>>255038
Ничего не понял, но Лавкрафт рили расист и не любит мигрантов и негров.

"Ред-Хук – своего рода Вавилон, смешение языков. Здесь живут сирийцы, испанцы, итальянцы, негры, ведущие постоянную междоусобную войну. Неподалеку – поселения скандинавов и американцев. Это поистине вавилонское столпотворение, шум и грязь, жуткие вопли, сливающиеся с плеском волн у пирсов, чудовищная органная литания портовых гудков. Давным-давно здесь наблюдалась иная картина – ясноглазые моряки у причала, добротные дома состоятельных хозяев, построенные со вкусом, особняки на горе. Остатки былого благополучия – архитектура зданий, редкие красивые церкви. Отдельные детали быта – следы оригинального искусства и культурного прошлого – стертые ступеньки лестницы, обшарпанная дверь подъезда, жалкая пара пилястров или фрагмент погнутого и ржавого ограждения газона. Застройка квартальная, и окна-фонари некоторых домов напоминают о прошлом, когда домочадцы капитанов и владельцев кораблей высматривали их в море.
Теперь этот источник материального и духовного гниения оскорбляет небо богохульством на сотне языков. Орды бродяг шатаются по улицам и переулкам с криками и песнями, невидимые руки внезапно гасят свет, задергивают шторы, и смуглых, с печатью порока лиц уже не видно в окнах, когда непрошеные гости начинают бродить по улицам. Полицейские отчаялись навести здесь порядок или изменить что-то к лучшему и лишь стараются оградить окружающий мир от заразы Ред-Хука. Полицейский патруль встречает призрачная тишина, и арестованные здесь преступники не дают показаний. Явные нарушения закона столь же разнообразны, как и местные диалекты, а диапазон преступлений – от контрабанды рома и нелегального проживания иностранцев, всевозможных уголовно наказуемых деяний до разбойных нападений и самых зверских убийств. Громкие преступления совершаются здесь не чаще, чем в других местах, но это не делает чести Ред-Хуку, разве что сомнительную честь искусства заметать следы. В Ред-Хук многие приходят, но немногие уходят отсюда, по крайней мере по суше, и у тех, кто держит язык за зубами, шансов уйти больше."

>>249700 (OP)
Из утреннего транса пассажиров казалось бы не сможет вырывать даже если посреди вагона пройдет группа клоунов с трамбонами и смешно скрипящими ботинками. Множество людей сидит уткнувшись в мерцающие экраны девайсов, сливающиеся строчки книг с мелким шрифтом или просто дремлет, и мало что способно прервать их покой.

Вот и сейчас по вагону проплелась старушка, бормочущая какие-то песни. Слова разобрать было сложно, но там явно было что-то про "свет, благодать". Обычные церковные гимны. На нищенку закутанную в длинные одежды никто даже не обратил внимание, если не считать пару людей, брезгливо поморщившихся, после того как она задела их проходя мимо.

И лишь через несколько минут между мыслями о кофе с карамелью и ежемесячном отчёте о количестве отчётов лениво промелькнула мысль, что вот уже два года примерно в это время на этом участке пути в вагон заезжал безногий инвалид, вечно одетый в серо-синий свитер и шапку с помпоном.

Всю следующую неделю я сталкивался на этом маршруте именно с этой женщиной, а инвалида, который посещал этот маршрут так, как работу (впрочем, вероятно это и было для него работой) больше не было. Интересно, куда же он делся?

Спустя месяц я начал различать отдельные слова из гимна, что бормотала нищенка. А вот это уже по настоящему разожгло мой интерес, ведь вместо обычного репертуара, который исполняют попрошайки и куда входят простенькие импровизации на тему православных молитв или ряд известных церковных гимнов она славила "тайных пастырей рода людского", а так же упоминала про "сияние далеких звёзд". Мелочь в ее баночку стала сыпаться чуть чаще. Кто-то оценил перфоманс?

