— Ну и слава Богу. А то я, признаться, волновался, когда с тобой заговорил. Думаю, послушает, послушает парень старого пердуна, да и сбежит, как я тогда из пионерского лагеря!

— Да нет, что вы. Я все понял. Просто... ну, по глупости это. Больше никогда хлеб не брошу.

— Ну и отлично. Хорошо. Не знаю, как другие, а я в ваше поколение верю. Верю. Вы Россию спасете. Уверен. Я тебя не задержал?

— Да нет, что вы.

— Тогда, может, теперь ты меня до дома проводишь? Вон до того.

— Конечно, провожу. Давайте вашу авоську.

— Ну, спасибо, — старик с улыбкой передал авоську с хлебом, положил ему освободившуюся руку на плечо и пошел рядом.

— А где вас ранило? — спросил Олег.

— Нога? Это отдельная история. Тоже не слабая, хоть роман пиши... Но хватит о тяжелом. Ты в каком классе учишься?

— В шестом. Вон в той школе.

— Ага. Как учеба?

— Нормально.

— Друзья есть верные?

— Есть.

— А подруги?

Олег пожал плечами и усмехнулся.

— Ничего, пора уже мужчиной себя чувствовать. В этом возрасте надо учиться за девочками ухаживать. А через год-полтора можно уже и поебаться. Или ты думаешь — рано?

— Да нет, — засмеялся Олег. — Не думаю.

— Правильно. Я тоже тогда не думал. После блокады знаешь сколько девок да баб осталось без мужей. Бывало, идешь по Невскому, а они так и смотрят. Завлекательно. А однажды в кино пошел. Первое кино после блокады. «Александра Невского» показывали. А рядом женщина сидела. И вдруг в середине фильма чувствую — она мне руку на колено. Я ничего. Она ширинку расстегнула и за член меня. А сама так и дрожит. Я сижу. А она наклонилась и стала мне член сосать. Знаешь, как приятно. Я прямо сразу и кончил ей в рот. А на экране — Ледовое побоище! А она мне шепчет — пошли ко мне. Ну и пошли к ней. На Литейный. Еблись с ней целые сутки. Что она только со мной не делала! Но сосать умела, просто как никто. Так нежно-нежно, раз, раз и кончаю уже. Тебе никто не сосал?

— Да нет, — мотнул головой Олег.

— Ничего, все впереди. Вот мы и пришли! — Старик остановился возле блочной пятиэтажки. — Вот моя деревня, вот мой дом родной. Спасибо тебе за прогулку.

— Да не за что, — Олег передал старику авоську.

— Ага! А это что за дела? — Старик показал палкой на зеленый строительный вагончик, стоящий рядом с домом под деревьями. Дверь вагончика была приоткрыта. — Я, как старый флибустьер, пройти мимо не могу. За мной, юнга! — махнул он авоськой и захромал к вагончику.

Олег двинулся следом.

— Дверь открыта, замка нет, свет не горит. Никак, побывали краснокожие!

Они подошли к вагончику. Старик поднялся по ступенькам, вошел. Нащупал выключатель, пощелкал:

— Ага. Света нет. За мной, Олег.

Олег вошел следом. Внутри вагончика было тесно. Пахло краской и калом. Уличный фонарь через окошко освещал стол, стулья, ящики, банки с краской и тряпье.

— Ну вот, — пробормотал старик и вдруг, отбросив палку и авоську, опустился перед Олегом на колено, неловко оттопырив протез. Его руки схватили руки Олега. — Олег! Милый, послушай меня... я старый несчастный человек, инвалид войны и труда... милый... у меня радостей-то хлеб да маргарин... Олег, миленький мой мальчик, прошу тебя, позволь мне пососать у тебя, милый, позволь, Христа ради!

Олег попятился к двери, но старик цепко держал его руки:

— Миленький, миленький, тебе так хорошо будет, так нежно... ты сразу поймешь... и научишься, и с девочками тогда сразу легче будет, позволь, милый, немного, я тебе сразу... и вот я тебе десятку дам, вот, десятку!

Старик сунул руку в карман и вытащил ком бумажных денег:

— Вот, вот, десять... двадцать, четвертной, милый! Христа ради!

— Ну что... — Олег вырвал руку и выскочил за дверь, сбив со стола банку с окурками.

Потеряв равновесие, старик упал на пол и некоторое время лежал, всхлипывая и бормоча.

Вдруг в двери показалась фигура мальчика.

— Олег! Умоляю! — дернулся старик.

— Не Олег, — тихо ответил мальчик, входя.

— Сережка? Следишь, стервец... Господи...

— Генрих Иваныч, а я Реброву все расскажу, — произнес мальчик, притворяя дверь.

— Стервец, ну, стервец... — заворочался старик, приподнимаясь, — стервецы, сволочи... Господи, какие гады...

Мальчик подошел к окну и стоял, поглядывая на старика. Старик нашел палку, собрал деньги и, стоя на колене, засовывал бумажки в карман пальто:

— И все против меня. Все и все. Я же не клоун, Господи...

— Вы же договор подписали, — проговорил мальчик, — а сами опять...

— Сережа... Сережа! — Старик подполз к нему, обхватил его ноги, прижался лицом к куртке. — Бессердечные... люди...

Вдруг он отстранился и почти выкрикнул:

— Вот что, стервец, ты меня не учи!

— Я-то учить не буду. Ребров будет учить.

— Я плевать, плевать хотел! — затрясся старик. — Я срал и ссал на вас! Срал и ссал! Гады! Я сам ответственный! Сам!

— Мы все — сами... — Мальчик посмотрел в окно.

— И вот что, Сережа, — строго произнес старик. — Ты со мной не пререкайся!

— А я и не пререкаюсь. — Мальчик подышал на стекло и вытер запотевшее место пальцем.

— Ну-ка, — старик стал расстегивать ему штаны.

Мальчик недовольно вздохнул и стал помогать ему. Обхватив мальчика за обнажившиеся ягодицы, старик поймал ртом его маленький член и замер, постанывая. Сережа подышал на стекло и вывел на запотевшем месте свастику. Старик стонал. Жилистые пальцы его мяли Сережины ягодицы. Мальчик взял его за голову и стал двигаться, помогая. Старик застонал громче. Оттопыренный протез его дрожал, ударяя по ножке стола. Мальчик закрыл глаза. Губы его открылись.

— Тесно, — проговорил он.

Старик замычал.

— Тесно, тесно... — зашептал Сережа. — Тесно... ну... тесно...

Старик мычал. Мальчик дважды вздрогнул и перестал двигаться. Старик отпустил его, откинулся назад и задышал жадно, всхлипывая.

— Ах... ах... сладенький... ах... — бормотал старик. Мальчик наклонился, потянул вверх штаны. — Ох... Божья роса... маленький... — Старик поцеловал его член, вытер губы и тяжело встал с пола.

Сережа застегнулся, поправил куртку, достал из кармана часы на цепочке:

— Без трех семь.

— Еби твою мать... щас, щас... фу... — Старик привалился к ящикам, взявшись рукой за грудь. — Дай подышать... охо...

— А газ? Не забыли? — спросил Сережа.

— Все... все в порядке... ой. Как встал вот резко, так сразу в голову... фу... пошли... — Старик оттолкнулся от ящиков, вышел за дверь и стал осторожно спускаться по ступенькам.

— Генрих Иваныч, а хлеб? — Выходя, Сережа заметил авоську с батоном.

— А, хуй с ним, — пробормотал старик.

В январе заметно подорожали консервы, особенно рыбные. Одна из основных причин роста цен — повышение НДС на многие продукты.
Чтобы сдержать рост цен, с 19 февраля МАРТ вводит регулирование цен на рыбные консервы. Изменения предусмотрены и по детскому питанию.

Что изменили по консервам

В январе заметно выросли в цене многие консервы, больше всего — рыбные (+на 5,6%). К примеру, консервы фруктово-ягодные подорожали на 4,8%. Это произошло во многом из-за повышения НДС на консервацию.

В этой ситуации МАРТ включил рыбные консервы в список социально значимых товаров, цены на которые регулирует государство. Речь идет почти про все рыбные консервы, кроме икры, консервов из осетровых, лососевых, анчоусовых пород рыб, тунца, угря, из печени рыб, рыборастительных консервов. Остальные попали в список социально значимых товаров. Среди прочего это консервы в масле (в том числе шпроты, кильки, сардины), в желе, в томатном соусе, консервы-паштеты, консервы в маринаде (консервы из обжаренной рыбы всех видов в маринаде).

Регулирование цен на консервы из рыбы предполагает ограничения: для импортеров, оптовиков и розничных сетей — надбавка не больше 30%, а для производителей рентабельность не должна превышать 10% или показатель фактического уровня рентабельности в январе–ноябре 2020 года.

Торговля должна откорректировать цены на товары, которые включили в список социально значимых.

Что вводят по детскому питанию

С 19 февраля надбавка импортеров детского питания не должна превышать 25% при поставках в торговые объекты, которые не принадлежат этому поставщику. Речь в том числе про сухие смеси, мясные, мясорастительные, рыбные, рыборастительные консервы.

«Регулирование цен на социально значимые товары направлено на недопущение завышения цен по всей цепочке формирования цен и поддержание доступности жизненно важных продуктов для населения», — уточняют в МАРТ.

В январе консервы фруктовые для детского и диетического питания, к примеру, подорожали на 2,5%. Дело в том, что с 1 января подняли ставки налога на добавленную стоимость на ввоз и реализацию детских товаров, в том числе на некоторые позиции детского питания.

Напомним, что годовая инфляция на социально значимые товары на 2021-й запланирована на уровне 4,9% (декабрь к декабрю). В целом прогноз по инфляции на этот год — 5%. За январь цены выросли на 1,1%, а годовая инфляция разогналась до 7,7%.

Читать полностью: https://finance.tut.by/news719438.html