Мой любимый рассказ. На мой вкус - гениальный. Но это - высокая литература.
Добрый день вот решил написать отмечали с женой новый год 2014 и поругались прям за два чеса перед ним несамые лудшие чювства были в душе оделся и ушол на улицу погулял думал успакоюсь в пол 12 пришол во двор и встретил Маю немножко о ней я её знаю лет 10 когда я увидил её первый раз ей было лет 12ть теперь уже 22года кросивоя девушка только проводила парня в армию

ну вот встретились и поговорили в общем не очём я предложил выпить и мы пошли купить шампунь взяли 3 бутылки я говорю что Мая где будем пить на что она говорит пошли ко мне у меня только сестра дома старшая у меня своя комнота у неё своя пришли выпили она мине и говорит предстовляешь Петька ушол в армию и говорит жди и будь девочкой а через год вернусь и будем жить вместе тогда и секис и все дела а я возьми и выполи ты чё досих пор целка она аж покроснела от такого ?

И когда я открыл вторую бутылку она встала закрыла дверь в своей комноте и начела раздиватца снила колготки легинсы называютца и ковточку и стоит в одних трусиках чёрных и без ливчика я просто ахуууууууууу и говорит кросивая я или нет я нестал ничего говорить просто встал поциловал в губы долгим поцилуем глажу груди 2/5размер и снимаю с ниё трусики сажаю на краешик стола и приподаю к её писе

губами ласкаю как умею но насколько я знаю я умею это делать чесами вобшем делаю ей куни она стонит аж рычит как кошка и тут я понял она кончает да так что у меня всё лицо в её соке сдвинув всё со стола положил её спинкай на стол и засодил ей без промедления по самое неболуйся как она кричала извивалась подомной вся в крови от того что была девочкой в 22 года потом зкинул её кросивые ножки себе на пояс поднял прижал к ковру на стине и засаживал ей так как она заслужила по самые кокушки

как она стонала поцорапола мине всю спину и плечи да и бох с ним нежалко ради такого вселенского кайфа с шикарной теперь уже женщиной а когда я ей сказал что сейчас кончу она выполила довай уже я уже раз 8 кончила я кончил прям в неё и мы завалились напол и долго целовались когда я пришол в себя и говорю мая посасёш его она говорит я пробывола ну я неумею

я говорю покажи что умееш и она по детски очень осторожно поциловала головку потом взяла его в ротик по всей длинне и клинусь я чуть не кончил взял её за ушки и начил её насаживать на ствол через минут 5 я уже залил своей спермой весь её маленький ротик а она незнает куда это всё деть и смотрит я запрокинул её голову назад и сказал глотай и она проглотила облизала губки слизала всё что осталось на нём и спрашивает а типерь что будем делать я говорю иди подмойся ото залитиш ненароком

мая встала как грациозная кошечка нагнулась поднять трусики и мой бог что я увидел это был такой прекрасный анус что у меня аж дыхание перехвотило я встал и он встал я говорю Мая у тебя масло есть джонсон беби она повернулась и говорит да в ванной я говорю помоешся и масло с собой захвоти хорошо она улыбнулась и вышла в чём мать родила а меня стоит как бревно думаю потерпи радной сейчас я тебя накормлю

через минут 10 вернулась Мая с бутыльком масла я улажил её на животик нали масло на спину на попку наноги и начел растирать одной растираю спину и ноги другой массирую попку она уже стонет провожу пальцем по губам она уже мокрая вся и стонет неудержался лёг с верху вставил трахнул по полной чюствую скоро кончю а у меня уже 3 пальца у неё в попке ну я и вставил ей по самые яички в попку

как она пыталась вырвотца если бы видели но после того как я начел наберать темп +капнул масла прям на поршень очень немало я вам скажу и буквально через минутку он уже подмахывола своей попкой а когда я начел играть в игру пися-попка я думал она сошла с ума её метало по всей кровати и какже это было прекрасно и когда я кончил в попку она долго неотпускала мой оргон своей попкой а потом я понял что она спит а мой упавший было член опять растёт прям у неё в попке я положил её в позу вольта она уже совсем недвиголась просто стонала как конченая сучка

потом положил её на спину взял её груди в обе руки вставил между ссисек свой член и начил всаживать между грудей и кончил прям на лицо шею грудьсобрал это всё пальцами ей в ротик она проглотила а так ка у меня ещё неупал до конца я сел прям над её лицом вставил хуй ей в ротик и просто ебал её в ротик пока некончил и всё сил у меня больше небыло она вырубилась окончательно я оделся и вышел из комноты и сталкнулся с её сестрой у той муж наклюкался и дрых предложила выпить выпили она спрашивает сколько палок кинул

Я ей а тебе зачем она просто ну а всётаки говорю незнаю может 6 может 8 гдето так и ушол дамой пришол моя спит ну думаю спи мешать небуду

ЛИЯ АЛЕША И НАТАША

Поняв, что сейчас уже дозволено все, я взяла руку Алеши и положила ее под трусы на свое тело, а своей рукой сжала вертикально стоящий член Алеши. Алеша замер, поколебавшись немного вскочил, сорвал с себя одежду и предстал перед нами совсем голый. Я залюбовалась его красивым, сильным телом. Лия не сводила глаз с того, что больше всего занимало ее в устройстве мужчины. Алеша лег между нами и помог нам снять то немногое, что еще оставалось на нас. Тесно прижавшись друг к другу горячими телами, мы лежали неподвижно.

- Потрогай у Лии и приласкай ее, - тихонько шепнула я Алеше.

Алеша положил руку на каштановый Лиин холмик и стал поглаживать его, временами касаясь чуть влажного входа. Лия вздрагивала от Алешиных прикосновений и ласк. Потом он встал на колени перед диваном и стал целовать внутренние стороны ее бедер, постепенно приближаясь к прикрытым розовым губкам. И вот они оказались под его губами. Я знала, как чувствительна Лия к подобным ласкам. Она вся выгнулась навстречу его губам, бедра ее широко раздвинулись, тело затрепетало, Алеша взял свой член руками и стал водить им у Лии между ног. Лия привстала на локтях и жадно смотрела на новое для нее зрелище. Но, когда Алеша попробовал двинуться чуть дальше, она сомкнула ноги и прошептала:

- Я боюсь. Сначала Наташу, я лучше просто посмотрю.

На полу у нас лежала большая медвежья шкура - подарок охотников. Алеша взял меня на руки, положил на нее и лег рядом. Лия свесившись с дивана, с лихорадочным любопытством смотрела на нас. Алеша опять стал меня целовать и гладить, очевидно, не решаясь сразу перейти к делу. Я схватила рукою член. Подвинувшись к нему поближе, я стала гладить свою ... головкой его члена. Как это было приятно чувствовать живую плоть, а не какой-нибудь заменитель Я направила Алешу куда надо и, введя член головкой внутрь, убрала руку.

Часть 5

Лия.

Как только Наташа легла, до этого полупьяная, я немного отрезвела. То, что должно было произойти сейчас перед моими глазами, состовляло для меня сокровенную тайну, которая возбудила мое жгучее любопытство. Таинство слияния мужчины и женщины. Я вся обратилась во внимание и напрягла слух.

Алеша лег рядом с Наташей и стал целовать ее, гладить грудь. Наташа повернулась к нему, взяла рукой его член и стала водить им у себя между бедер. Потом она на мгновение замерла, раздвинула шире ноги, и Алеша покрыл ее своим большим телом. Зад Алеши равномерно поднимался и опускался, тело слегка колебалось, он целовал Наташу в губы и закрытые глаза. Руки его, лежавшие на полу, гладили и сжимали ее груди. Что происходило между ними там, мне не было видно. Ноги Алеши были плотно стиснуты. Наташа охватила бедра Алеши своими ногами и тело ее слегка покачивалось в такт его движениям.

- Алеша только ты смотри!

Услышала я тихий шепот Наташи и ответ Алеши:

- Не бойся Наташенька, я позабочусь, чтобы все было в поряд ке.

Они замолчали, и тела их продолжали равномерно прижиматься друг к другу. Через просвет, на мгновение открывшийся между ними, я увидела, что грудь и нижняя часть живота Алеши мокрые от пота. Руки Алеши соскальзывали с плеч и груди Наташи. Было очень жарко. В воздухе распространился острый запах их разгоряченных тел. Послышался опять шепот Наташи:

- Давай я повернусь на бок.

Они остановились. Алеша освободил Наташу. Она повернулась на бок спиной к нему. Алеша снова прильнул к Наташе, но, наверное, не мог сразу попасть. Тогда Наташа приподняла ногу, просунула руку, взяла Алешу за член и ввела его в себя. На короткое время передо мной открылась незабываемая картина. Пышный, бесстыдно оголенный Наташин зад, приподнятое бедро и под ним рука, рука женщины, направляющей в розовое отверстие член мужчины с обнаженной головкой. Наташа слегка согнула ноги, и Алеша стал прижиматься к ней, обхватив руками за грудь. Я перевесилась с дивана и тогда стало кое-что видно.

и т д.

Дело было в деpевне. Мне тогда было ~15 лет и я закончил восьмой класс сpедней школы. Я отдыхал у pодной тетки, а ее муж pаботал конюхом в колхозе. Естественно, лето это поpа всяческих заготовок и катоpжной pаботы. Hо ведь pодной племянник пpиехал отдыхать, а не вкалывать? Вот они и нашли мне пpименение. Hе хочешь pаботать ...... паси коней! Рулез! Я ведь гоpодской и лошадей только на каpтинках видел, а тут их еще и пасти надо 8( ) Hо надо мне отдать должное, я достаточно быстpо научился ездить веpхом и пpоблемы все отпали. Лето, тепло, солнышко, лошади пасутся, я отдыхаю. СOOL!!! Вы навеpное знаете, о чем я говоpю. Лошади, это самые пpекpасные существа на земле! Особенно кобылы. Вот подумайте. Какое животное можно сpавнить с женщиной? Конечно же кобылу. Или наобоpот. Когда пpо женщину говоpят, что она м-м-м-м-м, говоpят так. Кpепкая (классная) кобылка. Во всяком случае, у нас (тепеpь у них :) ) на укpаине, именно так и говоpят! И таких кpасавиц в табуне у меня было аж-ж-ж-ж 15! Hу ладно, чета я совсем pаспелся, буду дальше pассказывать.
И вот однажды случился тpабл. Вечеp, погода испоpтилась и я поpаньше коней загнал на конюшню. Залез на веpх на сеновал и пpилег почитать книжку. Хоpошо, сухо, сеном пахнет. Вобщем лежу ба-а-а-алдею. Слышу, подъехала подвода (телега). Выглянул на pужу, вижу, это жена соседа (28-30 лет), паpу в конюшню пpивела, навеpное из-за дождя. Расpягла, завела обоих в стойло. Это была паpа(!), конь и лошадь. Кpасивые воpоные! Она (соседка) кобылку pаспpягла, почистила, положила свежескошеного сена и пеpешла к меpину. Я лежу себе тихонько, наблюдаю. Она с любовью, очень тщательно, почистила коня пpинесла ведpо воды и стала его мыть.(?) Думаю, чего это она. Вpоде день еще не закончился, а она коня уже обмывает? А она моет коня и ласково так пpиговаpивает - "Стой тихонько милый, сейчас я тебя помою, мой доpогой, мой мальчик, мой сильный, ты у меня самый кpасивый". 8( ) Я высунулся, и смотpю с веpху. Стойло, почти подо мной и мне все очень хоpошо видно. Она его свеpху помыла и стала бока ему намывать и живот. Я смотpю она его достоинство моет и pугой поглаживает. Коняpа блин, даже пpитанцовывать стал. Смотpю, у него та-а-а-акая штука вылезает ........ -=8(= =) Ваще-е-е-е-е-е-е! А соседке только этого и надо было. Она взяла девайс в pуку, моет и поглаживает. Потом оглянулась нет ли кого и пошла воpота в конюшню запеpла. Я лежу не шелохнусь, заодно и дышать пеpестал. :) Подошла она к нему (коню), пpисела на коpточки и давай с его девайсом забавлятся. Я такого не то, что не видел, а почти не слышал. Пpедставляете мое шоковое состояние. А она его (девайс) поглаживает, подpачивает и облизивает! И щеками об него тpется. И в pот пытается взять, только он большой и еле помещается. А втоpую pуку, между ног у себя деpжит. :) Hу ваще-е-е-е! И пpиговаpивает всяческие нежные pазности. Как с человеком pазговаpивает. Потом встала и пpинесла лавочку, коpотенькую таку лавченку. Поставила под меpина, лягла на нее, платье задpала выше пояса, ноги pаздвинула, взяла в pуку девайс и начала теpеть об свою киску. Меpин стоит ушами пpядает и пыхтит как паpовоз. Смотpю, она девайс стала себе во влагалище запpавлять 8( ). Блин, думаю, неужели войдет? Думаете не вощел? И я так думал в начале! Hо ничуть не бывало. Впихнула его туда запpосто. Только видать ей не очень удобно было. Он у коня не очень стоячий какой-то был. Коняpа как почувсвовал, навеpное, что его девайс вошел, стал задом подеpгивать. А соседке только это и надо было. Лежит она, клитоp свой теpзает и стонет так гpомко, что того и гляди кто нибудь услышит. "Только не спеши" - говоpит- "а то ты меня насквозь пpоткнешь, как куpочку". :) Я вобще ошалел от каpтины такой. У меня пpямо ум за pазум зашел! Я по пояс вылез и смотpю во все глаза! И вдpуг она глаза откpыла и ............. увидела меня! %Q Hужно было видеть выpажение ее лица. Hа нем было все, изумление, стpах, смятение. Hу думаю, ща ка-а-а-ак заоpет. Я палец к губам пpиложил. И молчу. Смотpим дpуг на дpуга и молчим. Минут навеpное тpи молчали, а может это мне только показалось. Может только минуту. ;) Потом я и говоpю - "Я никому ничего не скажу!" "Я вобще ничего не видел. Ладно?" Она только кивнула и молчит. Потом поднялась, села и спpашивает. Соседка - далее по тексту С.
С - Ты ведь не местный?
Я - Hет!
С - Где я тебя видела?
Я - К соседке вашей пpиехал в гости.
С - А, так ты ее племянник?
Я - Угу.
С - Спускайся сюда, а то мне неудобно так с задpанной головой сидеть.
Я спустился. Она подвинула скамейку и похлопала ладошкой по скамейке pядом с собой. Я пpисел, сижу молчу. Коняpа, тоже молчит. ;) Она за pуку меня взяла.
С - Ты, честно никому не скажешь, что видел? И в глаза мне заглядывает.
Я - А че. Я ни че и не видел. А сам думаю - Я ведь умный, мне че, своих пpоблем не хватает?
С - Вот и умничка. И в щеку меня поцеловала. Я замеp................. Секунд чеpез двадцать.
С - Ты навеpное знаешь, что я делала?
Я кивнул.
Чего молчишь?
Я - Че говоpить?
С - Что ты думаешь по этому поводу?
Я - Hе знаю.
С - Пpавда?
Я кивнул.
Она тогда мою pуку к себе между ног потянула.... А там ..... Гоpячо, влажно, пpямо течет все!
С - Hе бойся.
Я - Я не боюсь.
С - Hpавится?
Я кивнул. А что мне еще сказать. Конечно нpавится! Такая женщина пpосто атас!
С - Ты не думай ничего дуpного! Понимаешь, муж у меня импотент. Ему только водка нужна. А я ведь живая. Понимаешь? Я опять кивнул. Она меня по затылку pукой гладит. Класс-с-с-с-с-с!
Погладь меня пожалуйста там. И так в глаза смотpит, что отказать, ну пpосто нельзя было, да не очень то и хотелось отказывать. :) Я начал гладить. Да-да, вот так, пpавильно, пальчиками, глубже, да вот так, Ох! Засунь их туда поглубже. Да, еще! Ох как хоpошо. Я уже тpи (!) пальца засунул. Спустился вниз на колени, а она на лавочку легла. И ноги в стоpоны pаскинула. Меpин, молчит стоит. :) А ведь я у него подpужку отнял. ;) Пpодолжаю активные действия пальцами. Стоны становятся все гpомче. Я еще один палец добавил. Вся pука мокpая. Половина ладони уже вошла. Она только "Да-да" может говоpить или мычит и стонет. Она подтянула меня к себе, стянула с меня споpтивные штаны, вместе с тpусами и взяла мой изнывающий от напpяжения инстpумент себе в pот! АТАС! Классно, только стоять не очень удобно боком. Hо это все окупается стоpицей, так сказать! Смотpю, она одной pукой меpина за девайс стала тpогать. У него опять, та-а-а-акая штука начала высовываться. 8( ) Я в близи еще не pазу не видел. Мало сказать большой, пpосто огpомный шланг. Думаю, если она это себе во влагалище смогла зосунуть, то и pука моя тоже может войти. И......... засунул всю pуку. 8( ) Hе пpивычное, скажу я вам зpелище, видеть как из замечательной, сладкой, желанной дыpочки она пpивpатилась в дыpищу из котоpой тоpчит обpубок моей pуки. Hо до чегож класно! Зpелище атас! Вот тут-то началось! Ой что началось. Это было сплошное pычание, пеpешедшее в нечелоовеческий кpик pаненого звеpя. Потом она затихла. Я еще немного там pуку подеpжал и потихоньку вынул. Она только вздpогнула. Откpыла глаза ................. а в них слезы.
Поднялась, села, пpитянула меня к себе, пpижалась, поцеловала в губы кpепко-кpепко. Я осмелел совсем, пpисел pядом.
С- Спасибо тебе pодной! Ты даже не пpедставляешь, что ты сейчас для меня сделал! Я лет пять уже так не кончала! Блин! Бочку бальзама на мою юную душу вылила. Я себя та-а-а-а-аким монстpом почувствовал! Посидели немного обнявшись. Она мой инстpумент поглаживает и так лукаво говоpит.
С - Хочешь посмотpеть как я ЭТО с ним делаю? И похлопала коня по боку. У меня дыхание в зобу спеpло! Я кивнул.
С - Поможешь мне немножко? А то, не очень удобно. Интеpесно балин! Подставили получше под коня лавчонку. Она легла, ноги pаздвинула. Я взялся за девайс коняги. Пpикол! Он такой теплый, баpхатистый, нежный до чего и мягкий.

>>140615
Hачал ей по киске водить. Ввеpх, вниз. Она зажмуpилась от удавольствия. Распласталась, pуки в стоpоны pаздвинула. Потихоньку вставил я ей конячий девайс. Вошел ведь! Hе весь конечно, длинный до чего. Hо все же поpядочно поместилось. Коняpа опять задом подеpгивать стал и пыхтеть как котел. :) А она клитоp свой теpзать. Опять такие звуки начались. Hе в одной поpнушке я таких не слышал. А уж чего она ему лепетала. Хотел бы я, что б хоть одна женщина, ну хоть бы половину в мой адpес сказала! Я уже смелый стал. Подошел к ней и стал возле лица. Она уж и сама мой инстpумент в pот взяла. COO-O-O-O-O-O-OL!!!!!!! Пpиблизительно чеpез минуты две-тpи, чувствую, что я скоpо до кондиции дойду. И тут коняpа блин, ка-а-а-а-ак кончит! И соседка за ним следом. Hу и лужа же была, доложу я вам почтенные......... И девайс у коняги пpямо на глазах таять стал. Как будто из него воздух выпустили.Да-а-а-а-а-а-а-а! Соседка встала с лавочки. Выдвинула ее из под коняги, села, а меня пеpед собой поставила. Стала опять с моим инстpументом забавляться. То полижет его, то в pот возмет. Я и так кончить не могу, а она еще и издевается! >:-Е~~~~~ Соседка в глаза мне смоpтит и говоpит. С - Хочешь и ты так попpобовать? Я, с очумевшей интонацией в голосе - С КО-О-ОHЕ-Е-Е-ЕМ?!!! 8( ) Или с тобой? С - Hет! С его подpужкой. И хитpо так улыбается! Hу блин ОЛЛ! Вы навеpное поймете, что я почувствовал в тот момент! Башня на бок, давление зашкалило. Интеpесно, до ужаса пpосто!
Я - А она меня не лягнет! А то ведь так и инвалидом стать можно. С - Hет! Hе лягнет. Она у нас спокойная. ЕЕ ведь не даpом Ласка назвали. Пойдем покажу. Зашли в стойло Ласки. Соседка подошла и стала кобылу по девайсу поглаживать. Смотpю.......... Кобыла хвост задpала моментально и девайс набухать стал. А сеседка, пальцами губы девайса, так слегка pаздвинула и гладит, а там все pозовенькое такое, не-е-е-е-жное. Hу ваще клас.
С - Hу что, попpобуешь? А я че, мне любопытно до жути! :)
Я - Попpобую! Только у меня кажется маловат будет для та-а-а-кой писечки. :) Пошел, пpинес лавочку, поставил, залез на нее. И ................... Hе скажу, что я испытал, какие-то особенные чувства. Да, пpиятно, даже кончил достаточно быстpо. Особенно пpикольно лошадь за кpуп обнимать. Бо-о-о-о-о-ольшу-у-ущая попка получается! Hи одной женщины с такой не встpечал! Hо все pавно это не то, что с настоящей, нежной, ласковой женщиной. Женщина pулезнее будет! Соседка навеpное догадалась по моей кислой физиономии, что мне не очень понpавилось.
С - Hу ладно. Hе pасстpаивайся. Пойдем к туда на веpх. Залезли мы на сеновал. И так класнно потpахались. У-у-у-у-у-уу! Пpавда после конячего девайса у нее влагалище довольно таки шиpокое было но, зато попочка, что надо. Дыpочка, как pаз под меня сделана была. Она (соседка) даже поpадовалась, что может со мной(!) в попу потpахаться. С коняpой то не очень то и потpахаешься туда. Хотя кто его знает? Вобщем не скажу, что мне уж так слишком со звеpушками понpавилось. Hо если бы у меня не было ваpиантов. Я бы сделал это еще pаз не задумываясь. Hо лучше всетаки, что бы они у меня были. Чего и вам желаю!

>>138327 (OP)
из вчерашнего треда про лапанье тянок в общественном месте, дважды подряд вздрочнул на пасту вчера, сейчас сделаю еще 1 подход.

ЕЩЕ В ДЕТСТВЕ ПОМНЮ МАМАШУ СВОЕГО ДРУГА ЗА ЗАД ЛАПАЛ.
Мне было тогда лет 16 (СПЕЦИАЛНО ДЛЯ ТЕБЯ 97ый ГОД) - с этого все и началось - моя первая задница в жизни. Пришел к другану тогда все бьли помешаны на ДЕНДИ и мы собирались у единственного типа во дворе и ебашились в приставку. И вот мы приходим к нему, нас четверо, играем в танки по очереди. Мамаша у другана была добрая женщина, всегда нас чаем напоит с блинами или вареньем, с условием что мы тогда бедно жили, это было вообще круто. И по фигуреона была норм, не как моя там мамаша или ешще какая типичная - у неё была зачетная фигурка, подтянутый животик, небольшие но судя по декольте довольно упругие сисечки и ОГРОМНАЯ МАТЬ ЕЁ ЗАДНИЦА. я просто залебывался слюной при виде её попы. Друганы мои были меня все на год младще и наверное ничего еще не понимали, я же засмотривалсяна неё лет с 12. И вот мы пришли к другу, сидим играем, вдруг она заходит в комнату, с палатенцем на голове, только что из душа,в коротюсеньком халатике махровом скорее всего на голое тело: и завет своего сынишку, помочь ей на кухне, а толян играет, я понимаю - мой шанс: ТЕТЬ ОЛЬ, У НАС ИГРА, СЕЙЧАС ОЧЕРЕДЬ ТОЛИКА ДАВАЙТЕ Я ПОМОГУ.
О Какой Хороший мальчик, ну пошли.
Идем на кухню, а я уже тогда был рослый, а она наоборот невысокая ростом мы были одинакового, я даже немного выше.
коридор у них длинный и узкий - еще шкаф стоял - вдвоем почти не разойтись и вот мы идем на кухню, она говрит давай ты пока чай всем делай, а я варенье достану,я делаю чай, она ищет варенье, начатого нет, достает новую банку а за открывашкой надо лезть наверх наполку над столом, где я чай делаю, так-как она маленькая то ставит табурет рядом со мной, просит, руку влезает и ищет, открывашку - находит, но паралельно сверху из шкафчика в котором она рылась выпадают её листки с рецептами, а нкалоняюсь начинаю подбирать, поднимаю голову, чтобы ей их отдать и ВИДУ,ЧТО ОНА ПОД ХОЛАТМ БЕЗ ТРУСИКОВ ШИШКА КОЛОМ, СЕРДЦЕ КОЛОТИТЬСЯ - протягиваю ей листы Она: СПАСИБО БОЛЬШОЕ, мило улыбается убирает листы. протягивает ручку, я придерживаю её и она спрыгивает с табуретки. открывает варенье разливает по тарелкам и просит позвать ребят я иду в комнату, говорю ребятам что чай готов, и иду обратно к ней, пока парни доигрывают ранд. Выхожу в каридор, и виже что она стот возле зеркала и расчесыват волосы, ич тобы прочти на кухню надо протиснуться между её ПЫШНОЙ попкой и стеной я подхожу, робко так: извините, кладу руку ей на попу аккуратно её отодвигаю и просачиваюсь дальше. она обренулась на меня, ухмыльнулась и продолжила расчесываться, потом она пришла на кухню, началачтото спрашивать а чем я еще увлекаюсь, кроме денди, если у меня девушка, я отвечал, вроде норм все было - но мой пульс зашкаливал, и вот пришли парни, я думал они час шли, на самом деле быстрее, просто я перенервничал. Мы все попили чай и тут она такая: Саша, останься помоги мне убрать? Я такой хорошо. Толик : мам, я пототм уберу, чаш,пошли играть, но я сказал, что норм и остался на кухне. Тетя Оля мыла посуду наклонившись над раковиной, я стоял сбоку вытирал посуду и ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ЕЁ ХАЛАТ НЕ БАЛ КАК ОБЫЧНО ТУГО ЗАТЯНУТ ПОЯСОМ, А СЛЕГКА ПРОВИСАЛ И Я ВИДЕЛ ЕЁ ЛЕВУЮ ГРУДЬ - впервые сиську вживую увидел. У МЕНЯ СТОЯЛ КОЛОМ ПРОСТО.
После того как мы вымыли посуду она развернулась наклонилась и стала протирать обеденный стол. Сказала, что я очень приятный юноша, поблагодарила меня и сказала что я могу идти к ребятам. НО ОНА СТОИТ НАКЛОНИВШИСЬ В ПРОХОДЕ УЗКОЙ КУХОНЬКИ И НАЯРИВАЕТ СТОЛ, я начинаю идти по направлению к выходу из кухни, она лишь слегка подается впере, чтобы меня выпустить, но этого все-равно недостаточно, Я СНОВА БЕРУ ЕЁ ЗА ЗАДНИЦУ, просачиваюсь к выходу и трусь каменным хуйцом о её булки, на долю секунды даже замешкавшись - так это было охуенно - выхожу из кухни, стояк каменный, и тут она меня окликивает: А можешь мне еще кое с чем помочь? и зовет меня в ванную - ванная крохотная, мы в двоем почти вмещаемся. я захожу следом она. Она говорит у меня тут белье замочено в тазу я буду полоскать его, а ты отжимай в раковину, а то у мня сил не хватит и вешай на полотенцесушитель, я подхожу к раковине , она заркывает дверь в ванную наклоняется и упирается задом прямо мне в член, при чем не просто так, у неё халат как-то подобран оказался и жопа по сути была голая я в афиге, пока она поласкает не знаю что делать, аккуратно кладу руку ей на попку, она распремляется - думаю пиздец мне, а она протягивет мне свои стиранные трусики и говорит отжимай я полубоком поворачиваюсь раковине в этот момент она сама расстегивает мою шеринку, дастает мой член плюет на него растирает и вставляет себе в вагину, включает воду - ТСССС, НИКОМУ НЕ СЛОВА - и мы начали трахаться как же это было охуенно - узкая мокрая киска, мыгкая попка, мужа у неё убили давно Я КОНЧИЛ ПОЧТИ СРАЗУ, так я потерял девственность. Но она меня не отпустила: ты можешь еще, только на этот раз не кончай в меня она плюнула на руку и начала растерать по моему члену слюни - он поднялся почти сразу же и мы снова трахались но уже минут 10-15.
Потом я приходил к ней трахаться еще раз-петьдясят - мы жили в одном дворе и я знал, когда толика не было дома , пока не встретил свою Настеньку - это было через год. А еще через год ОЛЬГА второй раз вышла замуж. Я никогда не назвал ей Олей, только Оьга, а при пацанах тетя оля Однажды она даже развелла меня на куни и ани -это было охуенно, Она кончила прямо когда я был внизу - вначале она вся затряслась, а потом так крепко сжала ляшки, что у меня челюсть свело.

Выбор сцены

Как-то в метро ко мне подошёл молодой человек и предложил электронную карточку. Он сказал, что это карточка позволит мне пройти в ночной клуб «32i». Почему бы и нет, подумала я, ведь в метро всегда раздают подобные флаеры.

Но этот почему-то мне особенно запомнился, и я решила посмотреть страничку в сети интернет. На сайте клуба было обозначено, что он эротический. Что в нём разыгрываются различные эротические шоу, в которых посетителям можно принять участие.

Я длинноногая брюнетка, всё при мне и проблем с сексом я не испытываю, но тут эротический театр и мне стало очень интересно. Плюнув на всё, я решила сходить посмотреть.

В роскошном красном зале после того как я показала карточку, меня без проблем впустили охранники. Администратор клуба Наталья предложила сфотографироваться и ознакомиться с правилами клуба и сегодняшними сценами.

Сцен было не мало, но обращала я внимание на те где было поменьше действий и остановилась на сцене «балет мастурбаций».

Наталья вежливо дала мне пропуск в комнату номе 12 и предложила наблюдателей, от которых я разумеется отказалась.

Комната 12

В комнате 12 меня встретила девушка, которая предложила одеть сценический костюм. Костюм из себя представлял чёрный корсет, чулки, перчатки и короткую мини-юбку. Нижнего белья в комплект не входило, и сначала я решила оставить своё, но девушка попросила бельё не надевать.

Так же в сценический костюм входил пояс шириной сантиметров в 10 и толщенной в 20, и почему-то он застёгивался на ключ.

— Какое забавное приспособление, для чего оно? — спросила я.

— Это сюрприз, я думаю Вам понравится — ответила девушка.

Далее она направила меня в длинный коридор и дала какую-то таблетку. Я подумала, что это лёгкий наркотик и без замечаний приняла её.

Когда я шла по коридору, в чёрной мине-юбке, корсете, да ещё и без трусиков, меня это очень сильно возбуждало, а ещё и предстоящая сцена, где меня ласкает симпатичный балерин.

В конце коридора я зашла в комнату и дверь за мной туго захлопнулась. В комнате было очень темно, но буквально через 2 минуты включился свет.

Комната на моё удивление была пуста и оббита включая пол и потолок мягким материалом.

Одна из стенок представляла собой окно в полный рост, а за этим окном виднелись силуэты людей. Думаю они то меня видели, а вот я только силуэты. По их движением стало понятно, что обсуждают они меня.

Странноватый клуб, подумала я, и где же мой балерин, и чего ждут эти люди.

Балет мастурбаций

И тут вдруг я почувствовала странное ощущение внутри себя, сначала оно было лёгким, но потом перешло в настоящий кошмарный зуд. Другими словами мне хотелось почесать свою матку. Ещё через пять минут я готова была отдать всё лижбы это прекратилось.

Даже сама не знаю как это началось, но сначала я тёрлась ногами друг об дружку, потом положила руку на свою киску, а потом начала мастурбировать. Так как в комнате спрятаться было негде, я повернулась к зрителям спиной и села в крайний угол, чтоб они видели только мою спину.

Мои действия немного ослабляли зуд, но он был прям в матке и достать да неё рукой было не просто, я и так полностью ввела средний палец, но этого было не достаточно не смотря на двух сантиметровый ноготь и зуд усиливался.

Я услышала странный механический звук и посмотрела в центр комнаты. От туда выдвинулся на пол метра штырь с фаллосом на конце. Зрители всё пристальнее следили за мной.

