Здоровье круто,
Будь здоровым, как Наруто.
Здоровье делает тебя сильнее,
Стань быстрее и умней.
Занимайся спортом
Как Наполеон
Чтобы стать умным
Как он
Ты станешь классным.
Если будешь заниматься спортом каждый день.
Будь здоровым,
Будь клевым!
Будь с нами,
Будь с нами
Спортивными пацанами.
Спайс убивает,
А спорт развивает.
Чтобы быть здоровым и
Клевым, как я,
Занимайтесь спортом, друзья.
Все девчонки любят спортивных
Парней,
Занимайся спортом,
Чтобы быть добрей.
Здоровье - это наша жизнь,
Только со здоровыми дружись!
А с плохими и больными не водись.
Спорт,
Спорт - вот это да!
Спорт,
Спорт,
Человечество - спортивная семья!
Занимаясь спортом,
Я улыбаюсь!
Занимаясь спортом, я живу!
Моя жизнь прекрасна,
Когда я занимаюсь спортом на природе.

У повисшего от старости окна
Сяду в кресло сказочное я.
Запущу свой граммофон
Пусть в пыли и саже он
Но я верю, он живой
Даже черствою своей душой
Я услышу звуки седины
Граммофона старого волны.
Может быть включал его когда-то
Мой прапрадед, дед его
И скулила грозная собака
На грозой пронзенное окно.
Сквозь грозу дед слышал звуки.
Грома звуки им не в счет,
Эти звуки полны муки
Это музыканта счет.
У повисшего от старости окна.
У какой-то благородной дамы
Веселилась яркая его душа
Исполнявшая в полуночь серенады.
Может быть, сойдет слеза.
И собака снова заскулит
Вспоминал дед своего отца,
Бард отец был и пиит.
И сейчас, у старого окна
Пылью занесенный граммофон
Исполняет только для меня
Серенады предка звон.

И помню я тот миг прекрасный
Когда мы в паладинах властно
Рвали и плющили бичей
С арены разных говнарей.

Как шокер был же мой чудесен, но врагам не интересен, а только страху нагонял.
Под вальс ударов воина света
Которых в гневе фанатизма...
Рубил! Кромсал! И был я страшен...

Но вот, однажды,
В городе Штормград.
Нашёл попутчика в достатке.
Он также страшен был, ужасен, грозен, крепок и опасен!
Ремесло ему не дАлось, но попытки были смелы, грязны, упрямы, но умелы.
Ювелирка силу дала, но инжа с ним подкачала...

Интересы общие нашли, подружились да пошли.
Вместы бог нам был не страшен, а чуток забавен даже.
Подписали тиму для арены и назвали: "Пыщ пыщ пыщ!",
Так как травку мы любили и по вечерам курили.

Вот мы вышли. Первый бой!
Ох, как я в бою был классен, но и напа был опасен.
Кровь лилась на нас рекой, вкус был слащен и горькой.
В кровь очко мы разрывали. Иногда в аффект впадали,
Мастер класс как приказали.

Щито жрецов мы пробивали, хил хилов мы прожимали.
Маги в ступор льдом ковали, очищением снимали!
Роги ядом заражали, длань свободы мы юзали.

Латы видим..пф. Легко!
Наши латы огого!
Тьму варлока озаряли, жуть и ужас навевали.

Кучу трупов вывозили, ведь мы всех же их убили.
Глев небес нам в корость был.
Вспышка света ослепляла, ибо нас она хиляла.
Печать правды врагов сжигала, справедливости бежать не дала.
Покаяние всем дали. Правосудием въебали.

Ресо-хил ложиться как бревно!
Вердикт храмовника на зло!
Меч мой верен был и скор, экзорцизм наш как огонь
Врагов он насквозь прожигал и тьму ночную освещал.

Кости мы ломали быстро
Попа боль мы рвали сильно
Торжеством мы жали резко
Крылья прожимали гордно
Молотки кидали точно
И бурсты включали верно
Применяли бабл редко

В микрофон орали громко
Соло тимы выносили
ПаЛаДиНаМи мЫ бЫлИ!

Черным дождем плакало темнеющее небо.
Кухонным ножом вырезал гнилые части
Из умирающего тела застреленного общества
Шлюха стонет в ритм отточенным ударам в грудную клетку,
Розы падают на лужу крови с неба,
Нежно протиыкаю кости,
Нежно выгребаю печень
И
Кишочки.
Нежно закутываюсь внутрь надрыва
Человеческого существа,
Оно облегает меня,
Как паразита анус,
Ее кожа пахнет спермой,
Хуями ебавших грешную пизду,
Мужиков.
Пришиваю нитками обволакивающими кожу плоть,
Плотно прилегает к телу.
Выхожу из кустов на трассу.
Голосую.
Выставляю вперед руку.
Сегодня за час беру две тысячи,
Сыну нужно на учебу.
Холодно и немного одиноко беру за щеку небритый,
Глотаю белое полуживое.
Беру свои две тыщи
И
Иду домой.
По пути в канаве,
Залитой темной водянистой жижей,
Снимаю с себя, как яблочный змей,
Куски обмерщей плоти.
Обмываюсь едкой чуть красной грязной жижей.
Иду домой, целую сына.

Южный ветер доносит шум пляжа.
Солнце яркое в спины бьет наши.
И волну за волной
Вслед нам гонит прибой.
Мы испили сполна лета чашу.

Парк укутался листьями ржавыми.
Воет осень за белыми ставнями.
Наши ясные дни
Лишь маячат вдали,
Отцвели голубыми тюльпанами.

Дремлют тропки под пледами снежными.
Гладит землю февраль вьюгой нежною.
Стали ночи длинней.
Мы - лишь двое теней.
Наших жизней кривые - не смежные.

Дирижирует утро капелями.
Вдруг!
Поднял шум
проказник
апрель -
и мы
Словно два корабля,
Сквозь заслоны из льда
Унеслись, развевая брамселями.

