двуглавный конец

Бросается в глаза разбиение единой по замыслу концовки – прощания Эрена с Микасой и Армином – на две главы. В обоих случаях нам показаны невозможные события: с Микасой – то, что могло бы случиться в будущем, но не случилось, а с Армином – то, чего никогда не было в прошлом. Эрен проявляет заботу о Микасе и порицает Армина за витание в облаках, тогда как в реальности всё было наоборот. В обоих случаях Эрен исполняет мечты друзей, но они изуродованы – в случае Микасы грядущей гибелью острова и всех её друзей (включая Эрена); в случае Армина пустошью, оставленной колоссами, вместо песчаных полей. В обоих случаях беседа начинается с подачи Эрена, но ближе к середине Микаса и Армин перехватывают инициативу. При этом подходы к построению двух флэшбэков совершенно разные. Воспоминания Микасы цельные, с чёткими началом, развитием и концовкой. Воспоминания Армина начинаются уже с его реакции на объяснения Эрена и по ходу действия Исаяма опускает куски этих объяснений (видимо, чтобы уложиться в хронометраж).

Разница не только в подходах. Если с Микасой Эрен не позволяет себе лишних эмоций, то в беседе с Армином, напротив, постепенно отходит от образа невозмутимого альфы. Остановимся подробно на том, как и зачем это происходит.
от социума к личности

В эпизоде у реки Эрен ведёт себя намного спокойнее, чем Армин. Да, он извиняется перед Армином за избиение и признаёт вину перед Микасой, но это эмоции впроброс. В ходе обсуждения судьбы друзей и человечества Армин задаёт резонный вопрос: «ты сделал всё это ради нас?», ставя под сомнение альтруизм Эрена. Понятно, что Эрен обязан был это сделать, чтобы позволить Микасе сделать выбор, но то причина внешняя, обусловленная увиденным будущим, а настоящей причины он не знает (позже вернёмся к этому).

Далее Эрен изумляется вулкану, но изумление быстро проходит, и он с горечью смотрит на Армина, понимая, что такая вовлечённость ему теперь недоступна, что он вынужден отвлечь друга от его мечты ради своего рассказа. Может показаться, всё зависит от Микасы исключительно потому, что она находится в том же положении, что Имир, но это в корне неверно. Имир действительно раба любви, неспособная перечить возлюбленному, какой бы сволочью он ни был. А Микаса, напротив, в любви к Эрену вполне свободна, может вести себя с ним как с равным или свысока, не цепляться за его жизнь (отсюда кадр из 50-й главы чуть далее) или убить, если необходимо. Склоняюсь к мысли, что головные боли и стёртые вроде бы Эреном воспоминания – следствие прямого вмешательства Имир. Да и её сопротивление альянсу в битве, со слов Армина, фактически преследует одну цель – привести Микасу в необходимое для нужного поступка состояние.

В снегах развенчание альфы продолжается: Эрен сожалеет о том, как цинично поступил с друзьями, и в ответ на так нужное ему сочувствие Армина раскрывает ему страшную правду. Выбор Леви в 84-й главе ударил по Эрену бумерангом, прошлое поставило его перед иллюзией выбора между Армином (которого ещё предстоит спасти) и Карлой. Армин поступает абсолютно правильно, не давая ему сожалеть об этом, хотя эта новость привела его в ужас.

Судя по диалогу у океана, Эрен в его начале пересказал свою беседу с Микасой, показанную в 138-й главе (Армин впрямую цитирует её). Суть этого диалога сводится к следующему: Армин при помощи кулаков, праведного гнева и троллинга заставил Эрена признаться в том, что слова «забудь обо мне» продиктованы внешним фактором – заботой о Микасе – а истинное желание Эрена ровно обратное. Фактически, Армин в течение всей беседы в разных локациях поэтапно снимает с Эрена альтруистическую броню. И совершенно справедливо называет его махровым эгоистом, желающим Микасе оставаться привязанной к нему. Я бы сказал, для Эрена память Микасы о нём – своеобразное бессмертие. Но не будем забывать о том, что Эрен говорит дальше. Он отрекается от своего эгоизма (в беседе с Микасой – уже отрёкся), и принимает неизбежную смерть, хотя не хочет её, как не хотел и Вилли.