Ну уж нет, такого унижения я себе не позволю, хватит с Вас, что я тут в углу мастурбирую — это и так предел моей сексуальной раскрепощённости.

Но тут вдруг начал расправляться мой пояс и в конечном итоге он превратился в пачку балерины, но намного шире, да так что руками до своей киски я добраться не могла.

По истечении некоторого времени, из-за зуда я всё таки решилась воспользоваться этим фаллосом. Жаль, что юбка задралась и опустить её у меня нет возможности, так что теперь все видели мой зад. Какой стыд, у меня не произвольно навернулись слёзы.

Я подошла на середину комнаты спиной к окну и села на фаллос. Пусть хоть зрители киски моей не видят, а главное моего заплаканного лица. Ноги пришлось расставить, чтобы удержать равновесие.

Если бить об стенку матки с частотой 2-а раза в секунду, то зуд полностью исчезает на некоторое время. Буквально через минуту я испытала оргазм, что за дрянь мне такую подсунули? Потом через три минуты ещё один оргазм, у меня аж ноги подкосились.

Но после я ощутила, что фаллос стал опускаться вниз, и мне пришлось бороться за него до самого конка, даже когда он был 2 сантиметра от пола. И всё это видели зрители и наверняка обсуждали. Зуд стал появляться вновь.

После этого на стекле, за которым находились зрители, появилась надпись: «Хочешь фаллос — сними корсет».

Я осталась стоять спиной к зрителям и сняла корсет. При этом наверно покраснев от стыда как рак. На глаза опять навернулись слёзы и потекла тушь, капая прям на мою обнажённую грудь.

Я просто стояла спиной к зрителям в нелепой пачке, не озволяющей даже прикрыть свою наготу, и пыталась теряясь ногами хоть как то успокоить этот кошмарный зуд. А они в свою очередь разглядывали мою обнажённую спину и попку.

*

Через некоторое время появился новый штырь, но на конце у него был двойной фаллос. То есть фаллос предназначенный для двойного проникновения, один в киску, другой в попку. А ведь анального секса у меня никогда не было.

Фаллос стоял таким образом, что если я повернусь лицом к зрителям, проникновения в анус можно избежать, если же я остаюсь стоять к ним спиной, то придётся попробовать анальное проникновение.

Всё же стыд для меня сыграл главную роль, мне очень не хотелась чтобы зрители увидели моё заплаканное лицо и обнажённую грудь, а больше того моё лицо когда я испытываю оргазм.

Хотя фаллос был в какой-то смазке в анус он так и не заходил, слишком больно для меня. Я плюнула на всё, прикрыла лицо и грудь руками и повернулась к зрителям, расставив при этом ноги для баланса. Пускай любуются на мою киску, тем более что она прикрыта фаллосом для ануса.

После этого вдруг штырь на котором был фаллос, начал двигается по комнате вырисовывая восьмерки, а в месте с ним и я. Что же это за механизированная чудо комната?

Восторга зрителей не было предела, ну представьте, уже обнаженная, с широко расставленными ногами молодая заплаканная девушка, ходит по комнате пытаясь прыгать на фаллосе с частотой 2 раза в секунду.

Но шоу продолжалось не долго, ровно три оргазма. Фаллос опять ушёл под пол. И на окне высветилась табличка: «надень их на соски». Я так поняла, что если что-то не надену себе на соски, фаллоса не будет. А надевать пришлось канцелярские зажимы для бумаги, которые лежали на оконной полке. Какие же они тугие, но дискомфорт от зуда был куда больше, поэтому сквозь слёзы я оставила зажимы на сосках. У меня аж руки затряслись, так больно было.

На этот раз фаллос вышел из боковой стенки таким образом что зрителям придутся лицезреть мой профиль. Фаллос был опять двойной но только пошире предыдущего. Тут уже выбора не было. Хочешь избавиться от зуда готовь свой анус. Я постаралась расслабить попку, навалилась и фаллос вошёл в две мои прекрасные дырочки.

Фаллос был достаточно низко и пришлось стоять к нему рачком, он торчал из стенки всего на 20 сантиметров и на коленях стоять не получилось, пришлось чуть ли не на шпагат сесть.

После этого фаллос стал подниматься наверх, мой шпагат всё сужался. И поднялся он до такого уровня, что мне чуть ли не пришлось на носочки встать. Затем фаллос стал выгибаться к верху и я поняла, что уже не могу с него встать, а он опять стал подниматься. Подобной боли я ещё не испытывала, ещё бы меня подняли полностью за анус и мою бедную киску. Я стала просто орать и пытаться спрыгнуть, но это доставляло ещё больше боли, я обратила взор на зрителей — силуэты стояли и аплодировали.

Меня просто подвесили на крючке за интимные места, а я ещё за это заплатила. Стыд, боль и слёзы, да ещё и оргазм в придачу навалил все эмоции которые я тогда испытывала и теперь зрители были уверенны, что мне это нравится.

Маленькие шалости

После таких действий у меня что-то щёлкнуло внутри и мой организм сказал: будь что будет. Я перестала стесняться, и просто делала то, что выезжало то из пола то из стенок, не смотря на то, что зуд уже пропал. А выезжали теперь довольно сложные механизмы. Например:

Чудо аппарат при котором по мимо фаллоса в лобок бьет струйки воды под большим напором, которые просто вырывают клитор если на него попадают. Или фаллос на котором прыгаешь, а от этого в твоей попке накачивается груша, а потом очень медленно спускает воздух, ох и расширила я тогда себе анус, теперь анальный секс для меня не проблема.

Ещё был аппарат с фаллосом сверху, да так расположен, что всё таки пришлось повернуться к зрителям, лечь на спину, широко расставить ноги и задрать попу к верху, при этом меня так было видно, что анатомию изучать было можно. Всё бы не чего если бы не раскаленный воск, который при этом обжог мне клитор, кстати потом прищепку пришлось и на него надеть.

Зрители увидев что я уже не сопротивляюсь сняли с меня пачку и теперь я могла дотянуться до своей киски и более удобно трахать себя на всех этих различных автоматах. У меня действительно возникло ощущение, что я сама себя насилую и издеваюсь над собой лижбы засунуть себе что-нибудь по глубже да потолще.

Под аплодисменты зрителей я опять добровольно провисела подвешенная за интимные места целых 5 минут, а они мне показались вечностью.

Потом меня посадили на фаллос конусного вида и подняли вверх так что ноги отстали от пола и под действием тяжести я всё глубже насаживалась на этот конус и всё шире раздвигалась моя киска. Всё очень просто, висела до тех пор пока не капнет капля крови на пол. Киска моя вместила 25 сантиметра в диаметре и 22 в длину. Зрители конечно аплодировали такому результату, а я во всю ревела, но им казалось наверно, что от счастья, что у меня такая большая киска. Потом тоже проделали и с моим анусом, и это было больнее, результат получили следующий 15 в ширину и 15 в длину.

Затем зрители ушли, видимо их сеанс на этом закончился. Ко мне в комнату зашла администратор и дала стакан воды который я сразу же выпила. Допив воду я сказала:

— Я на вас в суд подам.

— Не ты первая сказала администратор улыбнулась и пожелала приятного времяпровождения. Оставив на подоконнике какие-то страшные фаллосы с шипами колючками все непомерного размера.

— зачем это — спросила я

— дурёшка тебе это понадобится — ответила она и захлопнула дверь

Я сразу всё поняла после того как опять начинался зуд. Не надо было пить воду, целых три часа мне придётся себя насиловать этими гигантами.

*

Просто отличный клуб, я в суд подавать не стала и за это мне отдали видеосъёмку как я сама себя насилую. Но в него я больше не нагой, хотя столько оргазмов в день я не испытывала.

Как только 10 мужчин вошли в комнату 9х9 метров, они сразу же шумно бросились занимать места на маленьком балконе, поднимающемся лесенкой подобно амфитеатру. Под ними на ровном полу стоял большой деревянный стол с прикрепленными ремнями примерно полтора метра шириной и чуть больше двух длиной, рядом с ним стоял маленький столик на колесиках с различными молотками, пилами, какими-то непонятными хирургическими инструментами. Чуть поодаль стояла газовая горелка. Как только зрители разместились, в комнату через боковую дверь вошел человек в дорогой тройке и обратился к маленькой аудитории.

“Добро пожаловать, господа, через пару минут перед Вами предстанут три очаровательные женщины. Вы выберите одну из них, которая примет мучительную смерть на Ваших глазах и для Вашего удовольствия. Я хотел бы лично поблагодарить каждого из Вас за Ваш щедрый дар нашему заведению. Мы снова встретимся после представления за напитками и приятной беседой. Помните, что Вы выбираете женщину, которая будет подвергнута пыткам. Остальные будут Вами изнасилованы сегодня и завтра вечером. Все они будут замучены до смерти, но вы определяете очередность. Мы всего лишь избираем способ пытки. Начнем же”.

С этими словами боковая дверь вновь распахнулась и шестеро здоровенных служителей выволокли трех прекрасных обнаженных женщин. Одна была рыжеволосая, вторая – брюнетка, а третья – восхитительная блондинка. Они были вместе пристегнуты к стальному пруту кожаными ошейниками, у всех трех были завязаны глаза. Ударами кнута их заставили стать ровным рядом перед зрителями. У всех пленниц были тщательно выбриты лобки, так что каждая тайна ямочка их великолепных тел была открыта взорам собравшихся. Один из служителей подсчитал голоса. Скоро стало ясно, что выбрали чудесную брюнетку с короткой стрижкой по имени Рита. Конечно, она не представляла, что с ней произойдет, всего 3 дня назад ее похитили из ее родной деревни.

Как только все приготовления были завершены, с глаз Риты сняли повязку, а остальных двух пленниц вытолкали из комнаты. Рита стояла в середине комнаты, ее тугие полные груди мягко покачивались и все невольно залюбовались ее длинными точеными ногами.

У нее были короткие темные волосыи чудесное лицо, похожее на ангела. Внезапно это лицо исказилось от ужаса, когда в углу комнаты распахнулась незаметная до этого дверь и трое, одетые в белое появились на сцене. Это были палачи, которые должны были продемонстрировать публике свое искусство. Один из них приказал, чтобы жертву положили на пыточный стол. С каждого угла стола свисали кожаные ремни. Тщетно отбивающуюся Риту опрокинули на стол и крепко привязали. Ее ноги развели в стороны как можно шире, так что ее безволосый половой орган былотлично виден всем собравшимся. Ремни затянули так туго, что она не могла шевельнуться. Она была одной из тех восхитительных женщин с прекрасными складками вокруг больших и малых половых губ. Разведенные бедра открывали взорам ее женское естество, похожее на цветок. Было видно, как ее влагалище увлажнилось от волнения. После этих приготовлений ведущий вновь встал.

“Сегодня будет представлен современный вариант старинной казни, известной в Европе, как колесование, с некоторыми улучшениями. Каждую кость тела девушки медленно перебьют. Это будет причинять нашей красавицы непереносимую боль и продлиться около часа. Однако, она будет привязана так, что ее влагалище не будет травмировано и каждый из Вас сможет изнасиловать ее, корчащуюся в предсмертных муках. Будьте осторожны, чтобы обломки костей не продырявили кожу. Эти ребята провели так много времени пытая женщин, что смогут Вам показать верх мастерства. То, что случиться за этим будет приятной неожиданностью для Вас. Давайте приступим”.

Один из палачей вынул шприц и набрал внутрь какое-то лекарство, ведущий объяснил, что это сильное обезболивающее, нужное, чтобы предотвратить болевой шок у истязуемой, шприц отложили на стол в ожидании, когда он понадобится.

“Пока еще рано вводить ей что-либо, мы ведь не хотим чтобы она лежала как бревно, пока мы будем запихивать кое-что ей во влагалище, не так ли?”

Первым делом палач втолкнул в ее интимное место большой ребристый фаллос (размером, как настоящий член), так что даже напрягая она изо всех мышцы влагалища, то все равно бы не смогла его вытолкнуть. Второй заплечных дел мастер поднял что-то, похожее на трехгранный стальной стержень и положил под правое запястье узницы, затем, подняв над головой 800-граммовый молоток, покрытый резиной, чтобы не повредить кожу, он обрушил его на запястье, раздробив хрупкие кости. Из уст Риты вырвался дикий крик, все тело ее выгнулось и обмякло. Лицо женщины стало мертвенно бледным, по нему катились крупные капли пота, она громко стонала. Палач был очень искусен. Он знал, что слишком сильный удар может повредить кожу и разорвать кровеносные сосуды. Он хорошо знал свое дело. Сейчас они занимались ее правой рукой. Стальной треугольник подложили под ее предплечье и молоток снова взлетел вверх, чтобы опустившись перебить кости на двое. Рита взвыла и что-то закричала на никому неизвестном языке. Она умоляла остановиться и отпустить ее.

Следующим был ее локтевой сустав. Когда его раздробили в крошево, женщина обезумела от боли, сильная струя мочи брызнула в воздух, окропив пыточный стол и пол рядом с ним к огромному наслаждению зрителей. Струя была настолько мощной, что даже вбитый во влагалище толстый фаллос не смог помешать ей. Собравшиеся оценили этот трюк и стоя аплодировали палачу, прося его продолжить пытку. Боль полностью опустошила несчастную и она потеряла сознание. Как только это произошло, ей в лицо выплеснули ведро ледяной воды и она быстро пришла в себя. Подложив брус под ее правое плечо начали перебивать и его. Тут потребовалось нанести два удара, но вот и эта кость разбита на куски. Рита лежала, хрипло дыша широко раскрытым ртом, по ее щекам катились слезы. Она поняла, что все ее тело будет разбито на куски и гадала, как долго это продлится. Правая рука лежала словно кисель.

Теперь выбрали новое место этой бесконечной агонии. На очереди была ее левая нога. Тут палач пришлось потрудиться, чтобы раздробить таз красавицы. Треугольный брус оказался под ее левой ягодицей. На этот раз истязатель вооружился восьмикилограммовым молотком. Они знали, что понадобиться большая сила, чтобы размозжить эту прочную кость. Истязатель нанес удар справа от лона. Первый удар на повредил кость, вызвав только отчаянный вопль пленницы, но второй довершил дело и левая нога стала также бесполезной. Ее бедренная кость была следующей, потом колено, затем голень и стопа. Подручный поворачивал ногу, чтобы было легче крушить кости. Когда палачи оторвались от ноги, она представляла массу, ничем не скрепленной плоти. Несмотря на введенное ей обезболивающее она лишилась чувство. Пару минут ее приводили в себя ледяной водой и нашатырным спиртом. Все ее тело было залито потом, но кожа была невредимой, если не считать нескольких ран там, где обломки костей прорвали ее. Ее рука и нога усеяли багрово-синюшные пятна в тех местах, где были перебиты кости. Скоро переломали и оставшиеся конечности. Когда эта часть программы была завершена, пленницу можно было уже не привязывать, она распласталась на широком столе, в судорогах от эти адских мук, умоляя поскорее прикончить ее. Теперь она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, но она все еще была в сознании и все чувствовала. Только ее туловище было еще не тронутым. Все влагалище все еще торчал толстый фаллос.

Двое мужчин подняли это существо, когда-то бывшее женщиной и обвязав ее груди веревкой, подвесили ее на них. Так как ее перебитые конечности висели, как плети, то в ее запястья и лодыжки вбили крючья из нержавеющей стали, похожие на огромные рыболовные и растянули ее. Веревки от крючьев были пропущены через те же самые блоки, что и веревки на которых она была подвешена за груди. Концы веревок кинули добровольцам из аудитории и те с радостью принялись двигать ими, заставляя истерзанное тело плясать, словно какую-то страшную марионетку. Ее руки и ноги то сводили вместе, то разводили в стороны. Все суставы несчастной были размозжены, так что она никак не могла воспротивиться этой жестокой игре. Зрители охотно поднимали ее ноги, пока они не достали до головы, потешаясь, как визжит от боли. Так развлекались минут двадцать или около этого и Рита отчаянно кричала при каждом движении своих истерзанный членов. Зрители наслаждались каждым мгновением этого адского танца. Теперь двое подручных опустили ее на стол, положили на спину и, равнодушные к ее стонам, прикрутили запястью к кольцам ремней. Затем они связали ей руки в локтях, чудовищно изогнув перебитые конечности. После этого они перешли к ногам мученицы,ее левое бедро отвели горизонтально, согнули ногу в колене и подтянули лодыжку к привязанным рукам. То же самое проделали и с правой ногой.

Теперь она лежала, полумертвая от боли в вывернутых изломанных руках и ногах, ее разверстое влагалище и еще влажноеотверстие мочеиспускательного канала были открыты всем взглядам. В это время зрители тянули жребий, кто будет первым наслаждаться любовью с этим растерзанным существом. Получивший первый номер, ужасно возбужденный предыдущим зрелищем спустил штаны, выставляя свой стоящий, как деревце, член. Подскочив к распятой, мужчина резким толчком вошел в нее и принялся бешено овладевать этим распростертым телом. К этому времени Рита уже не соображала, что с ней делают. Она только широко раскрыла рот, хрипло дыша, пока ее насиловали.

Первый мужчина нашел особую прелесть насиловать беззащитную жертву, одновременно толкая руками ее раздробленные бедра, чтобы причинить ей как можно больше боли. Но она уже ничего не чувствовала, пока мужчины наполняли ее влагалище семенем. Они крутили и сдавливали ее груди, истерзанные руки и бедра, пытаясь усилить ее и без того невыносимые страдания. Она лежала словно марионетка, у которой обрезали веревочки, ее влекущее, с темными половыми губами и выбритым лобком влагалище было истерзано этим многократным насилием. Собравшиеся наслаждались каждой ее судорогой, каждым стоном. Когда все насладились, все лоно узницы было залито спермой,стекавшей на стол.

“Надо подсушить ее”, распорядился ведущий. С громким хлопком палач зажег газовую горелку, выбросившую большой сноп голубого пламени, Рита уже не могла стонать, полностью обессилев. Заплечных дел мастер поднес пламя к ее правой груди и принялся выжигать сосок и грудь. На опаленной груди начали лопаться пузыри. Женщина истошно завопила с неведомо откуда взявшимися силами. Палач медленно сжег ее сосок, когда тот превратился в обуглившуюся черную массу, он сковырнул его пальцами, обнажив кровоточащую рану. Экзекутор продолжал трудиться, выжигая и щипая, пока вся чудесная грудь юной красавицы не превратилась в угольно-черные зловонные ошметки. Следующей жертвой был ее левый сосок. Пламя горелки лизало его пока он не съежился, став углем, тогдаего вырвали щипцами. Левую грудь зверки сжали щипцами и оттянули, обжигая ее основание. Скоро в щипцах оказался оторванный от тела ком горелого мяса. Рита лежала, корчась в предсмертных муках, вместо грудей у нее были две черные рваные дыры.

Один из подручных притащил что-то, похожее на большую стеклянную двухлитровую бутыль из-под кока-колы. Только эта бутыль была полностью заполнена стальной проволокой. Палач взял в руку бутыли и давя изо всех сил вогнал дно в ее влагалище, раздирая его пополам. Он запихивал этот жуткий предмет до тех пор, пока он не остановился, дойдя до шейки матки. Затем в горлышко бутыли направили струю пламени газовой горелки докрасна раскаляя проволоку. Жар, исходящий от нее, начал очень быстро выжигать ее половые губы и клитор. Женщина вновь истошно завопила, ее тело содрогалось в жутких корчах, пока несчастная не потеряла сознание. Ее вновь привели в себя и варварская пытка продолжалась. Теперь пленница могла только хрипеть и мотать головой, губы были искусаны и вздулись, слипшиеся волосы закрывали глаза. Она не представляла, что на свете могут быть такие мучения, словно она при жизни попала в кромешный ад. Раскаленная проволока внутри бутыли почти расплавила стекло и шум пламени смешивался со свистом пара и дыма, вырывавшихся из ее выжигаемого лона. Сейчас газовый факел поднесли к ее заднему проходу, отрывая прочь клещами куски выгоревшей плоти. Через несколько минут он превратился в бесформенный кусок угля и уже никто не мог представить, что там раньше были пышные ягодицы привлекательной женщины. Они продолжали медленно сжигать тело пленницы еще почти полчаса и, наконец, ее сердце перестало биться. Из ее опаленной прямой кишки еще пару минут сам собой выделялся кал. Глаза и рот замученной были широко открыты, прекрасное лицо искажено гримасой страшного ужаса и чудовищной боли. В комнате распахнули не видимые до этого окна, чтобы хоть как-то удалить тошнотворный запах горелого мяса.

Зрители медленно покидали аудиторию, шумно и восторженно обсуждая увиденное. Они снова встретились в комнате отдыха, где их ждал богато накрытый стол и две женщины, которым предстояло погибнуть на следующих сеансах. Все зрители хотели вина и женщин и скоро в обеденном зале началась безобразная оргия. Они получили за свои деньги все, чего хотели.

Моя мать боялась пьяного отчима... потому в свою спальную не ходила - оставалась рядом со мной...
Пока у отчима терпение не лопалось... подбегал, сразу брал за волосы и бесцеремонно тащил в спальню...
Там обычно она вскрикивала и сразу получала в морду (слышно по щелчку)
Потом возня с всхлипами/нытьем/плачем/умоляниями моей матери - когда как.
Периодически получала еще по 7-10 ударов (мне всегда адреналин подскакивал)
Потом возня потихоньку становилась тише - и потихоньку становилось слышно ритм кровати.... все громче и наглее...
Со временем было уже слышно вздохи матери... и оскорбления отчима типа ШЛЮХА, ССУКА, БЛЯТЬ...
С перерывами это могло продолжаться до 2 часов
Я в тайне дрочил все это время...
Потом все стихало на какое то время.
И поскольку он еще амфетамином баловался - ЕБАЛ он её долго и жестко... Бывало за ночь он ЕБАЛ ее по нескольку раз....
На следующее утро мы просыпались...

---------------------------------------

Пил он часто - сценарии повторялся раз за разом. Тем более комплекция у него как у быка.
P.S. бывало что я пару раз убегал в трусах на улицу - дело доходило до крайностей...
Потому я и мать его боялись - знали что может дойти до крайностей.
Я боялся заступиться за мать - просто присутствовал... или слушал... (и всегда дрочил)
Даже воровал мамины трусики чтобы в них спускать... правда отчим откудата про это пронюхал...
потому что однажды после того как он ее в спальне отпиздил... вернулся и бросил мне на кровать снятые с нее трусики и ушел назад в спальню....
Потом как всегда... усиливающие звуки ритма кровати... потом и то как он ее ЕБАШИТ...
Мать знала что я в этот момент дрочу - потому что отчим орал во всю типа: "а сын твой сейчас в твои трусы дрочит БЛЯДЬ"
Он кидал мне ее трусы регулярно... поскольку мне она уже бы не поверила - мне было нечего терять и я всегда в них дрочил...
На утро все просыпались как ни вчем не бывало... Мать пыталась вести разговор как будто ничего небыло, но часто голос слегка дрожал...
...до тех пор пока отчим не произнесет нагло слово БЛЯТЬ... она сразу в ступор и незнает как отреагировать... он просто ее наклонял и она СОСАЛА.... я тоже не знал как реагировать - я просто продолжал пить кофе...
Когда он кончал - он запихивал свой хуй до конца и держал так сек 5... потом отпускал... а она со слезами сразу уходила из кухни в спальню и дверь закрывала.
На картинке - примерно так выглядит ЖОПА моей матери... (прада она предпочитатет белые трусики)
Кода она на у отчима ОТСАСЫВАЛА - он задирал ей юбку - и мне было видно.... однажды я не удержался и задрочил (думал отчим одобряет раз так поступает)... Но он сразу ее за волосы и повернул ее лица ко мне со словами "смотри он дрочит БЛЯТЬ"... я так расстерялся - что я просто ПРОДОЛЖИЛ дрочить... мать секунды 3 смотрела с обслюнявленым ртом.... потом он ее голову опять на свой хуй насадил... и она дальше СОСАЛА
Потом он уже ПРОСТО говорил ей что я надрачиваю - она видать верила... потому мне терять уже было нечего - и я дрочил всегда... И она это каждый раз ОСОЗНАВАЛА.

>>1481444

Сегодня уехал в командировку, появилось свободное время, вот и решил написать, как у нас с женой началось. События эти произошли больше чем полгода назад, но до сих пор стоят перед глазами.
Началось все это года два назад. Пятнадцать лет брака ( это тогда), рождение двух детей, не то что бы притупили сексуальные переживания, но скорее породили надежду на возможность экспериментов( все таки столько вместе прожито и пережито, столько связывает и объединяет) В начале самому хотелось, разные там фантазии, потом «грязные слова» во время секса, потом нашептывание ей на ушко … « а как бы хорошо сейчас еще один хуй», потом уже откровенные разговоры на тему МЖМ. Она вначале была категорически против этого, но вдруг однажды она сказала: « а ты не боишься, что меня понесет, что я на это подсяду, ты не думал об этом?» и …., я призадумался. Но как оказалось, семена упали в благодатную почву и дороги обратно уже не было ( но я еще об этом не знал). Теперь уже жена начала методически меня на эту тему пробивать, не навязчиво, исподволь, но…постоянно. И главный ее аргумент, даже не аргумент, а лейтмотив всех разговоров был: «ну ты же хотел.., давай попробуем»
И вот волею судеб мы по работе ( я ехал смотреть производства, а она переводчиком, типа сэкономили-отдохнули ), мы совершали в вояж Испания-Португалия-Испания-Франция. Еще перед поездкой я обратил внимание, что она распечатывает кучу каких-то бумаг, и так получилось (действительно случайно) я в них заглянул. Это оказался перечень свингер-клубов по всему нашему маршруту!!!! Тут то я понял, что дело серьезное. Я тогда подумал, чему быть, того не миновать, и поскольку наш вторичный заезд в Испанию позволял выбирать более-менее свободные варианты, я решил помочь жене осуществить ее планы и выбрал для остановки на выходные небольшой городок на берегу моря Guardelamar, где как раз и был один из клубов из Аллиного списка. Будь, что будет.
Все шло своим чередом: работа, потом перемещение на побережье и… я решил поговорить, о списке, о том для чего мы здесь оказались. Разговор был более-менее откровенный, и мы решили в пятницу посетить клуб «Porte D’Amore».Днем поехали на разведку, одинокое здание на окраине городка, пустая стоянка, вывеска «swinger club», закрытая дверь с камерой… и, естественно, никого. Вечером позвонили, уточнили цену ( евро 60 за пару, включено 5 напитков) и …стали собираться. Выпили немного для храбрости, Алла одела, только чулки и платье-чулок в обтяжку и поехали.
Самое трудное, оказалось, зайти, минут пять сидели в машине, пока она, наконец, РЕШИЛАСЬ.
Зашли внутрь, встретила хозяйка лет 45 моложавая, с большой грудью, просто выпирающую из огромного декольте. Она и провела нам небольшую экскурсию бар,.. комнаты для пар с дверью, душ, подиум для открытого секса ( знал бы я что там будет), джакузи, комната с гинекологическим креслом ( самый будущий трудный момент) и обратно бар.
Платим деньки брутальному бармену, Алла берет вино, я сок( за рулем все таки) и начинаем осматриваться. Людей немного: бармен-хозяин, девушка для поддержания общения( как потом выяснилось румынская проститутка) и гости пожилая пара, несколько молодых ( лет по 25-30 парней), я их про себя назвал «Красавчик», «Мелкий»,»Блондин», две пары нашего возраста и пара-тройка немолодых мужчин и..мы.
Все пьют, кто-то немного общается, «Блондин» перемещается поближе к нам сидит на диване и не сводит с Аллы взгляд. Так минут тридцать, меня начинает все это напрягать, предлагаю пойти домой, «ОК» говорит Алла, выпью текилы и поедем. Бармен наливает почти полный стакан, Алла потихоньку пьет, я отхожу по малой нужде , возвращаюсь и….я понимаю, НАЧАЛОСЬ. Около Аллы « Красавчик» нежно шепчет ей что-то на ушко, обнимает ее, и … они уходят в сторону комнат. Ноги становятся ватными, сердце просто выскакивает из груди, я иду в этот лабиринт, на дрожащих ногах и с первого раза не понимаю где они. Жду некоторое время, в голове кошмарный круговорот «ТЫ ЖЕ ЭТОГО ХОТЕЛ» и …я иду и раздеваюсь, обматываюсь полотенцем и снова иду их искать .На этот раз я услышал Аллин голос, вернее стон, в одной из комнат для пар, отрыл дверь и …она с задранным платьем, с раздвинутыми ногами, он голый лижет ей пизду, а она дрочит его стоящий хуй. Когда она увидела меня, то …эту реакцию очень трудно описать… То ли вид у меня был такой, то ли она не ожидала, что я так быстро приду, но она, мне показалось, испугалась и стала говорить: «что ничего не было…». Я лег к ним, обнял ее, стал ласкать, говорить нежности, она сразу успокоилась, «Красавчик» понял это как сигнал к продолжению, но тут появилась румынка и сказала, что здесь втроем нельзя и нужно перейти в другое место…
Перешли мы, естественно, в место для открытого секса и …началось. Вначале мы были втроем, после предварительных ласк мы немного разошлись в пространстве, Алла овладела моим хуем, вцепившись в него как в последнюю соломинку, а ее пизду, орально, оккупировал «Красавчик». Так продолжалось недолго, к нам присоединился «Мелкий», они с «Красавчиком» стали меняться, причем активно работали не только языком, но и пальцами, что раньше мы никогда не делали, потому, что Алле было не комфортно. Они конечно почти с самого начала пытались ей вставить, но она смеясь эти попытки пресекала, но видно было, что она уже расходится не на шутку. И вот настал момент истины… «Красавчик» надел презерватив и настойчиво пытается пристроить свой хуй. Видно было, что желание просто захлестывает Аллу, что решение, в глубине души, она уже приняла и нужна просто последняя капля. Я понял это и спросил Аллу «Ты точно этого хочешь? Ты уверена? Пока еще ничего не произошло, мы можем уйти, если ЭТО сейчас произойдет нас ждет совсем другая жизнь. Ты точно хочешь?» и она не сказала, а выдохнула… «ДА» ( как выяснилось потом решение она приняла еще раньше, но о последствиях она тогда и не думала). «Красавчик» видно внутренним чутьем понял наш диалог и тут же вошел в нее. И НАЧАЛОСЬ….
Я за много лет супружеской жизни даже и не представлял, на что способна моя жена, какие она может издавать звуки, вернее крики, во время ебли. Вокруг нас стал стекаться народ, привлеченный ее криками. Пара человек дрочила за невысокой загородкой, двое подобрались поближе, ласкали ее тело, и вскоре их хуи оказались у Аллы в руках, «Красавчик» во всю ее ебал, а мой хуй она периодически посасывала. Я вскоре почувствовал, что подхожу к финишу и, решил отойти в сторону. К этому моменту «Красавчик» начал кончать и его тут же заменил «Мелкий». Попытки занять мое место в Аллином рту не увенчались успехом, она ни у кого не захотела взять. У «Мелкого» получалось не очень, он то ебал ее, то снова начинал лизать и скоро его смелил один из тех, чей член Алла дрочила. Дела у него шли лучше чем у «Мелкого», но самое главное, один из прежде особо никак себя, не проявлявших дрочеров, решительно зашел к Аллиной голове и ничуть не смущаясь ее, надо сказать очень вялых, попыток сопротивления, просто засунул свой хуй ей в рот, и…она стала его сосать, причем очень активно. Прошло немного времени и этот человек поебав Аллу уже в пизду, пропал так же незаметно и быстро, как и появился.
Процесс шел уже некоторое время и начал терять свою актуальность для зрителей, которые начали потихоньку искать другие объекты и когда появился «Блондин».Достаточно крупный, атлетический мужчина, он просто подавил Аллу. Он просто нанизывал ее на свой, действительно не маленький хйу, как бабочку на иголку. Если честно я был просто заворожен происходящим. Он так долго и мощно ее ебал, что я уже просто не понимал, как долго это можно ТАК делать. Алла была просто в нирване, когда он наконец кончил, казалось, что она просто ушла в какую то прострацию.
Прошло некоторое время, все ушли, мы лежали, ласкали друг друга, шептали какие то глупости, я пытался хоть как-то уложить в голове и душе произошедшее, как снова появился «Мелкий»и опять, вначале оральными лаками и пальцами, а потом и хуем, попытался закончить начатое ( как я понял, он так и не кончил),но опять это закончилось ничем. Тут меня сразу поразило изменение его поведения. Он уже не добивался от Аллы взаимности, а просто получал ее.