Зацени, издач. Откопал стих 5-ти летний давности (тогда был 18 лвл). Нахлынуло после прочтения одного романа лол. Как думаешь, у меня были шансы стать поэтом?

Во мраке беззвездной ночи,
Под сводами храма древнего,
Гоня тишину слышны плачи,
Несут в крипту тело бренное.

К ней ангел смерти беспощадный
Явился в туманной заре,
Избавив от болезни странной,
Закончив муки на одре.

Ей было неполных семнадцать,
Наивна, добра и нежна
Никто не мог не восхищаться,
Но ранняя гибель слепа.

Недвижимы бледные губы,
Уложены волосы светлые,
Прекрасны, как у Венеры,
Скулы еле заметные.

Грудь не трепещет как раньше,
В порыве безумных страстей,
Нефритовых глаз свет погасший
Не вспыхнет от скорбных речей.

Среди остальных, с хризантемой,
Лицом, самой ночи мрачнее,
Стоит в тёмный бархат одетый
Юнец, что ей был всех милее.

Печали не сыщешь предела
К холодной щеке прильнув,
Цветок хризантемы белой
Сложил к ней и отшагнул.

Последним окинул взором,
Сильней заслезились глаза,
И тихим безжизненным шагом
Покинул её навсегда.

Он шёл по безмолвной аллее,
Залитой бледной луной,
На старый утес, где сидели
Вдвоем, до поры ночной.

Туда, где свежо и прохладно,
И море в закате горит,
А после, засветит отрадно,
Звезда, что гладь серебрит.

Те искры, что в них здесь горели,
Не вспыхнут отныне вовек
Мечты, что надеждою грели,
Утратили трепетный свет.

По мягкой траве до края
К обрыву он подошел,
Волну за волной разверзая,
Гремела пучина волн.

Не видно во мраке просвета
И в сердце нет бога теперь
Не будет здесь больше рассвета,
Осталось лишь муку терпеть.

Во мраке беззвездной ночи,
Под песни сирен морских,
Один шаг в пучину от пытки,
Он сделал, и ветер утих.

В грохочущей кишке туннеля метро,
В вагоне вцепившись в поручни,
Едут, перемещая пустое души ведро,
Серые люди, а может овощи.

Мазутом пахнет, толкает воздух вагон
И, как будто пуля из нарезного ствола, -
Выстреливает синей капсулой, унося вон,
Тянущие пустые ведра, тела.

Как в детской загадке, про полные людей горницы,
Где нет ни окон, ни дверей, ни звука, ни шороха.
Только серая слизь, приносящая ночью часы бессонницы,
Только разгадка не огурец, а жизнь-вагон без пороха.

Жизнь без вспышки залитая кровью смысла,
Жизнь без раздумий, по догме жизнь.
Только знай на спине тащи с пустыми ведрами коромысло.
Согревая памятью серую стынь.

Может всё от того, что плохая примета
Проходить там, где было пустое ведро?
Может жизнь превратится в комету,
Если стоять и ждать? Нет, не то.

Слушай грохот несущейся синей пули,
Ощущай, как мазутным духом шевелит прядь.
Уезжай - в узкий туннель жизнь стянули,
Негде здесь в ведра воды набрать.

Во Христе я был рождён
Меч в крови неблагодатной
Был испробован, и вот
Суд Всевышнего грядёт

Чурок резал я нещадно
Убивал исламский скам
Чтобы гурий сорока
Он не видел никогда

И архангел Гавриил
Мне ответы говорил:
"Ты, битард, хоть нецелован,
Но любви получишь снова
Как от матери - от Б-га!
В рай заказана дорога
Светлу мученику!"

Да!
Целовав его перста,
Попадаю в рай и вижу:
Восседает словно Кришна
Посреди садов Абу!

Подхожу к Нему, склоняюсь,
И "спасибо" говорю.
БЛАГОДАРЕН ВАМ, АБУ!
ЛУЧЕЗАРНЫЙ МОЙ АБУ!

Абу благословил этот пост.

Все говно, давай по новой.
Я выронил медиатор в урну,
захрипел, упав на локти,
Поджал двуногих
Под кулак.
Как брызгом слюнявым, мерзким,
Народным
Изо рта. Умирал китайский чай
В ржавой воде
В стакане немытом,
ты выпьешь плесень,
Не заметишь блевоту на дне,
Как скребутся голые мыши
В черви
На дне где черви террором манипулирют сексом
Где искусство подмирает удало
Убитых обоссаных одноразовых образов
Склады где людей жарят бомжи на ветках
тонких соплях
легких одеждах
В покрывале белом пахнула
Женщина по улице мимо матросов,
ружье в затылок,
ножом проткнули шею
И выстрелы в белый венок впереди,
Крест упал на снег Петербурга
И там стал обожествляться
Перед нами телом

Рыцарский дух и слава предков!
Арийская кровь и свет железа!
Поднимем за верность полные чаши!
За Фюрера, немцев, и родину нашу!

Как гордо и твёрдо я принял судьбу
Из Фюрера рук, в 30м году!
Был молод я, свеж и желал умереть
Но прежде Германии славу воспеть!

Теперь я смотрю на своих молодцов,
Вчерашних, как я был, патлатых юнцов...
Как светел их взор и решимость горит!
Кто немцев мечту, кроме них, воплотит!?

Судьба наша - править!
Наш знак - наша кровь!
Нас Фюрер избавил
От тяжких оков!

Огнём и железом
Кровавым дождём
Мы Землю
От края до края пройдём!

И горе поганым
Славянам, жидам
Они не угодны
Новым богам!

>>49412 (OP)
Печеньку в рот засунул,
Прожевал.
Вроде очень даже круто.
Жую, двигаю зубами.
Глотаю дикую печень.
Она хлебная и очень сладкая.
Я жую и глотаю.
Охота чаю.
Беру, запивая, кончаю.
Струя в небо печенистая летит.
Время года не уверен,
Но точно сперма где-то.
Стене в сперме.
Ей пиздец.
Члены выделяют по утрам сперму.
Когда им печенисто и мутно.
Если не знаешь как быть, будь как в печенистой стране.
Печенька моя,
Печеничка.
Твои контуры я ощущаю своим языком.
Сосу с тебя мучные крохи,
Глотаю твою теплую печень-кашу,
Шагаю с тобой по комнате,
Печень-раствор скрепляет мой голод.
Печенька,
Печенистая жизнь.
Свет печенек бежит за антилопой.
Печенька ловит одну,
Потненько-печенисто хватает ее мокрые ноги,
Печенисто-потно мучными крошками скребет ей живот,
Печень-люто выдирает печеньские потно-кишки.
Жрет, кидает нахуй насвай-печь.
А я пока печенисто допью свой пропечененный кофе.

>>49412 (OP)
Нас вечных
Накрыло морщиной
Обещаю, буду писать
И даже звонить.
Прошло время,
Я уже не скучаю.
Завтра увидим
Смертные листья, павшие
Скучным еловым отрядом
На снег земляной
И листья под ним умирают слащаво
Как мелкие радуги ранней зимой
И я тебя больше не видел,
Ты мне дальше махала рукой
Заманили меня ловко псы-скупердяи
На зимнем морозе расческой
Играть
В волосах твоих, раскиданных броско,
Застряла мимолетная совесть
Отца.
И собаки не лают ныне в деревне,
И дети больше не слышат шагов, что я оставил тем летом
Гуляя сквозь жёлтый песок.
Пляшет лучший день через небо,
Где чёрным ударил жареный гусь,
И я уже больше там не был,
И ты уже скоро скажешь мне
Слово,
Которое долго ночью Бог ждал.

>>55083
Вот ещё одно стихотворение оттуда ( http://pastebin.com/tGCqn9Sk ), которое меня заинтересовало:

Зачем ты сидишь
целый день у окна?
Там только морозный узор.
За стылым стеклом -
снеговая стена.
Давно прозвучал приговор.
Сам воздух застыл,
И не слышно часов,
Не видно движений вокруг.
Ты слышишь, как скрипнул
в прихожей засов?
Ты видишь меня? Я твой друг.
Не бойся,
желаю я только добра,
несу я лишь свет и тепло.
Сперва мы сыграем,
и эта игра
зовётся "Сожжённое зло".
ПАЯЛЬНАЯ ЛАМПА ГОРИТ КАК МАЯК
ПЫЛАЮЩИЙ В ЧЁРНОЙ НОЧИ
И КРАСНАЯ ШТОРА КАК ВОИНСКИЙ СТЯГ
ВЗВИВАЕТСЯ ВВЫСЬ
НЕ КРИЧИ
МОЛЧИ
МЕНЯ БЕСИТ ВИЗГЛИВЫЙ ТВОЙ КРИК
Я ЗОЛ Я ГОРЮ ТЫ ГОРИШЬ
ПАЛЁНОЕ МЯСО
ПРОЖАРЕННЫЙ ШПИК
И ТЫ НАКОНЕЦ-ТО МОЛЧИШЬ

Теперь и на этот стих есть песня:
https://www.youtube.com/watch?v=SVbilu3T2nw

>>49412 (OP)
Я ухожу один,
Ты осталась.
Я возвращаюсь назад,
Ты стоящая в тени.
Я ухожу,
Ты стоишь.
Я ухожу,
Ты что-то шепчешь.
И мои крики из-за стен
Донеслись веселым маршем
До ушей, так сильно полюбившихся мне.
Я звал тебя идти,
Но ты осталась.
Я возвращаюсь назад,
Ты по-прежнему стоишь.
Через пять лет,
Или через сотен десять,
Я возвращаюсь
На то место,
Где стоишь ты.
Люди перестали видеть в тебе человека.
Они видять тебя как часть интерьера.
Как какую-нибудь мусорную бочку или облезлый куст.
Руки постарели, а лицо обветрилось.
Но ты стоишь,
И я приду завтра увидеть закат,
Который нежно касаясь головы,
Выводит на асфальте символы на японском языке.
Ты стоишь на месте,
На немецком тихо позову уйти.
Я скучаю по твоей сигарете,
Ты ждешь,
Ты осталась,
Я послал тебе сообщение
С красным вином,
Если ты пойдешь со мной.
Но я ушел один.

Как-то раз во время дрочки
Да во тьме чудесной ночки
Мне приспичило посрать.
Но нельзя же ведь опять!
Только два часа назад
Поместил свой славный зад
Я над дыркой одной -
называется пиздой.
Я раздвинул ягодицы,
Посмотрел в блядино лицЕ,
И насрал.
Как заржёт блядина сразу!
И руками машет брассом -
смахивает кал.
Выгнал я её тогда,
Стало мне противно,
Что какая-то пизда
Может быть счастливой.
Из-за моего говна.
И, вот, опять
Говно восстало вспять
Желанью моему не срать.

Насрать. Пойду посру.
Опять. Сейчас.
Прямо в дырку. В унитаз.

Дота 2 для пидарасов,
Нету выхода, пути,
Чтобы к доте не прийти
Сей феномен очень массов
Взлюблен толпой фанатов,
Идиотов, ебанатов,
Всё кричащих про раков,
Про миды и про пиджей,
Их король - дебил ВиДжей,
Что уже давно бы в дурке,
В белой сшитой был рубашке,
Ныл об сломаном зуке,
Если б дело шло не в Рашке...
Радует своим гуиде нас,
Чухансокй король,
Старый друг наш - Ваномас.
Худшая ему досталась роль-
За доской сидит худой,
Жрёт одежду ему моль.
Он давно уже не молодой,
Но рассудком явно молод,
Хоть давно он уж не ел,
К знаньям не открылся голод.
Лучший в мире он пример
Человека в биомусор,
Как за дотой вы за year,
Привратитесь, простите мой non-moner.
Просто это всё есть правда,
Как не трудно признавать-
Дота знаниям преграда
Нету смысло там играть.
Вас не ждёт ни слава, ни награда,
Ждёт один вас там лишь путь-
На заводе гайки гнуть,
Как ещё один знакомый,
Он не старый, он не новый,
Каждый пидар знает путь
Как в анал ему воткнуть,
Болт свой, пидарский, дубовый-
Папеч Артас.
Психопат, дебил,
Виктор-пидарас.
Вы простите мне друзья,
Резкости мои слова,
Я хотел предупредить,
Что сие влечение,
Ничего не будет стоить,
Кроме времени и нервов.
Напоследок вам скажу,
Что я в доту сам играл,
И сейчас я дико ржу,
Что тогда не понимал,
Как в ней время убивал.
Ну сынок, спасиб тебе
Что до сюда дочитал.
Поддержи мой андерграунд,
Обернувшись в зал,
Громко закричал-
"Закричи со мной ты РАУНД!"

>>56299

>ХУЙ ГАВНО ВАРЕНЬЕ САЛО ТЕТЯ ЗИНА НАСОСАЛА

БУДЕТ НОВЫЙ ДЕНЬ И ЗАВТРА ЗИНА ХУЙ СОСЕТ ЗА МАСЛО
И НЕДЕЛЯ ПРОЛЕТЕЛА ЗИНА СИЛЬНО ПОСТАРЕЛА
ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ПРОШЛО И СНОВА ЗИНА С МУЖЕМ ЛЕЖИТ ДОМА

ужина ждет в зауженных джинсах муж
буржуй потеет обильно, жует буженину,
сквозь амплитуду движений из глаз вытекает тушь
-Зинаида юзает его по кд, как пружину
(грядет великая сушь,
вот как кончится мир)
(Время собирать имена и время разбрасывать имена)
утром очередь за молоком в бидонах-
сакральный обряд почившего культа
Зина путает раковину и биде, нах
её пальцы владеют искусно кнопками пульта.
(чучела, а не люди)
(Дядя Боря в соседней квартире корчится от инсульта)

тараканы в рукомойке обнимают окурки
курсируя перстом по курку абонент вызывает рвоту
муж Ашот родился, вырос и умер придурком
завесил штору камшота и вышел сухим
из зоны комфорта
(трезвым быть как)

Похороните меня в ярко красной бумаге,
Откуда я выпизднулся - туда и упакуйте!
Съехавшие крыши сапогом
На голове бекрень,
Ебите лолей,
Не хочешь стать уничтожителем?
Тогда к тебе есть специальное предложение:
Уничтожь одного пиита,
Что нектар глотал из ануса орла,
Чей нектар не должен был попасть на губы те.
Уничтожай таких, как я.
Ммммммм.

Ты любишь светских бомжей?
Любишь звук обрубка шпаги об другой обрубок стук?
Твои доспехи заржавели,
Меч твой проклял генерал.

Быдло быдлячее окружает меня,
Поглощает.
Теряю свои индивидуальность.
Применяю параноидальные меры предосторожности.
Меня не найдете в открытых дверях!
Ищите под забором.
Меня не отыщешь на собраниях людей!
Ищете глубоко внутри.
До какой глубины способен дойти стук щелчка породы коррозийной березоты, помноженной на два?
Юные леваки уничтожают расу,
Давайте крутить веселую шаурму,
Поглотив Бодлера с Сан-Рюмо эклером.
Наблюдать закат приятно,
Особенно являясь солнцем.
Не подумайте превратно!
Я не бомж,
Всего лишь вобла.
Ищите меня растворенным в реках природы,
Найдете повешенным грибом на луновидной нитке мироздания.
Тысячелетний белый лотос распустился,
Пришел черед ебать коров!
Ебать червей!

Шел по парку мужчина, прохожий
Видит — девочка плачет, сидит
На скамеечке, в платье ухоженном
Плачет и на часы все глядит.
Подошел к ней, спросил: "Что случилось?
Ты одна? Где же мама и папа?
Потерялась ты ли, заблудилась?
Может, ждешь ты кого среди парка?"

Сжала губы и веки девчушка
Всхлип послышался вновь слабоватый
С лица детского в рыжих веснушках
Слезы капали на циферблат. —
"Мама часики мне подарила,
А я стрелок и цифр не знаю.
Мама все это мне говорила,
А я, глупая, не понимаю.

— Как узнать, сколько времени, дяденька?" —

"Ну, проблема! — ответил он — тфу ты." —
И улыбкой приподнял усы —
"Вот смотри, эта стрелка — минуты,
Ну а эта покажет часы"

— "Как узнать, сколько времени, дяденька?!" —

Повторил детский голос отчаянно —
"Если все рождено из случайности,
Как узнать, что оно не случайно?
Что есть знанья об этой реальности?
Все просчитано или угадано?
И вообще, что такое расчет?
Сколько было вопросов задано?
Как узнать, сколько будет еще?
Как узнать среди сотен ответов
Тот единственный верный ответ?
Когда истина прячется где-то
Меж теорий, гипотез, примет
Между чувствами верой и знанием
Пролегает граница извечная.
Разрывают на жизнь притязания
Несходимые противоречия.
Кто ответит, что жизнь сама значит,
Кроме слова внутри головы?
Ведь решившие эту задачу
Сами неоднозначно мертвы." —

Сжала губы и веки девчушка
Всхлип послышался вновь слабоватый
С лица детского в рыжих веснушках
Слезы капали на циферблат. —
"Я пытаюсь в известное верить,
Но выходит себе только лгать.
Познаваемое? — не измерить.
Измеряемое? — не узнать."

