна, даже если ее печень носила следы домашнего насилия..
256 958714
>>958610
Откуда?
257 958727
>>958714
Скиннер Б.Ф. (1958 год, если не путаю, нашел в старом ежедневнике своем запись, вчера, и там только год, скорее всего отрывок из статьи или типа того)
258 958729
В один прекрасный красный вечер господин подсудимый, вспомнив исторический разговор между Дюшаном и Дали о продаже говна одним поп-артистом, срезал на своём теле все родинки безопасным лезвием «Нева». Припудрив ранки квасцами, он сел за машинку и печатал, как дятел и, как курва слепая, стучал, мне мозги все распятил, пищеблоком своим докучал, пренатальный ребёнок, дзен-буддист, шизофреник, дурак, образован с пелёнок, но по сути — полнейший мудак, всё писал, всё печатал, всё, как курва слепая, стучал, обнажал свой початок, пищеблоком своим докучал, пил, смеялся, дрочился, срал на койку и смачно пердел, в скрипку долго мочился, между тем безнадёжно седел, между тем — завирался и дрожал, и глотал молофью, с кошкой сочно ебался и свистел, подражал соловью, плющил пальцы тисками, Джойса рвал и глотал с молоком, резал шторы кусками, пятки нежно лизал языком, мазал кремом залупу и показывал в форточку всем, хуй разглядывал в лупу, говоря: я ебусь, когда ем, мебель резал ножовкой, керосином цветы поливал, сам питался перловкой, телефон раскрошил и сожрал, письма слал космонавтам, Саваофу молиться просил, не простил аргонавтам, бюст Гомера с балкона спустил, стал играть Куперена, грыз пюпитр и надсадно орал, причитал: о, святая Елена, у себя всё что можно украл, посылал телеграммы и печатал, печатал, печа... Мы его потом арестовали и заставили плясать ча-ча-ча. Вот этим всё и кончилось.
259 958736
>>957250
Абсентиса читал по этой теме?
260 958737
Я твердо верю, что коммунизм призван истребить боль, зло, неправду, то есть все некрасивое, бесформенное, низменное... и, значит, коммунизм, кроме всего прочего, есть совершенная красота во всем.

Леонид Леонов
261 958747
>>958736
Давно, не глупый чел. По этой теме не так чтобы и много действительно интересного и по-настоящему ценного материала.
262 958801
Патриотизм – это не значит только одна любовь к своей Родине. Это гораздо больше… Это - сознание своей неотъемлемости от Родины и неотъемлемое переживание вместе с ней ее счастливых и ее несчастных дней.

Алексей Толстой
263 958807
Лубков любил природу, но смотрел на нее как на нечто давно уже известное, притом по существу стоящее неизмеримо ниже его и созданное только для удовольствия. Бывало, остановится перед каким-нибудь пейзажем и скажет : " Хорошо бы здесь чайку попить!"
264 958808
(..) Он ничего не делал, ничего не умел, был какой-то кволый; точно сделанный из паренной репы; лечил мужиков гомеопатией и занимался спиритизмом. Человек он, впрочем деликатный, мягкий и неглупый, но не лежит у меня душа к этим господам, которые беседуют с духами и лечат баб магнетизмом. Во-первых у умственно несвободных людей всегда бывает путаница понятий говорить с ними чрезвычайно трудно, и, во-вторых, обыкновенно никого они не любят, с женщинами не живут, а эта таинственность действует на впечатлительных людей неприятно. (..)
265 958809
(..) Сын почтенного дурака-профессора и чиновничьей дочки, он вырос в чудных буржуазных условиях, между храмообразным буфетом и спинами спящих книг. Он был добродушен, хоть и не добр, общителен, а все же диковат, взбалмошен, но и расчетлив(..)
266 958989
>>958809
Спорю, что это Набоков, хотя не читал этого мудака почти.
267 958992
>>958989
Бинго. Дар. А чому ты так его не котируешь?
IMG20231216200707956.jpg18 Кб, 1080x833
268 959024
мы хотим меньше всего знать, про тех, кого любим
269 959502
>>958729
Почувствовал привкус нормы после прочтения.
4C9EDFC2-9BB8-4EB9-BD1C-90A6DF77CC35.jpeg3 Мб, 2651x3529
270 960709
271 960730
Иванов. Слушаю… быстро… автобиографию… быстро…
Иванова (облегченно вздохнув, начинает ровно, без запинки). Я, Пробкова Спичка, родилася в ведре, потом росла в старом месте, опосля окончила в сорок шестом году банку из-под говна. А потом работала возле плинтуса в грязном углу, а в пятьдесят седьмом году переехала в Пашкину кружку, где устроилася мандавшой.
Иванов (кивая головой). Ну…
Иванова (продолжает). А там я встретила хорошего человека Иванова Николая Ивановича, и он меня пригрел на груди, и я поправилася. И меня люди стали уважать, хоть я и мандавша. А Николай Иванович обо мне заботится и…
Иванов (стучит кулаком по столу, так что брызги бульона и сметаны летят во все стороны). Стоять! Стоять! Стоять!
Сорокин - Пельмени
272 960776
«…рассуждая честно, разве не является вообще нелепостью и анахронизмом возводить военные соображения в принцип, согласно которому должны определяться национальные границы? Если следовать этому правилу, то Австрия все еще могла бы предъявлять претензию на Венецию, на линию реки Минчио, а Франция — на линию Рейна для защиты Парижа, который безусловно больше подвержен опасности нападения с северо-востока, чем Берлин с юго-запада.

Если границы должны определяться военными интересами, то претензиям не будет конца, ибо всякая военная линия по необходимости имеет свои недостатки и может быть улучшена посредством присоединения новых примыкающих к ней областей; более того, эти границы никогда не смогут быть окончательно и справедливо установлены, ибо каждый раз победитель диктует условия побежденному, и тут, следовательно, уже имеется зародыш новых войн».

К. Маркс «Гражданская война во Франции. М., 1958. С. 28
273 960777
Даниэль Дефо. Робинзон Крузо. Увещевание отца:

Среднее положение в обществе наиболее благоприятствует расцвету всех добродетелей и всех радостей бытия: мир и довольство – слуги его; умеренность, воздержанность, здоровье, спокойствие духа, общительность, всевозможные приятные развлечения, всевозможные удовольствия – его благословенные спутники. Человек среднего достатка проходит свой жизненный путь тихо и безмятежно, не обременяя себя ни физическим, ни умственным непосильным трудом, не продаваясь в рабство из-за куска хлеба, не мучаясь поисками выхода из запутанных положений, которые лишают тело сна, а душу – покоя, не страдая от зависти, не сгорая втайне огнем честолюбия. Привольно и легко скользит он по жизни, разумным образом вкушая сладости бытия, не оставляющие горького осадка, чувствуя, что он счастлив, и с каждым днем постигая это все яснее и глубже.
IMG20240208151453025.jpg514 Кб, 1080x1259
274 961209
275 961309
Мыслят устроиться справедливо, но, отвергнув Христа, кончат тем, что зальют мир кровью, ибо кровь зовет кровь, а извлекший меч погибнет мечом. И если бы не обетование Христово, то так и истребили бы друг друга даже до последних двух человек на земле. Да и сии два последние не сумели бы в гордости своей удержать друг друга, так что последний истребил бы предпоследнего, а потом и себя самого. И сбылось бы, если бы не обетование Христово, что ради кротких и смиренных сократится дело сие.
276 961355
(..) еще один татуированный бездельник, парализованный грузом своей кармы, беспомощный без слуг-азиатов и шлюх, классический пример белого мужчины, никчемной особи нашего времени(..)
277 961357
(..) Он был первым, кто установил связь между наркотиками и оружием. Проходимец из шропшира, которого непременно бы повесили, останься он в Англии, нашел способ оплачивать целую личную армию, и эта модель оказалась настолько эффективной, стали котировать по всему миру. наркотики, рабы и оружие - это великая триада, на которой до сих пор базируется человеческая цивилизация, даже если поменялись ярлыки и рабам предоставляют медицинскую страховку. Очевидный факт: антисоциальный характер современных монополий уходит корнями в эпоху Клайва Индийского. К тому времени, когда рухнула Британская наркоимперия, двадцать миллионов китайцев пристрастились к опиуму, и пьяные сифилитики с синюшными руками, в красных тужурках грозили всему миру пулеметами "максим". Соединенное Королевство в своем нынешнем состоянии - производное от опиума. И ради чего затевался сыр - бор? Ответ: чтобы девочки в Кенте и Суссексе могли ходить в школу во всем белом и играть на скрипке, а не зарабатывать на панели. (..)
image.png1,5 Мб, 905x1280
278 961359
279 961370
>>961359
Никчемный татуированный белый мужчина уже стучит ножками от ужаса в своём бумкере!
IMG20240212222948045.jpg228 Кб, 960x1280
280 961913
281 962377
«Разум нашей эпохи находится совсем в иных руках. Он ― понятие отрицательное, а не позитивное. <…> Мы, Войцик, узнали самое страшное и прочное в мире ― пустоту. У одного из наших поэтов есть стихотворение, как называется оно, сейчас не помню, а коротко дело-то вот в чем. В одном языческом храме, в нише, стоит статуя ― истины ли, разума ли, какого-нибудь высшего существа, не помню, да в данном случае это не играет роли. Важно только вот что: статуя эта завешена, и видеть ее могут только жрецы, и то в день посвящения, и вот если они выдержат лицезрение бога, то они и сами станут как боги. Так по крайней мере им обещают. Но тут есть загвоздка: во-первых, это последний искус, и к нему нужно подготавливаться целыми годами, постом, воздержанием, непрерывным самоусовершенствованием, ну и так далее в том же духе, во-вторых, ― и вот это самое главное! ― и после этого только весьма немногие могут посмотреть в лицо бога. А дальше сюжет разворачивается так: перед героем стихотворения в день его посвящения скинули покрывало с ниши, где находилась статуя, и он сошел с ума. Отчего? Вся штука-то в том, что и автор этого не разъясняет. Просто посмотрел, сошел с ума ― и только. Спрашивается: что же он увидел, таящееся под этим покрывалом? Никто этого не знает. Но сказать вам, Войцик, сейчас ― что? Ничего под ним не было! Голая и пустая ниша ― паутина, мокрицы и мышиный помет. Неплохо задумано? Отдерни и любуйся этой черной дырой. Она и есть истина. Ясно, что те встревоженные дурачки, что готовятся увидеть что-то, не выдерживают этого чистого ничто. Но я-то, освобожденный от жалости и чувства добра и совести, я-то выдержу! Я смело смотрю в лицо этой черной дыре и благодарю, что в ней нет ничего, кроме мышиного помета! Знаете, единственное, что мне нравится в евангелии, ― это то, что Христос не ответил Пилату на его вопрос, что есть истина. Но вот я бы ответил, и правильно ответил. Была Германия монархией, стала Германия республикой, была Германия республикой, снова стала Германия монархией, а потом не будет ни Германии, ни монархии, ни республики, а будет все та же черная дыра. Вот и все. Ну, посудите сами: из-за чего тут кричать, страдать, истекать чернилами, слюной или кровью, сходить с ума и закончить чем же?».
281 962377
«Разум нашей эпохи находится совсем в иных руках. Он ― понятие отрицательное, а не позитивное. <…> Мы, Войцик, узнали самое страшное и прочное в мире ― пустоту. У одного из наших поэтов есть стихотворение, как называется оно, сейчас не помню, а коротко дело-то вот в чем. В одном языческом храме, в нише, стоит статуя ― истины ли, разума ли, какого-нибудь высшего существа, не помню, да в данном случае это не играет роли. Важно только вот что: статуя эта завешена, и видеть ее могут только жрецы, и то в день посвящения, и вот если они выдержат лицезрение бога, то они и сами станут как боги. Так по крайней мере им обещают. Но тут есть загвоздка: во-первых, это последний искус, и к нему нужно подготавливаться целыми годами, постом, воздержанием, непрерывным самоусовершенствованием, ну и так далее в том же духе, во-вторых, ― и вот это самое главное! ― и после этого только весьма немногие могут посмотреть в лицо бога. А дальше сюжет разворачивается так: перед героем стихотворения в день его посвящения скинули покрывало с ниши, где находилась статуя, и он сошел с ума. Отчего? Вся штука-то в том, что и автор этого не разъясняет. Просто посмотрел, сошел с ума ― и только. Спрашивается: что же он увидел, таящееся под этим покрывалом? Никто этого не знает. Но сказать вам, Войцик, сейчас ― что? Ничего под ним не было! Голая и пустая ниша ― паутина, мокрицы и мышиный помет. Неплохо задумано? Отдерни и любуйся этой черной дырой. Она и есть истина. Ясно, что те встревоженные дурачки, что готовятся увидеть что-то, не выдерживают этого чистого ничто. Но я-то, освобожденный от жалости и чувства добра и совести, я-то выдержу! Я смело смотрю в лицо этой черной дыре и благодарю, что в ней нет ничего, кроме мышиного помета! Знаете, единственное, что мне нравится в евангелии, ― это то, что Христос не ответил Пилату на его вопрос, что есть истина. Но вот я бы ответил, и правильно ответил. Была Германия монархией, стала Германия республикой, была Германия республикой, снова стала Германия монархией, а потом не будет ни Германии, ни монархии, ни республики, а будет все та же черная дыра. Вот и все. Ну, посудите сами: из-за чего тут кричать, страдать, истекать чернилами, слюной или кровью, сходить с ума и закончить чем же?».
282 962461
>>962377
Единодушие и сплочённость, непобедимая военная сила плюс индустриальная революция нового века и есть могучее и процветающее социалистическое государство.

