Просторную комнату, - нечто среднее между рабочим кабинетом и гостиной, - освещал бледный свет двух мониторов и телевизора. Часы отмерили три утра. В окно крупными каплями барабанил дождь, откуда-то из-за города доносились раскаты грома.

Он очнулся в своём компьютерном кресле. Свет дисплеев больно резал глаза. По телевизору шёл какой-то американский боевик, в кадре мелькали лица голливудских звёзд; картинка синими тенями ложилась на стены комнаты.
Голова ныла так, будто по ней строем прошлась рота солдат, лица он не чувствовал вовсе. Беспамятство сна отступало, он медленно возвращался в реальность. Полупустая бутылка «Джеймесона» стояла на столе, рядом с ней лежала открытая пачка диазепама. Куда же запропастился стакан? Он немного наклонился вбок и извлёк из-под кресла тяжелый гранёный тумблер. На благородном богемском стекле красовался новенький скол и алое пятнышко крови, - видимо выронил его, когда отрубался. Печально, но за последние полгода с ним это случалось пугающе часто.
Он угрюмо хмыкнул и потянулся к бутылке. Там ещё оставалось достаточно лекарства, чтобы привести себя в порядок, прогнать ночных демонов и снова забыться на какое-то время в наркотическом сне. Отмерив с эталонной точностью 100 грамм эликсира, он закинул в рот 2 таблетки и отправил виски следом.
Ирландский самогон приятным теплом расползался по телу. Головная боль медленно отступала, а дождь уже не так сильно отдавал своей дробью в затылке... Он откинулся в кресле и снова закрыл глаза.
— Полегчало? - раздался хрипловатый бас из противоположного угла комнаты, где в темноте стояло глубокое резное кресло.
Хозяин дома вздрогнул, но взял себя в руки и ответил:
— Нет, не сильно. Нужно хотя бы полчаса, прежде чем таблетки подействуют. Так ты все ещё здесь? А я так надеялся, что ты мне приснился, скотина.
— Как видишь, это был не сон. Я все ещё здесь, и если дальше будешь хамить, то только я здесь и останусь, — в голосе прозвучали стальные нотки, а в руке у гостя сверкнул пистолет Макарова.
Голос замолчал, наступила пауза.
— То есть вискарь, нужно время чтоб подействовало твоё пойло. Ты это хотел сказать? Тебе надо завязывать с выпивкой, иначе печень не выдержит… Как твоё лицо, кстати?
Хозяин со страданием ощупал рассеченную бровь и разбитый нос, — с возвращением к реальности они начали крепко саднить. Лицо горело, висок и правая щека налились тупой болью.
— Кажется, ты нос мне сломал.
— Ну-ну, не делай поспешных выводов. Вероятно, всего лишь разбил. Тебе просто не ломали нос никогда, откуда тебе знать? Обычно со сломанным носом тяжело дышать. Ты вон дышишь спокойно и говоришь нормально, так что не придумывай. К слову, мы не закончили, вчера ты решил сбежать от нашей беседы и отключился. Напомни, на чем мы остановились?
— На том, что ты сволочь, и места тебе на этом свете нет.
— Ты чересчур агрессивен, а ведь я тебе не чужой человек. Можно сказать, что мы почти братья. Наверно, ты просто ещё не проснулся.
— Угу, а пистолет тебе зачем? Что это за братское поведение такое? Приперся без приглашения, воспользовался гостеприимством, дождался пока я нагружусь, начал нести какую-то околесицу про Двач, тред и Мэдди, а потом лупцевать меня своей железкой по лицу. Отличные родственники нынче пошли, нечего сказать.
— О, к тебе вернулись память и сарказм? Сам виноват, ты несерьезно отнесся к нашей беседе, и я был вынужден принять меры.
— Не вернулась, все как в тумане... Стоп. А как я вообще впустил тебя в дом? Да и откуда у тебя мой адрес? Как ты меня нашёл?
Чужак загадочно улыбнулся и хмыкнул.
— Это всё не существенно. Но что ты вообще помнишь обо мне?
— Ну, в треде сидим вместе, на сходке во Владивостоке я тебя впервые увидел, там и познакомились, — хозяин покосился на дуло пистолета.
— Оказалось, что земляки и живем практически рядом. Пожалуй, и всё. Ты из хейтеров, постоянно херню всякую пишешь в тред. Ещё и на встречу не постеснялся приехать, хотя и был там не таким ядовитым, как в сети.
Незнакомец задумчиво кивнул.
— Послушай, деньги в барсетке,- она здесь, в ящике стола; часы, цепочки, запонки и прочая дрянь в спальне, в шкатулке на тумбочке. Забирай и уходи.
— Дались мне твои побрякушки, мудак, — фыркнул гость.
— Тогда что тебе надо? — с искренним недоумением спросил хозяин.
— Да, память у тебя девичья. Поговорить нам надо. О треде, о той «херне», как ты выразился, которую я там пишу. Быть может, ты хотел сказать, что я пишу не «херню», а правду? Правду, которую знаешь сам, но боишься, как огня? Иначе твой мирок, кропотливо собранный вокруг танцульки, рассыплется в прах.
— Какая, к черту, правда? — он снова опасливо бросил взгляд на пушку в руках ночного визитёра. — Что ты вообще несёшь? Ты днями напролёт строчишь, какая она бессердечная потаскуха, что она вытягивает деньги из патронов и ей плевать на фанбазу, как располнела и прочий бред.
— Я ещё и в доксе принимал участие, и отцу её письма слал. Но не будем отвлекаться. Вернемся к тому, что мы вчера так и не выяснили.
С чем же из вышеперечисленного ты не согласен?
— Со всем. С чего ты взял, что она развратная?
Незваный гость звучно рассмеялся.
— Шутишь? Взять хотя бы ее переписку с Сэтом в дискорде. Разве так ведёт себя целомудренная девушка? Или косплей Бэль? Купальник Трейсер? Из всех популярных интернет-персонажей она захотела изобразить именно шлюху. Есть что сказать на этот счёт?
— Детские дурачества в чате не делают ее автоматически проституткой. Может, не самой разумной девочкой в мире, но уж точно не шлюхой. Да и вся переписка выглядит наигранно. Свечку никто не держал, пока она набирала эти сообщения. То же и с Бэль. Мэдди любит поиграть на чужих нервах, особенно, когда ее достают нравоучениями. Как будто ей родителей не хватает или кто-то просил Инстаграмм-мамаш давать уроки хорошего тона. Вот она и решила подразнить сообщество таким неоднозначным косплеем. Что характерно, у неё это получилось блестяще. Вспомни, какой был резонанс по социальным сетям, а ведь она только хрустела чипсами на камеру и запивала их газировкой.

— А после сама же писала, какая она похотливая. Это было в ее Инстаграмм-историях и комментариях под косплеем на Бэль, — парировал гость.
— Разумеется, подписчики полистают и забудут, а доказательства смоет потоком новых сообщений, но мы-то знаем и помним. И о Трейсер ты молчишь. Что там с её купальником? Была какая-то непреодолимая надобность показать грудь? Успокоить фанатов, что у неё есть, чем накормить младенцев? Или у паладинов память короче заячьей губы? Или помнят избирательно, чтоб удобней было преклонять колено? Ты нарисовал себе образ непорочной девы, втрескался в него, а теперь по инерции защищаешь.
Воцарилось молчание.
