Рейт, написал стих про Аню

В мире грациозных слов и взглядов,
Лучезарной красотой окутана,
Аня Тейлор-Джой, именем любви зовут,
Восторгом сердец творя волшебство сама.

Глаза, как звезды на небе сияя,
Их светом манит, к себе притягивая,
В них отражается нежность и страсть,
Все желанья мои там находят приют.

И черные волосы упругие,
Как вьющиеся локоны нежности,
Льются рекою, сводя с ума сердца,
Как шепот любви, словно настоящие.

И улыбка твоя, волшебство земное,
Зажигает огни страсти во мне,
Как рассвет яркий, ты пробуждаешь душу,
Ты моей жизни даришь краски и смысл.

Аня Тейлор-Джой, сияние мое,
Любовью проникнута каждая струна,
Мое сердце тебе открыто широко,
Вечной любви песню тебе я спою.

В мире грациозных слов и взглядов,
Ты – воплощение искусства и красоты,
Аня Тейлор-Джой, моя нежность и вдохновенье,
В моем сердце ты навсегда пребудешь со мной.

>>4031

Моя маленькая сладкая распутная Анна, я сделал всё, как ты сказала, моя маленькая развратница, и спустил дважды, пока читал твое письмо. Я очень рад, что тебе нравится трахаться в задницу. Да, теперь я помню ту ночь, когда я так долго отделывал тебя сзади. Это самый извращенный секс, который у нас когда-либо был, любимая. Ты лежала, подняв задницу, и мой член часами напролет двигался внутри тебя туда и обратно. Я чувствовал твои жирные потные ягодицы под своим животом и видел твое раскрасневшееся лицо и безумные глаза. Каждый раз, когда я входил в тебя, твой бесстыдный язычок вырывался из-за створок губ, а если я напирал сильнее, чем обычно, газы с неприличным звуком мощно вырывались из твоей задницы. Твоя задница была полна газов той ночью, любимая, и я выбивал их из тебя, мощные и обильные клубы, долгие ветра, быструю задорную мелкую дробь, и еще множество маленьких негодных птичек, стаей вылетающих из твоей дырочки. Как чудесно трахать женщину, у которой газы, и они вылетают из нее с каждым разом, как ты входишь в нее! Думаю, теперь я узнаю Анькины ветры где угодно. Думаю, я мог бы их узнать даже в комнате, полной пердящих женщин. Это такой девический звук, не похожий на влажные, сдувающие ветры, какие, по моим представлениям, бывают у толстых жен. Он неожиданный, сухой и непристойный, такой, какой смелая девица выпустила бы для забавы ночью в школьной спальне. Надеюсь, Анна никогда не перестанет выпускать свои ветры мне в лицо, чтобы я знал, как они пахнут.

Ты говоришь, когда я вернусь, ты отсосешь мне, и ты хочешь, чтобы я тоже лизал твою промежность, ты, моя маленькая порочная негодница. Надеюсь, ты иногда будешь устраивать мне сюрпризы: когда я буду спать, одетый, заползи на меня, поблескивая распутным взглядом сонных глаз, тихонько расстегни пуговицу за пуговицей ширинку моих брюк, тихонько достань оттуда толстого приятеля своего любовничка, запихай его в свой влажный рот и обсасывай, пока он не начнет раздуваться и твердеть, пока не пустит струю тебе в рот. Я тоже буду иногда делать тебе сюрпризы, пока ты спишь, задирать твои юбки, расстегивать тихонько твои панталоны, тихонько ложиться рядом и лениво облизывать твой кустик. Ты начнешь беспокойно дергаться, и тогда я примусь за губки в промежности моей любимой. Ты начнешь страстно вздыхать, и стонать, и пердеть во сне. Тогда я продолжу, быстрее и быстрее, как голодная собака, пока твоя промежность не превратится в сочное месиво, а тело твое не начнет бешено содрогаться.

Спокойной ночи, моя маленькая пердунья Анна, моя распутная птичка-потрахунчик! Есть одно милое словечко, любимая, которое ты подчеркнула, чтобы помочь мне спустить пыл. Напиши подробнее об этом, и о себе, слаще, непристойнее, непристойнее.