«Eggингтон» Ари Астера: анатомия святости в эпоху цифрового безумия
Ари Астер в своем новом фильме «Эддингтон» совершает почти невозможное — он превращает самый болезненный и свежий коллективный опыт человечества (пандемию 2020 года) в универсальную притчу о природе власти, святости и безумия. Это не просто кино — это вивисекция современного сознания, где ковидные маски становятся религиозными реликвариями, а предвыборные дебаты — ритуалами нового диджитал-аскетизма.

Дуальность власти: шериф против мэра — сердце против закона. В центре сюжета — два архетипа, два типа святости, два способа управлять миром:
Шериф Джо Кросс (Хоакин Феникс) — «русский монастырь»: власть как милосердие, сила как прощение. Его астма — метафора удушья от ответственности. Он женат на женщине с психическим заболеванием, что делает его более человечным и понимающим.
Мэр Тед Гарсия (Педро Паскаль) — «афонский аскет»: власть как закон, порядок как жертва. Его одиночество — плата за принципы. Он живет с сыном и воплощает волю народа, будучи строгим исполнителем правил.
Их конфликт — не политический, а метафизический: сердце против разума, харизма против процедуры. Астер показывает: в XXI веке святые носят пиксельные нимбы, а борьба за душу человека происходит в соцсетях.

Убийство мэра: пощечина как последняя капля. Ключевая сцена — убийство шерифом мэра после пощечины — это не бытовая драка, а акт ритуального жертвоприношения. Пощечина здесь символизирует не просто оскорбление, а крушение всего мира Джо. Это момент, когда его архаическое понятие чести сталкивается с холодной прагматичностью закона, который олицетворяет мэр.
Метафорический смысл: Астер показывает, что любая система, даже построенная на милосердии, при столкновении с реальностью способна на беспощадное насилие. Джо, представляющий «духовную» власть, оказывается гораздо более жестоким, чем «законник» мэр.
Психологический разбор: Для шерифа это акт экзистенциального отчаяния — он убивает не мэра, а систему, которая его унизила.

BLM, Antifa и шумиха: кто бенефициар карнавала? Астер не просто показывает протесты и движения — он вскрывает механизмы управления хаосом. BLM и Antifa в фильме — не реальные движения, а симулякры, которые используют все стороны конфликта: Шериф использует протесты для усиления своей власти и оправдания насилия. Мэр использует их для продвижения своих политических целей. Корпорации строят дата-центры на костре конфликта, превращая социальную энергию в данные.
Настоящий бенефициар — цифровой Левиафан, система, которая питается человеческим безумием и превращает его в алгоритмы. Дата-центр в финале — новый храм, где божеством является искусственный интеллект.
Третий тип святости: цифровой аскетизм. Если шериф — это «русский монастырь» (милосердие), а мэр — «афонский аскет» (закон), то третий тип святости — это цифровой затворник, добровольно отказавшийся от тела ради данных.

Финал фильма: Паралич Джо и его переход к строительству дата-центра — не поражение, а вознесение в облако. Это жестокий и гениальный образ: спасение от материального мира через уход в цифровую аскезу. Его тело больше не нужно — дух переселился в серверы. Сравнение с традициями: Это современная версия исихазма — практики непрерывной молитвы в уединении. Только вместо молитвы — алгоритмы, вместо пустыни — серверная.

Сумбур, ложь, насилие: почему это гениально. Астер сознательно создает ощущение хаоса и смыслового раздрая — именно так он симулирует информационный потоп 2020 года:
Длительность (2.5 часа): Не недостаток, а имитация бесконечного локдауна, где время теряет смысл.
Тональная разбалансированность: От комедии к хоррору, от вестерна к сатире — это же и есть стиль эпохи постправды.
«Второстепенные» персонажи: Теща-конспиролог и гуру-сектант — это архетипы цифровой эпохи, а не недоработки.
Критика, которая лишь подчеркивает гениальность. Да, «Эддингтон» можно ругать за:
«Несвоевременность» — но разве ковид и BLM устарели? Нет, Астер сознательно использует 2020 год как лабораторию человеческого безумия.
«Перегруженность» — но разве современный мир не именно такой? Бесконечный поток информации, где теории заговора соседствуют с политическими протестами.
«Отсутствие катарсиса» — но разве жизнь его дает? Финал — горький, анти-голливудский вывод: спасение сегодня не в победе добра над злом, а в добровольном уходе в цифровой затвор.

