Дошкольный период
Я родился в 95-м году, мои родители работали в больнице, моя мать была медицинской сестрой, а отец - детским врачом. Самое раннее воспоминание, мне года 4 или около того, и я прошу моего отца сделать мне "самоходку" (вроде я увидел картинку такой игрушки в некотором подобии журнала "Сделай Сам"). Отец лежит на кровати в одних трусах, скорее всего, нетрезв. Он вяло, но довольно однозначно отказывает мне.

Совсем скоро, возможно в этом же году, мои родители расходятся. По мере взросления обстоятельства становятся для меня ясны и прозрачны - отец пил, иногда бил мать, та тоже не отличалась покладистым нравом. Мы с матерью съезжаем от отца к бабушке. Отсюда начинаются реальные проблемы. История классическая - бабушка всегда предупреждала мать, что мой отец - человек недостойный. Особо остро обстоит вопрос со мной - бабушка особо яростно подчеркивает бесполезность и вред моего рождения. Отношения моих матери и бабушки - квинтэссенция слова "ненависть". Обычно она тихая, мать молчит и глотает слезы, бабушка открывает рот только для очередной порции нотаций и унижений. Ко мне пока отношение условно нейтральное, либо я просто не помню. Мать очень любит меня и я ни разу не замечаю от нее плохого отношения.

Финансовые обстоятельства тяжелы, и мать выходит на работу в больницу, реанимация, работа посуточная и очень тяжелая. Маленький я сутками остается наедине с бабушкой. Иначе, как кошмаром это не назовешь, хотя я знаю, что у многих людей бывало гораздо хуже. Насилие. Было и некоторое сексуальное с ее стороны, без жести, скорее, визуальное, слишком тяжело, не найду сил писать подробности. В основном, насилие психологическое. Излюбленная тема монологов моей бабушки - всяческие недостатки моей матери, моего отца, мое сходство со своим отцом, ошибочность и вредоносность моего появления на свет. Все в форме крайне неприглядной матершины. Маленький 5-6 летний я находится в состоянии шока, он не понимает, что происходит. У него нет понимания концепции справедливости и он даже не спрашивает "за что", он избирает тактику "тише воды, ниже травы"; адаптируется к переменам настроения бабушки, учится читать выражения ее лица, язык тела, тон голоса; ищет слепые пятна, безопасные тайминги и зоны. Иногда маленький я хочет поиграть и получить внимания, этим он мешает бабушке, получает крики и угрозы, давит в себе эти желания и учится тихо играть с фигурками человечков, придумывая выдуманные ситуации, шепотом озвучивает реплики. Приходы мамы с работы воспринимаются с радостью. Мама и бабушка учат маленького меня читать и писать уже в 5-6 лет. Бабушка приучает его к чтению, чтобы сидел тихо и не мешал, но для него это становится настоящим спасением - он уходит в бесконечные приключения героев Жюля Верна, Рида, Уэллса и Стивенсона.
Воспоминания, которые я не знаю, куда отнести - к дошкольному или уже школьному возрасту - я до тошноты боюсь оставаться один. Бабушка уходит в магазин, я выдерживаю это около сорока минут (магазин в шаге от дома), потом, кое-как одеваясь (на улице зима) я бегу ее искать, не умея закрыть дверь, не взяв ключи. Район плохой. Соседи неблагополучные. Встречаю бабушку на углу дома, она болтает с соседкой. Она тащит меня домой, где я нещадно бит. Такие случаи происходили несколько раз, но позднее история с покиданием квартиры не повторялась, я хватал бабушкину телефонную книжку и звонил наугад, меня утешали ее подруги по телефону, пока она не возвращалась. Эта моя фобия позволяет ей маркировать меня, как "ебанутого, рожденного от алкашни".

