- Что ты несешь? Все бегут, чтобы догнать остальных.

- Нахуй, - сказал я твёрдо, - Моё отделение идёт шагом, или мы вообще припаркуемся прямо тут.

Я глядел прямо на него, бросая вызов его власти.

- Что ты сказал? - переспросил Уэйкфилд, делая вид, как будто он меня не расслышал.

- Я сказал "нахуй". Мы никуда не пойдём, пока кто-нибудь на посадочной площадке не зажжёт дымовую шашку и вертолёт не зайдёт на посадку.

Всеобщее внимание обратилось на Уэйкфилда, который знал, что последнее слово должно остаться за ним.

- Сержант Викник, - сказал он, давая мне последний шанс, - Поторопите своих солдат. Я имею в виду немедленно!

- Хорошо, - ответил я, - После тебя.

Уэйкфилд не знал, что делать. Никто ещё никогда не противостоял ему таким образом. Он обеспокоенно оглянулся на глядящих на него солдат и снова повернулся ко мне. Прежде, чем он успел открыть рот, я указал на посадочную площадку и небрежно сообщил:

- Вон, смотрите, зажгли дымовуху. За мной, парни.

Когда бойцы двинулись дальше по тропе, Уэйкфилд задержал меня, пока они не вышли за пределы слышимости.

- Что ты тут пытаешься провернуть, Викник? Мне не нравится, когда передо мной выёбываются, особенно такие вечно недовольные, как ты. Чтобы больше этого дерьма не было.

Я лишь посмотрел на него, пожал плечами и пошёл дальше, ничего не ответив. Это ещё больше его разозлило.

Через три дня мы вернулись в Кэмп-Эванс, где капитан Хартвелл начал наказание лейтенанта Крамера с того, что поставил его распоряжаться на стрельбище. Учебный центр для пополнений недавно переехал из относительной безопасности Бьен Хоа в Кэмп-Эванс, чтобы новички оказались к войне. Это был акт идеальной справедливости - назначить Крамера отвечать за обучение новичков использованию и обслуживанию оружия и связанным с этим вопросам безопасности. В лагере также находилась одна из рот нашего батальона, проходящая обязательные повторные курсы по вооружениям и тактике. Командование считало, что дополнительное обучение повысит нашу надёжность и сделает солдат более эффективными в войне в джунглях. Не слишком многим старослужащим хотелось учиться тому, чем они занимались и по-настоящему, но мы решили, что это обучение поможет новичкам перенять часть нашего опыта.

Обучение касалось самых основ: как разместить пулемёт М-60; как эффективнее всего использовать мины "клаймор"; как распознать местность, дающую преимущество в военном смысле; разные способы опознать и обезвредить мину-ловушку. Мы также практиковались в спуске по тросу с пятидесятифутовой вышки, взбирались по верёвке, спущенной с зависшего "Чинука" и спускались по ней и занимались самым нелюбимым делом - несли караульную службу на линии укреплений. Между занятиями меня вызвали в штаб батальона на беседу с Эдгаром Бойсом, нашим старшиной.

Все старшины любили, чтобы их называли "Топ". Это неофициальное звание обычно давали военнослужащим старшего сержантского состава, которые сделали в армии карьеру. Бойс имел за плечами более двадцати лет преданной службы нашей стране и его глубоко уважали за его необычайное здравомыслие и знание армии. В то время его работой было наблюдать за обстановкой в батальоне с точки зрения снабжения и управления.

Больше всего Бойс не выносил плохих офицеров, но с хорошими он был на короткой ноге, включая и генералов. Второе, чего он терпеть не мог - не ладящих между собой унтеров, как мы с Уэйкфилдом. Встретиться с ним по этому вопросу уже было страшно. Своей крепкой фигурой и квадратной челюстью он напоминал мне сурового футбольного тренера.

- Итак, сержант Викник, - начал он, сердито глядя на меня, - Что там за дерьмо до меня доходит, что ты сказал сержанту Уэйкфилду идти нахуй?

- Я? - переспросил я с невинным видом, как будто и понятия не имея, о чём он, - Я никогда не говорил ему идти нахуй.

- А что ты сказал?

- Э-э... нахуй.

- Гм, - сказал он, потирая подбородок, - По словам Уэйкфилда, ты сказал ему "нахуй" три раза. На мой взгляд, "нахуй" всё ещё означает "иди нахуй".

- Но, Топ, если бы вы знали, чего он от нас хотел...

- Мне нет дела до обстоятельств! Меня не волнует, даже если ты был на сто процентов прав! Ты не можешь спорить со страшим по званию - особенно с одним из моих сержантов - перед лицом подчинённых. От этого вы оба выглядите, как мудаки. Соблюдение субординации - это главное, если мы рассчитываем на эффективность. Если ты с кем-то не согласен, обсудите это в частном порядке, в противном случае рухнет вся система. Ты понимаешь, о чём я тебе говорю?

- Так точно, Топ, - ответил я слабым голосом, чувствуя себя так, как будто меня разнёс отец.

- Вот что, Викник, тебе осталось служить всего несколько месяцев, и я знаю, что ты не останешься сверх срока, так что расслабься и продержись ещё немного. Если ты не будешь держаться в рамках, я отправлю тебя обезвреживать мины-ловушки до самой отправки домой. Ты этого хочешь?

- Нет, Топ, - сказал я, старясь говорить виновато. Боже, это было последнее, чего мне хотелось бы в заключительные месяцы в этом месте, - Я не знаю, что на меня нашло. Иногда я схожу с ума, оттого что слишком долго нахожусь в джунглях. Этого больше не повторится.

- Пусть лучше не повторяется. А теперь тащи свою задницу в учебную зону и помоги лейтенанту Крамеру на стрельбище.

- Лейтенанту Крамеру? - запротестовал я, - Топ, этот парень - сплошное несчастье. Можно мне заняться чем-нибудь другим, пока мы в тылу?

- Извини, малыш. Крамер сам вляпался в это дерьмо, и ты будешь его разгребать вместе с ним.

Меня страшило это назначение на стрельбище, потому что представления Крамера о проведении занятий были такими же нелепыми, как и его полевая тактика. Он так беспокоился насчёт того, чтобы хорошо выполнить свою задачу, что провёл всю предыдущую ночь за составлением плана занятий для своего класса. Выступая его помощниками мы с Силигом исполняли придуманные им роли. Крамер начинал каждый урок с короткого экскурса в историю развития винтовки М-16. Говоря нараспев и используя набор жестов, он постепенно повышал голос и в конце вопил "ЧТОБЫ УБИВАТЬ ВРАГОВ!" Это служило командой нам с Силигом грозно выскочить из ближайшего бункера и выпустить несколько метких пуль в пару соломенных ВК, которые выглядели, как огородные пугала. Затем мы примыкали штыки, выпускали ещё несколько пуль, закалывали чучела и завершали действие ударом приклада, чтобы снести им головы. Ученики знали, что наша липовая процедура не имела ничего общего с происходящим в джунглях, но Крамер всё равно держался своего сценария.