Звезда «Игры престолов» снялась обнажённой без дублёра
Эмилия Кларк рассказала о том, каково это – появиться перед камерами без одежды
В недавно вышедшей четвёртой серии нового сезона эпического телешоу одна из главных героинь, Дейенерис Таргариен, вновь появляется полностью обнажённой, демонстрируя свою невероятную суперспособность – неопалимость. Исполнительница роли, Эмилия Кларк, разделась перед камерой – и перед сотней статистов и актёров – впервые с третьего сезона и поделилась своими впечатлениями от этого опыта.
Звезда «Игры престолов» снялась обнажённой без дублёра

Звезда «Игры престолов» снялась обнажённой без дублёра
Немногие актрисы в истории телевидения удостаивались такого внимания к своим обнажённым сценам, как Эмилия Кларк. Звезда «Игры престолов» неоднократно скидывала одежды в первых сезонах популярного телешоу HBO, однако после третьего сезона внезапно остановилась, в результате чего поклонники начали беспокоиться, что никогда больше не увидят Дейенерис обнажённой. Однако последняя вышедшая серия показала: Эмилия всё ещё достаточно смелая, чтобы показать своё тело.

Фрагмент из сериала: Дейенерис в дотракийском плену
Get Adobe Flash player

В интервью журналу Entertainment Weekly актриса рассказала о съёмках и о своём решении вновь появиться на экране голой:
Я хотела бы напомнить зрителям, что ни разу не раздевалась в кадре после третьего сезона. Но в этот раз это моё тело: гордое, сильное. Я очень рада, что согласилась на эту сцену. Никаких дублёров здесь не было. Я действительно счастлива, что приняла это решение. Это было так волнительно, до мурашек по коже, к тому же, в каждом сезоне у меня всегда есть по меньшей мере один леденящий и захватывающий момент. Я просто встаю и словно заявляю всем: “Я всех тут услышала, но, знаете что, я всех сейчас собираюсь убить. Я забыла, что у меня есть туз в кармане, и что я всегда выигрываю”».

Эмилия Кларк в образе Дейенерис. Кадры из сериала «Игра престолов»

Prev
Next

Внимание: дальнейший текст частично раскрывает содержание 4 серии 6 сезона «Игры престолов»

В шестом сезоне, как мы знаем, Дейенерис Таргариен оказывается в плену у дотракийцев – народа, к которому принадлежит племя, правительницей (кхалиси) которого она когда-то была. В четвёртой серии она освобождается из плена, поджигая шатёр: как известно из первого сезона, «тот, кто от крови дракона, не боится огня». Появившись обнажённой перед племенем, она не только демонстрирует свою мощь, но и получает необходимую поддержку – целую армию поражённых дотракийцев.

На драматическую сцену живо отреагировал в своём Инстаграме Джейсон Момоа, сыгравший в первом сезоне «Игры престолов» грозного Кхала Дрого, практически силой взявшего Дейенерис в жёны, но затем полюбившего её. «Люблю тебя, Луна моей жизни!» - прокомментировал актёр.

Вброшу ещё раз на ночной. Может, кому нехер делать, и тот прочтёт.

− Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели Семерых нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?
− Сам человек и управляет, − поспешил сердито ответить кровный всадник на этот, признаться, не очень ясный вопрос.
− Виновата, − мягко отозвалась кхалиси, − для того, чтобы управлять, нужно, как-никак, иметь точный план на некоторый, хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день? И, в самом деле, − тут кхалиси повернулась к кхалу, − вообразите, что вы, например, начнете управлять, распоряжаться и другими и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас… кхе… кхе… ожог легкого…
− тут кхалиси сладко усмехнулась, как будто мысль об ожоге легкого доставила ей удовольствие, − да, ожог, − жмурясь, как кот, повторила она звучное слово, − и вот ваше управление закончилось! Ничья судьба, кроме своей собственной, вас более не интересует. Родные вам начинают лгать, вы, чуя неладное, бросаетесь к ученым врачам, затем к шарлатанам, а бывает, и к гадалкам. Как первое и второе, так и третье − совершенно бессмысленно, вы сами понимаете. И все это кончается трагически: тот, кто еще недавно полагал, что он чем-то управляет, оказывается вдруг лежащим неподвижно на ритуальном кострище, и окружающие, понимая, что толку от лежащего нет более никакого, сжигают его в огне. А бывает и еще хуже: только что человек соберется съездить в Юнкай, − тут кхалиси прищурился на кхала, − пустяковое, казалось бы, дело, но и этого совершить не может, потому что неизвестно почему вдруг возьмет − поскользнется и попадет под упавшую балку!
Неужели вы скажете, что это он сам собою управил так? Не правильнее ли думать, что управился с ним кто-то совсем другой? − и здесь кхалиси рассмеялась странным смешком.
"Надо будет ей возразить так, − решил кхал, − да, человек смертен, никто против этого и не спорит. А дело в том, что…»
Однако он не успел выговорить этих слов, как заговорила кхалиси:
− Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер.
"Какая-то нелепая постановка вопроса…" − помыслил кхал и возразил:
− Ну, здесь уж есть преувеличение. Сегодняшний вечер мне известен более или менее точно. Само собой разумеется, что, если в Ваэс Дотрак мне свалится на голову булыжник…
− Булыжник ни с того ни с сего, − внушительно перебила кхалиси, − никому и никогда на голову не свалится. В частности же, уверяю вас, вам он ни в коем случае не угрожает. Вы умрете другой смертью.
− Может быть, вы знаете, какой именно? − с совершенно естественной иронией осведомился кхал, вовлекаясь в какой-то действительно нелепый разговор, − и скажете мне?
− Охотно, − отозвалась кхалиси. Она смерила кхала взглядом, как будто собиралась сшить ему кожаный жилет, сквозь зубы пробормотала что-то вроде:
"Раз, два… Семеро во втором доме… луна ушла… шесть − несчастье…
вечер − семь…" − и громко и радостно объявила: − Вас сожгут живьем!
Кровный всадник дико и злобно вытаращил глаза на развязную кхалиси, а кхал спросил, криво усмехнувшись:
− А кто именно? Враги? Другие кочевники?
− Нет, − ответила собеседница, − лхазарянская женщина, вдова.
− Гм… − промычал раздраженный шуточкой кхалиси кхал, − ну, это, извините, маловероятно.
− Прошу и меня извинить, − ответила кхалиси, − но это так. Да, мне хотелось бы спросить вас, что вы будете делать сегодня вечером, если это не секрет?

− Секрета нет. Сейчас я зайду к себе в шатёр, а потом в десять часов вечера на совете кхалов состоится заседание, и я буду на нем председательствовать.

− Нет, этого быть никак не может, − твердо возразила кхалиси.

− Это почему?

− Потому, − ответила кхалиси и прищуренными глазами поглядела в небо, где, предчувствуя вечернюю прохладу, бесшумно чертили черные птицы, − что Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится.