[Forwarded from Канал Петра Кузнецова. Такие дела]
Когда в августе на МЗКТ рабочие кричали Лукашенко «Уходи!», с точки зрения потенциала и ресурсов для борьбы за «стабилизацию» (власть) положение режима было лучше, чем теперь.

Хотя картинка была намного драматичнее.

Если вспоминать август и начало сентября, то возможностей и вариантов для власти исправить ситуацию тогда было действительно больше, чем сейчас. Оставался в арсенале ряд действий, которые не реализовывались ранее. Лукашенко практически не вел избирательной кампании, ограничившись посещением военных частей и общением с чиновниками. Огромным сюрпризом оказалось протестное движение рабочих, работы с которыми явно не проводилось и можно было хотя бы попробовать распропагандировать их силами идеологов. На внешнем фронте на тот момент Лукашенко достаточно однозначно поддержал Путин, и это так же было сильным идеологическим и пропагандистским ресурсом. Пропаганда работала не на полную мощь и ее активизировали, пригласив российских «спецов».

Как мы видим теперь, ничего не сработало. Кроме того, прошедшая неделя показала, что постоянные протесты белорусов, пусть медленно, как мы неоднократно и говорили, но неуклонно подтачивают систему.

Что мы увидели за последнее время?

Отмена «мегамитинга» - это признание отсутствия достаточной поддержки, но не только. Речь идет еще и о провале админресурса, которому было поручено его организовать. В конечном итоге, такой поступок – мощный сигнал о слабости системы, наподобие отмены грандиозного концерта «ЗА» накануне «выборов».

Поддержка России уже не выглядит столь однозначной. На прошлой неделе Москва отстрелялась по Минску, как в тире: пропагандисты заявили, что Россия денег тому, кто не выполняет обязательств, не даст; сам Путин допустил чрезмерное применение насилия силовиками и заявил, что «виновные должны понести наказание»; его пресс-секретарь Песков, в свою очередь, заявил, что отношения между странами – это не отношения между президентами, а отношения между народами (что стоит читать как признание того, что не только Лукашенко рассматривается в качестве субъекта отношений).

Интереснейшие события происходили так же и в репрессивном аппарате. Речь идет об увольнении нескольких высокопоставленных сотрудников прокуратуры, о которых писали СМИ. Кроме того, совершенно неожиданно для всех начала давать сбой и судейская машина: судьи начали увольняться и даже выносить оправдательные приговоры по админстатьям. Несколько таких случаев так же были зафиксированы в последние дни.

Поэтому, если сопоставлять ситуацию в августе – начале сентября и на данный момент, то картина выглядит достаточно пессимистичной для власти.

Как мы видим, не сработала агитация и пропаганда: все эти провластные митинги, российские «спецы» и парады агротехники не привели к мобилизации сторонников. Поддержка из Кремля потеряла столь однозначный характер (если вообще осталась). Провалился административный ресурс. Затрещала репрессивная система: прокуроры и судьи – это элита и верхушка, самые квалифицированные и образованные части механизма, с них все и должно начинаться (и началось). Далее процесс может пойти как по горизонтали по ведомствам, так и по вертикали – до самого последнего участкового.

И все более очевидным становится тенденция: если так пойдет и дальше, то в конечном итоге пространство власти у Лукашенко может остаться только над ОМОНом. И все это – лишь промежуточный этап мужества белорусов в мирном протесте.

Общество, наоборот, благодаря «Народному ультиматуму» получило новый стимул и импульс и, похоже, готово ко «второму кругу». Но здесь появился и еще один козырь: активизация штаба Тихановской, которая до объявления ультиматума играла роль больше комментатора, чем реального игрока, влияющего на события, создает новую конфигурацию.

Со стороны протестов появился политический субъект, готовый брать на себя ответственность. И это имеет крайне важное значение, поскольку без такого субъекта запуск политического процесса был невозможен.

Нынешняя ситуация – качественно иная и открывает для белорусов новые надежды на скорое разрешение этого уже затягивающегося кризиса.