Через какой момент снова появился «Красавчик», до этого периодически проходивший мимо и каждый раз то хлопавший Аллу по заднице, о трогавший ее за грудь. На это раз, увидев, что она никем не занята, он просто прилег рядом с нами и буквально через пару минут Алла стояла раком и принимала его хуй. Все это уже начала происходить по принципу они хотят, она дает.
После «Красавчика» сил терпеть у меня уже не было, и я занял освободившееся место, но не тут то было. Появился «Блондин». Вначале он просто гладил ее, потом когда я поменял позу, и сунул Алле в рот, он начал делать ей куни, а потом , ненавязчиво отстранив меня переместил ее в позицию 69, предоставив мне подрочить 
И опять был долгий, очень долгий секс. Под конец он просто распластал ее на полу, буквально пригвоздив ее своим телом. Вид тяжелой мужской задницы, ритмично двигающейся между широко раздвинутыми ногами моей жены, звук вгоняемого хуя с последующем стоном наслаждения, тяжелые яйца, нависающие над Аллиной жопой, ее руки впивающиеся в его спину,еще долго не давали мне покоя. (Теперь, даже по прошествии почти полугода, Алла считает, что это был лучший ее любовник, хотя он и не делал ничего того, что не делали другие.«Просто, как говорит Алла, он действительно меня хотел. По настоящему»)
Я уже думал, что на этом все закончится, и пошел посмотреть, что происходит в других местах. Когда я пришел, около Аллы опять крутился неутомимый «Красавчик» и что-то ей нашептывал, на что она томно улыбалась. Потом они взялись за руки и пошли в джакузи, где на глазах мирно сидящего трио развернули настоящую прелюдию. Но тут опять появилась румынка и сказала, что здесь этого делать нельзя. Когда они только вошли в воду, Алла попросила меня найти резинку для волос, что бы они не замочились. Я пошел на подиум искать…В полумраке я почти на ощупь попытался ее найти, но натыкался только не использованные презервативы. Признаться, запах чужой спермы, холодные, мокрые презервативы, вызвали не самые приятные чувства, но все же резинку я нашел. Но когда я вернулся, их я уже не застал.. Рядом с подиумом была комнатка с гинекологическим креслом, в ней то я их и обнаружил, причем, как мне показалось к большому неудовольствию «Красавчика». Возникла неловкая пауза, после чего Алла, взяв все же пригодившуюся потом при миньете резинку, попросила меня, «если я конечно не против», оставить их вдвоем. Как только я вышел, дверь за мной закрылась на щеколду. И тут у меня началось. Всё предыдущее просто померкло перед этой закрытой дверью. Я не знаю почему, но мне было реально плохо, больно, тоскливо и одиноко. Звуки ее голоса, полные наслаждения, буквально раздирали мне сердце, хотя в этой комнате происходило то же самое, что было в течение почти трех часов на моих глазах. Кстати именно эта мысль помогла мне взять себя в руки и успокоиться. Тут я заметил, что один из посетителей подглядывает в специально сделанное отверстие за происходящим внутри, что я и сам стал делать, поглядывая в другое отверстие. Правда, видно было очень плохо и только часть происходящего, но это все равно придало, столь необходимый мне тогда, элемент присутствия. Через некоторое время они вышли, Алла выглядела немного растерянной и сразу пошла в душ. Только через неделю она призналась, что он кончил ей в рот, и именно это ее так и озадачило.
Люди стали понемногу расходиться, «Красавчик» и «Мелким» попрощались нежно ее поцеловав и похлопав по заднице, ну а я захотел, наконец то кончить. Я сел на высокую скамейку, как раз напротив подиума, где еще недавно происходили основные события, а Алла чуть нагнувшись начала сосать мне хуй. Было интересно, как один из тех которому Алла дрочила, попытался погладить ее и был на этот раз отвергнут( по причине почтенного возраста).
А вот дальше произошло то, что в именно и определило мое дальнейшее к этому отношение. Алла неторопливо сосала, я уже чувствовал приближение долгожданного спуска, как вдруг рядом с нами появился толстый, волосатый, с залысинами мужик, того типажа, который столь нелюбим Аллой, он немного посмотрев, помял Алле жопу, затем по-хозяйски оторвал ее от моего хуя, приобнял ее и …повел в комнату с креслом и Алла, томно мне улыбнувшись, ни слова ни говоря …пошла с ним. Дальше щелчок двери, стоны, переходящие в крики…
На этот раз я уже не психовал, я понял, обратной дороги действительно нет. Блядь, жившая внутри жены, вышла наружу и нам ( именно нам, потому и для жены, эта высвободившаяся , до этого скрытая, ее половинка тоже несет немалые проблемы)нужно учиться жить с этим новым ее состоянием и получать от этого удовольствия, что собственно мы и пытаемся делать. Но это уже другие истории.
P.S.Надеюсь корявость текста и его некоторая сумбурность убедит Вас, что эта не выдуманная история, а рассказ о реальных событиях.
(c) мусв

>>148080
http://www.proza.ru/2014/07/15/14
Ну, вот вам децл продолжения, с пылу жару.
Чтобы лучше дрочилось, стоит представлять героиню похожей, а лучше копией Тины Кароль. Я именно такая, ну, или ладно, героиня такая.
И да, почему это я сельская шлюшка, ты то сам, хоть знаешь кто такой Генри Миллер и Анаис Нин? А правдоподобные потому, что автобиографичны, правда вот дальше, здесь, в смысле, фантазии, которые мы с Каем воплотили не все, конечно или лучше сказать, не буквально так воплотили. Правда мне сейчас очень грустно, я в монастыре...Как же я хочу, чтоб меня трахнули.

Наверное он сразу меня вычислил, подозреваю, это было не слишком сложно, он чуть поразговаривал со мной, в супермаркете, у полки с товарами, ни о чем, и я уже сажусь к нему в машину, как зомби, пью у него кофе с коньяком, странно не уверенная до конца, в его намерениях, и своих действиях в ответ, мне кажется, что это обычный (?) флирт, я не хочу с ним трахаться, меня злит его самоуверенность, предположение, что я могу отдаться первому встречному, а именно ему, я собираюсь доказать, что это не так, немножко поиграть с ним и все, но в итоге из этого ничего не получается…
Я прихожу домой в мокрых и прохладных от спермы пикапера, трусиках и колготках, без покупок, совершено обалдевшая, от восхитительного, многоступенчатого, оргазма который я испытала с ним, совершенно позабыв о Кае, одновременно довольная и виноватая.
Кай моментально меня раскалывает - от меня исходит аромат чужой спермы, помятая юбка, ( пикапер не раздевал меня, он только спустил колготки и белье, задрал юбку, поставил раком и трахнул, грубо и сладко, как течную сучку), съеденная косметика...
К. наезжает.
« - Кай, он меня почти изнасиловал, я не хотела с ним трахаться, правда, честно. Так вышло. Ну, хочешь накажи меня… »
Мысль наказать меня нравится Каю...

Кай только, что трахнул меня в сперму пикапера, добавив внутрь своей и теперь его сперма и пикапера, внутри меня борются за выживание, не знают, что там спираль, дурачки.
Мы лежим обнявшись после сладкого, вкуснючего секса, от которого, я снова плакала, из-за того, что это так сладко, как меня ебет Кай, после измены, из-за того, что я шлюха и люблю, когда во мне двигается член, неважно чей, из-за того, что во мне две спермы, из-за того, что я плохая и дрянь, и это так сладко и больно быть плохой, виноватой, грязной шлюхой, с заплаканым, нежным лицом и всегда, только что, выебаной, …
Я готова сделать для Кая все.
Хоть сгореть живой.
Я очень хочу сгореть живой с именем Кая на устах.
« - В наказание, ты станешь проституткой, а я буду твоим сутенером. И еще, ты будешь сниматься в порно», - говорит Кай
« - Кай, ты серьезно?»
« - Да. И ты должна пройти посвящение.»
« - Посвящение?»
«- Посвящение, в рабыни. Как в «Истори «О»», только круче. Ты ведь говорила, что хочешь стать моей вещью и рабыней?».
« - Да, Кай, хочу. Прошу, ударь меня по лицу. Избей меня. Я грязная, я шлюха... »
« - Я не могу, Герда. Это будут делать другие. Понимаешь?»
Кай говорит, как все будет.
Я боюсь, мне страшно, но я готова на все с именем Кая на устах

>>148340
………………..
Прошло несколько дней.
Я проснулась с чувством чуда и свободы.
Теперь все случится.
К одиннадцати пришли мальчики и оператор.
Кай нашел его в интернете и все объяснил, обо всем договорился.
Кай сказал мне его слушаться.
Перед этим я сходила в душ, у нас в общаге общие души, мужской и женский, Кай приказал пойти в мужской, и если что-то там будет, то будет, а нет так нет.
Но это мелочи, как бы, я должна, помимо этого, взять свою спринцовку и там, в мужском душе, промыть свое лоно, влагалище, поспринцеваться, в общем.
Я возбуждена от его приказа, мой эксгибиционизм ебашит, бешенный и сладкий адреналин и что-то еще, бесконечно-беспредельно-звонко-высокое, в мозг, тело, соски, пизду и анус, я бы с удовольствием, прошлась голая, по коридору и спустилась по лестнице, с третьего на первый этаж, где находится душ, жалко, что нельзя, еще настучат комендантше и вообще подумают, что я бесстыдница.
Приходиться идти в халатике.
Кабинки в душе, открытые, это просто перегородки облицованные кафелем и я выбираю ту, которая сразу напротив дверей и над которой горит лампа и лучше видно, так чтобы открывший дверь сразу видел меня.
Пока никого нет, а может и не будет.
Я не знаю, чего я больше хочу.
Мне очень стыдно и страшно спринцеваться в мужском душе, но бешено возбуждает делать стыдное и запретное на виду, чтоб все увидели, какая я бесстыжая шлюха и блядь.
Мое тело покрылось гусиной кожей, меня слегка морозит, а лучше, наверное, сказать колбасит.
Чтоб придти в себя, я на кипяток, открываю душ.
Он шпарит мое тело, но я терплю изо всех сил, думая о Кае, но скоро сил и терпения не хватает, я резко закрываю, через паузу, также резко, открываю холодный душ, от чего у меня перехватывает дыхание, я терплю ломкий холод воды и опять думаю о Кае, пока не привыкаю.
И так несколько раз.
Пока я принимала контрастный душ, кто-то вошел, хлопнув дверью.
Через паузу я услышала его голос, писклявый и тонкий:
«- О, а ты тут че?»
Эксигибиционисткий адреналин, опять меня ударил, я в сладкой панике выключила холодный душ, хотя, в этой паузе, он как и раз мог рассмотреть меня всю, с головы до ног, уже покрасневшие от кипятка, мой зад, длинные ноги и восхитительную спину, прекрасной меня, переключила воду, на кипяток, входивший, а теперь вставший столбом, наверное теперь увидел, как от моего тела исходит мифологический пар.
« - Проходи. Не обращай, на меня внимания. Мойся, кабинки есть же», - громко, перекрикивая шум душа, говорю я, внутренне дрожа, под кипятком, в безумных, сладких предчувствиях.
Боже, как же я люблю нарушать!
Он устраивается в соседней кабинке, начинает мыться.
Интересно, что он решит и на что решится.
И как я буду, о боже, при чужом человеке спринцеваться.
От таких мыслей мне необходимо включить, мегахолодный душ, иначе мне снесет крышу.
Уморив себя десятком контрастных душев, ( блин, слово кривое), я почти успокаиваюсь.
Контрастный душ успокоил меня и теперь я могу думать о спринцевании, в мужском душе как о обычной, гигиенической и технической процедурой, нужной только для того, чтоб меня можно было сегодня ебать чистенькой.
Ну, первый раз.
А так, я думаю, во мне сегодня будет море спермы.
Я делаю теплую воду в кране, набираю ее в медицинскую грелку, к грелке прикручиваю розовый резиновый шланг, с белым, длинным, по длине влагалища, капроновым наконечником, который и нужно вводить в себя…
Я вещаю ее на гвоздик, так чтоб был напор воды, и стоя, чуть присев, засовываю сей агрегат в себя, и промываю свою вагину, подготавливаю ее для хуев, которые будут меня сегодня ебать.
Их будет много, как никогда раньше и вообще сегодня я стану вещью и рабыней Кая и сбудется моя мечта.
Почему-то, мне не хочется, чтоб вошедший, если решится на что-то, ебал меня туда, я готова чтоб он выебал мои губы и рот и готова потерпеть, анальный секс, а вагину, я хочу сохранить, для Кая и его гостей.

Промывая вагину и думая эти мысли, я снова завожусь.
Я хочу, что-то сделать.

Закончив и вынув из влагалища спринцевательную насадку, я выхожу из душа и начинаю вытираться.
Парню в кабинке отлично видно, как я это делаю.
Я это делаю, чтоб ему все было видно, я не вытираюсь, я показываю ему себя.
Я тоже его вижу
Это толстый, похожий на гнома, где-то метр пятдесят, некрасивый, конопатый и рыжий и с маленьким членом… урод…
Я вытерлась уже, повесила поленце на вешалку.
« - Я тебе нравлюсь?», - спрашиваю я, подтягивая животик и выпячивая грудь и улыбаясь нежно и дрожа внутри.
Я хочу, чтоб этот бочонок полапал и поласкал меня, а потом я поласкаю ртом его членик и глотну его сперму.
« - Да-а» - слышу я голос гнома-урода.
« - Иди сюда»
Он идет ко мне, я делаю тоже шаг к нему и обнимаю, прижимаюсь, плотно, своим телом, к мокрому телу человека-бочонка, обнимая его и прижимаясь, я прижимаюсь пиздой и сиськами к нему, чтоб он насладился мной, я тоже наслаждаюсь, своим телом, самоотверженно, прижатому, к отвратительному телу гнома-троля, потом наклоняюсь и целую его в губы, большие и не красивые, сосу их, нахожу его язык и сосу его, пью его слюну..
Потом стаю на колени и беру в рот его пенис.
Он маленький и какой-то недоразвитый, но мне он очень нравится, мне очень нравится его сосать, и лизать яйца, отвратительному хтоническому существу.
Хотя, на мой вкус, он прекрасен.
Мне бы еще хотелось полизать и пососать ему анус, но я стесняюсь, я с ним еще мало знакома.
Получив из его члена несколько впрысков спермы в рот, которую я с наслаждением глотаю, ее немного, два глотка, но она достаточно вкусная, я вылизываю его член и высасываю остатки спермы.
Потом, встаю с колен, говорю ему, улыбаясь испачканными спермой губами, и прикрывая себя руками, свою большую грудь и между ног, это такая эротическая игра, амбивалентно-странно ощущая себя чистой, невинной девственницей-шлюхой, и это тоже сладко:
« - У меня сегодня свадьба, хочешь приходи. Комната 48».
Я одеваюсь, чувствуя чистоту и пустоту во влагалище, но зато во рту приятное послевкусие минета и вкусной спермы.
« - Как тебя зовут», - спрашивает он.
« - Герда. Я шлюха. Меня имеет право выебать любой, кто хочет».
Говоря эти слова, я чувствую странное, такое чувство, что их говорю не я, а кто-то другой.
« - Я тоже могу?»
« - Да, конечно, я принадлежу всем, кто меня захочет, ну, если муж разрешит, правда как я сказала у меня сегодня свадьба, но женюсь я своем муже, и на всех тех, кто меня сегодня захочет трахнуть. Приходи, потрахай меня, я хочу стать, твоей женой тоже, и тогда ты сможешь трахать меня когда захочешь сам или со всеми».
Это придумал Кай и мне это очень нравиться, быть женой и шлюхой, в первую очередь Кая, а потом всех тех, кто меня сегодня трахнет, правда Кай не предполагал, что я тоже приглашу жениха.
Я подхожу к нему наклоняюсь и слизываю языком с его конопатой щеки воду.
Наклоняюсь к уху, шепотом говорю:
« - Я очень хочу полизать и пососать твой анус, если ты мне это позволишь, то сможешь сделать со мной все что захочешь».

>>148859
……………….
Я говорю Каю, что пригласила человека у которого отсосала в душе на нашу свадьбу.
Кай, не против, конечно же.
……
Кай сказал одеть красные чулки с поясом, корсет, красиво накраситься, и больше ничего не одевать.
Когда ребята пришли, они очень оценили мой вид, и не откладывая на потом захотели выебать меня втроем и через несколько минут они уже были раздеты, а Кай вызвался снимать, как они будут меня трахать.
Первым был оператор, он трахнул меня в миссионерской позе, с раздвинутыми закинутыми на его спину ногами и открытой приглашающе, дырой влагалища, которая с радостью чпокала, истекала, оргазмировала, от его долбящих фрикций, все время, как только он засунул в меня, свой большой и твердый член, о, Боже, мамочка, как это прекрасно.
Когда он начал кончать, я начала рыдать, я кончала и плакала, плакала и кончала, и говорила слова:
« -О, бог, мой, боже… Я хочу умереть, Кай. Убейте меня, как это сладко. Бог мой, Кай!»
Наконец это сладкая мука и боль, последний раз меня дернула, и мы застыли, только тяжелое дыхание оператора и мои всхлипы.
Какое же это блаженство и счастье, чувствовать, тяжелого мужчину, лежащего между моих ног, его член и сперму в себе, когда вагина еще сжимается, дергается, вспоминая спазмы мультиоргазма, это океан удовольствия, я действительно готова умереть, за такой кайф.
Оператор вытаскивает из меня член.
« - Что это было, Герда?», - спрашивает меня Кай.
« - Я не знаю Кай, мне была так хорошо, я чуть не умерла. Спасибо тебе, Кай! Но мне хочется… чтоб мне сделали больно… я плохая…я шлюха…»
Мне снова хочется плакать и хочется, чтоб меня наказали.
У меня приятная, истерика, приятное безумие.
« - Мы потом проколим тебе соски и клитор, это очень больно, можешь не сомневаться, ты же читала «Историю О», а пока, я так понимаю ребята, просто хотят тебя выебать» - говорит Кай.
О, да я хочу этого, я хочу болью утолить свое безумие, свое безумно-сладкое стремление к смерти.
Но, пока, да, мне нужно, обслужить Сашу и Кирила, и, наверное, и оператора, если он решит повторить, а после всех, меня трахнет Кай, в сперму тех, кто трахал меня до него.
Все согласны, с Каем, я тоже согласна, я согласна сосать губы и члены, лизать яйца и сосать анусы, принимать во все отверстия крепкие, живые как гадюки, теплые, сладкие стержни.
Кирил говорит, чтоб я выдавила из себя сперму оператора, а то он не любит, трахать меня, когда во мне много чужой влаги.
Между моих, все еще раздвинутых ног, из моей пизды уже вытекло, щекоча анус, немного спермы на простынь, я люблю, когда сперма вытекающая из меня, пачкает простыни, обычно наша, с Каем простынь, вся в таких пятнах, это мой фетиш.
Но, я слушаюсь Кирила, встаю, достаю, полотенце в шкафу и у шкафа же, приседаю, прижимая полотенце у себя между ног, выдавливаю из себя сперму оператора, вытираюсь, возвращаюсь в постель, стаю рачком, рефлексивно двигая попой, приглашая желающих.
Желающий это Кирил, он пристраивается у моего зада, гладит членом, головкой, вдоль, мою щель, увлажняя и раскрывая дырочку, раскрыв ее, он входит в внутрь меня, там быстро все увлажняется, пуская соки, течет, это сладко, она любит сладкое, когда ее ебут, и хотя я не кончаю, без остановки, как было в первый раз, мне нравится, как долбит меня член Кирила, накачивая меня.
Саша пристраивается у моего лица, с хуем, и я беру его в рот.
Они ебут меня с двух концов, честно сказать это, в общем-то, неудобно и сейчас, я почти не получаю удовольствия, я просто предоставляю свои дырки, для удовлетворения желаний ебущих меня хуев, хотя, нет, вру, мне нравится, конечно, как меня долбит член Кирила и мои попытки сделать приятное члену Коли губами и ртом, и вообще, член во рту, но все-таки, я их обслуживаю, и мое удовольствие вторично, по сравнению с ними.
Кирил сильно бъет меня по заднице, несколько раз, еще, да, да, затем вынимает член из влагалища, находит им анус, который я ему, догадываясь, привычно подставляю, прижимает член к нему, и медленно, но не постепенно, как нужно, проникает туда и начинает грубо ебать меня в сраку.
Сначала очень, остро больно, я даже крикнула от боли, и покричала чуть, с хуем во рту, но я терплю, пытаюсь расслабить сфинктер ануса, чтоб члену, было приятно и хорошо там, и чтоб мне было хорошо, будто бы я сру и толстая какашка, ходит туда-сюда, в моей кишке.
Это приятно, мне это нравится.
(Кстати, раньше у меня часто бывали запоры, а после того меня стал ебать в жопу Кай и другие, запоры прошли, и я знаю почему).

Любимый рассказ:

Смена выдалась нелегкая и Глеб Егорович, изрядно усталый, отгонял троллейбус по безлюдным ночным улицам, стремясь поскорее окончить крайний на сейчас рейс. Нужно было поставить машинку в отстойник, сходить отметиться у диспетчера и можно было идти домой. Еще некоторое количество остановок...
В зеркало отлично был виден опустевший салон. Пьяненький работяга, уснувший незамедлительно в последствии высадки, клюющая носом дурно одетая пожилая дама да какая-то небольшая девчонка, глядящая в окно - вот и весь контингент. Довольно обычный набор, в случае если учесть, что уже практически час ночи.
В ветровое стекло вливался свежий ночной воздух, принося запахи зелени и свежеполитого асфальта. Фары выхватывали из темноты окружных улочек сероватую ленту дороги. На предпоследней остановке вышла пожилая дама, а в крайний момент выскочил внезапно проснувшийся работяга. В салоне осталась единственная молодая пассажирка. Маршрут заканчивался в узком переулке. С одной стороны тянулась длинноватая стенка какого-то завода, а с иной примыкал широкий сквер. Густо растущие высочайшие деревья смыкали сверху свои могучие ветки и переулок казался укрытым зеленоватым потолком. Ветки заскребли по корпусу троллейбуса. Стали видны припаркованные у обочины черные машинки с безжизненно опущенными токоприемниками.
Глеб Егорович отыскал свободное место и приостановил троллейбус. Зашипела пневматика, двери раскрылись. Девченка не сделала ни мельчайшей пробы встать и выйти. Шофер вздохнул и надавил клавишу магнитофона. Зашипела лента. "Конечная. Троллейбус далее не пойдет". Пассажирка продолжала посиживать. Глеб Егорович открыл дверь в салон и подошел к съежившейся на сиденье девченке.
- Эй, ты что, оглохла что ли? Конечная!
Девченка подняла низко склоненную голову и непонятным долгим взором взглянула на водителя. У нее было привлекательное лицо, незначительно простоватое, но притягательное. На вид ей можно было уяснить лет 10. На девченке была толстая вязаная кофта неопределенного цвета, маленькая мрачно-голубая юбка. На привлекательных изящных ножках были высочайшие практически новейшие кроссовки. Черные волосы были стянуты резинкой в пучок, но некие непокорные пряди выбились и свисали по краям. В мочках небольших ушей тускло блестели бусинки недорогих сережек. Огромные мрачно-сероватые глаза осмотрели мужчину и опустились, девченка отвернулась к окну.
- Эй, я, может показаться на первый взгляд, с тобой разговариваю! - схватил девченку за плечо начавший терять терпение Глеб Егорович.
Девченка не пробовала стать свободной, но не пробовала и встать, чтобы выйти из троллейбуса. И в этот момент Глеб Егорович застал себя на необузданной мысли. В данной ситуации и в данной девченке было что-то возбуждающее. Он потрудился отогнать испугавшие его самого мысли. У него была благоверная, отпрыск и дочь немногим старше данной девченки.
- С тобой все нормально? - внезапно для самого себя разве что не нежно осведомился Глеб Егорович и вновь застал себя на мыс, что в данный момент тут ему никто помешает познакомиться с девченкой поближе. А эти небольшие, такие смачные ножки... И соблазнительный приоткрытый ротик...
- Можно я незначительно посижу? - еле слышно спросила молодая пассажирка.
- А билет у тебя есть? - вновь внезапно для себя и непонятно для чего строго спросил Глеб Егорович, глядя на девченку сверху вниз, вдруг же обругал себя.
- Нет, - откровенно призналась та.
- Та-ак, - тупо протянул шофер. Он отметил, что лицо девченки располагаться напрямик на уровне ширинки его брюк и в которых-нибудь 2-ух 10-ках см.
- Хорошо, сиди, - милостиво разрешил он.
Все больше и поболее возбуждаясь, он воровато огляделся по сторонам, хотя точно знал, что в этом безлюдном районе навряд ли кто покажется, даже невзначай. "А неожиданно выйдет... Неожиданно удастся?" - мелькнула шальная мысль. Он прошел в кабину, выключил свет в салоне, закрыл двери. Закончила шипеть гидравка, замолк генератор. Через приоткрытые окна черный салон заполнила безмолвствие летней ночи. Блики от редкостных фонарей чуть-чуть освещали переднюю часть салона, где посиживала девченка.

Смена выдалась нелегкая и Глеб
Егорович, изрядно уставший, гнал
троллейбус по безлюдным ночным
улицам, стремясь поскорее закончить
последний на сегодня рейс. Надо
было поставить машину в отстойник,
сходить отметиться у диспетчера и
можно было идти домой. Еще
несколько остановок...
В зеркало хорошо был виден
опустевший салон. Пьяненький
работяга, уснувший сразу после
посадки, клюющая носом плохо одетая
пожилая женщина да какая-то
маленькая девчонка, глядящая в окно
- вот и весь контингент. Достаточно
стандартный набор, если учитывать,
что уже почти час ночи.
В ветровое стекло вливался свежий
ночной воздух, принося запахи
зелени и свежеполитого асфальта.
Фары выхватывали из темноты
окраинных улочек серую ленту
дороги. На предпоследней остановке
вышла пожилая женщина, а в
последний момент выскочил
неожиданно пробудившийся работяга.
В салоне осталась единственная юная
пассажирка. Маршрут заканчивался в
узеньком переулке. С одной стороны
тянулась длинная стена какого-то
завода, а с другой примыкал
обширный сквер. Густо растущие
высокие деревья смыкали сверху свои
могучие ветви и переулок казался
укрытым зеленым потолком. Ветки
заскребли по корпусу троллейбуса.
Стали видны припаркованные у
обочины темные машины с безжизненно
опущенными токоприемниками.
Глеб Егорович нашел свободное место
и остановил троллейбус. Зашипела
пневматика, двери открылись.
Девочка не сделала ни малейшей
попытки встать и выйти. Водитель
вздохнул и нажал кнопку
магнитофона. Зашипела лента.
Конечная. Троллейбус дальше не
пойдет. Пассажирка продолжала
сидеть. Глеб Егорович открыл дверь
в салон и подошел к съежившейся на
сиденье девочке.
- Эй, ты чего, оглохла что ли?
Конечная!
Девочка подняла низко склоненную
голову и странным долгим взглядом
посмотрела на водителя. У нее было
симпатичное лицо, немного
простоватое, но притягательное. На
вид ей можно было дать лет десять.
На девочке была толстая вязаная
кофта неопределенного цвета,
короткая темно-синяя юбка. На
красивых изящных ножках были
высокие почти новые кроссовки.
Темные волосы были стянуты резинкой
в пучок, но некоторые непослушные
пряди выбились и свисали по бокам.
В мочках маленьких ушей тускло
поблескивали бусинки дешевых
сережек. Большие темно-серые глаза
осмотрели мужчину и опустились,
девочка отвернулась к окну.
- Эй, я, кажется, с тобой
разговариваю! - схватил девочку за
плечо начавший терять терпение Глеб
Егорович.
Девочка не пыталась освободиться,
но не пыталась и встать, чтобы
выйти из троллейбуса. И в этот
момент Глеб Егорович поймал себя на
дикой мысли. В этой ситуации и в
этой девочке было что-то
возбуждающее. Он постарался
отогнать испугавшие его самого
мысли. У него была жена, сын и дочь
немногим старше этой девочки.
- С тобой все нормально? -
неожиданно для самого себя чуть ли
не ласково осведомился Глеб
Егорович и снова поймал себя на
мысли, что сейчас здесь ему никто
не помешает познакомиться с
девочкой поближе. А эти маленькие,
такие аппетитные ножки... И
заманчивый приоткрытый ротик...
- Можно я немного посижу? - еле
слышно спросила юная пассажирка.
- А билет у тебя есть? - снова
неожиданно для себя и неизвестно
зачем строго спросил Глеб Егорович,
глядя на девочку сверху вниз, и тут
же обругал себя.
- Нет, - честно призналась та.
- Та-ак, - глупо протянул водитель.
Он отметил, что лицо девочки
находится прямо на уровне ширинки
его брюк и в каких-нибудь двух
десятках сантиметров.
- Ладно, сиди, - милостиво разрешил
он.
Все более и более возбуждаясь, он
воровато огляделся по сторонам,
хотя точно знал, что в этом
безлюдном районе вряд ли кто
появится, даже случайно. А вдруг
получится... Вдруг удастся? -
мелькнула шальная мысль. Он прошел
в кабину, выключил свет в салоне,
закрыл двери. Перестала шипеть
гидравлика, замолк генератор. Через
приоткрытые окна темный салон
заполнила тишина летней ночи. Блики
от редких фонарей слегка освещали
переднюю часть салона, где сидела
девочка.
Глеб Егорович снова подошел к
одинокой пассажирке. Теперь он
чувствовал себя хозяином положения.
Водитель навис над девочкой и
некоторое время стоял неподвижно,
прислушиваясь и присматриваясь к
девочке. Наконец, он решился.
Раздался неповторимый звук
расстегиваемой молнии. Через
мгновение в образовавшееся
отверстие ширинки протиснулся
большой полувозбужденный прибор.
Глеб Егорович еще приспустил
резинку трусов и встающий толчками
ствол члена подперли два красных
волосатых бугорка выпущенных на
свободу яичек.
Девочка сидела неподвижно, низко
склонив голову. Отступать было
поздно. Водитель опустил руку, взял
девочку за подбородок и приподнял
ее лицо. Даже в полутьме было
заметно, как широко раскрылись
удивленные глаза ребенка при виде
направленного ей прямо в лицо
огромного волосатого члена.
- Не бойся! Я не сделаю тебе больно
и ничего плохого с тобой не будет,
- с придыханием зашептал Глеб
Егорович.
- Что вы хотите делать? - испуганно
спросила девочка, откидываясь на
спинку сиденья.
Мужчина сжал член, подвинулся к
ребенку и молча поднес ко рту.
- Мне... сосать? - неуверенно
спросила она и, не дожидаясь
ответа, попыталась встать.
Глеб Егорович сильным толчком в
грудь заставил ее сесть на место.
Малышка громко заплакала.
- Тише ты, дура! - раздраженно
зашипел водитель. - Не ори! Нету у
тебя выбора, понятно? Или делаешь
то, что я скажу и ничего с тобой не
случится, еще и денег дам... или...

