Как и обещал, Черваны.

Деанон №2.

В 19:00 намечался крайний совместный стрим по Silent Hill Origins. Павел максимально не хотел присутствовать в гостях на стриме у Ильи. В прошлый раз стрим был даже отменён по причине того, что Пашке объявили прискорбную новость о возможном афишировании его адреса в Черветреде. Паша сидел на стуле и думал.
— Суха!
Единственное, что моментально вылетело из солоноватых сухих растрескавшихся губ Вождя.
На крики Паши из проёма выглянула Люба:
— Опять, Пашенька? Опять покакунькал?
В стену тут же начали доноситься громкие удары с гневным громким знакомым мужским голосом.
— Ёбаный инвалид, блять! Люба, блять!
Люба тут же убежала в другую комнату. Паша знал, что Кинапапа час назад пришёл с работы, уставший как сволочь. Его голова раскалывалась от недавней неприятности. Пару дней назад Черваны узнали адрес их семьи. Кто-то насрал под дверью и измазал ручку фекалиями у его Логана. У отца случилась вспышка ярости, он даже, хоть уже и не в первый раз, схватился за ружьё. Его сын как раз начинал стрим, в голове его было даже промелькнул момент, как он облегчает страдания мальчонки... Но Володя вырубился, ударившись о пол головой, поскользнувшись на поносе своего сына уже на подходе в его комнату. Люба вернула всё на место, побольшей части Володя этого случая не помнит, да и слава Богу. Теперь Любовь каждый вечер после работы приносит Володе чекушечку, чтобы тот поскорее опьянел и уснул, дабы не создавал угрозы мальчонке.

Время 18:30, через полчаса совместный стрим. Паша мирно сидел в сумке. Он всегда так делал, когда родители ругались, Кинамама с детства приучала Пашу, что ругающийся Кинапапа никогда его там не сможет найти. Но однажды в одну из таких ссор, Кинапапа случайно наступил, а потом и пнул сумку, когда искал сына. С тех пор, как считает Люба, Паша начал кхвакать при разговоре. С соседней комнаты слышались крики:
— Я, блять, задушу его, Люба! Я клянусь тебе! Меня остоебенила вся эта ваша семейка, блять! Вы что творите-то нахуй, бляди, блять!
— Володенька, прекрати! Паша ведь услышит, у него стресс начнётся, и так ведь сегодня у него стрим!
— ХУИМ, блять!
Послышался удар Любиной головы об стену. Паша почувствовал, как что-то тёплое полилось по ногам. Слышен был отодвигающийся стол и томные шаги по направлению к «кухне» Павла. Вождь заметался в сумке, не зная, куда деть своё тельце. Володя прошёл мимо комнаты, что очень удивило Пашу. Тут очухалась Люба, прибежала в комнату к Паше:
— Где отец?
На щеке багровел громадный отпечаток Кинапапиной ладони, из носа виднелась кровь.
— Мамих, унеси меня отсюдха, у меня эфир скхоро, Иля ждхёт уже!
Отец оказался в спальне.
— Люба, блять! Куда ты дела ружьё, сука!
— Володя, остановись! Господи, что на тебя нашло, по что ты нашу семью так!
— Я тебе говорил, что я закончу всё это, Люб! Люба, мы с тобой устали! Мы с тобой терпим это уже тридцать лет!
Кинапапа нашёл ружьё за батареей. Поднял его и начал осмотр. Ружьё было пустым.
— Тридцать лет, блять, мы это с тобой уже терпим!
Люба всё поняла. Она лишь села на стул и заплакала. Кинапапа был вовсе не пьян. Он выпил всего одну рюмку, закусив позавчерашней шпротой. Володя сел на колени рядом с женой и сказал:
— Люб. Мы можем закончить всё это. Мы не такие старые. Тридцать лет без изменений, блять, Люба! Нам нужно... нужно ебануть его и жить дальше, пришло время! Никакого поноса! Никакой Хаечки, блять! Это всё уйдёт! Люба, блять, посмотри на меня!
— Но... может, он всё же когда-нибудь поправится, Володь?..
— Какой он нахуй поправится? Я скорее тогда, блять, себя застрелю, если увижу стоячим этого инвалида, Люб!
Кинапапа вытер у неё слёзы.
— Ты со мной?
— Да...
Всхлюпнула Люба, уткнувшись кровавым носом в Кинапапино плечо. Люба залезла под фартук и достала оттуда один оружейный патрон.