— Сам же и сказал ключевую фразу, - после некоторой паузы ответил хозяин,
— «Она подросток». Вспомни себя в 17 лет. Там, где надо быть осмотрительнее, юношеский максимализм прёт напролом. Так и получилось с этими её сообщениями. Не встретив желаемого одобрения активной части своей аудитории, первой реакцией была самая характерная для её возраста — ответная, противоположная и разрушительная. «Ах вы не хотите мою Бэль? Так знайте, что я такая же на самом деле»! А что до купальника — будто ты декольте у девочек раньше не видел. Тикток в купальнике с разрезом — это не преступление, и уж точно далеко не топлесс-видео для onlyfans. Опять же, надела она его специально, - даже такая мелочь, как купальник, спровоцировала ярость обиженной фанбазы. Вспоминаю, как долго горели задницы в треде... Да и твоя жопа, гляжу, полыхает до сих пор. В остальном же, вряд ли она под руку с кем-то, кроме родителей и братьев, ходила...
— Ещё как ходила. И не только под руку. Её друг к ней приезжал... Эх, как же ты отчаянно стараешься не замечать правды.
— Ты всё поминаешь, как мантру, какую-то «правду». А в чем она заключается, эта твоя «правда»? Есть доказательства? Есть хоть одно их совместное фото, кроме трёпа в Инстаграмме или Дискорде. Мы же знаем, что её «настоящий» рост — 6 футов 9 дюймов, и она «на 10% русская». Будто встречу она выдумать не могла, чтобы подогреть сообщество. Слушай, и мне надоело отвечать на эти твои глупые вопросы. Как ты мой адрес нашёл? И что вообще происходит? Зачем весь этот цирк?
— Придётся потерпеть, дружок. Ты не в том положении, когда можешь отказываться или становиться в позу, — сказал гость, плавно покачивая Макаровым в воздухе. Идём дальше. Расскажи, каково это — оплачивать её подарки господину Уотерсу?
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Я про Патреон, дурачок. Я же знаю, что ты регулярно платишь дань узбеку.
— Предание старо, да верится с трудом. Все деньги парню... Уотерс по общему мнению — такой бизнесмен при рабочей лошадке. Будто бы кто-то просматривает её или его банковские счета, — он презрительно фыркнул.
— Несправедливо, что ей приходится с этими претензиями и перетолками сталкиваться в таком нежном возрасте. Как же людская зависть распаляет воображение, — вздохнул хозяин, — зевак хлебом не корми, дай посчитать чужие доходы, выдумать серые схемы с родственниками, пофантазировать, кто и как распоряжается деньгами. Бонби это качество её подписчиков стороной не обошло. И даже сработало в двух направлениях: костерят не только её, но и самих донатеров. «Зачем вы спускаете на неё деньги»? Или это твоё: «Каково платить сутенеру»? Будто я кому-то в карман лезу. Трачу, потому что могу и считаю нужным. Мне хочется что-то дать взамен тем эмоциям, которые она дарит. Так почему моя признательность не может выражаться платной подпиской? И вообще, почему её хобби и талант не должны приносить доход? Это же мечта любого взрослого. А как она этими деньгами распоряжается — не мое дело.
— Необучаемый.
— Да что, черт тебя дери, происходит?? Кто ты, зачем тебе всё это? — не выдержал хозяин.
— О, ты разве сам не догадываешься? Скажи, а у тебя не было ощущения, что что-то не так? До нашей встречи, я имею в виду. Разве тебя не принимали за другого человека?
В голове щёлкнуло.
А ведь незнакомец был прав. Он давно догадывался, что с ним что-то не так. Посты в треде, которые самый отъявленный негодяй сообщества денно и нощно строчил, забавляли его. Нет, он не был с ними согласен, но сообщения чем-то были близки стилистически, будто бы выходили из-под его же пера. Ему слали гневные комментарии те аноны, которых он ещё вчера искренне считал единомышленниками, с кем вместе хвалил и защищал в треде любимую Мадлен. Было очень обидно читать гадости в свой адрес, но и это фажик списывал на особенности общения в интернете. Люди часто путаются на имиджбордах и отвечают не тем, кому следует. Но далеко не это было главным, что-то надломилось в нём самом. Внутри возникла пустота, тревога и чувство обиды. Это подавленное состояние чередовалось редкими, но яркими вспышками необоснованного гнева. Он не мог понять причин этой болезненной своей кондиции, но все ниточки явно тянулись к Богине.
