>>13587334
САЛО ср. жир, тук, волога, животное вещество, которое образуется в теле от избытка пищи. Пласт подкожного жира зовут салом, также нутреной жир, почечный, черевный (сальник), и вытопленный из всех частей; жир мышечный назыв. пророст отцеженное или жидкое сало, а также рыбье (жидкое), ворвань. В арх. чистые вытопки морских зверей, сало; второй разбор, отстой, барда; третий, подонки, мазь; а в остатке шквара: самое чистое ворванное сало: сыроток. Говяжье и овечье сало наливается в кутыри, требуху. Сало зорное, кислое, прогорклое, идущее более на сыромять; квашенинное. снятое со студня, для смазки машин, сырцовое, сырец, всплывающее, при топке, наверх, самое чистое; осадок зовут сморчек; из сморчка вываривают вонючее таляжное сало; остается негодная шквара. Купил бы сала, да денег не стало. Что за лихо стало — от круп аль от сала? Ни село, ни пало — дай бабе сала! Корабли спускают, так салом подмазывают. Без сальца в душу влазет, льстив. Любит, как кот сало. Сперва ярыжку салом посаль, а там уж судью помасли. Залил за шкурку сала (запасся). Что сало на свинье, то гордость на сердце нарастает. Сало было, стало мыло. || Сальце, мякоть у лошади в паху, меж окорока и подбрюшья. Воронье сало, растен. Agrimonia, собачки, кошки, см. репей. Медведь с осени сало запасает, зимой лапу сосет. На сальце, на мыльце, кой на что. || Сало, шуга, ледяная кашица, идущая по реке перед рекоставом. По Волге сало пошло, она салом покрылась. Салом прошло, миновалась беда ничем. || Морское сало. см. медуза. || В играх: кон, меже, черта, грань, за которою салят. || Игра касло, в шара с клюками; || салы, мелкие лунки, в этой игре, вкруг касла или дуки. Сальный, содержащий сало; из сала сделанный; к салу относящ.; засаленный, грязный. Сальные свечи. Сальная сума, бочка. Сальный буян, склад, пристань. Сальная одежда, рукава, тряпица. Сальный корень, растен. Symphitum officn. живокость, лошаково ухо. Сальность ж. состоянье сального. Сальноватый, несколько сальный, в менш. степень Сальник м. сев. ряз. сальный ночник, жирник, каганец, плошка, лампадка; || ряз. сальная свеча. || Сиб. булка с салом, с крошеным жиром сдобная. || Сальник, двойная и тонкая перепонка, вся в комьях жира, покрывающая все брюшные черева. || Кушанье, блюдо: гречневая крутая каша, переложенная бараньим сальником. || Чистейший напилок, для полировки металла на масле. || В машинах: устройство в скважине, где пропущен поршень, для непропуска воздуха, пара. Сальниковый, сальничный, сальничий, к сальнику относящ. Сальница ж. посудинка, для держанья сала, мази, смазки. Азиятцы носят сальничку на поясе, для смазки оружия. Кожаная, дорожная сальница, для смазки осей. Салить, саливать что, покрывать, мазать или марать, пачкать салом, жиром; || — кого, в играх мячем, чкать, пятнать, тронуть рукой, ударить мячем. —ся, быть салену; || салить себя; || мараться салом, жиром, пачкаться, грязниться жирным. Подол хлюстается, рукава салятся. Всадить кому что, всучить лестью. Высалился, вымазался. Досаливай, кончай. Засалил рукава. Изсалил, смазывая, целую свечу. Насалить ось. Обсалился, замарался. Масляная бумага отсаливает, марает. Сапог не лезет, посаль. Подсалить полозья. Пересалил лишку. Просалил все утро. Саленье, салка, действ. по глаг. Сальщик, —щица, кто смазывает, салит что. Салотопный завод, сальня вор. салган м. новорос. или вообще салотопня ж. заведенье, где салотопы занимаются салотопленьем, топкою сала из битых животных, наливкою его в кутыри и продажею. Салотопничать, заниматься промыслом, делом этим, салотопничаньем, —чеством. Сальцевый сустав, у лошади, скаковой, поднятая вверх пятка.

