Не надо шутить со слизью. Здесь другие ребята. Это не культисты, это не единицы. Смецкович, твои грабли здесь порвут на части. 250 тысяч отборных квадратных метров слизи! Она все разнесет. Она всю хрущевку пройдет за один час! Они проникнет все через твои гермодвери, через всех твоих ликвидаторов, научников. Смецкович, ты репликант. Ты остановись, блять, ты кончай, ты грабли спрячь подальше на склад и забудь про своего гнома. У нас был один мудак, не знакомился с лором, блять, и его обоссали всем тредом. И другой чудак был, всюду игру предлагал по слизи сделать. И ты повторишь ту же ошибку. Ты гнома забудь, гном твой отработал свое. Ты подумай о будущем хрущевки. Она гибнет, гибнет! Твоя молодежь прыгает из твоих окон. Там никто не хочет жить в хрущевке, никто! Эта барахолка, блять. Концетрат, концетрат, концетрат! Эта грязная красная масса! Ни души, блять, музыки нету, блять, нет писателей у тебя. Все нулевые блоки нюхают синий, фиолетовый, красный туман, блять. Тентакли, наросты, запах свежего мяса - только у самосбора блять. И здесь, в БЗ-347/3. Здесь любят слизь, а тебя презирают, презирают.

Твой предшественник, Саянов, блять, блять, ему ширинку оттянули прямо в НИИ. Это совсем уже охуели, блять! В кабинете по изучению стабилизаторов реальности ему Инна отсасывала. Это что, Хрущевка, блять? Вы что делаете, блять? Инна, блядь. Какой, нахуй, ЛОР? Какой Грим Дарк, блять? Минетчики чертовы, блять..., онанисты, пидорасы.

Смецкович, Смецкович! Посмотри ковбойские фильмы! Сколько трупов, сколько крови! И там убили, и здесь убили! Я тебе здесь говорю: посмотри, блять какой потолок, блять, Б3-347/3! Б3-347/3– это не ГК-89-К2! Это не ЗС-УК26.5! Ты никогда здесь не достигнешь победы, потому что мы знаем эту биомассу, мы знаем этого гнома . Он один на всю хрущевку тебя посылает нахуй. Один! Все остальные, блять, лебезят перед тобой. Выстроились строем, чтобы тебе поклониться. Одиннадцать циклов, одиннадцать циклов тебе сопротивляется, а ты со своей мощной хреновой бессмертностью, со своей шапкой блять, с граблями, блять, с концетратом нихуя не можешь сделать.

Ты ищешь этого гнома каждый цикл, ты убиваешь детей, а культисты сидят, готовые к бою. Ты боишься сюда направить свою жопу. И ты боялся несколько циклов назад, твой репликант тоже боялся. А яблочко от яблони недалеко падает. Ты никогда не победишь. Это твое последнее поражение. Наполеон проиграл Ватерлоо, Гитлер проиграл Берлинскую битву. Ты проиграешь Б3-347/3. Б3-347/3 – твоя могила. Понял, ты, Смецкович сраный репликант? В ХР-ИЮ23, обратно, на этаж, на лифте объезжай свои пустые земли и учи молитвы слизи. А НР67-38ЖК уже говорит по-слиззки. Мы создадим в хрущевке еще 10 миллионов культистов и изберем в ней своего генсека. А ты, Смецкович, получишь хорошую камеру в ГКЧП56_ЧМ. Ты понял, Смецкович?

И ты никогда здесь не сможешь добиться победы. Вся слизь, все культисты мира, все восточное крыло, даже единицы, - все против тебя. Слизь, Слизь не хочет этой войны, и тебе наш гном это ясно сказал: "Не сметь собирать биомассу". Лучше вместе ебанем по ликвидаторам. ЦИК47/338, другие бллки. Мы найдем цели в этой хрущевке. Столько земли, блять. Хочешь, Центр нахуй опустим, блять, на дно океана. Показать тебе наш Самосбор? Хочешь, блять? У нас тут оружия тумана, блять...

Ночью наши мутанты чуть-чуть изменят стабилизационной поле хруща, и твой блок будет под пенобетоном. 24 часа, блять и вся твой блок будет под пенобетоном фиолетово-мясного океана. Ты с кем шутишь, блять? Ты подумай, блять! Ты понял, чем кончил Бонапарт, чем кончил Гитлер, все остальные? Ты совершишь историческую ошибку! Твой Саянов тебе благодарен не будет. Забудь его, твоего генсека. Твои галлюцинации тебе говорят - не начинай войну. Еще не поздно! Еще только 21 июня 41-го года! Но если завтра утром ты пошлёшь свою тушу на Б3-343/7 - он будет твоей собственной могилой.. Ты сам сдохнешь в этой войне. И тебя не будут хоронить, потому что ты ударишь по всему блоку, по всему гигахруществу. 6 миллионов людей не хотят этой войны! Шесть! Шесть миллионов, ты, малограмотный, можешь считать? Один, два, три, четыре, пять, шесть миллионов. Вся высотка против тебя. Ты один хочешь войны и эта блять. Инна! Получёрная блядь, которой нужен мерин, блять. Ты её пришли сюда. У нас в Культистком отсеке, блять ребята её успокоят, блять. Успокоят на лежанке за ночь! И она не будет хотеть войны, блять! Она захлебнётся в нашей слизи блять! Из ушей попрёт!

Смецкович, остановись. "Легат! Пропретор, та-та-рам, та-там... Па-па-рам, па-па-рам, па-па-пам, па-рам!" Смецкович! Давай в лифт, в Центр, и всё заканчиваем. В Б3-347/3 всё спокойно!

- Ты не ссы, зема - сказал Чирик, приглашая к себе. - Щас мы такого чифирка с тобой замутим... Тяжёлый крест мне пал на долю, тюрьма всё счастье отняла...

Чирик раньше жил на нижних этажах. Одно время он был проводником в заброшенный коллектор, но потом перебрался к нам. Его определили в наш отряд по указке ликвидаторов. Несмотря на устрашающий зэковский вид, человек он был надежный и на него можно было положиться.

Однажды он заточкой в одиночку уработал троих мутантов, которые затесались в вентиляцию. У одного из них он вырезал язык и замочил в банке со спиртом. "Сувенир, епта, на память!" - объяснял он, покусывая самокрутку. Он предлагал всем эту настойку ("От нее хрен стоит как шпала!"), но все вежливо отказывались.

Мы с ним были в хороших отношениях. Однажды на задании он зацепился затылком за гвоздь и порвал противогаз. Я рывком остановил его и залепил прореху пластырем.

- Ты мне жизнь спас, зема! - слезно благодарил он меня, рыдая на плече. - Эх, жизь - за хер держись!

Ему было под полтинник и до хруща он полжизни отмотал по зонам. Чирик никак не хотел надевать химзащитный костюм и противогаз, так как привык к телогрейке, ушанке и валенкам.

- Эх, в поле ветер, в жопе дым! - говорил он про себя, хлопая по коленям. У него были золотые зубы, лысая голова и сломанный нос. В душевой он любил хвастаться партаками. "Вот эту я забацал, когда на зоне смотрягой был. А вот эту - когда первого мутанта замочил".

Он жил в соседней квартире. Я постучал условленным стуком в его гермодверь. Мне нужно было обменять у него махорку (ее выдавали всем, но я не курил) на тарэн. Чирик где-то находил складские аптечки и тырил из них таблетки. Он их просто жрал для кайфа, не догадываясь, что колеса можно обменять на кучу ништяков, типа картриджей для Денди или аудиокассеты.

Мы прошли с ним на прокуренную замызганную кухню. Горела тусклая лампочка, свисающая с потолка. На столе был спирт Трояр, плавленный сырок и тушенка. Чирик достал из микроволновки дымящегося карася в фольге и предложил мне.
- Чирик, ты че? Они же в воде радиоактивной плавают в коллекторе!
- Да я ж тарэн жру, мне похрен! Хочешь смачно пить, смолить и жрать – много нужно воровать.

Он подмигнул мне и достал из-под стола цветочный горшок с крокусом. Где он его взял? в хруще же нет растений...
- Я кароч, его концентратом подкармливаю. Семена на складе нашел. Сначала не рос, а теперь смотри какой вымахал! Отмотал срок - посадил клеверок! - Он засмеялся.

Крокус был какой-то странный. Лепестки были словно мясистыми, с синюшными прожилками, которые ритмично пульсировали. Цветки еле заметно подрагивали, словно были живыми. По стеблям стекала розоватая слизь.

- Живой, падла! Я его Пашкой зову. Вон, видишь, шевелится? - Чирик с умилением смотрел на растение. - Чифир из него - закачаешься! Эх, Бог далеко, а жизнь близко.

Он достал из холодильника Юрюзань трехлитровую банку с мутной пузырящейся жижей. В ней плавали лепестки и стебли. Чирик налил мне в треснувший граненный стакан. Сам он глотнул прямо из банки.

Я пожал плечами и сделал глоток. Напоминало газированную воду с яблочным сиропом. Ту самую, из автомата, за 3 копейки.

Чирик ушел за тарэном. Я сидел и смотрел на стену. По телу пробегала приятная дрожь, а внутри теплело. Накатили воспоминания из детства, как я лежал на пляже. Последний раз солнце я видел 10 лет назад и знаю, что больше не увижу.

Тут дверь открылась и на пороге появился мутант. Круглые остекленевшие глаза, деформированный хобот, зеленая рожа. Череп, обтянутый морщинистой кожей. Злобное мычание.

Я взвился - как он сюда попал?! Это невозможно! Мой дробовик остался в квартире. Мне угрожала смерть. Голыми руками его не одолеешь. Я схватил лежавший на столе кухонный нож.

- Ну иди сюда, гад! - прорычал я, вставая в стойку. Предстояла битва не на жизнь, а на смерть. - Чирик, помоги!

Внезапно мутант засмеялся глухим смехом. Он взял стоявшее в коридоре ржавое цинковое ведро и плеснул в меня плесневелой водой. Я задохнулся от нахлынувшего потока.

Мутант-Чирик ржал и стаскивал противогаз. Я недоуменно хлопал глазами. Возвращалось сознание.

- Ахаха, зема! Ты бы лицо свое видел! Забздел, а, фраерок? Да ты не меньжуйся, с него завсегда приход такой.

Я пришел в себя и засмеялся. Потом отсыпал Чирику махры и взял тарэн. Мы попрощались. Завтра мы увидимся, так как отряду предстоит зачищать шахты от крабов.

Я прошелся по своей хрущевке. Здесь все как обычно. Пыльный советский ковер на стене с облезлыми обоями. Продавленный старый диван, на котором я люблю валяться. Облезлый раскладной стол. Компьютерное кресло. Одно колесико у кресла сломано и отваливается - мне приходится постоянно прикручивать его проволокой. На столе гудит ноутбук, слегка тронутый ржавчиной.

Круглосуточный свет от тусклых мерцающих лампочек. Занавески на окнах наглухо занавешены. Там нечего смотреть. Одна чернота, сплошная ночь. В углу - цветной советский Фотон, к которому подключен видак и двд-плеер. Я просил телик с пультом, но мне сказали, что очередь еще не подошла. Грустно.

Иду на кухню. Подошел к плите с газовым баллоном. Через месяц баллон надо менять - опять заявление писать. Рефлекторно зачерпнул ложку концентрата из консервной банки. Взял чайник с плиты, пью воду из носика. Окна заклеены газетой, Комсомольская правда за 1954 год. Глазами автоматически читаю давно известные строки: "Неустанная забота о народном благе - добьемся новых побед в предмайском соревновании!!!"

Пойти, что ли, кассету с фильмом поставить? Или диск. Из 10 дисков 5 оказались поцарапанными и не воспроизводятся ни на плеере, ни на ноуте. Обидно. Как сейчас помню - наш отряд делил найденную добычу в квартирах Юго-Восточного сектора. Мне сунули пакет, набитый видеокассетами, двдшками и сидюками.

Я два дня переносил все на жесткий диск - фильмы, музыка, игры. Зато теперь проводить время будет нескучно. Можно фильмы онлайн смотреть, через доступ к общей базе. Но во первых за это надо платить - а у меня минус три балла на карточке. А во вторых до моего жилищного блока еще не протянули провода .

Иду в ванную. Полумрак, лампочка еле-еле светит . Стены с отпавшим кафелем, облезлая облупившаяся ванна. Треснувшая раковина, зеркало с отбитым углом. Смотрю на свое отражение. Круги под глазами. Из за концентрата, что ли? Умываюсь. Теплая темная вода с фырканьем плещет из ржавого крана.

Уже 7 дней я безвылазно сижу в своей хрущовке. Хожу из угла в угол. Ну а что делать? До задания еще 3 недели. А может отложат на пару месяцев. Стабильности нет. Сказали - "неси свою вахту с честью и гордостью, как знамя дедов и отцов". Ну здорово.

Два года назад видак дали и двд-плеер, по талонам. Год назад ноутбук выклянчил с боем. Сейчас вот пакет с дисками дали. Ну и главное - смартфон же. Я вытащил заветный гаджет из кармана растянутых треников и с кружащейся головой посмотрел на это чудо техники. Новая модель, HRUSH-A35, с интегрированным картридером и счетчиком Гейгера. Теперь я полноценный советский гражданин.

Иду на кухню, ложкой ем концентрат из банки. Открываю хрущевский холодильник под окном. Это маленькая ниша под подоконником с двумя деревянными створками. Тут лежат запретные вещи, за хранение которых могут привлечь. Армейские сухпайки, которые я подрезал на складах, во время одиночной вылазки. Роллтон и Доширак, которые взял там же. Наконец, консервы - кукуруза, фасоль, кольца ананасов. Овощей, фруктов и растений в Гигахруще нет и за их употребление наказывают. Никто не знает почему, но так повелось.

Достаю из-за укромного уголка черный пакет. Мне чудом удалось заполучить это. Вытаскиваю оттуда помидоры-черри. Первый раз в жизни я ем живые, неконсервированные овощи. Я родился в Хруще и здесь попробовать такое невозможно. Сочный спелый кругляш лопается под зубами и обдает язык чем-то свежим и терпким. Я словно впервые почувствовал вкус жизни - вкус живого и природного.

Я выменял их у одной девушки. Она выращивает их дома нелегально, в гидропонном парнике. Если об этом узнают ликвидаторы - ее сурово накажут. Мне за незаконное употребление дадут 15 суток изолятора. Я был там один раз и больше не хочу. Это гроб без окон и дверей, со страшным сырым потолком и грязным полом.

Свежие овощи я выменял за наручные часы, которые незаметно успел сунуть в карман при обыске, втайне от куратора. Часы марки Роллекс - я где-то слышал, что раньше они очень ценились. Теперь же за них дали только пригоршню помидор.

Говорили, что концентрат все равно не заменяет растительную пищу. Восприятие мира становится другим. Окружающее видится хмурым, мрачным, угнетающим - словно свинцовый туман, нависший над головой. Ты словно заперт в подвал со сжимающимися бетонными стенами.

Плюхаюсь на диван. Кладу ноут на живот. Думаю - посмотреть фильм или включить игру?. Внезапно раздается звонок смартфона. Я вздрагиваю - кто бы это мог быть?

Это Сева. Он говорит, что только что приехал с Полярного Общежития, где был по распределению Гигахруща. Сева сказал, что хочет вернуть мне долг, который брал год назад. Вот это новости!

Он живет надо мной через 64 этажа. Я сказал, чтоб он приехал ко мне.
Он: У меня карта другого региона, могу ездить только вверх.
Я: У меня нет баллов даже на лифт.
Сева сказал, что бы я подождал - сейчас он кинет мне на карточку несколько баллов. Из-за дальнего расстояния лимит на передачу.