Ким Чен Ын
283 962576
>>807859
TLDR

>Мужик не может ебаться. Мужик ебёт. © Уголовные понятия

284 962931
Ельцин ушел жалко и отвратительно. Сбежал из власти. Ненавидимый, сгнивший, был отторгнут страной, которая всеми своими сословиями молила о его скорейшей смерти, всеми слезами и проклятиями приближала его крах. Страшась расплаты, он просил не прощения, а умолял о пощаде. Как наваждение ада, он захватил великое государство. Самодур, невежда, бражник, бессмысленный и злой истукан оживлялся на мгновение лишь тогда, когда уничтожался очередной ломоть жизни, — погибал Советский Союз или истреблялся Черноморский флот, или горел под пушками Парламент, или погибал под бомбами Грозный. Он — уродство истории, ее вывих и опухоль. Он — извращение человечества, погубил свою Родину-мать, казнил свой народ, который в каждый год ельцинского ига уменьшался на миллион человек...
Когда он зачитывал жалкий текст своего отречения, он выглядел, как огрызок заплесневелого сыра, проклеванный насквозь пороками и болезнями, и в дырки проглядывали лица его напуганной, нечестной родни. Страна оттолкнула его, как пушкинский рыбак отталкивает веслом утопленника, и он, разбухший, без глаз, с языком, в который впились раки, пиявки и улитки, поплыл в безвременье, напоминая кусок гнилой мешковины.
285 962951
>>962576

9 Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.
10 Бывает нечто, о чём говорят: «смотри, вот, это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас.

И в том, что уголовные понятия восходят аж к древнеримским архаическим традициям - тоже нет ничего нового и ничего удивительного. Уголовный мир сам по себе предельно консервативен и архаичен. Внешне там что-то может меняться, а внутреннее устройство не меняется веками.
286 962952
>>962951
Абсолютная хрень, по воспоминаниями сидельцев до 50х пассивный гомосексуализм в тюрьмах для воров не считался чем-то зазорным. Все эти традиции выдумываются на коленке.
sage 287 962953
>>847973

>Это однохуйственно что сказать хуй это ветер


По-бурятски "ветер" = "хуй".
sage 288 962955
>>847940

>я отказываюсь верить в подобную тупость на полном серьёзе.


Так это и не тупость в обычном понимании. Это шизофрения.
289 962957
>>962952
Так и в Древнем Риме гомосексуализм не считался однозначным "зашкваром", что бы там ни писал Киньяр. Достаточно прочитать античных авторов. Но поводом для непристойных шуток и осуждения в распущенности всё равно был, как же без этого? Так и в старом уголовном мире. "Лучше нет влагалища, чем очко товарища. Хоть и пахнет хуже - зато входит туже!" Ханжеское "пидор тот, кого ебут" навязано экс-советскому уголовному миру советской властью. Цель этого была конкретная: расколоть воровской мир, лишить его сплочённости и сделать более управляемым.
290 962958
Знаете ли вы, что значит быть бедным? Быть бедным не той бедностью, на которую
некоторые люди жалуются, имея пять или шесть тысяч в год и уверяя, что едва-едва сводят
концы с концами, но по-настоящему бедным — ужасно, отвратительно бедным? Бедность,
которая так гнусна, унизительна и тягостна, — бедность которая заставляет вас носить одно
и то же платье до полной его ветхости; которая отказывает вам в чистом белье из-за
разорительных расходов на прачку; которая лишает вас самоуважения и побуждает вас в
замешательстве скрываться на задних улицах вместо того, чтобы свободно и независимо
гулять между людьми. Вот такую бедность я разумею. Это гнетущее проклятие, которое
подавляет благородные стремления. Это нравственный рак, который гложет сердце
благонамеренного человеческого существа и делает его завистливым, злым и даже
способным к употреблению динамита. Когда он видит разжиревшую праздную женщину из
общества, проезжающую в роскошной коляске, лениво развалясь на подушках, с лицом,
раскрасневшимся от пресыщения; когда он замечает безмозглого и чувственного модника,
курящего и зевающего от безделья в парке, как если б весь свет с миллионами честных
тружеников был создан исключительно для развлечения так называемых «высших классов»
— тогда его кровь превращается в желчь, и страдающая душа возмущается и вопиет:
— Зачем такая несправедливость во имя Божие? Зачем недостойный ротозей имеет
полные карманы золота, доставшиеся случайно или по наследству, когда я, работая без
устали с утра до ночи, едва в состоянии иметь обед?
Зачем, в самом деле? Отчего бы сорной траве ни цвести, как зеленому лавру? Я часто
об этом думал. Тем не менее, теперь мне кажется, что я могу разрешить задачу на своем
личном опыте. Но… на каком опыте! Кто поверит этому? Кто поверит, что нечто такое
странное и страшное выпало на долю смертного? Никто. Между тем, это правда, — более
правдивая, чем многое, называемое правдой. Впрочем, я знаю, что многие люди живут в
таких же условиях, под точно таким же давлением, сознавая, может быть, временами, что
они опутаны пороком, но они слишком слабы волей, чтобы разорвать сети, в которые
добровольно попали. Я даже сомневаюсь: примут ли они во внимание данный мне урок? В
той же суровой школе, тем же грозным учителем? Познают ли они тот обширный,
индивидуальный, деятельный разум, который, не переставая, хотя и безгласно, работает?
Познают ли они Вечного действительного Бога, как я принужден был это сделать всеми
фибрами моего умозрения? Если так, то темные задачи станут для них ясными, и то, что
кажется несправедливостью на свете, окажется справедливым!
290 962958
Знаете ли вы, что значит быть бедным? Быть бедным не той бедностью, на которую
некоторые люди жалуются, имея пять или шесть тысяч в год и уверяя, что едва-едва сводят
концы с концами, но по-настоящему бедным — ужасно, отвратительно бедным? Бедность,
которая так гнусна, унизительна и тягостна, — бедность которая заставляет вас носить одно
и то же платье до полной его ветхости; которая отказывает вам в чистом белье из-за
разорительных расходов на прачку; которая лишает вас самоуважения и побуждает вас в
замешательстве скрываться на задних улицах вместо того, чтобы свободно и независимо
гулять между людьми. Вот такую бедность я разумею. Это гнетущее проклятие, которое
подавляет благородные стремления. Это нравственный рак, который гложет сердце
благонамеренного человеческого существа и делает его завистливым, злым и даже
способным к употреблению динамита. Когда он видит разжиревшую праздную женщину из
общества, проезжающую в роскошной коляске, лениво развалясь на подушках, с лицом,
раскрасневшимся от пресыщения; когда он замечает безмозглого и чувственного модника,
курящего и зевающего от безделья в парке, как если б весь свет с миллионами честных
тружеников был создан исключительно для развлечения так называемых «высших классов»
— тогда его кровь превращается в желчь, и страдающая душа возмущается и вопиет:
— Зачем такая несправедливость во имя Божие? Зачем недостойный ротозей имеет
полные карманы золота, доставшиеся случайно или по наследству, когда я, работая без
устали с утра до ночи, едва в состоянии иметь обед?
Зачем, в самом деле? Отчего бы сорной траве ни цвести, как зеленому лавру? Я часто
об этом думал. Тем не менее, теперь мне кажется, что я могу разрешить задачу на своем
личном опыте. Но… на каком опыте! Кто поверит этому? Кто поверит, что нечто такое
странное и страшное выпало на долю смертного? Никто. Между тем, это правда, — более
правдивая, чем многое, называемое правдой. Впрочем, я знаю, что многие люди живут в
таких же условиях, под точно таким же давлением, сознавая, может быть, временами, что
они опутаны пороком, но они слишком слабы волей, чтобы разорвать сети, в которые
добровольно попали. Я даже сомневаюсь: примут ли они во внимание данный мне урок? В
той же суровой школе, тем же грозным учителем? Познают ли они тот обширный,
индивидуальный, деятельный разум, который, не переставая, хотя и безгласно, работает?
Познают ли они Вечного действительного Бога, как я принужден был это сделать всеми
фибрами моего умозрения? Если так, то темные задачи станут для них ясными, и то, что
кажется несправедливостью на свете, окажется справедливым!
291 963120
И я ненавижу цивилизацио, породившую монстров равнодушия, цивилизацию, на знамени которой я бы написал — самую убийственную со времен зарождения человечества фразу — «Это твоя проблема».
В этой короткой формуле, объединяющей всех Жан-Пьеров, Сюзанн и Елен мира, содержится ужас и зло. А мне страшно, Эдичке, вдруг душа моя не найдет здесь к кому бы прилепиться, тогда и за гробом обречена она на вечное одиночество. А это и есть ад.

Эдуард Лимонов
292 963128
-А теперь — смертельная бабья пляска!
Женщины переглянулись напряжённо. - А перед пляской скажу я пару слов о вашем роде. Что есть баба? Второй номер. Из ребра мужика создана. Полна слабостей. Вместо мышц — сиськи. Вместо ума — хитрость кошачья. Или лисья. Вместо героизма — змеиная повадка. Вместо хуя — пизда. Что есть пизда? Рана на теле. В эту рану слабые мужики хуй свой засовывают. И становятся бабьими рабами. И прилепляются к ним. И теряют себя. А мы, заёбанцы, — не бабьи рабы. Мы сами по себе. А вы — помеха. И слабость. А слабость, которая ещё и помеха, — мы давим. Беспощадно. Но я дам вам шанс. Сейчас каждая из вас разденется догола, влезет вот на этот стол. И спляшет нам танец победителей. А мы его оценим. Если плохой танец будет — пуля в лоб от Лахавы. Спляшет хорошо, по-победному — свобода. В укрывище напротив толпы заёбанцев стояли четверо женщин — полногрудая, дородная Анфиса-повариха, Тьян субтильная, старуха Марефа и Аля.
293 965999
Мы живем лишь мгновение. И в это мгновение наслаждаемся красотой лунного света, снега, цветения вишни и оттенками осенних листьев клена. Мы радуемся дню, согретому теплом вина. Бедность смотрит нам в лицо, но мы не позволим скорби победить нас. Мы плывем по течению жизни, словно тыква, увлекаемая потоком. И не отчаиваемся ни на мгновение. Это и называется плывущим, изменчивым миром - укиё.
294 966187
Дванов не спеша постоял.
F95FA648-5DA1-4E8F-9B0B-0E261C165ECF.png57 Кб, 738x605
295 966195
М.Уэльбек, «Уничтожить»
297 966346
>>966196
ебать рессентимент
298 966427
>>966195
Тупой ребенок повзрослел. Большинство не взрослеет.
299 966905
"Имя должно наиболее точно, полно и образно выражать сущность означаемого явления, лица или предмета, давать о нем представление и определять у людей соответcтвующее к нему отношение..."
300 966935
"Наверное, самое главное в мескалине – то, что от него испытываешь ужас. – Я его испытывал и без всякой помощи."
301 966936
"Я взял бутылку и ушел в спальню. Разделся до трусов и лег в постель. Ничего никогда не настраивается. Люди просто слепо хватают, что попадается под руку: коммунизм, здоровую пищу, дзен, серфинг, балет, гипноз, групповые встречи, оргии, велосипеды, травы, католичество, поднятие тяжестей, путешествия, уход в себя, вегетарианство, Индию, живопись, письмо, скульптуру, композиторство, дирижерство, автостоп с рюкзаком за плечами, йогу, совокупление, азартную игру, пьянство, тусовку, мороженый йогурт, Бетховена, Баха, Будду, Христа, тактические ракеты, водород, морковный сок, самоубийство, костюмы ручной выделки, реактивные самолеты, Нью-Йорк, – а затем всё это испаряется и распадается. Людям надо найти, чем заняться в ожидании смерти. Наверное, мило иметь выбор. Я свой поимел. Я поднял к губам пузырь водки и дернул из горла."
302 966941
"... бабы вызывают у меня отвращение, моя жена сделала для меня невозможным общение с женщинами, я не могу с ними иметь дело, их всегда нужно обслуживать, раздевать, ебать, они от природы попрошайки и иждивенцы во всем — от интимных отношений — до нормальной экономической совместной жизни в обществе. Я не могу больше жить с ними, а главное, я не могу их обслуживать — первому проявлять инициативу, делать движения, мне нужно сейчас чтоб меня самого обслуживали, ласкали, целовали, хотели меня, а не чтоб я хотел и заискивал — все это я могу найти только у мужчин."
303 966964
>>966941
Лимонов база.
304 967001
"..предполагаемый зритель сериала - современное ничтожество, которое не способно ни к каким действиям в отношении общества, кроме изучения тайной вампирской магии и разоблачения тайных же заговоров, правящих слепым человечеством. Это известный типаж - рациональное знание не совместимо с внешним опытом, поэтому вы выбираете магические сказки, представить, чьи интересы и какие силы правят миром слишком неуютно, поэтому пусть уж лучше нашей историей правят тайные общества могущественных монстров. Монстры уютнее, чем способы производства и обмена..."
305 967619
По ночам я часто чувствую, как гниёт и умирает моя голова. Медленно, помикронно растёт и твердеет нос, постепенно и незаметно исчезают усы, и темнеющие глаза как бы со стороны видят вытекающий из ушей гной. Живые руки пытаются остановить течение гноя, они знают, вместе с гноем из головы вытекает что-то самое главное... Hо гной течёт через косынку, носовой платок, полотенце и подушку, он рассекает тяжёлыми каплями кровать и мучительно, стягивающе высыхает на полу. Высыхает самое главное, то, что должно расти и думать - но голова уже не думает, она медленно ползает по кровати и облизывает скапливающийся в складках простыни пот. Голова перестаёт расти и начинает уменьшаться - высокий лоб учёного обрастает жёсткими дикарскими волосами и исчезает под ними, пропадает в них, так что скоро, я думаю, высота моего лба ограничится надбровными дугами. Мясистые уши, незаметные на фоне расстилающегося сзади них мозгового пространства, как бы увеличиваются на фоне уменьшения этого пространства. Я ИДIОТЪ, ИДIОТЪ, думаю я, у меня мёртвая голова, бессмысленные свинячьи глаза, толстый рот, и слюна из него медленно течёт на пол...

В умершей голове ползают червячки и людишки. Червячки веселы и здоровы, а людишки всё какие-то блёклые, осенние, и головы у них тоже умирают и опадают, как листья. Пройдёт ещё немного времени, может быть, 2-3 месяца, и головы у них у всех опадут и сгниют на грязной земле, а из падали вырастет гигантский дождевой гриб. Тогда-то все и поймут, глядя на гриб, что наконец- то настала страшная смерть...