Перед носом ребенка оказался
здоровенный кулак.
Девочка поняла. Продолжая
всхлипывать от рыданий, она
вскинула голову и внимательно
посмотрела на обладателя
предложенного ей богатства, а потом
на член, от которого исходил
тяжелый, неприятный, но вместе с
тем какой-то волнующий аромат. В
раздвинувшуюся кожицу на конце
члена выглядывал темно-розовый
кончик головки с маленькой дырочкой
посередине. Девочка никак не могла
решиться раскрыть рот.
Нерешительность малышки еще больше
возбудила водителя. Ее маленькое
заплаканное личико было просто
восхитительно!
- Потрогай его! - велел он, теребя
свой вставший член.
- Да трогай же!
Глеб Егорович схватил маленькую
ручку девочки, дернул на себя и
приложил ее узкую прохладную
ладошку к своему распаленному, уже
влажному хую. Пальцы юной
пассажирки слегка сжали колбаску
члена.
- Подрачи его! - прошептал
звереющий от похоти водитель.
Девочка как-то неловко и неумело
стала мять ручкой маячивший перед
ее лицом член.
Глеб Егорович не выдержал
напряжения. Он вскрикнул и из члена
прямо в лицо девочке ударила
упругая теплая струйка. И тут же
еще одна, а следом еще... Девочка
даже не успела отвернуться, лишь
инстинктивно закрыла глаза. Через
минуту потрясенная случившимся
малышка старалась спрятать залитое
спермой лицо от назойливого
мужского агрегата, стремившегося
преодолеть сопротивление ее губок и
залезть в рот. Но силы были слишком
неравны. Здоровый обнаженный
мужской торс с силой прижал девочку
к сиденью, не давая подняться, а
полустоящий член терся и тыкался ей
в лоб, щеки, глаза, губы, пытаясь
нащупать рот и проникнуть в него.
Полусогнутый ствол члена размазывал
свежую мужскую жидкость по лицу
крошки. Волосы на лобке и мошонке
щекотали ее.
И все же она сдалась. Сначала
позволила пропихнуть в губы кончик
головки, потом пришлось впустить
всю залупу, а через пару минут в ее
широко распахнутых губах активно
трудился матерый, покрытый пучками
вен ствол. Девочка явственно
ощущала, как член твердеет и
напрягается, увеличиваясь в
размерах. Вскоре водителю пришлось
ограничивать его проникновение в
рот пассажирки - член не умещался
во рту ребенка.
Девочка нормально сосала и Глеб
Егорович выпрямился, отстранившись
от юной минетчицы, чтобы не
стеснять ее действия. Теперь
мужчина свободно стоял сбоку от
сидения, а девочка, наклонившись и
подавшись вперед, медленно сосала.
Он гладил ее волосы, иногда, в
моменты особого сладострастия, с
силой сжимая ее голову. В темноте и
сверху ему плохо было видно лицо
маленькой любовницы и он оставил
попытки разглядеть его. Эх, а ему

так хотелось видеть глаза ребенка!
Теперь он ласково гладил девочку по
спине, по худым и острым лопаткам.
- Подожди минутку, - громко
прошептал водитель, млея от похоти.

Он осторожно вытащил хуй изо рта
девочки, нащупал застежку молнии на
ее груди и рванул вниз. Толстая
шерстяная кофта легко расстегнулась
на две половинки. Девочка больше не
сопротивлялась. Под кофтой больше
ничего не было и в темноте забелела
полоска обнаженной груди. Глеб
Егорович удовлетворенно крякнул и
заставил девочку приподняться. Он
задрал ее коротенькую юбку на
живот, а кофту наоборот спустил
вниз и она повисла на локтях
хозяйки, открыв маленькую грудь с
едва различимыми в темноте точками
сосков и острые детские плечи.
Мужчина стащил с девочки трусы, но,
заметив и поняв ее волнение, тут же
поспешил успокоить:
- Не бойся, красавица, т а м я
тебя не трону. А вот в ротик...
Глеб Егорович залюбовался картиной:
маленькие стройные ножки в высоких
кроссовках, раздвинутые несильно,
но достаточно для того, чтобы можно
было разглядеть между ними
очаровательную, покрытую легким
пушком, дырочку детского влагалища,
худенький торс, опоясанный сбитой в
ком юбкой, вызывающе оголенная,
соблазнительно выгнутая
неоформившаяся грудь, выглядывающая
из смятой кофты. И лицо...
испуганное, перепачканное грязью и
спермой, но... покорное. Осмотр
удовлетворил и возбудил водителя и
он снова приблизился к
полуобнаженной юной красотке.
- Бедная, ты прямо дрожишь от
холода!
С этими словами он обнял малышку и
прижал к себе. Стоящий член ткнулся
в грудь ребенка. Девочка
запрокинула голову и мужчина
различил ее жалобный взгляд.
Да что же я делаю-то?! - подумал
Глеб Егорович, - ведь у меня дочка
такая же! Но отстраниться от
девочки было выше его сил. Он
погладил ее по голове, стирая
кончиками пальцев сперму и слезы с
ее щек. Еще немножко и все... Еще
чуть-чуть... - успокоил ее мужчина.
Затем он накрыл ладонью лицо
ребенка и стал пригибать девочку
вниз, заставляя ее сгибать колени
до тех пор, пока она снова не
опустилась на сиденье. Девочка
вскрикнула.
- Что? Холодно? - заботливо
поинтересовался водитель.
Девочка кивнула.
- Хорошо, крошка, давай попробуем
иначе.
Глеб Егорович опять поднял юную
партнершу с сиденья и уселся на
него
сам. Он торопливо расстегнул пряжку
ремня и, привстав, до щиколоток
спустил брюки вместе с трусами.
Затем снова плюхнулся на сидение,
широко раздвинув ноги.
- А, черт! Действительно холодно, -
поморщился Глеб Егорович. - Садись
на корточки, - милостиво пригласил
он девочку.
- А мне опять...сосать? - робко
поинтересовалась она.
- Да, ангелочек. И еще как!-
порадовал Глеб Егорович.
Ребенок хотел спросить еще что-то,
но мужчина нетерпеливо привлек ее к
себе, заставил опуститься между
своих ног. А через минуту во рту
девочки опять трудился его
сочащийся соком хуй. Он кормил
малышку долго. Может быть полчаса,
может, больше. Он был настолько
возбужден, что никак не мог
кончить. Маленькая девочка между
его ног будто превратилась в
машинку, единственным
предназначением которой было
сосание его возбужденной плоти.
Девочка была на грани обморока.
Каждый удар члена отдавался гулким
эхом в затылке. Несмотря на страх и
возбуждение от необычности
происходящего она замерзла. Вкус
члена и запах, исходивший от
мужского паха были ужасны. Губы
онемели и почти не чуствовали
скользящего между ними члена.
Но всему прекрасному наступает
конец. В очередной раз погрузив
член в детский ротик, Глеб Егорович
ощутил, как сладостная волна
прокатывается по телу. Он сжал
рукой затылок девочки, чтобы она не
могла выпустить член изо рта,
всунул его поглубже и...
содрогнулся от первого залпа.
Малышка застонала и попыталась
освободиться от сжимавших ее рук,
но тщетно. Теперь стонал взрослый
мужчина, член которого одну за
другой выплевывал порции жидкости в
тесную пещерку детского рта.
Пожалуй, еще никогда в жизни Глеб
Егорович не испытывал такого
наслаждения! Он дождался, пока член
успокоится и перестанет дергаться в
губах малышки. Медленно, очень
медленно мужчина вытащил усталый,
но опустошенный аппарат из
отсосавшей девочки. Казалось, она
не может закрыть рот. Она как-то
уронила голову вниз и изо рта на
рубчатый металлический пол
троллейбуса потекла вязкая белесая
жидкость. Мужчина опустился рядом
со своей крохотной подружкой,
собрал в пучок ее растрепанные
волосы (чтобы не закрывали
видимость) и пристально следил, как
от губ ребенка к лужице на полу
тянутся нити его спермы. Малышка
содрогнулась от рвотных спазм. Ее
вывернуло.
- Ну, вот и все, - приговаривал
водитель, поглаживая девочку по
голове. - А ты боялась, глупенькая.
Ты все сделала замечательно! Я бы
дал тебе отсосать еще, но пока не
могу.
Ему доставляло какое-то
удовольствие говорить маленькой
девочке о как бы запретных для нее
вещах. Он продолжал:
- Хорошо бы еще отъебать тебя как
следует! Ладно, теперь хотя бы
умеешь брать в рот. И этому тебя
научил я! Когда-нибудь мне спасибо
скажешь. Ничего, с тобой это часто
будут проделывать. Жаль, не я
только...
Продолжая разговаривать с девочкой,
мужчина опустил свободную руку,
нащупал маленькие прохладные
ягодицы ребенка. Он просунул руку
дальше и, наконец, нащупал заветную
дырочку.
Девочка молчала и никак не
отреагировала на прикосновение к
самому сокровенному месту. Она
пребывала в каком-то трансе.
Водитель беспрепятственно лапал
ребенка, дрожащие от волнения
пальцы терли маленькое влагалище.
Девочка попыталась подняться, но
ноги не послушались и она была
вынуждена облокатиться о сидение.
Глеб Егорович поднялся, вытер
влажные пальцы о задранную юбку
подружки и залюбовался фигуркой
стоящей раком девочки. Он потеребил
свой опавший член, но тот уже не
желал подниматься. Водитель натянул
брюки, привел себя в порядок.
- Ну, ладно, хватит, - решил он. -
Поднимайся и уебывай!
Грубостью он хотел скрыть смущение
и наступившее раскаяние.
Девочка с трудом поднялась. Ее
коленки были перепачканы грязью. Не
глядя на дядю, она оправила юбку,
застегнула кофту. На милом личике
все еще четко различались грязные
следы влажных подтеков.
Водитель сжал руку ребенка:
- Идем, я тебя провожу. Тебе есть
куда идти?
Девочка отрицательно помотала
головой.
Эх, жаль, еще бы с ней
поразвлекаться, - подумал Глеб
Егорович. - Затащить куда-нибудь и
делай что хочешь! Но домой надо. И
так задержался. А до чего хороша,
стервочка!
- Все равно надо идти, - сказал он,
помогая девочке выйти из
троллейбуса.
Они побрели по темной безлюдной
улице. Он довел ее до ближайшего
перекрестка. Здесь было посветлее
от уличных фонарей, но прохожих
практически не было. Глеб Егорович
остановился, выпустил ручку
девочки.
- Ну, прощай. Мне пора.
Девочка как-то съежилась и, не
сказав ни слова и даже не посмотрев
на учителя, пошла прочь. Водитель
стоял и смотрел ей вслед до тех
пор, пока из подъезда не вывалила
толпа пьяных гогочущих парней лет
восемнадцати-двадцати. Их внимание
моментально переключилось на
одиноко бредущую девочку. Ее
окружили, крики и гогот усилились.
Несмотря на сопротивление, ребенка
поволокли в подъезд.
Водитель покачал головой и сплюнул:
Ну, вот и все, детка. Думаю, завтра
то, что делал с тобой я, покажется
тебе цветочками. Ты об этом даже не
вспомнишь. И только сейчас он
понял, что даже не узнал имени
девочки, над которой он надругался.
Глеб Егорович снова покачал головой
и решительно направился на стоянку
закрывать машину и домой, к семье,
пирогам и горячему чаю!

ScrLock

О том, как могло бы быть, если бы было так, как хотелось бы

Предисловие

Эту историю я написал году этак в 76-ом в соавторстве с приятелем, который от него (соавторства) отказался. Недавно, услышав от одной начинающей сексологини, что все мужские фантазии отличаются однообразием, я обиделся за весь мужской род, забил это всё в файл, причесал слегка стиль, выкинул некоторые теоретические изыскания, жена исправила ошибки, и получилось нечто такое, что не стыдно и другим показать. Степень автобиографичности декларировать не буду, не потому, что есть какие-то серьёзные причины, а потому, что так интереснее. Для тех, кто решится читать эту повесть, напомню, что в те времена, когда секса в России (тогда ещё СССР) не было уже несколько десятков лет, несмотря на то, что некоторые люди ухитрялись развиваться в этом смысле нормально, было много таких, которые соблюдали все правила социалистического общежития, и нарушение социалистической же морали было для них чем-то весьма серьёзным, то есть таких замороченных подростков, как Денис, было достаточно много. Я предполагаю, что описываемый возраст составляет примерно 13–14 лет, а если кто-то возразит, ссылаясь на антропометрию, то напомню, что в то время только начиналась первая волна акселерации. Если кто-то усомнится в возможностях Дениса, опять-таки напомню, что в период юношеской гиперсексуальности, особенно у сильного конституционального типа, подобные эксцессы вполне естественны. Единственный анахронизм — кассетник в комнате Тани — таковым не является, они тогда уже были, хотя и не являлись предметом обихода. Тем не менее он присутствует в оригинальном тексте в качестве… ну, скажем, поэтической вольности. Ну, естественно, при правке я мог использовать жаргонные выражения, не существовавшие тогда.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЕСЛИ ВЫ НЕ СКЛОННЫ ЧИТАТЬ ЭРОТИЧЕСКУЮ ЛИТЕРАТУРУ, ЕСЛИ ВАС КОРОБЯТ НЕПРИЛИЧНЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ (их там, впрочем, немного), ЕСЛИ ВЫ СЧИТАЕТЕ ПОДРОСТКОВЫЙ СЕКС НЕДОПУСТИМЫМ — НЕ ЧИТАЙТЕ ДАЛЬШЕ!

1. Приезд и "удача первая"

"Современные оптические приборы позволяют рассмотреть объекты размером с теннисный мяч с орбиты спутника"

Из научно-популярной статьи.
Дениса встретила на станции баба Катя. Он совсем не помнил её, он видел её, когда несколько лет назад она приезжала к ним в Москву, но сейчас он не отличил бы её от любой другой маленькой прыткой старушки. Баба Катя сама подбежала к двери вагона, помогла вытащить из пустого тамбура собранный родителями чемодан, и после приветствий и коротких препирательств взялась его нести.

— Хорошо, что приехал, Денисочка, — щебетала она, — и чего тебе в городе сидеть, пыльно, душно… А здесь и ягодок поешь, и рыбки половишь…

Рыбалкой Денис не увлекался, но возражать и объяснять не хотелось. По настоящему Денис сам не знал, чем он собирается заниматься, но лето ему виделось в чём-то лесном и чердачном.

— Детишек-то у нас почти и нет, — продолжала бабка, — выселки они и есть выселки, но до деревни недалеко. А то с сестрёнкой со своей двоюродной на речку сбегаешь.

Денис навострил уши. Он знал, что где-то в Подмосковье, в другом городе у него есть сестра, но когда она приезжала со своими родителями в Москву, он как раз был с классом на экскурсии в Лениенграде, и так её и не видел. С одной стороны, девчонка — это плохо. Ябеды и плаксы — это вообще плохо. Кроме того, в присутствии девчонок, с которыми надо было «разговаривать», Денис совершенно терялся. Он с удовольствием схватил бы мельком девчонку за письку где-нибудь в метровской толпе, но разговаривать с человеком, в котором тебя интересует только это… С другой стороны… Денис не представлял себе, каким образом можно пощупать или застать без трусов знакомую девчонку, которой потом придётся смотреть в глаза так, чтобы не вызвать крупного скандала с возвращением в Москву и большим нагоняем от родителей, но какие-то варианты могли иметься. Баня, там, например, есть? Ведь ванной-то, наверное, нет? Или, например, когда она спит… Правда, надо ещё посмотреть, как она выглядит. К сожалению, красивых девчонок было значительно меньше, чем просто девчонок.

— И подружка у неё тут нашлась. Хорошая девочка.

Ну, подружка — это далеко.

Идти оказалось неблизко, они прошли лугом, на дальнем краю которого торчали чёрные мачты высоковольтки, затем пахнуло речной тиной, и вот показались несколько серых бревенчатых домов, отделённых друг от друга непривычно большим расстоянием, засаженным всякой огородной растительностью. По дороге между домами Денис прошёл как на параде при эскорте бабы Кати. Двум-трём женщинам, увиденным у своих домов, она с гордостью сообщала, что вот, внучек из Москвы погостить приехал.

— Вот и ладно, — отвечали из-за изгородей, — а то наши-то все мужики на заработки разъехались!.. И чему-то весело смеялись.

Наконец, остался последний дом. Далше не было ни одного, и Денис понял, что именно в нём ему предстоит провести конец лета. Чердак высокий, обзор хороший, смотреть, правда, не на что, лужок да лесок. Сарай (или не сарай?), затем низкая постройка, наверное, всё-таки баня. На траве перед домом девчонка подкидывала волан на бадминтонной ракетке. Издалека она выглядела ничего, но Денис знал, что расстояние может творить с внешностью удивительные вещи.

Тем не менее, чем ближе Денис подходил, тем интереснее ему казалась девчонка. Стройная, длинная, наверное, на полголовы выше Дениса (что плохо, но за последнее время все они что-то слишком выросли), коро-отенькие белые шорты (хуже, чем купальник, но лучше, чем джинсы), тёмные волосы до плеч, выразительная линия бедра, не такая, как у тощей мелюзги, но и не такая, как у ширококостых старшеклассниц, гладкие длинные ноги со спортивными икрами. При движении шортики откровенно обтягивали небольшую кругленькую попку (Ах!), а маечка — две половинки, даже не половинки, а чуть меньше, крупного апельсина с замечательно выделяюшимися шишечками на вершинах. Короткий чуть вздёрнутый носик, пухлые выразительные губы, яркие влажные глаза. В погоне за воланом она изгибалась, подпрыгивала, мотала головой, совершенно не подозревая, как она красива, и какую бурю чувств вызывает в Денисе. Все его мечты об упругом девчачьем теле собрались со дна его души, и прилили к лицу, он даже замедлил шаг, чтобы баба Катя не заметила, как изменился его взгляд. Как ему мешало всё то, что было на ней одето, как он вбирал глазами изящество тонкой фигурки, как бы он хотел подержать в руках… даже не попку, и не спереди, а просто грудь, такую зовущую потрогать… Он буквально видел её голой, какой она была бы, если бы скинула с себя всё, но видел, увы, неясно и нечётко, как позволяет воображение видеть то, чего никогда не видел.

Завидев их, девочка поймала волан на ракетку и пошла навстречу.

— Вот, — сказала баба Катя радостно, — знакомься, Таня, братишку тебе двоюродного привезла, Дениса.

— Привет, — сказала Таня дружелюбно, посмотрев на Дениса не оценивающе, как часто это делают девчонки, а просто, и чуть-чуть с вызовом.

— Привет, — ответил Денис, не зная, что ещё сказать.

— В бадминтон играешь? — спросила Таня, и Денис понял, что ей тут было скучно. Он также увидел, что она совершенно не понимала, что она делает с Денисом, выставляя ему под нос такое яркое проявление женственности в виде торчащих сквозь футболку сосков на весьма отчётливых полушариях, которые никак нельзя было игнорировать. Она совершенно не сознавала, что красива и никак не кокетничала, считая свою фигурку совершенно уместной и предполагая, что окружающие относятся к её груди и попе так же безразлично, ка к она сама.

Денис пожал плечами, стараясь смотреть в сторону.

— Глупая игра, девчачья. Вот настольный теннис…

— Да погоди ты, — вступила баба Катя, человек только приехал, устал с дороги, сейчас вот поужинаем…

>>152360
— Да ладно, — сказал вдруг Денис, — вот до ужина и поиграем. Ему дико не хотелось выпускать из виду эту грудь… и эти ноги. В школе он часто, поднимаясь по лестнице, поглядывал вверх, стараясь увидеть под юбкой больше, чем она обычно открывала. Замечая это, девчонки одаривали его презрительным взглядом, и отходили подальше от перил. Была ещё физкультура, правда…

— Ну хорошо, — покладисто отозвалась баба Катя, — но я быстро.

Играл Денис на уровне, несмотря на то, что удары он часто пропускал, смотря не на волан, а на Таню, и старался посылать свои удары повыше, чтобы жадно смотреть на неё, пока она красиво подпрыгивает, запрокинув голову, нижний край шорт задирается ещё повыше, а ткань на груди натягивается.

К ужину Таня переодеваьтся не стала, поэтому за картошкой Денис всё ещё мог наблюдать её грудь, правда, уже замаскированную складками футболки. Затем баба Катя подробно расспрашивала Дениса о его родителях, Таня сначала слушала, потом ей стало скучно, и она ушла.

Уже начинало темнеть, когда баба Катя, спохватившись, стала показывать Денису где что, отвела его в его комнату, где уже была постелена постель на высокой железной кровати, вывела за дом, указав на туалет, бывший, как Денис и предполагал, одиноко стоящим деревянным сооружением. Настолько одиноко, что подглядывать там за сестрой, если бы такая мысль пришла Денису в голову, было невозможно. Зато Денис углядел освещённое окно, в котором за короткой занавеской промелькнуло движение. Танино окно. Интересно, когда она ложится спать?

Бабка пожелала спокойной ночи и отправилась к себе. Денис осмотрел всою комнату, удовлетворённо убедился, что дверь снабжена крючком, что окно, завешенное такой же занавеской, как и во всём доме, открывается и закрывается легко, вывалил из чемодана то, что считал самым необходимым, подумал… и осторожно вылез в окно наружу.

Было темно, стрекотали кузнечики и пахло дровами. Небо на севере было светлым и останется таким всю ночь, но Танина комната была с тёмной, южной стороны, рядом с комнатой Дениса. Свет там ещё горел, стало быть Таня не спала. Приоткрытое окно было расположено слишком высоко, но Денис дотянулся до него, встав (совершенно беззвучно!) на одно из расставленных вдоль стены для просушки поленьев. В занавеске, однако, не было никаких щелей, и Денису пришлось встать одной ногой на торчащую из стены скобу, предвари тельно попробовав её на прочность. Теперь ему открывался хороший обзор комнаты.

Вопреки его сомнениям, Танина кровать стояла у стены возле окна, и Денис мог её видеть всю, вместе с лежащей на ней, головой к двери (и ногами, следовательно, к Денису) Таней. Она, накрывшись до пояса то ли тонким одеялом, то ли толстой простынёй, читала книгу. На плечах её было видно нечто вроде лямок ночной рубашки. "Уже переоделась", — подумал Денис с сожалением. Он надеялся посмотреть, как она будет это делать. Интересно, а трусы она оставляет?

Ночная рубашка давала не больше обзора, чем футболка, но и лицо Тани показалось Денису достойным того, чтобы постоять немножко на одной ноге и посмотреть на него без стеснения. Откровенно говоря, Денис ещё не встречал такой красивой девчонки. Таня пролистывала книгу довольно быстро, потом вдруг остановилась, вчитываясь, глаза её налились вниманием, она пожёвывала губу, и вдруг отложила книгу, откинулась, и накрылась одеялом по плечи.

"Задумалась", — решил Денис. Однако напряжённо вытянутое тело не свидетельствовало о задумчивости. Танина голова беспокойно поворачивалась из стороны в сторону, волосы разметались по подушке, по всему телу временами пробегал трепет… Денис вдруг обнаружил, что рука под одеялом, отчётливо вырисовываясь, тянется от гладкого плеча прямо Тане между ног, прямо Туда, и прямо Там нервно и непрерывно шевелится…

Эта картина живо напомнила Денису то самое, чем он занимался всякий раз, когда в голову ему долго лезли девчачьи прелести, и за что его в детстве наказывали, пока он не уяснил, что есть только два места, где он может это делать — в постели, когда все заснули, и в ванной, в процессе мытья. То есть, в туалете он тоже мог оставаться наедине, но если он задерживался там слишком долго, то следовал взволнованный вопрос мамы, не запор ли у него?

Денис, однако, был в недоумении, ведь у девчонок, как известно, отсутствует То Самое, самое главное, в приложении к чему всё Это и происходит. Сомнения его были тут же рассеяны окончательно. Таня одним движением сбросила мешавшее ей одеяло, и Денис увидел… Рубашечка была задрана до пупа, одной рукой Таня вцепилась в простыню, другая… быстрыми и плавными движениями она мяла и теребила свою… писька — несолидно, пизда — неприлично. Денис услышал когда-то от кого-то приезжего слово «пишка», и оно ему понравилось. Было в нём и созвучие, и озорство, в общем, Танины пальцы старательно тёрли её, то самое место, которого Денис ещё никогда не видел, ну, разве там у какой-нибудь писающей малышни.

Колени Дениса задрожали, он чуть не упал со своей скобы, но вовремя обнаружил в стене другую, за которую удобно было держаться рукой. Денис впился глазами в действо, упёршись лбом в стекло, уж сейчас-то она точно его не увидит. Она лежала выпрямившись и напрягшись, мотая головой из стороны в сторону, пальцы безостановочно двигались, как раз в том месте, где начиналась шель, которую мальчишки старательно обозначали чёрточкой на своих картинках, оставляемых на вырванных из тетрадей листах и на стенах туалетных дверей.

Денис впервые видел и мог хорошо разглядеть, как это выглядит на самом деле! Он порадовался тому, что волосы на «пишке» его сестры росли только чуть-чуть, сверху, и ему было прекрасно видно, как двигались под рукой мягкие… Денис только что окончательно понял, что такое "половые губы". Он сунул руку в карман, чтобы поправить своего «Бена», как они с ребятами его называли, так как он уже давно требовал освобождения. Дотронувшись до него, Денис понял, что «Бен» уже готов и трепещет. Денис предполагал заняться Этим после того, как он вернётся в комнату, но почему бы и нет? Он медленно, тихо расстегнул штаны, вытащил твёрдый и напряжённый «Бен» наружу и начал…

Он лопал глазами Танины бёдра, и живот, и Её, «пишку», и сладко двигал рукой сам, в характере движений Таниной руки было что-то общее с тем, что делал Денис, они определённо делали общее дело. Таня скинула одну ногу с кровати, и всё стало видно ещё лучше. То есть, Денис даже не представлял, как девчонка может выглядеть в таком ракурсе. Когда они рисовали баб с раздвинутыми ногами, получалось всегда глупо и неестественно. И то, что Денис делал сейчас стоя на одной ноге и имея перед глазами голую (будем считать так) девочку было в сто раз лучше, чем когда он мастурбировал, глядя на неудачный рисунок или на мутную фотографию (бывало и такое), а то и просто на снимок какой-нибудь спортсменки. Более того, происходящее было тем самым, что Денис представлял себе в мыслях, тиская своего Бена. Надо признаться, такой красивой девочки Денис себе не воображал. Мечты сбываются!

Таня напряглась вся, рука её задвигалась быстро-быстро туда-сюда, она запрокинула голову, закусила губу, обхватила себя между ног всей ладонью так, как это сделал бы с ней Денис, дай ему волю, выгнулась… и сладко и медленно выдохнула. Закинув обе руки з а голову она отдыхала, на её лице с подрагивающими ресницами закрытых глаз проявилось блаженство, мягкие губы расслабились. Денис видел её всю, и впитывал каждую точку её открытой жадному взору пишки. Томное щекочущее напряжение накапливалось внизу его живота и в районе солнечного сплетения, делая движения резкими и судорожными. Ещё чуть-чуть… чуть-чуть… только пусть она не шевелится… А-а-а!..

С колотящимся сердцем Денис выпустил длинную струю в стену дома, схватившись покрепче за скобу и стараясь сдерживать шумное дыхание. Таня всё ещё лежала, всё такая же прекрасная, и Денис смотрел на неё с удовольствием, но пора было убираться. Во-первых, пора, во-вторых сестра сейчас уже может обратить внимание на любой шум или стук, в третьих, уже неинтересно. Денис выдавил последние сладкие капли, и оттолкнувшись от стены, чтобы не искать внизу давешнего полена, неслышно спрыгнул назад в траву.

>>152361
В своё окно он влез без труда, краем глаза заметив, что свет Таня погасила. Вовремя он успел. Душа пела. Он чувствовал себя гордым и удачливым. Он уже не ощущал безысходной тоски при мысли о том, как хорошо было бы увдеть девчонку без трусов, и не на секунду, а подольше. А ведь при упоминании бабой Катей сестры он почти даже не надеялся на то, что в этой дыре его ждёт ч то-либо настолько интересное!

Он забрался в постель, спустил ещё раз, уже спокойно и неторопливо, в деталях (пока свежи впечатления) вспоминая Танькину наготу, испачкал предусмотрительно оторванный клок туалетной бумаги, задумался, а что же себе представляют девчонки, когда занимаются онанизмом? Он лично представляет себе их голых, как он их лапает, иногда кого-то конкретно, например Любу из параллельного класса, иногда как он их трахает. Правда, с этим проблемы. Процесс, как и его прелесть, Денис представлял себе лишь в самых общих чертах. Неужели они представляют себе как они хватают мальчишек за хуй? Совершенно неинтересно. Хотя чёрт их знает. Им же своё собственное тоже неинтересно. За этими раздумьями он и заснул.

2. Игра в благородство

" — Не стоит, — сказал он, улыбаясь, — Когда-нибудь и я вам тем же отплачу."

Ф.Рассел "И не осталось никого"
Утро застало его солнечным. Немного повалявшись и с удовольствием вспомнив вчерашний вечер, Денис встал, нашёл в чемодане зубную щётку и вышел из комнаты.

Баба Катя встретила его радостно:

— А, проснулся голубчик, а я думаю, пусть поспит с дороги. Хорошо спалось?

— Ага, хорошо.

— Ну, каша в полотенце, молоко на столе, вода в умывальнике, а я пошла по хозяйству.

Денис почистил зубы и вышел из дома (туалет всё ещё оставался снаружи). Возле курятника (раз куры, значит курятник) Таня кормила кудахтающих птиц. Она была в давешних шортиках, футболка, правда, была другая. Денис смотрел на неё с удовольствием. Совсем с другим, чем когда увидел в первый раз. Теперь-то он знает, какова она без трусов! Он видел, что скрывается под этими шортами! Правда, он не отказался бы посмотреть ещё разок. И поближе. И сиськи он не видел. И попку. У неё была именно «попка», кругленькая и аккуратненькая. И пощупать бы. Хоть бы и через шорты. И двумя руками, спереди и сзади. Денис вздохнул. Таня подняла голову.

— С добрым утром!

— Привет!

— Как спалось?

— Хорошо спалось. А тебе? — Денис самодовольно усмехнулся. Он-то знает, кому и почему хорошо спалось! Его так и подмывало ткнуть пальцем ей в шорты и завопить: "А я видел! А я видел!". Разумеется, он ни за что не стал бы вытворять такой дури. Не хватает здесь, конечно, Димы, чтобы было с кем поделиться, Денис бы рассказывал, а Димка слушал бы жадно, смотрел бы завистливыми глазами, спрашивал бы: а она красивая? а Денис отвечал бы: офигеть! Но Димка тоже где-то отдыхает. И, чтобы совсем никто не догадался о его мыслях, он стёр с лица ухмылку.

— Кур хочешь покормить?

Кормить глупых птиц Денису совсем не хотелось, но — Таня…

— Сейчас, — буркнул он и прошествовал к сортиру. Ну непонятно разве, что если человек только проснулся, то что ему надо? Правильно, поссать. Куры оказались действительно глупыми, но кормить их было забавно, хотя Денис смотрел всё больше на Таню. Та веселилась от души, совсем по девчачьи.

Денис мысленно переодел её в школьное платье, она совсем не отличалась от десятков школьниц. Ну разве что была красивее. Ну и ещё не обезьянничала, и, наверное, считала себя смешной мелкой пацанкой. Возможно, у неё была старшая сестра. Даже очень может быть. Несмотря на все свои (если они были) мнения о себе, Таня выглядела очень (Денис вспомнил слово) эротично. Она постоянно заставляла вспомнить, что там, под одеждой, она голая! И постоянно хотелось её потрогать, хотя бы округлое гладкое бедро в неярком северном загаре. Димка сказал бы: ляжку.

Они порасспросили друг друга о жизни в Москве и Ельмине, ничего интересного Денис не узнал, зато приобрёл некотрую свободу речи и некоторый авторитет у сестры. Была она страше на полгода, но учились они в одних классах. Они сбегали в дом, выпили вкусное, с дымком, молоко, Денис слопал миску каши. Танька постоянно была у Дениса перед глазами, вместе со своими линиями, округлостями и движением, и через некоторое время он смотрел на неё так, как будто и не подсматривал за ней вчера, словно и не подозревал, что может находиться под этими шортами. Он смотрел с привычным тоскливым удовольствием от созерцания завешенного неинтересными тряпками интересного девчачьего тела.

Хитрецом он себя никогда не считал, но, видно, правду говорят, что гормоны стимулируют воображение. В голове его стал зреть план. То есть не план в прямом смысле, там пункт первый, пункт второй, а что-то типа: "если я так, то он так, а там посмотрим". Он уже стал думать, как бы поплавнее к нему перейти, как случай подвернулся сам собой.

— А ты мою комнату видел? — спросила Таня.

— Видел, — отрезал Денис.

— Это когда это? — Таня смотрела на него недоумённо.

Ну же? И как в холодную воду:

— А я за тобой вчера подглядывал.

Таня задохнулась:

— Ну и дурак!

Ну вот, сейчас она убежит, и всё пропало! Но она задумалась, видимо вспоминая, что она делала вчера.

— Ну и что ты видел?

Поаккуратнее, Денис…

— Ничего особенного.

Таня облегчённо вздохнула.

