Тревожные данные, недавно опубликованные Управлением национальной статистики Великобритании, показывают шокирующую разницу в уровне смертности среди детей, получивших вакцины против COVID-19, и тех, кто остается непривитым. Согласно анализу данных, у полностью привитых детей риск смерти от любой причины более чем на 5100 процентов выше, чем у тех, кто не получил прививку.
Это согласно набору данных, опубликованному Управлением национальной статистики о «смертях по статусу вакцинации в Англии» с 1 января по 31 октября 2021 года. Данные, которые были первоначально опубликованы в
Свернуть
декабре, изначально было трудно интерпретировать, потому что в нем перечислены «ежемесячные стандартизированные по возрасту показатели смертности по возрастным группам в статусе вакцинации для смертей на 100 000 человеко-лет», но перечислены только данные для людей в возрасте 18 лет и старше, что означало, что сравнения было трудно сделать. Тем не менее, дополнительная информация, опубликованная ONS, предоставляет достаточно данных о смертях среди детей и подростков в зависимости от статуса вакцинации, чтобы сделать этот расчет .
Для детей в возрасте от 15 до 19 лет риск смерти от всех причин возрастает на 82 процента после получения первой прививки и на 226 процентов после получения второй прививки. Однако для детей в возрасте от 10 до 14 лет ситуация еще хуже: риск смерти возрастает на 885 процентов после первой инъекции и на 5105 процентов после второй дозы. Другими словами, у детей в возрасте от 10 до 14 лет, получивших хотя бы одну прививку от COVID-19, вероятность смерти в течение исследуемого периода была в 10 раз выше, а у тех, кто получил две дозы, вероятность смерти была в 52 раза выше.
Для многих детей риски вакцин против COVID перевешивают преимущества
Учитывая относительно низкий риск тяжелого течения COVID-19 у молодых людей, эти данные свидетельствуют о том, что риски вакцинации для многих детей перевешивают предоставляемые преимущества. На самом деле, Объединенный комитет по вакцинации и иммунизации (ОКВИ), который консультирует правительство Великобритании по его программам иммунизации, обнаружил, что индивидуальная польза для здоровья от вакцины у детей в возрасте от 12 до 15 лет была небольшой, признавая при этом «значительную неопределенность в отношении потенциальный вред».
В результате JCVI заявил, что преимущества были просто слишком малы, чтобы поддерживать программу всеобщей вакцинации среди 12-15-летних, которые в остальном здоровы.
Это мнение разделяет доктор Майк Йидон, бывший вице-президент и главный научный сотрудник Pfizer в области аллергии и респираторных заболеваний. В прошлом году он предупредил, что дети в 50 раз чаще погибают от вакцины, чем от вируса, от которого она направлена. По словам Йедона, технология гена мРНК, которая используется в вакцинах, таких как Pfizer, чтобы заставить организм создавать шиповидные белки, является «фундаментальной проблемой», которая преследует ученых в течение многих лет и может привести к таким проблемам со здоровьем, как образование тромбов.
Более того, учитывая тот факт, что молодые люди, как правило, не испытывают наихудших последствий от вируса, он сказал, что «это безумие — вакцинировать их чем-то, что на самом деле в 50 раз более вероятно убьет их, чем сам вирус».
Конечно, теперь этот расчет кажется заниженным, если верить статистике ONS. И хотя вполне возможно, что некоторые из этих результатов связаны с тем фактом, что кампания вакцинации в Великобритании среди молодежи началась с тех, у кого был самый высокий риск смертности — и, следовательно, они в любом случае были более подвержены риску смерти — один ведущий эксперт теперь настаивает что Великобритания прошла точку, когда вакцинация молодых людей будет иметь значение.
Профессор медицины Университета Восточной Англии Пол Хантер сказал, что большинство детей уже переболели этой болезнью, и большинство из них серьезно не заболели. Выступая на BBC Radio 4 , он сказал, что уровень заражения среди детей в настоящее время снижается очень быстро, добавив: «Мы не видели, чтобы вакцины на самом деле оказали огромное влияние на прекращение этих [школьных] перерывов, поэтому я думаю, что преимущества незначительны. , и, вероятно, уже слишком поздно, потому что большинство детей уже получили Омикрон».
https://www-naturalnews-com.translate.goog/2022-02-09-uk-data-high-mortality-rate-vaccinated-children.html?_x_tr_sl=auto&_x_tr_tl=ru&_x_tr_hl=ru