Смерть людям и их друзьям.
306 967668
>>966936
С первого предложения узнал старину Бука.
307 975345
Все слова, произнесенные парторгом в тот роковой день, наполнялись для Вострякова каким-то особым значением, постоянно вспоминались ему. Но особенно часто, кстати и некстати, к нему приходили и мучительно притягивали к себе его внимание слова Дунаева: «Немцы, ебать их в четыре жопы…» Это и неудивительно: матерное ругательство, да еще произнесенное с чувством, ругательство, в которое покойный Дунаев вложил, как в краткую и сильную формулу, всю свою ненависть к врагам, естественно выделялось на фоне других словосочетаний, невольно выдвигалось на первый план. К тому же оно заключало в себе элемент загадочности и тайны, что несказанно усиливало мучительную акустику его звучания. Эта загадочность заключалась в числе четыре. «Почему четыре?» – часто спрашивал Востряков сам себя, сознавая одновременно всю нелепость и бессмысленность этого вопроса. Эти четыре жопы мучили его чрезвычайно, вскоре они даже приснились ему: они принадлежали четырем немцам, четырем огромным арийским юношам, которые были совершенно нагие и совершенно прозрачные, как бы отлитые из стекла. «Эсэсовцы», – подумал про себя Востряков. Внезапно появился Дунаев, веселый, брутальный и оживленный. «Сейчас ебать их буду», – подмигнул он Вострякову. Во сне Вострякова поразило не то, что Дунаев собирается совершить гомосексуальный акт, а то, что он собирается ебать четырех одновременно. И действительно, парторг расстегнул ширинку, и Востряков с изумлением увидел, что у него не один хуй, а четыре, торчащие в разные стороны. Хохоча и сопя, Дунаев стал совокупляться с четырьмя стеклянными эсэсовцами. Поскольку тела их были прозрачны, то внутри них отчетливо видны были хуи парторга. Вострякова охватило омерзение, он заставил себя проснуться ценой мучительного усилия. Последнее, что он услышал во сне, были слова Дунаева: «Вот так это делаем мы, коммунисты». Востряков сел на кровати, пытаясь стряхнуть с себя тяжелое впечатление, оставленное увиденным сном. Ему казалось, что этот сон оскорбляет память человека, трагически погибшего по его вине. Ему казалось, что он не только убил Дунаева, но продолжает издеваться над мертвым.
307 975345
Все слова, произнесенные парторгом в тот роковой день, наполнялись для Вострякова каким-то особым значением, постоянно вспоминались ему. Но особенно часто, кстати и некстати, к нему приходили и мучительно притягивали к себе его внимание слова Дунаева: «Немцы, ебать их в четыре жопы…» Это и неудивительно: матерное ругательство, да еще произнесенное с чувством, ругательство, в которое покойный Дунаев вложил, как в краткую и сильную формулу, всю свою ненависть к врагам, естественно выделялось на фоне других словосочетаний, невольно выдвигалось на первый план. К тому же оно заключало в себе элемент загадочности и тайны, что несказанно усиливало мучительную акустику его звучания. Эта загадочность заключалась в числе четыре. «Почему четыре?» – часто спрашивал Востряков сам себя, сознавая одновременно всю нелепость и бессмысленность этого вопроса. Эти четыре жопы мучили его чрезвычайно, вскоре они даже приснились ему: они принадлежали четырем немцам, четырем огромным арийским юношам, которые были совершенно нагие и совершенно прозрачные, как бы отлитые из стекла. «Эсэсовцы», – подумал про себя Востряков. Внезапно появился Дунаев, веселый, брутальный и оживленный. «Сейчас ебать их буду», – подмигнул он Вострякову. Во сне Вострякова поразило не то, что Дунаев собирается совершить гомосексуальный акт, а то, что он собирается ебать четырех одновременно. И действительно, парторг расстегнул ширинку, и Востряков с изумлением увидел, что у него не один хуй, а четыре, торчащие в разные стороны. Хохоча и сопя, Дунаев стал совокупляться с четырьмя стеклянными эсэсовцами. Поскольку тела их были прозрачны, то внутри них отчетливо видны были хуи парторга. Вострякова охватило омерзение, он заставил себя проснуться ценой мучительного усилия. Последнее, что он услышал во сне, были слова Дунаева: «Вот так это делаем мы, коммунисты». Востряков сел на кровати, пытаясь стряхнуть с себя тяжелое впечатление, оставленное увиденным сном. Ему казалось, что этот сон оскорбляет память человека, трагически погибшего по его вине. Ему казалось, что он не только убил Дунаева, но продолжает издеваться над мертвым.
308 975350
У вас есть представление о том, что в соответствии с настроениями определенного круга людей в определенное время надо иметь о таком-то предмете такое-то мнение. И вы в вашем кругу, выработав представление, которое считаете своим мнением, устраиваете террор против несогласных. И если я говорю, что я думаю о предмете то-то и то-то, но не то, что, по вашему мнению и мнению вашего круга, я о нем должен думать, вы не можете даже себе представить, что это мое собственное честное мнение, вам легче вообразить, что я говорю это из каких-то комплексов или, еще хуже, с чужого голоса, кому-то в угоду или… — он посмотрел на меня пристально, — …или даже по чьему-то заданию.
309 977870
В последнее время чтение все больше контрастирует с разговорной речью. За исключением нескольких собеседников, разговоры кажутся мне либо пустой забавой, либо совершенно невыносимыми.

Моя терпимость к болтунам тает на глазах. Мало того, что им незнакомо понятие дисциплины, хоть сколько-нибудь осмысленной подачи информации, вдобавок они с трудом вербализуют мысли, заменяя четкость многократным повторением одних и тех же пассажей, нисколько не проясняющих содержание.

Но даже это еще не все. Определенный тип людей не может удержаться от болтовни даже в моменты, когда следует слушать. Им непременно нужно комментировать всю полученную информацию. Причем непонятно, занимаются они этим для себя или для окружающих, считая, что, в отличие от них, остальные могут что-то неправильно понять.

Возможно, причина такого невроза коренится в страхе остаться наедине со своими мыслями. В сущности, это даже не мысли, а увечные обрубки, от которых необходимо избавиться, чтобы не отравить сознание.

В таком случае, болезненную болтовню можно считать аналогом радиации. Ошметки непереваренных мыслей исторгаются из говоруна помимо его воли, он просто не может с этим справиться, а возможно, даже не понимает того, что с ним происходит.

Это как дыхание больного человека: перестать дышать невозможно, но это приводит к заражению остальных. Люди, внезапно превратившиеся в несмолкаемое радио.

Встретил в маргинальном журнале "Опустошитель", у которого примерно 80% содержания графоманская поебень, но вот этот отрывок прямо десятку, сформулировано то, что я ощущаю.
IMG20240612022205074.jpg157 Кб, 1278x766
310 978409
311 978441
>>977870
Нытье аутиста, который отказывает людям в праве на обмен эмоциями в ходе общения, а признает только ПалезнуйуИнфу.
Ты небось ещё и научпок читаешь, ась?
312 978471
>>978441
Не, не читаю. И как раз наоборот, всё Палезную инфу я знать не желаю. Просто я на работе сижу, с 9 до 6, а коллектив там женский, и блядь, тошнит от их разговоров. А с друзьями теперь только и разговоров, что про деньги, больше их вообще почти ничего не интересует.
313 978474
>>978471

>А с друзьями теперь только и разговоров, что про деньги


Жиза, я в какой-то момент из-за этого резко обрубил все связи, уже год ни с кем не виделся и не хочу. Желания нет. Чего-то интересного, нового я от них не узнаю и душевной теплоты не получу. Деньги портят людей похуже наркоты или алкахи в этом плане, совершенно обезличивают. Хотя нет, не портят. Я уверен, что озабоченные деньгами изначально уже были испорченны, деньги тут не причём, такие люди с рождения заточены под образ жизни белки в колесе в силу устройства их мозгов.
314 978505
>>978471
>>978474
Где общаетесь в интернетах помимо сосаки, интеллектуалы?

давно хочу отсюда съебать, а некуда, спалите годноту
315 978506
>>978505
В том то и дело, что общаться сейчас негде. Соц сети убили все тематические сайты/форумы.
316 978508
>>978505
Чат в ТГ: infinite_read
317 978520
>>978506
Но как так получилось, что при этом упало само качество контента и дискуссии? Почему соцсети, со своими возможностями, не сделали его лучше?

>>978508
Спасибо. Как-то не привыкну к формату телеграм-каналов. Кроме того, я им пользуюсь по работе часто, и чтобы сохранять анонимность придется постоянно переключать учетку.
318 978758
В Тибете, должно быть, точно так же. Высоко, холодно, полно каких-то уродов, лам и яков. Молоко яка на завтрак, творог из молока яка на обед, а на ужин – як, сваренный в собственном масле. Подходящее наказание для яка, если хочешь знать мое мнение.

В ясный день от этих святых старцев воняет на десять миль, если ветер попутный. Сидят, крутят свои молитвенные колеса – мерзко. Завернулись в старые джутовые мешки, только шеи торчат, а по ним клопы ползают. Носы все сгнили, и они харкают бетелем через остатки ноздрей, точно плюющиеся кобры… Вот только не надо мне этой "Мудрости Востока".

И вот сидит такой святой старец, а сука-репортер приходит брать у него интервью. А он сидит и жует себе бетель. А потом говорит какому-нибудь своему служке: "Ступай к Святому Колодцу, принеси мне ковшик настойки опия. Я сейчас буду постигать Мудрость Востока. И вытряхни свинцовую чушку из набедренной повязки!" И вот он пьет свою настойку, и входит в легкий транс, и вступает в космический контакт – у нас это называется "откидон". Репортер говорит: "Будет ли война с Россией, махатма? Уничтожит ли коммунизм весь цивилизованный мир? Бессмертна ли душа? Существует ли Бог?"

Махатма открывает глаза, плотно сжимает губы и выхаркивает ноздрями две длинные красные струи бетеля. Они затекают ему в рот, и он снова глотает их, слизывая длинным обложенным языком. И отвечает: "А откуда я знаю, ёб твою мать?". Прислужник говорит: "Вы слышали, что он сказал. Теперь валите отсюда. Свами хочет остаться наедине со своими медитациями". Ты только подумай – это и есть вся Мудрость Востока. Западный человек надеется, что существует какой-то секрет, который можно разгадать. А Восток ему отвечает: "А откуда я знаю, ёб твою мать?"
IMG20240621223122735.jpg158 Кб, 960x1280
319 979575
320 979623
>>979575
что за книга?
321 979625
>>979623
Ведьмочервь
322 981224
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо Свое, тогда
Солнце останавливали Словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро, и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно
Только Слово средь земных тревог,
И в Евангельи от Иоанна
Сказано, что Слово это Бог.

Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества,
И, как пчелы в улье омертвелом,
Дурно пахнут мертвые слова.

1920
322 981224
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо Свое, тогда
Солнце останавливали Словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро, и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно
Только Слово средь земных тревог,
И в Евангельи от Иоанна
Сказано, что Слово это Бог.

Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества,
И, как пчелы в улье омертвелом,
Дурно пахнут мертвые слова.

1920
323 981234
Вампирическая структура, унаследованная от Гагтунгра, придаёт распухающей плоти уицраора характер упыря, бесчисленными присосками впившегося в народное тело, в его эфирную и астральную ткань. Жругр существует лишь постольку, поскольку ему удаётся всасывать шавва, то есть излучения людей, связанные с государственным комплексом их психики. Но, поглощая эту шавва, он нуждается в её постоянном восстановлении и умножении. Прежде всего ему нужно, чтобы возрастало число единиц, составляющих народ, а затем, чтобы психика этих единиц выделяла наибольшее количество не каких-либо других излучений, а именно излучений государственного комплекса. Интересно, что в некоторые исторические эпохи забота уицраоров об умножении народонаселения страны находит отражение даже в системах законодательства, впрочем, и в другие эпохи эти Молохи великодержавия парадоксальным образом способствуют количественному росту сверхнарода. Вторая же цель — умножение таких человеческих единиц, которые наиболее способны к излучению шавва, — достигается множеством разнообразных, меняющихся от эпохи к эпохе средств воспитания, лучше сказать, душевного калечения, от муштры в казармах до воинственных проповедей в церквах и до вдалбливания в умы детей великодержавного идеала. Но всё это — видимое каждому из нас. А невидимое заключается в том, о чём я уже говорил в книге об инфрафизике Шаданакара: во всасывании уицраором некоторых человеческих душ, точнее — астралов во время их физического сна и вбрасывании их в лоно кароссы. Пробуждение застаёт таких людей уже с наличием в их психике некоторых перемен: несколько ночей спустя акт повторяется, потом ещё и ещё, пока жертва не превратится в пламенного сторонника и бессознательного раба великодержавной идеологии. Разумеется, объект всегда воображает при этом, что дошёл до нового credo путём беспристрастного и свободного размышления.
324 981404
«Мятеж лиловых миров стихает. Скрипки, хвалившие призрак, обнаруживают свою истинную природу. И в разреженном воздухе горький запах миндаля. В лиловом сумраке необъятного мира качается огромный катафалк, а на нем лежит мертвая кукла с лицом, смутно напоминающим то, которое сквозило среди небесных роз...»
«Едва моя невеста стала моей женой, как лиловые миры первой революции захватили нас и вовлекли в водоворот. Я, первый, так давно хотевший гибели, вовлекся в серый пурпур серебряной Звезды, в перламутр и аметист метели. За миновавшей метелью открылась железная пустота дня, грозившая новой вьюгой. Теперь опять налетевший шквал - цвета и запаха определить не могу».
325 981405
>>981404
Этот шквал и был февральской революцией, и тут даже и для Блока все-таки опеределились вскоре цвет и запах нового шквала, хотя и раньше не требовалось для этого особо зоркого зрения и обоняния. Тут царский период русской истории кончился (при доброй помощи солдат петербургского гарнизона, не желавших идти на фронт), власть перешла к Временному Правительству, все царские министры были арестованы, посажены в Петропавловскую крепость, и Временное Правительство почему-то пригласило Блока в «Чрезвычайную Комиссию» по расследованию деятельности этих министров, и Блок, получая 600 рублей в месяц жалованья, - сумму в то время еще значительную, - стал ездить на допросы, порой допрашивал и сам и непристойно издевался в своем дневнике, как это стало известно впоследствии, над теми, кого допрашивали. А затем произошла «Великая октябрьская революция», большевики посадили в ту же крепость уже министров Временного Правительства, двух из них (Шингарева и Кокошкина) даже убили, без всяких допросов, и Блок перешел к большевикам, стал личным секретарем Луначарского, после чего написал брошюру «Интеллигенция и Революция», стал требовать: «Слушайте, слушайте музыку революции!» и сочинил «Двенадцать», написав и своем дневнике для потомства очень жалкую выдумку: будто он сочинял «Двенадцать» как бы в трансе, «все время слыша какие-то шумы - шумы падения старого мира». Московские писатели устроили собрание для чтения и разбора «Двенадцати», пошел и я на это собрание. Читал кто-то, не помню кто именно, сидевший рядом с Ильей Эренбургом и Толстым. И так как слава этого произведения, которое почему-то напивали поэмой, очень быстро сделалась вполне неоспоримой, то, когда чтец кончил, воцарилось сперва благоговейное молчание, потом послышались негромкие восклицания: «Изумительно! Замечательно!» Я взял текст «Двенадцати» и, перелистывая его, сказал приблизительно так:

- Господа, вы знаете, что происходит в России на позор всему человечеству вот уже целый год. Имени нет тем бессмысленным зверствам, которые творит русский народ с начала февраля прошлого года, с февральской революции, которую все еще называют совершенно бесстыдно «бескровной». Число убитых и замученных людей, почти сплошь ни в чем не повинных, достигло, вероятно, уже миллиона, целое море слез вдов и сирот заливает русскую землю. Убивают все, кому не лень; солдаты, все еще бегущие с фронта ошалелой ордой, мужики в деревнях, рабочие и всякие прочие революционеры в городах. Солдаты, еще в прошлом году поднимавшие на штыки офицеров, все еще продолжают убийства, бегут домой захватывать и делить землю не только помещиков, но и богатых мужиков, по пути разрушают все, что можно, убивают железнодорожных служащих, начальников станций, требуя от них поездов, локомотивов, которых у тех нет... Из нашей деревни пишут мне, например, такое: мужики, разгромивши одну помещичью усадьбу, ощипали, оборвали для потехи перья с живых павлинов и пустили их, окровавленных, летать, метаться, тыкаться с пронзительными криками куда попало. В апреле прошлого года я был в имении моей двоюродной сестры в Орловской губернии[3] и там мужики, запаливши однажды утром соседнюю усадьбу, хотели меня, прибежавшего на пожар, бросить в огонь, в горевший вместе с живой скотиной скотный двор: огромный пьяный солдат дезертир, бывший в толпе мужиков и баб возле этого пожара, стал орать, что это я зажег скотный двор, чтобы сгорела вся деревня, прилегавшая к усадьбе, и меня спасло только то, что я стал еще бешеней орать на этого мерзавца матерщиной, и он растерялся, а за ним растерялась и вся толпа, уже наседавшая на меня, и я, собрав все силы, чтобы не обернуться, вышел из толпы и ушел от нее. А вот на днях прибежал из Симферополя всем вам известный Н., - я назвал точно его фамилию, - и говорит, что в Симферополе рабочие и дезертиры ходят буквально по колена в крови, живьем сожгли в паровозной топке какого-то старенького отставного военного. Не странно ли вам, что в такие дни Блок кричит на нас:
325 981405
>>981404
Этот шквал и был февральской революцией, и тут даже и для Блока все-таки опеределились вскоре цвет и запах нового шквала, хотя и раньше не требовалось для этого особо зоркого зрения и обоняния. Тут царский период русской истории кончился (при доброй помощи солдат петербургского гарнизона, не желавших идти на фронт), власть перешла к Временному Правительству, все царские министры были арестованы, посажены в Петропавловскую крепость, и Временное Правительство почему-то пригласило Блока в «Чрезвычайную Комиссию» по расследованию деятельности этих министров, и Блок, получая 600 рублей в месяц жалованья, - сумму в то время еще значительную, - стал ездить на допросы, порой допрашивал и сам и непристойно издевался в своем дневнике, как это стало известно впоследствии, над теми, кого допрашивали. А затем произошла «Великая октябрьская революция», большевики посадили в ту же крепость уже министров Временного Правительства, двух из них (Шингарева и Кокошкина) даже убили, без всяких допросов, и Блок перешел к большевикам, стал личным секретарем Луначарского, после чего написал брошюру «Интеллигенция и Революция», стал требовать: «Слушайте, слушайте музыку революции!» и сочинил «Двенадцать», написав и своем дневнике для потомства очень жалкую выдумку: будто он сочинял «Двенадцать» как бы в трансе, «все время слыша какие-то шумы - шумы падения старого мира». Московские писатели устроили собрание для чтения и разбора «Двенадцати», пошел и я на это собрание. Читал кто-то, не помню кто именно, сидевший рядом с Ильей Эренбургом и Толстым. И так как слава этого произведения, которое почему-то напивали поэмой, очень быстро сделалась вполне неоспоримой, то, когда чтец кончил, воцарилось сперва благоговейное молчание, потом послышались негромкие восклицания: «Изумительно! Замечательно!» Я взял текст «Двенадцати» и, перелистывая его, сказал приблизительно так:

- Господа, вы знаете, что происходит в России на позор всему человечеству вот уже целый год. Имени нет тем бессмысленным зверствам, которые творит русский народ с начала февраля прошлого года, с февральской революции, которую все еще называют совершенно бесстыдно «бескровной». Число убитых и замученных людей, почти сплошь ни в чем не повинных, достигло, вероятно, уже миллиона, целое море слез вдов и сирот заливает русскую землю. Убивают все, кому не лень; солдаты, все еще бегущие с фронта ошалелой ордой, мужики в деревнях, рабочие и всякие прочие революционеры в городах. Солдаты, еще в прошлом году поднимавшие на штыки офицеров, все еще продолжают убийства, бегут домой захватывать и делить землю не только помещиков, но и богатых мужиков, по пути разрушают все, что можно, убивают железнодорожных служащих, начальников станций, требуя от них поездов, локомотивов, которых у тех нет... Из нашей деревни пишут мне, например, такое: мужики, разгромивши одну помещичью усадьбу, ощипали, оборвали для потехи перья с живых павлинов и пустили их, окровавленных, летать, метаться, тыкаться с пронзительными криками куда попало. В апреле прошлого года я был в имении моей двоюродной сестры в Орловской губернии[3] и там мужики, запаливши однажды утром соседнюю усадьбу, хотели меня, прибежавшего на пожар, бросить в огонь, в горевший вместе с живой скотиной скотный двор: огромный пьяный солдат дезертир, бывший в толпе мужиков и баб возле этого пожара, стал орать, что это я зажег скотный двор, чтобы сгорела вся деревня, прилегавшая к усадьбе, и меня спасло только то, что я стал еще бешеней орать на этого мерзавца матерщиной, и он растерялся, а за ним растерялась и вся толпа, уже наседавшая на меня, и я, собрав все силы, чтобы не обернуться, вышел из толпы и ушел от нее. А вот на днях прибежал из Симферополя всем вам известный Н., - я назвал точно его фамилию, - и говорит, что в Симферополе рабочие и дезертиры ходят буквально по колена в крови, живьем сожгли в паровозной топке какого-то старенького отставного военного. Не странно ли вам, что в такие дни Блок кричит на нас:
326 981406
>>981405
«Слушайте, слушайте музыку революции!» и сочиняет «Двенадцать», а в своей брошюре «Интеллигенция и Революция» уверяет нас, что русский народ был совершенно прав, когда в прошлом октябре стрелял по соборам в Кремле, доказывая эту правоту такой ужасающей ложью на русских священнослужителей, которой я просто не знаю равной: «В этих соборах, говорит он, толстопузый поп целые столетия водкой торговал, икая». Что до «Двенадцати», то это произведение и впрямь изумительно, но только в том смысле, до чего оно дурно во всех отношениях. Блок нестерпимо поэтичный поэт, у него, как у Бальмонта, почти никогда нет ни одного словечка в простоте, все сверх всякой меры красиво, красноречиво, он не знает, не чувствует, что высоким стилем все можно опошлить. Но вот после великого множества нарочито загадочных, почти сплошь совершенно никому непонятных, литературно выдуманных символических, мистических стихов, он написал наконец нечто уж слишком понятное. Ибо уж до чего это дешевый, плоский трюк: он берет зимний вечер в Петербурге, теперь особенно страшном, где люди гибнут от холода, от голода, где нельзя выйти даже днем на улицу из боязни быть ограбленным и раздетым догола, и говорит: вот смотрите, что творится там сейчас пьяной, буйной солдатней, но ведь в конце концов все ее деяния святы разгульным разрушением прежней России и что впереди нее идет Сам Христос, что это Его апостолы:

Товарищ, винтовку держи не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь,
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Почему Святая Русь оказалась у Блока избяной да еще и толстозадой? Очевидно, потому, что большевики, лютые враги народников, все свои революционные планы и надежды поставившие не на деревню, не на крестьянство, а на подонки пролетариата, на кабацкую голь, на босяков, на всех тех, кого Ленин пленил полным разрешением «грабить награбленное». И вот Блок пошло издевается над этой избяной Русью, над Учредительным Собранием, которое они обещали народу до октября, но разогнали, захватив власть, над «буржуем», над обывателем, над священником:

От здания к зданию
На канате - плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
А вот и он долгополый -
Что нынче невеселый,
Товарищ поп?
Вон барыня в каракуле -
Поскользнулась
И - бац - растянулась!
«Двенадцать» есть набор стишков, частушек, то будто бы трагических, то плясовых, а в общем претендующих быть чем-то в высшей степени русским, народным. И все это прежде всего чертовски скучно бесконечной болтливостью и однообразием все одного и того же разнообразия, надоедает несметным ай, ай, эх, эх, ах, ах, ой, трата-та, трахтахтах... Блок задумал воспроизвести народный язык, народные чувства, но вышло нечто совершенно лубочное, неумелое, сверх всякой меры вульгарное:

Буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос...
Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос,
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост...
Свобода, свобода,
Ээ, эх, без креста!
Тратата!
А Ванька с Катькой в кабаке,
У ей керенки есть в чулке!
Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,
Мою попробуй поцелуй!
Катька с Ванькой занята -
Чем, чем занята?
Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит -
Елекстрический фонарик
На оглобельках...
Ах, ах, пади!
Это ли не народный язык? «Е л е к с т р и ч е с к и й»! Пoпробуй-ка произнести! И совершенно смехотворная нежность к оглоблям, - «оглобельки», - очевидно, тоже народная. А дальше нечто еще более народное:

Ах ты Катя, моя Катя,
Толстоморденькая!
Гетры серые носила,
Шоколад Миньон жрала,
С юнкерьем гулять холила,
С солдатьем теперь пошла?
История с этой Катькой кончается убийством ее и истерическим раскаянием убийцы, какого-то Петрухи, товарища какого-то Андрюхи:

Опять навстречу несется вскачь,
Летит, вопит, орет лихач...
Стой, стой! Андрюха, помогай,
Петруха, сзади забегай!
Трахтахтахтах!
Что, Катька, рада? - Ни гугу!
Лежи ты, падаль, на снегу!
Эх, ах.
Позабавиться не грех!
Ты лети, буржуй, воробышком,
Выпью кровушку
За зазнобушку.
Чернобровушку!
И опять идут двенадцать,
За плечами ружьеца,
Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица!
Бедный убийца, один из двенадцати Христовых апостолов, которые идут совершенно неизвестно куда и зачем, и из числа которых мы знаем только Андрюху и Петруху, уже ревет, рыдает, раскаивается, - ведь уж так всегда полагается, давно известно, до чего русская преступная душа любит раскаиваться:

Ох, товарищи родные,
Эту девку я любил.
Ночки черные, хмельные,
С этой девкой проводил!
«Ты лети, буржуй, воробышком», - опять буржуй и уж совсем ни к селу, ни к городу, буржуй никак не был виноват в том, что Катька была с Ванькой занята, - а дальше коровушка, зазнобушка, чернобровушка, ночки черные, хмельные - от этого то заборного, то сусального русского стиля с несметными восклицательными знаками начинает уже тошнить, но Блок не унимается:

Из-за удали бедовой
В огневых ее очах,
Из-за родинки пунцовой
Возле правого плеча,
Загубил я, бестолковый
Загубил я сгоряча…
Ах!
В этой архирусской трагедии не совсем ладно одно: сочетание толстой морды Катеньки с «бедовой удалью ее огневых очей». По-моему, очень мало идут огневые очи к толстой морде. Не совсем кстати и «пунцовая родинка», - ведь не такой уж изысканный ценитель женских прелестей был Петруха!