В соседней комнате неистово начали тереться колёсики офисного стула о паркет. Паша всё слышал, он понимал, что это конец. Через пару минут должен был начаться стрим, но Паши не было в Скайпе. В районе правого обосранного кармана раздалась вибрация, то звонил Иля.
— Иля!
— Пахан, ну где ты там, начинать надо.
— Иля! Иля! У меня предки взхбесились! Папа нажралхся, эти черваны-пидарасы...
Илья не дал договорить Паше и перебил его:
— Минутку, пассажир! Не говори только, что ты и в этот раз меня прокатить со стримом решил!
— Иля! Ты чехо! Меня отец сейчас застрелит как собаку-бабаку! Я не моху стримить! Помоги мне, мы же с детства вхместе!
— Вот же ты падла, а, Пашка! Пошёл ты! Инвалид сраный...
Илья бросил трубку. Павел начал яростно звонить бабе Нюре, соседке, которая иногда брала у Паши приставку для своего внука. Но из-за своей скупости и жадности, Паша быстро вспомнил, что он никогда не клал деньги на телефон и никогда никому не звонил первым.

В коридоре послышались шаги. Это Кинапапа шёл на свой крестовый поход. Отец прокричал на всю квартиру:
— Сынок!
— Павлушенька, всё хорошо! Это мама! Папа не ругается, всё хорошо, можешь вылазить из пакета!
У Паши хлынула струя поноса прямо через его треники. Стул ездил из угла в угол, Паша всё понимал. Он искал хоть что-то, чем он сможет защититься от отца, но в комнате, кроме картриджей, Денди и подобной утвари больше ничего не было. В углу стояла москитная сетка и диорама, которые Паша заведомо попросил маму убрать, чтобы его не могли вычислить Черваны. Время 19:00, на улице было достаточно темно. Паша потерял всю надежду, он закрыл дверь и ждал, как Кинапапа вот-вот ворвётся в комнату и совершит задуманное. Вдруг, как по расписанию, на улице начались взрывы. Пашка подкатился к окну, оно было закрыто. Паша кое-как с помощью рук и подоконника встал на ноги и открыл окно. Выглядело это не очень красиво. Внизу Пашка увидел робко прячущуюся за столбом женщину, лет 30, которую выдал торчащий самокат. Он сразу узнал её. Ведь это она... Именно она виновата в той беде, что сейчас происходит. Она пару дней назад слила Черванам его адрес. Матка Черванская, Елена Шуклова. Паша в миг забыл всю свою гордость, обиду и злость. На кону была его жизнь, жизнь всей ностальгии рунета. Кто бы мог подумать, что его заклятый враг сегодня окажется его спасителем. В дверь уже были слышны удары Кинапапы.
— Ленох, Лена! Пходойдхи сюдха!
Лена сначала испугалась, что её заметили, а потом вышла.
— Леночха! Это вхопрос жхизни и смерхти! Сеходня решхается, выйдхет тхретья чхасть фхильмха, или нет!
Весь монолог происходит под яркие вспышки фейерверков.
— Ты должна словхить! Словхить данные и записи по фхильму и дать их народху! Ностальхия должна жить без меня!
Лена ничего не понимала. Но одна мысль о том, что ОНА лично обнародует ОДД3 Черванам — заставила её мокреть сильнее, чем Ангел Тьмы.
Раздался звук вылетающей двери, она слетела с петель и с грохотом упала на пол. В проёме показался Кинапапа с ружьём и Кинамама в слезах. Но перед ними предстал невообразимый взор. Пашенька, их сынок, инвалид, который не ходил вот уже сколько лет... СТОЯЛ! Отблески фейерверков отражались на Пашином сальном лице. На улице стояла темень, Пашка медленно повернул голову к родителям, солоноватые слёзы лились по его щекам, ветер раскидывал жирные волосы их сына по голове. Кинамама опустилась на колени, сложила руки на груди и зарыдала:
— Володенька! Что же это делается!..
Кинапапа, до этого никогда подобного не делав, заплакал. Это были слёзы радости. Он направил дуло ружья себе в подбородок, улыбнулся и вымолвил:
— Ну, это, Люба, блять, просто чудо-чудное!
Прозвучал выстрел.
Лена выстрела не услышала из-за фейерверков. Вдруг из окна вылетела сумка, Ленок еле её словила, сумка была достаточно увесистой. Из окон уже начали верещать соседи, что фейерверки мешают смотреть телевизор. Лена поспешно покатилась на самокате домой. Спустя полчаса Лена оказалась дома. Расстегнув сумку она увидела крепко спящего Павла Гринёва, тонущего в дерьме и сжимающего в правой ручонке семиигровку. Рядом лежал жёсткий диск, и DVD с фильмом, на обложке которого был зловеще ухмыляющийся Серый Слонёнок. Лена, прикусив зубами нижнюю губу, посмотрела в окно, где-то в далеке был слышен вой одинокой собаки.

