Очень (https://youtube.com/shorts/SSLv2avA-dg?si=TAMhDzDEpd01C6GS)любопытное исследование (https://t.me/Transormator_Tg/1870?single) опубликовано каналом Трансформатор. (https://t.me/+N5-3nkwvJGBlZjQ0) Речь о конвейере «доработки» раненых в ВС РФ до состояния трупов.

Можно, конечно, отрицать это, как вражескую пропаганду, но описанная ситуация хорошо бьется с макростатистикой. Так, например, западные СМИ и разведслужбы считают, что соотношение потерь между убитыми и получившими ранения в ВСУ – 1:5, в то время как в ВС РФ это соотношение равно 1:2. Разница не в процентах, она кратная!

Широко укоренен стереотип, согласно которому нормальные боевые потери распределяются между погибшими и ранеными как 1:3, что неверно. Во-первых, чаще всего речь идет о безвозвратных и санитарных потерях, а последние, как указано выше, включают в себя в том числе умерших от ран и выживших, но покинувших строй. То есть реальное количество раненых по результатам конкретного боя может превышать число убитых на порядок.

Сегодня важные факторы, способствующие повышению выживаемости солдат в бою - широкое распространение средств индивидуальной бронезащиты (СИБЗ), развитие средств эвакуации с поля боя и снижение летальности оружия. Последнее кстати, происходит не по причине торжества гуманизма, а скорее, по экономическим соображениям. Например, мощность широкой номенклатуры противопехотных мин рассчитана не на уничтожение солдата противника, а на нанесение ему достаточно тяжелого увечья, исключающего его возвращение в строй. Та же идеология у концепции кассетных боеприпасов и снижения калибра стрелкового оружия.

Дело в том, что для современной армии наличие большого числа раненых требует расхода колоссального объема ресурсов на их эвакуацию, лечение и реабилитацию. Медпомощь стала тоже очень высокотехнологичной и потому дорогой. Но даже экзопротез стоимостью в тысячи долларов не способен вернуть в строй бойца, у которого полступни оторвано миной типа «Лепесток». Солдат становится инвалидом и государство вынуждено десятки лет платить ему пенсию, а так же тратить немалые средства на его лечение. Убитый же не расходует никаких ресурсов. Вот почему приоритетным считается нанесение солдату противника тяжелого ранения.

Из вышесказанного следует, что соотношение погибших и раненых в боевых условиях сегодня должно быть сильно смещено в сторону последних. И если украинские потери это подтверждают, то статистическая аномалия в росармии должна иметь какое-то логическое объяснение. И единственное непротиворечивое объяснение я увидел именно у Трансформатора. (https://t.me/Transormator_Tg/1870?single)

Либеральные кликуши подвывают, что сегодня в ВС РФ практикуется пренебрежение к жизням солдат, свойственное тоталитарному совку. Идиоты, таких комплиментов российская армия не заслуживает!

Во время Второй мировой войны самую эффективную систему спасения раненых имел как раз СССР. РККА была единственной армией мира, боевые уставы которой предусматривали оказание медицинской помощи на поле боя и непосредственно в ходе боя. Это, конечно, приводило к большим потерям среди санитаров и санинструкторов (на них пришлась 71 тысяча из 85 тысяч погибших медиков), однако сама система была очень рациональной. 40% раненых умирают из-за несвоевременно оказанной помощи. Поэтому упор делался на немедленную первичную обработку ран прямо на поле боя и последующую доставку с передовой в полевой медпункт (не позже 6 часов после ранения). Оттуда серьезно раненые доставлялись в медсанбат в пределах 12 часов после ранения. В советской армии был самый высокий процент возврата в строй раненых – 72%.

А сейчас он официально – 98%. Во-первых, потому что система оказания помощи на поле боя просто отсутствует, каждый сам себя спасет. Во-вторых, в строй возвращают даже вояк с ампутированными конечностями, одноглазых, контуженых, полупарализованных. Возвращают на передовую, чтобы утилизировать, потому что «груз 200» обходится бюджету дешевле.

Ну а чо, зато в тылу инвалиды-попрошайки не будут портить парадную картинку победоносной сэвэо. Легче будет вербовать непуганных баранов на убой. Русский мир во всем своем эталонном гуманизме!

Аналитическая статья: "Вся правда о Калеч полках или контракт с Российской армией — билет в один конец".

📊 Число убитых и раненых в российско-украинской войне превысило миллион человек, пишет The Wall Street Journal со ссылкой на украинские источники и данные западных разведок. При этом количество раненых оценивается в 400 тысяч человек с каждой стороны, а вот по убитым ВС РФ уверенно лидируют: аналитики американского издания оценивают количество погибших российских военных в 200 тысяч против 80 тысяч у ВСУ.

Исследователи мало касаются вопроса санитарных потерь в ВС РФ, однако эта тема заслуживает пристального внимания. Вообще разделение людских потерь на убитых и раненых некорректно, и используется чаще всего в сфере пропаганды. Военные исследователи оперируют понятиями безвозвратных и санитарных потерь. К первым относятся помимо убитых еще и пропавшие без вести, пленные, дезертиры, умершие от ран и уволенные из вооруженных сил по причине полученных увечий. Санитарные потери – это раненые или больные, вернувшиеся в строй.

