>>229802
Гымми сидела с краю. Она совсем не изменилась, хотя ей уже было около 30. Видно было что она очень переживала: пыталась изобразить свою прекрасную, зубастую улыбку, но получалось не очень убедительно, губы заметно дрожали, но свои большие, черные глаза с меня практически не сводила. Было видно, что она изо всех сил хочет мне понравиться. Я тут же испытал к ней самые нежные чувства, но не будем об этом. Рядом сидела Союл. Она тоже улыбалась, и у нее даже это выходило более естественно. Правда она немного ерзала, и глазки все время бегали. Вей, моя любимая Вей! Как же я раньше «сох» по ней. Но с тех пот она изменилась: пропали и пухлые щечки, и огонек в глазах быть может ей пришлось многое пережить за последнее время, кто знает. Она преимущественно смотрела в сторону, будто презирала меня. Мне это немного не понравилось. Тут ко мне в голову закралась опять эта безумная мысль: я подумал, что могу их всех убить прямо здесь, самым изощрённым способом, и никто мне ничего не скажет, а потом еще прикажу переводчику надругаться над их теплыми трупами. А Вей оставлю в живых и скажу, что я сделал это в назидание ей. Будет знать, как нос от меня воротить! Но я тут же испугался своих мыслей, и мне стало за них очень стыдно. Наверное, в глубине души я очень плохой человек. Беспокоит еще тот факт, что подобные мысли мне приходят все чаще последнее время, надо показаться психиатру, пожалуй. Эллин была воплощением скромности и непорочности, как ни странно. Сидела, украдкой поглядывая то на меня, то на переводчика, и, казалось почти не дышала. А Чоа заметно нервничала, часто поправляла волосы и юбочку. Она была тогда очень красивой, и мне захотелось подсесть к ней и немного успокоить. Я таки решился и сел рядом с ней. Я аккуратно положил ей руку на плечо. Бедняга затаила дыхание, вся напряглась и начала медленно прижиматься к Эллин что такая за реакция? как будто я ее щас насиловать буду. Я сказал, что ей нечего бояться, я буду очень добр и буду бережно заботится о всех девочках. Не знаю, как именно перевел мои слова этот гребаный логопед, но Чоачке легче не стало, она бедняжка совсем забилась аутистка что ли? . Ну и бог с ней. Я сел обратно. Гымми начала сбивчиво благодарить меня, говорить, что все они мне очень признательны за хороший прием и за своих родителей, и попросила извинение за Чоа, сказала, что ей нужно время чтобы привыкнуть и что-то там еще. Я сказал - «Ну привыкайте тогда». Затем встал и ушел.
Я был подавлен. Видимо в глубине души я рассчитывал на более теплую встречу. В своих влажных мечтах я представлял, как они все вместе облепят меня, начнут крепко обнимать и тереться своими милыми носиками об меня, лол.

>>229835
немного продолжения

После столь неудачного, на мой взгляд, первого знакомства я долго не мог прейти в себя. Я ненавидел девочек и себя тоже ненавидел. Пожалуй, себя ненавидел больше. Я даже хотел их вернуть обратно в Сеул или кому-нибудь перепродать. Но немного успокоившись, вспомнил, что обещал о них заботится. И, потом, я таки нес за них ответственность. Долго не решался встречаться с ними вновь, все откладывал, постоянно находил причины и всякие занятия, начал злоупотреблять алкоголем. Я снова превращался в забитого омегана.
Как-то раз, опять изрядно подпив, я все же решился. На улице стоял прекрасный денек, девочки во что-то увлеченно играли на территории. Я, присев неподалеку, на траву, наблюдал за ними. Вскоре, они меня заметили, дружно поприветствовали, и продолжили свою, непонятную для меня, игру. Мне показалось что играли они чересчур задорно и весело. Быть может они разыгрывали передо мной спектакль – хотели мне показать, какие они озорные, подвижные и веселые, что им тут очень нравится и так далее. Мне казалось это все не естественным, ведь они уже взрослые девушки, а вели себя как на сцене в своих нарочито инфантильных образах. Хотя, может им сейчас взаправду хорошо. Думаю, последние два месяца в Сеуле были для них тяжелыми и несчастливыми. Тут они снова всем обеспечены, им не о чем беспокоится, и даже их родня рядом с ними. А я просто эгоцентричный засранец, постоянно думающий, что все крутится вокруг меня. Но потом я заметил, что наряды девочек очень привлекательны, но, пожалуй, не очень удобны для такого активного отдыха. И сами они были очень ухожены и причесаны. А подкладки окончательно заставили меня вернутся к первой моей версии происходящего здесь.
Гымми незаметно отделилась от девчонок, и осторожно подошла ко мне с немного растерянным видом. Я жестом пригласил ее присесть рядом, она тут-же послушалась. Начала что-то бормотать на своем и активно жестикулировать. Мне показалось это забавным, и я засмеялся. Она охотно поддержала веселье, и тоже захихикала. Но почему Гымми подошла ко мне? Что ей от меня надо? Может они тянули жребий, решая кто пойдет меня «задабривать», и, видимо, Гыммичке не повезло. Вот черт, за кого они меня держат! Немного помолчав, она достала телефон и начала что-то набирать в нем, изредка на меня поглядывая. Гымми захотела пообщаться со мной через переводчик в телефоне, и сунула мне девайс с уже переведенным текстом. Так она опять поблагодарила меня за все что можно, выражала признательность, но я ее остановил, сказав, что я все понял и больше не стоит об этом говорить. Потом она сказала, что я выгляжу очень грустным и она мне хочет помочь не знаю, на сколько правильно все переводилось. Бля, меня девки еще в институте постоянно заебывали вопросами «а почему ты такой грустный?», «почему все время молчишь?». Это, что забава такая? Тонкий стеб над омежкой? Я было уже начал злится на Гымми, но быстро опомнился. Передо мной же сидела Богиня, а не просто баба, и я быстро забыл про свои студенческие обиды. Вообще я был очень обидчивым малым, сейчас правда об этом смешно вспоминать. Но как мне себя вести с ней дальше? К такому жизнь меня не готовила! Рядом со мной сидела не какая-нибудь Машка из соседнего, а сама Гымми! Я слышал, что в Корее не принято прикасаться к малознакомым людям странно, но в первую встречу с девочками меня это не остановило, но я тогда совсем косой был. Мне оставалось ждать, когда она первая начнет тактильный контакт.