Вокруг была темнота. И тишина. Это чертовски пугало. Внезапно, я услышал какой-то звук и попытался полностью сконцентрироваться на нём. Это определённо были голоса. Что они говорили? Что-то про Вождя и... Что? Не могу разобрать. Нос? Носталь...

...гия! Открыл глаза. Где-то кричала толпа людей. - Славься Вождь и Ностальгия!! Кто этот Вождь? Где я??И самое главное - кто Я? Ничего не получалось вспомнить. В голове было пусто. Попытался сесть и осмотреться. Оказалось, лежал на каком-то столе. Электрический свет больно резал глаза и приходилось прикрывать их ладонью. Что это? Операционная? Больница? Я болен? Скатываюсь со стола и больно ударившись о пол пытаюсь собраться с мыслями. Я здесь один. Нужно бежать. Почему то именно эта мысль крутится в голове. Бежать. Разобраться со всем можно будет и потом. Поднимаюсь и хватаю со стола что-то похожее на скальпель. Может быть я убийца? Почему я хочу убегать и защищаться? Кто Я? Выскакиваю в дверь. Только бежать! Я должен всё вспомнить.



Полицейские дроиды отстали довольно быстро. Иля спрятался за стеной одного из зданий и попытался отдышаться. Выходило плохо. - Наверное, импланты начали барахлить - подумал он и мысленно проклял Кластера, торговца "чёрного рынка" . Холодные струи дождя намочили плащ до нитки, и пришлось включить слабое силовое поле. Вдалеке показалась чёрная броне-машина "Ностальгического эскадрона". Иля поспешил забежать в ближайшее здание. Это оказалась гостиница имени Место было не из дешёвых, но появляться на улицах Ростов-сити сейчас было бы чистым самоубийством. Тем более с тем ценным грузом, который стоил Иле дикой погони и пары сломанных рёбер. - Сниму номер и пережду ночь, - решил он и направился к стойке ресепшена. Портье был в чёрной майке. Его лицо украшала мириада накладных прыщей(хит сезона). Он что-то читал с экрана старенького ноутбука. Подойдя ближе Чпок заметил в тексте на экране слова "Денди", "ностальгия", "деревня" и понял, что это один из разрешённых для чтения лично Вождём документальный текст. Художественной литературы Иля уже и не помнил, хотя его мать, которую пять лет назад забрал Эскадрон, говорила, что до прихода к власти Вождя её было очень много. Портье поднял взгляд и внимательно всмотрелся в заросшее щетиной лицо Иле: Чего тебе, двачер? На новомодном слэнге Нижних Кутхардовских Кварталов, где Иля сейчас находился, "двачер" приравнивалось к оскорблению. - Мне бы комнату на ночь. Подешевле. Портье презрительно фыркнул - Всё бы вам подешевле... Пятьдесят цоев! Иля протянул карточку. Портье провёл ей через валидатор, пробежался пальцами по засаленным клавишам и удовлетворённо ощучив пасть, продемонстрировав зубы с изображением Вождя, протянул Иле ключ-карту от номера: Чувствуйте себя как дома. Да хранит Вас Вождь!". Иля решил промолчать и поспешил удалиться. Он знал, что с его карточки сняли как минимум сотню на так называемые донат-налоги в пользу Великой Ностальгии, и протестовать с этим он совершенно не мог.