Я всакиваю и скидываю тапки. Влезаю в кроссы, иду к гермодвери. Замок впервые лязгает за 7 дней.

Выхожу в подъезд. Грязные обшарпанные зеленые стены. На них разные надписи - Спартак, КиШ, Хрущ - сила, За коммунизм! и так далее. Низко гудят лампы дневного света. На потолке висят обгоревшие спички. Воняет кошками. Картридер молчит - Сева что-то тормозит с баллами.

Иду на площадку, там наплевано. Окна замазаны зеленой краской. На подоконнике пепельница с бычками, пустая сигаретная пачка Казбека, пластиковая бутылка с прожженой дыркой и фольгой. Наверное, к соседу гости приходили.

Лестничные пролеты вниз разрушены этажей на 10. Осторожно подхожу к краю и смотрю вниз. Упадешь - насмерть. Если очень хочется можно перепрыгнуть с разбегу - но обратно вряд ли запрыгнешь. Да и хрущевки на 20 этажей вниз нежилые. Можно и на лифте доехать.

Подхожу к шахте лифта. Раздвигаю створки, заглядываю внутрь. Где-то внизу горят лампочки, где-то нет. Бездонная дыра. Плюю туда и смотрю как плевок летит в бесконечность.

Вздрагиваю от сигнала - баллы поступили. Ну наконец то! Закрываю створки, достаю смартфон. Оповещение - "поступление средств". Вытаскиваю карту из слота смартфона - вот она, родимая, активирована. На ней гвоздем выцарапано БЗ12-СШГ34. Это мой отряд и мой порядковый номер.

Нажимаю кнопку вызова лифта. Лифт можно вызвать и просто так, без оплаты, но за такие ложные вызовы стали наказывать . Где-то сверху вдали заурчал мотор и застучало железо. Я жду, оперевшись на стенку. Читаю распечатанное объявление: "Меняем концентрат на зубную пасту, блок ГКЗ-267".

Наконец, подъезжает проржавевший лифт. Захожу внутрь. Еле-еле горит тусклая лампа. Сую карту в приемник. Женский голос оповещает "Снято 1 балл, введите номер этажа". Тычу в кнопки на сенсорном табло - "543". Раздается звонок, двери закрываются.

Присаживаюсь на табуретку. Лифт едет медленно, ждать долго. На полу - резиновый коврик, относительно чистый. Падаю прямо на спину, все равно одежду сегодня стирать. Растянуться в полный рост не получается, ноги упираются. На стене маркером написано "Досуг. Секция ЕЕ-Л30. 10 баллов час". Надо же, везде 20, надо будет заглянуть.

Достаю смартфон, включаю игру - надо же скоротать время. Жалко любимый кубик рубика не захватил.

Лифт подъехал к нужному этажу. Двери открылись и я увидел Севу. Здоровый, рослый, в камуфляжных штанах, берцах и футболке Металлика. Мы стали обниматься и засыпать друг друга вопросами, про жизнь и остальное. Он удачно устроился ликвидатором в Полярное Общежитие и стал куратором. Сегодня заехал за вещами - его переводят в Центральное Поселение.

Он достает старый картридер, перемотанный изолентой. Я говорю ему свой номер, чтобы он докинул оставшуюся сумму. У него на карте не хватает 100 баллов. Сева подмигивает мне, уходит и возвращается с чем-то. Держи, говорит, этого хватит с лихвой. Я смотрю и не верю глазам - это флэшка для VR-комбинезона. Это то, о чем я столько мечтал. Стоит она бешеных баллов и просто так легально ее не купишь.

Мы еще пообщались и съели по тюбику пролонгированного концентрата. Я обещал как нибудь приехать к нему в гости. Мы попрощались и я снова прыгнул в кабину лифта. Я был очень рад встрече.

Приехав домой я в первую очередь побежал к шкафу. Достал оттуда пыльную картонную коробку, перемотанную скотчем. В нетерпении раздирая картон я достал оттуда серебристый комбез, запакованный в целлофан. Свежий, нетронутый. Чего не скажешь о шлеме - он был помятый и потертый, с выцарапанной надписью ХРУЩ.

Я быстро разделся и стал натягивать на тело эластичную кибер-ткань. Она была очень приятной для кожи. Я оделся как аквалангист и надел шлем на голову. Аккуратно вставил штекеры в слоты. Потом я еще раз полюбовался на новенькую флэшку, еще пахнувшую заводом. Безлимитная модель с оплатой на 5 лет. Фантастика.

Я вставил флэшку в слот на затылке. По кибер-ткани побежали волны. Темнота перед глазами заискрилась, в наушниках раздались звуки. Я вынырнул из океана и вышел на нагретый песок.

Передо мной стояли три девушки в купальнике. Одна из них подошла ко мне и обняла за шею. Я почувствовал ее запах и тепло тела. Она сказала:
- Одну выберешь? Или хочешь со всеми сразу?

