Тело — не моё. Оно где-то рядом, тихое, послушное, будто уменьшенное. Всё, что болело — растворилось, как шум, ставший вдруг фоновым.
Ощущения мягкие, округлые. Я внутри пузыря — нет границ, нет стыда, нет нужды что-либо делать.

Мыслей нет, но есть течение. Как ручей из воздуха, текущий внутри черепа. Я думаю не словами — а состояниями.
Они не толкают меня, не требуют смысла. Каждая мысль как тень облака: приходит и проходит.

Я смотрю в стену и вижу её не как объект, а как... простое "присутствие". Она не значима, но в ней нет угрозы.
Мир не требует от меня ничего. Наконец-то. Он оставил меня в покое.

Я словно в утробе — бесполый, вне времени, вне биографии. Всё есть, и ничего не надо.
Не хочу говорить. Даже писать — как будто кощунство против этой чистоты покоя.

В этом состоянии есть нечто святое. Но не в религиозном смысле — а в смысле полной инаковости.
Я думаю: а вдруг смерть — это тоже так? Может, бояться нечего?

...потом появляется лёгкая тошнота. И дрожь в пальцах. Это как будто моё сознание даёт трещину, из которой просачивается реальность.

Я не хочу возвращаться. Но возвращение — уже началось.