Если вам говорят, что современное германо-скандинавское язычество ― оккультный новодел...

...Что нет надёжных сведений, во что и как древние язычники верили; что всё, что мы знаем, записано христианами в христианские же времена; что вся современная языческая вера выдумана в XX веке (или в XIII, или в XVIII, или в XIX веках) мистиками(или исландскими монахами, или поэтами-романтиками, или нацистами, или спецслужбами, или кафедрами скандинавистики). И т.д. и т.п.

И если вы видите смысл отвечать скептикам, очень кратенькая шпаргалка по матчасти лишней явно не будет.

С первоисточниками нам несказанно повезло. Поскольку песни Старшей Эдды, даже записанные во второй половине XIII веке, принадлежат пласту народной устной культуры, культуры, в которой знания передаются из поколения в поколение по памяти, с использованием стандартных сюжетных схем, речевых формул и оборотов. И поскольку великий исландец, Снорри сын Стурлы, знал и любил предания своего народа, благо двести лет со дня смены веры не такой уж большой срок. На Руси Муром, например, «докрещивали» в 1192 году, а капище на горе Богит действовало до прихода монголов. Исландские заклинания с именами древних богов, безусловно, уже не культ, но свидетельство исторической памяти, продержавшейся пять-восемь веков после смены обычая.

Фигурка валькирии из Ревнинге, ок. 800г.
Более того, детали мифа и религиозных практик, упомянутые в Эдде, регулярно подтверждаются перекрёстной информацией в других источников. В топонимике ― ибо топонимы с именами Одина, Тора, Ньёрда, Фрейра, других богов, с включениями обозначений священных мест-ве (vé) и рощ (lundr) встречаются по всем местам расселения скандинавов и англосаксов. В археологии ― вот песня об Атли говорит о клятвенном кольце Улля, и при раскопках культового места в Лилла Улеви (Lilla Ullevi, букв. Малое капище Улля) находят десятки колец-амулетов, и в храме Уппокры под опорным столбом вновь обнаруживают захороненное при закрытии храма кольцо (при помощи которого открывали дверь) вместе с бычьим черепом... В искусстве ― где мы видим изображения фигуры с вороном на плече, заглатываемой волком на уже христианском «кресте Торвальда» с острова Мэн (сюжет про Одина и Рагнарёк), и такой же сюжет на руническом камне из Ледберга (только без ворона, XI в.). Видим мужчину с молотком, рыбачащего в лодке со спутником и змея на крючке под ним (эддический сюжет про рыбалку Тора) на руническом камне из Алтуны, датируемом XI в. (Эдды ещё не записаны!). Этот же сюжет есть на христианском госфортском кресте (Англия, IX-X вв.) Археологи находят сотни амулетов-Молотов, а на одном, датском, младшими рунами процарапано слово Молот. В фольклоре ― когда учёные приводят рассказ как (уже христианский!) бог выстругал первых людей из дерева, или исследуют комплекс представлений о троллях... Примеры можно множить.

Фрагмент креста Торвальда с острова Мэн
Аналогичная ситуация с сагами и хрониками, материальное подтверждение деталям которых хорошо известно, и чьи сведения часто независимо друг от друга совпадают (в смысле, саг — с хрониками), давая нам определённую гарантию достоверности. К подтверждениям материальным относятся и богатые лодочные (или даже корабельные у вождей) погребения в курганах, и найденный храм Уппокры, с чертами, отсылающими к описанию храма в саге о людях с Песчаного берега, и вотивные клады, чей смысл объясняют текстовые источники, следы жертвоприношений и погребения с магической атрибутикой и т.д.

Раскопки Лилла Уллеви, VII-VIII века.
У нас есть законы христианской эпохи против языческого культа и церковные пенитенциарии (покаянные книги), и никто не станет скрупулёзно назначать наказание за то, чего не бывает в природе, или вводить паству в смущение вопросами, которые, чего доброго, могут стать новым соблазном ( «а так тоже можно было?!»).