— Тебя ведь не было на той встрече фанатов, не так ли? — угрюмо спросил он у незнакомца.
Чужак расхохотался, поднялся из кресла и вышел из тени. Перед хозяином дома стоял ещё молодой, но явно приближающийся к четвёртому десятку лет, мужчина. Одетый с иголочки, он был подтянут и крепко сложен.
Фигура излучала спокойствие и самоуверенность. Красивое правильное лицо, однако, было запачкано кровью, стекавшей из рассеченной брови, а на носу красовался свежий рубец от удара чем-то тяжёлым.
И только глаза портили то приятное впечатление, которое вполне могло сложиться о человеке. В эти чёрные колодцы совсем не хотелось смотреть, - становилось жутко. Казалось, что в них таится дикая звериная ненависть.
Гость опустился на корточки, теперь они были совсем рядом, и фажика обожгло его нечеловеческим взглядом.
— Ты уже догадался, в чем дело? Почему люди нас часто путают? Почему принимают тебя за меня? Из-за чего вдруг тебе перестали доверять недавние друзья, а?
На лице хозяина отразились испуг и удивление от представшей перед ним внезапной разгадки. На корне языка он почувствовал вкус пепла.

Не может быть!
— Скажи! Давай же! Ты должен сказать это вслух!
— Потому что... потому что мы один и тот же человек.
— В яблочко!
— Но как такое возможно?
— А вот мы и подобрались к самому интересному, к точке невозврата, — ответил анон с пистолетом. — Начну с самого начала. Тебе понравится.
— Ты — закоренелый холостяк, одиночка. Вспомни, как ты проводил своё свободное от работы время. Весь досуг состоял из капчевания на бордах, монотонного листания развлекательных лент, глупых игрушек на приставке и статеек о современной культуре и технике. Все это обильно заливалось алкоголем. Иными словами, ты делал все, чтобы уйти от суровой реальности с её бытовыми дрязгами, заботами, ответственностью, войнами и политикой. Почти все друзья переженились и остепенились, и ты практически перестал с ними общаться, хотя и любил шумные компании раньше. В их семейном благополучии яснее всего отражаются твои никчёмность и одиночество. С родственниками отношения тоже не складывались, и все контакты с ними были решено свести к минимуму. Ведь каждый раз при встрече ты читаешь в их глазах немой вопрос: «Когда же ты, наконец, женишься, разгильдяй»?
— Шло время, и однажды фортуна улыбнулась тебе. На просторах сети ты нашёл её, — своё идеальное прибежище. Бонби. Она казалась такой светлой и непорочной. Её тиктоки были яркими, милыми и добрыми, будто тебе вернули украденное детство. Какое-то время ты провёл, как в сказке. Богиня заняла твои мысли и всё свободное время, — ты буквально стал одержим ею. Уже ничего, кроме преклонения, тебе не было нужно.
— Но вот Мэдлен начала проявлять свои не самые лучшие человеческие стороны, откалывать номера в дискорде и с косплеями. Ты продолжал верить в ее чистоту, но эти выходки лишали душевного покоя, несмотря на все железные убеждения. Как маленькая острая булавка, глубоко в мозгу засела колющая мысль: «А что, если я действительно заблуждаюсь? Нет! Не может быть. Она не такая»! И твой мирок дал трещину.
— Выбираться из кокона иллюзий всегда мучительно больно. Ты не готов был принять, что Богиня оказалась языческим идолищем, фальшивкой, и продолжал по наитию фажить. Вокруг не было никого, с кем бы ты мог поделиться своими переживаниями. И в глубине души отчаянно захотелось стать этим кем-то, кто смог бы разрушить ложь. И вот на сцене появляюсь я, - двойник склонился в картинном реверансе.
