Хочется мне вам сказать, Фатуи, что такое есть наше товарищество. Вы слышали из разных мест, в какой чести у всех тред наш: и паймонам дал знать себя, и с Калфы брал червонцы, и перекаты были пышные, и арты, и воины, воины Снежной, товарищи, а не селестийские недомерки. Визжат подлые ублюдки, в священном ужасе давят нас. Только хуй им, а не наш тред! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство! Вот на чем стоят Фатуи! Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и паймон свое дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови, могут только Фатуи. Бывали и в других тредах товарищи, но таких, как в Геншин треде, не было таких товарищей. Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь – и там Геншин Импакт! Но как чуть подольше там пробудешь, поймешь: одни идиоты и инфантилы. Да паймоны. Нет места там человеку. Эти же ублюдки поросячьим визгом теперь и в треде нашем сокрушаются; думают только, чтобы при них были мерзкие аватарки, юшки да щитпостинг их, да как подлизать модератору, чтобы пощадил. Отрекаются от всего родного; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на Ли Юэшном рынке. Милость невнятной паймон, да и не паймон, а паскудная милость мимикрирующего под паймон задрота, который вонючим носком своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства. Но и у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть и весь извалялся он в Хутао и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица товарищеского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он, униженный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый кровью искупить позорное дело. Пусть же знают они все, что такое значит в НАШЕМ треде товарищество! Мы стоим друг за друга и не отступаем ни на шаг, сокрушая черепа очередных врагов треда. Уж если на то пошло, чтобы умирать, – так никому ж из них не доведется так умирать!.. Никому, никому!.. Не хватит у них на то тщедушной натуры их! Насрут они в штаны себе, да придавит их же дерьмо к земле!

Иные не понимают, что паймоны никогда не оставит наш тред в покое. Они будут давить с разных сторон, пока тред не развалится. Все, что можно сделать — сражаться, бить врагов Снежной первыми. Выживание треда превыше всего. Не должно быть никаких переговоров и компромиссов, пока паймоны и их прихлебатели этого не поймут.

Царица не дрогнет! Ее воины никогда не опустят оружие! ФАТУИ НИКОГДА НЕ БУДУТ ПОБЕЖДЕНЫ!