![tamamoandtamamonomaefateand1moredrawnbykuronyan8914ffa3b045[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/15837924799192.jpg)
Прошлый >>56364 (OP)
Добавлен на архивач https://arhivach.ng/thread/357553/
Места, где можно разжиться контентом:
https://pregchan.com/d/ — рисованный контент, можно попробовать оставить реквест на редактирование арта в соответствующем треде
nijicollage.xyz/tag/ボテコラ/ — модификации артов
Добавлен на архивач https://arhivach.ng/thread/357553/
Места, где можно разжиться контентом:
https://pregchan.com/d/ — рисованный контент, можно попробовать оставить реквест на редактирование арта в соответствующем треде
nijicollage.xyz/tag/ボテコラ/ — модификации артов
Могут быть баяны, но всё же
3,2 Мб, 2504x1080Вот эта пикча из прошлого треда сверхохуенна. Что может быть прекраснее вида здоровых, грудастых няшек, носящих твоих ребёночков?
407 Кб, 683x752Тадзи кого-то пилит. Видимо, снова Ришелье. Люблю_кораблики.джипег
Кстати, нигде не нашел упоминания его участия в Hazumi and Pregnation. Он не хочет выдавать себя, или, всё же просто похожий, заимствованный кем-то стиль?
Кстати, нигде не нашел упоминания его участия в Hazumi and Pregnation. Он не хочет выдавать себя, или, всё же просто похожий, заимствованный кем-то стиль?
>>74145
Или чужих.. Мне нравится представлять себя евнухом-слугой, присматривающим за гаремом наложниц. Заботиться о них, быть рядом, купать и одевать их, натирать маслицем эти очаровательные животики, в которых зреет драгоценное семя господина, стирать их одежду, запачканную любовными соками и семенем, любоваться ими и слушать их разговоры, помогать принимать роды и умирать от нереализуемых желаний.
Или чужих.. Мне нравится представлять себя евнухом-слугой, присматривающим за гаремом наложниц. Заботиться о них, быть рядом, купать и одевать их, натирать маслицем эти очаровательные животики, в которых зреет драгоценное семя господина, стирать их одежду, запачканную любовными соками и семенем, любоваться ими и слушать их разговоры, помогать принимать роды и умирать от нереализуемых желаний.
>>74145
Или чужих.. Мне нравится представлять себя евнухом-слугой, присматривающим за гаремом наложниц. Заботиться о них, быть рядом, купать и одевать их, натирать маслицем эти очаровательные животики, в которых зреет драгоценное семя господина, стирать их одежду, запачканную любовными соками и семенем, любоваться ими и слушать их разговоры, помогать принимать роды и умирать от нереализуемых желаний.
Или чужих.. Мне нравится представлять себя евнухом-слугой, присматривающим за гаремом наложниц. Заботиться о них, быть рядом, купать и одевать их, натирать маслицем эти очаровательные животики, в которых зреет драгоценное семя господина, стирать их одежду, запачканную любовными соками и семенем, любоваться ими и слушать их разговоры, помогать принимать роды и умирать от нереализуемых желаний.
567 Кб, 2300x1900>>74177
Нормально же общались, вы ещё подеритесь тут.
Уже не раз такие подрывы в /h/ видел. Но тут же вообще и тем более /ho/, темы и фетиши самые разнообразные имеют место и право быть. Не стоит забывать, где находишься и совершенствовать свой ангер-менеджмент и демедж-контроль.
Нормально же общались, вы ещё подеритесь тут.
Уже не раз такие подрывы в /h/ видел. Но тут же вообще и тем более /ho/, темы и фетиши самые разнообразные имеют место и право быть. Не стоит забывать, где находишься и совершенствовать свой ангер-менеджмент и демедж-контроль.
>>74178
Я многое готов терпеть. Но терпеть куколдов, этих больных на голову уебанов, что даже в своих фантазиях хотят быть чмырями - увольте.
Ошибся тредом - пусть огребает.
Я многое готов терпеть. Но терпеть куколдов, этих больных на голову уебанов, что даже в своих фантазиях хотят быть чмырями - увольте.
>темы и фетиши самые разнообразные имеют место и право быть
Ошибся тредом - пусть огребает.
>>74177
Смотрите, смотрите, нормалфаг порвался! Да ещё и в /ho.
Что ты тут забыл?
Алсо подумай вот о чём: тебя возбуждают беременные женщины. Которых ты видишь первый раз в жизни. И, должно быть, вполне осознаешь, что они носят детей от других мужчин.
Смотрите, смотрите, нормалфаг порвался! Да ещё и в /ho.
Что ты тут забыл?
Алсо подумай вот о чём: тебя возбуждают беременные женщины. Которых ты видишь первый раз в жизни. И, должно быть, вполне осознаешь, что они носят детей от других мужчин.
>>74181
Ну начинал я с примерно тех же фантазий, что и ты. Испортил девок и понаделал ублюдков по всему Скайриму, распространяя свои прекрасные гены - гены Драконорождённого. Гаремы, рабыни, human cattle, гипноз, остановка времени, принудительная беременность и всё в таком духе. Просто человеческая психика сложная штука.
>Я многое готов терпеть. Но терпеть куколдов, этих больных на голову уебанов, что даже в своих фантазиях хотят быть чмырями - увольте.
Ну начинал я с примерно тех же фантазий, что и ты. Испортил девок и понаделал ублюдков по всему Скайриму, распространяя свои прекрасные гены - гены Драконорождённого. Гаремы, рабыни, human cattle, гипноз, остановка времени, принудительная беременность и всё в таком духе. Просто человеческая психика сложная штука.
1 Мб, 2031x2208>>74184
Ну, я знал что в треде обязательно есть любитель азурки.
Ну, я знал что в треде обязательно есть любитель азурки.
>>74654
Она же... Ну ты понял. А вот Тайха хороша.
Она же... Ну ты понял. А вот Тайха хороша.
>>74079 (OP)
Ебал беременную,расчехляйте свои вопросы
Ебал беременную,расчехляйте свои вопросы
>>74669
На каком месяце была? Чувствовал ли своей головкой головку того, кто там находился? Или надо быть дохуя длинностволом, чтобы туда доставать? Был ли риск спровоцировать выкидыш?
На каком месяце была? Чувствовал ли своей головкой головку того, кто там находился? Или надо быть дохуя длинностволом, чтобы туда доставать? Был ли риск спровоцировать выкидыш?
Ванильки тредику.
>>75306
Милота, спасибо :3
Милота, спасибо :3
По-прежнему люблю кораблики :3
289 Кб, 750x578>>75359
Потому что художник - японец, он это постит в своем твиттере с японской подписотой в первую очередь. А по еще действующему у них закону необходимо цензурировать половые органы, иначе его могут зарепортить и заблочить его акк на острове.
3-й тоже зацензурили, кстати.
Потому что художник - японец, он это постит в своем твиттере с японской подписотой в первую очередь. А по еще действующему у них закону необходимо цензурировать половые органы, иначе его могут зарепортить и заблочить его акк на острове.
3-й тоже зацензурили, кстати.
190 Кб, 1694x2085Опять нерилейтед какой-то разводят, вместо того чтобы доставлять контент.
>>75361
Тебе скучно на карантине и пообщаться больше не о чем? Или негде больше. Так вот ещё, твоя цензура не имеет никакого отношения к сабжу треда. Так что лучше уйди в рид-онли или же вообще.
>>75361
Тебе скучно на карантине и пообщаться больше не о чем? Или негде больше. Так вот ещё, твоя цензура не имеет никакого отношения к сабжу треда. Так что лучше уйди в рид-онли или же вообще.
>>75363
Мало-беременных-лоль-в-треде, ты? Опять за старое? Так вот, тут тебе не доброчан.
Мало-беременных-лоль-в-треде, ты? Опять за старое? Так вот, тут тебе не доброчан.
![pholiagranbluefantasydrawnbytenkengotannda461eec9985f72f610[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/15899172469470.png)
О великий Тадзи, спасибо тебе за этот арт, ты еще никогда не рисовал никого из Азурлейн, но, видимо, ты просто пал перед чарами Берементон.
>>75369
Ну НАКОНЕЦ-ТА. 10 из 10.
Ну НАКОНЕЦ-ТА. 10 из 10.
Вот ещё с супер-сосками на пиксиве подтянул.
917 Кб, 1100x1386>>75773
И бонусом почётную труженицу родового фронта
И бонусом почётную труженицу родового фронта
>>75773
Ну это уже реально тяжелая артиллерия фендома, хотя, они и в деле всего год-другой, в отличие от того же tensei-сэнсэя например стиль которого удачно подхватил также небезызвестный 0k0j0. И до сих пор не могу определиться, чей стиль мне нравится больше.
>phonon и ponchi в одном посте
Ну это уже реально тяжелая артиллерия фендома, хотя, они и в деле всего год-другой, в отличие от того же tensei-сэнсэя например стиль которого удачно подхватил также небезызвестный 0k0j0. И до сих пор не могу определиться, чей стиль мне нравится больше.
>>76283
Вполне адекватная реакция: ты бузишь, контента сам никакого не приносишь могу и ошибаться, конечно, но твои посты содержат только претензии.
Вполне адекватная реакция: ты бузишь, контента сам никакого не приносишь могу и ошибаться, конечно, но твои посты содержат только претензии.
>>76282
Ты похож на того, кто насрал в общую тарелку и удивляется, отчего все так возмущены.
другой анон
Ты похож на того, кто насрал в общую тарелку и удивляется, отчего все так возмущены.
другой анон
>>76338
Лучше быть Кисой Воробьяниновым, чем Гариком Харламовым.
Ты неправ. NTR мало кому нравится, не ожидал? Или просто неприятно, что даже сычи-омежки итт смотрят на неторарщиков как на говно?
Лучше быть Кисой Воробьяниновым, чем Гариком Харламовым.
>Сёма, плез
Ты неправ. NTR мало кому нравится, не ожидал? Или просто неприятно, что даже сычи-омежки итт смотрят на неторарщиков как на говно?
>>76342
Лучше хуйни несвязной не пори.
Для кого я неправ? Для нескольких фриков отсюда? Ещё бы я находясь тут уже больше 10 лет слушал всяких нонеймов.
Мне плевать, нравится там кому-то что-то, или не нравится. Азиаты по этой теме делают много контента, шишка от него у меня встаёт и мне этого достаточно.
Лол, неужели ты надеешься, что меня можно чем-то застать врасплох?
Мне-то как раз приятно. А сраки рвёт у
>смотрят на неторарщиков как на говно
Смотрят они с болью и обидкой разве что. Здесь все мои "друзья", ололо! Пусть хоть расплачутся. Я здесь буду продолжать постить то, что нравится мне.
Алсо. У тебя на второй пикче
как раз случай нетораре. Ты ещё и в нюансах тех, кто работает в фендоме не ориентируешься.
>Лучше быть Кисой Воробьяниновым, чем Гариком Харламовым.
Лучше хуйни несвязной не пори.
>Ты неправ.
Для кого я неправ? Для нескольких фриков отсюда? Ещё бы я находясь тут уже больше 10 лет слушал всяких нонеймов.
>NTR мало кому нравится
Мне плевать, нравится там кому-то что-то, или не нравится. Азиаты по этой теме делают много контента, шишка от него у меня встаёт и мне этого достаточно.
>не ожидал?
Лол, неужели ты надеешься, что меня можно чем-то застать врасплох?
>Или просто неприятно
Мне-то как раз приятно. А сраки рвёт у
>даже сычи-омежки
>смотрят на неторарщиков как на говно
Смотрят они с болью и обидкой разве что. Здесь все мои "друзья", ололо! Пусть хоть расплачутся. Я здесь буду продолжать постить то, что нравится мне.
Алсо. У тебя на второй пикче
как раз случай нетораре. Ты ещё и в нюансах тех, кто работает в фендоме не ориентируешься.
>>76344
И это всё, на что ты способен, дебилоид?
И это всё, на что ты способен, дебилоид?
Алсо, уже видно, что тема оказалась достаточно чувствительной. Тем лучше. И это исключительно проблемы восприятия тех, кто по какой-то только им известной причине воспринимает себя в роли куколдов, а не тех, кто куколдит. Ведь это же настолько очевидно, на какой стороне участвовать в отыгрыше, если уж "вставляете" себя в сюжет. Но вы идёте самым невыгодным для себя же путём. Ваши проблемы.
>>76346
Хочу и триггерюсь. Ты или кто-то взорвался выше по треду вон от нтр триггернулся, захотелось ему, вот и мне захотелось. Почему? Я не хочу копаться в его пошатнутой психике. Инбч не проецируй. Равно как мне похуй, почему ты задаёшь однотипные и дебильные вопросы. Попытайся быть хотя бы пооригинальнее, вон как тот, кто упомянул Воробьянинова.
>>76346
Хочу и триггерюсь. Ты или кто-то взорвался выше по треду вон от нтр триггернулся, захотелось ему, вот и мне захотелось. Почему? Я не хочу копаться в его пошатнутой психике. Инбч не проецируй. Равно как мне похуй, почему ты задаёшь однотипные и дебильные вопросы. Попытайся быть хотя бы пооригинальнее, вон как тот, кто упомянул Воробьянинова.
151 Кб, 1177x1623Забавно так же наблюдать, как ноют в аналогичном треде на форче, там он по иронии конкретно уже указан как ванильный тред. Только там нюанс нытья такой что они сидят в /d/, то есть в аналоге /ho/, а хотели бы сидеть в /h/, т.к. считают этот фетиш нормальным, но из /h/ треды с этим сабжем там выпиливают.
>>76350
Хочу и пощу. Правил, что тут не будет нтр нигде не устанавливалось, а на твои возмущения, как ты уже давно должен был понять (жаль конечно, что ты такой тугой) мне похуй.
Ну попробуй мне запретить любым доступным для тебя способом — репорты, баны (не знаю как в этом разделе, но в других это достаточно действенно и многие обиженные чем-то таким так и поступают), всё в твоих руках, ну а мне бояться подобных тебе нечего, не в первый раз. Даже подсказываю тебе вот.
Хочу и пощу. Правил, что тут не будет нтр нигде не устанавливалось, а на твои возмущения, как ты уже давно должен был понять (жаль конечно, что ты такой тугой) мне похуй.
Ну попробуй мне запретить любым доступным для тебя способом — репорты, баны (не знаю как в этом разделе, но в других это достаточно действенно и многие обиженные чем-то таким так и поступают), всё в твоих руках, ну а мне бояться подобных тебе нечего, не в первый раз. Даже подсказываю тебе вот.
Ладно, раз уж так, как ОП этого треда, устанавливаю правило: здесь допустимо и приветствуется нетораре. Это же правило будет распространяться и на следующие треды. Так же расширю рамки и следующим: допускается контент с не-гуманоидной беременностью: бестиалити (кони, пёсики и т.д., ибо бестиалити-тред утонул и его никто не перекатывает, а там я тоже постил контент).
Ну и беременность от всяких монстров так же, ибо беременность — ключевой сабж, можно и не человеческой/гуманоидной самки кстати. В шапке следующего треда это всё будет указано.
Ну и беременность от всяких монстров так же, ибо беременность — ключевой сабж, можно и не человеческой/гуманоидной самки кстати. В шапке следующего треда это всё будет указано.
Няшноты вот вам на ночь :3
![56f24e7a6b20d111b1f78201e6dc0eca4892ba2e3979db7e07eccb5b1c6[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/15923910289030.png)
Только милота спасёт мир. Пости милоту, люби милоту. Гони всех, кто отвергает милоту.
Все любят кораблики. Именнно так я и посторил Ямато с Мусаши.
118 Кб, 1023x723Будьте осторожней, когда навещаете своих пездюков
>>76684
Подрос, поумнел.
Подрос, поумнел.
>>76766
Видел уже, уныло. Кораблики лучше https://exhentai.org/g/1672226/3a35277bf6/
https://exhentai.org/g/1665839/1dd1492d2b/
Видел уже, уныло. Кораблики лучше https://exhentai.org/g/1672226/3a35277bf6/
https://exhentai.org/g/1665839/1dd1492d2b/
Пост ванильно-кораблестроительный. Любите кораблики так, как их любят азиатские художники их рисующие, любите кораблики лучше них!
335 Кб, 627x885И до кучи беременная Рей, хрен такого арта с ней найдёшь, бжать
![grafzeppelinazurlanedrawnbykuronyan78046ac76e03f8e461f84bb8[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/15979096336741.png)
![linklethelegendofzeldaand1moredrawnbyizra37a9aba42e86861761[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/15979096336792.jpg)
![shigureuishigureuidrawnbykarina6282670440d02b963d6fd9104b6e[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/15979096336803.jpg)
![971b6dd66d3eb227fcfddda3d77859a676958663cdcea2992d29f0685ff[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16029617280120.png)
![68f1500723b7651b8081c19db50b05f7bdf0362064ada4da336310d7160[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16029617280242.png)
![14a23921cfa54910a8c4da1a85c4055226b9904e0c8007ee75ed858070e[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/16029617280333.jpg)
Интересно, если после родов обратно запихать что-нибудь почти столь же огромное, матка навсегда останется такой?
![3cf4094fb8ded24a8c9fbf35ffb6f17aee0cd87fbad9938021034ab94fa[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16030392888090.png)
![3eaed3b92ee06ea7887be5ffc7c5caabe9a539b83e93c3983c30b8bb855[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16030392888151.png)
![4aac9a623569a9ca1ef7b500730d2e39a1f38d99708cc76e51dcbc6db0d[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16030392888212.png)
![4dc0e531a83971c35a8750ce1a5e72f2608c6e4e806ab17010bf7d4dd75[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16030392888273.png)
![5a9677ed39a181e710b155e6970c2a56c86c4a0f2a4060587408fa88101[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16030402402960.png)
![5f72513f97524d1a5a06e21b0f44b0a49a220201ffb51194028771bf8a0[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/16030402403032.jpg)
![6bd732e173684931f7040934bab5a848e72589bd001d29b99d4a2bbcf26[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16030402403043.png)
Да бля, сам не запостишь, никто не запостит
182 Кб, 1536x2048>>79051
Ты всех распугал своим нтр.
Ты всех распугал своим нтр.
Скину своих эдитов с Прегчана
Скину своих эдитов с Прегчана
Вот вам немного интересного
И ещё немного годноты
>>79149
Как же омерзителен второй пик.
Как же омерзителен второй пик.
>>79152
Да ладно тебе, Пончи это уже состоявшаяся легенда фендома.
Да ладно тебе, Пончи это уже состоявшаяся легенда фендома.
>>79152
Двачую. Кому вообще сексуальны пузожители?
Двачую. Кому вообще сексуальны пузожители?
111 Кб, 656x900Еще вчера её только спустили на воду, а уже сегодня она сама — судостроительная верфь. Люблю кораблики.
М
Мелочь, а приятно.
Не размениваюсь по мелочам
Не размениваюсь по мелочам
Достаточно беременных лолей.
Тогда кораблики! Люблю кораблики!
>>79435
афтор так видит
афтор так видит
>>79435
Ну там разное может быть, типа самых простых факторов, вроде срока, количества и положения личинуса, до особенностей самой мамаши.
Ну там разное может быть, типа самых простых факторов, вроде срока, количества и положения личинуса, до особенностей самой мамаши.
227 Кб, 1280x1707Вот как это происходит? Я больше люблю парней, почему мне нравятся нарисованные беременные тянки?
>>79494
Потому что гомосексуализм - противоестественное богомерзие. А соблазнительные прегняхи радуют глаза настоящих мужчин.
Потому что гомосексуализм - противоестественное богомерзие. А соблазнительные прегняхи радуют глаза настоящих мужчин.
Кораблик.
>>79494
Не стоит вскрывать эту тему. Она имеет весьма глубокие психические корни. Это может быть связано с твои личным опытом, внутренними конфликтами, а может и неким общим древним инстинктивным механизмом. Обрати внимание, насколько это мощный фетиш. На том же прегчане время от времени появляются треды типа "я угорел по теме беременности и в конец ебанулся".
Ты не одинок, я тоже би и в последние пять лет дрочу исключительно на парней и беременных женщин (никаких других). Я пытался выяснить происхождение данного фетиша и пришел к выводу, что он образовался под воздействием целого набора очень личных факторов (я хотел иметь секс/отношения с женщинами, но это для меня невозможно; женщины выбирали других, рожали и, в итоге, оставались одни; я страшно ревновал, завидовал, не понимал их и конце-концов возненавидел; тематика беременности была для меня омерзительна; я считал себя чайлдфри; в тайне же я мечтал иметь семью, иметь детей; мой первый сильный фетиш это кримпай; мне почему-то сложно было представить реальные отношения с женщиной, а вот гей-романтика очень привлекала. В общем, не сложно было ебануться раз и навсегда, когда я впервые увидел эротическую фотографию беременной девушки).
Не стоит вскрывать эту тему. Она имеет весьма глубокие психические корни. Это может быть связано с твои личным опытом, внутренними конфликтами, а может и неким общим древним инстинктивным механизмом. Обрати внимание, насколько это мощный фетиш. На том же прегчане время от времени появляются треды типа "я угорел по теме беременности и в конец ебанулся".
Ты не одинок, я тоже би и в последние пять лет дрочу исключительно на парней и беременных женщин (никаких других). Я пытался выяснить происхождение данного фетиша и пришел к выводу, что он образовался под воздействием целого набора очень личных факторов (я хотел иметь секс/отношения с женщинами, но это для меня невозможно; женщины выбирали других, рожали и, в итоге, оставались одни; я страшно ревновал, завидовал, не понимал их и конце-концов возненавидел; тематика беременности была для меня омерзительна; я считал себя чайлдфри; в тайне же я мечтал иметь семью, иметь детей; мой первый сильный фетиш это кримпай; мне почему-то сложно было представить реальные отношения с женщиной, а вот гей-романтика очень привлекала. В общем, не сложно было ебануться раз и навсегда, когда я впервые увидел эротическую фотографию беременной девушки).
259 Кб, 1280x1764>>79543
Ладно, постараюсь не вскрывать, а то вскрою что-нибудь не то. Просто буду дальше фапать.
Ладно, постараюсь не вскрывать, а то вскрою что-нибудь не то. Просто буду дальше фапать.
Неожиданно. Но всё равно люблю кораблики.
212 Кб, 1200x900>>79652
А если аккуратно?
А если аккуратно?
209 Кб, 1280x933Беременные BBW-тянки лучше обычных.
>>79683
Ну, им проще, мы же вынашивать вынуждены, а там они уже рожают по-быстренькому.
Ну, им проще, мы же вынашивать вынуждены, а там они уже рожают по-быстренькому.
351 Кб, 845x1200Бамп шикарным эдитом
171 Кб, 999x1200Господа, тонем!
98 Кб, 998x1280Иички
99 Кб, 744x1052>>80109
Ну это же та Кирхе из Луизы-нулизы.
Забавный каламбур получился. Да, учитывая тематику треда и размер живота, в ней действительно что-то есть, а если ещё и учесть что это арт Тенсейани, то это что-то может быть чем угодно.
>Вторая так и манит, чертовка
Ну это же та Кирхе из Луизы-нулизы.
>Что-то есть в ней
Забавный каламбур получился. Да, учитывая тематику треда и размер живота, в ней действительно что-то есть, а если ещё и учесть что это арт Тенсейани, то это что-то может быть чем угодно.
![eee818824619c7593a1575fa48f9c3f842bd63d8a7a5bea6ca6b29a89f4[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/16090056154812.jpg)
![f36cad507e0dc7088372953763a771df3e5e1c9875f971615c8538fb5a9[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16090056154823.png)
>>80122
О, третий пик я делал кстати.
О, третий пик я делал кстати.
Deadflow давно так не доставлял.
3,8 Мб, 2250x3000ПОЧЕМУ ТОНЕМ?
Любви к корабликам пост.
>>74079 (OP)
Посоветуйте контента любого рода, где лесби или фута ебет страпоном/хуем беременную тян.
Посоветуйте контента любого рода, где лесби или фута ебет страпоном/хуем беременную тян.
А есть пост как ебут внутри выводок и чтоб вообще матрешка.
79 Кб, 1024x768Три шара
88 Кб, 800x600Выглядывает
>>80761
Нет, похоже что ей напихали туда инородных предметов.
Нет, похоже что ей напихали туда инородных предметов.
255 Кб, 1240x1754Ах, какой животик, какие сисечки
425 Кб, 900x1200>>80762
Так тоже неплохо
Так тоже неплохо
>>81250
Ну и погугли сам, а лучше сам напиши, какой смысл ты в него вкладываешь.
Просто пойми, тебе тут никто ванильки и не обещал, не смотря на нейтральные пикчи в шапке. Да и с чего ты взял, что Пончи — какая-то там легенда? У этого фэндома разве что одна легенда может быть — Тэнсейани, и то с самого начала у него был экстрим-контент с бестиалити-беременностью. Да и ты сам же прикрепляешь пичку с артом Рююна, у которого через раз трешак проскакивает.
Да и вообще, какая-либо полемика по этой теме приведет только к еще большим срачам без какой либо пользы. Так что пости картинки и не ворчи.
