Игра с Локомотивом, несмотря на все усилия, никак не складывалась нужным образом, и это сильно повлияло на общий настрой: в перерыве атмосфера в раздевалке царила безрадостная. Игорь осторожно массировал опухшее колено, Вернблум, отлично умевший подбодрить команду крепким словцом, подавленно молчал, именно он едва не послужил причиной серьёзной травмы — жёсткий стык с Акинфеевым вполне мог закончиться куда более печально для вратаря.

— Игорь, ты как? — окликнул капитана Алексей.

— Нормально, могу доиграть, — заверил окружающих капитан. — Я хоть и знал, что наш швед суров и беспощаден, но не думал, что доведётся испытать это на себе, — с кривоватой улыбкой заметил он.

— Не, ну всё правильно, — шутливо откликнулся Набабкин. — Нам от Понтуса на тренировках по полной достаётся, а тебе нет, вот и привалило… — Кирилл тут же поёжился под внимательным взглядом Вернблума, словно говорящим «болтай, болтай, я тебя всё равно запомнил».

— Тебе так понравилось в Иркутске капитанить, что решил всех конкурентов выпилить? — дружески пихнул Понтуса плечом Игорь. — Не ты ли Ваську втихаря покалечил?

— Вряд ли, наш бравый швед же лихо от Саранска отмазался, — попытался реабилитироваться перед Вернблумом Кирилл.

— Ну не знаю… — с сомнением протянул Алан. — У Берёзы травма такая интимная, кто знает, где и как он её заработал… — и под весёлый смех остальных получил справедливый подзатыльник от Василия.

— В любом случае тебе, Понтус, в жизни не переплюнуть тот случай с Динамо… — продолжил Игорь, тем самым наконец достигнув желаемого результата — Вернблум тоже развеселился, припомнив ту историю.

Потерять сознание на поле от меткого попадания в тебя грязной бутсой довольно неприятно, впрочем, с чистой бутсой ощущения были бы те же. Но вдвойне неприятно при пробуждении увидеть перед собой потную небритую физиономию Самбы, тянущуюся к губам с совершенно очевидным намерением. Зрелище получилось не для слабонервных: внешность Самбы и в обычных обстоятельствах впечатляла, с такими обычно не рекомендуется встречаться в тёмном переулке. Акинфеев тут же почувствовал непреодолимое желание отгрести как можно дальше, желательно в Сибирь. Проявив незаурядную прыть, плохо соображающий после удара голкипер отчаянным усилием вывернулся из-под нависшего над ним мужика и прижался к створу ворот, намереваясь дорого продать свою честь. В эти мгновения мысли в голову лезли совсем уж несуразные:

«Как я Белоснежку понимаю, так же ведь оклемалась, только её ситуация усугубилась гробом, в которой её засунули…»

Далеко не сразу к Игорю смогли подобраться и донести до него, что Самба всего лишь оказывал первую помощь...

Слуцкий резко хлопнул в ладоши, прерывая вечер воспоминаний:

— Если вы сейчас же не успокоитесь и не выслушаете мою установку, то подобные травмы гарантирую всем! – строго пригрозил тренер.

Леонид Викторович всегда умел правильно простимулировать свою команду: боевой дух был восстановлен, и на второй тайм армейцы вышли с новыми силами.