А «под занавес» Блок дурачит публику уж совсем галиматьей, сказал я в заключение. Увлекшись Катькой, Блок совсем забыл свой первоначальный замысел «пальнуть в Святую Русь» и «пальнул» в Катьку, так что история с ней, с Ванькой, с лихачами оказалась главным содержанием «Двенадцати». Блок опомнился только под конец своей «поэмы» и, чтобы поправиться, понес что попало: тут опять «державный шаг» и какой-то голодный пес - опять пес! - и патологическое кощунство: какой-то сладкий Иисусик, пляшущий (с кровавым флагом, а вместе с тем в белом венчике из роз) впереди этих скотов, грабителей и убийц:

Так идут державным шагом –
Позади - голодный пес,
Впереди - с кровавым флагом,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз –
Впереди - Иисус Христос!
Как ни вспомнить, сказал я, кончая, того, что говорил Фауст, которого Мефистофель привел в Кухню Ведьм:

Кого тут ведьма за нос водит?
Как будто хором чушь городит
Сто сорок тысяч дураков!
Вот тогда и закатил мне скандал Толстой; нужно было слышать, когда я кончил, каким петухом заорал он на меня, как театрально завопил, что он никогда не простит мне моей речи о Блоке, что он, Толстой, - большевик до глубины души, а я ретроград, контрреволюционер и т. д.
326 981406
>>981405
«Слушайте, слушайте музыку революции!» и сочиняет «Двенадцать», а в своей брошюре «Интеллигенция и Революция» уверяет нас, что русский народ был совершенно прав, когда в прошлом октябре стрелял по соборам в Кремле, доказывая эту правоту такой ужасающей ложью на русских священнослужителей, которой я просто не знаю равной: «В этих соборах, говорит он, толстопузый поп целые столетия водкой торговал, икая». Что до «Двенадцати», то это произведение и впрямь изумительно, но только в том смысле, до чего оно дурно во всех отношениях. Блок нестерпимо поэтичный поэт, у него, как у Бальмонта, почти никогда нет ни одного словечка в простоте, все сверх всякой меры красиво, красноречиво, он не знает, не чувствует, что высоким стилем все можно опошлить. Но вот после великого множества нарочито загадочных, почти сплошь совершенно никому непонятных, литературно выдуманных символических, мистических стихов, он написал наконец нечто уж слишком понятное. Ибо уж до чего это дешевый, плоский трюк: он берет зимний вечер в Петербурге, теперь особенно страшном, где люди гибнут от холода, от голода, где нельзя выйти даже днем на улицу из боязни быть ограбленным и раздетым догола, и говорит: вот смотрите, что творится там сейчас пьяной, буйной солдатней, но ведь в конце концов все ее деяния святы разгульным разрушением прежней России и что впереди нее идет Сам Христос, что это Его апостолы:

Товарищ, винтовку держи не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь,
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Почему Святая Русь оказалась у Блока избяной да еще и толстозадой? Очевидно, потому, что большевики, лютые враги народников, все свои революционные планы и надежды поставившие не на деревню, не на крестьянство, а на подонки пролетариата, на кабацкую голь, на босяков, на всех тех, кого Ленин пленил полным разрешением «грабить награбленное». И вот Блок пошло издевается над этой избяной Русью, над Учредительным Собранием, которое они обещали народу до октября, но разогнали, захватив власть, над «буржуем», над обывателем, над священником:

От здания к зданию
На канате - плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
А вот и он долгополый -
Что нынче невеселый,
Товарищ поп?
Вон барыня в каракуле -
Поскользнулась
И - бац - растянулась!
«Двенадцать» есть набор стишков, частушек, то будто бы трагических, то плясовых, а в общем претендующих быть чем-то в высшей степени русским, народным. И все это прежде всего чертовски скучно бесконечной болтливостью и однообразием все одного и того же разнообразия, надоедает несметным ай, ай, эх, эх, ах, ах, ой, трата-та, трахтахтах... Блок задумал воспроизвести народный язык, народные чувства, но вышло нечто совершенно лубочное, неумелое, сверх всякой меры вульгарное:

Буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос...
Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос,
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост...
Свобода, свобода,
Ээ, эх, без креста!
Тратата!
А Ванька с Катькой в кабаке,
У ей керенки есть в чулке!
Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,
Мою попробуй поцелуй!
Катька с Ванькой занята -
Чем, чем занята?
Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит -
Елекстрический фонарик
На оглобельках...
Ах, ах, пади!
Это ли не народный язык? «Е л е к с т р и ч е с к и й»! Пoпробуй-ка произнести! И совершенно смехотворная нежность к оглоблям, - «оглобельки», - очевидно, тоже народная. А дальше нечто еще более народное:

Ах ты Катя, моя Катя,
Толстоморденькая!
Гетры серые носила,
Шоколад Миньон жрала,
С юнкерьем гулять холила,
С солдатьем теперь пошла?
История с этой Катькой кончается убийством ее и истерическим раскаянием убийцы, какого-то Петрухи, товарища какого-то Андрюхи:

Опять навстречу несется вскачь,
Летит, вопит, орет лихач...
Стой, стой! Андрюха, помогай,
Петруха, сзади забегай!
Трахтахтахтах!
Что, Катька, рада? - Ни гугу!
Лежи ты, падаль, на снегу!
Эх, ах.
Позабавиться не грех!
Ты лети, буржуй, воробышком,
Выпью кровушку
За зазнобушку.
Чернобровушку!
И опять идут двенадцать,
За плечами ружьеца,
Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица!
Бедный убийца, один из двенадцати Христовых апостолов, которые идут совершенно неизвестно куда и зачем, и из числа которых мы знаем только Андрюху и Петруху, уже ревет, рыдает, раскаивается, - ведь уж так всегда полагается, давно известно, до чего русская преступная душа любит раскаиваться:

Ох, товарищи родные,
Эту девку я любил.
Ночки черные, хмельные,
С этой девкой проводил!
«Ты лети, буржуй, воробышком», - опять буржуй и уж совсем ни к селу, ни к городу, буржуй никак не был виноват в том, что Катька была с Ванькой занята, - а дальше коровушка, зазнобушка, чернобровушка, ночки черные, хмельные - от этого то заборного, то сусального русского стиля с несметными восклицательными знаками начинает уже тошнить, но Блок не унимается:

Из-за удали бедовой
В огневых ее очах,
Из-за родинки пунцовой
Возле правого плеча,
Загубил я, бестолковый
Загубил я сгоряча…
Ах!
В этой архирусской трагедии не совсем ладно одно: сочетание толстой морды Катеньки с «бедовой удалью ее огневых очей». По-моему, очень мало идут огневые очи к толстой морде. Не совсем кстати и «пунцовая родинка», - ведь не такой уж изысканный ценитель женских прелестей был Петруха!

А «под занавес» Блок дурачит публику уж совсем галиматьей, сказал я в заключение. Увлекшись Катькой, Блок совсем забыл свой первоначальный замысел «пальнуть в Святую Русь» и «пальнул» в Катьку, так что история с ней, с Ванькой, с лихачами оказалась главным содержанием «Двенадцати». Блок опомнился только под конец своей «поэмы» и, чтобы поправиться, понес что попало: тут опять «державный шаг» и какой-то голодный пес - опять пес! - и патологическое кощунство: какой-то сладкий Иисусик, пляшущий (с кровавым флагом, а вместе с тем в белом венчике из роз) впереди этих скотов, грабителей и убийц:

Так идут державным шагом –
Позади - голодный пес,
Впереди - с кровавым флагом,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз –
Впереди - Иисус Христос!
Как ни вспомнить, сказал я, кончая, того, что говорил Фауст, которого Мефистофель привел в Кухню Ведьм:

Кого тут ведьма за нос водит?
Как будто хором чушь городит
Сто сорок тысяч дураков!
Вот тогда и закатил мне скандал Толстой; нужно было слышать, когда я кончил, каким петухом заорал он на меня, как театрально завопил, что он никогда не простит мне моей речи о Блоке, что он, Толстой, - большевик до глубины души, а я ретроград, контрреволюционер и т. д.
327 981418
>>981406
Ты ебанутый? Вопрос риторический.
328 981426
>>981418
Это отрывок из Бунина, весь не влез. а ты пошел на хуй
329 981437
>>981426

Ритори́ческийвопро́с—риторическаяфигура, представляющая собойвопрос, ответ на который не требуется или не ожидается в силу его крайней очевидности...
330 981504
Я вчера обосрался прямо в центре города. И это не смешно, здоровый мужик наложил полные штаны. А дело было так, иду я по улице, никого не трогаю, и тут захотелось мне пернуть. А на улице, да в морозный денёк, сам бог велел дать копоти. А я тем более это дело люблю, дать газу, я мастак в этом деле еще тот. Я когда дома подпускаю газов, у соседей конфорки гаснут от давления воздуха.

Так вот, и я решил пернуть. Пернул, когда пердел, уже тогда понял, что отпердел своё. Стою и сру прямо в штаны, и ничего поделать с этим не могу. Гамно само лезет, даже не спрашивая у меня разрешение на сей процесс.

Меня всегда удивляло, почему когда серишь дома, то спокойно серишь порционно. Выдавил из себя грамм сто, и попкой так раз, и обрезал, потом страничку в газетке перевернул, пробежался по заголовкам и опять катяшок порционный выдавил. Когда обсераешся в штаны, то ни о каком порционном каловыдавливании не может идти и речи. Жопа тупо открывается и гамно лезет. Причем жопа открывается на столько широко, что у меня создается впечатление, что она, без моего согласия, участвует в конкурсе «высри катяг диаметром в 30 сантиметров и выиграй мобильный телефон». Спрашивается, нах… моей жопе мобильный телефон?

Насрал я по моим прикидкам, серьезно. Стою, аж вспотел, самый центр города, до дома как до Москвы на коленях. Стою, а сам пытаюсь в голове найти выход, что-то же надо делать. Пешком ковылять часа три, и это с полными трусами говна, эту мысль отсек сразу. Потом, прикинул - на улице мороз, дай думаю присяду на скамеечку, говно подмерзнет, и я тогда в метро шасть, и так перебежками до дома доберусь. Сел на лавочку и сижу, в жопе пока тепло. И тут мысль, если говно в трусах замерзнет, яйцам тоже придет каюк. Мне даже плохо стало от этой мысли. Встал. Люди меня чота стороной обходят, видно поняли что я чота задумываю. А я стою и никак не могу сообразить. Потом гениальная мысль посетила меня. Я сейчас в подъезд зайду, в лифт проберусь, там трусы сниму, жопу ими же вытру, ну и домой по-быстрому.

Значит, захожу в подъезд, вызываю лифт. Стою, а говно-то уже остывать начало, ощущения прямо скажем не из прекрасных. В подъезде понял еще одну вещь, от меня реально воняет как от скотины немытой, причем сильно воняет. Приехал лифт, захожу, нажимаю кнопку четырнадцатого этажа, а второй рукой штаны расстегиваю, ну чтобы времени хватило пока лифт приедет. Двери начали закрываться и тут в лифт влетает милое создание женского полу. Стыд писец.

Ой, вам на 14-й этаж, а мне на 13-й,- пропела она

- Ну что же, я с вами проедусь, потом спущусь на этаж. Конечно проедимся, я же кнопку уже нажал, - подумал я застегивая штаны.

Лифт поехал, а мне уже все, в голове шум, спина вспотела, а говно уже полностью остыло.

И думаю что вонять в лифте начало очень сильно, потому что это создание, как-то странно на меня посмотрело. А я отморозился, типа чо надо, не срал я в лифте и все тут.

И бля писец, где-то этаже на 10 лифт сделал нам большой реверанс, попрощался с нами, и свет погас. Я чуть не усрался повторно. Лифт застрял.

- Ой, неужели лифт застрял? – спросила девушка.

- Я так понимаю, что да, - это я интеллигентом прикидываюсь. А сам думаю, что мне делать, со своим гомном и со своей грязной жопой. А что-то делать надо.

И тут эта хивря, нажимает какую-то кнопочку, и начинает с кем-то говорить, адрес дома называть и просить помощи. Я как представил себе, что щас придут монтеры, начнут нас отсюда вынимать, спрашивать почему так гомном воняет, мне еще больше срать захотелось. В лифте темно - хоть глаз выколи. И тут я сообразил, что пока в лифте темно, надо побыстрому штаны снять, потом трусы снять и в уголок потихому положить. А когда свет включат, она с непривычки на свет фиг чо увидит.

Расстегиваю штаны, шуршу вещами так, что даже самому страшно.

- А что это вы делаете?- сильно сглотнув, спросила она.

- Да я устраиваюсь поудобнее, ждать-то долго,- а сам штаны приспускаю.

- А что это за запах?- перепугано спросила она. Я реально чуть не ляпнул, что это я усрался на улице и по-этому воняю говном шо писец, но выдаю другое:

- Да сволочи гадят в лифтах, не продохнуть,- а сам штаны уже полностью снял, стою в лифте в обосранных трусах. Я как подумал, что щас включат свет, девка реально концы отдаст от увиденного. Но делать уже нечего, работаю дальше.

Девка начала очень громко глотать слюну, видно тоже обосралась с перепугу.

А я шуршу вещами.

Сам же про себя думаю, как бы так изловчиться и по-тихому снять трусы. И тут же себе представил, какая будет вонь.

- Мужчина, вы не причините мне боль, прошу вас, не трогайте меня,- заныла в голос девка.

- Да ты что, в своем уме, я отец двух детей, иду к товарищу по важному вопросу, как ты могла подумать обо мне такое?- уверенно отвечаю я, а сам начал отлеплять трусы от жопы. Бля, как воняет гомно, когда усираешся в штаны. Оно воняет не так как в туалете, оно воняет так, что мухи еще на подлёте теряют сознание, потом еще недельку в реанимации кантуются. Деваха, тоже почувствовала что-то неладное, стала потихому скулить в углу.

- Да перестань ты, не трону я тебя,- говорю я. А сам трусы уже отлепил от жопы, и думаю, как бы их снять с ног чтобы не измазаться в говне?

Девка по-моему мозгами вообще поехала, тупо сидит скулит и чота причитает, наверное молитву какую нить читает. А я трусы уже да колен спустил.

- Мужчина..ыыыыы, ревет она, - прошу вас не убивайте,- и дальше тупой такой скулеж.

- Да на фиг ты мне нужна, говорю, - у самого проблем по горло, сдалась ты мне.

Трусы спустил чуть ниже колен, и реально понимаю, что мне пипец полный, ноги в говне, жопа в говне и вонь, аж глаза слезятся.

Девка по-моему от запаха ебанулась окончательно.

- Вы, вы ……мямлет она.

- Да чего вы, вы, стой себе спокойно, говорю тебе насрал кто-то, видно я вступил, вот и воняет.

Девка по-моему осела на пол лифта. Я думаю, я сам от своего запаха чуть сознание не теряю.

Но с другой стороны, понимаю, что медлить нельзя, либо сейчас либо никогда.

Короче нагнулся я, снял трусы с одной ноги. На пол чота ляпнулось, по моим прикидкам это было гомно из трусов. Девка в углу уже просто мычит как корова.

Я изловчился и снял трусы со второй ноги. Мне аж полегчало, пол дела сделал. Стою с трусами в руке и думаю, в каком углу сидит эта хивря ревущая, ну чтобы не кинуть ей трусняк на голову, и чтобы не попасть на свои же штаны. Прислушался, ага, сидит напротив, значит в противоположный угол надо целиться.

И тут полный пиздец подкрался незаметно. Включился свет, и лифт поехал.