СТАРЫЙ ЛИФТ ГРЕМИТ ВСЕ ГРОМЧЕ, ПОЛ ПОД НОГАМИ НЕПРИЯТНО ПРОГИБАЕТСЯ, ВЦЕПИЛСЯ В ПОРУЧЕНЬ, РЖАВЫЙ МЕТАЛЛ ВРЕЗАЕТСЯ В МОКРЫЕ ОТ ПОТА ЛАДОНИ.
@
2312 ЭТАЖ СТРОЕНИЯ П6699 МЕСТО ТВОЕЙ РАБОТЫ.
@
ТЫ ФРЕЗЕРОЩИК 23 УЧАСТКА ЗАВОДА ЗАПОРНЫХ МЕХАНИЗМОВ ГЕРМОДВЕРЕЙ, ТВОЙ Т/Н 23173.
@
ОБЪЯВЛЕНИЕ ПО ГРОМКОЙ: МИНИМАЛЬНАЯ НОРМА ВЫРАБОТКИ СНИЖЕНА ДО 141%!
@
ВСПОМИНАЕШЬ ЧТО БЫЛА 123%
@
МАСТЕР СКАЗАЛ ТЕБЕ ЧТО РАБОЧИЙ ДЕНЬ УВЕЛИЧИТСЯ НА 3 ЧАСА, ЧТОБЫ НЕ СОКРАЩАТЬ ПАЕК.
@
УЧАСТОК ПОЛУЧИТ ЕЩЕ 120 ФРЕЗРОВАННЫХ РИГЕЛЕЙ
@
НА ФРЕЗЕ ОСТАЛОСЬ 2 ХЕУДОЛБИТОВЫХ ПЛАСТИНЫ ИЗ 20, ДО ЗАМЕНЫ ЕЩЕ 4 ДНЯ
@
СТАВИШЬ КОНТРАБАНДНЫЕ ПЛАСТИНЫ КОТОРЫЕ ВЫМЕНЯЛ НА УКРАДЕННЫЙ У ТОКАРЯ РЕЗЕЦ. ЕГО РАСПЯТОЕ ТЕЛО ВЕСИТ НАД ВХОДОМ В ЦЕХ, НА ШЕЕ ТАБЛИЧКА «ПРЕСТУПНАЯ ХАЛАТНОСТЬ»
@
ТВОЙ НОВЫЙ СОСЕД ПО ЭТАЖУ ЕРОХИН ЗАНЯЛ ЕГО МЕСТО. ОН ЛОВКО ПРИКРУЧИВАЕТ ОБРАТНО ТОТ САМЫЙ РЕЗЕЦ.
@
ЕГО ПЕРЕМЕСТИЛИ ПОЗАВЧЕРА ИЗ ЗАВАРЕННОГО СЕКТОРА М463, И ВОТ ОН УЖЕ ЗДЕСЬ, ПОРАЖАЕШЬСЯ КАК ПОРОЙ ВЕЗЕТ ЛЮДЯМ
@
ВКЛЮЧАЕШЬ СТАНОК, РАЗДАЕТСЯ ДИКИЙ ГРОХОТ, МОРГАЕТ СВЕТ, ХЕУБИТОВЫЕ ОСКОЛКИ ЛЕТЯТ ТЕБЕ В ЛИЦО, СТАНОК СЛОМАН, МАСТЕР ДАЕТ ТЕБЕ 3 ЧАСА НА УСТРАНЕНИЕ.
@
МЕРТВЫЙ ТОКАРЬ ЕХИДНО СМОТРИТ НА ТЕБЯ БЕЗЖИЗНЕНЫМИ МУТНЫМИ ГЛАЗАМИ
@
МОЖЕТ ПОМОЧЬ СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ, ИЗ СОСЕДНЕГО БЛОКА, БЫВШИЙ ЛИКВИДАТОР, ОН ВЫЖИЛ ПРИ САМОСБОРЕ ОСТАВШИСЬ В КОМНАТЕ С НЕИСПРАВНОЙ ГЕРМОЙ. ЕГО БРАТ НАЧАЛЬНИК РЕМОНТНОЙ СЛУЖБЫ СР-7653 Э, НАШ УЧАСТОК В ИХ ЗОНЕ.
@ТВОЯ ЕОТОВА ПОМОГАЕТ СЕРГЕЮ АНАТОЛЬЕВИЧУ ПО ХОЗЯЙСТВУ, ЗА 1 РОЗОВЫЙ БРИКЕТ НЕДЕЛЮ.
@
ЭТО ВСЕ ЧТО ОСТАНЕТСЯ У ВАС С ЕОТОВОЙ, ПОСЛЕ ТОГО КАК ТЫ РАЗДАШЬ ВЗЯТКИ ТЕМ КТО МОЖЕТ ПОВЕСИТЬ ТЕБЯ ЧЕРЕЗ 3 ЧАСА. ЧАС ФОРЫ ТОГО СТОИТ.
@
ПРИЛЕТАЕШЬ К СЕРГЕЮ АНАТОЛЬЕВИЧУ С МОЛЬБОЙ О ПОМОЩИ, ОН, ЗАГАДОЧНО УЛЫБАЯСЬ, ПРЕДЛАГАЕТ ОКАЗАТЬ ЕМУ ОДНУ УСЛУГУ.
@
ВЕРНУВШИСЬ В СВОЙ БЛОК ОБЪЯСНЯЕШЬ ЕОТОВОЙ КАК МЫ ОБЯЗАНЫ СЕРГЕЮ АНАТОЛЬЕВИЧУ И ЧТО РАССТАТЬСЯ С ПЕРЕДНИМИ ЗУБАМИ ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ УДОВЛЕТВОРИТЬ МАЛЕНЬКУЮ ПРОСЬБУ ВЕТЕРАНА, НЕ ТАКАЯ УЖ И БОЛЬШАЯ ЦЕНА, ТЕМ БОЛЕЕ ЧТО ОН АКТИВНО ПОМОГАЛ НАМ С ПОИСКАМИ ПРОПАВШЕЙ ПЕРЕД ПРОШЛЫМ САМОСБОРОМ МАЛЕНЬКОЙ ДОЧЕРИ.
@
ЕОТОВА ГОВОРИТ ЧТО ОНА НЕ БЛЯДЬ ИЗ РЖАВЫХ КОРИДОРОВ, И ЧТО ЛИШЬ СОГЛАШАЛАСЬ ИЗРЕДКА ПОЛИЗАТЬ СЕРГЕЮ АНАТОЛЬЕВИЧУ ОКЧО ЗА ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ БРИКЕТ, ЧТО У СЕРГЕЯ АНАТОЛЬЕВИЧА ТАМ ВСЕ ОЧЕНЬ СТРАННО ВЫГЛЯДИТ. ПРЕДЛАГАЕТ МНЕ САМОМУ ПОМОЧЬ ВЕТЕРАНУ, ВЕДЬ ПЕРЕДНИХ ЗУБОВ У МЕНЯ НЕТ УЖЕ ДАВНО.
@
СКРЕПИШЬ ОСТАВШИМИСЯ ЗУБАМИ ОТ ЗЛОСТИ, УСТАВИВШИСЬ В ОДНУ ТОЧКУ, РЕШАЕШЬ ПРИМЕНИТЬ СИЛУ, ЕОТОВА ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНО СКРЫВАЕТСЯ В ДВЕРНОМ ПРОЕМЕ
@
ЧЕРЕЗ 2ЧАСА 23МИНУТЫ ПОСЛЕ ПОЛОМКИ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЕОТОВОЙ СМУЩАЕТ МЕНЯ ВСЕ МЕНЬШЕ, НАПРОТИВ КАЖЕТСЯ РАЦИОНАЛЬНЫМ, ЕЩЕ РАЗ ВСЕ ВЗВЕСИВ СТУЧУСЬ В СОСЕДСКУЮ ДВЕРЬ.
@
СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ С ИНТЕРЕСОМ ВЫСЛУШАЛ МЕНЯ И УДАЛИВШИСЬ НА МИНУТУ В СОСЕДНЮЮ КОМНАТУ СКАЗАЛ ЧТО РЕМОНТНИКИ НАПРАВЛЕНЫ НА УЧАСТОК.
@
ТВОЯ ОЧЕРЕДЬ
@
БЕЛЫЙ БЕЛКОВЫЙ БРИКЕТ РЕДКОЕ ГВОНО НА ВКУС, ТЫ ДАВНО НАУЧИЛСЯ ГЛОТАТЬ ИХ НЕ ЖУЯ, ЛИШЬ ЛОМАЯ ПОПОЛАМ. ТВОЙ РВОТНЫЙ РЕФЛЕКС УТРАЧЕН. СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ ДЕИСТВИТЕЛЬНО ОЧЕНЬ СТРАННЫЙ СНИЗУ, ЕОТОВА НЕ СОВРАЛА. ДЛИННЫЙ ТОНКИЙ ХЙУ СЕРГЕЯ АНАТОЛЬЕВИЧА ПОКРЫТ ВОЛОСКАМИ-ЩУПАЛЬЦАМИ. СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ ХВАТАЕТ ТЕБЯ ЗА ГОЛОВУ.
@
ВСЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ БЫСТРО. ЖЖЕНИЕ В ГОРЛЕ, ТЯЖЕЛО ДЫШИШЬ. СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ С ДОВОЛЬНОЙ УЛЫБКОЙ ИСЧЕЗАЕТ В СОСЕДНЕЙ КОМНАТЕ, ВЕРНУВШИСЬ ВЫКЛАДЫВАЕТ НА СТОЛ 3 БЕЛЫХ, 3 РОЗОВЫХ И 2 КРАСНЫХ БРИКЕТА И ПЯТЬ ТАЛОНОВ НА ЭТАНОЛ. НЕМНОГО ЗАМЕШКАВ ОТЛАМЫВАЕТ ПОЛОВИНУ КРАСНОГО И ОТКЛАДЫВАЕТ В СТОРОНУ. ГОВОРИТ ЧТО ЕОТОВОЙ ОН КОНЕЧНО ДАЕТ БОЛЬШЕ, НО ДЛЯ ПЕРВОГО РАЗА И ТАК СОЙДЕТ
@
КАК РОБОТ СГРЕБАЕШЬ БРИКЕТЫ И ТАЛОНЫ ЗА ПАЗУХУ ,НЕ СКАЗАВ НИ СЛОВА ДВИГАЕШЬ В СИНЮЮ ЗА ЭТАНОЛОМ.
@
СЕРГЕЙ АНАТОЛЬЕВИЧ ПРОТЯГИВАЕТ ПОЛОВИНУ КРАСНОГО БРИКЕТА В НИШУ В СТЕНЕ ТВОЯ ДОЧЬ ХВАТАЕТ ЕГО И ЖАДНО ЕСТ, НА ЗВУК СПЕШАТ ОСТАЛЬНЫЕ
@

У ликвидатора Фёдора Трубова, из 213 квартиры -21 уровня блока Г-56, жил кот. Сам он говорил, что ему подарил его какой-то большой ликвидаторский начальник с верхних этажей, за большой энтузиазм и рвение в очистке коридора до его кабинета. Жизнь у ликвидатора такая, что по долгу службы, приходится мотаться, иногда, за десятки этажей от родного, а порой, говорят, и за сотни.
И на разных этажах уклад свой. Где-то, говорят, молятся какому-то Чернобогу и пьют гнилую воду, где-то дети друг дружке небылицы про Пуффина-Фуффина рассказывают, где-то вон даже таких чудищ усатых в квартирах держат. Говаривал когда-то Трубов, что в блоке Ф-48 ликвидаторы научились рисунки на коже делать. Сливают из перьев чернила (тайком, конечно, что б от заведующей канцелярией выговор не получить) и через иголку себе рисунки на коже колют. Вот и у Фёдора после поездок на лифте до их блока появились синие колечки на пальцах.

