Внедряемая пропускная система – это чрезвычайно жесткая мера, разрушающая привычный образ жизни миллионов людей, многие из которых уже остались без средств к существованию. Этим последним теперь вообще «предписано запереться и сдохнуть», поскольку они лишаются возможности даже выпрашивать милостыню на улицах или на церковной паперти. При этом значительная часть людей не убеждена в необходимости этих мер, считает эту эпидемию не слишком опасной или просто фейком, а меры властей – нелепой перестраховкой, издевательством или геноцидом. Мобилизующая пропаганда властей в этой ситуации действует слабо. Важно, что и среди силовиков убежденности в необходимости жестких мер нет, и в критический момент на их лояльность «безумным приказам властей» положиться нельзя.

Оборотная сторона любых жестких мер – превышение меры терпения народа, после чего с большой вероятностью может последовать не просто откат к предыдущему состоянию, а полная потеря управления и впадение в анархию. В городе с однородным населением, или при наличии опыта полноценного гражданского самоуправления, взрыв народного недовольства мог бы привести к аналогу «ДНР» или «Парижской коммуны», но в реалиях Готэма более вероятен переход к анархии и разрухе. Понятно, что в ситуации карантина любая попытка мирного протеста властями будет подавлена, а посмевшие его возглавить представители гражданского общества попадут за решетку. Поэтому недовольство будет канализироваться через насилие, а возглавят его радикалы, отморозки и бандиты. Могут подтянуться и идейные экстремисты из различных запрещенных организаций. Выльется все это в хаос и войну всех против всех (если только восстание не возглавят сами силовики, причем действуя организованно, целыми ведомствами).

Неизбежный итог этой ветки развития событий: прекращение подвоза продовольствия в город, разрушение или отключение всех городских инфраструктур, включая электроснабжение, водопровод и канализацию. Начальство сбежит, а большая часть населения погибнет. Может быть, только люди из окраинных районов смогут добраться до санитарного кордона и попасть в фильтрационные лагеря. Если, конечно, войскам, оцепившим город, не дадут приказ стрелять в «заразных» беженцев, как это было в сериале «Готэм».

Привести ситуацию к норме, без полноценной военной операции, будет трудно. В условиях большого города даже обычный кирпич, брошенный с высотки, превращается в смертельное оружие. Как ловушка для любой вооруженной силы, Готэм – гораздо круче Грозного. Между тем, Грозный в последней войне «обороняли» всего 7 тысяч боевиков (см. Википедию), и город удалось «зачистить» только с помощью ракетно-бомбовых ударов (см. Википедию), с предсказуемыми последствиями для населения и городской застройки.

Избежать этого развития событий можно, только если ввести военное положение еще до внедрения системы пропусков (если уж она так необходима). Институт «военного положения» в виду чрезвычайных ситуаций был придуман не зря. Если вы резко лишаете привычных свобод миллионы людей, при этом не добившись их железной веры в необходимость этих мер, то следует подкрепить свои действия зримой демонстрацией силы. Придется держать у людей перед носом «большую дубинку». Прямо сейчас, не дожидаясь волнений и восстаний, следует вводить в Готэм-сити бронетехнику, начинать патрулирование на джипах с пулеметами, разрешить патрулям бессудные расстрелы бандитов и мародеров, оборудовать в городе сотни укрепленных позиций для оккупационного гарнизона, расставить по крышам тысячи снайперов и т.д. Если вы навязываете людям ограничения, на которые идет даже не всякий внешний оккупант, то и относиться к людям придется «в режиме оккупации». В данной ситуации это наименьшее из зол. Если же ввести «оккупацию без оккупантов», то, несмотря на внешнюю гуманность этой меры, она легко может обернуться провокацией с кровавым финалом и полным разрушением города. Сейчас, хотя и по иной причине, снова становится актуальным лозунг: «Бэтмен, введи войска!».

Правда, военное положение будет действенным только при условии стопроцентной лояльности силовиков. У многих есть иллюзия, что если дать силовикам приличную зарплату и довольствие, то они пойдут на что угодно, выполняя приказы властей. Но силовики не существуют в вакууме. У них есть родные, близкие и друзья, по многим из которых ударили нынешние запретительные меры. Ваш силовик пошел на службу голодным, потому что отдал последние деньги на продукты для детей своей сестры, семья которой осталась без средств. А вы хотите заставить его стрелять в таких же голодных людей, которые вывели на улицу своих голодных детей и стариков. Кто-то, возможно, и выстрелит, но у большинства дрогнет рука, а кто-то начнет стрелять в сторону начальства. Чтобы гарантировать лояльность силовиков, необходимо обеспечить выживание всех малоимущих и тех, кто превратился в малоимущих за последний месяц. Иначе – никак. Или выживут все, или умрет большинство, а богатые потеряют собственность.