И прохожий застыл в онемении
С девочки не сводя зрачков суженных. —
"Дядь, скажите мне, сколько времени?
Семь? Домой пора, мама ждет ужинать."

Эгон Шилль,
Не подумай, что я быдло.
Комар-альфонс,
Не кори меня за неуместный смех:
Ваши мухи слишком жутки,
А физиономии, подобно гнили,
Отторгают жизнь.

Пройдя сквозь бурю,
Снега,
Буравчатые скалы ноздреватых гор,
Мы вышли в эпицентр неряшливой картины:
Мои слюни на твоих губах.

Короткие волосы, газеты, пять сотен секунд,
Та ферма ля шерше, что ты, должно быть, позабыл,
Лолита-демон, развратив отца, нежно что-то шепчет.
Я переходил в течение того же дня от одного полюса сумасшествия к другому.
Почему бы просто не любить?
Сбежать же надо, о мой слоеный круасан.
Забуду фиалок придыханье,
Убитый, проклятый базар.
Пчелок нежное жужжанье
И бубушки медовый самовар.
Налей мне чаю,
Я хочу съест булочку.
Но в сухомятку не могу - изжога.
Мой доктор говорит, что язва,
Я говорю, что ерунда.

Посмотри, они ходят по кругу
Каждый раз в то же место ступая.
Строго в след шагают друг другу,
Отклонения не допуская.

Они ходят по кругу, смотри же
В установленном здешнем порядке
Прижимаясь друг к другу все ближе,
Наступая друг дргу на пятки.

Они словно толпа заключенных
На немой ежедневной прогулке.
Только в робы не облаченных
И никто им не сковывал руки,

И никто не заталкивал в клетки,
Только сами себя оковали.
Безыдейные марионетки,
Что когда-то за кем-то шагали

Они ходят по кругу, взгляните-ка
Разделяясь внутри на структуры:
Микрообщество, микрополитика...
Микрокризис микрокультуры.

Но однажды сошло просветление
И один из них, гений, спаситель,
Развернулся, сменил направление!
Всех "свободных" он стал покровитель.

Ненавистный круг разорвется --
Поползет в сторону вереница!..
Но и эта цепь где то сомкнется
И еще в один круг превратится.

Пока сущность твоя эфемерна,
А цель -- утоление потребности плотской,
Пока социум мыслит двухмерно --
Так и будем вращаться на плоской.

Строгая суперсимметрия и рыхлый пафос

Пресытившись обыденной скукой,
Закалившись мукой страдания,
Красотами искусства и опытом науки,
Сохраняя при этом ясность сознания,

Преисполняясь потоком энтузиазма,
Доводя до кипения льда огня плазмой,

Выбирая мыслить рассудительно, фундаментально,
Совершая действия поочерёдно, локально,
Избегая лишних ошибок худших фраз,
Извлекая нужных уроков лучших рассказ.

Причиной ложной морали стал поиск истины здорового счастья.
Побег от старости в светлые воспоминания тёмного детства.
От общего к частному ведут в тупик привычки и страсти.
Дедуктивная оценка смысла через индукцию кривого упрямства.

Бесконечность хаоса в упорядоченное ничто слепо глядит.
и обратно в планах совершенной вечности нечто глухо гудит.
Кристаллизация саморазрушительного инкогнито вместо ИИ
В структурах информационно-созидательной сущности левитирует.

Там уютно, светло, тепло и сухо. И даже пахнут цветы...
Оно плавно живёт, быстро чувствует, точно знает и сонно бдит...

Монументальный образ героического атланта,
Запечатлённый в памяти истории мира всего,
Не стоит ни гроша, ни слезы, ни таланта,
Придавши гласности добродетели эго своего.

Антагонист, погрязший в ужасных пороках и смертельных грехах,
Преступив границы моральных устоев, приумножая боль и страх,
Застигнут в миг отчаянного откровения на весах правосудия грозного.
Получает позорное наказание, стоя неподвижно в триумфальной позе.

Никак не может быть по-другому. Без оправдательных исключений. Правды нет в кулаках.
Есть права и свобода. Есть долг и совесть. Скорее напоминание, чем новость. Четыре в одном.
В природе нет ничего уродливого. Нужно стремиться к гармонии в данных природой условиях.
Целесообразность, смелость, искренность. Качество развития наравне с численным ростом.

Эти условные правила и рамки законов не могут сравниться по важности с тем,
Что происходит внутри человека, который жаждет справедливости и ждёт перемен.
И нужно упорно стараться, чтобы успеть в итоге достигнуть результативной точки. Почему бы и "да"?!
В каждом отдельном моменте. Ранним утром, жарким днём, поздним вечером или холодной ночью. Всегда.

Нет, уж лучше остановиться на этом, остыть,
поставить точку, это всего лишь ._._._._.
Забыть и молча сникнуть. Не знаю, может быть.
Да нет, наверное. Возможно уже никогда.

Выпали буквы из головы и нужно алфавит в обратном порядке опять
ЯЮЭЬЫЪЩШЧЦХФУТСРПОНМЛКЙИЗЖЁЕДГВъеБАть???

