>>22797754
Аюшту разбудил жуткий лязг и скрежет, доносившийся из леса. Было раннее утро, щебетали птички, и ей хотелось бы насладиться травяным чаем, но шум портил всю картину. Сонная, Энчантресс вышла из своей лесной избушки и направилась к полянке, с которой и шел звук. Бесшумно выйдя на опушку, она увидела странную картину. Несколько деревьев лежали поваленными, рядом с ними стоял огромный металлический костюм, похожий на ходячую лесопилку, а вокруг него суетился фиолетовый гоблин с точильным камнем. «Лезвия все еще недостаточно острые» - приговаривал он, проводя по ним пальцем. Аюшта вежливо прокашлялась и поприветствовала механика.
- «А-а-а-а! Древолюб!» - Перепуганный гоблин забрался внутрь костюма и стал закрывать бронированную крышу.
- «Эй, нечего бояться!» - смущенно произнесла Энчантресс – «Ты ведь Риззрак, верно?»
- «Д-да, я Риззрак, не трогай меня! Я знаю, ты водишься с этим огромным живым деревом и с парнем, который делает деревья! Почему везде эти деревья!»
Аюште была знакома трагичная история этого парня. Его родной город был разрушен гигантскими живыми деревьями, убивающими всех вокруг. Она разговаривала об этом и с Трентом и с Пророком, но первый убеждал, что его народу незачем даже уходить с привычной земли, тем более разрушать города, а второй - что контроль больших деревьев ему не по силам. Зато Пророк объяснил, что тренты тоже бывают разные, в том числе, пораженные тьмой.
- «Ну успокойся, Риззрак, ведь я же не дерево!»
- «Ладно. Я спокоен, спокоен. Но я буду внимательно следить» - с этими словами он осторожно выбрался из костюма.
Энчантресс не разбиралась в механических устройствах, но этот костюм выглядел опасно. У него был и захват для древесины, и огромная вращающаяся пила, а сверху - автоматически закрывающаяся при опасности крыша.
- «Красивая у тебя броня. Ты ведь построил ее сам?» - Аюшта говорила со всей нежностью и мило улыбалась пугливому гоблину. Ее несколько задевало, что он боится, пожалуй, самого миролюбивого и доброго существа в лесу.
- «Да, да, сам, несколько месяцев сидел запершись в мастерской! Спал по паре часов в сутки! Деревья могли достать меня в любой момент. Но когда я закончил, то достал уже их! Порубил на кусочки! Резал и резал и резал!» - Риззрак принялся рубить воздух ладонью.
- «Хорошо, хорошо, успокойся. А как она называется?»
- «Лесопил. Только не думай, что я дровосек, н-е-е-е-т. Это личное».
- «Лесопил, да? М-м, подходящее название» - она не смогла сдержать смех.
Механик поддержал ее нервным хихиканьем, у него вдруг задергался левый глаз. Аюшта только всплеснула руками:
- «Ты такой напряженный! Тебе определенно надо расслабиться. Хочешь зайти ко мне в гости? Угощу тебя вкусным травяным чаем, отлично помогает».
- «Чай? Давно не пил чай. А у тебя там нет живых деревьев?»
- «Конечно нет, глупенький» - Энчантресс сдержала смех, чтобы не показаться невежливой. Все-таки, психологическая травма – не повод для шуток – «Мой домик совсем рядом, но если хочешь, можешь взять свой костюм. Только пообещай не рубить деревья вокруг! На них живут птицы и белочки, они могут остаться без дома».
- «Х-хорошо. Остаться без дома это плохо. Веди» - он вновь забрался вовнутрь и с ревом завел двигатель. Костюм ожил и задергался.
Через несколько минут они подошли к скромному лесному домику. Аюшта весело заскочила вовнутрь, Риззрак заглушил двигатель костюма и принялся осторожно вылезать наружу.
- «Проходи, не бойся, я не кусаюсь» - донесся изнутри веселый голос.
Гоблин нерешительно вошел сквозь дверь из двух половинок. Интерьер был похож на смесь обычного дома и небольшой конюшни. Свет лился снаружи через два круглых окошка, на полках и стенах расположились многочисленные корешки, травы, плоды, готовые отвары. С одной стороны стоял низкий столик, с другой – копна сена с огромной подушкой наверху, очевидно, там девушка спала.
- «Присаживайся к столу, прямо на пол, я сейчас приготовлю заварку. У меня тут бывают самые разные гости, стульев на всех не напасешься, поэтому сидим на полу».
Риззрак сел, стащил свою каску и поставил рядом, вздохнув. Интерьер был ему непривычен, после наполненной металлом мастерской, которую он привык считать убежищем.
- «А вот и чай. Специально для тебя – в каменной чашке» - Аюшта подала массивную, но не слишком вместительную чашку, от которой шел ароматный пар. Себе она взяла простую деревянную кружку и, согнув все четыре ноги, улеглась напротив.
- «Это должно помочь тебе успокоиться. Послушай, я разговаривала с Фурионом по поводу твоего случая. Он сказал, что некоторые живые деревья одержимы тьмой. Пойми, не все живые деревья – плохие, не говоря уже об обычных деревьях».
- «Ну да. Возможно. Откуда мне знать, что этот Фурион может наплести, ведь у него друзья-деревья».
Чай немного расслабил гоблина, он давно не чувствовал себя так умиротворенно, но в речи как всегда сквозила паранойя. Энчантресс уже и не знала, как успокоить этого неисправимого древоненавистника. Кроме того что он сам страдал, могли пострадать и невинные жители леса, чего она никак не могла допустить. Чаровница решила прибегнуть к своей самой эффективной технике. Осторожно подвинувшись к разомлевшему Риззраку, она взяла его за руку и заглянула в глаза своими, зелеными и глубокими, как колодцы. Она не пыталась зачаровать его, просто передавала взглядом всю свою ласку.