Дальнейшие его слова всеми трактуются неверно. Эрен устроил геноцид 80% человечества с тем, чтобы друзья его остановили, как он и предвидел. В этом случае такой поступок имеет смысл. Но у Эрена нет ответа на вопрос, зачем устраивать тотальный геноцид – потому что вложенная Гришей установка на свободу не может дать ему адекватной внутренней причины. Причина всегда детерминирует поступок.

Армин реагирует на это примерно в таком же ключе, что и на гибель Карлы – он принимает Эрена как друга, но не принимает его поступок, характеризуя его как ошибку. Ракушка, которую Эрен не взял в 90-й главе (поскольку был слишком занят собой), завершает примирение.

Смерть Эрена повторяет смерть его родителей: Карла кричит детям «выживите!» и тут же просит не уходить; Гриша просит Зика остановить Эрена (а чуть позже Эрена – защитить Микасу и Армина), но при этом отомстить за погибшую жену. Через альтруистическую броню в третий раз пробивается эгоизм. Да что там, именно такими были почти все смерти в манге.

Именно в последней главе становится ясно, какое развитие прошёл Эрен: от пассионария и борца с окружением до покорно следующего судьбе, от нуждающегося в опеке до опекающего всех остальных.
[Эрен] Теперь я не доставлю тебе хлопот! // [Анни] Лишние хлопоты на себя взял…
солдаты и воины

Почему альянс выжил в полном составе? Потому что Исаяма выполняет поставленную в предыдущей главе художественную задачу, сформулированную Райнером – вознаградить альянс за их усилия. А поскольку у солдат и воинов прямо противоположные установки, то и награда им соответствует: солдаты (особенно Леви) убедились, что их жертвы не были напрасны – даже в случае с Жаном, отрёкшимся от комфортной жизни вместе с Микасой, и Конни, отказавшимся возвращать мать. Да, мать он в итоге вернул, но ценой жизни бывшего друга. Воины, всю жизнь идущие в бой ради близких, воссоединились с ними. Райнер, как солдат и воин в одном лице, получил и то и другое – увидел, что не зря отрёкся от своего стремления к смерти и услышал извинения от Карины.

Армин принимает главные «почести» за убийство Эрена на себя и максимально упрощает Микасе жизнь.

Микаса завершает свою арку, снимая привод маневрирования. Роль воительницы сыграна. Она уходит с головой Эрена, как вестник смерти.
люди и толпа

И вестником жизни становится Хистория, тоже завершившая свою арку рождением любимой дочери (превзошла Альму) и защитой родственников Конни и Жана. Хистория занимается ровно тем, чем всегда хотела и лучшего финала для неё придумать нельзя. О ситуации на острове она пишет несколько отстранённо и есть основания полагать, что не имеет прямого отношения к происходящей милитаризации.

Остров коренным образом изменился. Если раньше главной ценностью было отдать сердце ради человечества и погибнуть, то сейчас население и военные превозносят борьбу и жизнь. Однако прежде и в Разведкорпусе, и в Гарнизоне, и даже в Военной Полиции были яркие личности, пусть и готовые пойти на смерть. Сейчас армия острова – абсолютно безликая, серая масса, а старая гвардия вроде Рико и Хитч вынуждена делать вид, что является её частью. Эпоха пассионариев прошла, и им остаётся лишь наблюдать (как Браусам, Никколо, Рою, Пору, Флегелю, Киёми). А альянс во главе с Армином три года провёл на материке и плывёт на остров с риском для жизни.
выбор без сожалений

Эпизод с Микасой в конце главы иллюстрирует очень простую мысль: она на миг поддаётся сожалениям о своём выборе – и подлетевшая птица побуждает её обратиться к самому светлому воспоминанию, связанному с Эреном. Да, версия о его перерождении в птицу даёт некоторые ответы и сходится с парой показанных ранее эпизодов, но вопросов порождает ещё больше.

Конец горький, каким и должен быть. Что для мира, что для острова, что для главных героев. Но все, кто погиб и все, кто выжил, отдали свои сердца и пожертвовали самым ценным для себя не зазря.

Мораль очевидна: если ты эгоист – либо тебя рано или поздно убьют, либо сломают, либо ты сломаешься сам. Главный герой исключением не стал, да и не мог им стать.