Стал ходить в обеденный перерыв из столовой, обслуживающей наш и несколько соседних офисов в соседний торговый центр, так как в нашей столовой началась какая-то безумная "неделя морепродуктов". Коллегам конечно норм, но вот мне, не переносившему морепродукты с детства совершенно не здорово. Один только взгляд на икру, кальмаров и треску вгоняет меня в панику. А коллеги довольны ценами - салат "Цезарь" с анчоусами всего за сто рублей. Оно конечно и верно, что таких цен уже лет пять как нигде нет, но я бы это и за бесплатно есть не стал.

Нищий в подземном переходе бросился ко мне и попросил подать ему денег ради Господина Гнилушки, я отшатнулся от протянутой руки покрытой чем-то похожим на мох или плесень. На самом деле все это здорово напрягает. Если бы это был сюжет какого-то фильма или книги главному герою стоило бы начать что-то подозревать, что бы в последствии не оказаться в какой-нибудь неприятной ситуации. Ночью мне снились вспышки какого-то болезненного зелёного цвета и неразборчивый шепот.

Проснувшись рано утром я решил заскочить в храм. Не то что бы я был верующим или что-то такое, но по здравому размышлению уровень чего-то что можно назвать чертовщиной был явно выше нормы. Ба! Можно было сказать, что в последнее он просто витал в воздухе.

Не один я ощущал это, но мой круг знакомств был слишком узок, а отношения с большинством людей не настолько доверительными, что бы я начал задавать им вопросы вроде "пьете ли вы газированную рыбью кровь, которую неделю назад начали продавать во всех магазинах". Честно говоря, я боялся спрашивать и боялся узнать ответ.

Церквушка встретила меня табличкой "ЗАКРЫТО. ВЕДУТСЯ РЕМОНТНЫЕ РАБОТЫ." На обратном пути, повинуясь какому-то странному чувству я приник к грязному стеклу церковной лавки. А затем отшатнулся, испытывая сковывающий разум ужас – с выставленных на прилавках икон в позолоченных оправах пустыми глазами смотрели кальмароподобные существа с бородами из щупалец. На других иконах были изображены существа с огромными морскими звёздами вместо голов, окружённые ореолом фиолетового света.

В этом мире что-то сломалось, что-то пошло не так. Не поставил бы и ломанной ракушки на то, что когда храм откроют, молиться там будут иным богам.

Надеюсь, тут еще продают сигареты.
- Только что забрали последнюю пачку. - произнесла с извиняющейся улыбкой продавщица. Скомкано поблагодарив и отказавшись от благовонных палочек я выбежал на улицу. Мысль о ее пальцах, покрытых чешуей и каким-то зеленоватым налетом не оставляла меня весь день.

В конечном итоге, чипсы из морских водорослей из вендингового автомата в офисе оказались довольно вкусными. Жаль только, что они были донельзя солёными и не особо питательными. В столовую в офисе, ровно как и фастфуды я уже давно не ходил. Во-первых везде продавались одни и те же извивающиеся черви, рыбьи глаза и болезненного вида анемоны, а во-вторых, я так и не мог заставить прийти в бухгалтерию, что бы получить зарплату. Ввиду неформального, но массового перехода на ракушки, теперь было необходимо личное присутствие для получения заработной платы, а мне искренее не хотителось лишний раз видеть людей, ну или то, чем многие из нас стали.

Многочисленные мутации были всюду - чешуя на теле была не так страшна, хотя и источала довольно специфичный запах. Хитиновые наросты, щупальца и клешни – вот что по-настоящему меня пугало. Каждый десятый по моим приблизительным подсчетам уже был изменен. Если и не каждый день, то каждую неделю это количество возрастало. Оставшиеся старались не нарушать маскарад - так называли на закрытых форумах в интернете сложившуюся ситуацию - "ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь, что я знаю, но виду мы подавать не будем". За нарушителями маскарада приходили очень быстро и внезапно. Мрачные фигуры в красных балахонах уткстаскивали людей, а заодно и их семьи. Так что молчали еще и из заботы о близких. Возлюби ближнего своего, его щупальца и все такое.

