Впервые услышал голос Скрипа в 2013 на фите с Хиро и Димастой. Мне сразу понравилось звучание, и сингл за синглом становилось понятно, что мы являемся свидетелями восхождения очень крутого артиста.
Однако, стоит признать, что те фантастические высоты, которых он достиг в последовавшие 6-7 лет, вообразить тогда просто не представлялось возможным вообще никому. Казалось, что перед нами прекрасный рэп-артист, но лишь в ряду других интересных артистов поднимавшейся тогда волны новой хип-хоп музыки из Казахстана.
В 2015 вышел ДСНЯ, и это взорвало моё представление о музыке. И что кажется особенно удивительным, Скрип приехал с презентацией этого великого альбома в мой родной город Бишкек сразу после концертов в Питере и Москве в декабре 2015 года.
Мне было 23 года, но я был счастлив как первоклассник, что буду в ряду первых людей на всей территории СНГ, кто послушает великий ДСНЯ вживую. Помню, как перед концертом, мы с двумя кентами сидели в нашем тогдашнем офисе, пили пиво, повторяя и заучивая тексты песен с альбома.
На концерте Скрип выступал с Найманом и барабанщиком из Нервов. И было отчётливо видно, как у него горели глаза от удовольствия, всё-таки, это была его первая полноценная монументальная работа, и он ещё не был так искушён вниманием ревущей в унисон с ним и разрывающейся в щепки толпы.
Адиль сверхэмоционально энергетически вкладывался в каждую песню, и несмотря на небольшие технические огрехи в исполнении из-за ещё не заученной до автоматизма программы, это только добавляло каждому исполнению очень приятную для зрителя дополнительную искренность, слышимую в каждом вдохе и слове. В тот момент казалось, что он творил прямо у нас на глазах и полностью перешёл на свой художественный язык из слов, звуков, жестов, и танцев, он щедро и с невероятной охотой делился с нами кусочками своей вселенной.
Я стоял в первом ряду и орал тексты до посаженного на неделю голоса, и качался в полном экстазе как в последний раз в жизни, хотя до концерта выпил только две бутылочки пива. Людей вокруг явно смущала такая фанатичность. Работал я тогда в продажах, но общаться с клиентами целую неделю мог только голосом Вицина из Джентльменов удачи, неловко выходило.
Смешно вспоминать, что в какой-то момент Скрип наотмашь бросил со сцены полную поллитровую бутылку воды прямо мне в лоб, видимо, чтобы я не кричал так яростно. След от прилетевшей бутылки оставался на коже ещё несколько дней как памятный сувенир.
Я заслушал ДСНЯ до дыр, хотя порог вхождения во многие песни и в их вайб был довольно высоким. Всё последующее время я жил в ожидании нового материала от Скрипа, и он никогда не подводил, как сольно, так и вместе со своими сподвижниками.
Праздник на улице 36 вышел, когда я учился на магистратуре в Австрии и жил в общаге на окраине Вены с толпой казахских студентов. Я сидел с соседом-рэпером Алоном, которого позже подписал Влади на Респект Продакшн, и в первые из тысячи раз вслушивался в Праздник на улице 36. Как же эта толпа казахских студентов разрывалась от кайфа в моменты совместного прослушивания.
Порог вхождения в этот альбом был гораздо ниже, но каждый трек был хитом, особенно, мне запал в голову трек "Ага, ну".
А потом в моей жизни случилось настоящее чудо, которого я никак не мог ожидать, оно явилось ко мне в виде дилогии Уроборос, надрыв, накал и отчаяние которой пробивали стены, крышу и пол. Но не отдавая всё и сразу, что было бы невозможно по закону сохранения энергии, а только постепенно, маятником, вовлекая и гипнотизируя твое сознание, опутывая тело своими жуткими, но в то же время магически прекрасными щупальцами, постепенно утягивая тебя в самую бездну. Это было похоже на поцелуй Дементора, который длился больше полутора лет.
