Сегодня начиналась вторая неделя моего пребывания в лагере, а я так и не нашел ответов. Тем не менее, в моем воспаленном разуме кишели склизкие отголоски отвратительных мыслей, подобных червям, поедающим плоть маленькой девочки. Хм… Маленькой девочки? К чему бы это? Этот чертов лагерь с кучей доступных тянок, которые добры ко мне и обращают на меня внимание, хотя в реальной жизни даже не заметили моего существования, определенно мне надоедает. Он просто сводит меня с ума.
Сквозь пелену осознанного сна, я почувствовал приближение утра – огромный радиоактивный солнечный диск пронзал своими лучами плеву моих глаз. Ебаный графоман, блядь. Совсем скоро Ольга Дмитриевна насует мне мешков с сахаром за щеку, если я опять опоздаю на линейку. Если проснусь пораньше, то смогу полюбоваться на подтянутую попочку Слави, нашей лагерной красавицы-комсомолки, хотя зачем мне это? Я лучше ответы в столовой поищу.
Я нехотя открыл глаза. В комнате уже никого не было, хотя проснулся я определенно раньше. Внезапно воспоминания прошлого дня нахлынули на меня – Ольга Дмитриевна и не возвращалась – на седьмой день она с вожатыми других групп устроили культурную встречу коммунистического звена, прихватив водку из медпункта. Славя тоже туда отправилась, как самая примерная пионерка. Это значит, что до обеда я никого из старшего звена не встречу. Ммм…. Столовая….
Осмотревшись в комнате, я заметил пачку советских презервативов Беломор-Ёлочка. Ничего особо подозрительного – самые обычные советские презервативы, прямо как из энциклопедии СССР.
-Найти бюстгальтер Ольги Дмитриевны
Нахуй мне сдались гандоны, если в них нет ответов!? Если я залезу в ящик с личными вещами вожатой, то определенно найду кровавые документы безумных ученых-магов, которые заперли меня в этом ужасном месте, окруженном кучей милых тяночек.
Отперев ящик ключом, который я предусмотрительно спрятал у себя в анусе еще во второй день, я обнажил содержимое личных вещей Олечки. Среди них лежал невообразимо странный предмет, состоящий из двух совмещенных полуокружностей. Что это? Это ответы?
Пару минут я простоял в ступоре, ничего удивительного – я же даун-аутист. Так это же лифчик! Охуеть!! Я сжал в руках этот пышущий сисечками молоденькой вожатой предмет и стремительно поднес к своему лицу. Невероятный запах женского тела ударил мне в мозг – я сразу вспомнил свою мать. Запах был сладостным отголоском моего детства. Кровь стремительно начала приливать к моему пенису. Каждое воспоминание из детства, каждое живое изображение лица моей матери все сильнее стимулировало мой пенис. Тем не менее, я не забывал и о Ольге Дмитриевне. Ее огромные и упругие сисечки надолго останутся в моем разуме.
Я надел на себя лифчик и сел на ее кровать, уткнувшись носом в ее подушку. Я начал представлять, как трогаю ее сисечки, целую ее набухшие от напряжения соски. О да, ее соски такие большие и выпуклые, кожа на них очень была чрезвычайно приятна на ощупь. Я не вижу ее лица, но членом чествую, что ей приятно, она томно постанывает… Я медленно переношусь в ее тело, начинаю ощущать эти великолепные груди, которые невероятно красивы. На что это? Мой клитор начинает расти, даря мне невероятное удовольствие. Он увеличивается, превращаясь в огромный сочный член. Мои прекрасные женские руки охватывают его ствол и начинают движение. В танце онанизма, я чествую безграничное тепло повсюду – на лице, на бедрах, на животе. Что-то невероятное начинает подниматься внутри моего новоприобретенного женского тела, о да, это оно. Я скоро….
-- ХУЛЕ ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ПИДОР, БЛЯТЬ, ОБОСРАЛСЯ, СУКА!!!
Мои возлежания прервал женский голос. На пороге стояла Алиска и Лена, которые несли Олечку в отключке. Резкий запах говна ударил мен в нос – во время дрочки я, зачем-то, обмазался своим говном. По привычке, наверное.
-Продолжать обмазываться говном и дрочить, бегая по комнате.
-- Вам меня не остановить, сучки!
Я даже не на секунду не замедлил ритм своей дрочки. Сделав усилие на собой, я встал и, не сбавляя темпа, прыгнул в сторону девочек, которые еще не оправились от шока. С силой сократи свой сфинктер, я выдавил тугую струю жидкого говна в лицо Алисе, задев Лену брызгами поноса.
--ИииииХА!
Подобно ковбою, проорал я.
Несколько секунд девочки продолжали стоять в ступоре. Первой отмерла Лена.
--Я больше не яндере, пошли все нахуй с этим ебаным сценарием.
С этими словами Леночка скинула с себя вожатую и пошла в сторону умывальников.
Алиса продолжала стоять на месте, а говно потихоньку стекало с ее лица. Через некоторое время ее щеки загорелись кроваво-красным румянцем. Она осторожно дотронулась до своего измазанного говном лица, зачерпнула рукой и обнюхала ее. Недоумение просто застыло ледяной маской на ее физиономии. Полную руку говна она почему-то обтерла о бесчувственное лицо Ольги Дмитриевны.
--Этого не было в сценарии…
--Ну…. Раз такое дело… Можно и поебаться…
Сказала Алиска, немного очухавшись от шока. Она стремительно развязала узел на своей рубашке, обнажив не столь внушительные, но довольно няшные молодые сисечки…