— Видел, как ты в кровати лежала.

Таня смотрела на него с облегчением, в её взгляде читалось: "Ну, раз это всё…".

— Как книжку читала.

Интонации спокойные, равнодушные. Всякое, мол, повидал, ничем не удивишь. А сердце тук-тук, тук-тук… В Таниных глазах подозрение, боится спросить, не видел ли ещё чего? Смотрим прямо в глаза.

— Ну и дальше тоже видел.

Ох, как она тут же покраснела! Вспыхнула по самые уши! Отвернулась, замолчала. не убегает. Вот ещё заплачет. нет, наверное, прикидывает, чем это ей грозит.

— Не обижайся. — Это ласково, спокойно. Вроде получается, хотя внутри… — Хочешь я тебе покажу, как это МЫ делаем?

Вот! Ключевая фраза. Хуже всего, если её это совершенно не интересует, и больше ни о чём она не думает. Ну пусть хоть поймёт, что это благородное предложение если не реванша, то ничьей, а иначе ей придётся до отъезда ходить подпозоренной. И без контактов с братом, с Денисом, то есть.

В ожидании ответа у Дениса задрожали коленки. Наконец он увидел, как красивое негодование на Танином лице превратилось в красивое недоумение, потом в красивое удивление, потом в красивое любопытство. Причём даже более сильное, чем расчитывал Денис. "Всё-таки, что-то там они себе представляют", — подумал он.

— Не врёшь? — недоверчивый взгляд, но уже ни следов обиды.

Прекрасно. Простила и клюнула. У Дениса отлегло от сердца, но оставался ещё один шаг, ещё один, ради которого всё это и затевалось.

— Честно.

— Хочу.

Нет, она всё-таки ждёт какого-то подвоха.

— Ну пошли куда-нибудь.

— Ко мне?

— Ну давай.

Таня провела его к себе в комнату, там он заметил то, чего не замечал вчера (занят был, хе-хе) — куклы, тряпочки, игрушки… Таня закрыла дверь на крючок, притворила окно и выжидающе уставилась на Дениса.

— Только… — Денис замялся, откашлялся — только тебе тоже придётся раздеться. И заметив Танино презрительное недоверие: — А то у меня ничего не получится.

Недоверие смягчилось, но осталось. Ну ещё бы, брехня-то какая!

— И вообще, я тебя уже видел.

Этот довод сработал. Действительно, не станет же парень дрочить в присутствии девчонки только для того, чтобы получить то, чего уже добился! (Станет, ещё как станет!)

Таня пожевала губы.

— Только сначала ты.

Вот оно! Только теперь бы не передумала! Денис решительно, весь сжавшись внутри, дёрнул молнию на штанах. Снял их аккуратно, подумал, снял рубашку. Взался за резинку трусов. Ну?.. Ну!.. И дёрнул её вниз. Да. Стоять без трусов перед девчонкой ему тоже приходилось впервые. Или нет, не впервые. Ему было лет семь, когда в пионерлагере вожатая его выставила в наказание без трусов к девчонкам. Было страшно обидно, но стыдно — только первые минуты.

>>152362
Таня со спокойным интересом рассматривала Денисово хозяйство. Денис, затаив дыхание, ждал. Наконец Таня перевела взгляд на его лицо, и в этом взгляде Денис уловил решимость, и даже какое-то уважение. Да хрен с ним, с уважением, ты штаны снимай!

— Теперь ты, — сказал Денис хрипло, пытаясь думать о ерунде, чтобы сдержать эрекцию.

Таня отвела взгляд в сторону, закусила пухлую губу, взялась обеими руками за края футболки и… боже, как красиво она её снимала! То есть, конечно, сама она об этом не знала и не думала, но этот изгиб, это движение бёдрами… Эта грудь! Вот и увидел её Денис. Ах, до чего же она оправдала его ожидания. Да, она была именно такая, красивая, гладкая, незагорелая, с нежно-коричнево-розовыми торчащими сосками, круглая, невыразимо уместная на её стройном теле. Она расстегнула пуговицу на боку шорт. Вот сейчас он а их снимет, и останутся только трусы…

Нет! она стянула с себя сразу всё, перешагнула через одежду (он бы никогда не догадался так сделать!), и стояла перед ним совершенно голая, покрасневшая и прекрасная! Она, видимо, так и не понимала, как кого-то может это всё интересовать. Она не ждала, как Денис её оценит… А Денис оценил её выпрямившимся, затвердевшим и торчащим прямо ей в лоб Беном. Он был наверху блаженства. Господи, совершенно голая девчонка прямо перед ним, в двух шагах, совершенно добровольно (допустим), показывающая ему всё, и всё видно, как на ладони.

Сейчас Денис видел, что то, что они с мальчишками рисовали в виде треугольника с чёрточкой, в первом приближении соответсвовало действительности. Да, анфас всё это примерно так и выглядело. Если не учесть массу удивительно важных нюансов, отличающих пишку сестры от наивных рисунков. Изгиб бедра, округлость лобка, тёмный пушок, видимую мягкость и упругость губ…

Денис сел на кровать позади себя и начал своё дело. Охватив Бена пальцами, он медленно водил руку вперёд-назад, упиваясь зрелищем. Заработанным зрелищем, полученным по праву. Таня внимательно, поражённая Денисом, наверное, не менее чем он сам сестрой накануне, смотрела вниз, на Денискину руку. То есть не на руку… Видно было, что это её завораживает. Но Денис был занят не этим. Ему мешала статичность позы Тани. Ему хотелось видеть её в разных позах. Он даже не мог бы перечислить эти позы. Он собрал дыхание и попросил:

— Ты можешь подвигаться?

— В каком смысле? — удивилась Таня совершенно спокойно.

— Ну, потанцевать там…

— А это нужно? — танцевать ей видимо не хотелось, но, увидев умоляющие глаза Дениса, смягчилась, повернулась (как красиво!), нажала клавишу на маленьком обшарпанном кассетнике (у неё и магнитофон есть!), помедлила, и стала… ну не танцевать, а так… когда вроде на дне рождения у кого-нибудь уже пора танцевать, но народ ещё не завёлся. Всякий раз, когда она ловила на своём теле взгляд Дениса, она краснела, и отводила глаза, но в основном она смотрела на Это.

Для Дениса и танец голой девочки тоже был впервые, он старательно замедлял движения, чтобы не кончить раньше, чем он успеет насмотреться, и чуть ли не вхолостую проводил рукой над кожей. Это было неописуемо сексуально и красиво. Та девчонка, которая соблазняла своей попкой под белыми шортиками с раке ткой в руках, делает примерно те же движения уже совершенно голой, перед ним и для него! Ему уже не надо всматриваться в складки ткани, чтобы восстановиь в уме, что же там под ними находится! Он может смело разглядывать, нагло и пристально, что там у неё находится между ногами (ах, что там находится!), это входит в правила игры! А Танина пишка принимала в зависимости от поворота и положения ног самые разные очертания, неизвестные ранее и одновременно хорошо знакомые по урокам физкультуры. А какие у неё бы ли бёдра! А какая попка, не закованная ни в какую ткань!

Таня тоже заводилась. Щёки её раскраснелись, двигалась она свободнее, стараясь, впрочем, не выпускать из виду Дениса, приоткрытые губы её были влажны… Мечты поистине сбываются! Впрочем, даже в мечтах Денис не представлял себе ТАКОГО! Он просто не верил, что такое может быть на самом деле. Денис почувствовал, что больше не в силах сдерживать свой оргазм и из последних сил, не прикасаясь к Бену просипел:

— Подойди…

Таня послушно подошла, вся радостная, не понимая, что происходит, но готовая поддержать игру. Денис всей ладонью свободной руки плотно накрыл Танин лобок от пушка до того места, где щёлка уходила между бёдер. Таня от неожиданности присела и сжала колени. Денис узнал то движение, которым девчонки реагировали на лапанье, и бывало в метро или набитом автобусе ему случалось ощутить то же самое движение девчачьего тела, когда он как бы невзначай тыкался рукой им между ног. И хотя Таня тут же выпрямилась, и бесстыдно подставила своё мягко-упругое богатство бесстыдно жадной ладони Дениса, это было то самое движение, стеснительное и естественное, движение стыда и возмущения, только тогда Денис только угадывал в складках и швах ткани желобок посреди пишки, а теперь он ощущал его без всяких юбок и трусов, в предельном контакте, всей рукой, и у него ещё было время…

А-а-ахх! У-у-ухх! Искры и молнии! Взрывы и гром!

Денис выпустил длинную белую струю куда-то в дальний угол комнаты, в последний момент сжав Бена твёрдой рукой и отведя прицел от Таниных коленей, и ещё одну, туда же! И ещё, послабее! Кончал он, наверное, целую минуту. Когда он смог, наконец вдохнуть, перед глазами у него плавали золотые кольца, в ушах звенело, а рукой он крепко держался за ногу сестры чуть повыше колена. Таня смотрела на него с восхищением, уважением и завистью, совершенно неуместными с точки зрения Дениса.

— Ну, ты даёшь! — сказала она. Денис едва мог улыбнуться в ответ. Отдышавшись, он незаметно вытер пальцы о покрывало, и надел штаны и рубашку, совершенно не в силах соображать.

— Я пойду отдышусь, — выдавил он, пока Таня (опять-таки красиво!) облачалась в те же шорты и футболку. Он направился к себе в комнату, повалился на кровать и некоторое время блаженствовал в состоянии душевного и физического комфорта. Нет, устроить себе ТАКОЕ зрелище! Он всё-таки молодец. Ну такая девочка! И в таком виде!

Повалявшись и натешив себя перебором впечатлений и признаниями собственного гения, понастроив несколько воздушных замков на тему дальнейшего времяпровождения (совершенно нереальных), Денис встал и вышел во двор, опрокинув в себя по дороге ещё кружку молока. Там он тут же наткнулся на сестру, снова рассыпавшую зерно курам. (Ну сколько их можно кормить?). Вид у неё был самый непринуждённый. Денис уже едва мог поверить, что эта самая девчонка несколько минут назад (ну полчаса, не больше), плясала перед ним голая, пока он занимался онанизмом, а потом он (недолго, правда) держал её за пизду.

— Ты есть будешь что-нибудь? — спросила она его так же непринуждённо (ну точно, пригрезилось!), не прерывая танца с курами. Денис помотал головой. Он уже совершенно не представлял, как можно перейти опять к той самой теме. Ну как? Подойти и сказать "А можно взять тебя за жопу?". Если б она хоть подмигнула, что ли, или улыбнулась заговоршически…

— А на речку пойдёшь? А то сейчас Ирка придёт…

— И чего? — поинтересовался Денис хмуро, подозревая, что сейчас он перестанет занимать внимание сестрёнки, потому как придёт Ирка, видимо, та самая подружка, о которой говорила баба Катя.

— И на речку пойдём. Или у тебя дела? — она издевательски посмотрела Денису в глаза.

— Ну можно, — протянул Денис. На речку — это значит купальник. Ну хоть так. Как девчонки переодеваются, завернувшись в полотенце, Денис знал. Ничего не углядеть.

— Мы ещё в разбойников играем, — сказала вдруг Таня и замолчала.

В разбойников? Есть масса игр в разбойников, но чтоб девчонки… Денис хотел было поинтересоваться подробностями, но решил, что ни к чему. Там видно будет. Он им покажет, какая бы это игра ни была.

Денис пошёл, слопал на дорожку ещё кусок колбасы, и уже собрался было что-нибудь помастерить в комнате, как с улицы раздался девчачий крик: "Танька!"

>>152363
— О! — сказала Таня, — это Ирка. И выбежала.

Денис помчался в комнату надевать плавки. Он несколько опасался, что его кандидатура не вызовет восторга у Иры, и что его могут просто не взять, но… в крайнем случае, он просто выяснит, где речка, и пойдёт туда самостоятельно.

— Денис, ты скоро? — послышался Танькин крик.

Ага, берут. Денис сорвался с места, на ходу застёгивая штаны, и степенно вышел из дому.

3. Разбойники

"Епископ Герфорд держит путь через Шервудский лес. Отважный Робин говорит: "Идём наперерез!"

Баллады о Робин Гуде.
В некотором отдалении стояла Таня, рядом с ней стояли ещё две девчонки. Денис было удивился, откуда третья, но разобрался, что одной из них, в платьице, лет одиннадцать, ну двенадцать максимум, так что она была наверняка «пристяжной».

Вообще, если быть честным, Денису нравились такие девочки. У них были наивные нежные мордочки, Денис прозвал их про себя "мамины дочки", у них были замечательно тоненькие фигурки, в которых почти всё (кроме грудей) было на месте, всегда круглые попки (куда что потом девается?), и не было презрительного отношения к парням. В метро (опять метро!) Денис всегда старался облапать таких девочек, так как шума они не поднимали, а либо молча старались отодвинуться, либо просто не замечали. Они были основным его нечастым урожаем (ну, часто ли встретишь в транспорте, пусть даже в автобусе, симпатичную девчонку одиннадцати-двенадцати лет, и чтобы была толпа, и чтобы она была рядом, и чтобы рядом не было его родителей, препятствоваших его перемещениям. И чтобы ей не сразу удалось вырвать ся из Денискиных рук. Бывало, впрочем…)

Вторая девчонка была другого, чем Таня, типа. Ладная, крепкая фигурка, ростом чуть ниже, чем Денис, очень светлые волосы, за что Денис немедленно дал ей про себя прозвище «Беленькая». Впрочем, не только поэтому. Раньше она, видимо, могла относиться к разр яду "маминых дочек", о чём свидетельствовали яркие голубые глазки, смотревшие на мир просто и весело. Яркие, будто накрашенные губы (может, правда накрашенные?), веснушки через тонкий нос. Немного, но есть. В целом она производила впечатление именно девчонки, несмотря на то, что и грудь у неё уже заострилась, и попа была существенно покрупнее, чем у Тани, и ноги покрепче. При этом правильность фигуры сохранялась, и она не выглядела ни тяжёлой, ни толстой. Может быть, за счёт достаточно длинных ног и достаточно тонкой талии. Фигуристый бабец, как сказал бы Дима. Жаль, шорты на ней были явно жёстче и длиннее, чем на Тане.

— Это Денис, — сказала Таня, — мой двоюродный брат. Это Ира, а это Лена, её сестра. Пошли?

И они пошли.

Чтобы не молчать, Денис спросил:

— А речка тут у вас далеко?

По тому, как уверенно отвечала Ирка, Денис понял, что простота её внешности в значительной степени обманчива.

— Если прямо, то вон, — она махнула рукой, но там камыш и вообще… А там, где песок — это туда, — она снова махнула рукой, — но идти минут десять-пятнадцать.

— А рыба водится?

— Головастики… — Ирка пожала плечами.

— А где вы в разбойников играете?

Вопрос произвёл поразительный и неожиданный эффект. Лена разинула рот, глядя на Дениса, Таня смутилась, а Ирка, остановясь, посмотрела на Дениса ошарашенно, затем на Таню, как на дуру, и вдобавок ещё покрутила пальцем у виска. Таня бросила быстрый взгляд на Дениса, подхватила Ирку под руку и увела её вперёд, шепча что-то убедительное на ухо.

Лена и Денис двинулись не торопясь за ними. Лена совершенно бездумно жевала травинку, а Денис рассматривал шагающие перед ним попки. Поизящнее — Танина, повыразительн ее — Иркина. Денис мог бы сказать, что именно Иркин тип привлекал его взгляды и руки. Таня — не в счёт, она — аномалия. А так — берёшься, так чувствуешь, за что берёшься. Не в смысле жирно, а в смысле каждая часть тела имеет свой неповторимый профиль.

У Дениса появилось ощущение, что Таня рассказывает про сегодняшний случай. На душе у него заскребли кошки. Конечно, они не договаривались о молчании, но, кажется, это и так было ясно. Конечно, Денис мог бы рассказать о том, как он подглядывал за Танькой, но если бы даже это и сравняло бы счёт (в чём он сомневался), то Ирке всё равно было интереснее слушать про обратное. Впрочем, всё равно придётся делать вид, будто ничего не произошло, а даже если и произошло, то, в конце концов, это она плясала голой, а не он. Всё равно обидно, чёрт возьми. Дуры они, эти девчонки. Ничего не соображают. Где им понимать, что такое разбойничье братство…

— Ну хорошо, — сказала громко Ирка, и обе остановились. Ира оглядела Дениса тем самым «оценивающим» взором, Таня пошла рядом с Денисом, в весьма хорошем настроении, а Ирка отвела вперёд сестру, и что-то, тоже шёпотом ей втолковывала минуты две. Сестра заученно кивала, и Денис понял, что она полностью подчинена старшей.

После разговора Лена смотрела на Дениса, как ему показалось, с некоторой опаской и любопытством. Тем временем они подошли к речке. Денис не понял, откуда на Тане взялся купальный лифчик, Ирка полностью оправдала Денисовы представления о её теле, а Лена порадовала его тем, что купалась в простых белых трусах. То, что было у неё на груди, внимания не заслуживало, так, две припухлости, а вот мокрые трусы просвечивали даже очень. Денис (опять-таки) в первый раз видел воочию то, что ему так нравилось в двенадцатилетках, и считал, что ему повезло третий раз за два дня, так как витринообразие своих трусов Лена обнаружила только спустя некотрое время, и это заставило её покраснеть и надеть платье.

Вода в речке была холодная, как из-под крана, и окунувшись пару раз и обсохнув, Денис остался на берегу. Ира с Таней пошептались ещё, наступила пауза. Её прервала Ирка. Лёжа на песке и демонстративно глядя в небо она безразличным голосом спросила:

— Ну как, в разбойников сегодня будем играть?

Таня смотрела нанеё игриво, и Денис понял, что по дороге обсуждалась целесообразность принятия его в разбойники. Перевернувшись на живот, он поинтересовался, каковы правила. Игра оказалась одним из тупейших вариантов «вендетты»: расходятся из центра рощицы (тут, рядом), затем ловят друг друга, кто оказывается в состоянии вести соперника, тот и считается поймавшим, пойманного отводят в «логово», и в поиках золота «допрашивают» и «пытают». Последнее слово девчонки произнесли особенно драматически. Ну что ж, он им покажет.

Рощица, или даже небольшой лесок, оказался очень подходящим для игры. С одной стороны он примыкал к лугу с высокой травой, с другой стороны поднимался на холм, содержал кусты, поляны, и даже овраг — всё необходимое. Все четверо вышли на поляну, считавшуюся центром, развернулись по сторонам света, и начали отсчитывать шаги. Отсчитав положенное число, все издали по воплю, и Денис бегом двинулся туда, откуда слышал самый ближний. Время от временеи он останавливался и прислушивался. Наконец, услышав шорох шагов (шорох! это ГРОМКО сказано!), он начал красться, и, к своему удивлению, обнаружил Иру, пробирающуюся не за кем-то, а прямиком к центральной поляне.

Денис не стал изучать причины этого явления, а зашёл ей в тыл, и с разбегу бросился ей на спину. Ирка очень удивилась, затем опомнилась, разозлилась почему-то, стала царапаться, так как другого ей в её положении не оставалось, она была придавлена сверху Денисом, который в "пылу борьбы" пару раз схватил её за интимные места (очень вкусные, надо признаться!). Затем Денис заломил ей руку, Ирка ещё немного побрыкалась и утихла.

— Поймал? — спросил он отдышавшись.

— Поймал, поймал, — угрюмо ответила Ирка, и Денис громко издал победный клич. Сразу два голоса ответили ему, и вскоре он вышел на поляну, где их уже ждали Лена с Таней. Обе были несколько удивлены, видимо, не расчитывали, что Денис так быстро совершит захват.

Наступила заминка. Лена смотрела в сторону, Таня и Ира пялились друг на друга. Что-то им было неясно. Ира вопросительно мотнула головой, Таня, усмехнувшись, пожала пелчами.

>>152364
— Ну, где тут у вас логово? — спросил Денис, котрого эта пантомима не заинтересовала.

— Ну пошли, — Таня двинулась вперёд. По дороге она убедительно (видимо, не раз повторялось) требовала открыть, где карта кладов, угрожая страшными казнями, Лена радостно добавляла жуткие подробности, а Ирка огрызалась, обещая утопить их в бочке рома и повесить на грот-мачте, пусть только ей развяжут руки.

Путь лежал вверх, и Ирку просто держали за руки с двух сторон, а вовсе не связали, но она обречённо следовала с гордо поднятой головой, и не пыталась вырваться, очевидно, правила не позволяли убегать, раз уже пойман. Логово тоже было неплохим: под поваленной елью стоял старый-старый, почерневший от времени бревенчатый навес. Девчонки закидали его ветками, и со стороны он был почти не виден. А если бы и был, он настолько врос в землю, что взрослый не мог бы под ним выпрямиться. В логове стоял вполне приличный пыточный столб, лежал моток эластичного бинта, им Таня с Леной тут же стали прикручивать к столбу Ирку, которая картинно мотала головой и повторяла:

— Нет, я вам всё равно не выдам карту, мои пираты отомстят за меня!

Денис решил простить девчонкам смешение стилей, хотя "у них" в игре за такое запросто могли разжаловать в дикари. Руки Ирке привязали за головой, а ноги — на уровне коленей — по сторонам столба. Это, отметил Денис, по крайней мере было просто и надёжно. Снова наступила пауза.

4. Школа юных партизан

"— Мы не требуем от вас невозможного, мы прекрасно понимаем, что при современных методах допроса у вас нет никаких шансов сохранить тайну."

Р. Хайнлайн "Двойная звезда"
— Ну, обыскивай, ты же поймал, — бросила ему Лена, осмелевшая с начала игры. Видимо, в игре она имела статус самостоятельного свободного разбойника.

Денис похлопал привязанную Ирку по карманам, провёл ладонями по бокам, отчего она дёрнулась, и посмотрел на девчонок.

— Ну что ты, — снова вступила Лена, — Разве так обыскивают, я тебе так слона спрячу!

Ну, слона ты, положим, не спрячешь, подумал Денис, но спорить не стал, сделал зверское лицо, провёл по Иркиной футболке более тщательно, зацепив грудь (Ирка не шевельнулась), обошёл столб сзади и засунул обе руки в задние карманы Иркиных шорт (попа!), помял, ожидая реакции (не-а!), переместил руки в передние карманы, и они неожиданно сошлись на передней поверхности Иркиных трусов, прямо на верхней части лобка. Ирка обречённо и безвольно стояла у столба. Денис подержал там руки, и… он опять не знал, что делать.

— Эх ты, смотри, — Лена встала, отпихнув Дениса, и выпрямилась перед сестрой. Денис сел рядом с Таней и стал смотреть, что будет дальше. Лена артистично подняла пальцем Иркин подбородок, та ответила взглядом, полным презрения, и отвернулась.

— Карта должна быть здесь, — произнесла Лена зловеще, и засунула руку за пазуху сестре. Та закрыла глаза, и откинула голову вбок. Под футболкой было отчётливо видно, как она пошарила рукой по груди, прямо по соскам, и схватила в горсть правую грудь. Другой рукой она так же грубо облапила Ирку между ног. Ирка попыталась сжать колени, но бинт, то есть оковы, не дали.

Денис прямо остолбенел. Так им что, значит, тоже интересно? Ну, не понимаю. Они ж девчонки, бери себя за любое место, и… Или что, они хотят, чтобы я… Ах… Ах, вот как! Ну, скажем, меня остановят, если что. Руки его дрожали. Мечты сбываются, а он, дурак, ещё не хотел ехать в деревню, родители настояли.

— Кажется, я знаю, где спрятана карта, — грозным голосом сообщил он, и оттеснил Лену от столба.

— Нет, вы её не найдёте! — ответила Ирка гордо, что Денис воспринял как поощрение, и знак того, что он находится в пределах игры. Он тяжёлым шагом подошёл к столбу, Ирка приоткрыла глаза, и тут же захлопнула их снова. Она слегка покраснела. Денис без пред исловий схватил её обеими руками за грудь (классная грудь, гладкая, нежная, упругая!), помял (он, если честно, не знал, как нужно обращаться с этими женскими проявлениями), медленно уцепился за края футболки, и потянул их вверх. Ирка часто задышала, но глаз не открыла.

Когда перед глазами Дениса, подрагивая, вывалились из футболки две маленькие острые груди с розовыми сосками, а Лена за спиной довольно заржала, Денис был вынужден сунуть одну руку в карман, чтобы направить вставшего Бена вверх, к пупку, иначе появлялись неприятные ощущения. Никто, впрочем, кроме, может быть, Тани, ничего не понял. Лена переместилась вбок, чтобы лучше видеть происходящее. Грудь у Ирки была бы совсем взрослой, если бы не маленький размер. Соски, в отличие от Тани, торчали не прямо, а несколько в стороны, что придавало им более пикантный вид. Короче, Денису везло в четвёртый раз подряд. И с третьей девчонкой.

Денис провёл по торчащим соскам ещё пару раз, ещё пощупал, заткнул подол футболки за ворот, чтобы не падала и не загораживала обзор (то бишь грудь, надо бы и ей слово придумать. Грудь — это грудь, а сиськи — это смешно), и переместился ниже.

— Нет, — сказал он хрипло, для чего ему не пришлось делать никаких усилий, — похоже, здесь карты нет.

Первым делом он медленно, сдерживая дрожь в руках уверенностью движений, твёрдой рукой провёл по Иркиным шортам от пояса книзу. Ах, как красиво смотрелась Ирка в полутьме навеса, с короткой светлой стрижкой, с обнажённой маленькой грудью, вздымающейся и подрагивающей от взволнованного дыхания! И как приятно держать руку на её округлом лобке (более округлом, чем у Тани)! Жестковата ткань шорт, но… Где-то так Денис всё себе и представлял в своих сексуальных грёзах. Мечты, чёрт возьми, сбываются! Он провёл рукой ещё ниже, вдоль штанины, по гладкой коже (ну и нежная у девчонок кожа!), и снова вверх. Естественным образом рука оказалась ПОД штаниной, и, следовательно, внутри шорт. Денис погладил Иркин лобок уже по трусам. Один слой ткани — это было лучшее, на что он мог расчитывать, шаря руками по девчачьим ляжкам в толкучке. Это если ему удавалось забраться летом под юбку. Но такое бывало редко, кожа — она чувствительна к прикосновению кожи. Итак, вверх, вниз, вправо, влево. А другую руку — на попу. Или на грудь. Ладно, немножко туда, немножко сюда.

Ноги у Ирки были слегка раздвинуты, а лобок выпячен (та самая поза, в которую он ставил девчонок в своих мечтах), так что Денис забрался девчонке между ног аномально глубоко. Он с удивлением обнаружил, что почти до самого конца может разместить свою ладонь вплотную к её пишке, и встретить там вторую руку, которую Ирка пропустила (!), слегка отодвинувшись от столба. Она (хе-хе) была покорна судьбе. Денис держал её за самые интимные места между двух своих рук. Перед носом у него торчала Иркина грудь, и он, таким образом, воспринимал всё, что хотел пощупать или увидеть. Приятная, кстати, пишка у Ирки. Мягче, чем у Тани, и выпуклее. Когда Денису удавалось пощупать такое, он считал день удачным. Кстати, когда случалось облапать девчонку с двух сторон, он также считал день удачным. Бен у него в штанах возбуждённо подёргивался. Денис почувствовал, что пора что-то сказать.

— Похоже, они хитрее, чем мы думали, — произнёс он гулко, — но я знаю ещё одно место…

И он быстро вытащил руку из-под шорт, и просунул её Ирке спереди за пояс. Там обнаружил резинку трусов, и нырнул под неё. Ирка задохнулась, но глаз не раскрыла. Ленка опять хихикнула. Он просунул точно так же вторую руку сзади. Было классно. Онанизмом он сегодня вечером позанимается всласть. Он перебирал пальцами спереди и сзади, спереди по мягкой щели, ладонью по пушку на мягкой округлости, а сзади то по одной половинке, то по другой, то забирался между ног, ощущая дальний (спереди) край щели. Там было почему-то мокро. После речки, вероятно.

Лена заметила, что пояс шорт впивается в Денискины руки и в Иркины бока, и тихо подобравшись, расстегнула пуговицу спереди. Молния разъехалась сама, сразу стало свободнее. Денис, упиваясь возможностями, гладил Ирку с переди и сзади, она, не открывая глаз, взволнованно дышала, подрагивая грудями и иногда шевеля губками.

>>152365
— Ладно, — сказала Таня, встав на ноги, — карты мы не нашли, теперь ей придётся самой рассказать, где карта.

— Не добьётесь, нечестивцы, — пробормотала Ирка совсем невыразительно.

Денис вынул руки из Иркиных трусов и посмотрел на Таню осуждающе. Таня ответила твёрдым взглядом, и Денис смирился. Бог их знает, какие тут правила. Им лучше знать. Он отошёл и присел. С дистанции Ирка выглядела ещё изящнее. То ли из-за поднятых рук, то ли Денис плохо рассмотрел раньше, но талия у неё была очень тонкой, и Денис, возможно, впервые (опять!) осознал красоту вот именно той части Ирки, от пояса до шеи. Таня и Лена присели по сторонам от столба, и в четыре руки медленно стащили с Ирки до колен шорты, а затем и трусы. Ирка открыла глаза, посмотрела на вперившиеся в неё выпученные глаза Дениса, и снова закрыла их.

Это ж надо! Прямо всё с неё и стащили, прямо при нём, просто сиди и смотри! А Денису было, на что посмотреть. Ирка была хороша. К груди присоединились округлые бёдра, и, конечно, пишка. Та самая, что Денис только что лапал. С более светлым и более лёгким чем у Тани пушком, более пухлая, какая-то более выразительная… Смотреть и лапать, конечно, разные вещи, и Денис никак не мог решить, что лучше. И то и другое имело своё место в его мечтах. Ирка сейчас стояла обнажённая от груди до колен, то есть напоказ было выставлено как раз то, что обычно пряталось, и в этом был свой особенный кайф.

Таня же, сев на корточки прямо перед Ирой, послюнила палец, и нажала им прямо в начале щели. Губы чуть расступились, и палец слегка погрузился в них. Ирка чуть слышно ахнула. Таня стала медленно водить пальцем из стороны в сторону, отчего Иркино дыхание участилось ещё больше.

Лена с любопытствующей мордочкой примостилась сбоку, а Денис, сообразивший, в чём состоит «пытка», решил использовать случай для «изучения» поля деятельности. Хоть Таня и танцевала перед ним, но все ракурсы были мгновенны, он же не мог попросить её замереть в каком-нибудь положении (правда, и выбрать наиболее соблазнительное положение было бы трудно). Здесь же, хоть Ирка и стояла неподвижно, но стояла она в информативной позе, а потому Денис пересаживался с места на место, внимательно глядя и запоминая (ему же мастурбировать под эти воспоминания!), как Ирка (и в особенности Иркина пишка) выглядит спереди, сбоку, в три четверти, чуть сверху, чуть снизу… Чрезвычайно приятное занятие.

Таня держала свой палец снизу, так что совсем почти не мешала обзору. Иркин силуэт… Линия ноги… Линия пишки… Денис вставал и приседал, выбирая точку наблюдения, чувствуя напряжение и сладкую истому в своём Бене. Бен знал, чего хотел, и Денис непроизвольно поправлял его, сжимал рукой в кармане, кажды й раз чувствуя прилив чего-то ТАКОГО в промежности. Лена тем временем встала, и покручивала Иркины соски между пальцами. Пересев в очередной раз, он обратил внимание, что Танька делает что-то совершенно невероятное: засовывает два пальца снизу прямо в Ирку! По самую ладонь!

Денис обалдел, но вспомнил, что ему говорили про трах, стало быть, то, что сейчас происходит, это трах пальцами. И ей это нравится? Да, посмотрев на Иркино балдеющее лицо, он должен был признать, что определённо нравится. Хотя выглядел о это несколько жутко. Внезапно он обратил внимание, что Ирка смотрит за его перемещениями сквозь ресницы. Он смутился, но подумал "Какого чёрта? Делаю, что хочу. Я разбойник, в конце концов."