Заключение: «Эддингтон» как икона цифровой эпохи. Астер создал не просто фильм, а икону XXI века — многослойную, пугающую и пророческую. «Эддингтон» — это:
Диагноз: Мы все стали цифровыми затворниками, добровольно заточившими себя в облаках данных.
Прогноз: Будущее — не за победой одной идеологии, а за цифровым аскетизмом — добровольным отказом от тела ради вечности алгоритмов.
Притча: О том, что любая святость — будь то милосердие шерифа, закон мэра или аскеза дата-центра — всегда несет в себе семя безумия.

Вердикт: Да, «Эддингтон» неудобен, перегружен и несвоевременен. Но именно поэтому он — гениальный портрет эпохи, которая сама является неудобной, перегруженной и несвоевременной. Это кино, которое не дает ответов, потому что их нет. Оно лишь показывает: наше спасение — между женской мягкостью русского монастыря и мужской строгостью Афона. И единственный выход — стать цифровым святым, добровольно заточив себя в облаке.

После просмотра вы либо возненавидите Астера за его всезнайство, либо признаете: он — единственный режиссер, кто понял, что 2020-й был не аномалией, а новой нормой безумия.

Много думаю об этом твите.

А в чём тогда вообще смысл отдавать той и другой критике примерно равное время в фильме? Это всё равно что на одной полосе в газете печатать и статью про то, как праваки устраивают госпереворот и полицейский беспредел, и паническую колонку, обвиняющую студентов, которым не понравились политвзгляды приглашенного профессора, в неосталинизме (спойлер: именно этим занимается большинство либеральных изданий). Вы не поверите, но у режиссёров обычно нет контрактного обязательства критиковать обе стороны "хоть за что-нибудь" (если они, конечно, не снимают "Южный парк"). Если ты выбираешь темы для политической критики в фильме - имеет смысл, чтобы они были хоть немного сопоставимы по значению.

Но перформативный активизм некоторых левых - настолько ничтожная и при этом и без того широко высмеиваемая "проблема" по сравнению с действиями правых в последние годы, что уделять ей добрую треть своего фильма о политрасколе в Штатах - в лучшем случае мелкое вредительство. В худшем - не мелкое.

Этим "Эддингтон" очень сильно напоминает сериальных "Хранителей", которые тоже попытались бить по обеим сторонам: мол, праваки-роршаховцы, конечно, фашисты, но... не стоит забывать, что если хотя бы чуть-чуть более левые политики придут к власти, они (о ужас!) отберут у копов пистолеты, и из-за этого может погибнуть темнокожий (!) полицейский. Шах и мат, сторонники дайвёрсити, такого будущего вы хотите? (В "Эддингтоне" тоже полно таких моментов.)

Мне кажется, люди в обсуждении таких фильмов постоянно путают нюансированность и неумение расставлять акценты. Попытаться оценить сложность и многосоставность проблемы, её корни, следствия и аспекты - это нюансированность. Сказать "чума на оба ваши дома", обе стороны хороши, просто по-разному - это интеллектуальная апатия и нелюбопытность. Этот трюизм от бессилия давно уже массово привыкли использовать и россияне, и американцы, но от любимого критиками дарования из А24 всё-таки ждёшь чего-то менее тривиального.

При этом Астер по-прежнему выдающийся визионер. Некоторые кадры и эпизоды сняты невероятно изобретательно. Их бы в осмысленный фильм - цены бы не было.