Одна беда была у Фёдора, стар он уже, целых 34 года, а жены до сих пор нет. Одиноко ему было. Да ровно до тех пор пока, после ликвидации последствий самосбора, с верхних этажей не вернулся. Да с котом. На нашем же этаже таких чудищ никогда не видели и, по началу, к новому жильцу 213 квартиры относились с опаской. Но со временем привыкли. Сам Фёдор говорил что кот ему помогает не скучать во время затяжных самосборов, сидя в своей маленькой (для человека его должности) квартире.

Но, как известно, век ликвидатора короток и во время очередной уборки чёрной слизи, которой в последние циклы выпадает прямо-таки сверх меры, новенький ликвидатор прорвал Фёдору комбинезон слизеуборочными граблями. С тех пор чахнуть стал Фёдор, да и помер через неделю.
Ну похоронили его по человечески, в гермопакете, с утилизацией, мы ж не звери какие, как эти, с -324 этажа. А потом стали имущество фёдорово делить. Самые ушлые соседи, конечно, первым делом пищевой концентрат растащили, кто менее проворный тряпки всякие, на бельё да на заплаты. Веня Синий, после поминального визита даже был замечен с недопитой бутылкой этило-водной смеси.
Короче, опосля поминок осталась в фёдоровой квартире только гермодверь и зверь этот усатый.
Через несколько часов должны были прибыть ликвидаторы, провести процедуру очистки, а потом управблок придёт, новых жильцов заселять. Судьба кота была предрешена. Ликвидаторы бы спустили его в утилизатор вслед за хозяином.
Пришлось забрать себе.

Кот оказался приобретением не требовательным, хотя и определённо полезным. В часы планового отключения подачи тепложижи в трубы садился на колени и помогал согреться, а когда отключали бионет на плановую проверку переписки, развлекал тем, что гонялся за упаковкой от концентрата привязанной к асбетовой верёвке.
Напрягало только поведение кота во время самосбора. В эти периоды он садился перед гермодверью и пристально на неё смотрел.
Для нас, лиц гражданских, знать что в часы самосбора происходит за гермодверью не положено. Да и не нужно оно. Знать надо лишь то, что гермодверь должна быть на запоре, трубы подачи воды перекрыты, а вентиляционная решётка плотно заперта или заложена ветошью. Всё прочее не твоего ума дело.
Но кот, видимо, правил этих не признавал, и каждый самосбор усаживался перед дверью и с большим любопытством глядел на неё, будто и не было той двери, а всё происходящее за ней было для него явным и обыденным, как для нас с тобой очередь за талонами.
Так и продолжалось несколько циклов пока после очередной самосборной тревоги, проверив перекрыты ли трубы, закрыта ли решётка вентиляции и гермодверь, я не обнаружил себя в квартире один. Пережидать самосбор в одиночестве я уже давно отвык и в момент осознания своего положения я испытал такой ужас, какой не испытывал, наверное, ни один ликвидатор. Я понял что кот остался по ту сторону гермодвери.

Самосборы бывают разной продолжительности, порой всё заканчивается и за десять минут, а порой продолжаются и по несколько часов.
Но в тот раз самосбор длился, казалось, вечность. Звуки хлюпанья, разного рода жидкостей, расплёскивающихся и стекающих, продолжались мучительно долго. В мешанине звуков из за двери, казалось, можно было разобрать то рык, то звук гигантской утробы извергающей содержимое наружу. Казалось если открыть сейчас дверь, то квартиру просто затопит массой издающей эти ужасающе звуки.
Но в конце концов всё утихло. За звуками неизвестной, таинственной и пугающей природы последовали звуки знакомые, вселяющие надежду. Звуки означавшие приход людей. Топот сапогов, шарканье граблей, неразборчивые переговоры, из которых нельзя было понять ни слова, но было ясно одно - это ликвидаторы. А значит в ближайшие пол часа можно будет открыть гермодверь, вентиляцию и водопроводные трубы, что б насладиться всеми благами цивилизации.

Шум сапог стих. Ликвидаторы прошли через наш коридор и проследовали дальше. Где-то начали доноситься звуки отпирающихся соседских гермодверей. Я открутил вентиль, три раза против часовой. Потянул на себя рычаг запора. И увидел на пороге кота. Он проследовал в комнату, будто ничего и не было. Из его рта свисала бурая сосиска, с на которой можно было увидеть отросшие длинные, кучерявые клочки волос и бородавки. Кот положил сосиску в центре комнаты, будто хвастаясь мне своей добычей.
По кругу сосиски было нарисовано синее кольцо с геометрическим узором.

Ищу автора данного чтива, последний раз был мною замечен в конце августа месяца. Очень хочется узнать как он завершил рассказ.

Из дневника, найденного Виктором Тимофеевичем Шлюховым, научным руководителем экспедиции ОЭИ-НЭ-07-227, организованную НИИ СЛИЗИ-7. Дневник найден в неизвестном блоке, предположительно на уровне -1174 этажа.