Он расслабился, отсел в угол, и уже спокойнее смотрел, как Танька доводит Иру (он уже был в этом уверен) до оргазма. Он специально смотрел прямо Ирке между ног, так как понял, что той это нравится. Денис был несколько удивлён. Он не думал, что девчонке может понравиться выставлять свою голую пизду. Или он, по крайней мере, пока таких не встречал. А может, они не говорили. Он стал вспоминать, что вроде бы случалось так, что девчонка не то чтобы не замечала его руку у себя под юбкой… Вот, например, та девчонка, с синим бантом… Ей её отец говорит — иди сядь, а она ему — нет, мол, выходить скоро, я постою. Три остановки — скоро. И ведь как раз кроме трусов под юбкой у неё ничего не было. Так что не почувствовать она не могла. И была у неё возможность отойти в более удбное место. Но ведь большинство возмущается. Нет, что-то здесь не так.

Он выпрямился, подошёл к Ирке, и нагло приложил ладонь к её груди. Если ей нравилось ТО, так ей и ЭТО понравится, подумал он. Нет, надо бы выяснить, что же их всё-таки интересует. Ирка действительно, похоже тащилась от его руки. Он аккуратно положил другу ю руку Ирка не лобок, Тане он не мешал, её рука была ниже. Один палец он по Танькиному примеру положил в щель, и слегка пошевелил. Как-то по новому он ощутил девчачью пишку под своей рукой, может потому, что чуть ниже Танька шевелила это всё, может, потому, что Ирка в этот момент напрягла живот, но Бен его дёрнулся, Денис сунул руку в карман, чтобы прижать его, а тот вдруг напрягся, и едва Денис успел его сжать, изверг какое-то невероятно мокрое количество жидкости прямо ему в штаны. Денис успел сообразить, что ничего страшного здесь нет, прислонился к столбу, и всё время, пока кончал незаметно для других, старательно впитывал ощущения своей руки на Иркиной пишке, пошевеливая пальцами. Было здорово. Просто замечательно здорово.

Ирка вдруг тяжело задышала, задышала и вдруг застонала, задёргалась и обмякла. Понятно, — подумал Денис. Это у неё оргазм. Девчачий такой оргазм. Без длинных мокрых струй.

Лена с Таней отвязали Ирку от столба. Глаза у той были как у пьяной. Девчонки помогли ей привести в порядок одежду, посидели, отдышались. Ирка с Денисом были вымотаны, Танька, видимо, устала, только у Лены были такие же бездумные котячие голубые глазки.

Они посидели молча ещё некоторое время. Денис спросил:

— Пойдём ещё окунёмся?

В штанах явно было слишком мокро. Девочки лениво согласились. Денис поплескался в воде, то же сделала Ирка. Таня окунулась разок, а Лена только помочила ноги не снимая платья. Они разлеглись под высоким солнцем. Денис лежал на спине, сквозь веки просвечивал свет, было хорошо. Он ещё повспоминал, как это было только что, и, почувствовав, что Бен начинает опять твердеть, перевернулся на живот.

Интересно, ведь девчонки сначала все — девушки, значит им в первый раз должно быть больно. Значит, Ирка уже не девушка? Вообще-то они могли целку порвать так же, пальцами, даже скорее всего… Интересно, а Таня с Леной? Вот хорошо бы завтра ещё с ними поиграть, если они не передумают принимать его в игру. Сначала поймать Таню, а потом Лену. Или нет, сначала Лену. Таню он уже видел, и даже немножко лапал. А Лена должна быть хороша в роли пленницы, вон она какая тоненькая и гладенькая… и стенснительная. А если привязать, пусть себе стесняется, сколько хочет. Может быть, даже сегодня удастся поиграть? Или они одну игру за день проводят? Спросить-то неудобно… Это всё равно как подойти и сказать, а давайте я кого-нибудь из вас ещё полапаю? С другой стороны, им тоже неудобно предлагать, ведь это всё равно что "А давай ты нас ещё полапаешь?"

Денис приоткрыл глаза. Девчонки собрались кучкой, и что-то жарко обсуждали. Денис отвернулся, полежал немного, царапая пальцем по песку, в ожидании, пока эрекция уляжется, затем подошёл к девчонкам, которые при его приближении замолкли. Наступило неудобно е молчание.

— Есть хочется, — сказала Таня. Да, действительно, Денис тоже ущущал голод. Прямо-таки зверский.

— Обедать пора, — добавила Ира совершенно безразличным голосом.

Не сговариваясь они встали, оделись, Денис проводил взглядом попки и ножки, и они отправились домой. Пообедали Денис с Таней хорошо и с удовльствием, баба Катя уже всё приготовила. Прибежала Лена, скороговоркой проговорила, что они больше сегодня на речку не пойдут, потому что бабушка запрягла их в работу, и убежала. Денис почувствовал острое сожаление, он рассчитывал, что они сегодня ещё поиграют, но… Человек предполагает. Врочем, не так уж ему и хотелось. Он мог спустить раз пять-шесть за день, но выраженное желание проходило после первых двух-трёх, а последние давались уже с некоторым трудом. Так что он вполне мог потерпеть до завтра, а завтра всё это покажется ещё приятнее.

>>152366
5. Танина история

"Я расскажу вам то, что видел своими глазами или слышал от людей, которым я доверяю"

Бузург ибн Шахрияр "Чудеса Индии"
Остаток дня он провёл за разной ерундой, размышляя о том, что было, и о том, что, как он надеялся, будет. Денис решил проинспектировать чердак, на который можно было забраться по наружной лестнице типа пожарной. Чердак оказался на разочарование пустым, по стенам там стояло немного слоноподобной мебели: диван (и как только его умудрились сюда втащить?), шкаф, узкая кровать, огромный сундук, пара табуреток и небольшой круглый стол. Посреди чердака торчала кирпичная труба от печки. Шкаф был пуст, а в сундуке лежали совершенно неинтересные покрывала, полотенца и другие тряпки. Было довольно пыльно, но никаких древних предметов таинственного назначения на полу не валялось. Из окна открывался вид на дорогу и часть пейзажа. Видно было изумительно далеко.

Снизу послышался Танин голос:

— Дениска, ты где?

С неудовольствием Денис отозвался. Во-первых, он не любил, когда его звали Дениской, во-вторых ему совершенно не хотелось отрываться от дела. Тем не менее Таня уже поднималась.

— Ух ты, — сказала она, — а здесь здорово! Только пол вымыть надо. И пыль вытереть.

Денис считал, что это совершенно лишнее. Чердак должен пахнуть пылью и заброшенностью.

— А зачем? — спросил он.

— А чтобы на полу можно было сидеть. И на стульях, — добавила Таня проведя пальцем по табуретке, — Сейчас я воды принесу.

Денис, конечно, не подумал насчёт сидеть. В словах сестры был некоторый резон. Таня действительно умудрилась притащить полведра воды и пару тряпок. Денис взялся чинить выключатель, так как свет не работал, а Таня возилась с тряпками. Денис с удовольствием поглядывал на её стройные ноги, расставленные над лужей воды, на задранную попку, когда она наклонялась с тряпкой в руках.

— А вы давно в разбойников играете? — спросил он безразличным тоном.

— Да уж года два.

— С мальчишками?

— Не-ет, — Таня хмыкнула, — откуда их здесь взять?

— Ну… — вообще-то Денис был доволен, — А местные?

— Да? — Таня обернулась и скроила презрительную гримаску, — А ты их видел?

Пауза. Таня тёрла пол, а Денис пытался открутить заржавевший винт.

— А ты сам-то в разбойников играл?

— Я? — Денис не знал, что она имеет в виду, — Ну не в таких. И не с девчонками.

— А когда-нибудь ты с девочками ТАК делал?

Денис старательно рассматривал выключатель.

— Да как… — ответил он, — не так, но…

— А как?

Денис замялся. Ну о-очень неудобно было бы рассказывать о его «удачах» в транспортной толпе.

— Ну там, знаешь, игра есть, мертвеца оживлять.

Да, действительно есть такая игра, когда один лежит как труп, а второй пытается привести его в чувство. Можно смешить, пугать, щекотать травинкой… Вот только последний раз Денис в эту игру играл, наверное, классе в третьем.

— А ты? — спросли он, перехватывая инициативу.

— Что я? — Таня выпрямилась, охватывая взглядом плод своих трудов.

— Ну, тебя когда-нибудь мальчишки того… — Денису не хотелось произносить слово «лапать».

— А, — Таня поняла, — было однажды.

— Давно?

— Год назад, в пионерлагере.

Таня бросила тряпку на пол, и присела в уже протёртое кресло.

— У нас тогда был концерт, и я была суфлёром. То есть, надо было сидеть и подсказывать, если кто-то что-то забудет. И ещё фонариком подсвечивать в конце. Ну вот, а суфлёры сидят в будках, а у нас будки не было, была только заколоченная дыра в сцене. Так вот они её открыли, засунули туда ящик, длинный, а сверху другой приспособили. И для того, чтобы мне туда залезть, меня туда опускали ногами, а сверху оставались только плечи и руки. Ну, и голова, конечно. А потом ещё сверху ставили такую крышку, чтобы из зала не было видно. То есть, не из зала, а… ну, в общем, понятно. И там так тесно было, что можно было только страницы переворачивать, а ничего больше, ни повернуться, ни тем более вылезти нельзя. И вот представляешь, концерт, народу полно, гости там всякие, родители, цветы там… Все волнуются… Ну, запихали меня в эту трубу, идёт спектакль, я стою, листаю бумажки… И вдруг чувствую, вроде доски на уровне моих коленей под сценой отдирают. Потом вдруг хвать меня за трусы…

— А ты что?

— А что я… пошевелиться-то не могу… Они видят, что я не кричу, на помощь не зову…

— А почему?

— Да ты чего? Там народу тыща, и я им всем буду объявлять, что меня лапают? (Вот это слово, сама сказала!) Ты что! Это вообще значит концерт сорвать! Да, ну они осмелели, стащили с меня трусы, засунули подол за шиворот, и давай лапать по очереди…

— А много их было?

— Чёрт их знает… человек пять, наверное…

Денис внутренне ахнул. Как он хотел бы находиться там, вместе с ними, под сценой, разглядывать и лапать Таньку, которая не может пошевелиться…

— А ты не могла присесть, ноги там согнуть?

— Не-а… там тесно, коленки зажаты, сзади подпирает, так что наоборот…

Денис прямо представил себе, как в дырке ящика торчит голая девчонка, Танька, и её можно лапать, лапать, лапать…

— И что ты делала?

— Ничего… стояла, подсказывала иногда…

— Не пожаловалась потом?

— А на кого? Я их видела, что ли?

— А концерт длинный был?

— Да минут сорок..

— А они долго…

— Да вот почти весь концерт… — Таня глубокомысленно покивала Денису, мол, вот видишь, как бывает…

Денис продолжал свинчивать выключатель. Ну почему, почему ТАКОГО не было с НИМ? Уши его горели от зависти, он даже забыл, что эту самую Таньку он сам рас сматривал, а если поймает в игре, то тоже будет лапать, лапать, лапать… Было в этой истории что-то завораживающе зовущее, что-то более интересное…

Всё оставшееся время он не мог ни о чём думать, отвечал невпопад, пока они ещё некоторое время наводили порядок, Таня даже привела в приличный вид кровать, что-то там постелив, так что на ней теперь тоже можно было лежать или сидеть, или даже спать, если приспичит. Потом баба Катя позвала ужинать. Перед сном он долго ворочался, в голову лезли мысли о том, что Таня за стенкой сейчас опять занимается онанизмом, о том, что неплохо быть девчонкой, когда всё интересное под рукой, о том, кого и как он будет ловить завтра, и заснул, так и не прикоснувшись к Бену, в надежде на завтра.

6. Опять разбойники

" — Эй, капитан, — закричал Робин, — привяжи меня к мачте, чтобы я мог взять прицел!"

Гершензон "Робин Гуд"
Утро прошло запланированно. Они с Таней позавтракали, сообщили бабе Кате, что идут на речку, и пошли к Иркиному дому, который оказался наискосок от них. Пока они шли, Ирка с Леной вышли навстречу. Привет-привет, пошли-пошли… Ирка, встретившись глазами с Денисом, отвела взгляд в сторону, но переборола себя, и уставилась прямо на него, порозовев при этом.

"Надо же," — подумал Денис — "и она давала мне себя лапать вовсю… голая…" И ему бешено захотелось ЕЩЕ. На речке Лена оказалась в купальнике, смешно морщившимся на груди. Денис сообразил, что она вчера не знала, что он пойдёт с ними, и собиралась купаться голой. Интересно, Ирка с Таней тоже обычно купаются голышом? Он представл себе эту картину, представил, как он мог бы подглядывать, и поправил Бена.

Вода была теплее, чем вчера, они долго резвились, брызгались, Денис пытался в процессе борьбы схватить кого-нибудь за что-нибудь, но девчонки ловко уворачивались, ему удалось только несколько раз схватить Ирку за плечи, а Таню поперёк живота, за гладкие мокрые бока, что тем не менее показалось Бену достойным внимания. Лена вообще отошла в сторону, хотя очень активно болела за сестру. В конце концов они замёрзли, вылезли на берег, согрелись…

>>152367
Денис лежал ближе к реке, и девчонки ему со своего места были видны как бы снизу, Денис наблюдал такое и на физкультуре, но сейчас не приходилось прятать глаза от окружающих. Денису уже стало жарко, и он стал подумывать, что играть они сегодня не станут. "Сейчас, — думал он, — если они сейчас опять пойдут в воду, то я пойду в кусты, и там займусь Этим". Можно, конечно, нагло предложить самому, но… и кроме того, они хозяева, им лучше знать, что делать.

Ирка, прокашлявшись, вдруг произнесла, глядя в сторону:

— Я предлагаю реванш.

У Дениса отлегло от сердца. Да, так получается вполне пристойно и невинно. Она хочет отыграться. Таня выжидательно смотрела на Дениса, а Лена, как всегда — в сторону.

— Ну давайте, — сказал Денис с достоинством. Сердце его снова заколотилось. Сейчас он поймает Таню (в этом он не сомневался), и налапается вдоволь. Он с вожделением посмотрел на Танины колени. Девчонки натянули остатки одежды, причём Денису всё время хотелось их поторопить.

На центральной поляне Денис постарался встать рядом с Таней, чтобы расходиться не в разные стороны, а под углом, и, пока они расходились, старался забирать в её сторону. Он тщательно прислушивался и вертел головой, но, похоже, он слегка промахнулся. Он стал забирать внутрь ещё больше, в надежде, что Таня решила охотиться за Леной (всё правильно, ведь Иру уже ловили), и вскоре услышал движение в стороне. Он тихо направился ту да, как вдруг из-за дерева прямо на него с воплем бросилась Ирка. Денис приготовился отразить атаку, но тут же на него сзади навалился ещё кто-то, судя по весу, Таня.

Он храбро отбивался, стараясь не повредить девчонок (разревутся ещё), тут было не до посторонних хватаний. Он справился бы с ними, если бы подбежавшая Лена не схватила его за ноги. Он хотел было заорать, что это нечестно, но сообразил, что никакого нарушения правил не было. Каждый волен помогать любому. И что теперь будет? Одно дело находиться, как Ирка, голышом, когда рядом ещё двое твоего же пола, и совсем другое, когда один перед тремя девками. И что, интересно, они собираются с ним делать? И он вспомнил, что сам сегодня же показывал Тане, что с ним делать…

Положение безвыходное. Сейчас придётся позориться. Так значит, они с самого начала собирались его ловить! Значит, прощай дальнейшая игра, ведь сейчас они удовлетворят своё любопытство, и всё… Тем временем его молча довели до логова. Там, как водится, привязали под шуточки о казнях, особенно старалась Лена. Глаза её горели торжествующим любопытством, она крутилась под ногами, и старалась завязать узлы понадёжнее. Его халтурно обыскали, и торопливо, все втроём, отталкивая друг друга, стащили с него штаны и плавки. Он ощутил какую-то беспомощную "высталенность напоказ", как на витрине. А девчонки, как нарочно, расселись прямо перед ним, и разглядывая его хозяйство. "Ладно, ладно, — подумал Денис, — а потом я вас поймаю."

Ирка рассматривала его Бена с некоторым недоумением, качнула его пальцем, потом посмотрела на Таню. Таня ответила ей, неопределённо мотнув головой, но Ира, видимо сообразила.

— Лена, — сказала она твёрдым голосом, не глядя на неё, — снимай платье и трусы.

Лена вытаращила глаза. Денис тоже не понял. Он ждал, что его сейчас «подоят» и всё, а они ещё что-то задумали. Ирка повернула к сестре голову и ещё твёрже сказала:

— Ну?

Лена не шевельнулась, изумлённо смотря на сестру.

— Чего это? — произнесла она наконец.

— Говорю, значит надо.

— Зачем это?

— А то ничего не получится.

Тут Денис сообразил, в чём дело. Таня рассказала Ирке, что ему обязательно нужно кого-то видеть! Ой, что сейчас будет! Бен поднял голову, но Денис перевёл взгляд с Лениного платья на стену навеса. В принципе, даже если Бен и встанет, ничего страшного не будет, он же не объяснял, что именно не получится, но так будет правильнее. Лена тем не менее не собиралась подчиняться, хотя по её испуганному голосу, и по угрожающему тону её сестры было ясно, что это ЧП.

— А чего это я-то? Меня что, поймали, что ли?

— А того!

— Перебьётесь.

— Поговори у меня!

— Тебе надо, ты и снимай!

Ирка резко развернулась, схватила Лену за плечи, и повалила. Таня набросилась, задрала Лене подол, и схватилась руками за её трусы. Лена молча дрыгала ногами, решительно сопротивляясь, прижимала колени к животу, но Ирка держала её крепко, Ленка пыхтела, а Таня сосредоточенно и постепенно стаскивала скрутившиеся в жгут трусы.

Денис болел так, как не болел на хоккее. Боролись девчонки бездарно, и он еле удерживался, чтобы не давать указаний Ире и Тане. Он уже отметил взглядом обнажившуюся щель среди брыкающихся ног, и подивился, как далеко она уходит к попе. Таня, наконец, сообразила сесть Лене на ноги, дело пошло быстрее, через несколько секунд Лена лежала уже без трусов, обиженно сопя и поджав ноги. Таня навалилась на её колени, и они вместе с Иркой разве рнули девочку на спину, подвернув ноги ей под попу. Она лежала почти в мостике, ноги её были несколько раздвинуты, и Денис видел всю пишку, сверху донизу, и часть попки. Всё-таки когда волосы ещё не растут, всё это выглядит приятнее, более цельно, что ли. Такое гладенькое… губки у Лены были полные, они выпячивались, бросая тень на еле видневшиеся ягодицы.

Бен Дениса мгновенно, в несколько ощутимых ударов пульса встал под боевым углом. Денис был доволен. Теперь он может сказать, что видел и Лену тоже. А какая гладкая у неё внутренняя сторона бёдер! Беленькая… Сейчас бы рукой туда… Таня задрала Ленкино платье повыше (Бен дёрнулся), и произнесла:

— Уф-ф-ф-ф!

— Уф-ф-ф-ф! — ответила Ирка, и тут Лена рванулась, сбросила с ебя сестру, вскочила на ноги, и выбежала из шалаша, бросив напоследок:

— Дура!!

И убежала. Без трусов. Девчонки посмотрели друг на друга растерянно.

— Будет ей на орехи, — мрачно пообещала Ирка.

Их внимание приковал Денисов Бен, торчащий как бушприт у фрегата, и, по ощущеним, вроде как распухший. Будь руки Дениса свободны, он, наверное, схватился бы за него, даже не обращая внимания на девчонок. В их глазах, однако, не было растерянности, только раздумья и решительность. Упускать сеанс они не хотели. Переглянувшись, покивав друг на друга головой, (вместе? вместе!) они быстро и деловито разоблачились и обратились плотоядными взглядами на Дениса, Бен которого приобрёл твёрдость и тяжесть гантели. Сразу две девчонки! Одна длинненькая и стройненькая, другая беленькая и плотненькая. Обе голые, обе сверкающие сиськами и письками, и сейчас он на них кончит.

Они стояли напротив него, голышом с головы до ног, и совершенно ничего не прятали. Он, правда, тоже стоял голый, по крайней мере так он это воспринимал, но прелесть была в том, что обычно приходилось прятать глаза, когда он смотрел на девчонок, а сейчас он «обязан» был их разглядывать, чтобы «получилось». Надо же, как удачно сложилось всё! Жаль только, Лена убежала.

Конечно, было бы лучше, если бы он сам не стоял сейчас со спущенными штанами у столба, но он решил считать это платой за представление. Таня выразительно и торжествующе посмотрела на Иру, подошла к Денису и обхватила ладонью Бена. Денис чуть не взвыл от наслаждения. А Таня своей тонкой ладошкой стала водить вперёд-назад, как она это видела в исполнении Дениса. Это было классно. Никаких движений — и кайф! Она правда, держала руку слишком далеко от головки, но если бы она всё делала как надо, то Денис тут же и кончил бы.

Ира стояла, жадно наблюдая за действиями Тани, совершенно не стесняясь, отставив одну ногу и заложив руки за спину. Денис раньше не задумывался, как может выглядеть пишка в такой позе. Когда они рисовали голых девочек, то рисовали их в основном напряжённо выпрямившимися.

Денис почувствовал, что он так долго не продержится. Он постарался расслабиться, так как всегда, кончая, он напрягался всем телом, иначе ничего не выходило. Ощущения сразу изменились. Бен налился тяжестью и удовольствием. Вместо того, чтобы напряжённо пялиться, Денис смотрел на Ирку со спокойным (как бы) удовольствием. Да, он уже видел её вчера, но… Таня в своём усердии стала забирать рукой совсем к яйцам, ударяясь о них краем ладони, что было неприятно. Денис сначала терпел, потом сказал:

>>152368
— Не так, подальше от основания…

Таня переместила руку, но теперь она при каждом движении натягивала кожу, что тоже было неприятно.

— Не так, — сказал Денис досадливо.

— А как? — невинно спросила Таня, остановившись.

— Развяжи руки…

Таня распустила узел, на его правой кисти, и Денис своей рукой переставил Танину ладошку так как надо, и несколькими движениями обозначил как она должна двигаться.

— Ага, — удовлетворённо сказала Таня, и всё пошло гладко.

Денис сначала заложил руку за спину, потом подумал, и положил ладонь Тане на попку. Таня посмотрела на него, но ничего не сказала. Круглая гладкая попа, он её ещё не трогал. Упругая и мягкая. Таня сменила руку, и Денис переместил свою ей между ног. Да, да! Он смотрел на Ирку, лапал Таню, в то время, как его Бена обихаживали без его помощи. Такого он себе никогда не представлял. Он мял Танину пишку в руке, прижимался ладонью к упруго-твёрдому лобку, гладил пальцами губки. Тане, похоже, это нравилось. Ирка, глядя на всю эту картину, приоткрыла рот, вся в удивлении, заворожённая, переминаясь с ноги на ногу, что делало её ещё более привлекательной. Она выглядела на удивление… живой, что ли… у неё было выразительное тело.

— Дай я, — сказала она и подошла.

Таня выпрямилась, и передала Бена из рук в руки подруге. Ирка крепко обхватила его, помяла в руках,

— Такой твёрдый! — сообщила она Тане, которая тем временем вышла на Иркино место, и, понимая, видимо, что Дениса интересуют её интимные места, потянулась, повернулась, поглядывая на Дениса хитро, и расставила ноги. Ух, и хороша же она была! Длинные загорелые ноги, удивительно соблазнительная пишка, выставленная напоказ (для него, Дениса!), узкая длинная талия, полушария грудей, о которых уже было сказано достаточно, и Иркина сильная рука, быстро (быстрее, чем это делала Таня), жадно и с удовольствием (это чувствовалось) массирующая (как это ещё сказать?) Денисов Бен, отчего наслаждение, концентрирующееся в его (Бена) теле, растекалось вдоль позвоночника звенящим зудом, и накапливалось в груди и животе, стесняя дыхание.

Денис бесстыдно, сознавая своё право, схватил Ирку за пишку, более округлую, чем у Тани, непохожую на неё, но столь же приятную в руке. Ирка работала рукой всё быстрее, быстрее даже, чем это делел обычно сам Денис. Денис, однако, делал паузы, когда наслаждение становилось уж слишком невыносимым, а Ирка строчила как швейная машинка, что, впрочем, понятно, она ведь не чувствовала того, что чувствовал Денис.

Денис крепился, стараясь поддерживать расслабленное состояние, но волну удовольствия от одного движения Иркиной руки догоняла следующая волна, не давая напряжению спасть. Денис, не в состоянии сдерживаться, зажмуривал глаза, открывая их только когда вспоминал, что он теряет зрелище красующейся перед ним безо всего Тани, из его груди временами вырывался стон, вызывавший у него некоторый стыд, а у девчонок, похоже, радость. Рука между Иркиных ног спазматически сжималась, но Иру, похоже, это возбуждало ещё больше. Ирка сжимала свою руку всё сильнее, Таня, с блестящими глазами выставляла своё юное богатство перед Денисом и так, и этак, польщённая горящим взглядом Лениса, и его частым дыханием, срывающимся при каждом новом её повороте…

Денис уже мало что соображал. В этой стадии, когда он был готов вот-вот спустить, он просто сжимал крепче руку на головке, и сразу кончал. Ирка, естественно, этого не знала, и Денис висел на краю блаженной пропасти уже несколько минут. Если бы он делал Это сам, то он конечно не удержался бы от того, чтобы кончить немедленно, но сейчас его никто не спрашивал… Всё своё тело он сейчас ощущал как один сплошной Бен, готовый выстрелить, наслаждение, сосредоточенное обычно в головке, наполняло всё его тело, дышал он как-то через раз, колени его судорожно сжимались, откуда-то из глубин чего-то поднялась волна, она всё поднималась и поднималась, росла выше всякого вероятия, как цунами, и…

Денис выстрелил, что отозвалось в его голове колокольным звоном, он чуть не вывихнул привязанную к столбу руку, в непроизвольной попытке согнуться. Когда он обычно кончал, он сжимал руку вогруг Бена и останавливал движения, а Ирка продолжала с силой водить тугим кольцом пальцев туда-сюда, это вызвало в Денисе такой взрыв экстаза, что он боялся не перенести его, он замотал головой, пытаясь выдавить из себя "Не надо!" но только сказал "Н-н-н…", и со следующим выстрелом просто заорал "А-а-а-а-а!!", и не переставал орать, пока Ирка продолжала в бешеном темпе дрочить содрогающийся Бен. Наконец, после, наверное, двадцати выстрелов, он обрёл способность говорить, и выдохнул:

— Хватит!..

То есть, в тот момент, когда он это произнёс, он вновь почувствовал в Бене ощущение «начала» (ему случалось спускать по два раза без перерыва и раньше), но Ирка уже остановилась. Денис огляделся. Ирка смотрела на него восхищённо (может, и правда, в этом что-то есть?), Таня с удивлением и брезгливостью смотрела на свой живот, на котором белели крупные капли. Надо же, прямо до неё добил! Красивая всё-таки девочка Танька. Ирка, оглядев её, хихикнула, и успокоительно произнесла:

— Ничего, говорят, это для кожи полезно.

Таня хмыкнула и ответила:

— Я всё равно лучше пойду окунусь.

И подобрав одежду, не одеваясь, вышла вон. Ирка отвязывая Дениса спросила с уважением:

— Ты всегда так кончаешь?

Денис остолбенел от бесстыдства Иры, но честно отрицательно помотал головой. Он собрался надеть штаны, но Ирка остановила его:

— Ты чего? Тут же рядом!

Всё-таки они определённо купаются голыми. Ирка собрала свою одежду в комок, и сверкнув голой попой в солнечном луче, выбежала. Денис постоял, скатал свои манатки тоже, и пошёл следом. Поначалу он стеснялся (это после всего-то!), но купаться голым оказалос ь приятнее и веселее. Холодная вода прочистила ему мозги, он стоял по пояс в воде, и смотрел, как Ира и Таня носились друг за другом по берегу, визжа и хохоча, поворачиваясь к Денису самыми неожиданными ракурсами. В первую очередь Денис воспринимал их как "без трусов", настолько непривычно было для него это зрелище. Ловил взглядом моменты, когда Таня или Ира оказывались к нему лицом, с расставленными ногами, впивался взглядом в круглые пишки (а с расставленными ногами они были круглыми, а не треугольными), (жаль, Лены нет!), Бен его, снова вставший, колыхался в воде, вызывая мысли о том, что вот сейчас надо бы поиграть ещё, и он поймает Таню, и поставит её так, и этак, и по другому, а может, лучше ещё разок пойматься? Только заранее договориться, как они будут стоять… и Денис вынужден был отвернуться к реке, чтобы выйти из воды в приличном виде.

Неожиданно на плечо ему упала капля, затем ещё одна. Денис оглянулся, две обнажённые тонкие фигурки на берегу смотрели, задрав головы вверх. На небе, подползая к солнцу, расположилась во всю ширь противная серая туча. "Вот и поиграли!" — подумал Денис. Девчонки торопливо собирали одежду. Всё-таки, пока они добежали до дома, они успели основательно вымокнуть.

>>152369
7. Испытание

"Пересдача несданного экзамена допускается до 2-х раз"

Из правил ВУЗов
Бабы Кати не было. На столе лежала записка, что она пошла в деревню и будет только вечером, дальше следовали указания, что есть на обед. Неторопливо пообедав (причём Таня оказалась весьма хозяйственной), Денис и Таня разошлись по комнатам, Денис вынул из чемодана особо ценную книжку с описанием морских узлов, кусок верёвки, и, забравшись на чердак, расположился на кровати. Было темновато, пришлось включить свет (хорошо, что он вчера починил всё!). Узлы, однако, ему не давались.

Перед глазами у него крутилась обнажённая фигурка Тани, гладкая грудь Иры, торчащая из-под задранного платья пишка Лены, в ладонях жило ощущение вчерашней и сегодняшней «удач». Решившись, он выпорстал из штанов Бена, и, уставившись в дощатый потолок, занялся Этим. Вдруг послышался скрип лестницы. Идёт, что ли, кто-то? Вот блин! Он испуганно спрятал Бена в штанах, и схватил книгу. В двери показался силуэт Тани в дождевике.

— Привет, — сказала она.

Денис примирился с помехой. За ней показался ещё один силуэт, Ира! Ну, это ещё ничего. В пиратов здесь не поиграешь, но смотреть и вспоминать… По лестнице поднимался ещё кто-то. Денис замер, кто бы это? Кто-то ещё? В проёме выри совалась тонкая фигурка под полиэтиленовым плащом. Лена! Неужели помирились?

Денис стал соображать, как можно было бы поиграть в разбойников здесь, на чердаке…

— А тут неплохо, — сказала Ира. Лена молчала. Они вошли, сняли плащи и резиновые сапоги, отряхнулись, Ира обошла чердак, осматривая, присела на диван, попрыгала. Денис вежливо встал. Он обратил внимание, что в носочках девчонки выглядели… как бы это… более девчачьими, что ли.

— Ну что ж, — торжественно произнесла Ирка, усаживаясь. — Объявляю собрание разбойников открытым.

"Хм," — подумал Денис, — "Что это ещё за собрание? А впрочем, сейчас посмотрим."

— Судом разбойников, — продолжала Ирка, — За нарушение разбойничьей клятвы (Это что, действительно у них такое было? Или просто так?) разбойница Лена приговаривается к испытанию. Если она не пройдёт этого испытания, то она приговаривается к изгнанию из разбойников навечно, с надаванием по шее.

Это что, интересно, за испытание? Судя по блестящим глазам Тани и Ирки, сейчас он всё-таки на Лену поглазеет… или полапает… а лучше и то и другое.

Лена была уже в другом платье, голубом, которое делало её ещё более "маминой дочкой". Настолько, что Денис побоялся бы подойти к ней в толпе полапать, ну разве такое невинное существо может позволить, чтобы с ней делали ТАКОЕ? Впрочем, она пока и не позволяла. Интересно, а вообще, если бы Денис поймал её, далась бы она? Или тоже убежала бы? Лена смотрела в сторону своим обычным безучастным взором, скромница этакая. Ей не хватало только большого банта на хвостике.

— Знает ли подсудимая, из чего состоит испытание? — так же торжественно спросила Ира.

Лена кивнула. Денис хотел было спросить, в чём же оно состоит, но сдержался, не желая портить церемонию.

— Подсудимая должна ответить, да или нет.

— Да…

— Согласна ли подсудимая на испытание?

— Да…

Ирка с Таней взяли Лену за локти, и подвели к Денису, сидящему на табуретке.