Когда мои глаза привыкли я понял, что с девкой чота не то. Глаза у нее как пятнадцатидюймовые мониторы, рот открыт, руки плетями висят, ртом как рыба делает, короче, все думаю, пиздец, снесло от испуга башню. И тут я понял. Картина в лифте. Я стою ниже пояса голый, весь с*ка в гамне, в руках трусы с гамном и смотрю на девку. Она короче еще секунд пять ртом поделала и тупо свалилась на пол. Все, думаю, подохла, мне еще жмура в лифте не хватало.

Решил времени не терять, трусами жопу и ноги вытер. Штаны одел и стою как чесный гражданин, жду своего этажа. На полу девка, наверное мертвая, в руках трусы с гомном, чего я их держал я не знаю.

Когда лифт приехал, девка еще не ожила, так и лежит на полу. Я подумал что негоже ее в лифте в таком состоянии оставлять, ну и вытащил ее на этаж. Положиил аккуратно, под голову свои трусы и бегом из этого дома.

Тока одного понять не могу, какого хуя она так испугалась?

Ведь когда воняет в лифте гомном, это значит что усрался кто-то, а вот если бы воняло хуем, это да тут можна испугаться, ебать будут, хотя и тут ни чего страшного я не вижу.

Да и еще, я себе шубу немного гамном измазал, ногу вытер об нее.
330 981504
Я вчера обосрался прямо в центре города. И это не смешно, здоровый мужик наложил полные штаны. А дело было так, иду я по улице, никого не трогаю, и тут захотелось мне пернуть. А на улице, да в морозный денёк, сам бог велел дать копоти. А я тем более это дело люблю, дать газу, я мастак в этом деле еще тот. Я когда дома подпускаю газов, у соседей конфорки гаснут от давления воздуха.

Так вот, и я решил пернуть. Пернул, когда пердел, уже тогда понял, что отпердел своё. Стою и сру прямо в штаны, и ничего поделать с этим не могу. Гамно само лезет, даже не спрашивая у меня разрешение на сей процесс.

Меня всегда удивляло, почему когда серишь дома, то спокойно серишь порционно. Выдавил из себя грамм сто, и попкой так раз, и обрезал, потом страничку в газетке перевернул, пробежался по заголовкам и опять катяшок порционный выдавил. Когда обсераешся в штаны, то ни о каком порционном каловыдавливании не может идти и речи. Жопа тупо открывается и гамно лезет. Причем жопа открывается на столько широко, что у меня создается впечатление, что она, без моего согласия, участвует в конкурсе «высри катяг диаметром в 30 сантиметров и выиграй мобильный телефон». Спрашивается, нах… моей жопе мобильный телефон?

Насрал я по моим прикидкам, серьезно. Стою, аж вспотел, самый центр города, до дома как до Москвы на коленях. Стою, а сам пытаюсь в голове найти выход, что-то же надо делать. Пешком ковылять часа три, и это с полными трусами говна, эту мысль отсек сразу. Потом, прикинул - на улице мороз, дай думаю присяду на скамеечку, говно подмерзнет, и я тогда в метро шасть, и так перебежками до дома доберусь. Сел на лавочку и сижу, в жопе пока тепло. И тут мысль, если говно в трусах замерзнет, яйцам тоже придет каюк. Мне даже плохо стало от этой мысли. Встал. Люди меня чота стороной обходят, видно поняли что я чота задумываю. А я стою и никак не могу сообразить. Потом гениальная мысль посетила меня. Я сейчас в подъезд зайду, в лифт проберусь, там трусы сниму, жопу ими же вытру, ну и домой по-быстрому.

Значит, захожу в подъезд, вызываю лифт. Стою, а говно-то уже остывать начало, ощущения прямо скажем не из прекрасных. В подъезде понял еще одну вещь, от меня реально воняет как от скотины немытой, причем сильно воняет. Приехал лифт, захожу, нажимаю кнопку четырнадцатого этажа, а второй рукой штаны расстегиваю, ну чтобы времени хватило пока лифт приедет. Двери начали закрываться и тут в лифт влетает милое создание женского полу. Стыд писец.

Ой, вам на 14-й этаж, а мне на 13-й,- пропела она

- Ну что же, я с вами проедусь, потом спущусь на этаж. Конечно проедимся, я же кнопку уже нажал, - подумал я застегивая штаны.

Лифт поехал, а мне уже все, в голове шум, спина вспотела, а говно уже полностью остыло.

И думаю что вонять в лифте начало очень сильно, потому что это создание, как-то странно на меня посмотрело. А я отморозился, типа чо надо, не срал я в лифте и все тут.

И бля писец, где-то этаже на 10 лифт сделал нам большой реверанс, попрощался с нами, и свет погас. Я чуть не усрался повторно. Лифт застрял.

- Ой, неужели лифт застрял? – спросила девушка.

- Я так понимаю, что да, - это я интеллигентом прикидываюсь. А сам думаю, что мне делать, со своим гомном и со своей грязной жопой. А что-то делать надо.

И тут эта хивря, нажимает какую-то кнопочку, и начинает с кем-то говорить, адрес дома называть и просить помощи. Я как представил себе, что щас придут монтеры, начнут нас отсюда вынимать, спрашивать почему так гомном воняет, мне еще больше срать захотелось. В лифте темно - хоть глаз выколи. И тут я сообразил, что пока в лифте темно, надо побыстрому штаны снять, потом трусы снять и в уголок потихому положить. А когда свет включат, она с непривычки на свет фиг чо увидит.

Расстегиваю штаны, шуршу вещами так, что даже самому страшно.

- А что это вы делаете?- сильно сглотнув, спросила она.

- Да я устраиваюсь поудобнее, ждать-то долго,- а сам штаны приспускаю.

- А что это за запах?- перепугано спросила она. Я реально чуть не ляпнул, что это я усрался на улице и по-этому воняю говном шо писец, но выдаю другое:

- Да сволочи гадят в лифтах, не продохнуть,- а сам штаны уже полностью снял, стою в лифте в обосранных трусах. Я как подумал, что щас включат свет, девка реально концы отдаст от увиденного. Но делать уже нечего, работаю дальше.

Девка начала очень громко глотать слюну, видно тоже обосралась с перепугу.

А я шуршу вещами.

Сам же про себя думаю, как бы так изловчиться и по-тихому снять трусы. И тут же себе представил, какая будет вонь.

- Мужчина, вы не причините мне боль, прошу вас, не трогайте меня,- заныла в голос девка.

- Да ты что, в своем уме, я отец двух детей, иду к товарищу по важному вопросу, как ты могла подумать обо мне такое?- уверенно отвечаю я, а сам начал отлеплять трусы от жопы. Бля, как воняет гомно, когда усираешся в штаны. Оно воняет не так как в туалете, оно воняет так, что мухи еще на подлёте теряют сознание, потом еще недельку в реанимации кантуются. Деваха, тоже почувствовала что-то неладное, стала потихому скулить в углу.

- Да перестань ты, не трону я тебя,- говорю я. А сам трусы уже отлепил от жопы, и думаю, как бы их снять с ног чтобы не измазаться в говне?

Девка по-моему мозгами вообще поехала, тупо сидит скулит и чота причитает, наверное молитву какую нить читает. А я трусы уже да колен спустил.

- Мужчина..ыыыыы, ревет она, - прошу вас не убивайте,- и дальше тупой такой скулеж.

- Да на фиг ты мне нужна, говорю, - у самого проблем по горло, сдалась ты мне.

Трусы спустил чуть ниже колен, и реально понимаю, что мне пипец полный, ноги в говне, жопа в говне и вонь, аж глаза слезятся.

Девка по-моему от запаха ебанулась окончательно.

- Вы, вы ……мямлет она.

- Да чего вы, вы, стой себе спокойно, говорю тебе насрал кто-то, видно я вступил, вот и воняет.

Девка по-моему осела на пол лифта. Я думаю, я сам от своего запаха чуть сознание не теряю.

Но с другой стороны, понимаю, что медлить нельзя, либо сейчас либо никогда.

Короче нагнулся я, снял трусы с одной ноги. На пол чота ляпнулось, по моим прикидкам это было гомно из трусов. Девка в углу уже просто мычит как корова.

Я изловчился и снял трусы со второй ноги. Мне аж полегчало, пол дела сделал. Стою с трусами в руке и думаю, в каком углу сидит эта хивря ревущая, ну чтобы не кинуть ей трусняк на голову, и чтобы не попасть на свои же штаны. Прислушался, ага, сидит напротив, значит в противоположный угол надо целиться.

И тут полный пиздец подкрался незаметно. Включился свет, и лифт поехал.

Когда мои глаза привыкли я понял, что с девкой чота не то. Глаза у нее как пятнадцатидюймовые мониторы, рот открыт, руки плетями висят, ртом как рыба делает, короче, все думаю, пиздец, снесло от испуга башню. И тут я понял. Картина в лифте. Я стою ниже пояса голый, весь с*ка в гамне, в руках трусы с гамном и смотрю на девку. Она короче еще секунд пять ртом поделала и тупо свалилась на пол. Все, думаю, подохла, мне еще жмура в лифте не хватало.

Решил времени не терять, трусами жопу и ноги вытер. Штаны одел и стою как чесный гражданин, жду своего этажа. На полу девка, наверное мертвая, в руках трусы с гомном, чего я их держал я не знаю.

Когда лифт приехал, девка еще не ожила, так и лежит на полу. Я подумал что негоже ее в лифте в таком состоянии оставлять, ну и вытащил ее на этаж. Положиил аккуратно, под голову свои трусы и бегом из этого дома.

Тока одного понять не могу, какого хуя она так испугалась?

Ведь когда воняет в лифте гомном, это значит что усрался кто-то, а вот если бы воняло хуем, это да тут можна испугаться, ебать будут, хотя и тут ни чего страшного я не вижу.

Да и еще, я себе шубу немного гамном измазал, ногу вытер об нее.
331 981586
Перед отъездом из Европы в Америку я вспомнил про «дым отечества», про нашу деревню, где чуть ли не у каждого мужика в избе спит телок на соломе или свинья с поросятами, вспомнил после германских и бельгийских шоссе наши непролазные дороги и стал ругать всех цепляющихся за «Русь», как за грязь и вшивость. С этого момента я разлюбил нищую Россию… С того дня я ещё больше влюбился в коммунистическое строительство.

Сергей Есенин
i.jpeg217 Кб, 1200x833
332 981629
"Неожиданно наперерез нашим машинам вышла целая толпа немецких женщин. Некоторые были в гражданском, кто-то был в форме канцелярских служащих Рейха и вспомогательных частей Люфтваффе. У всех на всякий случай подняты руки, видно что боятся нас, но что-то им нужно. Мы особо военной форме не удивились, позже узнали, что женщины были и среди надзирателей концлагерей.
Я крикнул механику, чтобы заглушил двигатель и вылез из башни. К танку подошла немка в форме и прошептала: "Гер офицер, я вас очень ждала". Вызвали переводчика, оказалось, что женщины прячутся уже второй день от своих же солдат. Командование гарнизона Бреслау понимая безысходность всего положения и того, что они находятся практически в кольце, решили напоследок взять от жизни всё. Это был пир во время чумы: пьянки, грабежи, гульбище и смех женщин, которых они навезли себе из всех окрестностей, в том числе и из вспомогательных служб. Стариков и детей они силой загоняли в окопы".

Из воспоминаний Гвардии лейтенанта 14-го отдельного тяжелого гвардейского "Ковенского" танкового полка (ОГвТТП), Ланского Александра Викторовича.
DA463E06-06D5-4970-AB95-5C3763CC0C2F.jpeg221 Кб, 995x1280
333 986023
334 986024
>>986023
ИЗ ЗАПАДНОГО АНУСА ВСЕ ЖРЁТЕ ВЫ ГОВНО
sage 335 986027
>>986023
Спасибо, как раз посрать собираюсь.
E9374291-7CF0-473D-90D1-833CC1494ABA.jpeg228 Кб, 1280x1164
336 988177
337 988544
Мы думаем, что манипулируем системой, однако на самом деле мы лишь щекочем ее в самых нежных местах. Содрогания, которые мы принимаем за перемены, есть всего-навсего приступы хохота.

«Черный шар», Дмитрий Шатилов.
338 988671
...В Страстную субботу этого уникального 22-го, перед полуночью, Алексей Александрович Вальдек шел с сыном по Красной площади мимо погруженного во мрак Кремля. Лишь алое знамя над казаковским зданием трепетало в луче света. Они вышли Александровским садом к Большому Каменному мосту.

Тяжелый купол Храма Христа Спасителя венчал город, служил Москве золотой шапкой. Крест его, некогда поразивший Льва Толстого, своим размером, плыл среди звезд в глубокой полуночной синеве, среди разорванных облаков. Шла предпасхальная служба при настежь распахнутых вратах собора. Звучали оттуда голоса певчих и протодьяконский бас.

На площади же перед белокаменным собором, у самых стен, происходил безбожный комсомольский шабаш. Обряженные попами и монахами, ангелами и чертями, ведьмами и русалками, комсомольцы изо всех сил кривлялись, свистели, визжали, скоморошничали с площадок агитавтомобилей и прямо в саду, на спуске к реке и на широкой дорожке к уцелевшему постаменту от памятника Александру III.

Охальнее других вел себя здоровенный детина, изображавший Бога Саваофа с электронимбом вокруг низкого лба. Детина кощунствовал грубо, изрыгал в рупор похабные угрозы ведьмам и даже пытался достать посохом молодых прихожанок на паперти.

А служил в храме Патриарх всея Руси Тихон, уже оклеветанный, подвергнутый злобным гонениям и травле в печати, со стороны так называемых церковных обновленцев. Самые разные московские люди сейчас, в Страстную субботу, будто в последней надежде теснились ближе к главному алтарю, похожему на высокую беломраморную часовню. Десяти лет не пройдёт, и алтарь этот, и самый храм, стоивший русскому народу сорокалетних стараний, по сталинскому приказу взлетит в небеса посредством тщательно дозированного союзвзрывпромовекого аммонала. Эта обреченность и храма, и самого Патриарха, вскоре подвергнутого аресту, право же, будто уже предчувствовалась и тогда, в последние минуты Страстной... Вдали ударили полночь куранты Спасской, и крестный ход с пением пасхальной стихиры «Воскресенье Твое Христе-Спасе» двинулся с иконами и хоругвями от храма. Почти на пороге шествие было встречено дикой свистопляской антирелигиозников. Впечатление получилось такое, будто в чистое течение луговой реки вдруг прорвалась откуда-то грязевая лавина.