Ну и погугли сам, а лучше сам напиши, какой смысл ты в него вкладываешь.
Просто пойми, тебе тут никто ванильки и не обещал, не смотря на нейтральные пикчи в шапке. Да и с чего ты взял, что Пончи — какая-то там легенда? У этого фэндома разве что одна легенда может быть — Тэнсейани, и то с самого начала у него был экстрим-контент с бестиалити-беременностью. Да и ты сам же прикрепляешь пичку с артом Рююна, у которого через раз трешак проскакивает.
Да и вообще, какая-либо полемика по этой теме приведет только к еще большим срачам без какой либо пользы. Так что пости картинки и не ворчи.
170 Кб, 1280x1748>>81247
Мне абсолютно точно неприятно то, что он рисует. Но почему-то в некоторой степени мне это нравится. Поэтому и дрочу.
Я вообще почти гей. Не знаю, откуда у меня фетиш на беременность.
Мне абсолютно точно неприятно то, что он рисует. Но почему-то в некоторой степени мне это нравится. Поэтому и дрочу.
Я вообще почти гей. Не знаю, откуда у меня фетиш на беременность.
332 Кб, 1075x1558Вы когда-нибудь видели беременного Гарри Поттера?
59 Кб, 833x1050Я почти двадцать дней ничего не постил...
Хей анонче, может у кого нибудь есть хентай с родами, что-то беременность уже наскучила, а сам больше найти ничего не могу, онли манга, а хочется видевы
>>82969
Благодарю
Благодарю
>>82957
Кораблики — лучшие.
Кораблики — лучшие.
![55c6d039aacc94bae256529f3869348334b4010d0fbb3aaee21cf827060[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/16203599101753.jpg)
Серега рожал. Он лежал на земле, широко расставив согнутые в коленях черные от кровищи и грязи ноги, и тужился, дико кряхтел, мелко дрожа опавшим вдруг животом. Серые, обычно тихо-усмешливые его глаза закатились и теперь страшно белели на черном, искаженном мукой лице.
Глеб сидел рядом, гладил товарища по плечам и плевал иногда в ладони, пытаясь влажными ими освежить Серегину грудь, лицо.
Ночь мерцала над ними одною своей звездой. Была теплынь, парило, и тучи бежали по небу, то и дело закрывая колючую эту звезду.
Серега вдруг отчаянно вскрикнул, заскрежетал зубами, и тотчас вослед этому дикому вскрику раздался долгий, но тихий плач. Младенец выпростал головенку из развороченной задницы бедолаги и шел теперь споро, бойко. Глеб сначала опешил и не сразу его подхватил.
Младенец был мокрый, темный, весь в сгустках крови и кале. Сморщенный, с зажмуренными точно от страха глазами, он все время тихо пищал.
Глеб сдул-смахнул с него грязь и ловко перегрыз пуповину.
- Во, Серега! Ты молоток! - сказал он, поднеся новорожденного к сразу опавшему, съежившемуся лицу Сереги.
Тот слабенько усмехнулся, глянул на младенца и тут же закрыл глаза.
Вдали, у самого горизонта, стали мелькать зарницы. Точно громадный кто-то моргал там, урча сердито.
Глеб прижал мокрый комочек локтем к себе, схватил другой рукой Серегину ногу и поволок его по глубоко вспаханной, мягкой земле к недальним кустам. Рванул теплый, но сильный ветер, и первые крупные капли, неожиданно тяжелые, ледяные, ударили Глеба по голове и потным плечам.
Ливень внезапно встал сплошной чернотой вокруг, так что Глеб уже не помнил, где здесь кусты. Молнии сиренево грызли небо и, обдав все поле судорожным дрожащим светом, гасли, вспугнутые грохотом и пальбой.
- Во дает! Во дае-от! - приговаривал Глеб, пряча младенца поглубже под мышку себе.
Мокрый белый Серега красиво точно взлетал в свете молний в огромной и темной луже.
Глеб вдруг подумал, что молния может ударить рядом в кусты, но тотчас же отогнал этот страх. Что-то будто шепнуло ему: не ударит, не посмеет, - они ж с младенцем...
Гроза кончилась внезапно, как началась. Зарницы уже метались в другом конце поля, но гром раскатывался порою еще внезапно ярко над самою головой. Однако уже не лило: редкие капли падали с веток оказавшейся рядом большой рябины.
- «Точно ведь - садануть могла!» - подумал Глеб с непонятным себе восхищеньем. Он сел на взгорок, уйдя всей задницей в мокрые, теплые комья земли, и облизал наконец малютку. Она была горька, солона, но пахло от нее такою свежестью народившейся новой жизни, что Глеб, обычно смешливый, беспечный, подумал серьезно вдруг, что перед ним человек ведь целый...
- Эх ты, баклажка, - сказал он ласково, стараясь не расцарапать крошечное нежное тельце обычной щетиной своей. - Эх ты, бля...
...Стоять на коленях Глеб устал и неприметно осел задницей на пятки, сохраняя выражение тупой горечи на замаранной красной роже. Павленко уже не слушал его нытье, вышел из-за конторского простого стола, прошелся по комнате, скрипя новыми сапогами. Подошел к вдруг замолкшему Глебу:
- Я те, тварь, настрого приказал: младенца свиньям скормить! Почему не выполнил?
- Дак ребенок же... - начал опять Глеб и замолк беспомощно, а следом и застонал, не в силах продолжить. Павленко запустил длинную когтистую лапу в Глебову шевелюру и тянул, тянул за жесткий русый вихор. Потом выпростал член из белесых фронтовых своих галифе, провел им, еще сморщенным, темным, по Глебовой милой ряхе. Глеб готовно, точно делу обрадовавшись, губами схватил, начал чмокать, сосать, стараясь не обращать внимания на тянущую боль в затылке.
Член председателя стал жестким и длинным, как и сам Павленко. Глеб старался не заглатывать глубоко, сосредоточился на алой головке. По опыту знал: это всегда забирает больше. Но Павленко пхал и пхал, напирая, чтоб глубже проникнуть в парня. Разнообразя удовольствие, хлестал упругим Глеба по носу и по щекам.
Кончил Павленко, однако, для Глеба и для себя внезапно, на щеки. Густая малафья капнула на сапог председателя, и почти тотчас свернулась на нем маленьким червячком. Глеб быстро слизнул его.
- Кто выблядок-то? - спросил Павленко.
- Девка...
- Тем более...
- Мы уж и назвали ее... - Глеб опять помутнел душою.
- Поторопились! - жестко отрезал председатель. - И чего это Серега рожать на посеве удумал?
- Дак... как подгадаешь-то? - развел Глеб руками. - Мы ведь раньше по пять месяцев носили обычно.
- Носили вы, бляди!
- Да все пацаны ведь были... - Глеб снова развел руками беспомощно и вдруг всхлипнул:
- Пощадите девчонку-то!..
Павленко, меривший контору широкими шагами, остановился, потом подошел к парню, сомлевшему уж от горя, осевшему как-то набок.
- Ладно ты, не реви, мудило! - сказал вдруг проникновенно, тихо. - Ты ведь одно пойми: ее же растить особо, не как пацаненка, надо. А вот как? Кто ж и знает у нас?
- Да уж мы вырастим, - слово даем, ваше высокое благородие!
- Слово, слово... - буркнул Павленко. - Ладно уж, под твою ответственность! Ширинку-т застегни мне, а то ласки от вас так просто и не дождешься...
Глеб сидел рядом, гладил товарища по плечам и плевал иногда в ладони, пытаясь влажными ими освежить Серегину грудь, лицо.
Ночь мерцала над ними одною своей звездой. Была теплынь, парило, и тучи бежали по небу, то и дело закрывая колючую эту звезду.
Серега вдруг отчаянно вскрикнул, заскрежетал зубами, и тотчас вослед этому дикому вскрику раздался долгий, но тихий плач. Младенец выпростал головенку из развороченной задницы бедолаги и шел теперь споро, бойко. Глеб сначала опешил и не сразу его подхватил.
Младенец был мокрый, темный, весь в сгустках крови и кале. Сморщенный, с зажмуренными точно от страха глазами, он все время тихо пищал.
Глеб сдул-смахнул с него грязь и ловко перегрыз пуповину.
- Во, Серега! Ты молоток! - сказал он, поднеся новорожденного к сразу опавшему, съежившемуся лицу Сереги.
Тот слабенько усмехнулся, глянул на младенца и тут же закрыл глаза.
Вдали, у самого горизонта, стали мелькать зарницы. Точно громадный кто-то моргал там, урча сердито.
Глеб прижал мокрый комочек локтем к себе, схватил другой рукой Серегину ногу и поволок его по глубоко вспаханной, мягкой земле к недальним кустам. Рванул теплый, но сильный ветер, и первые крупные капли, неожиданно тяжелые, ледяные, ударили Глеба по голове и потным плечам.
Ливень внезапно встал сплошной чернотой вокруг, так что Глеб уже не помнил, где здесь кусты. Молнии сиренево грызли небо и, обдав все поле судорожным дрожащим светом, гасли, вспугнутые грохотом и пальбой.
- Во дает! Во дае-от! - приговаривал Глеб, пряча младенца поглубже под мышку себе.
Мокрый белый Серега красиво точно взлетал в свете молний в огромной и темной луже.
Глеб вдруг подумал, что молния может ударить рядом в кусты, но тотчас же отогнал этот страх. Что-то будто шепнуло ему: не ударит, не посмеет, - они ж с младенцем...
Гроза кончилась внезапно, как началась. Зарницы уже метались в другом конце поля, но гром раскатывался порою еще внезапно ярко над самою головой. Однако уже не лило: редкие капли падали с веток оказавшейся рядом большой рябины.
- «Точно ведь - садануть могла!» - подумал Глеб с непонятным себе восхищеньем. Он сел на взгорок, уйдя всей задницей в мокрые, теплые комья земли, и облизал наконец малютку. Она была горька, солона, но пахло от нее такою свежестью народившейся новой жизни, что Глеб, обычно смешливый, беспечный, подумал серьезно вдруг, что перед ним человек ведь целый...
- Эх ты, баклажка, - сказал он ласково, стараясь не расцарапать крошечное нежное тельце обычной щетиной своей. - Эх ты, бля...
...Стоять на коленях Глеб устал и неприметно осел задницей на пятки, сохраняя выражение тупой горечи на замаранной красной роже. Павленко уже не слушал его нытье, вышел из-за конторского простого стола, прошелся по комнате, скрипя новыми сапогами. Подошел к вдруг замолкшему Глебу:
- Я те, тварь, настрого приказал: младенца свиньям скормить! Почему не выполнил?
- Дак ребенок же... - начал опять Глеб и замолк беспомощно, а следом и застонал, не в силах продолжить. Павленко запустил длинную когтистую лапу в Глебову шевелюру и тянул, тянул за жесткий русый вихор. Потом выпростал член из белесых фронтовых своих галифе, провел им, еще сморщенным, темным, по Глебовой милой ряхе. Глеб готовно, точно делу обрадовавшись, губами схватил, начал чмокать, сосать, стараясь не обращать внимания на тянущую боль в затылке.
Член председателя стал жестким и длинным, как и сам Павленко. Глеб старался не заглатывать глубоко, сосредоточился на алой головке. По опыту знал: это всегда забирает больше. Но Павленко пхал и пхал, напирая, чтоб глубже проникнуть в парня. Разнообразя удовольствие, хлестал упругим Глеба по носу и по щекам.
Кончил Павленко, однако, для Глеба и для себя внезапно, на щеки. Густая малафья капнула на сапог председателя, и почти тотчас свернулась на нем маленьким червячком. Глеб быстро слизнул его.
- Кто выблядок-то? - спросил Павленко.
- Девка...
- Тем более...
- Мы уж и назвали ее... - Глеб опять помутнел душою.
- Поторопились! - жестко отрезал председатель. - И чего это Серега рожать на посеве удумал?
- Дак... как подгадаешь-то? - развел Глеб руками. - Мы ведь раньше по пять месяцев носили обычно.
- Носили вы, бляди!
- Да все пацаны ведь были... - Глеб снова развел руками беспомощно и вдруг всхлипнул:
- Пощадите девчонку-то!..
Павленко, меривший контору широкими шагами, остановился, потом подошел к парню, сомлевшему уж от горя, осевшему как-то набок.
- Ладно ты, не реви, мудило! - сказал вдруг проникновенно, тихо. - Ты ведь одно пойми: ее же растить особо, не как пацаненка, надо. А вот как? Кто ж и знает у нас?
- Да уж мы вырастим, - слово даем, ваше высокое благородие!
- Слово, слово... - буркнул Павленко. - Ладно уж, под твою ответственность! Ширинку-т застегни мне, а то ласки от вас так просто и не дождешься...
Серега рожал. Он лежал на земле, широко расставив согнутые в коленях черные от кровищи и грязи ноги, и тужился, дико кряхтел, мелко дрожа опавшим вдруг животом. Серые, обычно тихо-усмешливые его глаза закатились и теперь страшно белели на черном, искаженном мукой лице.
Глеб сидел рядом, гладил товарища по плечам и плевал иногда в ладони, пытаясь влажными ими освежить Серегину грудь, лицо.
Ночь мерцала над ними одною своей звездой. Была теплынь, парило, и тучи бежали по небу, то и дело закрывая колючую эту звезду.
Серега вдруг отчаянно вскрикнул, заскрежетал зубами, и тотчас вослед этому дикому вскрику раздался долгий, но тихий плач. Младенец выпростал головенку из развороченной задницы бедолаги и шел теперь споро, бойко. Глеб сначала опешил и не сразу его подхватил.
Младенец был мокрый, темный, весь в сгустках крови и кале. Сморщенный, с зажмуренными точно от страха глазами, он все время тихо пищал.
Глеб сдул-смахнул с него грязь и ловко перегрыз пуповину.
- Во, Серега! Ты молоток! - сказал он, поднеся новорожденного к сразу опавшему, съежившемуся лицу Сереги.
Тот слабенько усмехнулся, глянул на младенца и тут же закрыл глаза.
Вдали, у самого горизонта, стали мелькать зарницы. Точно громадный кто-то моргал там, урча сердито.
Глеб прижал мокрый комочек локтем к себе, схватил другой рукой Серегину ногу и поволок его по глубоко вспаханной, мягкой земле к недальним кустам. Рванул теплый, но сильный ветер, и первые крупные капли, неожиданно тяжелые, ледяные, ударили Глеба по голове и потным плечам.
Ливень внезапно встал сплошной чернотой вокруг, так что Глеб уже не помнил, где здесь кусты. Молнии сиренево грызли небо и, обдав все поле судорожным дрожащим светом, гасли, вспугнутые грохотом и пальбой.
- Во дает! Во дае-от! - приговаривал Глеб, пряча младенца поглубже под мышку себе.
Мокрый белый Серега красиво точно взлетал в свете молний в огромной и темной луже.
Глеб вдруг подумал, что молния может ударить рядом в кусты, но тотчас же отогнал этот страх. Что-то будто шепнуло ему: не ударит, не посмеет, - они ж с младенцем...
Гроза кончилась внезапно, как началась. Зарницы уже метались в другом конце поля, но гром раскатывался порою еще внезапно ярко над самою головой. Однако уже не лило: редкие капли падали с веток оказавшейся рядом большой рябины.
- «Точно ведь - садануть могла!» - подумал Глеб с непонятным себе восхищеньем. Он сел на взгорок, уйдя всей задницей в мокрые, теплые комья земли, и облизал наконец малютку. Она была горька, солона, но пахло от нее такою свежестью народившейся новой жизни, что Глеб, обычно смешливый, беспечный, подумал серьезно вдруг, что перед ним человек ведь целый...
- Эх ты, баклажка, - сказал он ласково, стараясь не расцарапать крошечное нежное тельце обычной щетиной своей. - Эх ты, бля...
...Стоять на коленях Глеб устал и неприметно осел задницей на пятки, сохраняя выражение тупой горечи на замаранной красной роже. Павленко уже не слушал его нытье, вышел из-за конторского простого стола, прошелся по комнате, скрипя новыми сапогами. Подошел к вдруг замолкшему Глебу:
- Я те, тварь, настрого приказал: младенца свиньям скормить! Почему не выполнил?
- Дак ребенок же... - начал опять Глеб и замолк беспомощно, а следом и застонал, не в силах продолжить. Павленко запустил длинную когтистую лапу в Глебову шевелюру и тянул, тянул за жесткий русый вихор. Потом выпростал член из белесых фронтовых своих галифе, провел им, еще сморщенным, темным, по Глебовой милой ряхе. Глеб готовно, точно делу обрадовавшись, губами схватил, начал чмокать, сосать, стараясь не обращать внимания на тянущую боль в затылке.
Член председателя стал жестким и длинным, как и сам Павленко. Глеб старался не заглатывать глубоко, сосредоточился на алой головке. По опыту знал: это всегда забирает больше. Но Павленко пхал и пхал, напирая, чтоб глубже проникнуть в парня. Разнообразя удовольствие, хлестал упругим Глеба по носу и по щекам.
Кончил Павленко, однако, для Глеба и для себя внезапно, на щеки. Густая малафья капнула на сапог председателя, и почти тотчас свернулась на нем маленьким червячком. Глеб быстро слизнул его.
- Кто выблядок-то? - спросил Павленко.
- Девка...
- Тем более...
- Мы уж и назвали ее... - Глеб опять помутнел душою.
- Поторопились! - жестко отрезал председатель. - И чего это Серега рожать на посеве удумал?
- Дак... как подгадаешь-то? - развел Глеб руками. - Мы ведь раньше по пять месяцев носили обычно.
- Носили вы, бляди!
- Да все пацаны ведь были... - Глеб снова развел руками беспомощно и вдруг всхлипнул:
- Пощадите девчонку-то!..
Павленко, меривший контору широкими шагами, остановился, потом подошел к парню, сомлевшему уж от горя, осевшему как-то набок.
- Ладно ты, не реви, мудило! - сказал вдруг проникновенно, тихо. - Ты ведь одно пойми: ее же растить особо, не как пацаненка, надо. А вот как? Кто ж и знает у нас?
- Да уж мы вырастим, - слово даем, ваше высокое благородие!
- Слово, слово... - буркнул Павленко. - Ладно уж, под твою ответственность! Ширинку-т застегни мне, а то ласки от вас так просто и не дождешься...
Глеб сидел рядом, гладил товарища по плечам и плевал иногда в ладони, пытаясь влажными ими освежить Серегину грудь, лицо.
Ночь мерцала над ними одною своей звездой. Была теплынь, парило, и тучи бежали по небу, то и дело закрывая колючую эту звезду.
Серега вдруг отчаянно вскрикнул, заскрежетал зубами, и тотчас вослед этому дикому вскрику раздался долгий, но тихий плач. Младенец выпростал головенку из развороченной задницы бедолаги и шел теперь споро, бойко. Глеб сначала опешил и не сразу его подхватил.
Младенец был мокрый, темный, весь в сгустках крови и кале. Сморщенный, с зажмуренными точно от страха глазами, он все время тихо пищал.
Глеб сдул-смахнул с него грязь и ловко перегрыз пуповину.
- Во, Серега! Ты молоток! - сказал он, поднеся новорожденного к сразу опавшему, съежившемуся лицу Сереги.
Тот слабенько усмехнулся, глянул на младенца и тут же закрыл глаза.
Вдали, у самого горизонта, стали мелькать зарницы. Точно громадный кто-то моргал там, урча сердито.
Глеб прижал мокрый комочек локтем к себе, схватил другой рукой Серегину ногу и поволок его по глубоко вспаханной, мягкой земле к недальним кустам. Рванул теплый, но сильный ветер, и первые крупные капли, неожиданно тяжелые, ледяные, ударили Глеба по голове и потным плечам.
Ливень внезапно встал сплошной чернотой вокруг, так что Глеб уже не помнил, где здесь кусты. Молнии сиренево грызли небо и, обдав все поле судорожным дрожащим светом, гасли, вспугнутые грохотом и пальбой.
- Во дает! Во дае-от! - приговаривал Глеб, пряча младенца поглубже под мышку себе.
Мокрый белый Серега красиво точно взлетал в свете молний в огромной и темной луже.
Глеб вдруг подумал, что молния может ударить рядом в кусты, но тотчас же отогнал этот страх. Что-то будто шепнуло ему: не ударит, не посмеет, - они ж с младенцем...
Гроза кончилась внезапно, как началась. Зарницы уже метались в другом конце поля, но гром раскатывался порою еще внезапно ярко над самою головой. Однако уже не лило: редкие капли падали с веток оказавшейся рядом большой рябины.
- «Точно ведь - садануть могла!» - подумал Глеб с непонятным себе восхищеньем. Он сел на взгорок, уйдя всей задницей в мокрые, теплые комья земли, и облизал наконец малютку. Она была горька, солона, но пахло от нее такою свежестью народившейся новой жизни, что Глеб, обычно смешливый, беспечный, подумал серьезно вдруг, что перед ним человек ведь целый...
- Эх ты, баклажка, - сказал он ласково, стараясь не расцарапать крошечное нежное тельце обычной щетиной своей. - Эх ты, бля...
...Стоять на коленях Глеб устал и неприметно осел задницей на пятки, сохраняя выражение тупой горечи на замаранной красной роже. Павленко уже не слушал его нытье, вышел из-за конторского простого стола, прошелся по комнате, скрипя новыми сапогами. Подошел к вдруг замолкшему Глебу:
- Я те, тварь, настрого приказал: младенца свиньям скормить! Почему не выполнил?
- Дак ребенок же... - начал опять Глеб и замолк беспомощно, а следом и застонал, не в силах продолжить. Павленко запустил длинную когтистую лапу в Глебову шевелюру и тянул, тянул за жесткий русый вихор. Потом выпростал член из белесых фронтовых своих галифе, провел им, еще сморщенным, темным, по Глебовой милой ряхе. Глеб готовно, точно делу обрадовавшись, губами схватил, начал чмокать, сосать, стараясь не обращать внимания на тянущую боль в затылке.
Член председателя стал жестким и длинным, как и сам Павленко. Глеб старался не заглатывать глубоко, сосредоточился на алой головке. По опыту знал: это всегда забирает больше. Но Павленко пхал и пхал, напирая, чтоб глубже проникнуть в парня. Разнообразя удовольствие, хлестал упругим Глеба по носу и по щекам.
Кончил Павленко, однако, для Глеба и для себя внезапно, на щеки. Густая малафья капнула на сапог председателя, и почти тотчас свернулась на нем маленьким червячком. Глеб быстро слизнул его.
- Кто выблядок-то? - спросил Павленко.
- Девка...
- Тем более...
- Мы уж и назвали ее... - Глеб опять помутнел душою.
- Поторопились! - жестко отрезал председатель. - И чего это Серега рожать на посеве удумал?
- Дак... как подгадаешь-то? - развел Глеб руками. - Мы ведь раньше по пять месяцев носили обычно.
- Носили вы, бляди!
- Да все пацаны ведь были... - Глеб снова развел руками беспомощно и вдруг всхлипнул:
- Пощадите девчонку-то!..
Павленко, меривший контору широкими шагами, остановился, потом подошел к парню, сомлевшему уж от горя, осевшему как-то набок.
- Ладно ты, не реви, мудило! - сказал вдруг проникновенно, тихо. - Ты ведь одно пойми: ее же растить особо, не как пацаненка, надо. А вот как? Кто ж и знает у нас?
- Да уж мы вырастим, - слово даем, ваше высокое благородие!
- Слово, слово... - буркнул Павленко. - Ладно уж, под твою ответственность! Ширинку-т застегни мне, а то ласки от вас так просто и не дождешься...
![245bd3f7ddd671e044323863c3c7269136f6d3741d9b0ab1c2325148088[...].jpg](https://2ch.life//ho/src/74079/16204721463203.jpg)
Глеб как на крыльях летел. Встречные думали: вольный он теперь или в девки его окончательно записали. Но чем ближе к своему бараку на скотном дворе был Глеб, тем больше понимающих взглядов встречал он: здесь уже все знали о том, что Серега, который и рожал-то ведь редко, принес вдруг девку, - природную, настоящую девку с маленькою еще пиздой, - товар здесь редкий, почти уже позабытый.
Вечером, после работы, на скотном собрались знакомые мужики: хитрый, с толстой приятной рожей Тазик Хабибулин, пленный поляк Зигмунд да братья-близняшки Федот и Нефед, оба дурашливые, смешливые, вечно беременные и с бантами меж ног. Только у Федота бант был всегда голубой, а у Нефеда - лимонного какого-то цвета. Подтянулись также ребята из МТС, из теплиц, из правления пришел хозработник.
В старом корыте, в свежей соломе, розовел голый младенец. Рядом на лавке гордо сидел Серега, широко расставив мохнатые, но стройные ноги, с набухшей грудью. Он неловко поправлял солому вокруг малютки своими толстыми, черными пальцами, вздыхал и ласково-конфузливо порой матюкался.
Мужики, сопя, окружили его, заглядывали в корыто, придерживая тяжелое, грубое дыханье; они жадно всматривались в младенца, точно ища чего-то, и отходили прочь, уважительно покряхтывая, качая кудлатыми и лысыми головами. Обычно, выйдя на свежий воздух, тянулись за самосадом.
