>>5991

>Тут намедни про тебя говорили итт, что таки пьёшь, и в нетрезвом виде обижаешься, хамишь и конфликтуешь в этом треде. Не буду показывать пальцем на источник информации, и так всё в архивах можешь найти

Ну, я видела. Ты периодически перехаркиватся обо мне с карликом. Причем карлик свою мотивацию обозначил, где то был его пост, потом найду. Где то он написал сам. Что любит тян стервозных и типо чтобы унижали его.

>Я не понимаю, в чём твоя проблема сказать про себя "кун"?

Прям серьезно надо объяснять? Ок, я как то написала статью на эту тему, давай скопирую.
"Поскольку "транссексуальность" это довольно сложная для понимания штука, то ее границы очень тонки, и размываются все больше с размыванием гендерных границ в самом традиционном обществе. Есть биологические факторы - есть социальные. Зачастую, в нашем обществе именно социальные, придуманные людьми различия очень сильно превалируют над биологическими, которые, хотя и есть, но такой разницы не обуславливают.Что я имею в виду? Вот начнем с самых базовых вещей. Есть мужчина, есть женщина. В чем разница между ними? С биологической точки зрения - понятно, набор хромосом, половые, детородные органы, внешность и тп. Разница в уровне интеллекта в пользу мужчин и тп - довольно спорный вопрос, сейчас она уже отрицается большинством, хотя раньше вот признавалась несомненно. С социальной – это разница в одежде, в поведении, выборе профессии, да буквально во всех мелочах вплоть до выбора цвета трусов и тд. Зачастую, эти отличия не основаны строго на биологии, и, по сути, не необходимы. Откажись от них – и ничего не произойдет. Например, если женщины не будут ходить день и ночь в паранже, у них не зарастет пизда, и не пропадет способность рожать детей. А у мужчины, сбрившего бороду, не наступит импотенция. Таким образом, по сути, эти социальные различия не нужны низачем. От них в любой момент можно отказатся – и хуже не будет. Иногда так уже и происходило, и ничего. Однако, в традиционном обществе они ценятся неимоверно и любое отступление от таких стандартов считается недопустимым, тем более жестко, чем более традиционно и неразвито общество. И смотрите, что происходит далее. Вот есть общество, в нем есть мужчины и женщины. Они отличаются друг от друга биологически и социально. Те их отличает: 1. Физиология 2. Набор норм и правил, которым они следуют.
Внезапно, в таком обществе появляется транссексуал, и говорит – ок, я мужчина, но хочу быть женщиной. Ну, можно его убить. Можно признать безумным и сгноить в дурке. Это понятно, так можно со всеми неудобными людьми во все времена, так проще. Но, допустим общество уже немного развилось, и так нельзя. Тогда что? Тогда сразу вопрос – ок, если считать его женщной, то по каким параметрам? Если по чисто физиологическим – увы, женщиной ты не можешь быть никак. Т.к. ты тупо мужчина, ХУ. Можешь быть мужчиной, пришившим себе сиськи, мужчиной, отрезавшим хуй и тд. – но не женщиной. Тут тупик. Однако, кого вообще в нашем обществе особо ебет эта физиология. Все понимают, что превалирует социальный аспект. И вот тут то и начинается свистопляска. Т.к. социальные нормы весьма условны, и могут менятся. Когда мы начнем считать ХУ мужчину женщиной – в социальном плане. Правильный ответ – когда захотим. В любой момент, хоть сейчас. Или после выполнения одного условия. Или после выполнения нескольких условий. Или после выполнения множества условий. Вопрос всего лишь в том, когда «мы» - общество – соизволим дать такое разрешение. Таким образом, процесс «смены пола» для тс на деле превращается просто в цепочку социальных квестов, выполнив условия которых, она может получить свою награду. Но вот вопрос – а кто вообще должен решать, что это за квесты, и сколько их будет? Ну, я имею в виду, не по факту – по факту и так понятно. Кто может, у кого есть сила – тот и решает. Тк. Как известно, не сила в правде, а правда в силе. Но я сейчас спрашиваю о другом – кто ДОЛЖЕН это определять? Ну, по справедливости.

>>6002
«Я хочу убить их», – сказал я.
«Правильно, – ответил дядя. – И ты сможешь сделать это прямо сейчас. Ты убьёшь их и будешь убивать им подобных, чтобы наша раса с каждым поколением становилась чище и сильнее. Я не увижу окончательного триумфа, и ты не увидишь, и твои дети – тоже. Но, возможно, через несколько сотен лет это министерство окончательно потеряет смысл, и тогда во всём мире настанет абсолютный покой, и мы достигнем того, к чему всегда стремился наш великий Вождь, – общества абсолютного равенства и толерантности к себе подобным».
Теперь, сидя в огромном кожаном кресле более чем тридцать лет спустя, я думаю о том, что, возможно, дядя Гюнтер относился ко всему с чрезмерным скептицизмом. Мне кажется, что мы завершим нашу миссию гораздо раньше – ещё при моей жизни. Я расширил сеть специалистов по невербальному общению – теперь они есть в каждом государственном и частном заведении, они работают почтальонами и продавцами, коммивояжёрами и охранниками, они тщательно рассматривают людей, проходящих мимо или останавливающихся поболтать, и отслеживают признаки, характерные для унтерменшей. Они видят гомосексуалистов, они видят семитов, они умеют распознавать даже самые крошечные капли крови рейнландских бастардов и очищают наш мир от плевел, пропалывают его, пропускают через наимельчайшее сито из когда-либо созданных человечеством.
Подобных мне – единицы. Единицы способны справиться со своим пороком и превратить его в достоинство. Бок о бок со мной работают люди, страдающие алкоголизмом и наркоманией, работают семиты, славяне, цыгане, темнокожие, метисы – но они арийцы, самые настоящие арийцы, задушившие в себе собственное убожество, своё чудовищное происхождение, свои грязные пороки и вставшие на службу величайшей в мире нации. С каждым годом борьба становится всё труднее, потому что мишеней – всё меньше и меньше, но пока они есть, мы будем бороться с ними и, если понадобится, положим на алтарь этой борьбы собственные жизни.
Я не могу говорить за руководителей других отделов. Не могу говорить даже за своих непосредственных подчинённых. Но я твёрдо знаю: если я буду уверен, что в мире больше нет ни одного человека с нетрадиционным взглядом на любовь, что мы сумели выжечь эту заразу калёным железом, что моя миссия закончена, – я возьму табельный пистолет и пущу пулю в рот. И моя смерть сделает мир чище, погрузив его в пучину беспощадной, безудержной, безупречной толерантности.