Школа начальная
В 6 лет (вроде бы) маленький я отправляется в начальную школу.
Он воспринимает это со страхом, но взрослые вокруг радостно возбуждены и он покорно принимает происходящее. Яркое воспоминание - какое-то тестирование. Чиновница от образования общается со мной, она оценивает мои навыки чтения, примитивного письма. Задает какой-то вопрос "с подвохом", что-то про букеты из цветов и сена, которые нужно отдать - один учительнице, другой - корове. Я что-то отвечаю. Чиновница довольна - я отправляюсь в какой-то класс с продвинутой программой. Первое, но не последнее, яркое воспоминание, за которое мне стыдно до дрожи - первый учебный день проходит в страхе, и, когда мать приходит забрать меня, я даю ей пощечину.
Мать сносит это молча, но потом проводит со мной разъяснительную беседу.
В итоге, первый год я пропускаю на домашнем обучении - пневмония. Учусь я хорошо, на одни пятерки, любая оценка ниже пятерки - повод для унижений от бабушки. Моя хорошая учеба - плод исключительно остервенелой зубрежки, а не интеллекта. Меня подстегивает страх. Уроки делаю с бабушкой за спиной. Помарки стираю сквозь слезы лезвием от бритвы. Мать боится вмешиваться, потому что тогда прилетит и ей. Отношения с детьми в школе у меня неплохие. Класс с продвинутой программой - дети умные и довольно воспитанные. Изредка надо мной подшучивают школьные "альфачи", но я напускаю на себя равнодушный вид. Я первый раз в жизни испытываю что-то наподобие любви - одноклассница по имени Женя. Эта девочка снится мне по ночам, я даже делюсь этим с матерью, она объясняет мне, что за чувство мной владеет и говорит, что это нормально. Сблизиться с Женей я так и не осмелился. Уже тогда я чувствую страшную закомплексованность - мне стыдно, что у меня нет папы. Мне стыдно, что я живу с мамой и бабушкой. Я не могу этого внятно сформулировать, но чувствую, что все происходящее в моей семье не очень нормально. Женя вскоре переезжает в другой город.
Шутки одноклассников в основном вызывает моя бабушка - она водит меня в школу и забирает оттуда (это продолжалось дольше, чем принято у нормальных детей). Бабушка каждый день смотрит "Криминальную Россию", "Чрезвычайное происшествие" и "Следствие вели". Она помешана на педофилах и маньяках и совершенно равнодушна к грабителям банков и бандам. Она положительно реагирует, когда я смотрю вместе с ней, и я делаю это. Мультики мне смотреть можно редко, особенно, западные (бабушка называет английскую речь "собачим языком").
Где-то в этот период времени мать попадает под следствие. Я не знаю подробностей до сих пор, не интересно. Она совершает попытку суицида. Глотает какие-то таблетки. Бабушка кроет ее последними словами. Я помню страшное бледное лицо матери, она все еще молодая и очень красивая женщина. Она оставляет записку, которую бабушка зачитывает вслух, я почему-то не хочу ее слушать, но она заставляет. Бабушка возмущается запиской и тем, что записка была адресована только мне. Высмеивает ее. Мать откачивают. На суде ей дают какой-то смешной условный срок. Мать очень долго ходит молчаливая и тихая, подавленная. Мне ее безумной жалко. Забыл сказать, что бабушка не поощряет, когда я называю ее "мама", она хочет, чтобы я называл ее "мать". Не знаю, почему, но в какой-то момент я забиваю на ее хотелки и зову маму, как сам хочу.
В школе находятся учителя, которые любят поиздеваться над детьми - учительница математики замечает мою нервозность на контрольных. Она часто вызывает меня к доске, дает каверзные задания, может пошутить на оглашении результатов, что я получил 3, когда я получил 5. Стоит сказать, что математика дается мне непросто, мой конек в те года - география и история, участвую в олимпиадах. Несколько раз я не выдерживаю и плачу на уроке. Мой статус в глазах одноклассников резко падает. Чем старше я становлюсь, тем отчетливее понимаю убожество свой семьи, сильнее комплексую. Завожу знакомство с двумя такими же тихими одноклассниками. Мать активно ищет мужчину. Она даже сейчас остается очень красивой женщиной. Иногда она приводит их домой и мне приходится с ними знакомиться. Она заводит роман с довольно обеспеченным мужчиной. Я воспринимаю его, как сущего ангела - он очень добр со мной, он покупает мне все, что угодно, это был отличный период в моей жизни, и даже бабушка его не омрачала. Мужчина этот женат. В какой-то момент они с матерью расстаются, видимо, жена его прознала об изменах. У меня есть пара дворовых друзей. Мне редко разрешается ходить в гости ("у тебя есть свой дом") и еще реже приводить друзей ("у них есть свой дом", "вдруг они что-нибудь украдут"). Гиперопека. Со двора уходить нельзя. В дворовых играх я всегда занимаю позицию помощника/второй роли, еще мне нравится погибать в "войнушке" или быть взятым в плен, т.е. оказаться в зависимом положении, я люблю порисоваться перед "смертью" и почитать пафосные речи. Появляются суицидальные тенденции. Меня интересует тема смерти. Появляется навязчивая мысль "я не хочу умереть, я хотел бы никогда не рождаться".