Толковый словарь Даля. — 1863—1866

Как- то ко мне в кабинет вбежал взволнованный надзиратель и доложил:
- Господин начальник, сейчас какой-то негодяй выстрелом из револьвера уложил на месте нашего постового городового Алексеева. Он схвачен, обезоружен и приведен сюда. Как прикажете быть?
Убийство было, очевидно, политического характера. Расследования по этим преступлениям были вне моей компетенции, но раз арестованный уже при полиции, я счел необходимым снять с него первый допрос.
Убийцей оказался весьма благообразный господин, элегантно одетый, лет под пятьдесят, с сильной проседью, с усталым болезненным лицом. Он, не торопясь, подошел к письменному столу, взглянул на меня и тихо спросил:
- С кем имею честь разговаривать?
- С кем? - сердито отвечал я. - С начальником Московской сыскной полиции.
Он вежливо поклонился.
- Что побудило вас совершить это гнусное злодейство?
- Ну, знаете, - отвечал он, - этого в двух словах не расскажешь.
- Я не требую от вас лаконичности и по долгу службы готов выслушать ваше полное показание.
- Хорошо, но позвольте предварительно узнать, какая кара мне угрожает за совершенное преступление.
- Надеюсь - бессрочная каторга, а еще вернее - виселица.
- Как каторга?! - взволновался он. - Позвольте, ведь Москва объявлена на положении усиленной охраны: я с заранее обдуманным намерением убил должностное лицо при исполнении им служебных обязанностей, а вы говорите - каторга! Не может этого быть, вы ошибаетесь!
- Следовательно, вы настаиваете на смертной казни?
- Именно, именно! - убежденно и радостно сказал он.
Я удивленно вскинул глазами.
- Вы удивлены? Но вы все поймете, выслушав меня.
- Говорите!
- Я очень утомлен, разрешите сесть.
- Садитесь.
Мой странный субъект уселся в кресло, устало провел руками по лицу и начал:
- Мне было 25 лет, когда я блестяще окончил юридический факультет N-ского университета и был оставлен при нем. В 28 лет я получил доцентуру, в тридцать был назначен экстраординарным профессором по кафедре энциклопедии права. К этому же времени я написал замечательное исследование "Эмоциональность правосознания".
Я сказал совершенно новое слово и имел все основания полагать, что мой труд явится капитальным вкладом в науку.
- Положим, судя по теме, тут ничего нового нет, так как профессор Петражицкий создал уже подобную теорию.
- Петражицкий?! - и он презрительно усмехнулся. - Нет-с!
Моя теория ничего общего с ним не имеет. Впрочем - все это не важно и не в этом теперь дело. Однако для последовательности изложения должен вам сказать, что свой труд я перевел на иностранные языки и разослал всем монархам, президентам и университетам мира. Я не сомневался ни минуты, что Кембриджский, Оксфордский, Берлинский, Парижский и другие университеты не замедлят поднести мне свои почетные дипломы. Но прошел месяц другой, третий, монархи не отозвались, школы не откликнулись.
Надо думать, что главы правительств научно недостаточно подготовлены, а моим иностранным коллегам просто зависть помешала оценить мой труд. Так или иначе, но этот страшный удар сокрушил меня. Я с горечью оглянулся на прожитую жизнь и вновь пережил в воспоминаниях сотни бессонных ночей, проведенных мною за пыльными фолиантами. В будущем ничего не мог ждать, кроме одинокой, бесплодной, немощной старости. "Безумец и тысячу раз безумец! - подумал я, - так-то ты распорядился тем кратким промежутком времени, что отмежеван судьбой каждому из нас от вечности?!" Какой нелепостью, непроходимой глупостью показались мне гуманизм, альтруизм, работа на благо человечества, - словом, все то, чем я жил доселе! "Конечно, - сказал я себе, - время упущено, тридцать лет пропали даром, старость не за горами.
Но все же, быть может, мне удастся еще наверстать потерянное и пережить всю сумму удовольствий и наслаждений, что рассеяны на житейском пути людей богатых, независимых и счастливых! Я ненавижу и боюсь старости - этой медленной агонии, этого постепенного увядания организма, сопряженного зачастую с физическими страданиями. Старости у меня не будет, как, в сущности, не было и молодости. Я вырву из своей жизни десятилетний период от 30 до 40 лет и посвящу его себе и только себе". К этому времени мое состояние определялось в пятьсот тысяч рублей. Я разбил его на десять равных частей, обеспечил себе, таким образом, 50 тысяч в год, не считая процентов. Я был одинок, и этой суммы мне было достаточно. Я был свободен, как ветер. Общественное мнение отныне для меня не существовало. О сохранении здоровья заботиться не приходилось, а к конечному сроку (21 ноября 19... года) я надеялся, что жизнь успеет для меня потерять всякую привлекательность, что я буду пресыщен ею. И в этом отношении я не ошибся.
Свою новую эру земного существования я начал с путешествий: я исколесил земной шар вдоль и поперек, принимал участие в полярных экспедициях, бороздил моря на подводных лодках, перенес одно из очередных землетрясений в Японии; привязанный ремнями к седлу, я проделывал на аэроплане самые рискованные полеты. Наконец, микроб туризма и авантюр, гнездившийся во мне, понизил свою вирулентность, и я вернулся на родину. В своих долгих скитаньях я утратил последнюю человеческую черту - пытливость и превратился, в сущности, в животное. Я широко пошел навстречу всем своим низменным инстинктам и нет тех "содомских" грехов, которыми бы я не был замаран. В диких оргиях проводил я время, обзаведясь для этой цели целыми гаремами.
Однако, быстро пресытившись всем, я вскоре почувствовал тяготение к наркотикам. Окутываемый голубыми клубами опиума, я витал в царстве теней и полутонов. Так я дотянул, наконец, до вчерашнего дня, т. е. до положенного срока. Вчера я вынул револьвер, но здесь приключилось со мной совершенно непредвиденное: меня обуял дикий ужас. Не смерти желанной страшился я, конечно, а того неизбежного болевого мига, что связан с нею. Тут я понял впервые, что желать и стремиться не то же, что мочь. "О если бы нашелся друг или враг, кто согласился бы взять на себя роль палача!" - воскликнул я громко, и вместе с этим звуком мой мозг пронзила мысль: в Москве усиленная охрана. Если я убью должностное лицо, палач свершит надо мной операцию, на которую у меня не хватает собственных сил. На минуту, правда, что-то дрогнуло в сердце: за что я убью человека? Но я быстро отогнал эти малодушные соображения. Что значит жизнь какого-нибудь городового, когда мной загублено уже столько юных душ?
Итак, я принял решение. Положив заряженный револьвер в карман, я вышел на улицу. На перекрестке я увидел городового, подошел и в упор выстрелил ему в голову. Теперь я требую справедливого применения ко мне закона.
В кабинете воцарилось молчание. Я прервал его словами:
- Конечно, ваше преступление гнусно, но все же вам место не на эшафоте, а в сумасшедшем доме.
Мой собеседник вскочил.
- Как, и вы туда же?! И вы стращаете меня проклятым призраком.
Ложь, тысячу раз ложь! Я здоров, как вы, и действовал в здравом уме и твердой памяти! Вы не смеете отказывать мне в правосудии. Если вы не казните меня, я сбегу из любой тюрьмы и убью вас, вашего градоначальника, вашего министра и, если понадобится, самого государя.
Я пустился на хитрость.
- Хорошо, я исполню вашу просьбу. Успокойтесь. Но еще раз подумайте, твердо ли вами принято решение умереть?
- О, да, да! - сказал он с дрожью в голосе, простирая руки.
Я нажал кнопку:
- Попросите ко мне Николая Ивановича (так звали нашего полицейского врача), - сказал я вошедшему курьеру.
И когда тот явился, я, подмигнув ему, приказал:
- Палач, вот твоя жертва! Сегодня же повесить!
Часа через два врач, отвезший больного в лечебницу, мне рассказывал:
- Всю дорогу в карете длился припадок больного. Он был решительно невменяем и умолял меня лишь об одном: "Как можно скорее и меньше боли. Намыльте, как следует быть, веревку и сделайте хорошенько петлю. Чрезвычайно важно, чтобы смерть наступила не от задушения, а с переломом шейного позвонка - от мгновенного паралича!" Я обещал и, привезя в больницу, сдал пациента старшему врачу, т. е. "председателю военного суда", как я пояснил больному.