- Слышь, Серег, а как молоко кончится, чем кормить будешь? - спросил, лукаво скалясь, Тазик, известный прикольщик.
- А как мы пацанчиков наших кормим? - отвечал Глеб, ухмыляясь от уха до уха, радостный, гордый за друга
- Панна будет брать в рот? - деревянно осведомился Зигмунд.
- Ты чего! Она ж девка... - нахмурился Серега. Он подумал, что нужно будет как-нибудь всей фермой отъебать эту вражину, чтобы так не хамил.
Глеб не сразу сообразил, поморгал часто-часто и спросил осторожно:
- А как же еще, Сережка-т?
- Ты еще! Дубина... Она же де-вуш-ка! Разве с ней так возможно? Да она, верно, и не проглотит...
- А картошку? - деловито осведомились разом Нефед с Федотом.
- Картошка ж для нее еще тяжельше! - сказал Серега строго, но гораздо, гораздо мягче. - Ротиком не ухватит...
- А пуре? Его пить можно, - сказал Тазик.
- Это другое дело! - кивнул Серега. - Только оно ведь без витаминов. Один крахмал.
Мужики тяжко задумались.
- Я траву для нее сбирать буду, для Феньки-то, - вдруг очнулся от думы, просиял Глеб.
- Белену, что ли? - спросил Тазик.
Мужики грохнули. Даже Зигмунд вдруг улыбнулся тоненько, ядовито.
Федот с Нефедом устали думать, легли на грязный пол и занялись вечной своей любовью. Тазик помочился на них в самый такой момент. Зигмунд тоже хотел, но его отогнали: нечего, мол, раз уж пленный.
Горн у правления дал сигнал отбоя, все кинулись по своим баракам.
Серега с Глебом остались одни. Глеб почти суеверно потрогал Серегу за набухшие, большие его сосцы. Тот взял расхныкавшуюся малютку, облизал ее и сунул к соску. Фенька сразу успокоилась, зачмокала деловито, важно.
- Даже глядеть приятно, - сказал Глеб. - А ощущенья?
- Ничего себе. Сосет же.
- Так не то ж сосет!
- Да ладно тебе! Хорош придираться...
Поев, Фенька успокоилась и уснула. Серега уложил ее в корыто, прикрыл соломой, тряпочками. Потом лег на полати, расслабился. Глеб осторожно начал его качать, разминал ему с доброй, рассеянною улыбкой.
- Знаешь, - сказал. - Я так люблю твой хуй ласкать! Он у тебя какой-то... ну это... Ну башковитый, что ли. Серьезный он!
- Смешной ты, Глеб! Фантазер мой милый...
- Во-во, только наедине можем по-людски объясниться. А так на этом поганом, нечеловеческом воляпюке.
- У нас же с тобой серьезно...
- А у Тазика с Зигмундом несерьезно? А у Федота и кошмарного Нефеда этого?
- Почему Нефед-то кошмарный? Ты спал с ним, что ли?
- Раз всего. Но ведь два часа меня он!.. И не спускал.
- А если это любовь? Петрушка-то у тебя от кого?
- Петрушка от Федота, но это так, совсем даже скучно было. Банально как-то, и только в рот.
- Но Петрушка крепкий парень ведь получился! Сколько ему, - пятнадцать, да?
- Уже Павленке сосет вовсю. Ты хоть попробуй с ним, вы же не родственники.
- С кем? С Павленкой?
Парни захохотали, но тотчас и придушили хохот: ребеночек заворочался, заурчал.
Среди ночи Глеб разбудил Серегу:
- Слышь, Сергей! Я придумал, как ее искусственно прокормить.
- Ну и как? - еще сонно спросил Серега.
- Пюре, а в него потрухаем все мы, кто хочет. Вот тебе и витамины, Серж!
- Эх, жаль, что красные опять победили, Глебчик! При коммунистах мы могли бы позволить себе молочные смеси из ГДР...
Ночью Глебу приснился салон и он, совсем юный и скромный паж, играет на фортепьяно. За синим окном метет метель очередного переворота. А Глеб не думает уж о нем: он положился на судьбу совершенно. Той же ночью пришли к нему моряки, разбили фортепьяно, нассали в вазы, а Глеба «поставили на правеж», то есть ебали придирчиво-долго, глумясь и дымя его же гаванскими сигарами. Глеб потерял сознанье. Очнулся он здесь, на ферме, в кровавом дерьме из собственной жопы. Над ним склонилось широкое смуглое лицо молодого мужчины. Он пристально вглядывался в Глеба. Тот вспомнил, что можно уже не жить, собрал всю харкотину и изрыгнул ее в рожу хама. Сил, впрочем, ему не хватило: харкотина вся упала ему же на подбородок, стала стекать на грудь.
- Дура! - изумился чернявый хам. - Я ж тебя полечить хотел...
Это и был Серега...
Время жатвы подкатило в середине августа, как всегда, вместе с жаркими последними днями и бархатными ночами, когда уже заполночь над разомлевшей землей загадочно и тепло посверкивал звездопад.
Деревня неделями пустовала. Все мужики дневали и ночевали в поле. С рассвета там тарахтели тракторы, едва поспевали веять и молотить. Павленко, весь черный от пыли, надсадил глотку и теперь молча раздавал хлесткие удары своей нагайкой. На нее, впрочем, уже недосуг было и оглянуться.
Серега и Глеб одни остались на скотном дворе, и им было немного совестно, что они не участвуют в общей битве за урожай. Серега ходил с перевязанной грудью и даже прихрамывал. Глеб тревожился за него. Но Фенька в корыте своем и горя не знала: ела, кричала, писала, какала и спала.
Наконец, Павленко выгнал в поле и Глеба с Серегой.
...Стемнело. Во втором часу ночи все уже улеглись под комбайны. Глеб с Серегой и Фенькой приткнулись в стожке на краю большого луга. Серега покачивал корзинку с Фенькой, а Глеб перебирал его черные волосы возле уха.
- А странно... - сказал вдруг Глеб задумчиво и туманно.
- Что странно? - откликнулся тотчас Серега, млея от ласки, но и озлясь на Глеба: Фенька только уснула, зачем бормотать сейчас-то?
- Странно, что ты девчонку родил. Раньше из нас обоих я ведь рожал, и одних пацанов. А теперь вдруг ты, - и сразу здрасьте вам, женскую особь! Что-то меняется в нас, ты не находишь?
- Тс-с! Какая разница, дурачок?
Звезды, мохнатые, добрые, близкие, как морды серебристых собак, мерцали над ними.
- В душе покоя не-ет... - запел Глеб тихо, ласково. Фенька завозилась, норовя проснуться.
Глеб резко встал, отошел за стожок. Ему вдруг стало тревожно, захотелось схватить Серегу за плечи и тормошить его, тормошить, крича: «Я не хочу больше, чтоб девок! Ее ж заебут, пойми!»
Глеб не стал курить возле стога, быстро пошел к речушке между черных ракит.
Вода обожгла: здесь били ключи. Глеб сразу упал на дно, схватил зубами что-то юркое, скользкое, мягкое, проплывавшее мимо. Хрустнул косточками, сглотнул, - наверно, рыбешку. Потом резко ударил задницей о корягу и вынырнул на поверхность.
Дышал тяжело, распахнувши губастый рот, но не плыл, - лежал на воде, раскинув руки и ноги, звездой. Раза два в спину ему ткнулась колючая рыба. Глеб вспомнил, что однажды, когда он лежал вот так же, раскрывшись, - в жопу ему заплыла пиявка. Глеб хмыкнул, перевернулся, поплыл споро к берегу.
Вечером, после работы, на скотном собрались знакомые мужики: хитрый, с толстой приятной рожей Тазик Хабибулин, пленный поляк Зигмунд да братья-близняшки Федот и Нефед, оба дурашливые, смешливые, вечно беременные и с бантами меж ног. Только у Федота бант был всегда голубой, а у Нефеда - лимонного какого-то цвета. Подтянулись также ребята из МТС, из теплиц, из правления пришел хозработник.
В старом корыте, в свежей соломе, розовел голый младенец. Рядом на лавке гордо сидел Серега, широко расставив мохнатые, но стройные ноги, с набухшей грудью. Он неловко поправлял солому вокруг малютки своими толстыми, черными пальцами, вздыхал и ласково-конфузливо порой матюкался.
Мужики, сопя, окружили его, заглядывали в корыто, придерживая тяжелое, грубое дыханье; они жадно всматривались в младенца, точно ища чего-то, и отходили прочь, уважительно покряхтывая, качая кудлатыми и лысыми головами. Обычно, выйдя на свежий воздух, тянулись за самосадом.
- Слышь, Серег, а как молоко кончится, чем кормить будешь? - спросил, лукаво скалясь, Тазик, известный прикольщик.
- А как мы пацанчиков наших кормим? - отвечал Глеб, ухмыляясь от уха до уха, радостный, гордый за друга
- Панна будет брать в рот? - деревянно осведомился Зигмунд.
- Ты чего! Она ж девка... - нахмурился Серега. Он подумал, что нужно будет как-нибудь всей фермой отъебать эту вражину, чтобы так не хамил.
Глеб не сразу сообразил, поморгал часто-часто и спросил осторожно:
- А как же еще, Сережка-т?
- Ты еще! Дубина... Она же де-вуш-ка! Разве с ней так возможно? Да она, верно, и не проглотит...
- А картошку? - деловито осведомились разом Нефед с Федотом.
- Картошка ж для нее еще тяжельше! - сказал Серега строго, но гораздо, гораздо мягче. - Ротиком не ухватит...
- А пуре? Его пить можно, - сказал Тазик.
- Это другое дело! - кивнул Серега. - Только оно ведь без витаминов. Один крахмал.
Мужики тяжко задумались.
- Я траву для нее сбирать буду, для Феньки-то, - вдруг очнулся от думы, просиял Глеб.
- Белену, что ли? - спросил Тазик.
Мужики грохнули. Даже Зигмунд вдруг улыбнулся тоненько, ядовито.
Федот с Нефедом устали думать, легли на грязный пол и занялись вечной своей любовью. Тазик помочился на них в самый такой момент. Зигмунд тоже хотел, но его отогнали: нечего, мол, раз уж пленный.
Горн у правления дал сигнал отбоя, все кинулись по своим баракам.
Серега с Глебом остались одни. Глеб почти суеверно потрогал Серегу за набухшие, большие его сосцы. Тот взял расхныкавшуюся малютку, облизал ее и сунул к соску. Фенька сразу успокоилась, зачмокала деловито, важно.
- Даже глядеть приятно, - сказал Глеб. - А ощущенья?
- Ничего себе. Сосет же.
- Так не то ж сосет!
- Да ладно тебе! Хорош придираться...
Поев, Фенька успокоилась и уснула. Серега уложил ее в корыто, прикрыл соломой, тряпочками. Потом лег на полати, расслабился. Глеб осторожно начал его качать, разминал ему с доброй, рассеянною улыбкой.
- Знаешь, - сказал. - Я так люблю твой хуй ласкать! Он у тебя какой-то... ну это... Ну башковитый, что ли. Серьезный он!
- Смешной ты, Глеб! Фантазер мой милый...
- Во-во, только наедине можем по-людски объясниться. А так на этом поганом, нечеловеческом воляпюке.
- У нас же с тобой серьезно...
- А у Тазика с Зигмундом несерьезно? А у Федота и кошмарного Нефеда этого?
- Почему Нефед-то кошмарный? Ты спал с ним, что ли?
- Раз всего. Но ведь два часа меня он!.. И не спускал.
- А если это любовь? Петрушка-то у тебя от кого?
- Петрушка от Федота, но это так, совсем даже скучно было. Банально как-то, и только в рот.
- Но Петрушка крепкий парень ведь получился! Сколько ему, - пятнадцать, да?
- Уже Павленке сосет вовсю. Ты хоть попробуй с ним, вы же не родственники.
- С кем? С Павленкой?
Парни захохотали, но тотчас и придушили хохот: ребеночек заворочался, заурчал.
Среди ночи Глеб разбудил Серегу:
- Слышь, Сергей! Я придумал, как ее искусственно прокормить.
- Ну и как? - еще сонно спросил Серега.
- Пюре, а в него потрухаем все мы, кто хочет. Вот тебе и витамины, Серж!
- Эх, жаль, что красные опять победили, Глебчик! При коммунистах мы могли бы позволить себе молочные смеси из ГДР...