Пока никого не ели прямо на улицах, а электричество и интернет давали по утрам и до полудня можно было жить. Моя комната полна бутылок воды и чипсов из морских водорослей, а шторы прочны и плотны. В конечном итоге, всегда можно открыть их, подставить лицо нежным лучам луны, чей лик искажен в ужасном крике и любящему взгляду тысячи далеких глаз, которые внимательно изучают наш мир, заменив собой звезды на небосводе. Вероятно тогда эта история обретет продолжение, а пока надо снова затворить окна. Вид на скалющуюся пасть с тысячами зубов, окружённую солнечным сиянием не совсем то, что поможет сохранить рассудок хотя бы еще на несколько дней. Кто-нибудь должен закончить хронику последних дней человечества.

>>271829
Ирам ИРЛ - предположительно, вышеописанный довольно скромный древний арабский город в Омане, вроде бы испытывал эллинистическое и парфянское влияние. Эпитет "город столпов" или "многоколонный", возможно, происходит от высоких башен городской стены.
Ирам в Коране - город, построенный могущественным древним арабским племенем людей огромного роста, богатых и гордых. Они отвергли учение одного из ранних пророков Аллаха, и в наказание город был уничтожен бурей. Сказки и фольклор добавляли городу масштабов и роскоши, вроде хрустальных и золотых башен, жителям - любовь к колдовству или происхождение от ифритов. А ещё есть мнение, что Ирам не погиб, а стал сокрытым городом, который материализуется в пустыне в определённые дни или ночи, когда туда можно попасть и остаться.
Ирам/Ирем/Айрём у Лавкрафта - древний город рядом с Йеменом, возможно основанный до появления человечества (но позже перешедший к нему), родина или один из древнейших центров культа Ктулху. Ныне - руины в пустыне с остатками впечатляющих колоннад, был давно заброшен ко временам Альхазреда. Кстати, опять же ИРЛ его искал Лоуренс Аравийский, так что тема была на слуху. А йеменское происхождение безумного араба наверняка не случайно: Йемен с его развитой доисламской культурой и религиозными меньшинствами ассоциируется у арабов с колдовством и всякой чертовщиной, часто там помещаются врата Ада (с ними связываются пещеры с отравленной подземными газами, пахнущей серой атмосферой).
Безымянный город - древний город в Аравии, возможно недалеко от Ирама, был населён рептилиями, съебавшими в другой мир или какое-то искаженное пространство через подземный туннель, когда ранее влажная и плодородная местность вокруг стала пустыней. Возможно, источником вдохновения был снова Ирам (как сокрытый город), те йеменские пещеры и даже библейская история грехопадения - исчезнувшая или мистически сокрытая идиллическая местность на Ближнем Востоке (Эдем) с инфернальными змеюками. Опять же, писалось в начале ХХ века, во время моды на рациональные (и мистические) исторические трактовки всяческих мифов, включая Библию, и археологический поиск мифических мест.

>>277691
Пиздец там в комментариях субинфернальная богомерзкая сверхтяжелая шиза, репортаж из тартара блядь

>Взять бы этого Лавкрафта, да года на три в Соловки

>Ну просто не доходит как такой маргинальный расистский маргинал присутствует на кафедрах институтов мира.

Ужас просто...

>буржуазия ушла под воду в двухступенчатый ад.

>Человеко-Материя переходящая в Человеко-Энергию на просторах Бесконечности влекущая за собой Гипертрофирование личности в Одиночестве Своего Мира... Это уже было и есть- САТАНИЗМ.

>Ж.ыды, чего вы нам все это вещаете? Начните с себя. Сделайте себя роботами, феминистами, объектами и прочей нечистью

>Копирка со славянской космогонии, где мир Нави был смастерён четырёхликим Сварогом на трёх частей. Самое навское, кондовое- Пекло. Кстати всех христиан ждёт Навь, а это значит что даже Сансара им не светит. Ольгу , поганицу, я в истории больше не встречал после её предательства. А ты?