— Мне плевать на твою мораль, я не скован её двойными стандартами, да и Шерман мне глубоко безразлична. Я могу вместо тебя без страха сказать, кто она на самом деле, и кем не является. Это ты придумал меня таким. А самое главное...
— Чушь собачья, я... Ничего подобного не было!..
Удар в живот оборвал хозяина на полуслове. Он медленно сполз на паркет, скрючившись от боли, жадно хватая ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба. С огромным усилием он встал на колени. Двойник остервенело схватил его за волосы на затылке, притянул к себе и прошипел на ухо:
— Не перебивай меня, паскуда, ужасно этого не люблю. Это же не я создал себе в утешение двойника-раздолбая. Наломал дров, так теперь отвечай!
— Но зачем тебе все это? Зачем ты устроил этот допрос? Зачем пистолет? Можно же было иначе.
— Как ни старайся, ты — очень твердолобый засранец. В глубине души ты захотел стать мной, думать, как я, и ты, определённо, становишься. Но медленно, да ещё и сопротивляешься. Я хочу ускорить этот процесс, вот только разговорами делу не поможешь. Ты же обратил внимание, что спать стал гораздо больше, однако усталость и сонливость никуда не деваются? Это не диазепам и что-то ещё, - двойник с презрением посмотрел на бутылку.
- Надеюсь, ты уже это понял. Мы пользуемся одним и тем же телом, но по очереди. Мы – не два разных человека. В немногих словах дело обстоит так: когда ты бодрствуешь, ты можешь делать все, что ты хочешь, но когда ты засыпаешь, наступает моя очередь, и ты превращаешься в меня. Раньше ты меня видел лишь в сообщениях на борде, теперь же у меня есть полный контроль.
Хозяин рассеяно посмотрел на свою копию.
— Итак, разговоры нас ни к чему не привели. Это было ожидаемо, ведь ты слеп в своём дремучем рыцарстве. Поэтому нам предстоит вместе справиться с одним делом, — гость сделал выжидающую паузу.
— Мэдди. Завершающим аккордом нашего с тобой преображения должна стать она. Вернее, её смерть. И я не хочу, чтобы ты проспал этот знаменательный момент. Нет, ты будешь рядом и будешь на всё смотреть. Надо разорвать этот порочный круг с фажеством. Билеты куплены. Уже завтра мы сможем её навестить.
— Желаю удачи. Только не забудь взять разбег. Как ты собрался в Штаты без визы? В багажном отделении полетишь?
Незваный гость оскалился в хищной улыбке.
— На самом деле, при должной дисциплине и последовательности, перелёт в Штаты — это не такая уж препона. Конечно, если просиживать задницу семь дней в неделе на борде в алкогольном угаре, полететь ты сможешь только по социальной лестнице вниз. Кстати, как давно ты заглядывал в свой загранник? — Гость достал из кармана маленькую книжицу с двуглавым орлом на обложке и поднёс к его глазам. На развороте загранпаспорта красовалась новая американская туристическая виза, а рядом чернели два штемпеля из аэропорта Батон Руж.
«Сукин сын уже был там»- внезапно осознал хозяин. От изумления у него вытянулось лицо:
— Но как?!
Незнакомец расхохотался.
— Я же говорю, все границы, все барьеры только у тебя в голове. Оформление визы заняло какое-то время, но я легко с ней справился, пока ты пил неделями горькую, жалея самого себя и свою бесполезную жизнь. Сложнее было тащить твою опухшую морду через иммиграционные посты и держать в узде на время перелёта. То-то бы ты удивился, проснись в ста метрах от домика на Джадж Смайли Роуд.
— Больной ублюдок. Она же всего лишь ребёнок! Может, вышибешь мне мозги, если так хочешь, чтобы я исчез, и поставим точку? Зачем её вмешивать!? Чтобы что?
— Как я уже сказал, у тебя нет права выбора. Поэтому делать мы будем так, как я говорю. А танцулька твоя — это вынужденная, но необходимая жертва на пути твоего преображения. К тому же их много на тикток-площадке. Мир не оскудеет, если одна сыграет в ящик.