- «Я знаю, как нам тебя расслабить» - сказала она озорным голосом и чмокнула в большой крючковатый нос.
Гоблина охватило незнакомое чувство. Он еще не успел насладиться ни одной женщиной. А ведь в тот день у него было свидание с подругой детства. Если бы не деревья… Он долго метался по городу, пытаясь найти ее, прежде чем бежать к мастерской, но не сумел. Скорее всего, она не спаслась.
Теперь его ласкала почти незнакомая девушка-олень, еще и защитница природы, и он не знал, что и думать. Ее нежные губы покрывали поцелуями его нос, а руки гладили шею и расстегивали лямки комбенизона. Надо заметить, что из-за формы черепа гоблины не могли целоваться привычным для людей поцелуем в губы. Вместо этого они ласково терлись друг о друга носами. Нос Аюшты был слишком маленьким, но ее мягкие губы справлялись не хуже. Лишенный комбенизона, Риззрак остался в одних широких трусах и огромных желтых перчатках. Он поспешил освободить руки и осторожно, будто боясь спугнуть, взялся сразу за обе грудки Энчантресс. Они были небольшими, зато упругими, и гоблин с наслаждением сжал их в пальцах, заставив девушку тихо застонать.
- «Подожди секундочку» - она стянула свой зеленый топ, обнажая небольшие темно-розовые соски, набухшие, как маленькие вишенки.
Гоблин поспешил прижаться к одному краешком носа, его теплое дыхание доставляло удовольствие. Вторую «вишенку» он крутил пальцами, словно настраивая гидравлический привод своего костюма. Его трусы оттопырились и уперлись прямо в живот Аюшты. Оторваа от себя его руки, она принялась стягивать последний предмет гардероба, и была очень удивлена, закончив. У щуплого на вид гоблина оказалось довольно большое достоинство, которому позавидовали бы и многие люди. Очевидно, его большие стальные яйца и помогли ему с боем пробиться из наводненного деревьями Аугури Бэй. Довольная своим открытием, Энчантресс гладила фиолетовый член обоими руками, то оттягивая кожу с головки, то переключаясь на массаж мошонки. Природная безволосость гоблинов позволяла ей оценить инструмент во всей красе. Внезапно она приподнялась, и, продолжая держать пенис в руке, медленно пошла к своему спальному месту, ведя Риззрака на своебразном поводке. Усадив его на копну, она вновь опустилась на четыре ноги и прислонилась к пульсирующему органу.

>>22798641
Зажав его между своих мягких грудок, девушка принялась двигаться вверх-вниз, заставляя гоблина всхлипывать от удовольствия. Не прекращая движения, она наклонила голову вниз, так что головка как раз упиралась в лицо. Приоткрыв рот, она принимала ее внутрь, каждый раз облизывая языком или всасывая воздух, чтобы плотнее прижать губы. Член начал выделять смазку, та смешивалась со слюной и образовывала нитки, капала на грудь, облегчая скольжение. Руки Риззрака легли на затылок, то направляя ее движения, то поглаживая рыжие волосы, гоблин закрыл глаза и мелко подрагивал. Наконец разжав грудки, Аюшта взялась за стержень двумя руками, двигая их одновременно вверх-вниз и вокруг оси, и помогая себе ртом. Массивная головка члена занимала в нем почти все место, упираясь в горло. Уперев ее в щеку, она с хлопком вытащила член наружу, чтобы прижавшись к нему губами сбоку спуститься к яичкам. Руки по прежнему уделяли все внимание пенису, а нежный язычок уже порхал по напряженной мошонке. Иногда Энчантресс втягивала одно или сразу оба яичка в рот, подключая к ласкам губы. Гоблин уже не мог сдерживать себя, отвечая на каждое движение дрожащими стонами. Почувствовав его возрастающее напряжение, девушка сбавила темп, облизав головку, она стала медленно водить ею по своим отвердевшим соскам.
- «Ты хочешь закончить, или хочешь попробовать оленью писечку?» - спросила Аюшта игривым голосом, томно глядя в глаза Риззрака.
- «Н-не знаю, я никогда не пробовал этого, уж тем более с оленьей писечкой» - он едва переводил дыхание.
- «Тогда тебе понравится».
Поднявшись, она развернулась вокруг, и, глядя назад, медленно опустилась на задние ноги. Мокрый от слюны и смазки член легко проскользнул в ее аккуратное влагалище, приятно расперев его изнутри. Дрожащий хвостик приятно защекотал живот гоблина. Взявшись за пятнистый круп, он начал медленно двигаться, постепенно ускоряя ритм. Теперь и Энчантресс постанывала в такт движениям. Одной рукой она схватилась за свою грудь, а пальцы второй засунула в рот, облизывая их и вспоминая терпкий запах члена, который сейчас исследовал ее пещерку. Зародившееся внутри приятное чувство становилось сильнее с каждой минутой, распространяясь все дальше. По судорожным движениям Риззрака было ясно, что он тоже близок к финалу. Их накрыло одновременно, пальцы гоблина сильно сжались на крупе, Аюшта обесссиленно откинулась назад, стоны слились в дуэт, теплая жидкость наполняла влагалище. Через несколько секунд неподвижности, она приподнялась, пролив на фиолетовый живот несколько капель спермы, и свернувшись, легла рядом.
- «Тебе понравилось, мой маленький дровосек?»
Ответа не последовало, Риззрак спал так мирно и крепко, как не спал уже почти год. Ему снились деревья, но ни одно из них не пыталось его убить, лишь мирно покачивая ветвями на ветру.