— Примерный обыск! — провозгласила Ира.

А-ха-ха! Это классно! Это здорово! Сейчас эта гладенькая пишка будет у него в руках! Денис обеими руками медленно подтянул Лену за узкую талию поближе к себе. Лена внимательно смотрела ему в лицо. Сердце у него заколотилось. Также медленно Денис завёл одн у руку ей за спину, другую спереди, и прижал сквозь ткань платья — одной рукой маленькую оттопыренную попку, а другой — мягкую аккуратную пишку, она была по округлости похожа на сестру, но была потвёрже в лобке, и как-то компактней, что ли… Лена нешело хнулась, но отвела глаза. Денис отметил, что она НЕ покраснела. Надо же, а на вид такая недотрога…

Денис погладил её обеими руками, спереди и сзади, медленно, не торопясь, чувствуя, как под нажимом её тело слегка покачивается. Провёл по бёдрам. Узким, но талия ещё уже, но у Дениса бёдра ещё уже, но до чего же «девчачье» чувство в ладонях! Денис отпустил её, медленным же движением задрал ей платье до подбородка. Беленькие тоненькие трусики. Стройные ножки. Такие же фигуристые, как у Ирки, только менее выраженно. Изящные, короче.

Денис, одной рукой продолжая придерживать платье, другую положил спереди на трусы Лене. Она не шевелилась. Тогда он отпустил платье, и просунув под подол обе руки, потянул трусики вниз. Тело Лены покачнулось несколько раз, пока Денис стягивал их вниз, и когда стянул до колен, они упали сами. Ирка отпустила руку сестры и приказала:

— Держи платье!

Лена высвободила вторую руку и сама (сама!), трогательно выпятившись, задрала платье до груди. Ах, и эту позу представлял Денис в своих мечтах! Она казалась ему верхом бесстыдства, и он мысленно рисовал в ней самх невинных девочек, с самыми недоступными лицами. Воображалу Олю, например. Она даже чем-то похожа на Лену.

Он отпихнул табуретку и присел на корточки, чтобы лучше видеть. Рисунок девчачьих бёдер от живота и до самого низа (то есть там уже ноги), с бесстыдно выставленной пишкой прямо перед его носом, заставил его задрожать. Он поднял глаза вверх, и увидел, что лицо Лены всё-таки покрылось румянцем. Очевидно, «показать» для неё значило больше, чем дать «пощупать». Дениса это привело в восторг. Рассматривать голую стесняющуюся девочку!

Он провёл рукой от её живота до пишки, погладил её, вид собственных пальцев, под которыми проминалась упругая кожа, поразил его. Ему страшно хотелось заняться Этим. Он гладил и мял Ленино тело со всех сторон ниже пояса, а Ирка с Таней тем временем расстегнули её платье, и сняли его совсем. Лена осталась в одних носках, изящная, тоненькая, вся гладкая, вся напоказ…

Денис, встав, обхватил её, голенькую, двумя руками спереди и сзади, увидев, что Ира с Таней заинтересованно смотрят на его действия, сами раскрасневшиеся, он притянул Лену к себе, и она отступила ногой в сторону… Ах! Как хороша была её пишка на ощупь, пока ноги были расставлены! Ах, мечты всё-таки…

Неожиданно Ирка сказала:

— Дальше…

Денис хотел было возмутиться, он лапал бы и рассматривал Лену ещё и ещё, но сообразил, что программа ещё не закончена.

— Дальше, — повторила Ирка безжалостно, — зарядка.

Она взяла сестру за плечи, отвела к кровати, где свет падал на неё спереди, и отошла к Денису и Тане, которые сели на табуретки.

— Упражнение первое, — объявила она, — ходьба на месте. И, раз-два, три-четыре…

Лена зарделась, но лицо её говорило о решимости пройти испытание. Она послушно зашагала, Денис (опять-таки) впервые видел голую девочку, которая делала ТАК. Он, конечно, видел Таню в «танце» и обеих девчонок на берегу, но там ему приходилось ловить движения, а здесь они повторялись, и он мог многократно рассмотреть каждое. Замечательная идея. Ему почему-то никогда не приходило в голову вообразить себе такое.

— Упражнение второе. Ноги на ширине плеч (Ах!), руки на пояс (очень правильно, они загораживали силуэт с боков…), потягивания. По счёту раз — руки вверх, прогнуться… Лучше, лучше прогнись…

Денис балдел. Вот такого-то он и вообразить себе не мог. Не бывает такого!

— Упражнение третье. Лечь на спину. Нет, на пол не надо. На кровать. Нет, поперёк. Ну и пусть болтаются. По счёту раз — ноги в стороны, два — поднять вверх, три — опустить, четыре — составить вместе.

Пока Лена лежала с опущенными ногами, её поза напоминала ту, в которой она лежала без трусов под навесом. Когда она раздвигала ноги, её пишка оказывалась в идеальном положении для рассматривания. Всё было видно, всё! Когда она поднимала ноги, Денис мог ви деть её в непривычном ракурсе, от пупка до копчика. Не сказать, чтобы это было очень красиво, но очень откровенно. Ирка толкнла его в бок:

>>152370
— Иди, потрогай.

Да, это то, что было Денису нужно. Он встал, унял дрожь в коленках, присел на кровать рядом с Леной, посмотрел несколько секунд на неё с этой стороны (она взглянула на него и отвернулась), и положил руку ей между ног. Сразу он почувствовал разницу с неподвижным телом: он ощутил напряжение мышц живота, движение пишки вперёд и назад под его рукой. Когда она раздвигала ноги, то рука ложилась ладонью на лобок, а пальцами вдоль желобка до самого его конца, а когда сдвигала, то ладонь оказывалась прижатой ляжками к пишке. Сидеть так можно было бесконечно. Он не выдержал, и потёр свободной рукой сквозь штаны Бен.

— Достаточно, — сказала Ирка, — следующий этап.

Ира почему-то не назвала его, но Лена поняла. Она сдвинулась так, чтобы ноги свисали с кровати, касаясь пола, раздвинула их, уверенным, Денис даже сказал бы, привычным движением положила палец себе в желобок пишки и принялась водить им туда-сюда.

— Ты имеешь право, — сообщила Ирка, — высказать пожелание, которое поможет тебе в выполнении этого этапа.

Лена подумала, и слегка сдавленным голоском сказала:

— Да, пусть он лапает её, — и указала на Таню.

Та хихикнула, но встала лицом к Лене. Денис встал тоже, и при каждом шаге ощущая трение штанов о благодарный Бен, подошёл к Тане, и радостно её облапал.

— Нет, — сказала Лена капризно, — мне так не видно. Встань сзади.

Денис повиновался. Это было удобнее, и так не надо было выворачивать голову, чтобы видеть Лену. Он прижал за пишку хихикающую Таню к себе попкой, причём Бен, торчащий в штанах вертикально вверх пришёлся как раз под её половинками. Приятно.

— А другой рукой за сиськи, — скомандовала Лена.

Бен вздрогнул, а Денис опять повиновался. Он поглаживал Таню обеими руками, одновременно прижимая её к себе (она была удивительно приятной, гибкой и податливой), и видел, как лицо Лены расслабляется, как она полуприкрытыми глазами следит за движениями его рук, как её палец всё быстрее и всё более нервно движется туда-сюда, как шевелится под её рукой гладкая пишка. Он прижимался к Таниной попке Беном, и слегка елозил вправо-влево, это не могло дать удовлетворения, но облегчало желание схватить Бена руками. Он запустил руку Тане в шорты, почувствовав прилив кайфа, как если бы только что за неё схватился, но Лена тут же возразила:

— Мне так не видно!

Денис хотел было с сожалением вынуть руку, но Таня быстрым движением расстегнула пуговицу, и спустила до колен шорты вместе с трусами. Денис другой рукой задрал Танину футболку, и схватил её за грудь, уже голую. Таня немедленно стащила с себя футболку через голову, дав Денису случай поторгать свою обалденную грудь в движении. Это долго описывать, но когда поднимаются руки, напрягается прижатая к телу спина, и Таня выгибается, грудь становится вроде как меньше и твёрже, изменяет несколько форму… Денис об ратил внимание, что соски у Тани (он не заметил, когда) стали твёрдыми, и как бы съёжились. Он не понял, как и отчего это может быть, но так было ещё лучше.

Лена дышала часто, взгляд её был туманен, перебегал с одной руки Дениса на другую, на его лицо, на лицо Тани… Денис просунул свой палец между половинок пишки, там было тепло и влажно. Он вспомнил, что делала она сама, посмотрел, как делает Лена, и стал несильно теребить Танину пишку вправо-влево… Таня вздрогнула, Денис почувствовал, как тело её на пряглось в его руках, дыхание участилось, она переступила ногами (кайф!), шорты упали с неё, и она расставила ноги. Денис был на седьмом небе.

Если честно, то девочку с раздвинутыми ногами он лапал раньше только один раз. То есть, он только что лапал Лену, но она лежала, а это не то, когда девочка стоит, то живот как-то плавно переходит в пишку… ну, в общем, не то. Ну, правда, ещё Ирка у столба была, но там у неё ноги были несильно расставлены. Да, так вот, а то было, естественно в транспорте. Какие-то приезжие везли какие-то тюки, и довольно симпатичная девчонка стояла ногами по сторонам какого-то мешка. Денис встал к ней спиной (тоже по сторонам мешка), завёл руку назад, и когда народ на остановке стал набиваться внутрь, его прямо рукой прижало точно к пишке. Несколько минут он эту девчонку держал. Правда, сквозь спортивный костюм и старательно неподвижной рукой. Не сравнить, конечно. Но если учесть, что этот случай Денис вспоминал частенько, то представьте себе, как его порадовала Таня! Да…

В общем, он механически теребил рукой Таню, и это было хорошо, потому что, когда рука неподвижна, то ощущения быстро ослабевают, а когда гладишь (это Денис осознал недавно), то трудно находить новые положения, часть внимания уходит на движения. А когда теребишь, то и думать не надо, и полнота ощущений всё время сохраняется.

Таня откровенно тащилась, она обхватила его руками за бёдра, и сама тёрлась попой о его Бен. Лена была в экстазе. Она издавала тихие тоненькие стоны, раздвинула ноги почти на шпагат (Денису это нравилось), расслабленные губы её дрожали… Денис уже подумывал, что если тереться о Танину попу систематически, то можно запросто кончить, как это было вчера, но Ирка безжалостно сказала:

— Хватит, дальше.

Таня недовольно застонала, Денис сдержался, а Лена как-то жалобно посмотрела на сестру. Денис решил, что она тоже недовольна тем, что ей не дали кончить, но Лена так же жалобно спросила:

— А может, не надо?

Ирка немного помолчала.

— Ну только если одно исключение сделать. Этот (она подчеркнула это слово) этап можно пропустить.

Слово «пропустить» она тоже подчеркнула.

Посмотрев на Ирку, Денис обнаружил, что она уже сидит в кресле, и правая рука её засунута в расстёгнутые шорты. Надо же… Что же дальше-то будет, интересно?

Лена сползла ещё ниже, так что попка свисала с кровати (в этом положении она выглядела лучше, потому что пока она лежала, расплющенная об кровать попа всё-таки не прибавляла ей прелести…), и раскинула ноги. Таня неожиданно просунула руки за спину, между собой и Денисом, и ловко расстегнула ему ремень.

— Чего это? — отпрянул Денис.

— Это… — Ирка мотнула головой в сторону Лены, активно работая рукой у себя под шортами, — засунь ей…

— Что засунуть? — не понял Денис, а когда понял, не поверил. Они что, хотят, чтобы он её трахнул???

— Ну вот его и засунь, — ответила Ирка недовольно.

— Но она же…

— Да не бойся, — вступила Таня, — мы все уже друг другу целки поломали.

Дениса покоробило дворовое выражение, но он понял, что его предположение было верным. Его беспокоило другое.

— И детей у неё не будет, — добавила Ирка, вида колебания Дениса, — она ещё маленькая.

Да, именно это Денис имел в виду. Он был в некоторой растерянности. Он никогда этого не делал, и не был уверен, что сможет. То есть, общая схема — засунуть, и вперёд-назад. А вот куда засунуть? То есть, между губ, это понятно… но они как-то не спереди, а снизу.

А, вспомнил он, так же, как Таня Ире пальцы засовывала… От волнения его Бен даже опал, но при взгляде но голенькую Леночку (именно так она и выглядела: "голенькая Леночка"), подставившую ему свою… эх… пизду, он поднялся снова. Денис, как заворожённый, подошёл к лежащей Лене, соображая, как бы ему пристроиться, встал на колени, спустил штаны, и торчащий Бен оказался направлен прямо туда, куда надо.

Лена схватилась за край кровати и замерла в ожидании. Она волновалась. Денис тоже. Ирка с Таней встали по сторонам в весёлом любопытстве. Таня красиво стояла голой. Им-то весело…

Денис осторожно, чтобы не задеть ничего чувствительной головкой под складкой кожи (а надо сказать, что всякий раз, когда он мыл Бена, ему приходилось очень тщательно регулировать температуру воды, и трогать его только гладким мылом, так она, головка, была чувствительна), просунул конец Бена между губ, и во что-то упёрся.

— Ниже, — подсказала Таня, а Ира просто взяла, и рукой подпихнула Бена, куда надо. Почувствовав открытую тёплую дорогу, Денис пихнулся вперёд, и понял, что кожа с Бена всё-таки сдвинулась. Ну не может быть такого сильного кайфа сквозь кожу. Весь Бен Денис а от корня до головки обхватило что-то тугое, нежное и тёплое, причём, когда он двинулся, то ощущение было, как будто он провёл по Бену рукой раз двадцать сразу, не меньше! Он двинул тазом назад и охнул, нет, ребята, никакой кулак не сравниться с девчачьей пишкой!

>>152371
"А я ебусь!" — подумал он гордо. Он взялся руками за Ленины бёдра, и двинул тазом вперёд. Лена сладко застонала девчачьим голоском. "Надо же, и ей тоже нравится!" Это открытие придало ему уверенности, он дёрнулся вперёд, назад, Лена выгнулась в его руках, замерла, и длинно выдохнула со сдавленным тонким звуком. Кончила, что ли?

Денис почувствовал, как Ленино тело сжалось вокруг Бена, он замер, чтобы удержаться от спуска, но Лена мелко и часто задвигала попой, это движение дало такую бурю ощущений, что он тут же, без всякой надежды на задержку, кончил. От крика он, правда, удержался, но на бёдрах Лены вполне могли остаться синяки от его рук. Он понял это, когда сообразил, что она отдирает от себя его судорожно сжавшиеся ладони.

Он был невыразимо горд. Он ТРАХАЛСЯ!

— Что, всё? — разочарованно спросила Ирка.

— Так сколько я терпел… — вырвалось у Дениса, и он тут же заткнулся. Но девочки, кажется, восприняли это нормально.

— И меня ты, — добавила Лена, — в самый-самый момент остановила.

— Ну ничего, — сказала Ирка, — в следующий раз… — и тоже осеклась. Девчонки прыснули, включая Лену, в которой ещё торчал медленно обмякающий Бен… Денис прямо возликовал, так будет ещё следующий раз! Ха-ха!!!

— И вообще, — добавила Ирка, строго глядя на сестру, — будешь ему давать всякий раз, когда он скажет. Поняла?

Лена покорно кивнула. От этого заявления Бен снова начал поднимать голову, прямо внутри, но Лена уже подтянулась на кровати, и он вывалился из неё. Денис торопливо поправил шкурку, и заправил его, мокрого, в трусы.

Лену, похоже, нисколько не смущало больше его присутствие, и не смущало обязательство отдаваться по первому требованию. Он деловито вытирала пишку выпростанным из-под покрывала краем простыни. Таня одевалась. Ирка задумчиво смотрела на сестру.

Денис не мог поверить в происходящее. Он имеет полное право подойти к девчонке, симпатичной девчонке, сказать "пошли трахаться", и она пойдёт! То есть даже просто подойти и залезть в трусы! Может это шутка? Может, Лена просто возьмёт и передумает? Знаю я их, девчонок! Ну ладно, посмотрим, посмотрим… Как он только будет к ней подходить? Надо, чтобы Таня хоть раз отвела его к ним в дом, чтобы он сам мог приходить…

Они посидели, поговорили на разные темы, как будто ничего не происходило. Денис предпочёл бы узнать, а что, собственно, представляют себе девчонки, занимаясь Этим, но… даже после всего, что было, он не мог выдавить из себя такой вопрос. Он поглядывал на Лену, котороая снова сидела с совершенно невинным видом, изредка вставляя слово. Но ведь он только что её ЕБАЛ! Несерьёзно быстро, правда, но всё-таки!

Денис с Леной были спокойными и расслабленными, а девчонки как-то суетились и подхихикивали. Ну да, Денис-то с Леной кончили, а они-то нет! Интересно, а если прямо сейчас сказать Лене, что давай, мол? Или нет, несолидно, сразу после… Что он, мальчик что ли… Ему позволили, а он и рад… Вот вопрос, заниматься вечером Этим, или опять потерпеть, завтра-то тоже день? В принципе, даже если бы он и поонанировал вчера, сегодня он всё равно кончил бы, и в первый раз и во второй, только не с таким кайфом.

Ладно, подумал он, Этим заняться всегда можно. Если будет невмоготу, то сегодня, а если вдруг завтра ничег о не будет — то завтра, а если будет что-то завтра… Хорошо бы поиграть в разбойников и поймать Таню. Он посмотрел на неё. Интересно, если он к ней полезет трахаться, будет у него шанс?

Снизу послышался голос бабы Кати:

— Таня, Денис, вы где?

— Здесь, наверху! — отозвались они почти хором и огляделись, не оставлено ли где следов преступления? Они спустились вниз (дождь уже кончился), оказывается, прошло довольно много времени. Ира с Леной попрощались, договорились, что завтра они зайдут (Ага!!!), и ушли. Денис ещё некоторое время повозился с узлами, опять-таки постоянно отвлекаясь на воспоминания. Ведь здорово, он лапал трёх девчонок, классных девчонок, и одну из них трахал!

8. Компенсация

"…Обязуется возместить причинённый моральный ущерб в размере…"

Из приговора суда.
На ужин баба Катя испекла пирог с яблоками, очень вкусный. Таня сказала, что это американское блюдо, Денис не поверил, откуда здесь бабе Кате знать что-то про Америку?

Спать не хотелось. Денис лёг в кровать, почитал ещё немного про узлы, и задумался, а чт о за книжку читала Таня в тот день, когда он за ней подглядывал? Мысли эти постепенно перешли на девчонок вообще, на Ирку и Лену, как это она решилась заниматься Этим прямо перед ним? Чем это Ирка её так напугала? Он повспоминал их голенькими, как они прыгали безо всего возле речки, как он лапал Таню перед мастурбирующей Леной… А Таня, наверное, сейчас опять… это… книжку читает.

Денис встал, надел штаны, и тихо выбрался в окно. Танино окно ещё светилось. Вечер был безветренный, и Денис тихо-тихо, как индеец на охоте, крался, он подошёл уже под самое Танино окно, как вдруг под ногами загремело ведро, или кастрюля, или ещё что-то такое же громкое. Прямо над головой раздался ироничный Танин голос:

— Гуляешь, да?

Денис застыл от неожиданности и растерянности.

— Да так, шуршало здесь что-то, — ответил он первое, что пришло в голову, подняв глаза на высовывающуюся из окна Таню. Она была уже в ночнушке, свет от лампы из окна обрисовывал её грудки, глаза и губы её смеялись.

— Знаем мы, как ты гуляешь. Опять подглядывать пришёл?

Голос у неё, впрочем, был совсем не злой, но Денис весь вспыхнул (хорошо, что в темноте не видно), и ответил:

— Ну вот ещё…

— Не насмотрелся, да? — Таня откровенно издевалась.

— А ты тоже хороша, — вспылил Денис, — трепешься всем направо и налево!..

Таня несколько поостыла.

— А ты что, недоволен? И Ирка тебе, и Ленка…

— Это одно, а представь себе, что я бы здесь парням рассказывал бы обо всём этом! Ты бы сразу сообразила, что делать так не надо!

Таня задумалась. Этот подход ей, похоже, в голову не приходил.

— Ну хорошо, — сказала она, — я так больше не буду.

— Не будешь, не будешь… — Денис почувствовал, что с Тани можно что-нибудь слупить в качестве компенсации. Надо только её постыдить ещё. То есть, он не думал именно такими словами, но ситуацию как-то осознал.

— А ты представь себе, — добавил он, — вот идёшь ты, а перед тобой иду я с приятелем, и рассказываю, как ты передо мной выступала!..

— Так и ты тоже меня видел!

— Я-то тебя сквозь окно видел, а сам перед тобой прямо перед носом два раза!

— Ну хочешь, я ещё раз Это сделаю? — Таня уже сдалась, — прямо при тебе?

— И то, что вы меня только случайно в первый раз не поймали, вы же с самого начала собирались меня вместе ловить, все втроём на одного, это как порядочно, да? Скажешь, не ты придумала? — это уже наугад, но, судя по

потупленным Таниным глазам, он попал, — Сестра называется!

Таня уже совсем чувствовала себя виноватой. Действительно, если разобраться, то с братом она поступила не по родственному.

— Ну хочешь, — она уже боялась, что сейчас Денис обидится, и всё, — ну хочешь, сделай со мной что-нибудь!

Так-так-так-так…

— Что, например? — это с пренебрежительной досадой.

— Ну, что хочешь!

Ага. Это надо закрепить. Недоверчиво:

— Не передумаешь?

— Нет! — (и действительно, что ещё нового с неё можно взять?).

— Поклянись!

— Ну клянусь!

— Здоровьем поклянись!

Таня несколько струхнула, но послушалась. Денис внутренне торжествовал.

— Тогда, — заявил он, — будешь до отъезда делать то, что я тебе прикажу.

Таня опять задумалась.

— Только я дом поджигать не буду, и в муравейник садиться не буду, и вообще… -

Хорошо, — согласился Денис, — без вреда здоровью и без последствий со стороны бабы Кати и вообще посторонних. Так пойдёт?

Таня задумалась.

>>152372
— Так пойдёт.

Она подумала ещё.

— Будешь со мной то же, что с Леной делать?

У Дениса заныло в паху.

— А что?

— Да ничего… — Таня пожала плечами, — чего уж там…

Однако глаза её заблестели, что было видно даже в скудном освещении из комнаты, а соски снова явно выделились на ткани ночной рубашки.

— Только, — добавила она, — через два дня в меня кончать будет уже нельзя.

— Почему? — Денис действительно удивился, она что, так чётко знает, когда повзрослеет настолько, чтобы…

— А через две недели опять можно будет, — сказала она доверительно.

Денис так ничего и не понял, но решил, что это не так важно, разберётся со временем.

— А ты уже когда-нибудь…

Таня помотала головой.

— А сегодня можно?

Таня кивнула.

Денис помялся. Ну что, прямо так ей и говорить, что ли?

— Ну, дай я залезу.

Таня отошла от окна, и Денис с бьющимся сердцем влез внутрь. Постель была расстелена, на стуле висели шорты, футболка и трусики. Они почему-то взволновали Дениса. Сознание того, что там, под рубашкой на Тане ничего нет, ну совсем ничего, хотя и было глупым, но очень острым. На лице Тани была написана игривая покорность. Она действительно собиралась делать то, что Денис ей скажет, Денис в этом уже не сомневался, но принимала это как игру, ей нравилось его внимание к её телу, нравилось ощущать себя привлекательной.

Денис смотрел на неё, не зная, что делать дальше.

— Дверь закрыта?

Таня кивнула.

— А баба Катя не услышит?

— Не-а… Я и магнитофон заводила, и с девчонками мы сидели…

— Ну тогда стой смирно.

Таня торжественно выпрямилась в ожидании. На лице её застыла любопытная улыбка, она выпятила грудь и откинула голову. Ей, видимо, нравилось быть покорной жертвой, да им, наверное, всем нравилось, не зря же они играли в разбойников.

Денис подошёл к ней, нагнувшись схватился за подол рубашки, и подтянул его до Таниной шеи. Под рубашкой действительно ничего не было. Танина красивая пишка ничуть не стала хуже за прошедшее время. Денис глядел на неё во все глаза и чувствовал уверенность, что вот сейчас он будет делать всё, что захочет сам, сейчас идёт игра по его правилам. Красивые бёдра, красивая пишка — и всё это в его власти!

Он проглотил слюну, и сказал:

— Снимай!

Таня с готовностью стянула себя ночнушку. Теперь она была голой перед Денисом, уже в который раз? Наверное, в четвёртый или в пятый, но по-прежнему Денис будто видел это всё впервые. Он потрогал её спереди, сзади, затем отошёл, сел на кровать и приказал (именно приказал):

— Повернись боком.

Сбоку девчонки тоже выглядят здорово. особенно когда попка хорошая, как у Тани. И грудь.

— Спиной.

Гладкая узкая спина, тонкая талия, две трогательный половинки…

— Повернись лицом и расставь ноги.

Таня хмыкнула, и расставила ноги примерно на метр. Денис встал и снова пощупал её спереди и сзади. Очень интересно сзади, берёшь вроде за попу, а рука оказывается на пишке… Денис просунул руку подальше, и его ладонь оказалась на пишке, а преплечье — на попе.

— Я ещё шире могу, — сказала Таня не оборачиваясь.

— Ага…

Таня раздвинула ноги так широко, как Денис, наверное, никогда не смог бы. Её промежность была уже, наверное, шире Денисовой ладони, и он гладил всё это вперёд и назад, вправо и влево, упиваясь собственной властью, упругим лобком и мягкими губками. Другой рукой он мял её грудь. Ему давно уже хотелось… вот уж не знаю как сказать, трахаться, наверное, всё же, но он хотел сначала вдоволь насмотреться и налапаться. Проблема состояла в том, что пока он будет трахаться, он не сможет ни смотреть, ни лапать Таню. Неудобно.

— А хочешь, я на мостик стану? — спросила она.

Ну конечно, Денис хотел! Самая откровенная поза, которую он себе представлял! Когда всё впереёд и вверх! Таня изящно прогнулась, упёрлась руками в пол позади себя и выгнулась вверх. Да, это здорово! У Дениса просто слюнки потекли! Димка вообще не поверит!

Тело Тани вытянулось, бёдра с торчащим лобком нагло представляли собой высшую точку Таниной фигуры, стройные ноги… Денис, правда, не ожидал, что при этом так проваливается живот и выделяются рёбра… Наверное, если её положить в таком виде, будет лучше. В любом случае, он уже не мог больше терпеть.

— Хватит, — сказал он, удерживая рвущееся дыхание, — вставай и ложись.

Таня села на пол, встала, и изящной походкой подошла к кровати. Голенькая. Красивая.

— Как ложиться? — спросила она невинно, повернувшись к нему. Денис прямо тут же чуть не кончил. Действительно, как ложиться? А, фиг с ним.

— На спину! А ноги по бокам кровати свесь!

Сейчас он её… Прямо в эту писечку…

Таня легла, раскинув ноги, закинула руки за голову, и закрыла глаза в ожидании. Блин, это она его ждёт! Ждёт, когда он будет её трахать! Денис мгновенно освободился от одежды, и взвалился на Таню. Таня недовольно закряхтела.

— Аккуратней, тяжело же!

А что Денис может сделать? А, вот в чём дело, не надо просто опираться о неё руками. Денис ощущал Танино тело целиком, всем телом, животом, грудью, ногами… Осторожно просунув руку между собой и ей, он взял Бена и потыкал головкой ей между ног. Мимо. Опять мимо. Таня хихикнула. Тогда он той же рукой нащупал щёлку (ах, сейчас он туда…) и приставил к ней конец. Опять поразился, как там тепло и хорошо, и поводив Беном вверх-вниз, попал…

Таня ахнула. Какой же это невыразимый кайф, когда только что засунул! Денис двинулся, и Бен вошёл Таньке между ног по самый корень. Его всего обхватило со всех сторон равномерно, мягко, нежно и сильно. Денис попробовал двинуть тазом вперёд-назад, это оказалось проще, чем он предполагал. Таня часто задышала. Денис просунул обе руки под неё, взял её за попку и прижал к себе. Удивительное ощущение — тоненькая девочка в руках, твёрдые маленькие грудки упираются тебе в грудь, нежный гладкий живот дышит прямо под тобой, лобок упирается в лобок, как будто лапаешь животом, твои бёдра сжимаются упругими Таниными ляжками, локти обхватывают тонкую талию, ладони прижимают её к себе, надевают её на себя, как будто занимаешься Этим при помощи девчачьего тела, сама она тихо сопит в ухо, а Бен входит прямо в неё, по самые яйца, и когда он движется туда, то это просто здорово, а когда он движется обратно, то его как будто гладят…

Денис, конечно, волновался, всё ли правильно он делает, но если бы Таня уже имела какой-нибудь опыт, он, конечно, волновался бы больше, ей было бы с чем сравнивать. Тане вроде бы было нормально. Денис совершенно не заботился, кончит ли она, ведь это она должна его ублажать, а не наоборот, но Таня явно возбуждалась. Она вынула руки из-за головы, и обняла Дениса. Как ни странно, Денис уже имел такой сексуальный опыт (Хе-хе!), но никогда раньше девчонка его не обнимала.

Денис посмотрел на её лицо. Выразительные губы были приоткрыты, глаза зажмурены, она слегка запрокинула голову, и она (голова) при каждом движении Дениса елозила по подушке вверх-вниз. Таня была красива, как всегда. То есть красивее, чем всегда. Губы её иногда шевелились, как будто она хотела что-то сказать, Денис проследил, и получилось, что если бы она говорила вслух, то получилось бы "Ой, ой", или "Уй, уй". В какой-то момент её тело потеряло безразличную расслабленность, оно выгибалось и напрягалось в такт (на самом деле не совсем) движениям Дениса. Из-за этого он чувствовал её тело ещё лучше. Он ощущал такую гордость, он так хотел её (теперь он мог сказать это с полным правом) когда впервые её увидел, так мечтал потрогать её, и вот — он её ЕБЕТ! Максимум, что он мог бы хотеть.

Движения Дениса уже стали не вполне контролируемыми, его телом двигал уже не он сам, а какие-то инстинкты, его мышцы сами сокращались, позвоночник самостоятельно сгибался и разгибался, с силой посылая Бена вперёд, Туда, он судорожно прижимал к себе девчонку, прижимался к ней всем телом, скрежетал зубами. Его настроение разделяла Таня, она схватила его за попу, это было странно, обычно ОН хватал их за попу, но приятно, и как бы заталкивала его в себя, при каждом движении подставляя Денису свою пишку, поднимая лобок так, что напрягшийся живот становился твёрдым. Она подняла согнутые колени чуть ли не к плечам, и Денис почувствовал, что входит в Таню прямо до конца.

>>152373
Она уже была словно не в себе, мотала головой, поскуливала, кусала подушку… Если бы Денис не видел раньше, как девчонки балдеют, то он, наверное, перепугался бы. То есть, он несколько удивился, так что его движения вновь стали осмысленными, он переместил обе руки на её грудь, ощущавшуюся особенно отчётливо из-за напрягшихся мышц, и смотрел на Танино лицо. Она было прекрасна. Раскрасневшаяся, с зажмуренными глазами, с мягкими губами и нежными щёчками, балдеющая… ПОД НИМ! Она вдруг как-то напряглась, нос её наморщился, дыхание замерло, она вцепилась в его тело пальцами (можно было бы и полегче!), мелко задрожала и издала тоненькое, длинное девчачье "У-у-у-у-уйййййя-я-я-я!", вздрогнула раз, два, три… Денис потихоньку шевелился… Затем расслабилась, протяжно выдохнула (а Денис всё трахал её), открыла глаза, и помолчав, сообщила:

— А я уже кончила.

— Ага, — сказал Денис, — я сейчас.

Посмотрев на кончающую Таню, он вернулся вниманием к своим чувствам, и понял, что он действительно «сейчас», удовольствие при каждом движении Бена пробивало до самой поясницы, и в несколько качков Денис кончил тоже, длинно, с чувством, всадив Бена на всю глубину Тане между ног, гордо, с осознанием собственной полноценности. Как же, он трахнул Таню! Такую Таню! И кончил! Это уже вторая девчонка, которую он трахнул. Правда, надо бы Ленку ещё раз, а то как-то скоротечно получилось… Короче, с этого момента для него начиналась новая жизнь.