Рыбалка Тора на камне из Алтуны
Наконец, у нас есть скальдическая поэзия, поэзия не сюжета, а формы, чьи приёмы строились как раз на использовании образов северной мифологии, а поэтический строй настолько был усложнён, что подделать его очень и очень не просто. И все эти «ложа драконов», «Бальдры меча», «котлы Эгира», «водопады двергов» из независимых источников вновь подтверждают то, что дошедшая до нас часть мифов действительно бытовала в среде скандинавов. Более того, эти же имена и сюжеты, пусть в евгемеризированной форме всплывают то у континентальных германцев, то у англосаксов, в источниках самой разной датировки, от «Беовульфа» до рунической поэмы с упоминанием Инга-Фрейра с колесницей как отзвука ритуальных процессий ванов.

Разумеется, летописцы, что мусульманские, что христианские, могут что-то не понять с чужих слов, Саксон Грамматик ― напутать, Снорри Стурлуссон в своём учебнике поэзии ― захотеть приукрасить веру предков или воспользоваться словесными клише из источников чужой культуры, монахи Тингейрарского монастыря (авторы саги о конунге Олаве Трюггвасоне и сопутствующих прядей) ― высмеять побеждённую на тот момент веру. Но храм в Уппсале, описанный Адамом Бременским в 1075гг. со слов конунга Свена Эстридсена, действовал ещё в 1060-80х годах как минимум, а Дудон Сент-Кантенский писал историю герцогов Нормандии по свежим следам и в эпоху активного язычества в Скандинавии (герцогство образовано свежеокрещённым Роллоном-Хрольвом в 911 г., хроника Дудона написана в конце X-начале XI века). И хронистов, и даже составителей саг, в целом было кому проверить.

Фрагмент Госфортского креста
Многое, несомненно, оказалось утеряно, что-то ещё не понято до конца. Но язычество, как неоднократно говорилось, — не религия Откровения, и песни Эдд ― не слово богов непосредственно, но рассказ людей о знаниях, полученных и от богов, и в результате многовекового жизненного опыта, и из памяти о героических предках. Предания, несомненно, варьировались от века к веку, обрастая новыми подробностями и трактовками, испытывая влияние новых условий и встречаясь с мифами и образами других народов, современные исследователи говорят про эволюцию религиозных представлений... так что в этом смысле даже не настолько всё и изменилось.

Дошедшего до нас, в целом, хватает для воссоздания мировоззренческой, обрядовой, материальной основы религии древних северян, пусть и в общих чертах. Нет оснований считать, что в скандинавском язычестве имелась некая эзотерическая внутренняя часть с передачей знаний через тайные сообщества или мистериальные культы, кроме, возможно (только возможно), таких специфических институтов, как прорицательницы-вёльвы или мужские воинские союзы. Однако, даже если и так, пропали лишь знания узких профессиональных групп, да ещё и не самых на сегодняшний день востребованных. Чьи школы при желании можно попытаться восстановить по аналогии с другими культурами. Но скандинавское язычество ― это, в первую очередь, связь с богами, и боги древности, по счастью, по-прежнему с людьми. И, во-вторых, язычество ― это мировоззрение людей традиционного общества во всей его полноте. Как раз тут наука может дополнить рассказ о древнем восприятии мира и себя ― от понимания мировоззренческих паттернов, заложенных в языке, через отражение мифов в зеркале психологии или сравнительной культурологии, через особенности мифологического мышления ― и до бытового воплощения религиозных и магических представлений, вроде использования священных символов, амулетов, рун, бытовой магии...перечень велик.

Безусловно, одна из наших задач сейчас ― выделить из многочисленных наслоений более позднего времени систему взглядов, ценностей и обычаев именно языческого периода. Дело значительно облегчается тем, что этим одновременно занимаются и учёные по всему миру, пусть и со своих позиций. Задача вторая ― разработать на основе такого мировоззрения и, с минимализацией заимствований, собственную картину мира и богословие, адекватное текущему моменту. Но это уже разговор отдельный и не со скептиками.