>>13587709
Ну пожалуйста хохлы, перестаньте это. Зачем вы продолжаете сравнивать нас с вами? Вы тачанка, мы бтр, а есть нахуй танки. ВСЕ, абсолютно ВСЕ лучше в рашке чем в хохляндии. Как вы дебилы этого понять не можете? Блять у нас еда лучше, машины лучше, дороги лучше, жкх лучше, театры\кинозалы\стадионы лучше, фирмы бизнес лучше, дата-центры лучше, даже блять дома и то лучше. Как вы этого понять не можете? Мы блять грейдом выше вас, хохлы и сколько бы вы тредиков не создали, то этого не изменить.

Мы же блять себя с Южной Кореей и Японией не сравниваем. А там блять нахуй в 100 раз пизже чем даже в США и в Европе. Азиаты по дефолту умеют в гармонию с природой и у них блять МЕГАПОЛИСЫ зеленые.

Короче вам надо себя сравнивать с западными соседями. Поляки там, Белорусы, прибалты все. Вот это ваш ближайший уровень. Нам Рашке по уровню жизни ближайшие соседи именно "белые люди" тк они в целом похожи на нас. Скучные, серые мегаполисы. Все дорого, все дорожает, везде грязь и мусор, вроде еды навалом хорошей, но блять культуры еды нет как таковой и поэтому жрем фастфуды, а рис является гарниром для нас. Короче мегаполисы "белых людей" не важно в США он или в Европе они все одинаковые и будем честны они не очень пригодны для жизни. Ну если вы не бывали ни разу, то поверьте на слова. А вот у азиатов мегаполисы, ну кроме китая офк, там вообще тотальная индустриализация и смог круглый год, пригодны и построены в первую очередь для жизни людей. Даже многоуровневые мегаполисы Японии построены так, чтобы людям было легко в нем жить. Везде зелень, везде сады, парков великое множество, зон отдыха тоже. И это все в самом мегаполисе. Короче есть сугубо 5 уровня крутости стран.