>.А завтра от Этих умствующих извращенцев будем "философствовать" о "существовании" уже какого-нибудь СУПЕРТАРТАРА?...Не лучше ли заниматься РАЗВИТИЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО в самом Человеке!...

>Как только начали цитировать женщину - выключился,.... баб слушать нельзя,,... они ТУПУЩИЕ В УСМЕРТЬ....

>Благая нежить и демонов и богов и архангелов и рай и ад заставит верещать. Мы истребили собственные рода уничтожили себя чтоб призвать в мир абсолютную силу. И решить все здесь и сейчас мы о казались от прошлого и будущего нарушив все законы творца чтоб победить бессмертных и очень сильных врагов как трехлетний малыш который бросается в толпу хопошевооруженных взрослых людей с гранатой в руке у нас есть только этот рывок и враги которых невозможно победить иначе ведь они все просчитали заранее и даже это но жизнь среди этой мрази невыносима. Поэтому у нас есть один рывок прыжек в некуда один миг как у самсона когда к нему вернулась сила в посоедний раз. Демоны и архангелы нксапостовимо сильнее и хитрей простых людей но я все же думаю что шанс их ликвидировать у нас есть.

>не надо путать философию людей и для людей , с философией существ выглядящих как человек с их философией для нелюдей( ну и не совсем людей, на худой конец носителей нечеловеческих демонических субинфернальных идей-энергий) хотя опять же именно идеи -энергии формируют квантум человека или нечеловека..

>ПОЧЕМУ ЭЛИТА МИРА БОИТСЯ ЭПОХИ НЕО-ГУМАНИЗМА; ОНИ БУДУЧИ ИНФЕРНАЛАМИ НЕ ПЕРЕНОСЯТ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ НА ДУХ,ИБО У ЭЛИТЫ ДНК ХИМЕРЫ,ЭТИ ЭЛИТЫ НЕ СОВСЕМ ЧЕЛОВЕКИ,ИХ ПАТЕРН ДНК РАДИКАЛЬНО ДРУГОЙ.

>>279405

> не ждали

Ну-ну.

> И на этом острове происходили убийства. Одни люди убивали других, и это было до такой степени страшно, что в течение нескольких месяцев ни у кого рука не поднималась сообщить об этих событиях средствам массовой информации.

> Довольно скоро выяснилось, что виною, а точнее - причиной всему был исполинский силурийский моллюск, чудовищное первобытное головоногое, некоторое время назад поселившееся на дне вулканической бухты. Должно быть, его закинуло туда тайфуном.

> Биополе этого монстра, время от времени всплывавшего на поверхность, оказывало угнетающее действие на психику высших животных. В частности, у человека оно вызывало катастрофическое снижение уровня мотивации, в этом биополе человек становился асоциален, он мог убить приятеля, случайно уронившего в воду его рубашку. И убивал.

> Так вот, Тойво Глумов вбил себе в голову, будто этот моллюск и есть предсказанный Бромбергом индивид Монокосма в процессе сотворения. Надо признаться, что вначале, когда фактов не было еще совсем, рассуждения его выглядели довольно убедительно (если вообще можно говорить об убедительности логики, построенной на фантастической предпосылке). И надо было видеть, как шаг за шагом отступал он под давлением все новых данных, которые ежедневно добывали потрясенные специалисты по головоногим и палеонтологи...

> Добил его один студент-биолог, раскопавший в Токио японский манускрипт тринадцатого века, где приводилось описание этого или такого же чудовища (цитирую по своему дневнику): "В Восточных морях видят катацуморидако пурпурного цвета с множеством длинных тонких рук, высовывается из круглой раковины размером в тридцать футов с остриями и гребнями, глаза как бы гнилые, весь оброс полипами. Когда всплывает, лежит на воде плоско наподобие острова, распространяя зловоние и испражняясь белым, чтобы приманить рыб и птиц. Когда они собираются, хватает их руками без разбора и питается ими. В лунные ночи лежит, колыхаясь на волнах, устремив глаза в поднебесье, и размышляет о пучине вод, откуда извергнут. Размышления эти столь мрачны, что ужасают людей, и они уподобляются тиграм".