Признаюсь, ещё вчера я надеялся, что российскому начальству хватит здравого смысла, чтобы вместо полномасштабной войны ограничиться спектаклем с пограничными инцидентами и обмениваться с соседями именно пропагандистскими, а не военными ударами. Ресурсов для большой и серьезной войны у России нет — ни военных, ни экономических, ни морально-политических. Современная война это не только про пушки и танки, но прежде всего про деньги, логистику, производство. По всем этим параметрам дела в путинской РФ обстоят неважно.

Тем не менее Путин и его ближайшее окружение решили пойти ва-банк и сделали ставку на блицкриг, который позволит за несколько дней решить все проблемы. Расчет строится на том, что украинское государство рассыпется после первых же нескольких ударов, после чего надо будет проводить уже полицейскую операцию и «зачищать территорию». Даже если события пойдут по такому сценарию, перспективы полицейской операции выглядят не особенно хорошо: не из-за ожидаемого сопротивления, а из-за неминуемого масштабного хаоса, справиться с которым вряд ли удастся. Однако это ещё оптимистический сценарий.

Куда более вероятно то, что после первых успехов наступление начнет буксовать. Если украинское государство не развалится в течение ближайших трех-четырех дней, то начнется затяжная война, на ведение которой сил нет, а главное, к которой никто не готовился. И в этом случае козыри оказываются уже на другой стороне, поскольку украинские военные будут получать необходимые ресурсы извне в практически неограниченном количестве, а у армии РФ такой возможности нет. Для того, чтобы не допустить подобного положения, пришлось бы не просто оккупировать всю территорию соседнего государства, но и плотно перекрыть границу с Польшей. Имеющихся 200 тысяч военнослужащих для решения такой задачи не хватит. И это, кстати, отлично понимают сами российские генералы.

Несомненно, значительная часть жителей Харькова, Мариуполя, Одессы и даже Киева будет скорее рада перейти под российское управление или продолжит жить по принципу «моя хата с краю». Но эти люди ждали, что их города будут присоединять, а не бомбить. И если украинская государственная машина не коллапсирует в течение ближайших часов, они также лояльно будут выполнять указания своей власти, как выполняли бы указания российской оккупационной администрации. Причем делать они это будут не по убеждению, а просто из чувства самосохранения.

Надо отдать должное Владимиру Зеленскому, который в момент опасности, перейдя на родной русский язык, произнес лучшую речь в своей политической карьере. И сформулированное им настроение, скорее всего, передастся огромной массе его сограждан: мы этого не хотели, но придется отбиваться. То, что украинская власть тоже причастна к возникновению кризиса, в новой ситуации уже не имеет особого значения. Она оказалась в положении жертвы, а жертве сочувствуют, каким бы сомнительным ни было её прошлое. И это — важная черта именно русской культуры.

Многие сравнивают происходящее с началом Первой мировой войны, а иногда даже вспоминают нападение Германии на Польшу в 1939 году. Но в действительности сейчас повторяется (вплоть до целого ряда подробностей) история Крымской войны. Тогда император Николай I напал на Турцию в полной уверенности, что её армия и государство, в самом деле очень слабые, коллапсируют после первого же удара. Также он был уверен, что разложившийся и изнеженный долгим миром Запад ничего не сделает, тем паче, что русское продовольствие и сырье играло большую роль в экономическом развитии Европы. А имперская пропаганда тиражировала лозунг «Можем повторить!», ссылаясь на Отечественную войну 1812 года.

Чем закончилась тогдашняя авантюра, хорошо известно. Российская империя потерпела одно из самых тяжелых, а главное — самое позорное поражение в своей истории.

И если расчет на блицкриг не оправдается, то мы действительно «можем повторить», но не героический опыт 1945 года, а совсем другой исторический сюжет.