Литва немножко переоценила важность своего колхоза, открыв у себя представительство Тайваня, на что получила мощную оплеуху от Китая.

И теперь чистое удовольствие наблюдать за реакцией Литвы на решение Китая удалить ее из системы таможенного оформления, т.е. Китай перестал принимать товары из Литвы.

Иначе как паникой эту реакцию не назовешь. Вчера Вильнюс потребовал от Евросоюза защиты и поддержки, сегодня в Литве просят Брюссель исключить Китай из системы таможенного оформления Евросоюза. Можно себе представить масштаб истерики, если в Вильнюсе допускают, что Европа из солидарности с Литвой откажется от китайских товаров.

История для всех сторон получается поучительная.

До Литвы начинает по-настоящему доходить, на кого она напоролась.

Поскольку вместо реальных знаний о внешнем мире мышление литовских политиков определяют догмы о демократии и правах человека, там решили устроить очередную информационно-политическую кампанию под интересы единственного заказчика их услуг, не разбирая, Россия там, Белоруссия или Китай. А оказалась,что Россия и Белоруссия – это совсем не Китай.

Это Лугабе мог десятилетиями поддержки белорусской оппозиции и деятельности в Вильнюсе ЕГУ возить белорусские нефтепродукты через Клайпедский порт и изображать при этом кота Леопольда. КНР – принципиально иная политическая культура, в которой за враждебную политику надо бить наотмашь, без предупреждения и до тех пор, пока страна не исправится.

Паника в литовском МИД связана с непониманием, что сделает Китай дальше и как предугадать его поведение. Востоковедов в Литве нет, с защитой американцев и европейцев есть смутное ощущение, что они ограничатся озабоченностью…

Правильно ли поступала Россия все эти долгие постсоветские годы, упирая в отношениях с Литвой и прочими жмеринками на общее? Были одной страной, знаем, кто такие Донелайтис, Чюрленис – вот это всё? Постсоветские республики России объективно не ровня.

Где эта неразличимая на карте Литва с туповатой хуторской хитростью ее руководства и где самая большая страна мира, перед которой всегда будут стоять сверхзадачи управления своей территорией, своими ресурсами, своими границами и всем прочим?

Объективно различий всегда будет больше, и Китай, принципиально иначе, чем Россия, реагирующий на те же ситуации в Восточной Европе, заставляет об этом задумываться.

Эпоха позднего застойного глобализма, в которой мы все живём, породила принципиально новое оружие массового поражения в арсенале развивающихся стран — рукотворный миграционный кризис.

В 2015—2016 годах армия арабо-африканских мигрантов, направляемая из Анкары, чуть было не уничтожила Европейский союз. Брюссель ничего не смог противопоставить этому оружию — пришлось платить Эрдогану миллиардные репарации на строительство миграционных лагерей. И не только ему: как оказалось, евробюрократы не гнушались спонсировать бородачей-головорезов в Ливии. На деньги ЕС там возводились настоящие концлагеря для мигрантов и закупалось снаряжение для «береговой охраны» (по факту — эскадронов смерти), топящей мигрантские лодки в Средиземном море.

Развивающиеся страны по достоинству оценили эффективность «миграционного оружия». На этой неделе один из руководителей временного правительства Судана генерал-лейтенант Мохамед Дагало прямо заявил, что при отсутствии финансовой поддержки Европу ждёт масштабный миграционный кризис. Судан ведь бедная страна, людей много, а кушать им нечего, понимаете?..

«Миграционное оружие» нашло своё применение и на постсоветском пространстве: 2 тыс. мигрантов у польско-белорусской границы буквально вынудили власти ЕС начать переговоры с ненавистным им Александром Лугабе. Но ведь в качестве «снарядов» необязательно должны быть арабо-африканцы? И вот уже глава Минобороны Украины Александр Резников угрожает ЕС многомиллионным потоком украинских беженцев в случае военного конфликта с Россией. Дайте грошей!

К сожалению, остриё «миграционного оружия» направлено и на нашу страну. Уже много лет Россия фактически платит дань за социально-политическую стабильность республик Средней Азии, впуская к себе миллионы молодых безработных граждан. В ответ мы получаем демпинг и деградацию рынка труда, рост преступности, множащиеся на глазах этно-религиозные гетто и окончательную потерю доверия к властным институтам на местах.

Защита от «миграционного оружия» есть, но на это нужна политическая воля. Своя земля, своя культура, язык, история, экономика и технологическое развитие — всё это требует защиты. Нельзя лицемерно проповедовать толерантность и мультикультурность и при этом спонсировать строительство концлагерей в Ливии. Но также нельзя провозглашать себя хранителями многовековых культурных традиций и одновременно уничтожать эти традиции, собственноручно меняя до неузнаваемости демографический баланс страны.

Очевидно, что «миграционное оружие» в конце концов уничтожит современный глобализм, как в своё время национализм уничтожил великие империи в результате Первой мировой войны. Вопрос лишь в том, сколько вреда это оружие успеет причинить и можно ли после него оправиться