Аспирантура и первый срыв
Я всегда восхищался учеными. Я думал, что если я хорошо учусь, то и сам смогу стать ученым. Я решил поступить в аспирантуру.
Ведь универ я закончил с красным дипломом и средним баллом 5.0. На самом деле, позже я понял, что учусь хорошо, чтобы радовать маму и восхищать преподавателей и студентов. В аспирантуре я впервые столкнулся со взрослой жизнью. Оказалось, что никто не будет мне помогать и давать шаблоны, как раньше. Научрук - суровый дед дал тему и сказал работать. И я впал в ступор. Я упал в нисходящую спираль отчаяния - от волнения я не мог удержать ничего в голове, от стыда я не мог попросить помощи, от этих тревог тупел еще сильнее и вообще не мог выдавить из себя ни одной мысли. Полная самостоятельность сделала меня беспомощным. Я сбежал. Надо было показать научруку какой-то промежуточный итог, но я ничего не сделал. Я сидел в кабинете и испытал какое-то страшное состояние, когда он меня отчитывал. Может, эксперты подскажут точнее - я стал бледным, как смерть, второй присутствующий преподаватель даже смотрел на меня с беспокойством, я почти не дышал, сердце колотилось в каком-то сумасшедшем темпе, я не мог выдавить ни слова. Навсегда запомнил единственную мысль, которая тогда крутилась на репите в голове - "если бы на столе лежал пистолет, я бы застрелился немедленно, даже не думая". Я выполз оттуда, пошел домой пешком через весь город, плакал уже не стыдясь. Серьезно думал, убить себя. Дома устроил истерику. Тогда уже мать нашла мужчину, с которым живет до сих пор, мы переехали в дом побольше. Я был просто не в себе, я понял, что не смогу учиться в аспирантуре, что никакой карьеры ученого быть не может, я был полностью разочарован в том единственном, на чем держалась моя идентичность - в своем интеллекте. Я даже не мог объяснить родным, что со мной. Я просто рыдал около часа. Мать была в ужасе, как и отчим. Воспоминание - я вышел во двор, подошел к будке собаки, обнял ее, целовал внос и думал только о том, как хорошо быть собакой. Мать все выслушала. Пыталась убедить меня, что я сужу слишком резко, но я был в ужасе, я и слышать не хотел о продолжении учебы. Воспоминания - несколькими днями позже мать говорит по телефону про меня , думая, что я не слышу, и роняет фразу "мне его безумно жалко".