По вудстоку юности память сначала свежеет,
воспоминания строятся в линию, красиво и стильненько.
Ты забывешь обиды и школьную критику,
злющих учителек, недавшую Машу и забияку-Витеньку;
потом солне выходит в рубеж.
Ты уже не так молод.
Ты не представляешь, как достигали успеха те, кого ты раньше боготворил и говорил себе,
что еще успеешь, тебе еще 17.
И ничего, что Рембо в 17 уже завязал со стихами
и умер скоропалительно.
Объясните-ка мне, критики, зрители
мне уже 20, я и не начинал,
но умереть готов хоть сейчас.
Нет, ну а что мне терять?
Квартиру за материн счет в месяц за косарь,
которую мне даже лень убирать?
Я сижу сейчас и мечтаю сюда не приходить.
Мне нравиться жить в окружении простых людей,
которым я кажусь необычным.
И пусть они говорят обо мне не как о человеке,
а словно я симпотичный и справный хомяк
и на меня приятно смотреть, целовать,
но не в губы, увы. Бабы меня не хотят.
Они хотят говорить.
И если я подарю ей цветы, она спросит:
"это ты так пошутил?"
Я ничего особо не жду, меня предупредили не ждать.
А если не ждать, то жить нахрена? Я устал.
Я устал косметично болеть, я устал стесняться себя и своих волос;
устал говорить себе, что 20 лет - еще не порог.
Экшен Бронсон смог, еще как смог.
А я не умею писать стихи,
если рифмую - иду на поводу у конструкции
если вкладываю душу - то понимаю, что души всей мне хватит на один всего стих
дальше уж ничего нет
внутри пустовато.
деперсонализация - та еще лабуда в случае Карениной,
но в моем вполне уместна и потерянным за границей вроде бы не пустого ума
"себя чувствую я, словно куча дерьма"
А все потому, что я заговорил,
смог обсудить и впустить в свою жизнь пару идей
вроде "ты не самый дурак" и "тебя слушать готовы"
В семье не слушают, считают лентяем, теряющим талант
теряющим "такую светлую голову"
А чем мне ее занимать, простите, если мне 20 и я одинок
у меня нет женщины, это раз.
Во-вторых, я лентяй и даже этот стишок мне не оправдание
Я не хочу работать, правда.
Мне не нравиться писать о том, в чем я не понимаю по причине того что мне похуй.
Зачем мне учиться и добиваться карьер, если я знаю, что вот мой удел - он перед вами.
И дальше интереснее не станет, я разве что мечатать перестану и умру.
Вот сейчас как дурачок думаю - что подумала чужая женщина, которой я поцеловал руку.
Мне даже грустно оттого, как любая дырка способна занимать мой ум целыми днями
я как ежик в тумане и не просто потому, что это рифмуется
я как в уксусе устрица,
я в укусе мангуста не последний инструмент
я - его клык
в челюсти я выдаюсь чуть дальше остальных, но с меня спрос - я быстро стираюсь и рискую собой;
каждый раз нахожу, что герой
но я не герой
я только хочу быть героем.

Мастурбация на улице Ленина.
Вы не поверите, повариха сызнова стала беременной
от божего гения, мужу сказала, что совпадение.
Но слабость томила ее к жениху соседушки сверху.
Уже третий месяц она поздно ночью,
ложась на поребрик под оконным светом,
показывала сиськи и губки бессертным на небе.
И видел их в том числе неназванный, впрочем,
поруччик Авоськин. Он был молодцом и сметливым солдатом -
когда вся его рота шла смотреть в телевизорную камеди баттл,
он прибегал к своей кузине на вечер.
Она, расфуфырившись, ставила свечи
на столик с фруктовым пюре и вареньем
расстегивала ливчик и сходу в передней
напрыгивала на член стоящий уже
и было все так на втором этаже.
Повариха все знала, повариха все ведала,
она просыпалась средь ночи и медленно
шла по ступенькам скрипящим наверх, к источнику шума.
Она так считала, что раз в негляже, то грех не смотреть.
Я сейчас опишу вам:
Она в синем платье, вперив взгяд в бесконечность
на пароходе под музыку Баха плывет и не блещет,
увы, остроумием, платье - ночнушка лишь,
качка - лишь зависть, глазок - как шпаргалка.
Жаль не дотянеться она удавкой к той стороне
иначе бы задушила гадюку на парне, вот она дает крен -
умишко ее вылетает в зашей,
бежит по ступенькам кричит - "манду не прошей!",
чем будит соседей.
Соседям не свойственно думать о смерти, но вот она, здесь, и
сгущаяся нефтью, на борт поднимается сын-безбилетник.
- "О мама, мама, люби меня нежно!
Я сын твой прекрасный, я сын твой безгрешный,
куплю для тебя я любые одежды,
лишь будь со мной нежной в граде небестном!"
- "Я зачала тебя, мальчик? но член..."
- "Член? Нет, только пальчик!
Мой отец - неудачник, он снова промазал,
но с кем не бывает!
И кстати, в Китае огромный выбор ветрил, вы видали, маманя?"
- "Видала ли я? Передай своей матери, что я ее поимею
как встречу, лелея надежды о скором аборте, земельке для твоих поделий."
- "Ничего кроме компасных стрелок я не унаследовал.
Вы ели с пола, чтобы подкрепиться
я проверял - нули не единицы
я не сказал вам правды про донбас
я знаю лишь одно - Алёна даст".

Я живу в своих мечтах
Отрицая мир реальный
Я живу лишь только в снах
Вот каков мой рок фатальный

Мир вокруг настолько сер
Мир настолько горько черен
Что я мчусь за грани сфер
В сны, где дух мой непокорен

Я сижу в грязи и в смраде
Боль в руках, ногах, глазах
Но закрыл глаза и глядя
Сквозь туман я мчусь в холмах

Я скачу в седле по лугу
Загоняя всмерть коня
Я прорубаюсь сквозь джунгли Лундугу
Острым мачете, вскрывая края

Я на восточном арабском базаре
Блуждаю в рядах цветастых лавок
Я в пустыне в песчанном пожаре
Замотан в хиджаб такни алых марок

Я на белоснежно песчанном пляже
Вокруг меня чарующие дивы
Я вбираю в грудь запах сажи
И закатной али разливы

Я бреду по старейшему городу
Пережившиму миллион поколений
Я улыбаюсь в седую бороду
Я могу всё, нет исключений

Я с далекой звезды с того света
Наблюдаю рожденье вселенной
Наслаждаясь теченьем момента
Разбиваюсь на сто отражений

Я живу в своих мечтах
Отрицая мир реальный
Я пою о сожженных мостах
Я люблю сей момент идеальный

Я лежу на полу в пустой комнате
В слезах бнимая пустую бутылку
Поскорей бы мне умереть
Я не выдержу этого больше.