Ночью Глебу приснился салон и он, совсем юный и скромный паж, играет на фортепьяно. За синим окном метет метель очередного переворота. А Глеб не думает уж о нем: он положился на судьбу совершенно. Той же ночью пришли к нему моряки, разбили фортепьяно, нассали в вазы, а Глеба «поставили на правеж», то есть ебали придирчиво-долго, глумясь и дымя его же гаванскими сигарами. Глеб потерял сознанье. Очнулся он здесь, на ферме, в кровавом дерьме из собственной жопы. Над ним склонилось широкое смуглое лицо молодого мужчины. Он пристально вглядывался в Глеба. Тот вспомнил, что можно уже не жить, собрал всю харкотину и изрыгнул ее в рожу хама. Сил, впрочем, ему не хватило: харкотина вся упала ему же на подбородок, стала стекать на грудь.
- Дура! - изумился чернявый хам. - Я ж тебя полечить хотел...
Это и был Серега...
Время жатвы подкатило в середине августа, как всегда, вместе с жаркими последними днями и бархатными ночами, когда уже заполночь над разомлевшей землей загадочно и тепло посверкивал звездопад.
Деревня неделями пустовала. Все мужики дневали и ночевали в поле. С рассвета там тарахтели тракторы, едва поспевали веять и молотить. Павленко, весь черный от пыли, надсадил глотку и теперь молча раздавал хлесткие удары своей нагайкой. На нее, впрочем, уже недосуг было и оглянуться.
Серега и Глеб одни остались на скотном дворе, и им было немного совестно, что они не участвуют в общей битве за урожай. Серега ходил с перевязанной грудью и даже прихрамывал. Глеб тревожился за него. Но Фенька в корыте своем и горя не знала: ела, кричала, писала, какала и спала.
Наконец, Павленко выгнал в поле и Глеба с Серегой.
...Стемнело. Во втором часу ночи все уже улеглись под комбайны. Глеб с Серегой и Фенькой приткнулись в стожке на краю большого луга. Серега покачивал корзинку с Фенькой, а Глеб перебирал его черные волосы возле уха.
- А странно... - сказал вдруг Глеб задумчиво и туманно.
- Что странно? - откликнулся тотчас Серега, млея от ласки, но и озлясь на Глеба: Фенька только уснула, зачем бормотать сейчас-то?
- Странно, что ты девчонку родил. Раньше из нас обоих я ведь рожал, и одних пацанов. А теперь вдруг ты, - и сразу здрасьте вам, женскую особь! Что-то меняется в нас, ты не находишь?
- Тс-с! Какая разница, дурачок?
Звезды, мохнатые, добрые, близкие, как морды серебристых собак, мерцали над ними.
- В душе покоя не-ет... - запел Глеб тихо, ласково. Фенька завозилась, норовя проснуться.
Глеб резко встал, отошел за стожок. Ему вдруг стало тревожно, захотелось схватить Серегу за плечи и тормошить его, тормошить, крича: «Я не хочу больше, чтоб девок! Ее ж заебут, пойми!»
Глеб не стал курить возле стога, быстро пошел к речушке между черных ракит.
Вода обожгла: здесь били ключи. Глеб сразу упал на дно, схватил зубами что-то юркое, скользкое, мягкое, проплывавшее мимо. Хрустнул косточками, сглотнул, - наверно, рыбешку. Потом резко ударил задницей о корягу и вынырнул на поверхность.
Дышал тяжело, распахнувши губастый рот, но не плыл, - лежал на воде, раскинув руки и ноги, звездой. Раза два в спину ему ткнулась колючая рыба. Глеб вспомнил, что однажды, когда он лежал вот так же, раскрывшись, - в жопу ему заплыла пиявка. Глеб хмыкнул, перевернулся, поплыл споро к берегу.
Глеб как на крыльях летел. Встречные думали: вольный он теперь или в девки его окончательно записали. Но чем ближе к своему бараку на скотном дворе был Глеб, тем больше понимающих взглядов встречал он: здесь уже все знали о том, что Серега, который и рожал-то ведь редко, принес вдруг девку, - природную, настоящую девку с маленькою еще пиздой, - товар здесь редкий, почти уже позабытый.
Вечером, после работы, на скотном собрались знакомые мужики: хитрый, с толстой приятной рожей Тазик Хабибулин, пленный поляк Зигмунд да братья-близняшки Федот и Нефед, оба дурашливые, смешливые, вечно беременные и с бантами меж ног. Только у Федота бант был всегда голубой, а у Нефеда - лимонного какого-то цвета. Подтянулись также ребята из МТС, из теплиц, из правления пришел хозработник.
В старом корыте, в свежей соломе, розовел голый младенец. Рядом на лавке гордо сидел Серега, широко расставив мохнатые, но стройные ноги, с набухшей грудью. Он неловко поправлял солому вокруг малютки своими толстыми, черными пальцами, вздыхал и ласково-конфузливо порой матюкался.
Мужики, сопя, окружили его, заглядывали в корыто, придерживая тяжелое, грубое дыханье; они жадно всматривались в младенца, точно ища чего-то, и отходили прочь, уважительно покряхтывая, качая кудлатыми и лысыми головами. Обычно, выйдя на свежий воздух, тянулись за самосадом.
- Слышь, Серег, а как молоко кончится, чем кормить будешь? - спросил, лукаво скалясь, Тазик, известный прикольщик.
- А как мы пацанчиков наших кормим? - отвечал Глеб, ухмыляясь от уха до уха, радостный, гордый за друга
- Панна будет брать в рот? - деревянно осведомился Зигмунд.
- Ты чего! Она ж девка... - нахмурился Серега. Он подумал, что нужно будет как-нибудь всей фермой отъебать эту вражину, чтобы так не хамил.
Глеб не сразу сообразил, поморгал часто-часто и спросил осторожно:
- А как же еще, Сережка-т?
- Ты еще! Дубина... Она же де-вуш-ка! Разве с ней так возможно? Да она, верно, и не проглотит...
- А картошку? - деловито осведомились разом Нефед с Федотом.
- Картошка ж для нее еще тяжельше! - сказал Серега строго, но гораздо, гораздо мягче. - Ротиком не ухватит...
- А пуре? Его пить можно, - сказал Тазик.
- Это другое дело! - кивнул Серега. - Только оно ведь без витаминов. Один крахмал.
Мужики тяжко задумались.
- Я траву для нее сбирать буду, для Феньки-то, - вдруг очнулся от думы, просиял Глеб.
- Белену, что ли? - спросил Тазик.
Мужики грохнули. Даже Зигмунд вдруг улыбнулся тоненько, ядовито.
Федот с Нефедом устали думать, легли на грязный пол и занялись вечной своей любовью. Тазик помочился на них в самый такой момент. Зигмунд тоже хотел, но его отогнали: нечего, мол, раз уж пленный.
Горн у правления дал сигнал отбоя, все кинулись по своим баракам.
Серега с Глебом остались одни. Глеб почти суеверно потрогал Серегу за набухшие, большие его сосцы. Тот взял расхныкавшуюся малютку, облизал ее и сунул к соску. Фенька сразу успокоилась, зачмокала деловито, важно.
- Даже глядеть приятно, - сказал Глеб. - А ощущенья?
- Ничего себе. Сосет же.
- Так не то ж сосет!
- Да ладно тебе! Хорош придираться...
Поев, Фенька успокоилась и уснула. Серега уложил ее в корыто, прикрыл соломой, тряпочками. Потом лег на полати, расслабился. Глеб осторожно начал его качать, разминал ему с доброй, рассеянною улыбкой.
- Знаешь, - сказал. - Я так люблю твой хуй ласкать! Он у тебя какой-то... ну это... Ну башковитый, что ли. Серьезный он!
- Смешной ты, Глеб! Фантазер мой милый...
- Во-во, только наедине можем по-людски объясниться. А так на этом поганом, нечеловеческом воляпюке.
- У нас же с тобой серьезно...
- А у Тазика с Зигмундом несерьезно? А у Федота и кошмарного Нефеда этого?
- Почему Нефед-то кошмарный? Ты спал с ним, что ли?
- Раз всего. Но ведь два часа меня он!.. И не спускал.
- А если это любовь? Петрушка-то у тебя от кого?
- Петрушка от Федота, но это так, совсем даже скучно было. Банально как-то, и только в рот.
- Но Петрушка крепкий парень ведь получился! Сколько ему, - пятнадцать, да?
- Уже Павленке сосет вовсю. Ты хоть попробуй с ним, вы же не родственники.
- С кем? С Павленкой?
Парни захохотали, но тотчас и придушили хохот: ребеночек заворочался, заурчал.
Среди ночи Глеб разбудил Серегу:
- Слышь, Сергей! Я придумал, как ее искусственно прокормить.
- Ну и как? - еще сонно спросил Серега.
- Пюре, а в него потрухаем все мы, кто хочет. Вот тебе и витамины, Серж!
- Эх, жаль, что красные опять победили, Глебчик! При коммунистах мы могли бы позволить себе молочные смеси из ГДР...
Ночью Глебу приснился салон и он, совсем юный и скромный паж, играет на фортепьяно. За синим окном метет метель очередного переворота. А Глеб не думает уж о нем: он положился на судьбу совершенно. Той же ночью пришли к нему моряки, разбили фортепьяно, нассали в вазы, а Глеба «поставили на правеж», то есть ебали придирчиво-долго, глумясь и дымя его же гаванскими сигарами. Глеб потерял сознанье. Очнулся он здесь, на ферме, в кровавом дерьме из собственной жопы. Над ним склонилось широкое смуглое лицо молодого мужчины. Он пристально вглядывался в Глеба. Тот вспомнил, что можно уже не жить, собрал всю харкотину и изрыгнул ее в рожу хама. Сил, впрочем, ему не хватило: харкотина вся упала ему же на подбородок, стала стекать на грудь.
- Дура! - изумился чернявый хам. - Я ж тебя полечить хотел...
Это и был Серега...
Время жатвы подкатило в середине августа, как всегда, вместе с жаркими последними днями и бархатными ночами, когда уже заполночь над разомлевшей землей загадочно и тепло посверкивал звездопад.
Деревня неделями пустовала. Все мужики дневали и ночевали в поле. С рассвета там тарахтели тракторы, едва поспевали веять и молотить. Павленко, весь черный от пыли, надсадил глотку и теперь молча раздавал хлесткие удары своей нагайкой. На нее, впрочем, уже недосуг было и оглянуться.
Серега и Глеб одни остались на скотном дворе, и им было немного совестно, что они не участвуют в общей битве за урожай. Серега ходил с перевязанной грудью и даже прихрамывал. Глеб тревожился за него. Но Фенька в корыте своем и горя не знала: ела, кричала, писала, какала и спала.
Наконец, Павленко выгнал в поле и Глеба с Серегой.
...Стемнело. Во втором часу ночи все уже улеглись под комбайны. Глеб с Серегой и Фенькой приткнулись в стожке на краю большого луга. Серега покачивал корзинку с Фенькой, а Глеб перебирал его черные волосы возле уха.
- А странно... - сказал вдруг Глеб задумчиво и туманно.
- Что странно? - откликнулся тотчас Серега, млея от ласки, но и озлясь на Глеба: Фенька только уснула, зачем бормотать сейчас-то?
- Странно, что ты девчонку родил. Раньше из нас обоих я ведь рожал, и одних пацанов. А теперь вдруг ты, - и сразу здрасьте вам, женскую особь! Что-то меняется в нас, ты не находишь?
- Тс-с! Какая разница, дурачок?
Звезды, мохнатые, добрые, близкие, как морды серебристых собак, мерцали над ними.
- В душе покоя не-ет... - запел Глеб тихо, ласково. Фенька завозилась, норовя проснуться.
Глеб резко встал, отошел за стожок. Ему вдруг стало тревожно, захотелось схватить Серегу за плечи и тормошить его, тормошить, крича: «Я не хочу больше, чтоб девок! Ее ж заебут, пойми!»
Глеб не стал курить возле стога, быстро пошел к речушке между черных ракит.
Вода обожгла: здесь били ключи. Глеб сразу упал на дно, схватил зубами что-то юркое, скользкое, мягкое, проплывавшее мимо. Хрустнул косточками, сглотнул, - наверно, рыбешку. Потом резко ударил задницей о корягу и вынырнул на поверхность.
Дышал тяжело, распахнувши губастый рот, но не плыл, - лежал на воде, раскинув руки и ноги, звездой. Раза два в спину ему ткнулась колючая рыба. Глеб вспомнил, что однажды, когда он лежал вот так же, раскрывшись, - в жопу ему заплыла пиявка. Глеб хмыкнул, перевернулся, поплыл споро к берегу.