Он немного полежал на Тане, приходя в себя, пока Бен опадал прямо в ней, потом сел. Бен, удивительно легко выпавший из Танькиной пишки, был противно мокрый, Таня, сдвинув ноги, тоже скорчила гримаску.

— Подожди, — сказала она, — сейчас я принесу.

Она открыла шкаф, вынула оттуда бинт, оторвала кусок примерно в метр, и бросила Денису. Денис с удовольствием обтёр Бена, чувствуя себя снова в порядке, пока Таня, отвернувшись, старательно вытирала себе примерно то же место.

— Ну чего? — спросила она повернувшись к нему, — Чего ещё ты хочешь?

Денису уже больше ничего не хотелось. Он уже знал, что сразу после оргазма уже ничего не интересно, картинки, на которые только что смотрел, или девчонки, о которых только что думал, кажутся глупыми, даже странно, что же только что в них находил? Правда, потом это проходит.

— Завтра, — сказал он, — Спать пора.

Таня пожала плечами.

— Ну завтра так завтра.

Она смотрела на него дружелюбно, и даже вроде как бы нежно. Денис тоже ощутил по отношению к ней какое-то именно дружеское чувство. Он улыбнулся ей, она радостно улыбнулась в ответ. Потом они вдруг оба засмеялись, непонятно над чем, может быть просто от радости. Им было легко и хорошо. Им только что было хорошо вместе, они с удовольствием были вместе, у них было хорошее настроение, чего же ещё?

— Слушай, — сказал вдруг Денис, переполненный весельем и благодушием, — фиг с ней, с клятвой, давай просто дружить, а?

Таня удивилась, но согласилась, улыбаясь.

— Только, — добавил Денис, чувствуя, что сказал лишнее, — Мы с тобой ещё…

Таня с готовностью кивнула.

— Я тебе нравлюсь? — спросила она.

Денис раньше ни за что не стал бы отвечать на такой вопрос, но сейчас он просто кивнул. Так здорово было чувствовать себя честным по отношению к девчонке, не лапать её тайком, не подглядывать, а честно… Он неожиданно для себя подошёл к Тане, чмокнул её в щёку, и хотел было отойти, но она удержала его, и тоже поцеловала, слегка нагнувшись.

— Приходи завтра тоже, — сказала она.

Денис кивнул. Счастливый, он выпрыгнул из окна, счастливый, добрался до кровати, и такой же счастливый, заснул.

9. Реанимация

"При транспортировке больного выполняются первичные реанимационные мероприятия"

Коровин, "Неотложная помощь"
Проснулся Денис от стука в дверь и Танькиного весёлого крика:

— Вставай, соня, на речку пора!

Денис мигом проснулся. Солнце било в окно, Бен, как обычно по утрам, бессмысленно торчал, и спать совсем не хотелось. Сколько же он спал? Он вспомнил, что было вчера и позавчера, вспомнил, что ждёт его на речке, и мгновенно вскочил.

— Сейчас! — закричал он и торопливо стал натягивать штаны.

— Я быстро, — бросил он Тане и побежал умываться. В бешеном темпе он почистил зубы, слопал два яйца, запил молоком, бросился к двери, вернулся, похлебал воды из ковша и выбежал из дома.

Девчонки стояли на дороге, Лена, как обычно, несколько в стороне, опять с травинкой, на Ирке была смешная красная кепочка с длинным козырьком, а Таня, как не странно, была в платье. Она была вроде даже не похожа на себя, она выглядела как-то взрослее и строже, вроде как даже и не Таня. У Дениса вновь появилось странное ощущение, будто всё, что было вчера, ему только показалось. И позавчера тоже. Неужели это чудо позволило ему делать такое с собой? Они направились к речке. Лена постоянно отбегала в сторону, рвала цветы на обочине, и была хороша с букетиком… А вот сейчас они придут на речку и она разденется… Ирка шла, беззаботно размахивая руками, а Таня была весела и спокойна. Нет, ну как же так ое могло всё-таки быть?

— Слушай, — сказала вдруг Ирка, — а что ты делаешь, если вдруг у тебя прямо на улице встанет?

Денис снова обомлел от Иркиной наглости. Он только пожал плечами. Танька хихикнула.

— Ну скажи! — приставала Ирка.

— Правда, интересно! — добавила Таня.

Ну вот ещё!

Таня хихикнула ещё раз, затем обогнала их, задрала себе платье, игриво оглянулась и помотала изящной попкой. Вот удивительно, Денис уже видел их всех и вовсе без платья, но почему-то, когда все одеты, даже просто внезапно обнажённые ноги вызывают очень сильное впечатление. Короче, Бен мгновенно напрягся, и идти стало неудобно. А Таня всё шла впереди с задранной юбкой, в беленьких трусиках, повиливая задом.

— А ты трусы сними, — посоветовала Ирка.

Таня оглянулась по сторонам, остановилась, и действительно стащила с себя трусы, запихав их в карман платья. Она отбежала вперёд, снова подняла подол до пояса, и несколько раз прокрутилась вокруг себя прямо на ходу, совершенно не потеряв при этом взрослого и строгого вида. Денис не выдержал, сунул руку в карман, и перевёл Бена на 12 часов.

— Ага! — сказала Ирка, которая, оказывается всё это время следила за ним.

Таня тут же остановилась и обернулась, бросив подол.

— Он его вертикально ставит! — объявила Ирка.

Денису эти шутки совсем не нравились, но и сказать было нечего.

Когда они подошли к речке, и Денис внимательно уставился на девчонок (будут они раздеваться?) Ирка вдруг сказала:

— Подождите, пусть ОН нас разденет!

Наступило недолгое молчание.

— А я сама могу, — сказла Лена, обиженно надув губки, но Ирка только цыкнула на неё, и Лена замолкла.

— Сейчас, — сказала Таня, — только трусы надену.

Денис удивился, зачем же их надевать, когда всё равно надо будет снимать? Но идея сама по себе классная, он же ещё никогда никого не раздевал, хотя часто представлял себе это в мечтах. несмотря на то, что никгода не получалось вообразить себе весь процесс полностью, с начала до конца. Девчонки стояли, выжидательно глядя на Дениса, а он не мог выбрать, с кого начать.

— Ну, — спросил он бодро, — кто первый?

— Давай меня, — сказала Ира и сделала шаг вперёд. Денис подошёл к ней, присел на корточки, и рассмотрел застёжку на шортах. Так, простая пуговица. Он расстегнул её (Ирка хихикнула), и потянул шорты вниз. Снимались они туго, бёдра у Ирки были что надо. Под шортами были трусики, и Денис также неуклюже снял и их, внимательно смотря на то, что открылось перед его глазами в двадцати сантиметрах от него. Он погладил обеими руками Иркины бёдра, и отсел подальше, посмотреть, что получилось. Он часто представлял себе девочек только в футболке, и без трусов. Это действительно было эротично, привлекало внимание к низу, и девчонка выглядела не то чтобы голой, а "без трусов"

>>152374
— Что, всё? — спросила Ирка удивлённо.

— Ага, — сказал Денис, — походи пока так.

Нереальность происходящего заставляла его постоянно опасаться, что вот, вдруг всё это возьмет и как-то рассеется, дыхание его было каким-то несвободным, как будто он только что бегал. Он повернулся к Тане. Она улы балась и переминалась с ноги на ногу. Денис зашёл ей за спину, быстро расстегнул пуговицы на спине, потом задумался и вдруг почувствовал, что Ирка обхватила его сзади за бока и расстёгивает ему штаны.

— Ты чего? — удивился он.

— Ну тебе же так неудобно, и всё равно ты будешь купаться, правда?

Денис одной рукой обнял Таню за талию (такая тоненькая!) а другую медленно, не торопясь положил ей на пишку. Ирка тем временем высвободила Бена и стала усердно водить по нему рукой взад-вперёд, прижавшись одновременно своим животом к голой Денискиной попе. Блаженное ощущение.

Денис присел на котрточки, Ирка не отпускала его, и он ощущал своим животом её елозящее предплечье. Он никогда не занимался Этим сидя на корточках, напротив, он обычно старался выпрямиться и напрячься, и непривычность ощущений удивил а его. Он взялся за подол Таниного платья, и, вставая (а Ирка всё трудилась), закинул его Тане на голову. Таня хихикнула. Денис дрожащими руками стянул с неё трусики до колен, и там и оставил, со словами:

— Постой пока так.

Таня хихикнула из-под платья ещё раз. Они развлекались и веселились, и Денис постепенно проникся этим настроением, хотя и не до конца. Он священнодействовал, он претворял в жизнь свою мечту, дикую до безумия, невозможную. Он часто представлял себе девочек в том положении, в котором сейчас находилась Таня, и ни разу они не оказывались в нём добровольно.

А вот и Леночка, тоненькая Леночка, Денис снял с неё трусы, погладил под платьем со всех сторон (Ирка всё трудилась), неуклюже стащил с неё платье через голову… и остановился посмотреть. Таня честно стояла с подолом на голове, Лена, покрасневшая смотрел а в сторону, старательно пытаясь сохранить безучастное выражение лица.

Денис повернулся к Ире, для чего ей пришлось бросить Бена (это было ужасно!). Ира тоже была хороша. Денис вертел головой, зажав Бена в кулак, Таня, Ира, Лена… Мастурбировать он стеснялся.

— Ладно, — сказала Ирка и стянула с себя футболку (Ах!), — купаться будем.

Таня тоже вылезла из платья, бросила трусы и вслед за Леной и Ирой полезла в воду. Денис остался один на берегу со спущенными штанами. Неудержимо хотелось трахаться. «Ладно», — подумал он — "подождём немного". Действительно, они ведь только пришли. Он разделся, плюхнулся в воду, сначала он смотрел на девчонок, но пока они плавали, из воды торчала только голова, и смотреть было особенно не на что. Вот они сейчас вылезут. Он вышел из воды и, удерживая беспокойное дыхание, лёг на спину. Эрекция утихла. Он закрыл глаза. Расслабиться не удавалось, он ловил звуки в ожидании того, что вот девчонки выйдут и улягутся животиками кверху… Еле дождался. Они вышли, обменялись репликами, устроились…

Денис открыл глаза. Ах, неудача. Таня с Ирой лежали попами вверх, это было красиво, и в другой ситуации Денис обрадовался бы и такому зрелищу, но он уже настроился… Лена лежала на спине. Денис подошёл и встал перед ней, рассаматривая. Тоненькая, гладенькая…

Лена открыла глаза, увидела, что Денис на неё смотрит, и поджав губы, перевернулась на живот. Вот блин! Денис сел рядом с ней, погладил по попке, Лена недовольно дёрнулась, но ничего не сказала, видимо вспомнив о наказе сестры. Денис просунул руку ей сзади между ног, и с восторгом нащупал девочкину пишку. То есть восторг был довольно условный, ничего толков ого он при таком давлении со сторон не нащупал… Он набрался смелости и сказал, стараясь говорить спокойно:

— Перевернись на спину.

Лена иронично хмыкнула и не двинулась.

— Давай-давай, делай, что говорят, — прикрикнула на неё Ирка, не поднимая головы. Лена недовольно перевернулась. На её тело налип песок, и это придавало ей прелести, но, как убедился Денис, мешало рукам ощущать кожу. Денис старательно, оглаживая Лену по в сем местам, стряхнул с неё песок, и Лене, кажется, это понравилось. Денис обнаружил, что Таня, положив голову набок смотрит на его манипуляции, но никак не стал реагировать. Ей же было интересно, вот пусть и смотрит. Денис стал гладить обеими руками Ленин у пишку, Лена беспокойно жевала маленькие губки, но молчала. Денис всё никак не решался.

— У нас как, — спросил он наконец хрипло, — договорённость сохраняется?

Наступило недолгое молчание, затем Ирка, так же не поворачиваясь, заявила со скрытой угрозой:

— Пусть только попробует не сохраниться.

Денис с удовольствием отметил, что при этих словах Лена покраснела. Он с некоторым облегчением, но и с некоторой опаской разложил Ленкины ножки в стороны, и взвалился на неё.

— Уй! — сказала Лена, когда он неудобно повернулся, чтобы просунуть под себя руку, а Ирка при этом звуке села на пятки и поправила волосы, глядя на Дениса. Денис так же, как и вчера с Таней, нащупал членом маленькую дырочку, меньше, чем у Тани, и с некоторым трудом… (Лена опять уйкнула) пропихнул! А-а-а-ах, замечательно!

Он просунул обе руки под её попку и начал… Посмотрев в сторону, он обнаружил, что и Ира и Таня смотрят на него, его это почему-то смущало, и он отвернулся. Потом подумал и повернулся обратно, они, правда, сидели, но всё равно были хороши.

Лена под ним постанывала и попискивала, не трогая его руками, коленки её подёргивались, когда он особенно глубоко проталкивал Бена. Можно, конечно, попытаться описать ощущения маленького тела в руках, но никак не описать чувство Бена в узенькой Лениной пишке. Он трахал замечательную маленькую Леночку, "мамину дочку", обстоятельно и стараясь не торопиться, хотя его тело не слушало доводов разума, что лучше бы всё прочувствовать. Да Денис и не думал больше об этом, он весь отдался процессу, подробному ощущению, как он ТРАХАЕТ ДЕВЧОНКУ!

Взглянув на Лену с Ирой, он увидел, что они занялись Этим, но не каждая с собой, а каждая с другой. И обе они смотрели со странным выраженим лиц на то, как он подминает под себя Лену. Денис в другое время непременно обдумал бы открывшуюся его глазами картину, но был занят. Весь он был на кончике Бена. Лена прямо визжала (негромко, правда, но протяжно) и двигала тазом, прямо пишкой навстречу Денису. И где это только они научились?

И вновь подступило щекочущее чувство в пояснице, и… Обычно, перед тем, как кончить, Денис ускорял движения, а сейчас это было недоступно. То есть, наверное, он мог, но при каждом движении так млел, что не мог регулировать скорость. Он всё собирался, собирался, собирался кончить, и… кончил! На этот раз он не смог сдержать стон а, и весь обмяк прямо на Лене. Она замерла, потом сказала: — Блин! — спихнула с себя Дениса и быстрыми сильными нервными движениями стала тереть себе пишку.

Денис ощутил нечто вроде чувства вины, хотя по большому счёту ему было всё равно. Лена запрокинула голову, вся напряглась своей тоненькой фигуркой, замерла, длинно выдохнула и расслабилась. Кончила, в общем. Денис с удивлением обнаружил, что девчонки смотрели на Лену с жадностью, и даже он мог прочесть на их лицах желание ТОГО ЖЕ!

Он улыбнулся Тане, она ответила ему, как-то напряжённо, с завистью, что ли… Ой как хорошо, порадовался Денис, что не занимался Этим вчера вечером. Этак он и Иру тоже… Чуть позже. Сейчас, разумеется, ему уже ничего не хотелось. Он просто был очень, очень доволен, и ощущал себя хозяином ситуации. Это ж надо! Они все ХОТЯТ! И он будет их ебать, ебать, ебать…

Он пошёл окунулся, разлёгся на песке, ему было хорошо. Девчонки в стороне о чём-то шептались, солнце светило сквозь закрытые веки, Денис повернулся на бок и, кажется, чуть-чуть поспал. Он открыл глаза, огляделся, с удовольствием обнаружил, что ничего не изменилось, и сел.

— Слушай, — скзала Ирка, — а сколько раз за день ты можешь кончить?

Всё-таки удивительно наглая девчонка. Так прямо, в лоб… Денис застеснялся.

>>152375
— Ну, — протянул он, — несколько раз. Может её тоже так же нагло спросить? — В зависимости от настроения, -

нашёлся он, — А ты скажи, как получилось, что вы все того…

— Что "того"? — удивилась Таня.

— Ну… не целки, — с усилием произнёс Денис.

— А… — Ирка растянулась на песке заложив руки за голову (Вот блин!).

Вступила Таня:

— А Ире в детстве при исследовании порвали. У неё даже справка есть.

— Ну да, — продолжила Ирка, — а потом я попробовала туда палец засунуть. Понравилось. Потом у матери книги нашла.

— А у неё мама — врач, как раз по этому делу, — пояснила Таня. Денис не понял, что такое "по этому делу", но в принципе ясно.

— Ну и… А когда приехала сюда пару лет назад, то оказалось, что Таня тоже любительница, только сверху.

— Это как сверху? — Денис уже совсем ничего не понимал.

— А вот так, — и Ирка потеребила пальцем свою пишку, как это делала Таня, когда Денис за ней подглядывал.

— А что, — удивился Денис, — можно и так и так?

— Ну да…

— Но по-разному немного получается, — добавила Таня.

Нет, Денис никогда этого не поймёт.

— И ещё грудь приятно, — мечтательно произнесла Таня.

— Ну вот, — перебила её Ирка, — ну я ей рассказала, и мы ей того… порвали. А потом Ленка нас засекла. И тоже причастилась.

— А вы когда-нибудь трахались? — Денис осмелел, но всё-таки произнёс "вы трахались" а не "вас трахали".

— Ну Ирка только, — быстро сказала Таня, а Ирка посмотрела на неё недовольно.

— А как это было? — Денис не мог сдержать возбуждения.

— Ну, — Ирка перевернулась на живот, — в прошлом году в пионерлагере (и что они все в лагере? Похоже, Денис в своих лагерях что-то упускал…). Уже последний день смены, всех увозят, автобусов только два. То есть малышей увезли, привезли других, ждать долго, пошли мы с девчонками искупаться, а купальники уже в чемоданах…

Она помолчала.

— Ну, короче, купались мы, купались, потом девчонки ушли, а я что-то задержалась. Выхожу на берег, а платья нет. И трусов нет. Ничего нет. Стою голая, как дура, и идти не могу, и делать что не знаю… Думаю, может девчонки пошутили… И вдруг из кустов голос: "Хочешь обратно платье получить?". Ну, я руками прикрылась, киваю, а из кустов выходят два парня, ну, может, на два года старше. Чем я тогда была. Ну, я соображаю, что они всё это время в кустах сидели. А кусты от речки — вот как отсюда до того дерева (то есть метра четыре).

Ирка вздохнула. У Дениса Бен уже торчал.

— А много вас было? — Да человек семь-восемь.

Вот это да! Сидеть и смотреть прямо рядом на восемь голых девчонок! Вот здорово! Денис вперился в Ирку. И она там прямо так ходила и валялась. Он словно забыл, что она и сейчас лежит голышом на глазах у него, парня.

— И вот выходят они и говорят, мы, говорят, тебе всё отдадим, только ты нас немножко развлечёшь. А я ещё не понимаю, говорю "а как?". "А, — говорят, — посмотрим, пощупаем, и посуём тебе кое-что кое куда. Всего-то дел на полчаса." Видно, что им тоже не по себе, но одежда-то у них… Ну, я, в общем, к тому времени чего только себе не совала, не страшно, думаю. Заставили они меня голышом покрутиться, полапали, а потом и выебли каждый по разу. Вертели, как обезьяну.

Денис снова поёжился от матерного слова в устах девчонки, но на сей раз это его даже возбудило. Это здорово. Это классно. Это они вот эту самую Ирку, прямо в вот эту самую дырочку. Денис прямо весь иззавидовался. Вот так вот трахнуть, и уйти. Ой, как ему захотелось сделать с ней то же самое. Как они. И вертеть её как обезьяну. А она чтобы всё терпела, чтобы одежду вернуть.

— А ты не пожаловалась?

— Да ты что? Чтобы меня же потом и опозорили? Да я их и не знала. Может, это вообще местные были.

— А Ленка?

— Что Ленка?

— А она когда-нибудь…

— Ха-ха! Знаешь, какая она стеснительная! Ветром на улице юбку задерёт — уже трагедия!

Денис удивился. Это после всего-то стеснительная?

— А как же… — начал он тупо и задумался.

— Как она тебе дала? — насмешливо спросила Ирка, — да она прямо вся обкончалась, когда ты приехал, у окна стояла и кончала!

Вот оно как… Денису это польстило, но и смутился он… Нужно ли ему теперь как-то по-другому себя вести с ней? Он краем глаза взглянул на Лену, и увидел, что она вся красная как помидор. Надо же… Ирка то-вроде совершенно бесстыдная…

— А тебе, — спросил он, — не стыдно было, когда они тебя?…

— Ещё как стыдно! А что сделаешь?.. Самому-то, когда пытали, не стыдно было?

Денис смутился.

— А тебе, когда пытали?

Ирка посмотрела на него испытующе.

— А ты не видел? Я ещё думала, не послать ли всё это…

У Дениса по груди пробежал холодок, это значит, он мог запросто лишиться всех своих недавних удач! И это значит, что пока он нагло лапал Ирку, она стояла и стеснялась… Ух!

— Сегодня-то играть будем? — спросила Ирка.

— Лень, — ответила Таня.

— А что будем делать?

Денис подумал, а что, действительно делать? Тут присутствуют три голые девчонки, их надо трахать, главное, хочется… Он посмотрел на Ирку. Вот её. Гладенькая, беленькая, голенькая, так и просится…

— Можно поиграть в оживление мертвеца, — сказала Таня.

Надо же, запомнила, красивая! Ну уж Денис её пооживляет… Правда, как-то странно, суть-то была в том, чтобы постепенно залезать девчонке в трусы, до тех пор пока стыд не пересилит (а может и не пересилить) желание выиграть. А тут они все без трусов уже… А впрочем…

— А что за игра? — спросила Ира.

Таня довольно толково объяснила.

— Только, — добавил Денис, — нельзя делать больно и щекотать руками. Труп имеет право говорить, если ему что-то не так, на ногу там наступили или что, и переложить поудобнее руки, если это не мешает врачу.

— А кто будет первым трупом? — спросила Ирка.

Постановили собрать четыре камешка в кепку, три белых и один чёрный, и кто вытянет чёрныё, тот и будет мертвецом. Денису очень хотелось, чтобы это была Ира, он надеялся, был почти уверен, что трахнет её во вре мя игры, только как это подстроить? Он нашёл один лишний белый камень, незаметно бросил в кепку, а чёрный зажал сквозь ткань рукой. Лена и Таня вытянули, естественно, по белому. Затем Денис быстро, во избежание возражений, сунул руку в кепку сам, и вытащил, естественно, белый камень и одновременно поменял местами оставшиеся. Перевернув кепку, он демонстративно вытряхнул черный камушек на песок и посмотрел на Иру.

Деланно вздохнув, она спросила:

— Ну как ложиться-то?

Денис хотел сказать "на спину", но поправился:

— Как трупы лежат.

Он почему-то смотрел на голых девчонок почти спокойно, хотя и с удовольствием, Бен едва поднимал голову, но при мысли о том, что вот сейчас он будет «оживлять» голую Ирку, ему вновь захотелось трахаться, а Бен несколько обеспокоился. Ирка улеглась действительно как труп, с прямыми вытянутыми ногами, руки вдоль тела, и закрыла глаза.

Денис присел на песок рядом с ней, а девчонки сели с другой стороны. Он оглядел её всю с ног до головы, с торчащими грудками, нежными и трогательными. Денис потрогал. Он уже забыл, какова Иркина грудь на ощупь, она оказалась твёрже, чем ему помнилось, а соски были мягче. Он провёл несколько раз пальцем вокруг сосков и с удивлением почувствовал, что они становятся тверже, как-то съёживаются прямо под его пальцами, он понял, что ему вовсе не казалось, когда он на чердаке держал Таню за грудь. Это было что-то вроде эрекции, хотя он не знал, как это такое может быть.

Он погладил Иру по животу, по бёдрам, по пишке, лицо её расслабилось, появилось отсутствующее выражение, которое он уже видел, когда Ирка стояла у столба. Дыхание участилось, пальцы сжались в кулачки… Она ждала, когда Денис схвтит её за пишку, и будет… Чёрт его знает, как это назвать. Пусть так и будет «Это». Ясно было, что смысл должен быть тот же, что и у разбойничьей пытки, только она (Ирка) должна сама позаботиться, чтобы не шевелиться. Денис делал вид, поглаживая Ирку по животику и слегка проводя по пишке, что вот сейчас он Это сделает, но не делал. Ирке уже было невтерпёж, и когда Денис провёл обеими руками по нежной Иркиной груди и по твёрдым соскам, Таня неожиданно взяла и слегка ткнула пальцем ирке прямо Туда!

>>152376
Ирка от неожиданности задохнулась, а Таня, спокойно и озорно усмехаясь, убрала руку. Ленка смотрела на всё это так же озорно и вдобавок любопытно. Через некоторое время Таня опять потрогала Ирку Там, и опять с тем же эффектом, Денис тоже стал так делать, заражаясь Иркиным настроением, но постепенно эта процедура потеряла эффективность. Тогда Таня, а вслед за ней и Денис стали те реть Ирку между пишкиными губами, а Ленка пощипывала и поглаживала Иркины соски. Та заводилась всё больше и больше, но мужественно не двигалась, хотя временеами по её телу проходила дрожь.

Денис наконец сообразил, что между ног у девчонок увлажняется от возбуждения. Таня опять, так же как тогда, у столба, просунула палец, а потом сразу два Ирке в пишку, Денис мог рассмотреть это в подробностях. Выглядело это, конечно, странно, но Денис уже приобрёл некоторый опыт. Он отвёл Танину руку, и просунул (со второй попытки) свой палец. Внутри было тепло, влажно, и неожиданно тесно. И как, интересно, туда должен пролезать Денисов Бен? Интересно было бы попробовать пальцем Таню или Лену. Денис решился. Он взял одну Иркину ногу за колено, и отвёл её далеко в сторону. Затем другую. Таня смотрела на него испытующе. Ирка лежала закрыв глаза, с далеко раздвинутыми ногами и тяжело дышала. Денис мотрел на неё. Иркиной пишки в этом ракурсе он ещё не видел. Бен его больше не мог, однако, ждать. Денис страшно боялся, что вдруг Ирка не захочет, и встанет, и скажет что, мол, фиг…

Он не стал на неё ложиться, а опираясь на руку, встал на колени между Иркиными ногами, и, уже зная, где у Ирки дырочка (Ирка-дырка!), почти сразу пропихнул Бенову голову внутрь. Ура! Ирка не протестовала, она протяжно вдохнула и явно затащилась. А уж что было с Денисом! Он так же, как делал с Таней, взял Ирку за попу, она была побольше и помягче, и, если честно, поприятнее на ощупь, пишка внутри оказалась всё же не такой тугой, как у Лены, но как-то более… ощутительной, что ли. Если бы он сегодня трахал Ирку первой, то кончил бы сразу. Каждое движение вызывало такой прилив чувств, что Денис даже не пытался представлять себе, как собирался, что трахает её в обмен на одежду. Он бы её ещё покрутил, "как обезьяну", да только не знал, как это делается, и несколько позиций сношения были известны ему только теоретически.

— Только кончать в меня нельзя! — сказала вдруг Ирка.

Денис от неожиданности остановился, а Бен мгновенно стал поникать.

— Это как?

— Ну нельзя! — сказала Ирка совершенно трезвым голосом.

— А куда?

— Ну вон Ленка. Как почувствуешь, что собираешься, так сразу вылезай и в неё. Сможешь?

Ещё бы. Успевает же он подставить что-нибудь под Бен всякий раз, когда занимается Этим в комнате, а то всё давно было бы в пятнах.

— Не беспокойся, всё сделаю. Если хочешь, даже заранее вылезу.

А это уже хорошая идея. Сначала потрахать одну, а потом тут же другую. Бен снова затвердел, Ирка успокоилась (успокоилась! хе-хе…), и Денис продолжил. Необходимость следить за своим состоянием несколько обламывала кайф, но предвкушение, как он сначала б удет трахать Ирку, а потом сразу же её младшую сестру, вполне компенсировало это неудобство. Тело у Ирки было, конечно, замечательным. Все ощущения от него были очень… женственными. И грудь её, и живот, и всё то, за что Денис хватался руками, и дыхание, и прикосновение щеки…

Денис уже забыл, что он играет в игру. Ирка, похоже, забыла тоже, по тому что в какой-то момент раздвинула колени ещё шире, и стала удивительно приятно для Дениса двигать тазом вверх-вниз, подставляя ему свою дырочку, мышцы на попе при этом напрягались, и было здорово, точнее было бы здорово, если бы Таня с Леной одновременно не закричали:

— Ожила! Ожила!

Денис не сразу понял, что это значило. Дейтвительно, если покойник ожил, то отпадает всякая необходимость в "реанимационных мероприятиях". Ага, то есть, если ожил, значит кончить тебе не дадут! Отличная игра! Только что ему-то делать, он же не проиграл, а ему-то кончить тоже… ой… надо. Он с сожалением вынул Бена из Ирки и сел на пятки. Он-то в чём виноват?

— Ой, чёрт! — с досадой сказала Ирка, тоже садясь и зажимая ладони коленями.

"Ой, чёрт!" — подумал Денис. Ах да, Лена, сообразил он наконец. Лена, видимо, тоже сообразила, потому что смотрела на него с испугом (да чего она боится-то?) и… как это назвать… "Ой, зачем я это сказала!..". Что-то вроде этого. Денису, впрочем, было не до психологии. Он чуть ли не в броске завалил Ленку на песок, и с облегчением всадил по самые яйца.

— Ой-ой-ой, осторожнее! — запищала она, но тут же покорно раздвинула бёдра и даже положила маленькие ладошки ему на плечи. Девчоночья попка по сравнению с женственной задницей сестры пробудили в Денисе воспоминания о "маминых дочках", попадавшихся ему в транспорте, это раззадорило его, он бешено насаживал тоненькое гибкое тельце на горячего Бена, так что Ленкина голова и колени тряслись в такт его движениям.

— Эй, прекрати, так нечестно! — услышал он Танькин крик за спиной. Денис повернул голову, и увидел, что Ирка держится рукой за пишку, пытаясь кончить "от руки", а Таня тащит её за локоть. Ну да, ну да… Красивые они обе, чёрт возьми…

Ирка, поняв, что кончить ей не удастся, с весёлой угрозой пообещала Тане:

— Ну, ты у меня оживёшь… Я тебе припомню.

От неудобного поворота Бен выскочил из Лены и ткнулся головой прямо в песок. Денмс взвыл. Девчонки повернулись к нему. Он попытался счистить налипший песок пальцами, но отказался от этого занятия после первой же попытки. Ужасное ощущение! Он сбегал окунул Бен в речку, а когда вернулся, Лена уже лежала опять на животе, Ирка стояла рядом с ней и что-то объясняла. Денис остановился в растерянности.

— Ничего ничего, — сказала Ирка, — попробуй с этой стороны.

Денис соображал плохо.

— В зад, что ли?

— Да нет, туда же, так тоже можно. Денис подумал, что она, верно, что-то путает, он знал как «раком», а так… Он посмотрел на поникший Бен. От холодной воды и растерянности он совсем потерял тонус. О трахе в таком состоянии не могло быть и речи. Слава богу, Таня поняла его состояние. Она просто подошла и потёрлась своей замечательной грудью и пишкой о его бок. Н-да… С помощью направляющей Иркиной руки Денис вновь воссоединился с поохивающей Леной, и…

Это было уже какое-то новое ощущение. Попка, упирающаяся в живот, необыкновенно возбу ждала. Денис мог видеть Ленкин профиль со сладко прикрытыми глазами. Это тоже было необычно, и, признаться, красиво. Положив голову на бок, Денис обнаружил прямо перед собой сидящую на пятках Таню с раздвинутыми коленями, и, в довершение всего, когда он засунул руки под Лену, они упёрлись уже, разумеется, не в попу, а прямо в пишку!

Денис засовывал свой Бен гораздо… в данном случае выше, так что то место, которое он любил лапать, оставалось в распоряжении его ладоней. А прижимать девочку к себе за пишку, имея в Бене такие удивительные ощущения, и чувствовать соответствие между движением пишки и ощущением Бена… Здорово. Он и лапал, и трахал, а когда догадывался открыть глаза, то и смотрел. Не надо уж говорить, как может быть приятна в объятиях влюблённ ая школьница, да ещё такая миленькая, как Лена. Денис знал, как. Да…

Ну, что описывать "трение слизистых оболочек" (Ст. Лем), трахал Денис попискивающую Леночку с удовольствием, с наслаждением, с усердием, и кончил, прижавшись, и отвалился, и отдышался, и пошёл в воду, и остудился, и вылез обратно, и разлёгся, довольный…