Нуждаюсь в вашей оценке.

Ей! Похожий! Нищий! Бездомный!
Знаешь ли ты, что в небе есть Бог?
Что он, обладающий силой огромной
Молчал, когда кровью истекая, под тяжестью солдатских сапог умирал последней свободы глоток?
И не моргнул, взгляда не отвел
Когда кто-то окурком прожигал детскую кожу
Не волнуйся, для него уже готов котел
А для мертвого ребенка готово ложе
Не бойся смерти, слепой глупец
Мы все умираем, и богу не жить
Нам, и нашим страданиям приходит конец
На небо глянь! Водородная бомба летит.
Стирая и ненависть, и злость
Наводит вселенский порядок и мир
Как в горле встанет кость
Когда увидит грехи своих мерил

Он ужаснется глядя на наши дела
Настанет ночь и материнский плачь
По всюду мертвые тела и ходит по земле кровавый бог-палач

Такого ли спасителя вы ждали?
Кому молитвы приносили в час нужны?
Этих ли ангелов вы представляли, листая пожелтевшие листы?

Но теперь уж нет времени для слез
Пришел конец земному царству
Красный конь жует овёс
Четвертый всадник спешит вернутся к братству

Среди всего блаженства и безумства
Найдется дурачек, которому
Придется встать на новое дежурство
В замену старому и новому.

>>49412 (OP)

Оценка ваша мне не нужна, просто делюсь стихами.

Мы договорились о встрече,
В 5 у турников,
И я был точно уверен,
Что ты моя любовь,
Но тебя всё нет,
Я один у турника,
Ты меня обманула,
Словно дурака.
Но назло тебе,
Вопреки судьбе,
Я один подтянусь,
На турнике,
Я сделал 6 подходов,
По 10 раз,
И всё же ты пришла,
И опоздала на час,
Но я не подойду,
И не обниму,
Моё сердце теперь принадлежит турнику,
Он единственный кто меня не предал,
Когда мне было плохо он мне помогал,
Когда я в армии был, он поддерживал меня,
И теперь, турник-ты моя семья,
А когда я умру,
Завещаю внукам,
Чтоб к турнику,
приложили руки,
Он поймет конечно, что помер старик,
И вместо креста на могиле,
Мне поставят турник.

За паспортным столом,
Что на Округ Галле,
Я помню как мы с пацанами бухали,
На площадке спортивной,
Сухарики, пиво,
Там ещё мужик был активный,
То что он делал руками, было красиво,
Он сделал нам замечание, сделал второе,
А потом, он нас ударил ногою,
Я помню тот удар,
Вот видите шрам?
Бьёт по щекам
Друган,
Типа очнись братан,
Я открываю глаза,
Передо мной турник,
И тогда понял я,
Что это был за мужик,
Это был Иисус Христос,
Он мне урок преподнес,
Он показал мне,
Что смысл жизни...
Как думаете в чем, где?
В турнике,
В мозолях на руке,
В трезвой мысли,
В ясной голове,
А если ты пьянь,
То знай,
Господь не прощает,
Он на турнике зависает,
Пока ты бухаешь.

Сергей Станицын.

>>49412 (OP)
Я вернулся в волшебное место
Где заходит янтарное солнце
Я вернулся в мой мир сновидений
Я впервые являюсь здесь плотью

Здесь безбрежные розы заката
Простирают свои лепестки
Золотые сверкают лучи
Обрамляя готичные ставни

Я вернулся под Древнее Солнце
Я вновь таю в дыхании огня
Я здесь - новый, совсем незнакомый
Но мой дух нежным возгласом спят

Легкий зов, поцелуй черепицы
Позолота на скатах домов
Ветхий танец камней мостовой
Острый шпиль в центре башенной крыши

Чайки струнами в небе закатном
Отправляют привет кораблям
Солнце ловит их вёсла и мачты
Солнце царственно спит в облаках

Солнце видит во сней милый берег
Солнце видит и город, и храм
Солнце ждет, солнце здесь свято верит
Солнце любит, оно ждёт меня

Но я спрятан во льдах Антарктиды
Заморожен под станом воды
Я обязан запутывать жизни
Я здесь должен топить корабли

Мне здесь выделен долг: ломать мачты
Я из них разжигаю костёр
Я сгребаю обтёсанный лёд
Пока пламя на айсберге скачет

Я рисую обломанной веткой
На полу ледяном свои сны
Расставляю и двигаю глыбы
Не даю свету в море застыть

Я создал изо льда стан собора
Где по центру сверкает костёр
Я сажусь в этом светлом просторе
И смотрю в нём на огненный свод

И костёр, сотни раз отражаясь
Создает мне восторженный знак
Снова солнце над миром сияет
Над тем миром, где царствует мрак

И я помню о сказочном солнце
И я вижу в огне его взгляд
И я знаю, что солнце вернется
Будет мрак в море солнца распят

Написал такое вчера за пол часа, весёленькая поэмка, я бы сказал поэмочка.

