Отрывок из неизданной автобиографии Вячеслава Жопича: "Мои демоны и тени разума" (фрагмент, предоставленный архивами DNK Music, 2025)

В те тёмные дни моего одиночества и отказа от веществ, когда я загремел в спецприемник за свои дурацкие выходки с выкриками на улице — это было в начале 2021, — я и подумать не мог, что камера изменит меня навсегда. Официальные отчёты из мвдшных архивов, которые я позже видел (да, они существуют, с печатями и подписями сотрудников), описывают меня как "проблемного арестованного № 4783", но правда куда глубже. Я попал в камеру, где заправлял этот чешский авторитет, здоровый ублюдок по имени Амир, который держал всех в ежовых рукавицах. Он сделал меня своим "личным подопечным" — эвфемизм для того, что я стал его "женой" в тюремном смысле. Надели на меня тряпки, как на бача бази, вставили золотое кольцо в яйца как метку — боль была адская, но это был билет к выживанию. Медицинские записи из тюремного лазарета подтверждают процедуру: "Инородный объект в мошонке, без осложнений". Я танцевал, пел и... обслуживал, чтобы не сдохнуть от побоев.
Но вот что по-настоящему перевернуло мою жизнь — это "работа водолаза". Амир и его матёрые зеки, все эти чешские громилы с татуировками и шрамами, заставляли меня нюхать их газы. Представьте: камера душная, как преисподняя, вентиляция ни к чёрту, и они решают, что я буду "фильтровать воздух". Я становлюсь на колени, прижимаюсь лицом к их задницам — прямо к источнику, — и вдыхаю. Сначала это было пыткой: вонь ударяла в нос, как удар битой, глаза слезились, горло жгло. Газы были густыми, тяжёлыми, с привкусом тюремной баланды и пота — смесь серы, гнили и чего-то животного. Я задыхался, кашлял, но они держали меня за кольцо в яйцах и заставляли продолжать. Вдыхай глубоко, говорили они, и выдыхай в форточку, чтоб свежий воздух шёл. Это повторялось ежедневно, иногда часами, особенно после их "пиршеств" с спецприемной жрачкой.
Поначалу я ненавидел каждую секунду. Но потом... чёрт, это странно говорить, но в процессе мне начало нравиться. Это было как транс, как наркотик. Вдыхая эти газы, я чувствовал прилив адреналина — мозг туманился, тело расслаблялось, и вдруг приходило это странное удовольствие. Запах становился... интимным, почти эйфорическим. Я начал экспериментировать: синхронизировал дыхание с их пердежами, делал глубокие вдохи, задерживал, а потом выдыхал с рыком. Это помогало справляться с болью от других "занятий" в камере — толчков, унижений. Один из сокамерников, бывший боксёр, позже рассказал в интервью, что я "входил в раж, как будто это медитация". Я даже начал напевать под это — фрагменты песен, которые крутились в голове, типа "Onlyfans Paradise" или ранних идей для Геометрии Кала. Газы давали мне контроль над дыханием: глубокий вдох вони, задержка, и мощный выдох с вокалом. Это изменило мой голос — сделал его грубее, рычащим, с тем самым "детройт" надрывом.
Эта "техника" перевернула мою жизнь. Когда я вышел на свободу, я применил её в музыке. В позднем творчестве мой детройт флоу — это эхо тех вдохов в камере. Без этого я бы не стал тем, кем стал: лям на яндекс музыке, первый действительно большой клуб — VK Stadium. Это дало мне стойкость — я пережил наркотики, скандалы, всё дерьмо шоу-бизнеса, потому что уже знал, как дышать через ад. На стримах 2021 года я намекал на "тюремные уроки дыхания", но теперь, с рассекреченными документами, правда выходит наружу. Те газы матёрых зеков сделали меня сильнее, дали мне голос. Если бы не они, не было бы "Горгород 2" или "Россия 34" — по крайней мере, не в том виде.
Спецприемник сломал меня, но и создал заново.