— Сколько может зарабатывать отличный спец по электронике в Минске?

— До бесконечности (улыбается). Зависит от того, насколько он спец.

— Я видела вакансию ведущего инженера-электроника с зарплатой $2000. Это реально?

— Это выше среднего. Но даже в моем возрасте, в принципе, можно рассчитывать на такую зарплату. Хотя люди с опытом ценятся больше. Нужно понимать, что электроника — наука непостоянная. Многие фирмы ищут людей для работы с конкретными контроллерами, каждый из которых программируется по-разному. Тут начинается узкая специализация.

Я в среднем зарабатываю 1500 рублей. Когда идет подготовка к WorldSkills или занимаюсь разработкой автоматизированных систем для «Интеграла», то выходит больше.

— В любой вакансии инженера-электроника написано «знание английского». Почему?

— Это сегодняшняя реальность. Без технического английского — никуда. Даже мы на WorldSkills в Беларуси, хотя и могли бы давать задания на русском, пытаемся соответствовать международным стандартам и делаем все на английском. То же самое касается программирования: если знаете «инглиш», будет легче. Плюс на многие радиоэлементы, те же контроллеры, заводскую информацию дают на английском — какие команды, какому регистру, куда обращаться… Даже «Интеграл» пишет и на русском, и на английском.

— Ты был на стажировке в Германии? Чем профессиональное образование там отличается от нашего?

— Да, хотя поездка была короткой, дней пять, я многое увидел. На самом деле, сильно отличается. Я был в Ремесленной палате Лейпцига. В учебных заведениях акцент больше на практику. Преподают по профессиям: машиностроение, строительство, плотницкое дело… И для всего этого на своей территории огромные лаборатории, куда приходят мастера с производства и рассказывают, как что устроено. Например, будущие автослесари осваивают диагностику машин. «Фольксваген» каждый год дает несколько автомобилей — и лево-, и праворульные — пожалуйста, учитесь. Экзамен проходит не в письменной форме, когда все сидят за партами и отвечают на вопросы, а приходит мастер, ломает что-то в машине, в моторе, скажем, и говорит: «Почините!» Все. Так проходят зачеты. А у строителей, например, есть площадки, где они начинают возводить фрагмент стены. WorldSkills очень приближен к этому.

— Что тебе дало участие в WorldSkills?

— Рабочее место (улыбается). Я ведь попал в хорошее место на «Интеграле», занимаюсь именно тем, что нравится — готовлю новых участников для WorldSkills, автоматизирую системы, ремонтирую приборы. Набираюсь опыта. Хочу для производства придумать что-то полезное. Коллектив очень доброжелательный, всегда готов помочь в обучении. Смотрите, у нас по всей лаборатории висят награды. Работодатели на это смотрят, им интересно. Одним словом, WorldSkills открывает больше дверей, а еще позволяет ездить на международные конкурсы, увидеть мир. Самое главное — дает опыт.

Вообще, в этом году мы должны были полететь на международный конкурс WorldSkills в Шанхае, но из-за коронавируса его перенесли на 2022 год.

— А что дальше? Каким видишь свой путь?

— Я такой человек, вдаль не люблю заглядывать. Хотелось бы пойти на более высокооплачиваемую должность. Но пока есть возможность, набираюсь опыта. В электронике есть миллиард вариантов, куда можно устроиться. Хотя IT все равно оплачивается лучше (улыбается). В Минске выгодно быть разработчиком систем безопасности для частных домов и квартир, например.

— Высшее образование отличается от среднего мифической престижностью?

— Если честно, какой-то особенной престижности я не почувствовал. На мой взгляд, образование отличается лишь незначительно. Многие предметы, которые изучали в БГУИР, я хорошо знал благодаря колледжу. Ничего нового. Но были и важные для меня, неизвестные прежде дисциплины. Преподаватели в БГУИР более квалифицированные, с этим не поспоришь. Но в самой системе образования разницы не чувствуется.

>>1466
нннуууууу эээээ

После кровавого августа я помогал людям психологически восстанавливаться. Пройдя через избиения и пытки, будучи подавленными и угнетёнными, они нуждались в помощи и в определении нового вектора. Их забили настолько, что они перестали верить и в идеалы революции, и в возможности победы, и в саму суть массового восстания.

Тогда мне было интересно и нечто другое. Ко мне приходил за помощью один из сотрудников объединенных штабов, ему нужна была социология "сторон": Запад-Восток.

Я могу уверенно заявлять, что все избитые на митингах 9-12 августа люди ПОЛОЖИТЕЛЬНО относились к России.

"Нам обещали помочь",- была самая частая фраза. "Мы начнем снизу, Россия добьёт сверху",- так говорили люди очевидно прозападных взглядов.

"Россия - наш стратегический партнёр", "Мы будем интегрироваться в западную среду, но наращивать отношения с Россией". "ЕС и Россия поняли, что Лукашенко нужно свергать - не важно, кто снесет режим; мы будем строить будущее с обеими сторонами".

Все эти фразы сыпались одна за другой, хотя уже была видна помощь Луке и с журналистами, и с деньгами. Но Беларусь верила в Россию, потому что сам Лукашенко инициировал конфликт между РБ и РФ.

Именно Лукашенко год за годом предавал Путина, поэтому общество было готово поддержать план его холодной мести.

У России были все карты на руках. Но Россия пошла другим путем: договором о сотрудничестве между двумя силовыми структурами. Тогда стало понятно: "Нас предали и продали".

Вот тогда и начался рост русофобии. Россия могла войти в РБ, уничтожить Лукашенко и закопать его систему навсегда, став национальным героем и связав руки всем оппозиционным лидерам.

Договор об интеграции находился бы на столе президента Беларуси через час после крушения Лукашенко и на следующее утро он был бы подписан. Прошла бы неделя - новый президент РБ и Путин дружно пожали бы друг другу руку и объявили бы интеграцию совершившейся.

Все было так просто... Но шанс упущен НАВСЕГДА. Я разными формулировками через своих людей в Минске провел опрос среди протестующих в самый разгар протеста.

74,17% одобрительного отношения к России в протестной среде. Это была объективная ситуация на начало августа.

К концу августа процент поддержки упал до 26,84%. Сейчас в протестной среде Россию не поддерживает почти никто.

Как такую феноменальную поддержку можно было сменить таким феноменальным отторжением? Очень просто: нужно подмахивать самому кровавому режиму Европы больше и чаще.

Провал августа, на самом деле, дал шанс произойти революции сознания. Беларусь не будет прежней, Беларусь не ляжет под первого попавшегося "лидера".

Мы не свергли систему, но мы поменяли сознание. И в этом наш успех.

Кто виноват в русофобии, если не сама Россия и ее внешняя политика?