Прилетел я в США. Думаю, надо убежище получать - возвращаться-то неохота. Но как получить-то? Прикинусь-ка, думаю, геем. Как раз травят их нынче на родине-то.

Иду, значит в центр, где геям убежище выдают. А там уже очередь, и все русские. Видно, что убежище пришли просить; взгляд потупили, думают каждый о своём. Кто-то к соседям присматривается на всякий случай.

Вот наконец подходит и моя очередь. Захожу я в кабинет - большой, светлый, деловито-бюрократический. Сидит там несколько чиновников в костюмах за столами, а один рукой меня подзывает.
Подхожу. Сажусь. Документы достал, подал, как положено.

Тот на меня смотрит. Мужик лет сорока, серьезный, подтянутый, с проседью. Смотрит на меня, потом на документы. Потом в зеркало и галстук поправляет. Потом снова на документы смотрит и снова на меня.

- Что же ты, - говорит, прищурившись, - гей?
По-нашему спрашивает. Я аж остолбенел, ничего сказать не могу.
- Что молчишь? Гей или нет?
- ...гей, - выдавливаю я. В кабинете уже все и работать перестали, на нас смотрят. - А что же вы...
- Русский, русский, - отмахивается мужик. Смотрю, а на бейджике и впрямь Semen написано - это Семён, значит.

Посмотрел он еще раз в документы и говорит:
- Сдаётся мне, что ты, друг мой, никакой не гей, - и глядит на меня с прищуром.
- Да как же не гей, - оправдываюсь я, - вовсе даже и гей, никак мне в Россию нельзя. Войдите в положение, все-таки земляк...
- Цыц! - прикрикнул Семён. - Тут тебе не Россия! Ты эти кумовские замашки-то бросай! А всё же убежища тебе предоставить никак не могу. Вот если бы ты статьи принёс, что тебя притесняют, или фотографии какие, или еще что, а так...
- Ну может, можно что-нибудь сделать, - взмолился я. При мысли о возвращении в Мухосранск по всему телу прошли мурашки.
- Ну не знаю... - покачал головой Семён. - Разве что экспертизу провести. Может, ты и правда гей. Не про всех же в газетах пишут.
- Вот именно, - обрадовался я, прикидывая в уме, что это может быть за экспертиза и как бы похитрее её пройти. - Давайте сделаем экспертизу, это без проблем.

Семён посмотрел на часы и поднялся с места. Выйдя из-за стола, он пошёл к двери, и я двинулся за ним. К моему удивлению, он не вышел из двери, а повернул на ней щеколду и развернулся, почти столкнувшись со мной.
- Осторожнее, - поморщился Семён. - Куда вскочил-то? Иди садись.
Не очень понимая, что происходит, я снова сел на место.
Под пристальными взглядами сотрудников Семён подошёл ко мне почти вплотную. Он оказался довольно высоким, и сидя на стуле, я был ему едва по пояс. "Сибиряк, наверное", - подумал я.

Не торопясь, Семён снял с себя пиджак и свернув, положил на стол. Затем он начал расстегивать ремень, и тут я с ужасом начал понимать, какая экспертиза мне предстоит.
- Н-н-но позвольте, - залепетал я. - Это что же...
- От экспертизы, значит, отказываемся? - Его рука замерла на ширинке. Тяжелый взгляд не оставлял мне пути к бегству.
- Нет, - обреченно прошептал я.

Спустив штаны и белоснежные трусы, он извлек крупный вяловатый член и приблизил его к моему лицу, уперев руки в бока.
- Ну? Будешь сосать? - спросил Семён, подбоченясь.
Я закрыл глаза и на ощупь взял член рукой. Он был неожиданно горячим. Я весь сжался от страха и напряжения, но ничего страшного не произошло. Скрепя сердце, я решительно приблизил к нему лицо и положил член в рот. Терять было нечего.

- Вот это дело, - одобрительно закряхтел Семён, двигаясь в такт движениям моей головы. - Давай, давай.
Член в моём рту быстро набух и помещался уже с трудом. Взяв меня за волосы, Семён насаживал меня до самого горла, и несколько раз мне приходилось с кашлем вырываться из его рук - только чтобы снова продолжить начатое.
Наконец, задрожав, он кончил, прижав моё лицо к животу. Сперма оказалась горькой и липкой, но пришлось проглотить её, чтобы наконец вырваться из лап Семёна. Недавно бритая мошонка исколола мне весь подбородок, и теперь он ужасно чесался.

Отдышавшись, я дал себе слово как можно скорее забыть об этом инциденте. В конце концов, один раз отсосать за жизнь в США и пособие - не такая уж большая цена, утешал себя я. На столе обнаружилась пачка салфеток, и мне удалось кое-как привести себя в порядок.

Семён прошёл за стол и сел, тут же начав что-то печатать на компьютере. Через некоторое время он наконец перевел взгляд на меня.
- Ну что, молодой человек, - буднично начал он, - в предоставлении убежища вам решено отказать.
Внутри у меня всё оборвалось.
- Как - отказать? - непонимающе залепетал я. - Но я же только что...
- Да, да, - отмахнулся Семён. - Да только вот делал ты это в первый раз. Ты что думаешь, первый тут? Я вашего брата наизусть знаю, - он щёлкнул по клавиатуре и из принтера вылезла полоса бумаги. - Вот смотри, - протянул он мне лист.

Это оказалась анкета какой-то стандартной формы "теста на соответствие стандартам", одобренным союзом ЛГБТ и Конгрессом. В графах стояли баллы, полученные мной во время испытания: по десятибальной шкале за чувственность мне дали два, за эффективность - пять, ноль за работу руками и один за работу языком... однако я получил целых десять баллов за то, что догадался проглотить в конце. Я мысленно похвалил себя, но тут же чертыхнулся, когда посмотрел в низ страницы: до проходной отметки мне оставалось совсем чуть-чуть.