ЧАСТЬ 2

…23
Решил сразу записать чтобы не забыть.
Прямо за завтраком Маняшка вдруг заговорила о текущем нашем положении. Высказалась. Бедственное, говорит, у нас положение. Еды мало (откуда знает? Шарилась пока я спал?), если воду перекроют, то и пить нечего будет, людей нет, ликвидаторов нет, снабжения нет, работы нет, в каком блоке, да что там блоке, в каком кластере находимся – не знаем. Даже не знаем на каком этаже. А ведь это главное всегда – знать на каком ты этаже. В общем, заставила меня Маняшка понервничать. Решил, что выложу весь план ей.
Ломаем стены во всех четырех направлениях, выходим к людям, ищем отдел ликвидации или комитет по труду и решаем, остаться ли тут или написать заявление о предоставлении права переселения как жертвам самосбора и попробовать вернуться в свой блок.
Маняшка отреагировала не так как я думал. Она просто пожала плечами и сказала, чтобы делал как решил. А она пока уборку сделает, уж больно грязно стало за те циклы что мы здесь.
… Позже в тот же цикл
Первой решил проломить стену на лестничной клетке. Поднялся к разрушенному пролету. Пробил ломом дыру под шашку. Вспомнил что последний провод ушел на подрыв решетки. Провода искал долго. Хотел уже попробовать из щитка выдернуть, но потом нашел старую радиоточку в квартире. Выдрал метров 12 провода.
Первый подрыв прошел успешно. Стена оказалась стандартная внешняя в 20 сантиметров толщиной. Дыра вела в межблочное пространство. Расстояние до следующего блока очень большое. Метров 15. Такую широкую межблочку видел только однажды. Выглянуть далеко не получилось, арматура почти не погнулась, голову не просунуть. Странная тут плита. Арматура частая и толще чем обычно. А еще гладкая.
Второй решил рвануть стену в пустой «квартире», там, где герму взрывом снесло. На 90 градусов от первого взрыва. Стена оказалась внешней. Та же межблочка. Значит угловая часть блока у нас. Продолжу завтра.
…24
Маняшка наконец уснула. А мне никак. Без подробностей. Все четыре направления ведут в межблочку. Наш блок - это узкий столб 15 на 20 метров. До других блоков далеко. Пиздец, короче.
Начинаю паковать припасы. Писать не хочу больше.
…25
Маняшка как тень ходит. Молчит. Смотрит на рюкзаки у двери. На пустые кухонные шкафы. Завтрак не готовила. Самому пришлось. Ела плохо, но все-таки доела. Долго ломал голову как разговор начать. В итоге ничего не придумал и просто спросил – Собралась? Зря конечно. Но тянуть нечего больше. Собираемся в дорогу и идем вниз до упора. Там где-то должны быть переходы, люди, фабрики, хоть что-то. Сборы затянулись на несколько часов. Маняшка не хотела уходить, но понимала, что надо. Оттягивала.
Воды взяли не много – не во что. Это наше слабое место. Поэтому я придумал способ. Открыл краны в ванной и на кухне. Заткнул сливы. Вода быстро заполнила полы и перевалила через порог. Потекла вниз по лестнице. Теперь пока есть вода в водопроводе – она есть и у нас. На любом этаже.
Двинулись вниз. Этажи считали вместе. Два раза видели следы самосбора, хорошо, что шли в костюмах. Вода протечет через них, но на полу слизи нет, поэтому надеюсь, что не попадет в воду никакой хуйни. После 155 этажа решили сделать привал. Вода еще сюда не дошла. Мы обогнали ее около 50 этажей назад. Все этажи что мы прошли были почти одинаковые. Я специально старался не запоминать детали чтобы потом их случайно не обнаружить их же на 20 этажей ниже. Конечно это игра воображения, но зачем мне это? Маняшка тоже в этот раз молчала про совпадения. После привала двинулись дальше. И через час пути внизу услышали сирену.
Далеко внизу, наверное этажей за 50-70, начался самосбор. Мы стояли на площадке и смотрели друг на друга. Просто смотрели, потому что хуй знает, что делать. Самосбор закончился минут через 20. Точнее сирена. Мы постояли еще и двинулись вниз. Следов самосбора мы не нашли. Сейчас мы на 334 этажа внизу. Никакой разницы на площадках нет. Мы почти перестали разговаривать. Ложимся спать.
…26
Кто-то бьет по перилам. Я проснулся и услышал сверху. Сложно сказать как высоко, но точно ниже нашей квартиры. Удары не монотонные. С разной силой и промежутками. Несколько часов просидел с ружьем на изготовку. Удары длились около часа, потом смолкли. Неужели пропустили жилую квартиру наверху?
…27
812 этажей позади. Дважды сегодня слышал те же удары что и прошлым циклом. Маняшка наверняка тоже слышала. Но молчит. Я уже не уверено что мы пропустили жилую квартиру. В голову лезут мысли о нерабочей сигнализации и самосборе, результаты которого спускаются вниз вместе с нами.
Устали сильно. Говорим редко, в основном обсуждаем привалы и еду.
Следов самосбора не видели весь цикл, но запахи в воздухе все тяжелее. Очень много неприятных оттенков, но чем конкретно пахнет – сказать сложно. Не мясом – и слава генсеку. Воздух тяжелый и теплый. Потею в костюме, противогаз снял давно. Маняшка и того раньше. Переубеждать не стал, зачем?
Сегодня воду ждали долго, несколько часов. Во флягах почти ничего не осталось чтобы развести концентрат, поэтому спать не ложились пока не пришла вода потом еще и набирали ее почти час. Идея была хорошая, но все меньше и меньше воды идет вниз. Эта наша ниточка жизни. Прекратится и мы умрем. Назад на 800 этажей без воды не подняться.
Маняшка говорит, что раз тепло – значит внизу котельные, а в них вода есть. Хочу поверить, но мне кажется, что внизу ни хуя нет, кроме гигахруща и этого подъезда.

>>1472
ЧАСТЬ 3

…29
Попытаюсь описать события двух последних циклов.
Проспали мы почти 5 часов. Разбудил нас шум, идущий сверху. На этот раз это был не грохот перил, а какие-то гулкие перекатывания по бетону вперемежку со звонкими влажными шлепками. Иногда казалось что кто слышится визг, вскрики и подвывания. Сказать что испугались – ничего не сказать. Маняшка быстро собрала вещи, я все это время стоял на два этажа выше, с ружьем наизготовку. Звуки то затихали, до вдруг раздавались ниже. За те 10 минут что паковалась Маняшка я пролистал назад все свои последние годы. Все свои ошибки и глупости. Клял себя что не так я жил и подохну в итоге неизвестно где, в каком-то фантоме от нелепого порождения самосбора. «Всё». Никогда я так сильно не ждал какое-либо слово. Маняшка крикнула снизу. Мы были готовы. Громыхающая хуета тем временем обзавелась уже несколькими голосами и повизгивала и орала на разны лады.
Вниз мы летели, не чувствуя ног. Остановились на привал только через час бега. Какой этаж и считать забыли. Да и не важно уже. Ноги свело, легкие горели, в голове стучало, сердце хотело выломать ребра. Результат был. Шум остался далеко внизу и слышно было в основном гулкие удалы, «голоса» и шлепки мы уже не различали. Когда смогли говорить быстро обсудили наше текущее положение. Сначала сошлись что это полный пиздец, а после уже начали решать, как быть. В итоге порешили, что будем спать по очереди, вахтами. Циклы теперь считать смысла нет. Идем вниз до упора и бежим от того что сверху. Еды еще циклов на 7-8. Что делать с водой – вопрос открытий. После забега ее ждать очень долго. Но на месте старта она была (чуть лучше пошла, как ни странно).
Пошли потихоньку. Через 5 часов первый перерыв на сон и понимание что воды почти нет. Надо ждать. Маняшка первая спать. Но не спит. Вертится, кряхтит. Нервы, понимаю. Но когда через два часа приходит мой черед – засыпаю мгновенно. Маняшка будит. Звуки ближе. Два часа прошло. Решаем, что все еще не близко опасность, можно подождать воду.
Спим по 2 часа в общей сложности 12 часов. Вода допита. А по лестнице ничего не течет. Зато грохот всё ближе. Опять слышны шлепки и «голоса». Теперь уже нет ужаса, но страшно до усёру. И больше всего страшит патовая ситуация. Вода там же где и смерть. Хули делать? Не ясно. Решаем медленно начать спуск.
Так прошел первый цикл из этого ада.
На начало нового цикла мы были голодны, напуганы и начинали страдать от жажды. Ситуацию усугублял все боле горячий, вонючий и влажный воздух. В этой духоте становилось тяжело даже дышать. Хотя скорее всего это просто жажда.
Хуета шла вниз чуть быстрее нашего обычного шага, поэтому иногда мы припускали этажей 5-6 бегом чтобы увеличить дистанцию. Только в мозгу я просчитывал что вода двигалась даже чуть медленнее чем мы идем, поэтому приходила, когда мы спали или долго ждали. Где она теперь? На 100 этажей выше? На 300?
Сейчас мне тяжело писать, но я стараюсь изо всех сил. Возможно это последняя запись в дневнике.
Мы спускались несколько часов. Маняшка начала хныкать. Тихонько. Безнадежно. От усталости, от страха, от безнадежности, от голода, от жажды. Она просто хныкала и всхлипывала. Рвала мне сердце. На привале я перегрузил часть вещей из ее рюкзака в свой. Она не протестовала. Я сказал, что нам надо спать, а значит нужен рывок хотя бы этажей на 100 вниз, потом сон по часу и опять рывок. Так и будем отдыхать.
Когда мы снялись с привала и пошли вниз сверху грохотнуло как от взрыва. Долгий перекатывающийся рокот, стук бетонных обломков, в пролет полетело крошево. Потом еще удар, еще… Мы замерли. Последний удар был этажа на три выше нас. И потом в затихающем эхо и бетонной пыли раздались шлепки и «голоса». На три этажа выше.
Как мы бежали плохо помню. Но когда потом анализировал понял, что бежали около двух часов без остановки. Потом спали. Оба. Не было сил. Сейчас я проснулся. Маняшка всё еще спит. От жажды язык распух. Дико болит голова. Воздух горячий, вонючий, влажный. Я разделся до белья, вещи упаковал. Пишу это, потому что воды так и нет, сил нет, жажда прикончит нас в ближайший цикл. А ухающая, шлепающая и вопящая хуета всё продолжает свой спуск.
Я прощаюсь. Мы погибли в неизвестном блоке, на неизвестном этаже. Но мы боролись.