Самое страшное чувство вины и второй срыв
В этот период у моего друга, который остался еще с раннего детства, умерла бабушка. В отличие от моей жизни, у него она был той самой стереотипной любимой бабулей, которая кормит пирожками и заступается за внука перед родителями.
Не буду распинаться - я просто бросил его наедине с бедой. Я не нашел в себе сил даже позвонить. Я был разбит, я боялся чужой беды, я как обычно спрятался. Мне было уже 23 года, полностью взрослый человек, прощения быть не может. Когда через месяц я боязливо позвонил ему, надеясь все объяснить, он грубо дал понять, что знать меня не хочет. Это я пережил тихо. Просто переварил эту вину в себе, перетерпел. В эти дни ненависть к себе - самое сильное чувство, которое я испытывал. Начиню практиковать селфхарм, в духе флагеллянтов - бью себя ремнем по спине, часто бью себя кулаками в лицо. Начинает просыпаться то, чего я никогда не чувствовал - неприязнь внешности - я маленький и худой. Стал избегать смотреть в зеркало.

Работа

Пора заканчивать.
Я написал заявление и ушел из аспирантуры. Все в вузе были в шоке, никто не понимал, что случилось. Перед научруком я разрыдался. Именно тогда я стал и до сих пор остался плаксивым, появилась какая-то сентиментальность. Я могу плакать над аниме, музыкой, над клипами Аврил Лавин. В армию не взяли.
Одногруппник устроил на завод. На заводе я стал инженером. Платят копейки. Теперь я трясусь не перед мнением мамы, одногруппников и преподавателей, а мнением начальника цеха и главного инженера. Меня эксплуатируют, как суку, но хвалят, а я и рад. Соглашаюсь на переработки, работу в выходные. Зато дают грамоты за отличную работу. Заработанные деньги трачу на дом, в котором живем с матерью и ее мужем, ремонты, инвентарь, на их автомобиль.

Что я из себя представляю сейчас - я не знаю, что я такое. Эмоции, которые я испытываю, делятся на несколько категорий:
1. Фоновая тревога - всегда.
2. Острая тревога и страх - перед каким-то действием, на работе - перед любым заданием, даже тем, которое я исполнят сотню раз.
3. Ненависть к себе - при любой неудаче, неловком поведении.
4. Апатия - после долгих периодов острой тревоги.
Спасаюсь в эскапизме, я очень остро чувствую книги, кино, музыку. У меня постоянно мурашки по коже от любимых песен, например. Стоит ли говорить, что контент я потребляю исключительно пессимистичный? Но меня тошнит от веселого.
Стараюсь заниматься спортом, только дома, только то, что можно сделать без снарядов - приседания, отжимания, ну, гантели еще. Не знаю, зачем я это делаю.
Самое страшное, мне совсем неинтересны люди, но я хочу внимания. Как-будто чувство раздроблено, например, теперь я уже не могу скрывать, что я хочу женщину (а я девственник в мои 29), я хочу женского внимания, ласки. Но мне совсем не интересно слушать женщин. И мужчин. Мне приходится изображать натянутый интерес. Я сам себя не могу понять, поэтому и умоляю о помощи, поэтому и пишу так подробно, я знаю, тут есть умные ребята, может быть кто-то прочитает и поймет, во что я себя превратил и что с этим можно сделать.
Мне стыдно обратиться к специалисту, ведь моя мать не одобряет психиатрию, я пытался об этом поговорить, но она не верит, что у меня что-то серьезно, ведь я столько лет так умело скрывал все под маской скучающего интеллектуала, которому не нужно общество. Да и получаю я мало, чтобы позволить себе перебирать их в поисках толкового (я еще и жмот).

Почему я решился высрать это? В последние пару лет я не могу отделаться от чувства, что мне осталось недолго. Какая-то навязчивая мысль, что я не доживу даже до сорока. Отчасти это связано с внешне- и внутриполитической обстановкой, но лишь отчасти. Селфхарм дошел до сигаретных ожогов. Стал более импульсивным. Я состою из комплексов - мне стыдно, что я живу с матерью, что я мало зарабатываю, что я девственник в почти 30 лет, что я наделал столько косяков в жизни, что я вел себя, как подонок, отталкивая хороших людей. Стыдно, что я трус и избегаю конфликтов.