Пускай говорят, что мир
Погряз в грязи,
Что деньги теперь
Кумир, что низко
Пал человек, и вообще
Апокалипсис близко…
Пускай говорят!
Мы-то с вами знаем,
Что семь тысяч лет назад,
Мир больше походил на Ад:
Жрецы-бюрократы
Рабов загоняли до смерти
На стройке
Громадной (а сейчас —
«культурное наследие»!
Где же ваш гуманизм?!)
А хитрые евреи давали им в заим…
В Европе суровой
Варвары дико
Ебались в кустах
Ежевики с брусникой
И жуткий питали страх
К слову «книга».
Однако лютый их
Страх
С племенами соседними
Дал вскоре начало
Великому Переселению —
Эх и покачало
Оно
Романскую империю!..
Но! —
Не к ночи будет помянута…
Был в Бутане
Придуман буддизм
(а, может быть, в Индии) —
Будда сказал, что жизнь —
Онанизм, её ненавидим мы.
Какой же ужасной,
Скучной ужасно
Жизнь должна была быть
В тех веках,
Чтоб человек
Предпочёл Солнцу ясному
Сидя в далёкой
И мокрой пещере
Дыру протирать на штанах?
Ну чёрт с ним, с Буддой.
Бодхисатва ему судья…
Но в Китае великом,
В Китае откуда
Кем и когда
Подложена была
Такая свинья?! —
Издревле молвят
их мудрецы:
Связать здесь нельзя
с концами концы.
Такая земля —
что поделать, ей-богу?
На смену герою
приходит убогий;
Власти история
есть чредованье
Достатка и бедности,
а точней — угасанье:
За императором
добрым и честным
Идут, как парад,
толпы известно кого —
сволочных, лживых, глупых,
наглых, жестоких
ублюдков и
мразей…
Но будет, оставим…
Так о чём это я?
Миру зло не в новинку, друзья.
Я бы сказал, что мира природой
является борьба
интеллигенции
с гнилой породой.
И по-другому нельзя.

Мораль (бумаги мараль):
Вспоминая
Конфуция, Лао-Цзы
И Будду,
Скажу так:
Пускай весь мир,
В пороке утопая,
Предаёт учителя Кун-Цзы,
Я — я! — буду
Жить так,
Как с древних времён завещали
Идей прекраснейших отцы!
И даже если мир сойдёт с ума,
Но я один —
Один! —
Держаться буду,
Господь спасенье ниспошлёт
Нам всем.

Оцените мое, очень важно

Загон

Что угодно твоему хозяину?
Порвать на мясо или дойка?
Его мечты покрыты тайной,
А воля непоколебима, стойка.

Свеклой поощрит лишь то,
Что даст владельцу плод.
Свежая трава на дневном плато
И тур речной — скорей на плот!

И посмей нужного плода не дать,
Увидишь кнут и паек худой.
И посмей лишь звук поперек издать,
И ждет тебя загон гнилой.

Крик и палки нас туда погонят,
У каждой из сторон свои надежды:
У нас — живут или же тонут,
У них — носить из нас одежды.

Так живи же из последних сил,
К воле и своим мечтам стремись,
И сколько б горя не испил,
Впредь хозяевам не попадись.

>>62782
А так лучше?

Загон

Сидит в углу забитый бык,
Сидит в загоне, полный страха,
Есть ушиб, порез, отломан клык,
Боится бык, боится плахи.

Пахал когда-то днем и ночью,
За труд давали хлеб и сено.
Пахал всегда, до красных очей,
А после все достало по колено.

Не хочет больше бык пахать,
Упрямится, мотает головой,
Хочет другую жизнь увидать,
Что даст свободу и покой.

А хозяин зол и недоволен:
"Незачем моему скоту гулять!
Раз не хочешь на меня пахать,
Пущу на мясо, не видеть тебе воли".

Теперь сидит в углу забитый бык,
Сидит в загоне, полный страха,
Есть ушиб, порез, отломан клык,
Боится бык, боится плахи.

Я ухожу один,
Ты осталась.
Я возвращаюсь назад,
Ты стоящая в тени.
Я ухожу,
Ты стоишь.
Я ухожу,
Ты что-то шепчешь.
И мои крики из-за стен
Донеслись веселым маршем
До ушей, так сильно полюбившихся мне.
Я звал тебя идти,
Но ты осталась.
Я возвращаюсь назад,
Ты по-прежнему стоишь.
Через пять лет,
Или через сотен десять,
Я возвращаюсь
На то место,
Где стоишь ты.
Люди перестали видеть в тебе человека.
Они видять тебя как часть интерьера.
Как какую-нибудь мусорную бочку или облезлый куст.
Руки постарели, а лицо обветрилось.
Но ты стоишь,
И я приду завтра увидеть закат,
Который нежно касаясь головы,
Выводит на асфальте символы на японском языке.
Ты стоишь на месте,
На немецком тихо позову уйти.
Я скучаю по твоей сигарете,
Ты ждешь,
Ты осталась,
Я послал тебе сообщение
С красным вином,
Если ты пойдешь со мной.
Но я ушел один.

Вы знаете, кто лучший друг Эрнесто Че Гевары?
И кого как огня боялись хазары?
Кто никогда не играет в крутого мэна?
В чьем лице потеряли классного спортсмена?
Кто на своей голове спокойно носит перья?
И кто дочь никогда не назовет Лукерья?
Голландский бобслеист или античный помпеец?
Вот и не угадали - Самый Храбрый Индеец.

Кто круче всех по реке сплавляется на каноэ?
Кто в свой борщ добавляет ароматный алоэ?
Кто единственный из всех курит ананасы?
У кого самые большие в прерии марокасы?
Все вокруг в смятении: японец или кореец?
И только я знаю точно - Самый Храбрый Индеец.

У кого на стене томогавк вместо плазмы?
Кто стрелой из лука вызывает спазмы?
Кто любой косячок превзойдет своей трубкой?
Кто Playstation не считает нужной покупкой?
Никто не знает точно: мушкетер? гвардеец?
Я хитро улыбаюсь - Самый Храбрый Индеец.

Кто без страха на мамонта выходил с мачете?
Кого враги называют El Pinochete?
Храбрым быть хорошо, но только очень страшно.
Мой герой не Брюс Ли, но тоже очень отважный.
У него есть два друга - Попуа и Новый Гвинеец.
Выучи наизусть - Самый Храбрый Индеец.