Хозяин мертвенно побледнел, в глазах помутнело, на виске пульсировала жилка, а руки сотрясала дрожь. Со лба к подбородку крупными каплями стекал холодный пот, смешивался с кровью и капал на замусоленный паркет. Казалось, что он вот-вот упадёт в обморок.
Последовал удар пистолетом по здоровой стороне лица.
Хозяин снова повалился на паркет и зашёлся кровавым кашлем.
— Второй раз со мной этот номер не пройдёт, ничтожество! Ты дослушаешь меня до конца, — яростно прорычал гость, недовольно потёр нижнюю челюсть и сплюнул окровавленную зубную коронку.
— Несколько недель назад, пока ты пил, я довольно пристально изучил привычки Мэдди и её семьи. Мы знаем, когда она ложится спать, когда просыпается, где работает и как часто брат или отец забирают ее из магазина. Старик Шерман довольно крут, подобраться к самому дому было бы рисково, а вот встретиться с Мэдлен на периферии — сущий пустяк. Очень удачно она возобновила утренние пробежки. Этим мы завтра и займёмся, дорогой. Более того, я сделаю небольшой подарок всем твоим Бонби-фажикам. Мы запустим трансляцию нашей встречи. Я ещё не решил, стоит ли с ней забавляться или же просто одного-двух ударов стилетом будет достаточно. Посмотрим, чего захотят наши друзья из любимого треда. Разберёмся на месте.

Хозяин застонал от свалившейся на него безнадёги. Почему это все происходит именно с ним? За что ему выпала такая участь? Как он будет жить, если его злая сторона воплотит обещанное в жизнь? Вероятно, его действительно не станет, и кровожадное чудовище полностью займёт его место. Ну да и хер с ним, невелика потеря. Но Мэдди! Она точно не заслужила пасть жертвой психа!
—Все это нереально, все это какой-то сон, сейчас я возьму и проснусь! - его трясло, как в лихорадке, а голос дрожал.
— Так возьми и проснись.
— Что-то не так. Это все не настоящее. Ты — ненастоящий. Пистолет... У тебя нет пистолета. Он у меня! — хозяин ошарашенно посмотрел на чёрную гладь ствола в своей левой руке.
— Умница, но это ничего не меняет.
Фажик медленно навёл дуло пистолета на двойника, но, немного погодя, упёр его в свой подбородок.
— А вот это уже интересно, ну и зачем ты приставил пистолет к своей голове, дурачок?
— Не к своей голове. К нашей голове.
— Забавно. И что же дальше? - впервые за весь разговор голос незнакомца прозвучал неуверенно. — Ладно, не горячись, давай все обсудим, - практически взмолился он.
Хозяин отвернулся и посмотрел на портрет, стоявший у монитора на столе. Она была изображена карандашом в своём лучшем образе популярной мультяшки, с милым голубым обручем в каштановых волосах. На мгновение уголки его губ дрогнули в улыбке. Сердце сдавила небывалая грусть.
— Прости меня, Солнышко.
Он глубоко вдохнул, сунул ствол в глотку... и спустил курок.
Прозвучал выстрел. Стены окропило кусочками черепа и ошмётками разорвавшегося мозга. Оставив кроваво-красный автограф этому миру, фажик упал навзничь. Из раны на голове сочилась теплая липкая жидкость. Она медленно ползла по паркету, огибая бездыханное тело. Комната опустела, - выстрел забрал сразу две жизни, но сохранил одну невинную. Равноценный обмен. Мониторы продолжали работать. Свет пробивался сквозь едкую дымку горелого пороха.
По телевизору главный герой успокаивал подругу: «Я в полном порядке. Всё будет хорошо, обещаю... Ты встретила меня в очень странный период моей жизни». Здания начали взрываться и падать. На фоне заиграли “Pixies” и пошли титры.