Вечером, после работы, на скотном собрались знакомые мужики: хитрый, с толстой приятной рожей Тазик Хабибулин, пленный поляк Зигмунд да братья-близняшки Федот и Нефед, оба дурашливые, смешливые, вечно беременные и с бантами меж ног. Только у Федота бант был всегда голубой, а у Нефеда - лимонного какого-то цвета. Подтянулись также ребята из МТС, из теплиц, из правления пришел хозработник.
В старом корыте, в свежей соломе, розовел голый младенец. Рядом на лавке гордо сидел Серега, широко расставив мохнатые, но стройные ноги, с набухшей грудью. Он неловко поправлял солому вокруг малютки своими толстыми, черными пальцами, вздыхал и ласково-конфузливо порой матюкался.
Мужики, сопя, окружили его, заглядывали в корыто, придерживая тяжелое, грубое дыханье; они жадно всматривались в младенца, точно ища чего-то, и отходили прочь, уважительно покряхтывая, качая кудлатыми и лысыми головами. Обычно, выйдя на свежий воздух, тянулись за самосадом.
- Слышь, Серег, а как молоко кончится, чем кормить будешь? - спросил, лукаво скалясь, Тазик, известный прикольщик.
- А как мы пацанчиков наших кормим? - отвечал Глеб, ухмыляясь от уха до уха, радостный, гордый за друга
- Панна будет брать в рот? - деревянно осведомился Зигмунд.
- Ты чего! Она ж девка... - нахмурился Серега. Он подумал, что нужно будет как-нибудь всей фермой отъебать эту вражину, чтобы так не хамил.
Глеб не сразу сообразил, поморгал часто-часто и спросил осторожно:
- А как же еще, Сережка-т?
- Ты еще! Дубина... Она же де-вуш-ка! Разве с ней так возможно? Да она, верно, и не проглотит...
- А картошку? - деловито осведомились разом Нефед с Федотом.
- Картошка ж для нее еще тяжельше! - сказал Серега строго, но гораздо, гораздо мягче. - Ротиком не ухватит...
- А пуре? Его пить можно, - сказал Тазик.
- Это другое дело! - кивнул Серега. - Только оно ведь без витаминов. Один крахмал.
Мужики тяжко задумались.
- Я траву для нее сбирать буду, для Феньки-то, - вдруг очнулся от думы, просиял Глеб.
- Белену, что ли? - спросил Тазик.
Мужики грохнули. Даже Зигмунд вдруг улыбнулся тоненько, ядовито.
Федот с Нефедом устали думать, легли на грязный пол и занялись вечной своей любовью. Тазик помочился на них в самый такой момент. Зигмунд тоже хотел, но его отогнали: нечего, мол, раз уж пленный.
Горн у правления дал сигнал отбоя, все кинулись по своим баракам.
Серега с Глебом остались одни. Глеб почти суеверно потрогал Серегу за набухшие, большие его сосцы. Тот взял расхныкавшуюся малютку, облизал ее и сунул к соску. Фенька сразу успокоилась, зачмокала деловито, важно.
- Даже глядеть приятно, - сказал Глеб. - А ощущенья?
- Ничего себе. Сосет же.
- Так не то ж сосет!
- Да ладно тебе! Хорош придираться...
Поев, Фенька успокоилась и уснула. Серега уложил ее в корыто, прикрыл соломой, тряпочками. Потом лег на полати, расслабился. Глеб осторожно начал его качать, разминал ему с доброй, рассеянною улыбкой.
- Знаешь, - сказал. - Я так люблю твой хуй ласкать! Он у тебя какой-то... ну это... Ну башковитый, что ли. Серьезный он!
- Смешной ты, Глеб! Фантазер мой милый...
- Во-во, только наедине можем по-людски объясниться. А так на этом поганом, нечеловеческом воляпюке.
- У нас же с тобой серьезно...
- А у Тазика с Зигмундом несерьезно? А у Федота и кошмарного Нефеда этого?
- Почему Нефед-то кошмарный? Ты спал с ним, что ли?
- Раз всего. Но ведь два часа меня он!.. И не спускал.
- А если это любовь? Петрушка-то у тебя от кого?
- Петрушка от Федота, но это так, совсем даже скучно было. Банально как-то, и только в рот.
- Но Петрушка крепкий парень ведь получился! Сколько ему, - пятнадцать, да?
- Уже Павленке сосет вовсю. Ты хоть попробуй с ним, вы же не родственники.
- С кем? С Павленкой?
Парни захохотали, но тотчас и придушили хохот: ребеночек заворочался, заурчал.
Среди ночи Глеб разбудил Серегу:
- Слышь, Сергей! Я придумал, как ее искусственно прокормить.
- Ну и как? - еще сонно спросил Серега.
- Пюре, а в него потрухаем все мы, кто хочет. Вот тебе и витамины, Серж!
- Эх, жаль, что красные опять победили, Глебчик! При коммунистах мы могли бы позволить себе молочные смеси из ГДР...
Ночью Глебу приснился салон и он, совсем юный и скромный паж, играет на фортепьяно. За синим окном метет метель очередного переворота. А Глеб не думает уж о нем: он положился на судьбу совершенно. Той же ночью пришли к нему моряки, разбили фортепьяно, нассали в вазы, а Глеба «поставили на правеж», то есть ебали придирчиво-долго, глумясь и дымя его же гаванскими сигарами. Глеб потерял сознанье. Очнулся он здесь, на ферме, в кровавом дерьме из собственной жопы. Над ним склонилось широкое смуглое лицо молодого мужчины. Он пристально вглядывался в Глеба. Тот вспомнил, что можно уже не жить, собрал всю харкотину и изрыгнул ее в рожу хама. Сил, впрочем, ему не хватило: харкотина вся упала ему же на подбородок, стала стекать на грудь.
- Дура! - изумился чернявый хам. - Я ж тебя полечить хотел...
Это и был Серега...
Время жатвы подкатило в середине августа, как всегда, вместе с жаркими последними днями и бархатными ночами, когда уже заполночь над разомлевшей землей загадочно и тепло посверкивал звездопад.
Деревня неделями пустовала. Все мужики дневали и ночевали в поле. С рассвета там тарахтели тракторы, едва поспевали веять и молотить. Павленко, весь черный от пыли, надсадил глотку и теперь молча раздавал хлесткие удары своей нагайкой. На нее, впрочем, уже недосуг было и оглянуться.
Серега и Глеб одни остались на скотном дворе, и им было немного совестно, что они не участвуют в общей битве за урожай. Серега ходил с перевязанной грудью и даже прихрамывал. Глеб тревожился за него. Но Фенька в корыте своем и горя не знала: ела, кричала, писала, какала и спала.
Наконец, Павленко выгнал в поле и Глеба с Серегой.
...Стемнело. Во втором часу ночи все уже улеглись под комбайны. Глеб с Серегой и Фенькой приткнулись в стожке на краю большого луга. Серега покачивал корзинку с Фенькой, а Глеб перебирал его черные волосы возле уха.
- А странно... - сказал вдруг Глеб задумчиво и туманно.
- Что странно? - откликнулся тотчас Серега, млея от ласки, но и озлясь на Глеба: Фенька только уснула, зачем бормотать сейчас-то?
- Странно, что ты девчонку родил. Раньше из нас обоих я ведь рожал, и одних пацанов. А теперь вдруг ты, - и сразу здрасьте вам, женскую особь! Что-то меняется в нас, ты не находишь?
- Тс-с! Какая разница, дурачок?
Звезды, мохнатые, добрые, близкие, как морды серебристых собак, мерцали над ними.
- В душе покоя не-ет... - запел Глеб тихо, ласково. Фенька завозилась, норовя проснуться.
Глеб резко встал, отошел за стожок. Ему вдруг стало тревожно, захотелось схватить Серегу за плечи и тормошить его, тормошить, крича: «Я не хочу больше, чтоб девок! Ее ж заебут, пойми!»
Глеб не стал курить возле стога, быстро пошел к речушке между черных ракит.
Вода обожгла: здесь били ключи. Глеб сразу упал на дно, схватил зубами что-то юркое, скользкое, мягкое, проплывавшее мимо. Хрустнул косточками, сглотнул, - наверно, рыбешку. Потом резко ударил задницей о корягу и вынырнул на поверхность.
Дышал тяжело, распахнувши губастый рот, но не плыл, - лежал на воде, раскинув руки и ноги, звездой. Раза два в спину ему ткнулась колючая рыба. Глеб вспомнил, что однажды, когда он лежал вот так же, раскрывшись, - в жопу ему заплыла пиявка. Глеб хмыкнул, перевернулся, поплыл споро к берегу.
Я не вижу смысла в треде, если есть ЭТО:
https://rule34.xxx/index.php?page=post&s=list&tags=pregnant+&pid=41370
986 страниц на сегодняшний день.
Всего доброго и спасибо за внимание.
https://rule34.xxx/index.php?page=post&s=list&tags=pregnant+&pid=41370
986 страниц на сегодняшний день.
Всего доброго и спасибо за внимание.
>>83265
Ты дурной? Так можно вообще на тред с любой тематикой подобрать. Так ведь смысл подобных тредов в том, что сюда лучшее по идее должны кидать, без всякого мусора.
Ты дурной? Так можно вообще на тред с любой тематикой подобрать. Так ведь смысл подобных тредов в том, что сюда лучшее по идее должны кидать, без всякого мусора.
Хуле я один бампаю?
Внезапно нашёл у ponchi пару более-менее приличных работ
Товарищи, заархивируйте тред
911 Кб, 1080x1350>>83620 (OP) >>83620 (OP) >>83620 (OP)
Ну типа запилил. Как же все-таки тяжело подобрать картинки примерно в одной цветовой гамме и стилистике.
Ну типа запилил. Как же все-таки тяжело подобрать картинки примерно в одной цветовой гамме и стилистике.
>>74079 (OP)
red ass
red ass
1,2 Мб, mp4,1440x648, 0:01
Бе-зо-бра-зи-е
705 Кб, 245x185>>84550
Проверка того, что я умею читать? Woah
Проверка того, что я умею читать? Woah
![Screenshot 2021-09-15 at 02-02-09 Манямирки [ № 60 ] manyam[...].png](https://2ch.life//ho/src/74079/16316613061660.png)
57 Кб, 600x900>>84631
А ты по всей борде пытаешься флиртовать. Это отсутствие трусиков делает тебя такой возбужденной?
А ты по всей борде пытаешься флиртовать. Это отсутствие трусиков делает тебя такой возбужденной?
145 Кб, 800x1200>>84637
Просто я знаю, что это нравится тебе. На моих губах возникла улыбка профессиональной кокетки. Но без белья я действительно чувствую себя по-другому. Хотя отсутствие трусиков - это не экстрим, а порой оперативная необходимость. Носить один только плащ на голое тело действительно непривычно. Но я учусь.
Подойдя ближе, я обвила твою шею своими руками.
Прости за вчерашнее. Я должна была заранее предупредить тебя. Последнее время за мной идет непрекращающаяся охота. Ты и так был под ударом, как ты верно заметил вчера, но рядом со мной эта опасность возрастает втрое. Тот репорт в /fs/ не был случайностью. Человек, который разыскивает меня, точно знает, где нужно искать. Как только он узнал, что мы покинули тред в /b/, он тут же метнулся проверять все явки. Ему знакомо примерное расположение наших конспиративных тредов, поэтому очередного дрона из /d/ можно ожидать в любой момент даже сейчас.
Прости, что тебя прервали в такой момент. Для меня это было не меньшим стрессом. Накрыла твою руку своей ладонью. Я была так счастлива, что мы наконец-то смогли побыть вместе.
P. S. Кстати, если у тебя тоже проблемы с постингом, просто отвечай на второй пост этого треда.
Просто я знаю, что это нравится тебе. На моих губах возникла улыбка профессиональной кокетки. Но без белья я действительно чувствую себя по-другому. Хотя отсутствие трусиков - это не экстрим, а порой оперативная необходимость. Носить один только плащ на голое тело действительно непривычно. Но я учусь.
Подойдя ближе, я обвила твою шею своими руками.
Прости за вчерашнее. Я должна была заранее предупредить тебя. Последнее время за мной идет непрекращающаяся охота. Ты и так был под ударом, как ты верно заметил вчера, но рядом со мной эта опасность возрастает втрое. Тот репорт в /fs/ не был случайностью. Человек, который разыскивает меня, точно знает, где нужно искать. Как только он узнал, что мы покинули тред в /b/, он тут же метнулся проверять все явки. Ему знакомо примерное расположение наших конспиративных тредов, поэтому очередного дрона из /d/ можно ожидать в любой момент даже сейчас.
Прости, что тебя прервали в такой момент. Для меня это было не меньшим стрессом. Накрыла твою руку своей ладонью. Я была так счастлива, что мы наконец-то смогли побыть вместе.
