>>83024
Запыхавшиеся, мы едва успеваем втиснуться. Шлёма лезет в переднюю дверь, а я с Колей в заднюю. У нас еще так-сяк, средняя лошадность, а впереди вообще давка старшная. Шлёма прыгает на ступеньки, и тут выясняется, что край его гигантской обувки на ступеньку поставить можно, а ноги – нет. Он скользит несколько раз, молотит ногами по ступенькам и наконец с грохотом плюхается прямо под набегающий народ. Безжалостные пассажиры лезут через его спину. Тут Игорь прыгает задом прямо в толпу и там застревает своей задницей. Теперь из дверей торчат его ноги в гиганских штиблетах-шинах. Непонятно, что там в зеркало увидел водитель, но он что-то быстро объявил по-литовски. Народ принялся гневно гудеть, с интересом посматривая на переднюю дверь. Тогда водитель с заметным акцентом объявил уже по-русски: «Вооеннный, заабери своего сома в дверь – твоя рииба наружу торчит!» Тут уже истошно завопила какая-то тётка-правдоискательница: «То не рыба, то у него такие ласты из колёс, он в них в автобус залез! Езжай, водитель, до пункта милиции, надо этого хулигана там сдать».

Обстановка опасно накаляется. В довершение мы замечаем, что прямо перед Шлёмой стоит здоровый десантник в чине старшего лейтенанта. Шлёма одет в форму, а мы с Колей уже военные куртки стянули и остались в разноцветных футболках, чтобы особо не светиться. Лейтенантище наступает Шлеме на край его «сланца», а самого хватает за шиворот. Шлема начинает жалобно оправдываться: «Товарищ старший лейтанант, я был на полевом занятии по топографическому ориентированию. Закладку ставил в болото. Чтобы не мочить ботинки, решил разуться, а когда вернулся, то увидел, что их кто-то украл. Пришлось из подручных материалов смастерить временную обувь. Вот с маршрута сошел, направляюсь в часть!»

Народ тут же переметнулся на сторону Игорька, стал орать на офицера и просить отпустить бедного солдатика. Рядышком едет какой-то русский мужик, он начинает гневно расспрашивать, как такое произошло. Другой мужик, уже литовский, начинает с ним спорить, доказывая, что литовцы такого сделать не могли, а обувку, скорее всего, спёрли русские. И тут этот литовец замечает Колю, за спиной которого болтаются армейские ботинки явно десантного образца. Литовец спрашивает Шлёму: «Соолдатас, у-уу тебя таакие виисокие боотинки были?» А потом указывает на Колю: «Воон он, воор!!! Я же гоовоорил, руусский!» К нам через толпу начинает продираться разъяренный громила-старлей. Ничего не понимающий водила останавливает автобус и на счастье открывает двери. Мы с Милей долго не думаем – выпрыгиваем из автобуса и даем стрекача от греха подальше. Через секунду десантируется Шлёма и шлепает своими покрышками нам вслед. Вдогонку что-то орёт высунувшийся лейтенант, но тут двери закрываются, и автобус отходит. Мы переводим дыхание, заставляем Ламина обуть его злосчастные новые БД и бредём назад к остановке ждать следующего автобуса.