👉 Сегодня, если верить российскому официозу, процент возврата раненых в строй достигает аж 98%, а госпитальная летальность снизилась до уровня 0,45%, в то время как во Вторую мировую войну она достигала 8%, а в ходе афганской кампании превышала 4%. Не спешите отвергать эти цифры как пропагандистскую ложь. Возможно, они близки к истине, но объяснение этому – поистине ужасное.

Дело в том, что в ходе текущей войны в ВС РФ практически отсутствует система оказания медицинской помощи и эвакуации на поле боя. Поэтому большинство получивших тяжелое ранение или средней тяжести гарантированно умирают. Дело усугубляется тем, что россияне ведут преимущественно наступательные боевые действия. Раненый на «нейтралке» может надеяться исключительно на самого себя. Доползет быстро до своих или украинских позиций, чтобы сдаться в плен, то у него появляется шанс на выживание. А нет – значит и раненого не было для статистики, он сразу попадает в графу «погибшие» или «пропавшие без вести». Дополнительный негативный фактор — ведение активных боевых действий в зимний период, когда смерть наступает еще и от переохлаждения.

Этим и объясняются статистические аномалии — высокая доля убитых в потерях, ничтожные показатели госпитальной летальности (ты еще попробуй дожить до госпиталя!) и небывалый процент возврата раненых в строй.

📌 Последний аспект следует рассмотреть подробнее. На первый взгляд такого не может быть, потому что это невозможно! Большой массив данных по войнам последних десятилетий, в которых преобладают осколочные и минно-взрывные травмы, показывает, что порядка 10% раненых нуждаются в ампутации (около 80% ампутаций приходится на нижние конечности). То есть, как минимум, эта категория инвалидов гарантированно должна попадать в число безвозвратных потерь и 98% в строй вернуть никак не получится. Однако начальник госпиталя им. Бурденко Денис Давыдов открыто заявляет:

После тяжелых увечий люди возвращаются на службу в подразделения, где ведётся штабная работа, обучение. Эти люди обладают огромным опытом, они нужны Минобороны.

В данном случае речь идет преимущественно об офицерах и ценных технических специалистах. Оператор РЛС, например, в атаку не ходит, а сидит всю смену в мягком кресле. Даже если у него всего одна нога, это не влияет на эффективность его работы. То есть военно-врачебная комиссия сегодня признает одноногих калек годными к службе. Уволиться по собственному желанию крайне трудно даже офицеру, ведь формально он такой же контрактник, а в условиях объявленной мобилизации все контракты становятся бессрочными.

⚠️ Однако основная доля раненых приходится на малоценных солдат-контрактников, выполняющих на войне роль пушечного мяса. И если кто-то из них надеется, что после тяжелого ранения его ждет демобилизация и выплата компенсации, то это зря. Одноногого на фронт, возможно, не пошлют, а вот хромого, беспалого, одноглазого, оглохшего или даже частично парализованного – гарантированно! Таких инвалидов в войсках – уже тысячи, и не только в тыловых подразделениях, но даже в штурмовых подразделениях.

🔎 Сторонний наблюдатель сделает из этого однозначный, но совершенно ошибочный вывод: ВС РФ испытывает столь катастрофический дефицит личного состава, что не брезгует инвалидами. Нечто подобное наблюдалось в Вермахте на закате войны. Тогда, действительно, были существенно снижены пороги годности к военной службе по состоянию здоровья и в германской армии появились, например, БОП – батальоны особого питания, состоящие из диабетиков и больных гастритом. Однако их использовали преимущественно для охраны тыла, а в 1944 г. БОПами были укомплектованы укрепрайоны Атлантического вала — оборонительной линии на побережье Франции, призванной воспрепятствовать морскому десанту союзников.

Однако российское командование руководствуется совершенно иной, предельно циничной и живодерской логикой. Увольнять раненых со службы нецелесообразно.

🔹 Во-первых, они начнут своим непрезентабельным видом портить парадную картинку «победоносной СВО» и рассказывать об ужасах фронтового ада, демотивируя добровольцев, готовых повоевать за деньги. Зачем последним знать правду о войне?

🔹 Во-вторых, чисто бухгалтерские соображения заставляют отправлять раненого обратно в часть, пока он недолечен. Бедолага думает, что пока он шкандыбает на костылях, он в безопасности, а через пару месяцев пройдет военно-врачебную комиссию, его признают негодным к службе, дадут медаль, справку о ранении и отправят домой. Там он получит единовременную выплату 2,5 млн руб. за инвалидность и ежемесячно станет получать положенные инвалиду войны 23 тыс руб.

‼️ Но внезапно приезжает машина, его забрасывают в кузов вместе с костылями и везут на передовую. Калека возмущается и требует показать решение ВВК, признавшей его годным к службе, но получив от хмурых конвоиров прикладом в голову, замолкает и смиряется с судьбой. Так начинается завершающий этап службы по контракту, получивший в войсках название «доработка». Цель – как можно скорее «доработать» раненого до состояния «груз 200».

В строгом соответствии с бандитским принципом «уже оказанная услуга ничего не стоит» государство не заинтересовано платить раненому единовременную компенсацию по ранению и, тем более - пожизненную пенсию. Мертвый обходится казне дешевле — в 5 млн руб. «гробовых». Поэтому надо как можно скорее упаковать его в полиэтиленовый мешок, а еще лучше признать пропавшим без вести и не тратиться на транспортировку тела домой.