>>1473
ЧАСТЬ 4

…30?
ХУЙ ТАМ! МАНЯШКА ПРОСТИ! ЖИВИ!

Я смог.

...32?
Могу писать. Хотя все еще гудит голова. Конечности плохо слушаются. Но страшное закончилось.
После того как проснулся рядом со спящей Маняшкой, меня все больше и больше угнетала безвыходность нашего положения. В какой-то момент я почувствовал, что теряю сознание. Тело отказывалось слушаться. Тогда я вписал прощальную запись. И решил, что буду держаться сколько могу, а потом просто закрою глаза и уйду. Как я сделал следующую запись – не помню. Очнулся я от того, что меня трясла Маняшка. Я не спал и даже не лежал. Я стоял в белье с ружьем в руке и смотрел вверх на пролет. Сверху ухало. Визжало. Кричало. Скрипело. И воняло. Прорезала спертый затхлый и влажный воздух совсем другая вонь. Почему-то тогда мне казалось, что если бы у запаха был цвет, то этот был бы бурым и белесым. Маняшка плакала и просила – бежим вниз. Тянула за руку. Пожалуйста, бежим. Сейчас я понимаю, на сколько ей было страшно тогда. Это даже не страх был, ужас какой-то животный. Единственный шанс на спасение – я – стоял столбом, а смерть катилась вниз, прямо на нас. Огромная, громкая и вонючая.
Наверно страшно и больно умирать в гигантских хелицерах, когда тебя протыкают сотни жестких волосков с трупным ядом, а по спине струится кислота и влажные розовые створки мыкаются на тебе, закрывая свет, но ты всё еще в сознании, мозг чувствует каждую клеточку, умирая.
Именно это сформировалось у меня в голове и выкристаллизовалось паразитным воспоминанием на всю жизнь, когда я впервые увидел нашего преследователя. Именно эта мысль, а не его образ, четко засела у меня в мозгу до самой смерти. Тварь, созданная самосбором из паука, крысы, моллюска или еще какой-то поебени. Огромная. Заполонила собой всю площадку. Издавая десятком разных ртов жуткие звуки. Она смотрела на нас кучей разнообразных глаз и тянулась к нам сотнями каких-то отростков.
В ружье 8 патронов. В патронташе на рюкзаке – 12. В рюкзаке коробка с 7 патронами. Должно хватить? Нет?
Я сказал Маняшке одно слово – Патроны. И начал стрелять.
Остальное помню – как в тумане. После первого выстрела тварь взвыла на сотнях голосов. Рванула вниз. Какой-то из выстрелов я сделал почти в упор и начал отступать вниз. Маняшка была всегда за моей спиной. Не убежала. Помню – подавала патроны. Я стрелял, мы отступали. Вроде на мне была кровь и какая-то жижа из твари. На вкус была кислая. И соленая. В какой-то момент тварь перестала двигаться вниз, но продолжала вопить. Я сделал еще выстрел и Маняшка сказала – остальные в рюкзаке. Привела меня в чувство. Я понял, что теперь только вниз если я не смог убить тварь, только подыхать. Немного отдышавшись, я прислушался. Тварь затихала. На площадке, среди 4-х дверей лежала хитиново-кожисто-шерстяная туша с сотней органов и морд. Истекала розово-белым соком и скулила. В этот момент наступила предельная ясность – мы победили. Я бросил ружье, повернулся к Маняшке, подхватил ее, прижал к себе. Заплакал. Дальше помню смутно. Чтобы не подходить к твари, взобрались по перилам. Вернулись к рюкзакам. Один рыл раздавлен и разорван. Слава генсеку – маняшкин. Там в основном шмотки и сушенные грибы. Немного ее цацок. Мы собрали вещи и поднялись на 4 этажа выше. Оставили рюкзаки и пошли выше не договариваясь. Молча, еле волоча ноги мы плелись вверх. Снова накатила жажда, боль, усталость. Но наверху была вода.
Очень много из того, что было дальше выпало из моей памяти безвозвратно. И хорошо. Иногда были вспышки сознания, мы бредем вверх, Маняшка что-то нашептывает. Как будто на чужом языке. Вот я иду позади нее, она смеется, говорит – дома мы, вот же повезло. Я иду один. Где Маняшка – не помню. Вода. Я лижу мокрые ступеньки. Пью из маленькой лужицы. Где Маняшка. Снял майку. Оторвал со спины чистый клок. Спускаюсь и несу в руках ладонях клок мокрой ткани. Маняшка лежит лицом вниз. Умерла. Прихожу в себя. Маняшка сидит и сосет тряпку. На лице усталость и удовольствие. Зовет меня наверх. Мы рядом с водой. Ее непростительно мало. Но она есть. Мы пьем, по очереди высасывая лужицы.
Окончательно в себя я пришел значительно позже. Мы спали в обнимку с Маняшкой. Пода приятно журчала у ног. Я сразу же напился. Маняшка открыла глаза, посмотрела на меня. Улыбнулась. Живые, сказала. Мы напились впрок и пошли вниз. Сложно поверить, но вверх мы поднялись более чем на 200 этажей в поисках воды. Боль в мышцах и суставах не давала спокойно идти вниз. Постоянно отдыхали и перешучивались на счет того, что оба выглядим хуже дохлых крыс. Обычный душевный подъем у избежавших смерти. Как бы не было сейчас легко просто от ощущения что всё еще жив, а внизу нас ждало всё то же что и до сражения с тварью – неизвестность и голодная смерть.
Мы долго отдыхали, пили и ели. Отмывались от внутренностей. Обсудили бой, как ни странно. Маняшка помнила меньше моего. Видимо ужас настолько затмил ей разум что, увидев тварь, она просто перестала запоминать. Это хорошо.
Сейчас я ложусь спать уже восстановившись на сколько это можно в такой духоте и после таких нагрузок. Завтра с утра мы продолжим пусть вниз.
Мы выживем.