0 уровень - страны уровня африканских и ближневосточных стран, где люди живут как на пороховой бочке и никаких перспектив в целом на свою жизнь не ставят.
1 уровень - страны уровня Ближнего запада, Северной Кореи и СНГ. Вроде как и деньги есть у страны, но вроде и не так много как хотелось бы. И всегда кто-то этим странам мешает быть как страны 3 уровня. И стоит лишь победить\наказать этого недоброжелателя то сразу станет 3 уровня.
2 уровень - страны уровня Турции, ЮАР, Индии и Бразилии. Вроде как богатые, приличные на вид страны, но все же люди переезжают в такие страны с неохотой. Тк там действительно до сих пор нету института человека как равному и свободному.
3 уровень - страны такие как США, Китай, Россия, Германия, Англия и тд. Эти страны чертовски богаты, просто блять супер богаты, все хотят в эти страны попасть ибо в этих странах люди из грязи поднимаются на самых вверх пирамиды. В этих странах открыты все возможности, но они не пригодны для жизни. Ну просто непригодны, в этих странах все сделано ради денег и власти. О людях в этих странах принято лишь ради разнообразия вспоминать.
4 уровень - страны такие как Япония, Канада, Южная корея, Сингапур и тд. В этих странах все делается исключительно ради человека, также эти страны богаты, не настолько богаты как 3 уровень, но имеют не меньшее число денег и тратятся они в основном на человека. В таких странах хотят жить, но в таких странах очень высокий порог вхождения. Да и успеха добиться сложно в них.

Лапина была арестована и на допросе в сыскной полиции показала:
- Я без особой любви вышла замуж за своего мужа. Я была 18-летней сиротой, жизни не знала, скучала. Подвернулся мне Антон Антонович, сделал предложение, и я вышла. Человек он оказался прескучный, желчный, болезненный и ревнивый. Лишь после замужества узнала я, что первую свою жену он убил в припадке ревности, но был по суду оправдан. Двадцать пять лет прослужил он в мужской гимназии, преподавая географию, и ко времени нашей свадьбы был в отставке и жил на пенсию. Ревновал он меня ко всем, а особенно к князю X., с которым даже поссорился, за претя ему бывать у нас. Между тем мы не могли с князем жить друг без друга, виделись с ним тайно, каждый раз опасаясь мести мужа. Наконец, такое положение стало невыносимым, и X. уговорил меня покончить с назойливым супругом. Он же и выработал план. Я принялась уговаривать Антона Антоновича поехать за границу.

Я обещала ему 1000 рублей на лечение и уверила, что обставлю полным комфортом его путешествие. Мужу не хотелось ехать, но соображения о здоровье, как и следовало ожидать, взяли верх, и он поехал. Хотелось ему меня взять с собой, но чувство скупости удержало от этого. Князь выехал тем же поездом и, улучив удобный момент, убил кинжалом мужа, облил для неузнаваемости его лицо серной кислотой, выкинул из окна его бумажник и дорожные вещи, пользуясь темнотой ночи, после чего, сойдя на первой станции, вернулся в Петербург обратным поездом. Я признаю всю мерзость моего поступка, но что ж мне было делать?
Мужа я не любила, без князя жить не могла, о желанном разводе и заикнуться не смела. Судьба покарала меня уже: мой Георгий оказался не тем, кем я его считала. Не столько любовь моя, сколько деньги манили его ко мне. Свершенное злодеяние и горчайшее разочарование в любимом - это удары, от которых вряд ли я оправлюсь. Жизнь мне опостылела и да свершится надо мной людское правосудие - мне все равно!

Князь оказался не только негодяем, но и дураком. Он врал и отрицал самые очевидные факты, отплевывался от неоспоримых вещественных доказательств и, говоря о Лапиной, твердил все одну и ту же фразу:
- Врет, стэрва. Князь честный человэк!
Однако суд не согласился с "честным человеком", признал факт убийства доказанным и приговорил кавказца к 20, а его сообщницу к 8 годам каторжных работ.
Впрочем, последняя каторги не отбывала, так как скончалась месяца через три от скоротечной чахотки в тюремной бутырской больнице.

Много позднее, в г. Виннице, Каменец-Подольской губернии, где я скрывался от большевиков, после падения гетмана Скоропадского, демонический профиль князя как-то промелькнул передо мной на одном из перекрестков улиц. Этот негодяй был вооружен до зубов, ехал развалясь в автомобиле, в сопровождении всем известных местных чекистов. К величайшему счастью, он не заметил меня; будь иначе - я, конечно, не писал бы теперь этих очерков.