Дверь открылась с трудом. Замок с трудом считал ключ-карту. Комната же за дверью была похожа на тысячи комнат Ростов-сити. Модный дизайн в стиле "90-е" отличался убогостью интерьера. Обязательный включённый головизор, по которому круглосуточно крутили обзоры от Вождя, и который не мог быть отключен, поскольку отключение являлось уголовно наказуемым; засаленная простыня и подушка на старенькой кровати; и обязательная книга "Лучшие фразы Вождя", пристёгнутая железной цепью к тумбочке. Плюс "вонючка-ёлочка" с запахом кошачей мочи. Иля подошёл к единственному окну и выглянул на улицу. Чёрных машин не было видно, а дождь всё не прекращался. Огромная голограмма вождя на площади Гринёва вещала что-то про сакральное значение стульев в жизни каждого человека. Из головизора звучала громкая музыка, и Иля сразу узнал заставку знаменитого сериала "Один бесконечный день детства". Впрочем смотреть его не было никакого желания, тем более были дела поважнее. Иля достал из кармана коммуникатор и вставил в него ту самую, драгоценную флеш-карту, из за которой он рисковал стать врагом номер один для Вождя. На экране замелькали буквы. Это будет бомбой для Вождя. Иля зло усмехнулся.



Обязательное Ежевечернее Поклонение Картриджу подошло к логическому завершению. Заскрипели коляски и стулья. Собравшиеся разъезжались по своим квартирам и кухням. Молодые подростки Зиц и Раш не торопясь выкатились на улицу. - Грёбаный дождь! - Зиц скривился. Ему совершенно не хотелось идти в Ночное Патрулирование в такую погоду. - Да наплевать! Часа два погоняем и домой, - Раш через силу улыбнулся. Его тоже не радовала перспектива выискивать нарушителей режима, но Эскадрон бы точно не простил им с Зицем отказ от выполнения обязанностей. Он пододвинул коляску с другом Зицем к себе поближе и включил силовое поле. Заряд поля уже был на исходе, но на два часа его должно было хватить. Коляски выкатили друзей на улицу Второго джойстика. Где-то в ночном небе пролетел "Потерянный глаз Фрозы" - миниатюрный дрон слежения. Запахло алкоголем, ведь "Потерянный глаз" работал исключительно на нём. Раш брезгливо поморщился, ведь он как и любой житель Ростов-сити любил исключительно Пепси. Раш представил как он прикатится домой и нальёт в стакан шипящий коричневый напиток.. Ммм. Резкая затрещина прервала его мысли. - Ты что спишь?? Смотри!! "Нормальный" идёт!! - глаза Зица горели от возбуждения. Да и как не гореть? "Нормальные" в Ростов-сити были редкостью. Мало кто мог скрыться от Великой Инициации и Превращения в "Особенного". Сдать "Нормального" в руки Эскадрона означало получить огромную денежную премию. Зиц с Рашем покатили что-было сил боясь, что добыча ускользнёт от них. Впрочем, человек не убегал. Он озираясь по сторонам осторожно передвигался, стараясь оставаться в тени. Раш резко тормознул возле человека и вывалился из коляски. "Нормальный" от неожиданности отпрыгнул и сжимая в руке что-то похожее на скальпель уставился на копошащегося в луже подростка. -Эй, товарищ! А Вы почему не на коляске? А почему плечи прямые? - Зиц, подскочивший на подмогу, кричал как сумасшедший стараясь перекрикнуть дождь, который только усиливался. "Нормальный" удивлённо посмотрел на Зица. -Я вас спрашива.... Ааааай!! Меткий удар ногой отправил Зица в лужу к другу. Человек же скрылся в ближайшем переулке. -Он бежит!!! Людиии!! Он бежит!!! Ловите его!!! Он нормальный!!! -Раш отплёвывался от дождевой воды и пытался нелепо ползти. -Ушёл, гад! Кто нас поднимать то теперь будет?? Зиц зарыдал.