> Помню, как, прочитавши это, Тойво несколько минут молчал в глубокой задумчивости, а затем вздохнул - как мне показалось, с облегчением - и сказал: "Да. Это не то. И хорошо, потому что слишком уж мерзко". По его представлениям, Монокосм должен быть существом вполне отвратительным, но все же не до такой степени. Монокосм в обличье силурийского спрута не влезал в его представления. (Точно так же, к слову, как не влезал этот моллюск ни в какие представления специалистов - со своим ядоносным биополем, со своим раздвижным панцирем и со своим личным возрастом, превышающим четыреста миллионов лет.)

Никаких катацуморидако в японском фольклоре нет.

>>284773

Frequently, Lovecraft made reference to ancient, mouldering tomes that contained secrets man was not meant to know. Most of these were fictional, but a few of them were “legitimate” occult works. By mentioning factual and fictional documents in the same context, this helped to make the false books seem real. Lovecraft made only brief mentions of these books, primarily to add atmosphere, and rarely described them in any detail. The best-known of these fictional manuscripts is his Necronomicon, about which he said the most. So well-constructed was his information on this fabled text (helped along by modern-day hoaxers bent on making a profit from the ignorance of others) that people to this day believe this book to be real.

The Book of Eibon, Livre d’Eibon, or Liber Ivonis

Invented by Clark Ashton Smith, Lovecraft made only a few passing references to this book in his stories: “...the fragmentary Book of Eibon...” (“The Dreams in the Witch House”), “...the frightful Book of Eibon...” (“The Thing on the Doorstep”), and “...the puzzling Book of Eibon...” (“The Shadow out of Time”). In the last two years of his life, Lovecraft referred to two translations of this book: “..a Norman-French Livre d’Eibon...” (“The Diary of Alonzo Typer”) and “...the sinister Liber Ivonis...” (“The Haunter of the Dark”). Quotes from the book occur in Smith’s story, “Ubbo-Sathla.”

Cultes des Goules by the Comte d’Erlette

The name of the author of this book is based on the name of August Derleth, whose ancestors came from France and were named d’Erlette. Like many of these books, Lovecraft mentions this book a few rare times: “...the Comte d’Erlette’s Cultes des Goules...” (“The Shadow out of Time”) and “...the infamous Cultes des Goules of Comte d’Erlette...” (“The Haunter of the Dark”).

De Vermis Mysteriis by Ludvig Prinn

Mysteries of the Worm and its author, Ludvig Prinn, were the creation of Robert Bloch, but the Latin title of the book, De Vermis Mysteriis, was invented by Lovecraft. Lovecraft’s mentions of this book are quite scant: “...Ludvig Prinn’s De Vermis Mysteriis...” (“The Shadow out of Time”), “...old Ludvig Prinn’s De Vermis Mysteriis.” (“The Diary of Alonzo Typer”), and “...old Ludvig Prinn’s hellish De Vermis Mysteriis...” (“The Haunter of the Dark”).

The Eltdown Shards

This work was created by Richard F. Searight, one of Lovecraft’s many correspondents. Lovecraft only mentions them in passing in “The Shadow out of Time” and “The Diary of Alonzo Typer.”

The Necronomicon or Al Azif of Abdul Alhazred

One of Lovecraft’s best-known creations, he refers to the Necronomicon or Al Azif in no less than 18 of his stories. The original Arabic title of this manuscript was Al Azif, being a reference to the nocturnal sound of insects believed to be the howling of demons. Alhazred lived in Damascus, where the Necronomicon was written. In 738 A.D., he was set upon by an invisible monster who devoured him publicily in broad daylight. The Al Azif was translated into Greek by Theodorus Philetas of Constantinople, who gave it the name Necronomicon. Olaus Wormius then made a Latin translation in 1228.

