>>68727
Как и повсюду, престарелые и немощные в США более других склонны к совершению актов гражданской воли. К сожалению, таким общественно-активным существам зачастую трудно даже доползти до урны.

Существовал традиционный механизм для решения этой проблемы. Капитан отделения составлял списки тех, кто стар и немощен, а затем передавал их команде поддержки того или иного кандидата, соответственно принадлежности. Вечером в день выборов по отделениям проезжали машины, на которых были написаны имена кандидатов, забирали стариков и калек, доставляли в участок для совершения гражданского долга, а затем привозили домой.

Джиллия, как и его соратники, не сомневался, что все будет в порядке, как всегда. Ближе к вечеру он взял двадцать машин под свое задание. На машинах уже было намалевано: «Дональд Трамп». Игру собирались вести по традиционным правилам. Лазутчики добыли во вражеском стане списки и график поездок. Теперь Джиллии надо поскорее разослать своих ребят на этих машинах по отделениям. Они объедут все улицы, будут стучать во все двери, если понадобится, и понапихают полные фургоны старичья. А потом выкинут их на обочину где-нибудь километрах в пятидесяти от дома и, понятное дело, от места Голосования.

Подъезжая с ребятами к деловому центру 103-го отделения, Джиллия провел инструктаж. Кавалькада машин рассыпалась; все разъехались по указанным Джиллией квадратам. Сам он со своими двумя мальчиками на побегушках занялся тем же делом.

Пожилая особь, явно с избирательскими склонностями, приветствовала их, когда они подъехали к первому ряду домов, у своей двери со смущенной улыбкой:

— Почему… Что вы здесь делаете, юноши? Я уже отправила свои общественные надобности…

Джиллия решил, что его «надевают». Он вздохнул. Всегда найдутся отдельные граждане, которые под любым предлогом уклоняются от голосования. Ну да ладно. Теперь следует ее слегка пришибить — как честному работнику избиркома. А не то заподозрят… Джиллия занес было руку для удара — дряхлое существо отпрянуло назад с прытью, весьма для его возраста удивительной. Вот ведь дерьмовая старуха! Теперь придется вылезать, гнаться за ней…

— Не надо! — вопила престарелая сволочь. — Это ошибка!

— Никакой ошибки, леди, — проворчал Джиллия, загнав ее в угол и устанавливая в позу для порки. И тут он остолбенел — старуха сунула ему под нос карточку избирателя, где было проштемпелевано имя Трампа, время и дата голосования. О черт! Старая перечница действительно справила свою нужду…

Все-таки Джиллия врезал ей. Он был слишком встревожен происшедшим, поэтому коронный удар не получился — лишь свалил старушку на землю, с тем чтобы она могла получить заслуженный пинок под ребра.

Но вдруг, когда ботинок Джиллии уже шел на сближение со старушечьим боком, жесткая рука сгребла его за воротник, и он узнал, что ощущает цеп, когда им молотят.

Часом позже бесчувственное тело Джиллии валялось в дальнем лесу, примерно в полусотне километров от избирательного участка. Поблизости вылеживалась вся братва из его команды.

А тем временем трофейные машины уже разъехались по вотчинам Байдена, перекрашенные в его цвета и под его именем. Мастера нечистых дел Степина работали быстро. И четко.

— Не могу допустить, чтобы хорошую идею выбрасывали на свалку, — говорил Степин, глядя на Паскаля.

Джулиани с удовольствием включила в работу свою рать.

Байденовцы атаковали за час до закрытия участков. Три сотни молодцов налетели на штаб-квартиру Трампа, получив приказ оторвать все головы, разгромить все кабинеты, а также унести все документы, которые сумеют найти.

Малочисленная охрана на улице перед зданием оказала лишь символическое сопротивление, быстро была рассеяна и улетучилась. Костровые занялись разведением огня, куда следовало пошвырять мебель, документы и все остальное, что горит. Налетчики спешно соорудили железный таран и разнесли им двойные двери. Еще мгновение — и «бойцы» Байдена проникли внутрь.

Отряд спешил вверх по лестнице, и Степин смеялся, смотря на это. Не успела первая волна атакующих докатиться до того места, где он стоял, как был подан сигнал. Из укрытий повыскакивала группа шоковой терапии и устремилась в контратаку. Их было пятьсот, и все такие же, как у Байдена, — крупные, смышленые и любящие делать другим больно.

Степин поймал своего первого «подопечного» прямо за его дубинку. Раздался сухой хруст — дубинка переломилась в руках повара. Второго он схватил, метнувшись в сторону, за ухо, которое использовал в качестве управляющего рычага для выполнения команды «Ложись!». Ухо осталось в руке Степина, а его бывший владелец застрял головой в ступеньках. Степин швырнул оторванное ухо прямо в лицо остолбеневшего третьего хулигана, только-только успел дать ему ногой в пах и потянулся было к четвертой кандидатуре, как увидел, что силы Байдена захлебнулись в волне контратакующих.

Дело шло хорошо. Ничего на свете Степин так не любил, как старое доброе голосование ручным способом.