…Когда на экране появился Кинаман, Валентина Воскресенская и гости, кроме четырёхлетнего Мишеньки, встали и взяли наполненные шампанским бокалы. Вождя в семье Губановых чтили и уважали.

- Мишка, встань! Вождь же! – Валентина потеребила подростка за футболку, и тот нехотя поднялся.

Вождь молчал.

“Волнуется, наверное”, - подумал Николай Губанов, муж Валентины Воскресенской, отец семейства и ретрогик.

Вождь молчал и, не мигая, смотрел на празднующих с экрана телевизора.

Николай Губанов почесал небритую щеку. Валентина как-то особенно громко икнула.

“Неужели в болезнь прогрессирует?” – Испуганно подумала Валентина. - “Как у Ельцина тогда…”. Она даже захотела перекреститься, но в руке была баночка с с пепси, и это ее почему-то остановило.

- Ну, чего он тянет-то? – Недовольно промямлил Николай. Ему хотелось водочки, и молчание Вождя его начинало раздражать. – Может война началась…

От такого своего неожиданного предположения отцу семейства стало совсем жутко. Он поставил бокал на стол - аккурат между сельдью под шубой и оливье – принялся нервно стряхивать с себя несуществующую пыль, стараясь не смотреть Кинаману в глаза.

- А где это он? - Спросила Валентина кивнув на экран. Только сейчас все заметили, что Вождь сидит не в кухне, а в каком-то мрачном помещении.

“В бункере снимали?” – Лихорадочно подумал Николай Губанов. – “Точна война будет. Вот ведь жопа.” Воевать Губанов категорически не хотел, а, кроме того, боялся за сына.

Вождь все так же молчал и, казалось, что ничего говорить он уже не намерен, но неожиданно изображение дернулось, потом на секунду исчезло и появилось вновь. Кинаман заговорил.

- Дорогие кинамановцы! Дорогие орлы! Заканчивается 2017 год. Этот год был непростым для вас. Непростое экономическое положение, повышение цен и тарифов, неожиданные проблемы с накруткой дизлайков на ютубе, – все это коснулось почти каждого из вас. Я бы мог сказать, что наступающий 2018 год будет лучше, что он принесет нам экономическое улучшение и потерянную стабильность. Но я не буду обманывать ни вас, ни себя…

- Вот, сука! – Неожиданно возмутился Николай.

- Дорогие кинамановцы! - Продолжал Вождь. - На миру и смерть красна! Это русская народная поговорка ярко и точно характеризует все то, что предстоит вам в ближайшие дни. Я буду краток: 2018 года не будет. После моего обращения на всей территории Кинамании, включая Денди Форевер, начнется Кормление личинок Непредставимого Мио. Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что бежать бесполезно. И я прошу вас принять смерть достойно.

- Чего это он гонит такое? – Мишенька посмотрел на отца. Николай Губанов, бледный как смерть, механически теребил себя за запястье. Сына он не слышал.

Кинаман, тем временем, уже заканчивал свою новогоднюю речь. Как и обещал, он был краток.

- Потратьте эти последние часы и дни на общение с родными и близкими, на изучение нашей родной истории, на занятие зимними видами спорта и на посещение Храмов. И помните: вы отдаете вашу жизнь ради великой Цели, что есть подлинное счастье. С праздником.

После последней фразы Кинамана, празднующие по некой внутренней многолетней инерции подняли баночки пепси, но чокаться все же не стали. Ясности не было. Зато был отчетливый страх.

Вождь исчез с экрана. Вместо него на черном фоне начали мелькать какие-то непонятные белые знаки.

“Двенадцать”, - отметила Валентина, глянув на настенные часы. Но вместо ожидаемого боя курантов из телевизора раздалась музыка из третьего уровня Баттлтоадс, а за окном раздались первые душераздирающие крики...