In 1232, shortly after Wormius’ translation, Pope Gregory IX banned both the Greek and Latin versions of the volume. Wormius indicates that the original Arabic text was lost by this time. Dr. John Dee made a translation into English, but only fragments of that version remain. At present, a 15th century Latin translation exists in the British Museum, and 17th century editions exist at the Bibliothèque Nationale in Paris, the Widener Library at Harvard, the University of Buenos Aires, and the Miskatonic University at Arkham. Understandably, all these copies remain under lock and key.

The first appearance of the Necronomicon was in Lovecraft’s “The Hound” (September 1922), although Abdul Alhazred, the book’s author, was mentioned earlier in “The Nameless City” (January 1921). It was in this latter tale that the best-known quote from The Necronomicon first appeared:

That is not dead which can eternal lie,
And with strange aeons even death may die.

One of the longest and more powerful quotes from the Necronomicon is from “The Dunwich Horror”:

“Nor is it to be thought that man is either the oldest or the last of earth’s masters, or that the common bulk of life and substances walks alone. The Old Ones were, the Old Ones are, and the Old Ones shall be. Not in the spaces we know, but between them, They walk serene and primal, undimensioned and to us unseen. Yog-Sothoth knows the gate. Yog-Sothoth is the gate. Yog-Sothoth is the key and guardian of the gate. Past, present, future, all are one in Yog-Sothoth. He knows where the Old Ones broke through of old, and where They shall break through again. He knows where They have trod earth’s fields, and where They still tread them, and why no one can behold Them as They tread. By Their smell can men somtimes know them near, but of Their semblance can no man know, saving only in the features of those They have begotten on mankind; and of those are there many sorts, differing in likeness from man’s truest eidolon to that shape without sight or substance which is Them. They walk unseen and foul in lonely places where the Words have been spoken and the Rites howled through at their Seasons. The wind gibbers with Their voices, and the earth mutters with Their consciousness. They bend the forest and crush the city, yet may not forest or city behold the hand that smites. Kadath in the cold waste hath known Them, and what man knows Kadath? The ice desert of the South and the sunken isles of Ocean hold stones where Their seal is engraven, but who hath seen the deep frozen city or the sealed tower long garlanded with seaweed and barnacles? Great Cthulhu is Their cousin, yet can he spy Them only dimly. Iä! Shub-Niggurath! As a foulness shall ye know Them. Their hand is at your throats, yet ye see Them not; and Their habitation is even one with your guarded threshold. Yog-Sothoth is the key to the gate, whereby the spheres meet. Man rules now where They ruled once; They shall soon rule where man rules now. After summer is winter, and after winter summer. They wait patient and potent, for here shall They reign again.”

For more information on Lovecraft’s Necronomicon please see our The Truth About the Necronomicon page.

The People of the Monolith by Justin Geoffrey

Both this book and its author were invented by Robert E. Howard, and Lovecraft only makes one reference to them in “The Thing on the Doorstep”:

“As time went by I turned to architecture and gave up my design of illustrating a book of Edward’s daemoniac poems, yet our comradeship suffered no lessening. Young Derby’s odd genius developed remarkably, and in his eighteenth year his collected nightmare-lyrics made a real sensation when issued under the title Azathoth and Other Horrors. He was a close correspondent of the notorious Baudelairean poet Justin Geoffrey, who wrote The People of the Monolith and died screaming in a madhouse in 1926 after a visit to a sinister, ill-regarded village in Hungary.”

Much more information on Justin Geoffrey can be found in Robert E. Howard’s “The Black Stone.”