- Но может быть, можно что-то сделать? - взмолился я. - Всего пары баллов не хватило!
- Ну не знаю, - засомневался Семён. - Разве что повторная экспертиза, но...
- Давайте, - решительно кивнул я. Теперь я знал, что нужно для прохождения теста, и был уверен в своих силах. Всё равно никто не узнает, так что какая разница - один раз или два?
- Ну ладно, - с сомнением произнес Семён. - Но учти, повторная экспертиза усложненная, не все проходят.
- Всё равно, - я был всерьёз настроен выйти отсюда с видом на жительство. Хотя вдруг слова чиновника показались мне подозрительными.
- А что именно вы име-
- Вставай, - перебил меня Семён. Он окончательно снял штаны и теперь доставал что-то из ящика стола. Послышался шум отодвигаемых стульев - это вставали с мест коллеги Семёна, двигаясь к нам.
Вот оно что, подумал я. Ну что же, русскую волю вам не победить, чертовы гейропейцы! С этими мыслями я снял штаны.
Следующие четыре часа были для меня достаточно тяжелыми. Мысли отделаться несколькими минетами растаяли сразу же, как только по моим ягодицам разлился холодный гель смазки. По-настоящему больно было лишь первые полчаса; затем мне удалось забыться мыслями о прекрасном будущем.

Когда сотрудники наконец выдохлись, я был в изнеможении. Осторожно прикоснувшись рукой к пылающему заду, я с ужасом осознал масштабы бедствия. Кое-как подтеревшись остатком салфеток и дрожащими руками натянув штаны, я присел на кресло - только чтобы подскочить, взвыв от боли.
- Добро, - ухмыльнулся Семён. - Укатали мы тебя, а?
Я смог лишь что-то промычать в ответ. Он понимающе хмыкнул и протянул мне мои документы.
Я взгляну на паспорт, чтобы рассмотреть визу, но с удивлением не обнаружил там ничего нового.

- А... а когда приходить за документами? - робко протянул я.
- Никогда, - отрезал Семён. - Комиссия рассмотрела вашу просьбу и в предоставлении убежища вам решено отказать, - принтер уже распечатывал решение об отказе. Стук игольчатой матрицы звучал для меня молотком, забивающим гвозди в гроб моего будущего.
-НО Я ЖЕ ГЕЙ! - истерически закричал я, чувствуя пульсирующий в крови адреналин. - Вы же тут меня целый день тестировали, что вам ещё нужно?

Семён подождал, пока я успокоюсь, и холодно произнес:
- Молодой человек. У нас есть определенные стандарты и инструкции. Согласно регламенту и результатам тестирования в категорию лиц, подлежащих предоставлению убежища, вы не входите. К тому же... - он смерил меня долгим взглядом.
- Ну какой же вы гей. Вы просто пидор, - его губы скривились в презрительной усмешке.

Немного помолчав, он отвернулся к компьютеру и буркнул:
- Вам предписывается покинуть территорию США в течение десяти дней. Хорошего дня.

Я вышел из кабинета, испытывая горечь и обиду. В коридоре собралась приличная очередь из претендентов, кто-то читал газету с заголовком "Новый указ Путина предписывает отдавать первенцев на пожизненную службу". Еле передвигая ноги, отзывающиеся болью в тазу при каждом шаге, я двинулся к выходу из здания.
- Следующий, - раздалось за спиной.

>>298076
Тут недавно в политаче один анон рассказывал о получении грантов и их распиле. Сохранил одну из кулстори.
Мы ведь не только пилили бюджет, но и людям помогали оформить убежище. На самом деле, это очень сложная задача, чтобы человек реально не сидел в лагере полтора года и его не выперли обратно. Разберём классику. Петух тема ЛГТБ или травимый государством оппозиционер.
Человек заплатил нам деньги и мы начинаем работу. На примере оппозиции, но по теме педиков почти то же со спецификой. Внедряем в тусовку человека. Фоточки-фоточки, активная деятельность. Засираем информ-поле интернета, в том числе англоязычного, его именем. Просто новости, где он проскакивает, статейки, где есть упоминание о нём. Поиск запомнит всё.
Этап 2 - активная деятельность. нарываемся на проблемы и одновременно пишем разоблачающую статью в газету и сеть о коррумпированном чиновнике. Но без фактов и перегибов, так, кукареки, чтобы реальных проблем не иметь. Вы знали, что если прийти на митинг в вызывающей одежде и с наглой мордой, то 80% тебя повяжут в автозак? Делаем. Во время повязки корчим муки боли и лицо овечки. Фотки-фотки. Статьи и новости следом.
Этап -3 - противодействие. Теперь жертва режима должна стать жертвой. Есть люди, которые могут побить так, что всё будет в крови и синяках, но реально ничего страшного для здоровья. Это чтобы наверняка. Но не все соглашались на такой хардкор. В выписке от врача список повреждений будет просто огромен.
Подключаем ментов, которые и не в теме. Что имеем? Нападение, судя по всему политическое, кто неизвестно, прошёл день. Дело явный висяк и они не найдёт никого 99.99%. Что это значит? Менты бездействуют. Можно повторить.
Расклеиваем в подъезде листовки, мажем дверь говном и прочее. Заявление в ментовку. Дело опять висяк. Опять полиция покрывает преступников!
Вообще, ещё много чего есть. Но это основа. Едем в нужную страну с красивым массивом документов. Практически всегда даётся убежище. Услуга стоила несколько десятков тысяч долларов. Для особенно активных можно потом даже основать фонд «Свободная/Толерантная/Терпимая Россиия» и получать гранты, чтобы на хлеб хватало.
Вот так и работали.