Звук пробуждает Джейка ото сна. Сначала он думает, что ему это приснилось, но нет, он уверен, его разбудил стук в дверь. Не робкий стук, а тихий, чтобы не разбудить весь замок.

Раздался стук в дверь. Джейк проводит рукой по своей темной копне волос — они выросли длинными и скоро их нужно подстричь — и садится в постель, задаваясь вопросом, кто бы это мог быть. Не мать и не брат; они так не стучатся.

Вот он снова, еще один стук, и теперь Джейкейрис больше не может его игнорировать. Он выползает из постели, идет босиком по холодному полу, чтобы открыть дверь.

К своему полному удивлению, он оказывается лицом к лицу со своим дядей Эйгоном.

— Эйгон? — спрашивает Джейкейрис сонным голосом. "Что ты..."

Без приглашения Эйгон проходит мимо Джейка. «Племянник, — говорит он. — Рад видеть, что ты еще не спишь.

Джейк чувствует запах алкоголя в дыхании своего дяди. Судя по тому, как Эйгон ходит, или, скорее, спотыкается, и по тому, как невнятно он говорит, он действительно пьян.

— Я спал, — ворчит Джейк, закрывая дверь. — Ты разбудил меня.

«Спишь в такой час? Ты что, ребенок?

— Все спят, — протестует Джейк и осмеливается добавить себе под нос. «Все порядочные люди, по крайней мере…»

У Эйгона темнеет в глазах, и он делает шаг в сторону Джейка. — Ты смеешь говорить со мной о приличиях? Ты, чье само существование нарушает все приличия?

Джейкейрис не маленький ребенок, он слышал о своем биологическом отце, и он достаточно умен, чтобы понять, что эти слухи, скорее всего, правдивы. С тех пор, как они прибыли в Королевскую Гавань, Эйгон постоянно подкалывал его, насмехался над его отцом. Он уже должен привыкнуть к этому, но все равно слова Эйгона жалят.

— Тебе следует следить за своим языком, — угрожает Джейк.

"Или что?" — спрашивает Эйгон с сухим смехом.

После этого следует странная пауза. В воздухе витает странное напряжение. Джейк все еще немного смущен тем, почему его дядя пришел в его комнату посреди ночи, но он догадывается, что Эйгон здесь ищет драки. Джейк маленький, и, судя по показу во дворе ранее, не лучший боец из двоих. Но если это бой, которого хочет Эйгон, он его получит.

Джейк готовится к первому удару.

Но Эйгон ничего не делает.

— Почему ты… — начинает Джейк, но все происходит быстро.

Прежде чем он успевает закончить это предложение, удар приземляется ему в нос, заставляя Джейка вскрикнуть и схватиться за лицо. И прежде чем он это осознает, Эйгон схватил его за волосы и приставил острый конец лезвия к его шее.

Джейк смотрит на свои руки, радуясь, что у него из носа не течет кровь, радуясь, что нос не сломан. Но это ужасно больно; все его лицо пульсирует, и если бы он был один, то, наверное, заплакал бы от боли.

— На колени, племянник, — требует Эйгон, сильнее прижимая кончик лезвия к чувствительной коже Джейка.

Джейкейрис смотрит на своего дядю. Лезвие очень острое, оно порезало ему кожу, он чувствует, как по шее стекает кровь. Встать на колени...?

"Почему?" — тупо спрашивает он, широко раскрыв глаза, хотя где-то в глубине души ему кажется, что он знает.

— Просто делай, как я говорю!

Не давая ему времени среагировать, Эйгон сбивает Джейка. И как только Джейк оказывается на коленях, нож меняет положение, чтобы указать на нежное место между ключицами Джейка.

Джейкейрис смотрит на Эйгона, который по какой-то причине начал расстегивать штаны, с сердитым, решительным выражением лица. Джейк чувствует, как его сердце начинает колотиться в груди. Даже когда Эйгон стоит над ним, Джейк чувствует запах алкоголя в его дыхании и остекленевший взгляд в его глазах. Джейкейрис еще молод, но он знает достаточно, чтобы понимать, что означает это раздевание и что сейчас произойдет.

Эйгон стягивает штаны, и Джейк смотрит на член, стоящий прямо перед ним.

Сделав несколько рывков, чтобы полностью встать, Эйгон трется своим членом о щеку Джейка.

— Открой, — говорит Эйгон, хватая основание своего члена и прижимая его к губам Джейка.

Джейк сильнее сжимает губы, и Эйгон сильнее прижимает нож к мягкому месту на шее Джейка. Еще чуть-чуть сильнее, и он проткнет его кожу, плоть, а затем и дыхательное горло. Эйгон смотрит на племянника блестящими глазами, его щеки краснеют от алкоголя, возбуждения и чего-то еще, возможно, гнева.

— Открой, ублюдок, — снова командует Эйгон, и Джейк, почти всхлипывая, делает то, что ему говорит дядя.

Член Эйгона твердый, как камень, на вкус соленый, а кожа на удивление гладкая.

— Боже, твой рот такой приятный, — хмыкает Эйгон, яростно выпячивая бедра вперед, чтобы протолкнуть свой член глубже в горло Джейка. «Можно почти заподозрить, что ты делал это раньше».

Джейка хочется плакать. Нож больше не приставлен к его горлу, но от стыда невозможно пошевелиться. Даже если бы он сейчас ушел, это все равно случилось бы; его дядя был... он был...

Джейк не успевает закончить эту мысль, потому что Эйгон внезапно крепко хватает его за волосы, так сильно, что кажется, что он вырвет их прямо из головы.

— Черт, — ворчит Эйгон, его голос хрипит от удовольствия, он хаотично двигает бедрами, стонет, бормочет бессвязные вещи, волосы Джейка сжимаются сильнее.

Глаза Джейкейриса слезятся, он не может дышать, но Эйгон продолжает трахать рот своего племянника, проникая слишком глубоко, заставляя мальчика давиться вокруг его члена. Затем Эйгон испускает последний громкий стон и, наконец, кончает в горло Джейкейриса. Густые потоки спермы, соленые и густые, заставляют Джейка давиться, все еще с членом Эйгона во рту.

Только когда его член перестал дергаться, Эйгон, наконец, вытащил его, заправляя себя обратно в штаны. Их взгляды встречаются, и на лице Эйгона ненадолго мелькает выражение стыда, но вскоре оно сменяется чем-то другим, чем-то близким к ненависти.

— Это будет тебе уроком, ублюдок, — бормочет он, спотыкаясь, выходя из комнаты.

И все еще стоя на коленях на полу, Джейк смотрит на дверь, не совсем понимая, чему дядя пытается его научить.