The Pnakotic Manuscripts (or Fragments)

Another invention of Lovecraft’s, he refers to the Pnakotic Manuscripts or Fragments in 11 of his tales, second only to the Necronomicon. In spite of this frequency, no more details are given about the nature or content of these texts than most of the books listed here. Many of these references are in Lovecraft’s “Dreamlands” tales, although many of them are in the tales of his “Arkham Cycle.” These texts were supposedly written before the advent of man, and are described as being “mouldy” (“The Other Gods”) and “inconceivably old” (The Dream-Quest of Unknown Kadath).

Seven Cryptical Books of Hsan

Lovecraft only mentions these books in “The Other Gods” and The Dream-Quest of Unknown Kadath, both times in conjunction with the Pnakotic Manuscripts.

Unaussprechlichen Kulten, Black Book, or Nameless Cults by Friedrich von Junzt

Robert E. Howard first introduced Nameless Cults through his story “The Children of the Night” (1931). The next year, Lovecraft came up with a German title for it, since von Junzt would have written the original in German. This title, Ungenennte Heidenthume, was balked at by several of his correspondents. August Derleth came up with the title Unaussprechlichen Kulten, which stuck, despite the fact that this more literally means “Unpronounceable Cults”; Die Unaussprechlichen Kulten or Unaussprechliche Kulten would be more correct.

Although Lovecraft doesn’t mention this book any more than he does any of the others here, he does give its publication history in “Out of the Aeons”:

“...a glance at the hieroglyphs by any reader of von Junzt’s horrible Nameless Cults would have established a linkage of unmistakable significance. At this period, however, the readers of that monstrous blasphemy were exceedingly few; copies having been incredibly scarce in the interval between the suppression of the original Dusseldorf edition (1839) and of the Bridewell translation (1845) and the publication of the expurgated reprint by the Golden Goblin Press in 1909.”

Non-Fictional Books

As mentioned above, many of the books that Lovecraft mentioned were real. These include:

Ars Magna et Ultima, Raymond Lully (The Case of Charles Dexter Ward)
The Story of Atlantis and The Lost Lemuria, W. Scott-Elliot (“The Call of Cthulhu”)
The Book of Dzyan (“The Diary of Alonzo Typer” and “The Haunter of the Dark”)
The Book of Thoth (“Through the Gates of the Silver Key”)
Clavis Alchemiae, Robert Fludd (The Case of Charles Dexter Ward)
Cryptomenysis Patefacta, John Falconer (“The Dunwich Horror”)
The Daemonolatreia, Remigius (“The Festival” and “The Dunwich Horror”)
De Furtivis Literarum Notis, Giovanni Battista della Porta (“The Dunwich Horror”)
The Golden Bough, Sir James George Frazer (“The Call of Cthulhu”)
De Lapide Philosophico, Johannes Trithemius (The Case of Charles Dexter Ward)
Key of Wisdom, Artephius (The Case of Charles Dexter Ward)
Kryptographik, Johann Ludwig Kluber (“The Dunwich Horror”)
Liber Investigationis, Geber (The Case of Charles Dexter Ward)
Magnalia Christi Americana, Cotton Mather (“The Picture in the House,” “The Unnamable,” “Pickman’s Model,” and The Case of Charles Dexter Ward)
Poligraphia, Johannes Trithemius (“The Dunwich Horror”)
Saducismus Triumphatus, Joseph Glanvil (“The Festival”)
Thesaurus Chemicus, Roger Bacon (The Case of Charles Dexter Ward)
Traicte des Chifferes ou Secretes d’Escrire, Blaise de Vigenere (“The Dunwich Horror”)
Turba Philosophorum, Guglielmo Grataroli (The Case of Charles Dexter Ward)
The Witch-Cult in Western Europe, Dr. Margaret Murray (“The Horror at Red Hook” and “The Call of Cthulhu”)
Wonders of the Invisible World, Cotton Mather (“Pickman’s Model”)
The Zohar (The Case of Charles Dexter Ward)

An excellent reference on all these works is Lin Carter’s “H.P. Lovecraft: The Books,” published in Arkham House’s The Shuttered Room.