Кое-кто из верующих рванулся было в сторону — за кирпичиной, палкой, булыжником. Но вышел вперед облаченный в золотую ризу священнослужитель, может быть, и сам Патриарх. Высокая митра делала его фигуру крупнее и величавее. Повелительным жестом он потребовал тишины и произнес с четкой ораторской дикцией:

Конституция Российской Советской Федеративной Социалистической Республики гарантировала трудящимся-верующим свободу совести, то есть беспрепятственного отправления религиозных культов в местах, указанных властью. Сегодня у нас самый большой и светлый христианский праздник, и никто не давал вам права мешать богослужению и оскорблять чувства верующих. Освободите проход! Удалитесь от храма!

В эту минуту детина, с нимбом на лбу, оскользнулся на платформе грузовика и слетел вниз. Нимб его погас. Раздались смешки, и чей-то неуверенный подголосок пискнул:

— Нам тоже разрешено нашу красную пасху праздновать! Даешь песню, ребята!

Но в настроении активистов что-то сломалось, их крики сделались тише, и они уступили дорогу крестному ходу. Машины их отъехали в сторону, к улицам Волхонке и Ленивке, где молодежь снова сгрудилась в поредевшую кучку, чтобы продолжать кривлянье. Крестный же ход уже без помех проследовал мимо затейливого строения Цветаевской галереи на берег Москвы-реки и по каменной лестнице с шарами, минуя царский постамент, снова поднялся к соборной паперти, медленно втек в храм и растворился там среди тех, кто оставался внутри слушать чтение у алтарей…

я бачыв такэ на Украйыни в останни рокы. Что доказывает: хохол = коммунист в своей природе.
338 988671
...В Страстную субботу этого уникального 22-го, перед полуночью, Алексей Александрович Вальдек шел с сыном по Красной площади мимо погруженного во мрак Кремля. Лишь алое знамя над казаковским зданием трепетало в луче света. Они вышли Александровским садом к Большому Каменному мосту.

Тяжелый купол Храма Христа Спасителя венчал город, служил Москве золотой шапкой. Крест его, некогда поразивший Льва Толстого, своим размером, плыл среди звезд в глубокой полуночной синеве, среди разорванных облаков. Шла предпасхальная служба при настежь распахнутых вратах собора. Звучали оттуда голоса певчих и протодьяконский бас.

На площади же перед белокаменным собором, у самых стен, происходил безбожный комсомольский шабаш. Обряженные попами и монахами, ангелами и чертями, ведьмами и русалками, комсомольцы изо всех сил кривлялись, свистели, визжали, скоморошничали с площадок агитавтомобилей и прямо в саду, на спуске к реке и на широкой дорожке к уцелевшему постаменту от памятника Александру III.

Охальнее других вел себя здоровенный детина, изображавший Бога Саваофа с электронимбом вокруг низкого лба. Детина кощунствовал грубо, изрыгал в рупор похабные угрозы ведьмам и даже пытался достать посохом молодых прихожанок на паперти.

А служил в храме Патриарх всея Руси Тихон, уже оклеветанный, подвергнутый злобным гонениям и травле в печати, со стороны так называемых церковных обновленцев. Самые разные московские люди сейчас, в Страстную субботу, будто в последней надежде теснились ближе к главному алтарю, похожему на высокую беломраморную часовню. Десяти лет не пройдёт, и алтарь этот, и самый храм, стоивший русскому народу сорокалетних стараний, по сталинскому приказу взлетит в небеса посредством тщательно дозированного союзвзрывпромовекого аммонала. Эта обреченность и храма, и самого Патриарха, вскоре подвергнутого аресту, право же, будто уже предчувствовалась и тогда, в последние минуты Страстной... Вдали ударили полночь куранты Спасской, и крестный ход с пением пасхальной стихиры «Воскресенье Твое Христе-Спасе» двинулся с иконами и хоругвями от храма. Почти на пороге шествие было встречено дикой свистопляской антирелигиозников. Впечатление получилось такое, будто в чистое течение луговой реки вдруг прорвалась откуда-то грязевая лавина.

Кое-кто из верующих рванулся было в сторону — за кирпичиной, палкой, булыжником. Но вышел вперед облаченный в золотую ризу священнослужитель, может быть, и сам Патриарх. Высокая митра делала его фигуру крупнее и величавее. Повелительным жестом он потребовал тишины и произнес с четкой ораторской дикцией:

Конституция Российской Советской Федеративной Социалистической Республики гарантировала трудящимся-верующим свободу совести, то есть беспрепятственного отправления религиозных культов в местах, указанных властью. Сегодня у нас самый большой и светлый христианский праздник, и никто не давал вам права мешать богослужению и оскорблять чувства верующих. Освободите проход! Удалитесь от храма!

В эту минуту детина, с нимбом на лбу, оскользнулся на платформе грузовика и слетел вниз. Нимб его погас. Раздались смешки, и чей-то неуверенный подголосок пискнул:

— Нам тоже разрешено нашу красную пасху праздновать! Даешь песню, ребята!

Но в настроении активистов что-то сломалось, их крики сделались тише, и они уступили дорогу крестному ходу. Машины их отъехали в сторону, к улицам Волхонке и Ленивке, где молодежь снова сгрудилась в поредевшую кучку, чтобы продолжать кривлянье. Крестный же ход уже без помех проследовал мимо затейливого строения Цветаевской галереи на берег Москвы-реки и по каменной лестнице с шарами, минуя царский постамент, снова поднялся к соборной паперти, медленно втек в храм и растворился там среди тех, кто оставался внутри слушать чтение у алтарей…

я бачыв такэ на Украйыни в останни рокы. Что доказывает: хохол = коммунист в своей природе.
IMG20240903023952.jpg1,7 Мб, 2250x1944
339 988993
Анатоль Франс великая цитата.jpg220 Кб, 1920x1080
340 989387
341 989436
>>989387
В чем же заключается этот изящный парадокс цитирования неразумия? Позвольте заметить, что когда неразумие произносится устами обыкновенного человека, оно воспринимается как таковое, однако, когда те же самые слова изрекаются автором, обладающим литературным дарованием и высоким статусом, это внезапно обретает ауру глубокомысленного изречения, достойного повсеместного восхваления и цитирования. Как же так получается, что одни и те же идеи, произнесенные различными устами, могут вызывать столь противоречивые оценки и восприятия?

Этот парадокс, как представляется, коренится в том, что истинные гении обладают даром изложения своих мыслей с непревзойденной красотой и утонченностью. Их слова, словно изысканные жемчужины, сверкают в литературном океане, привлекая внимание и восхищение. Искусство слова, в их исполнении, становится не просто средством передачи информации, но и величественным инструментом, способным пробуждать в душах слушателей самые глубокие чувства и размышления.

Таким образом, даже самые обыденные идеи, когда они облечены в изящные формы и украшены метафорами, способны обрести новое значение и весомость. В этом контексте, неразумие, произнесенное с художественным мастерством, превращается в нечто большее, чем просто набор слов; оно становится философским размышлением, достойным внимания и обсуждения.

Следовательно, мы сталкиваемся с тем, что восприятие истины и мудрости зачастую зависит не только от содержания, но и от формы, в которой оно представлено. Ибо, как гласит старая пословица, «красота спасет мир», и, возможно, именно в этом заключается секрет того, почему слова, произнесенные гением, вызывают столь глубокое восхищение и уважение, в то время как аналогичные мысли, произнесенные простым человеком, остаются незамеченными и неоцененными.
342 989437
>>989436
Разгадка этого загадочного явления, как ни парадоксально, оказывается весьма простой: обратите взор на произведения, издаваемые в серии Penguin Classics. Эти книги, обладая не только содержанием, но и восхитительными обложками, становятся истинным украшением любой библиотеки. Их элегантный дизайн, выполненный с безупречным вкусом, привлекает внимание и вызывает желание прикоснуться к сокровищам, заключенным внутри.

Каждая обложка, словно произведение искусства, обрамляет мудрость и гениальность, заключенные в страницах. Они не просто защищают текст от внешних воздействий, но и служат своеобразным приглашением в мир идей и размышлений, которые способны обогатить душу и ум. В этом контексте, книги серии Penguin Classics становятся не только источником знаний, но и эстетическим наслаждением, способным вдохновить на глубокие размышления и творческие порывы.

Таким образом, мы вновь возвращаемся к мысли о том, что форма и содержание неразрывно связаны между собой. Восхитительные обложки этих изданий подчеркивают значимость и величие тех идей, которые они хранят, и, возможно, именно поэтому они вызывают столь глубокое уважение и восхищение. Чтение таких книг становится не просто интеллектуальным занятием, но и настоящим праздником для души, где каждое слово, каждая мысль обретает новое значение в свете их изысканного оформления.
343 992841
И тот, кто заснул в своей мягкой постели, в своей теплой, уютной комнате, проснется голым на синеватой земле в шумящих зарослях детородных членов – красные и белые, они будут устремлены в небо, словно трубы Жукстебувиля, и огромные их мошонки вылезут из земли на поверхность, мохнатые, похожие на луковицы. А над фаллосами будут кружиться птицы и клевать их своими клювами, и из них будет сочиться кровь. И еще из ран потечет сперма, медленно, вяло потечет смешанная с кровью сперма, студенистая, теплая, в мелких пузырьках.

Сами знаете откуда.
344 993878
Они вошли в город. Улицы, ведущие к морю, берег моря и молы, у которых дымили суда, были заполнены верховыми лошадьми. Одни стояли с седлами, другие — без седел, со стертыми больными спинами, с облепленными кровью высокими холками и обнажившимися от худобы хребтами. Гнедые, рыжие, вороные, серые они сгрудились сотнями и покинутые хозяевами даже не расстроили строя и стояли по шести. Тут были маленькие маштаки-землееды, с большими некрасивыми головами, но преобладала рослая Задонская лошадь, равной которой по боевым качествам нет во всем мире. Сотни лет любовно разводилась и выращивалась она в приволье Манычских и Егорлыцких степей, она поразила всех в Великую войну, сохранившись во всей своей силе и красоте, и она донесла казаков до синего моря по весенней растоптанной степи, через снега и бураны, через разлившиеся реки. Она стояла теперь, как солдат на часах, и ждала своей смерти. Между полками стояли табуны маток с чистокровными жеребцами, их охранявшими. У ног костистых кобылиц жались исхудалые жеребята. Все лошадиное имущество Российской Империи было согнано сюда в надежде спасти его от красноармейской руки. Здесь стояли лошади с таврами «Д. В.» — войскового Провальского завода, с буквою «К» — знаменитых Корольковских зимовников, с удилом на левом стегне, с сердцем, пронзенным стрелою… Отдельной группой стояло двенадцать жеребцов. Несмотря на худобу, они сохранили благородство форм чистокровной лошади и блеск тонкой, нежной шелковистой шерсти. Подле них ходил в волнении пожилой человек в белом просторном пиджаке и коротких серо-синих штанах с алым лампасом. Это был знаменитый коннозаводчик Себряков со своими лучшими скаковыми лошадьми. Эти жеребцы — были его семья. Одни уже дали потомство, которое прославило его конюшню, другие только еще начинали скакать, но уже были известны. Он любил их, как детей. Они столпились около него. Один — светло-рыжий, могучий, немолодой жеребец — положил ему морду на плечо и косил на него громадный темный агат глаза. Себряков читал в этом глазе глубокую лошадиную думу, которая была ему понятна. Молодой гнедой жеребец, стоявший поодаль, под седлом, вдруг подошел к старому и, положив свою точеную голову на шею рыжему, также устремил взгляд благородных глаз на старого коневода. Они будто спрашивали Себрякова — «ну что? Ну как решилась наша участь?» Старик то смотрел на лошадей, то оборачивался к морю. От моря, проталкиваясь между лошадей, бежал к нему человек. Это был сын коннозаводчика. Рыжий жеребец увидал его раньше старика, насторожил маленькие уши, приподнял голову и тихо заржал. Точно спросил опять: «Ну что?»

Все лошади подняли головы, устремили красивые тонкие, рыжие, гнедые, темные уши к морю, и все заржали, сдержанно, вопросительно.

Голова старика упала на грудь.

— Ну что, Пепа? — спросил он юношу.

— Лошадей не берут ни за что. Меня и тебя обещали подождать полчаса. Идем. Я насилу протолкался среди лошадей. Идем, батюшка, — задыхаясь, проговорил молодой человек.

— Так не берут, говоришь, лошадей-то? — тихо спросил старик.

— Нет, батюшка. Да я сам был на кораблях. Там не то что лошадь — кошку и ту погрузить некуда. Сейчас!..

— Ну, хорошо! Ты иди, Пепа!.. Иди, родной… А я… Старик перекрестился и поцеловал сына.

— Вот, — сказал он, — котомку возьми. Там деньги… Беги, родной, скажи, чтобы обождали… А я сейчас… Вот с ними прощусь.

Сын нерешительно пошел под гору…

Когда он отошел шагов на полтораста, старый коннозаводчик подошел к рыжему жеребцу. Он отвел его в сторону и, поставив, отошел. Жеребец стал как на выводке. Он поднял благородную голову и насторожил уши. Передние ноги, цельные, чистые, он составил вместе, а задние раскинул, откинув хвост. Он знал, что им любуются. «Да, — думал старик, — таким он был в 1909 году, когда на скачке трехлеток взял все первые призы.

Таким он был, когда в Москве он взял самые большие призы и поразил прыжками на стипль-чезах… Таким я вывел его на всероссийской выставке, окруженного шестнадцатью масть в масть, шерсть в шерсть в него трех летками, его детьми. Такой лошади нет и не будет. Ты простишь меня, Бенарес?»

Старик вынул из кармана тяжелый наган, подошел к жеребцу и вложил дуло в ухо. Жеребец покорно подставил ухо старику, точно понимая всю необходимость операции.

Глухо ударил выстрел. Жеребец метнулся в сторону и тяжело рухнул на пыльную дорогу. Старик побледнел и осунулся. Он подошел к гнедому. Это был его любимец. Равного ему по формам не было на целом свете. Так, недавно англичане на скачках в Ростове любовались им и удивлялись, как могут быть в России такие лошади.

