Привет, дитя мое

Кое-кто вчера спросил: «Ты слышал, что Лукашенко сказал про выборы?». Да ладно! А вот раньше мы от него про выборы ни разу не слышали! Он что, в первый раз это говорит? Он еще как дитя природы сказал, что коронавирус — это божья кара за грехи. Конечно, он сказал про выборы. Про «я устал, я ухожу» было бы уместнее говорить в августе.

Он же понимает, что ты понимаешь, что даже он понимает, что никаких выборов ему не выиграть. Ни президентских, ни парламентских. Я подозреваю, что даже на выборах председателя профсоюзной ячейки минского ОМОНа победа не предопределена. И когда я говорю про «выиграть», я имею в виду выиграть не по стандартам демократических диктатур Запада. Я имею в виду, что он не сможет их выиграть даже по образцу августа прошлого года. Тут фишка не в том, что он сказал про выборы, а в том, что он пока не сказал, когда эти выборы собирается проводить.

Вчера tut.by разобрал предлагаемые изменения в уголовный кодекс и там обнаружилась подробность, которая еще полгода назад могла бы стать сенсационной. Я, конечно, про отмену смертной казни. Вот это же явно старая заготовка. С предвыборных еще времен. То есть, с тех времен, когда они думали, что посчитают как надо голоса, быстренько разгонят неубедительные протесты, а если коллективный Запад будет слегка кочевряжиться, кинут ему кость в виде отмены смертной казни, чтобы отстал.

Но быстренько же разогнать не вышло. Протесты вышли убедительными. И Запад не кочевряжится, а конкретно закусил удила. И поддержка России свелась к вербальным интервенциям министра Лаврова и кредиту, большая половина которого уже ушла на рефинансирование старых долгов. И получается, что все, до чего их стратеги додумались за пять месяцев, это использовать заготовку, которая устарела еще в августе.

Но, на самом деле, это хорошо. До них, наконец, дошло – напугать кондуктора угрозами повеситься в трамвае (в смысле Евросоюз разговорами про «действительно чувствительные» ответные санкции) не получится. Вот реанимированная идея про отмену смертной казни это то, что на птичьем языке белорусской дипломатии называется – послать сигнал заинтересованным сторонам. Типа, смотрите, мы хорошие, смертную казнь отменяем, не вводите санкций, пожалуйста.

Эта вера постсоветских людей, что «в Америке они ж все тупые», она, бывает, умиляет. Конечно, если немножечко поговорить про смертную казнь, так все же сразу забудут про погибших, 30.000+ задержанных и 170 политических заключенных. Особенно после того, как человек, чей голос похож на голос бывшего главы КГБ, предлагал организовать политические убийства на территории ЕС. Но раз они, в принципе начали думать о том, чтобы посылать сигналы, так, наверное, додумаются и до того, чтобы послать сигнал посущественней.

Пока, правда, с сигналами получается, уж как получается. Сигнал про год народного единства вчера получился особенно убедительный: с обысками в Гомеле и нападениями во дворах в Минске. То есть, это им к собранию надо нарисовать картинку всеобщего благолепия и мирорастворения в воздусях, вот они чем могут, тем и рисуют. Пять месяцев рисовали одно и тоже, а оно все не рисовалось. Конечно, надо еще раз попробовать. Вдруг, получится?

Белорусские власти так привыкли жить в мире для них же нарисованной телевизионной картинки, что она вытеснила для них реальность. Для них «нет картинки протеста» и «нет протеста» — это одно и тоже. Поэтому о том, куда делись сотни тысяч людей, которые выходили на протесты в Минске, десятки тысяч в областных городах и тысячи в районных центрах они, кажется, даже не хотят задуматься. Главное, чтобы перед делегатами не маячили и картинку съезда не портили.

P.S А про соколов, которые сбросили крысу на ступеньки дома правительства в день отказа в регистрации Бабарико и Цепкало они же вообще ни разу не думали.