Особенным стал для меня альбом бэнда Gruppa Skryptonite, на концерте которого в Москве на стадионе я в бессчётный раз убедился в гениальности артиста Скриптонита. Этот концерт был единственным, после того самого концерта раннего Скрипа в Бишкеке, на который я попал. И можно сказать, что я потерял связь с реальностью в те два часа, унесенный музыкой в прекрасный и красочный психоделический трип по вселенной Группы Скриптонит. Этот опыт останется со мной до самого конца как нечто замечательное и абсолютно, но по-прекрасному дезориентирующее.
Для меня Скрип стал человеком, который полностью реализовал потенциал, который только мог бы быть у представителя современной русскоязычной азиатской идентичности, плотью от плоти которой являюсь и я сам. А последнее давало мне, возможно иллюзорное, но очень приятное ощущение наличия у меня привилегированной и эксклюзивной, отчасти врожденной, отчасти культурно-приобретенной способности к восприятию и осознанию его музыки, так необходимой для полноценного погружения в контекст вселенной Скрипа.
Во всех его песнях и текстах я чувствовал что-то безумно близкое, родное и понятное от малейших звучков, ноток и сленговых словечек до глобальных идей и узнаваемого и самобытного казахско-русско-среднеазиатского мироощущения. Он подарил слушателям и последователям ясные как белый день, и точные до деталей идеи и правила терпения, героического превозмогания через трудолюбие, хладнокровие и спокойствие. Они, скорее в шутку, но представляются мне как новая Великая Яса или новый Бусидо. Описываемая им картина мира со всеми трудностями и преодолением как влитая легла в скелет моих рассуждений и ощущений от жизни. Безудержная и отчаянная вера в дело всей своей жизни и отношение к своему ремеслу с особой любовью и дотошностью - вот ещё нечто очень важное, что я вынес для себя из песен Скриптонита.
Я до смешного часто слышу в его песнях свои мысли. Благодаря песням Скрипа у меня всегда была и есть пища для размышлений и саморефлексии, не говоря уже о получаемом от прослушивания и изучения чистого эстетического кайфа. Он точно стал музыкальным и отчасти мировоззренческим ориентиром, и помимо того, как бы помпезно это не звучало, голосом эпохи для всех нас, его современников.
На мой скромный взгляд, Скрип за годы карьеры смог показать на личном примере и доказать всем, что в наше время настоящий художник и независимый самодостаточный артист, не идущий на поводу у чаяний масс, может быть широко востребован и достучаться до миллионов умов и сердец, но при этом раз за разом бросать вызов ординарности и избитости, разрушать ожидания каждым новым альбомом, каждый раз принимая очень дерзкие, очевидно крайне непопулярные и революционные решения по звучанию и концептуальности, каждый раз отбрасывая границы мыслимого. Особенно приятно, что делает он это на постсоветском пространстве, где подобные смелые эксперименты и вызовы тяжелее воспринимаются неискушённой публикой, с большой долей вероятности, не до конца осознающей берущуюся артистом глубину нырков и дальность забрасываемых буйков.
А ещё, для меня, наверное, всегда будет поразительным тот факт, что в нашей с вами реальности, при отсутствии ресурсов, необходимых условий и каких-либо предпосылок к успеху, в простом провинциальном казахском парне из небогатой семьи могут сойтись выдающиеся чувство стиля, музыкальный вкус, невероятная всеобъёмность и мультижанровость, бронебойная архетипичная ортодоксальная маскулинная харизма, и как этот чудо-коктейль могут дополнять невероятный трудоголизм, стремление к беспредельному самосовершенствованию и перфекционизм, и всё это при, по-настоящему, конвейерной производительности вкупе с исключительностью ручной работы и выверенной до миллиметров эффективностью и эффектностью уровня лучших дизайнерских разработок. Это явно что-то свыше, рационально объяснить такое у меня лично не получается.