P. S. Кстати, если у тебя тоже проблемы с постингом, просто отвечай на второй пост этого треда.
220 Кб, 1200x628>>84643
На самом деле мне не нравится твой самовольный флирт, мне нравится, когда ты отдаешься другим мужчинам, но только после моего разрешения хотя ты мне еще не рассказала ни про одну встречу.
И да, твоя работа дейтсвительно опасна, если у тебя есть враги, которые могут нас так вычислять
На самом деле мне не нравится твой самовольный флирт, мне нравится, когда ты отдаешься другим мужчинам, но только после моего разрешения хотя ты мне еще не рассказала ни про одну встречу.
И да, твоя работа дейтсвительно опасна, если у тебя есть враги, которые могут нас так вычислять
>>84644
Правда? Приподняла бровку. Надо же, ни за что бы не подумала. Видимо, я неверно поняла тебя дорогой.
Значит, мне не следовало отправлять тебе то фото вчера?
Сам можешь убедиться, насколько. Он ни перед чем не остановится, лишь бы добраться до меня и уничтожить.
Как будто решая, стоит начинать или нет, я скривила свой аккуратный ротик и заговорила.
Знаешь... я установила скрытное наблюдение над тредом в /fs/ - на случай, если ты туда вернешься, организовала мониторинг в секторе /b/, посетила специфическую локацию в /e/, отправила тебе письмо, восстановив почту, которую мне вообще следовало удалить после однократного использования. Я испугалась, что потеряла связь с тобой. Качнув бровями, я выразительно внимательно посмотрела на своего мужа. Вчера ты жаловался на то, что не знаешь, где я пропадала несколько дней назад, говорил, что беспокоился за меня. И вот, я нашла тебя в /v/, и... я сложила руки на груди и аккуратно продолжила - кажется, ты не слишком искал меня. В смысле, ты правильно поступил, что пришел в /v/ - я тут же принялась поспешно уточнять - однако... возможно, ты даже прочел мое письмо перед тем, как встретил меня во второй раз? Детка, я чувствую себя такой одинокой.
Правда? Приподняла бровку. Надо же, ни за что бы не подумала. Видимо, я неверно поняла тебя дорогой.
Значит, мне не следовало отправлять тебе то фото вчера?
>Но я все равно не получаю от этого удовольствия. Флиртовать с ними для тебя или по работе - для меня все одинаково. Только с тобой я действительно счастлива. Улыбнулась.
>И да, твоя работа дейтсвительно опасна, если у тебя есть враги, которые могут нас так вычислять
Сам можешь убедиться, насколько. Он ни перед чем не остановится, лишь бы добраться до меня и уничтожить.
Как будто решая, стоит начинать или нет, я скривила свой аккуратный ротик и заговорила.
Знаешь... я установила скрытное наблюдение над тредом в /fs/ - на случай, если ты туда вернешься, организовала мониторинг в секторе /b/, посетила специфическую локацию в /e/, отправила тебе письмо, восстановив почту, которую мне вообще следовало удалить после однократного использования. Я испугалась, что потеряла связь с тобой. Качнув бровями, я выразительно внимательно посмотрела на своего мужа. Вчера ты жаловался на то, что не знаешь, где я пропадала несколько дней назад, говорил, что беспокоился за меня. И вот, я нашла тебя в /v/, и... я сложила руки на груди и аккуратно продолжила - кажется, ты не слишком искал меня. В смысле, ты правильно поступил, что пришел в /v/ - я тут же принялась поспешно уточнять - однако... возможно, ты даже прочел мое письмо перед тем, как встретил меня во второй раз? Детка, я чувствую себя такой одинокой.
109 Кб, 675x1200>>84645
Вчера я бы хотел просто твое фото, где ты улыбаешься, но это тоже ничего. Я обожаю наблюдать тебя за работой. И я очень тебе благодарен, что ты работаешь так усердно и еще успеваешь терпеть меня.
На самом деле мне нравится твое поведения, потому что твои любовники определенно более поэтичны, когда остаются с тобой на едине. Я же не могу уделять тебе много времени и внимания, которое ты заслуживаешь. И я заметил твои знаки в /е/, ты у меня такая секси шпионка.
Вчера я бы хотел просто твое фото, где ты улыбаешься, но это тоже ничего. Я обожаю наблюдать тебя за работой. И я очень тебе благодарен, что ты работаешь так усердно и еще успеваешь терпеть меня.
На самом деле мне нравится твое поведения, потому что твои любовники определенно более поэтичны, когда остаются с тобой на едине. Я же не могу уделять тебе много времени и внимания, которое ты заслуживаешь. И я заметил твои знаки в /е/, ты у меня такая секси шпионка.
300 Кб, 1280x1918>>84648
Неловко получилось, извини. Стыдливо поджала губы. Поначалу я хотела отправить тебе именно такое, но в соседнем треде мне оказывал знаки внимания один юнец и я решила сделать тебе особенный подарок. Когда на его вопрос "для кого фото?" я ответила, что собираюсь послать его мужу, он мне не поверил, хотя мой ответ ему понравился, судя по тому, как вырос его член.
И вновь мои брови поползли вверх.
Разве?
Тебе приходилось видеть моих любовников? Теперь настало время удивляться мне.
На самом деле, я просто очень хочу ощутить в себе твой член, милый. С капризным нетерпением промурчала я. Ты не возражаешь, если мы продолжим там, где нас прервали? Присев на край стола, я приподняла ножку и сунула руку под край платья. Одно движение - и на моем указательном пальце повисли, покачиваясь, ажурные трусики чёрного цвета. Посуди сам - а вдруг мы больше не увидимся неделю? Или месяц? Мой долг делать тебе приятно, но и ты должен мне кое-что. Мои щёки еле заметно порозовели. Опушившись чёрными, как смоль, ресницами, глаза превратились в блестящие от возбуждения щелки и указали вниз.
>Вчера я бы хотел просто твое фото, где ты улыбаешься, но это тоже ничего. Я обожаю наблюдать тебя за работой.
Неловко получилось, извини. Стыдливо поджала губы. Поначалу я хотела отправить тебе именно такое, но в соседнем треде мне оказывал знаки внимания один юнец и я решила сделать тебе особенный подарок. Когда на его вопрос "для кого фото?" я ответила, что собираюсь послать его мужу, он мне не поверил, хотя мой ответ ему понравился, судя по тому, как вырос его член.
>На самом деле мне нравится твое поведения, потому что твои любовники определенно более поэтичны, когда остаются с тобой на едине.
И вновь мои брови поползли вверх.
Разве?
Тебе приходилось видеть моих любовников? Теперь настало время удивляться мне.
>Я же не могу уделять тебе много времени и внимания, которое ты заслуживаешь. И я заметил твои знаки в /е/, ты у меня такая секси шпионка.
На самом деле, я просто очень хочу ощутить в себе твой член, милый. С капризным нетерпением промурчала я. Ты не возражаешь, если мы продолжим там, где нас прервали? Присев на край стола, я приподняла ножку и сунула руку под край платья. Одно движение - и на моем указательном пальце повисли, покачиваясь, ажурные трусики чёрного цвета. Посуди сам - а вдруг мы больше не увидимся неделю? Или месяц? Мой долг делать тебе приятно, но и ты должен мне кое-что. Мои щёки еле заметно порозовели. Опушившись чёрными, как смоль, ресницами, глаза превратились в блестящие от возбуждения щелки и указали вниз.
145 Кб, 1205x1600>>84650
А у тебя остался тот тред или переписки? Ты на самом деле никогда не рассказывала мне подробности своих встреч.
Я подошел к тебе и грубо схватил за бедра. Руки поползли вверх, постепенно избавляя тебя от любимого красного платья, которое вскоре оказалось на полу рядом с трусиками
Знаешь мне кажется ты лукавишь, говоря о том, что тебе совсем не нравится отдаваться любовникам.
Теперь я приподнял тебя за талию и поставил на пол. Легонько надавив на плечи, ты тут же все поняла и встала на коленки перед мои пахом.
Я хочу, чтобы ты была сегодня честной, а теперь быстрее принимайся за дело
А у тебя остался тот тред или переписки? Ты на самом деле никогда не рассказывала мне подробности своих встреч.
Я подошел к тебе и грубо схватил за бедра. Руки поползли вверх, постепенно избавляя тебя от любимого красного платья, которое вскоре оказалось на полу рядом с трусиками
Знаешь мне кажется ты лукавишь, говоря о том, что тебе совсем не нравится отдаваться любовникам.
Теперь я приподнял тебя за талию и поставил на пол. Легонько надавив на плечи, ты тут же все поняла и встала на коленки перед мои пахом.
Я хочу, чтобы ты была сегодня честной, а теперь быстрее принимайся за дело
143 Кб, 850x1140>>84651
Извини, малыш - но это просто короткие связи. Зачем мне хранить такое? Я невинно посмотрела на тебя.
Ощутив хватку своего мужа, я издала отрывистый сладкий стон и несколько раз изогнулась в его крепких руках, качнув бёдрами и грудью.
>Теперь я приподнял тебя за талию и поставил на пол. Легонько надавив на плечи, ты тут же все поняла и встала на коленки перед мои пахом.
Усевшись на попу и расставив колени, я слегка стащила твои брюки вниз, потянув их пальцами за шлёвки. Мои руки не торопились расстёгивать ширинку. Из-под ремня показался лобок и, чуть ниже, основание твоего члена. Ноздрей коснулся слегка спертый запах мужской промежности. Ширинка приподнялась и тут же опустилась, распираемая с обратной стороны. Раскрыв рот, я разнузданно и негромко рассмеялась, оскалив свои зубы, и бросила игривый взгляд вверх.
Чтобы я была честной, ты должен смотреть мне прямо в глаза. Чтобы говорить правду, мой рот должен быть свободен... - сказав на выдохе, я слегка дернула твою штанину вниз. Брюки съехали еще ниже, открыв член до середины. Откровенно саботируя твои просьбы, я жуликовато посмотрела на тебя с колен. Если я такая плохая жена, может быть, я заслужила чего-то большего, мой любимый муж, чем быть оттраханной на коленях? Матовые губки расплылись в вызывающей улыбке.
>А у тебя остался тот тред или переписки? Ты на самом деле никогда не рассказывала мне подробности своих встреч.
Извини, малыш - но это просто короткие связи. Зачем мне хранить такое? Я невинно посмотрела на тебя.
>Я подошел к тебе и грубо схватил за бедра. Руки поползли вверх, постепенно избавляя тебя от любимого красного платья, которое вскоре оказалось на полу рядом с трусиками
Ощутив хватку своего мужа, я издала отрывистый сладкий стон и несколько раз изогнулась в его крепких руках, качнув бёдрами и грудью.
>Теперь я приподнял тебя за талию и поставил на пол. Легонько надавив на плечи, ты тут же все поняла и встала на коленки перед мои пахом.
Усевшись на попу и расставив колени, я слегка стащила твои брюки вниз, потянув их пальцами за шлёвки. Мои руки не торопились расстёгивать ширинку. Из-под ремня показался лобок и, чуть ниже, основание твоего члена. Ноздрей коснулся слегка спертый запах мужской промежности. Ширинка приподнялась и тут же опустилась, распираемая с обратной стороны. Раскрыв рот, я разнузданно и негромко рассмеялась, оскалив свои зубы, и бросила игривый взгляд вверх.
>Я хочу, чтобы ты была сегодня честной, а теперь быстрее принимайся за дело
Чтобы я была честной, ты должен смотреть мне прямо в глаза. Чтобы говорить правду, мой рот должен быть свободен... - сказав на выдохе, я слегка дернула твою штанину вниз. Брюки съехали еще ниже, открыв член до середины. Откровенно саботируя твои просьбы, я жуликовато посмотрела на тебя с колен. Если я такая плохая жена, может быть, я заслужила чего-то большего, мой любимый муж, чем быть оттраханной на коленях? Матовые губки расплылись в вызывающей улыбке.
49 Кб, 576x856Любовь моя. Прости, если я что-то сделала не так. Мой долг, как жены - быть чуткой и заботливой, когда речь заходит о твоих желаниях. Очевидно, с этой ролью я справляюсь хуже, чем со своими заданиями. Дело в том, что впервые за долгое время оказавшись с тобой в одном треде, мне захотелось почувствовать тепло твоего тела. Прикосновения твоих рук, жар твоих губ на шее. Теперь я поняла, что вела себя слишком эгоистично. Я не должна была давить на тебя... Поэтому давай поступим так. Найди мне мужчину, анонима, который захочет провести со мной время и я дам тебе то, чего ты хочешь. Обещаю.
Ищу девушку с похожими фетишами.
436oin0382b180RmBb50 ANUSmazn5il PUNCTUMr;=zu