— Прощай, Рустам! — сказал старик. — Прости меня. — Он дрожащей рукою застрелил своего любимца.

Лицо старика стало желтым, и морщины, еле видные раньше, густою сетью покрыли запыленное лицо. Глаза его слезились. Он подошел к третьему. Это был золотисто-рыжий сын Бенареса и Горыни, трехлетний жеребец. Он, увидав старика, потянулся к нему нежными серыми губами и стал лизать руку, державшую револьвер. На нем было седло сына старика. Эта лошадь была баловень семьи. Она всходила на крыльцо их дома в степи, проходила в комнаты и в столовой с тарелки ела сахар. Она знала свое имя, как собака. Она знала всех членов семьи.

Старик смотрел на лизавшую ему руку лошадь и плакал. Все в ней любил он. И упругое, блестящее темно-серое копыто, и стройную вытянутость тонкой ноги с отбитыми жилами, и могучую выпуклую грудь, и тонкую шею, и благородную голову. Он должен убить его! Но он не мог убить. Так по-детски доверчиво, по-лошадиному ласково, без женской хитрости, без людского заискивания, безкорыстно лизал ему руку молодой жеребец, что рука с револьвером упала у старика, и он заплакал.

Потом он поднял голову, отошел к убитому Бенаресу и сел на его труп.

— Прости меня, Господи! — прошептал он. — Ты дал мне их, Ты и отнимаешь!

Он медленно поднес револьвер к своей голове и так же, как вкладывал его жеребцам, вложил себе в ухо…

Тело дернулось. Белая фуражка упала на землю. Кровь полилась по пиджаку, и старик повалился с мертвой лошади.

Сын подбежал к нему. Несколько мгновений он стоял над телом старика, блуждающим взором глядя на него, потом всплеснул руками, вскочил на молодого рыжего жеребца и поскакал полным ходом по улице, расталкивая жавшихся к домам лошадей. Последний пароход под английским флагом отчаливал от мола. На молу стояли густым табуном рыжие казачьи лошади. Они теснились к морю и смотрели большими темными глазами на казаков, наполнявших палубу. Они все ждали, что за ними придут, что их возьмут. Сняли трапы. Отцепили канаты. Зашумел, в малахит обращая синие воды, пароходный винт.

— Прощайте, родные! — крикнул кто-то из казаков.

Из толщи лошадиных тел с колеблющимися от ветра, как спелая рожь летом, гривами поднялась одна лошадиная голова. Шея вытянулась вперед, раздулись храпки серых ноздрей, уши напряглись и огнем сверкнули на солнце глаза. Она заржала. И весь полк лошадей поднял головы, устремил шеи вперед, напряг уши, раздул ноздри, и жалобное ржание волною перекатилось по всему молу… — Прощайте, родимые!..

Плакали казаки. Последняя частица родины, последняя связь с родным краем погибала.

Лошади стояли на молу, устремив вперед головы, и ждали… ждали…
344 993878
Они вошли в город. Улицы, ведущие к морю, берег моря и молы, у которых дымили суда, были заполнены верховыми лошадьми. Одни стояли с седлами, другие — без седел, со стертыми больными спинами, с облепленными кровью высокими холками и обнажившимися от худобы хребтами. Гнедые, рыжие, вороные, серые они сгрудились сотнями и покинутые хозяевами даже не расстроили строя и стояли по шести. Тут были маленькие маштаки-землееды, с большими некрасивыми головами, но преобладала рослая Задонская лошадь, равной которой по боевым качествам нет во всем мире. Сотни лет любовно разводилась и выращивалась она в приволье Манычских и Егорлыцких степей, она поразила всех в Великую войну, сохранившись во всей своей силе и красоте, и она донесла казаков до синего моря по весенней растоптанной степи, через снега и бураны, через разлившиеся реки. Она стояла теперь, как солдат на часах, и ждала своей смерти. Между полками стояли табуны маток с чистокровными жеребцами, их охранявшими. У ног костистых кобылиц жались исхудалые жеребята. Все лошадиное имущество Российской Империи было согнано сюда в надежде спасти его от красноармейской руки. Здесь стояли лошади с таврами «Д. В.» — войскового Провальского завода, с буквою «К» — знаменитых Корольковских зимовников, с удилом на левом стегне, с сердцем, пронзенным стрелою… Отдельной группой стояло двенадцать жеребцов. Несмотря на худобу, они сохранили благородство форм чистокровной лошади и блеск тонкой, нежной шелковистой шерсти. Подле них ходил в волнении пожилой человек в белом просторном пиджаке и коротких серо-синих штанах с алым лампасом. Это был знаменитый коннозаводчик Себряков со своими лучшими скаковыми лошадьми. Эти жеребцы — были его семья. Одни уже дали потомство, которое прославило его конюшню, другие только еще начинали скакать, но уже были известны. Он любил их, как детей. Они столпились около него. Один — светло-рыжий, могучий, немолодой жеребец — положил ему морду на плечо и косил на него громадный темный агат глаза. Себряков читал в этом глазе глубокую лошадиную думу, которая была ему понятна. Молодой гнедой жеребец, стоявший поодаль, под седлом, вдруг подошел к старому и, положив свою точеную голову на шею рыжему, также устремил взгляд благородных глаз на старого коневода. Они будто спрашивали Себрякова — «ну что? Ну как решилась наша участь?» Старик то смотрел на лошадей, то оборачивался к морю. От моря, проталкиваясь между лошадей, бежал к нему человек. Это был сын коннозаводчика. Рыжий жеребец увидал его раньше старика, насторожил маленькие уши, приподнял голову и тихо заржал. Точно спросил опять: «Ну что?»

Все лошади подняли головы, устремили красивые тонкие, рыжие, гнедые, темные уши к морю, и все заржали, сдержанно, вопросительно.

Голова старика упала на грудь.

— Ну что, Пепа? — спросил он юношу.

— Лошадей не берут ни за что. Меня и тебя обещали подождать полчаса. Идем. Я насилу протолкался среди лошадей. Идем, батюшка, — задыхаясь, проговорил молодой человек.

— Так не берут, говоришь, лошадей-то? — тихо спросил старик.

— Нет, батюшка. Да я сам был на кораблях. Там не то что лошадь — кошку и ту погрузить некуда. Сейчас!..

— Ну, хорошо! Ты иди, Пепа!.. Иди, родной… А я… Старик перекрестился и поцеловал сына.

— Вот, — сказал он, — котомку возьми. Там деньги… Беги, родной, скажи, чтобы обождали… А я сейчас… Вот с ними прощусь.

Сын нерешительно пошел под гору…

Когда он отошел шагов на полтораста, старый коннозаводчик подошел к рыжему жеребцу. Он отвел его в сторону и, поставив, отошел. Жеребец стал как на выводке. Он поднял благородную голову и насторожил уши. Передние ноги, цельные, чистые, он составил вместе, а задние раскинул, откинув хвост. Он знал, что им любуются. «Да, — думал старик, — таким он был в 1909 году, когда на скачке трехлеток взял все первые призы.

Таким он был, когда в Москве он взял самые большие призы и поразил прыжками на стипль-чезах… Таким я вывел его на всероссийской выставке, окруженного шестнадцатью масть в масть, шерсть в шерсть в него трех летками, его детьми. Такой лошади нет и не будет. Ты простишь меня, Бенарес?»

Старик вынул из кармана тяжелый наган, подошел к жеребцу и вложил дуло в ухо. Жеребец покорно подставил ухо старику, точно понимая всю необходимость операции.

Глухо ударил выстрел. Жеребец метнулся в сторону и тяжело рухнул на пыльную дорогу. Старик побледнел и осунулся. Он подошел к гнедому. Это был его любимец. Равного ему по формам не было на целом свете. Так, недавно англичане на скачках в Ростове любовались им и удивлялись, как могут быть в России такие лошади.

— Прощай, Рустам! — сказал старик. — Прости меня. — Он дрожащей рукою застрелил своего любимца.

Лицо старика стало желтым, и морщины, еле видные раньше, густою сетью покрыли запыленное лицо. Глаза его слезились. Он подошел к третьему. Это был золотисто-рыжий сын Бенареса и Горыни, трехлетний жеребец. Он, увидав старика, потянулся к нему нежными серыми губами и стал лизать руку, державшую револьвер. На нем было седло сына старика. Эта лошадь была баловень семьи. Она всходила на крыльцо их дома в степи, проходила в комнаты и в столовой с тарелки ела сахар. Она знала свое имя, как собака. Она знала всех членов семьи.

Старик смотрел на лизавшую ему руку лошадь и плакал. Все в ней любил он. И упругое, блестящее темно-серое копыто, и стройную вытянутость тонкой ноги с отбитыми жилами, и могучую выпуклую грудь, и тонкую шею, и благородную голову. Он должен убить его! Но он не мог убить. Так по-детски доверчиво, по-лошадиному ласково, без женской хитрости, без людского заискивания, безкорыстно лизал ему руку молодой жеребец, что рука с револьвером упала у старика, и он заплакал.

Потом он поднял голову, отошел к убитому Бенаресу и сел на его труп.

— Прости меня, Господи! — прошептал он. — Ты дал мне их, Ты и отнимаешь!

Он медленно поднес револьвер к своей голове и так же, как вкладывал его жеребцам, вложил себе в ухо…

Тело дернулось. Белая фуражка упала на землю. Кровь полилась по пиджаку, и старик повалился с мертвой лошади.

Сын подбежал к нему. Несколько мгновений он стоял над телом старика, блуждающим взором глядя на него, потом всплеснул руками, вскочил на молодого рыжего жеребца и поскакал полным ходом по улице, расталкивая жавшихся к домам лошадей. Последний пароход под английским флагом отчаливал от мола. На молу стояли густым табуном рыжие казачьи лошади. Они теснились к морю и смотрели большими темными глазами на казаков, наполнявших палубу. Они все ждали, что за ними придут, что их возьмут. Сняли трапы. Отцепили канаты. Зашумел, в малахит обращая синие воды, пароходный винт.

— Прощайте, родные! — крикнул кто-то из казаков.

Из толщи лошадиных тел с колеблющимися от ветра, как спелая рожь летом, гривами поднялась одна лошадиная голова. Шея вытянулась вперед, раздулись храпки серых ноздрей, уши напряглись и огнем сверкнули на солнце глаза. Она заржала. И весь полк лошадей поднял головы, устремил шеи вперед, напряг уши, раздул ноздри, и жалобное ржание волною перекатилось по всему молу… — Прощайте, родимые!..

Плакали казаки. Последняя частица родины, последняя связь с родным краем погибала.

Лошади стояли на молу, устремив вперед головы, и ждали… ждали…
89517EE4-0BED-4F8F-9393-AA60E6576B16.jpeg2,3 Мб, 3024x2712
345 994032
346 998875
Повреждения по ходу толстого кишечника свидетельствуют о проникновении в него через анальное отверстие сжатого воздуха с последующим резким вздутием всей толстой кишки, разрывом ее стенки у заслонки. Через отверстие в стенке слепой кишки сжатый воздух поступил в полость брюшины и обусловил резкое сжатие внутренних органов брюшной и грудной полостей, их обескровливание, отодвигание к периферия, растяжение и приподнятие диафрагмы, перемещение крови из всех органов, тканей и сосудов к верхней половине груди, к шее и голове.

Непрерывное нарастание синюшности кожных покровов и видимых слизистых оболочек вызвано действием сжатого воздуха на внутренние органы брюшной и грудной полостей с резким нарушением их функции и анатомической целости толстого кишечника.

Внезапное воздействие струи сжатого воздуха на кишечник и окружающие брюшные органы вызвало шок, в дальнейшем сжатие и смещение легких и сердца повело к острому расстройству кровообращения и гипоксии, что и явилось непосредственной причиной смерти.

Описываемый случай по обстоятельствам дела, по характеру воздействия внешнего фактора и распределению крови в трупе под влиянием введенного сжатого воздуха является очень редким.
347 998915
– Хорошо. Преувеличил. – я снова сел, облокотившись на спинку лавки. – Сколько тебе лет?

Смерть усмехнулся, шурша оберткой от конфеты:

– В этом году будет тысяча семьсот.

– И ты... Один? – спросил я. – Ну... То есть, ты же где-то живешь, да?

Смерть прищурился, как-то странно на меня посмотрев:

– В гости напрашиваешься?

– Что? Нет! Конечно нет! – воскликнул я.

Мое воображение тут же предоставило мне картину темного кладбища, освещенного полной и зловещей луной. Кажется, я даже услышал волчий вой, раздававшийся в мертвой тишине этого самого кладбища. Я поежился, пытаясь прогнать мурашки, забегавшие по моей спине. Смерть усмехнулся, видя мою реакцию:

– Просто промолчи, если ты представил себе кладбище.

И я промолчал. Мой собеседник, уже откровенно смеясь, решил разбить картины моего воображения:

– Я живу не в этом мире. – последовала пауза, во время которой смерть в смятении огляделся. – С... бабушкой.

– С кем?! – переспросил я, чувствуя, как на лице появляется неконтролируемая улыбка. – С бабушкой?

– Да. – он смущенно улыбнулся. – Ну, знаешь... Старуха с косой и все такое.
348 998926
>>998915

> облокотившись на спинку лавки


> последовала пауза, во время которой смерть в смятении огляделся


> Мой собеседник, уже откровенно смеясь, решил разбить картины моего воображения


> переспросил я, чувствуя, как на лице появляется неконтролируемая улыбка.


Это что за высер? Выдача нейросети, которую обкормили Пратчеттом, причем выдача была на английском, и перевод сделала другая нейросеть?
349 999201
>>998926
«Нельзя же вечно быть любезным и обходительным. Не успеваешь, просто не успеваешь».
Обновить тред
Двач.hk не отвечает.
Вы видите копию треда, сохраненную 16 ноября в 10:26.

Скачать тред: только с превью, с превью и прикрепленными файлами.
Второй вариант может долго скачиваться. Файлы будут только в живых или недавно утонувших тредах. Подробнее

Если вам полезен архив М.Двача, пожертвуйте на оплату сервера.
« /bo/В начало тредаВеб-версияНастройки
/a//b//mu//s//vg/Все доски