>>1474
ЧАСТЬ 5

…33?
Пробуждение было безрадостным. Тяжело. Ноги гудят, голова тяжелая. Болит. В кишках урчит.
Маняшка не лучше. Бледная. Двигается медленно и осторожно. Значит болит что-то.
Но мы оправились от потрясения – это заметно. Уже нет того напряжения что в прошлые циклы. Даже подсчет скудных припасов не так удручает, как наличие грохочущей твари над головой. Пакуемся. Я выдаю Маняшке вводные. Идем вниз без спешки. Привалы каждые 100 этажей. Едим четко по норме, тогда хватит на 8 циклов. Готовимся к постоянному чувству голода. Маняшка согласна. Говорит, что ей надо норму вдвое уменьшить относительно моей. Понимаю, что это не её бравада или самопожертвование, она четко понимает – от моего состояния зависит всё. Говорю – решим. Двигаемся вниз.
Прошли за этот цикл ровно 500 этажей. Постараюсь описать изменения. Они есть. Воздух все влажнее. Температура расти перестала. Думаю, сейчас она незначительно ниже температуры тела. Если бы она росла и дальше – это был бы тупик. Вонь усилилась и начала разделяться на знакомые составляющие. Самый сильный запах – это гниющая плоть, как дохлая крыса в вентиляции. Второй это затхлая сырость, когда мокрая тряпка лежит неделями в накрытом крышкой ведре. Третий запах – сырого бетона. Не влажного, а пропитанного водой.
Другими изменениями были площадки. Несколько раз мы выходили на площадки без дверей. Увидев такую впервые, Маняшка взвизгнула от радости. Заголосила, мол вот и выбрались! Зачирикала о том, как примет ванную, наестся красного концентрата – ты же сможешь достать красный концентрат, да? Конечно достану, говорю. А еще апельсиновый напиток из порошка, говорит! Ледяной, из холодильника. Смеемся. Я смотрю на нее. Она в трусиках и лифчике из-за жары, вся в испарине. Ребра четко очерчены. Кожа отдает серо-зеленым. Смех ушел. Опять становится безнадежно и жутко на душе. Маняшка чувствует это. Замолкает. Ниже всё те же 4 двери и так дальше.
На одной из площадок не было света. Впервые.
На последней сотне площадки без дверей начали попадаться чаще. Маняшка говорит, что снизу шум слышит. Говорит, как что-то огромное работает. Я не слышу. Но в ее глазах – надежда. Говорю – значит действительно завод или фабрика.
Сегодня ложимся спать с чувством голода, болью во всем теле и щемящим чувством ускользающей надежды. Перед сном Маняшка удивительно долго вспоминает нашу жизнь до. Зачем она это делает? Подводит черту? Прощается?
…34?
Встали недавно. Решил записать как теперь проходит моя ночь. Сплю по чуть-чуть. Просыпаюсь от жары и влажности. Вонь почти не замечаю уже. Голова болит всю ночь. Заснуть сложно. К утру чувство будто не спал, а шел еще 500 этажей вниз. Маняшка не просыпалась ни разу. Завидую.
Вспомнил что так и не зарядил ружье. У нас 7 патронов. Хватит ли их? А на что вообще теперь они могут понадобиться? Самосборов нет уже давно. Следов тоже. Похоже мы уходим в область где самосбор либо управляем, либо просто отсутствует. И то и то для меня сродни сказкам из прошлого, когда мы в бригаде ликвидации, разгребая очередную кучу говна травили байки, чтобы не было так тоскливо среди черной жижи и спекшихся в ком тел взрослых и детей. Но хотелось верить, что тут самосбора нет.
Пора собираться в путь. Чувствую мы уже недалеко от конца пути, каким бы он не был.
…Позже в тот же цикл.
Прошли 300 этажей. Площадок с дверьми почти не осталось. Кажется, начинаю слышать то, о чем говорила Маняшка.
…Позже в тот же цикл.
Всего прошли за этот цикл 600 этажей. И все уже совсем странно. Дверей уже нет больше 100 этажей. Снизу раздаются звуки. Глухие, какие-то массивные и скорее ощущаемые, чем слышимые. Звуки каких-то титанических движений. Неужели действительно огромный заводище? Я слышал о таких, на которых делают жидкий бетон тысячами тонн в цикл. И говорили, что они где-то глубоко внизу. Еще появились тараканы. Желтовато-зеленые, с синими прожилками. Маняшка пошутила, что как кончится наша хавка – начнем есть их. Пошутила ли?
Влажность настолько высокая, что на стенах собираются капли воды. Теперь от жажды не умрем даже если наша вода сверху перестанет идти.
Есть и очень тревожная новость. Я сегодня дважды заметил у Маняшки те, старые признаки. Впервые - когда она шла впереди, вдруг резко мотнула головой в сторону и замерла уставившись в стену. Я тоже замер. Потом она начала очень медленно поворачиваться в мою сторону. Я увидел, что рот у нее открыт. Просто нижняя челюсть отвисла. Я крикнул –Маняш, ты чё? Она вздрогнула и обернулась на меня в недоумении – чего орешь? Второй раз на привале она вдруг, во время разговора, сидя на полу, выпрямила резким движением руки и ноги. В этот раз ее почти сразу отпустило, и она как ни в чем не бывало продолжила разговор.
Поведение пока не меняется, но что-то с ней снова происходит. Сейчас она спит, выглядит как обычно. Но я проверил и подготовил всё, что может сойти за веревки. Если на нее накатит, и я не успею ничего предпринять – пизда нам обоим.
Храни нас генсек.

ЧАСТЬ 6

...35?
Прошла уже половина цикла. Спускаемся все медленней. Усталость и голод дают о себе знать. Этажи перестали считать. Привалы делаем, когда уже нет сил идти. Маняшку продолжает накрывать. Я боюсь. Как ребенок, напуган чем-то что не в силах остановить, что ждет меня на следующей площадке. Теперь даже нет дверей, щитков, нет ничего кроме голых стен, перил и тусклых лампочек. Я постоянно проверяю ружье. Давно уже снял с предохранителя. Я не хочу стрелять…
…Позже в тот же цикл.
Кошмар все-таки начался. Маняшку накрыло во время привала. Накрыло мощно. Она резко вскочила и протяжно завизжала. Так, что я увидел темно-синие вены под ее кожей на шее и лице. Визг в замкнутом пространстве был оглушительным. Я понял, что сейчас произойдет и стал действовать. Прыжком бил ее с ног, придавил невероятно сильное маленькое тельце к бетону коленями, стараясь не слышать утробный вой и выкрики на каком-то чудовищном наречии. Слова были знакомы, но я их никогда не понимал. От них шли мурашки по коже.
Я был готов к этому давно. В верхнем клапане рюкзака лежали верёвки, ремни, несколько стяжек из капроновой ленты, пустой патронташ. Сначала я связал ей руки и ноги. Потом подтащил к лестнице и привязал ее за лодыжки, бедра, живот и подмышки к перилам. Получился орущий и воющий кокон, с выпученными глазами и ставшими уже черными венами под кожей.
Закончив с ней, я понял, что плачу. Ну что же ты, Маняшка. Мы же близко к финалу, каким бы он ни был. Что теперь будет? Сколько это продлится? Что делать?
…36?
У спустился далеко вниз от Маняшки. Она ушла в глубокую стадию. Рядом находиться я не могу. Даже здесь я ее слышу. Не спал ни минуты. Перечитывал дневник раз за разом и понимал, что признаки начались гораздо раньше, чем я начал обращать на них внимание.
Раньше было проще, у нас в квартире все было оборудовано. А здесь? Твою ж мать... Как страшно и обидно. Почему именно сейчас?
Постоянно проверяю ружье. Всё еще 7 патронов.
От усталости, голода и недосыпа мне иногда кажется то, чего нет. Будто я поднялся наверх, выстрелил Маняшке в лицо и спустился сюда. Вздрагиваю. Считаю – всё еще 7…
…37?
Маняшка затихла несколько часов назад. Умерла? Я ждал что она позовет меня и ли начнет кричать от страха. Но молчит. А если наконец вырвалась и идет вниз?
…Позже в тот же цикл.
С Маняшкой все хорошо. Ну, на сколько может быть хорошо в нашей ситуации. Я нашел в себе силы подняться. Она свисала с привязей, спала. Я сразу понял, что жива, она дышала быстро и глубоко. Аккуратно отвязал, уложил, влил в рот немного воды и уснул с ней рядом.
Проснулся, хвала генсеку, раньше нее. Убрал все следы ее приступа. Она, конечно, спросит, что было. Поймет, что напугала меня.
Когда она проснулась, сразу спросила обо всем. Я соврал, что было совсем не страшно. Просто немного поворчала и пыталась убежать. Поэтому связал ее. Она рыдала и умоляла простить, прижалась к моей груди и сотрясалась в тихих рыданиях. А я был рад что все закончилось.
Когда схлынули все эмоции, я начал анализировать наше положение. Еды на 3 цикла. Воды вволю. Снизу уханье все ощутимее. Ритмичное. Вонища душит. Без еды продержимся несколько дней, я уверен. Поэтому у нас есть неделя.
Завтра начнем спуск в прежнем режиме. Маняшка удручена. Не знаю, как ее поддержать.
Пора спать.

Продолжение следует.