"Ебем и сушим... ебем и сушим... Серуны заебали..." - бормотал трясущийся, неопрятный мужчина лет сорока, поднимающийся по лестничной клетке обычной хрущевки на окраине Москвы. Соседи уже перестали обращать внимание на этого странного человека. Старушки на лавочке у подъезда шептались между собой, что раньше этот мужчина был успешным программистом, но потом связался с какой-то компьютерной игрушкой, и сошел с ума. Почему то он просил себя называть его ОП. Но бабушки привыкли и к этому, так как этот странный чудак вел себя тихо, и всегда здоровался с ними.
Достав ключи, с третей попытке он открыл дверь в собственную квартиру. Как всегда, его приветствовали звуки чириканья птицы из клетки и затхлый запах. К счастью, запах его мертвой бабушки, смерть которой он скрывал для того, что бы получать ее пенсию, уже практически выветрился. Досыпав в кормушку корма для птицы, он сел за компьютер с подключенной к нему серверной машине - единственный предмет, выглядящий более-менее современно. Все остальное в квартире было старое, потрепанное временем. На новую мебель денег не было, так как все, что он получал, спускалось на еду, электричество, и героин. Конечно, наш герой пытался слезть с иглы, но продержаться больше пары недель ему редко удавалось.
Сев за монитор, он бегло посмотрел логи чата. Опять пустота, круглые сутки никто не заходил на его сервер. Его сервер. Его детище. Лучший. Непотопляемый. Никто не хотел играть на нем. Кроме нескольких ботов, имитирующих живых игроков, там почти никого не было уже долгое время. Внезапно, раздался звуковой сигнал. Он был сделан специально для особого события на сервере. События, которого уже не было очень давно. На сервер зашел живой игрок.
Откинув черные, сальные волосы, наш админ взволнованно застучал по клавишам. Лицо покрылось потом. Живой игрок. Спустя столько месяцев. Если удастся его заинтересовать, он может пригласить своих друзей. Или одноклассников. ОП раньше ненавидел школьников, но сейчас, он бы был безумно счастлив, если бы на его сервере играли даже школьники. Закинув на спавн пару ботов, которые начали драться между собой на кулаках (нужно было показать, что на сервере есть ДВИЖУХА), ОП телепортировался к игроку и начал наблюдать за ним.
- ПРИВЕТ ВСЕМ! А КАК ТУТ ПРИВАТИТЬ?
О, нет. Серун. Очередной серун. ОЧЕРЕДНОЙ СЕРУН ПРИШЕЛ ГАДИТЬ НА СЕРВЕР!!!
ОП судорожно застучал по клавишам.
- ПОШЕЛ ОТСЮДА, СЕРУН ЕБАНЫЙ, ИДИ НА СВОИ ПРИВАТОПАРАШАМИ С ВАЙПАМИ И 10 TBS! ВОН, НА t2b2 10 TBS, ПОПРОБУЙ У НИХ ПОИГРАЙ! МЫ ТУТ ЕБЕМ И СУШИМ!!! В БАН, СЕРУН!!!!!
Ничтожный школьник улетел в бан, не успев даже пикнуть.
Сердце тяжело стучало. Сервер был снова спасен от засилья серунов. Внезапно, на ОПа напала чудовищная тоска. Тоска по старым временам, когда на сервере играли и веселились живые игроки, когда он чувствовал себя частью чего-то большего, частью сообщества. Багры, Орден... Бесконечное движение возле спавна, эпичные грифы... Даже поехавший Кулворм не раздражал, а смешил всех.
Слеза покатилась по давно небритой щеке. Он знал, что остается только один способ вернуться в старые времена. Он пытался его избежать, но другого выхода не было.
Игла привычно попала прямо в вену. Откинувшись на старой тахте, ОП облегченно вздохнул, и закрыл глаза...
Серая слякоть, царившая за окном, сменилась летним солнцем. Запахло свежей травой, запели птицы, стало тепло и хорошо. Снова сев за монитор, ОП увидел живой сервер с кучей игроков. Багры снова щемили какого-то ньюфага, заставляя его кукарекать. Кто-то из игроков строил очередную обсорешетку, дабы фармить влияние. Кучка игроков отыгрывала гномов и строила эпичный подземный город. Север был живой. На нем кипела жизнь.
Внезапно они заметили, что он вошел на сервер.
- ОП, здравствуй! Мы скучали по тебе! Как хорошо, что ты зашел! Нам весело здесь играть! Спасибо тебе, ОП! Мы любим тебя!
- Я тоже скучал без вас, ребята! Вы не представляете, как... Извините меня, если что вдруг не так... Я больше вас никогда не покину... Никогда...
Спустя три дня его обнаружила соседка, обеспокоенная, что из квартиры раздается обеспокоенное чириканье голодной птицы из клетки. ОП скончался от передоза. В морге с удивлением отметили, что обычно лица у покойников, умерших от наркотиков, обезображены гримасой боли, страха или страдания, но у этого человека лицо было спокойное, а на губах застыла легкая улыбка.
Он умер счастливым.